Read the book: «Юлка и Дикая охота»

Font:

Published by arrangement with HarperCollins Children’s Books, a division of HarperCollins Publishers

* * *

Посвящение

Эта книга посвящается

всем мечтателям, деятелям, творителям, чинителям, помогателям, целителям, мыслителям, учителям, писателям и желателям любого возраста, боящимся неудач.

Ловите шанс!

А также

моей семье

за всё, всегда.

Часть первая
Граничные земли

1
Раненый

Юлка Майрен стиснула кулаки, подстёгивая своё тело бежать быстрее, цепляя камешки на тропинке и вздыбленные корни деревьев. Она продиралась сквозь папоротники и сплетения древогубца, мчась к путевому камню на границе их семейного имения – последнему месту, где она видела своего брата Чапура.

Тающий иней блестел на траве и успел намочить носки её кожаных сапог, тяжёлое дыхание превращалось в облачка тумана в промозглом утреннем воздухе, и всё же боль в лёгких и ногах была сущей ерундой по сравнению с болью в сердце. Он будет там. Он должен быть там.

Вдалеке перекликались голоса, стук копыт барабанной дробью отдавался в земле. Поисковые отряды следовали за ней широкой дугой, ведь Юлка единственная видела, как Дикая охота проскакала вдоль этого участка границы. Они надеялись найти какую-нибудь подсказку, разгадку, объяснение тому, почему Чапур не вернулся с другими Охотниками на рассвете.

Может, тенеродая лошадь сбросила его? Может, он лежит где-то раненый?

Когда Юлка добралась до гранита с лунным камнем, отмечавшего границу царства фейри, родители уже ехали навстречу.

– Есть известия? – окликнула она, но па покачал головой.

Задыхаясь от разочарования и изнеможения, она сложилась пополам, уперев руки в колени, чтобы отдышаться. Вчера вечером ветер пах дымом и яблоками, корицей и солёной карамелью, а ещё густым зелёным мускусом магии фейри. Сегодня утром он принёс кислый запах тревоги и солёную горечь печали.

Пока она переводила дух, её родители вполголоса спорили о том, что делать дальше, а их лошади беспокойно перебирали ногами, чуя близость границы.

– Юлка, расскажи нам ещё раз, что именно ты видела, – сказала ма. Ма – Ривица Майрен, коневолхв Граничных земель и пятикратная Охотница – послала Преемницу, свою холёную чёрную тенеродую кобылу, вперёд, пока па неуклюже горбился в седле гнедой ломовой лошади их соседа. Юлка знала, что па выезжал с Дикой охотой однажды в юности, но теперь он был закройщиком и портным. Волшебные тенеродые лошади – наполовину смертные, наполовину фейри, – которых разводили и тренировали многие поколения жениной семьи, внушали ему трепет.

Юлка тоже их побаивалась и поэтому предпочла бежать к камню на своих двоих. Пусть это и значило, что теперь ей не хватало воздуха, чтобы говорить.

– Юлка? – окликнул её па.

Она надеялась – и почти позволила себе поверить, – что в какую бы переделку ни попал Чапур, он невесть как вернётся к этому камню и дождётся её.

Но если бы он мог добраться сюда, разве бы он не вернулся домой?

– Где же ты, Чапур? Что случилось? – прошептала Юлка.

– Юлка, нам нужно услышать всё, что ты помнишь, всё до последней мелочи, – поторопила её ма. – Возможно, мы что-то упускаем.

Накануне вечером Юлка тайком сбежала из дома, чтобы посмотреть на выезд людских и эльфийских Охотников, но никак не ожидала, что он станет последним выездом брата. Вина и сожаление царапали её горло, как вчерашняя каша из овсяных отрубей.

– Сначала налетел порыв ветра, – сказала Юлка, хмуро буравя взглядом одинокий красный мухомор у основания путевого камня. – Потом был бледный всполох Белого оленя, который летел скачками вдоль границы и направлял Охотников, а следом рокот копыт. – Эта сцена отпечаталась в памяти Юлки: полная луна, бросающая серебристые тени, поток чёрных тенеродых лошадей, выдыхающих искрящийся туман из раздутых ноздрей, летящие вперёд гончие, заливающиеся протяжным воем, заполонившие ночное небо птицы, эльфийские Охотники в плащах, сотканных из паутины и звёздного света…

А во главе всего – всадник в ярком малиновом плаще и золотом жилете, с обручем из пылающих осенних листьев на голове. Король Урожая во всей своей славе, глядящий прямо на неё.

Юлка вспомнила, как попятилась, боясь угодить в неприятности. Ей полагалось лежать в постели под лоскутным одеялом, расшитым защитными сигилами и символами удачи, – ночи Дикой охоты полны магии и хаоса даже для тех, кто не был Охотником, – но любопытство выгнало её из дома.

Её сестра Сальвия в ту ночь выезжала на Охоту вместе с Чапуром, и Юлка хотела поглядеть на них обоих. Поэтому она выскользнула из дома и пробежала по тропинке мимо конюшни, в обход фруктового сада, через лес, сюда, к ближайшему путевому камню.

Юлка никак не ожидала, что её заметит сам Король Урожая. От страха у неё похолодели пальцы, но тот только ласково улыбнулся и поднял руку в приветствии.

И в этот миг, когда он отвлёкся, из-под земли под ним взметнулся клубок стеблей ежевики и терновника. Юлка рассказала родителям, как плети толщиной с её руку змеились, изгибаясь и обвиваясь вокруг ног великолепного тенеродого коня короля. Шипы длиной в палец рвали гладкую чёрную шкуру лошади, оставляя полосы ало-серебряной крови. Тенеродая лошадь закричала и превратилась в дым, сбросив Короля Урожая со спины.

– Я завопила, – призналась Юлка. – А потом вдруг появился Чапур верхом на Причуде. Он нагнулся и схватил Короля Урожая за руку, поднял себе за спину, и они проскакали мимо зарослей ежевики.

– Кого ещё ты видела? Как вели себя другие фейри? – спросил па, лоб его прорезали тревожные морщины.

– С Чапуром бок о бок ехала прекрасная фейри с сияющими солнечно-золотыми волосами. Улыбнулась ему, когда он спас короля, но я потеряла их из виду, когда они скрылись за изгибом холма. Сальвия проехала мимо через пару минут; я помахала ей рукой и побежала обратно к дому. Вот и всё, что я знаю. Вы думаете, Чапур до сих пор с королём? Может, ему воздадут хвалу как герою и с почестями проводят обратно? Нам стоит пойти…

Но выражение на лицах её родителей ясно говорило, что те не разделяют её восторгов.

– Остальные Охотники вернулись как положено, – раздумчиво проговорил па. – Никаких серьёзных травм… Я не могу понять, почему с ними не было Чапура.

– Он всегда был обходительным мальчиком. Может, задержался немного, чтобы посочувствовать королю по поводу утраты тенеродого, вот только сейчас я не вижу ни ежевики, ни терновника, – сказала ма, обводя взглядом землю.

Юлка вздохнула.

Да… и это самое странное. Как только Чапур и король скрылись из виду, плети засохли и разлетелись в прах.

– Ох! – Она вдруг вспомнила. – Я видела, как у короля, когда он упал, что-то выпало из кармана жилета. Я не знаю, что это было… что-то круглое и серебристое. Оно разлетелось россыпью крохотных кусочков, пока чертополох прорывался сквозь траву и павшие листья и тянулся к королю.

Юлка обошла путевой камень кругом. Может, остались осколки?

– Скорее всего, зеркало. Фейри тщеславны, – мимоходом заметила ма, возвращая внимание Юлки к более насущному вопросу.

– Могу поспорить, ты права, – пробормотал па. – Наверное, он просто не успел вернуться на конюшню с остальными Охотниками до начала Дарения фейворов¹. Возможно, он сейчас на площади и мы здесь попусту паникуем. – Он вымученно хохотнул и подобрал поводья.

Ма кивнула, но не стала отзывать поиски.

– Сальвия и остальные Охотники должны были уже собраться на Дарение фейворов. Съезди посмотри, нет ли с ними Чапура. – Она помедлила, но прибавила: – А мы с Преемницей на всякий случай проедем вдоль границы. Там есть непростой участок между путевыми камнями в Буркут-горе и Окресте, и если вдруг он попытался проскакать с королём в такую даль… В общем, я просто хочу убедиться, что он не вылетел из седла и не пострадал. Если случилась беда, нельзя терять светлые часы.

Юлка невольно взглянула на небо, хотя и знала, что ещё рано. У них оставался ещё почти весь день на поиски Чапура, если тот не явится на Дарение фейворов.

Но если его не найдут до восхода луны, граница закроется и Чапур не сможет попасть назад к людям.

– Но ведь Чапур сможет вернуться весной, когда граница откроется для Майской охоты? Если он вдруг застрял в царстве фейри, Майская Королева наверняка дозволит ему вернуться весной? – спросила Юлка, тревожась вслух.

Па нагнулся в седле, чтобы положить тёплую ладонь ей на макушку:

– Надежда есть всегда, и я надеюсь, что сейчас он ждёт свой фейворы вместе с твоей сестрой и другими Охотниками.

Но его губы сжались в линию в мрачной гримасе, и настроение Юлки ухнуло вниз, как камень в колодец. Чапур просто должен быть там, на площади, ведь она знала, что иначе шансы на возвращение брата станут призрачны. А если он не вернётся до восхода луны, то останется в царстве фейри до весны. Шесть лун ему придётся есть пищу фейри, пить воду фейри и дышать магией фейри.

За это время он может измениться навсегда. И Юлка никогда не слышала, чтобы кто-то вернулся, застряв по ту сторону границы.

И тут её ожгла ещё более неприятная мысль, резкая и колючая, как прикосновение крапивы. Плети ежевики появились не случайно. Что, если на короля фейри напали нарочно? Может статься, при Сумеречном дворе сейчас было опаснее обычного. Смертному там не место.

И всё же если у кого и был шанс вернуться, так это у её брата. Он был достаточно храбр и силён, чтобы спасти Короля Урожая, а значит, ему хватит храбрости и сил, чтобы вернуться.

Должно хватить.

– Если найдёшь Чапура или услышишь о нём, передай весточку со следопытами. Я подъеду, как только смогу. – Ма вздохнула и тронула поводья. – А пока, Юлка, поспеши прямиком домой. Позаботься о вернувшихся с Охоты тенеродых и дождись нас дома.

Юлка кивнула, закусив губу.

– И следи за дорогой, слышишь меня? – напутствовал па.

– Разумеется, – пообещала Юлка. «Следи за дорогой» означало «остерегайся фейри». – И ты тоже.

– Наворожи тебе ветер! – бросила ма, а затем повернула Преемницу к югу и пустила её лёгким галопом.

– Я отправлюсь на площадь. На случай, если тебе что-нибудь понадобится, к нам заглянет Шорея, – сказал па. – Я вернусь, как только смогу. – И он тоже уехал.

Проводив его взглядом, Юлка прижала руку к ноющему от волнения животу и повернула было к дому, когда вдруг уловила кряхтение, доносившееся из пожухлой травы.

Нет, это навряд ли был дикин – только не утром после Дикой охоты.

Все знали, что фейри доверять нельзя, однако были правила. Договоры. Традиции…

И самой важной традицией было проведение дважды в год ритуала Дикой охоты, призванного сохранять равновесие сил и защищать Граничные земли от магии проказливых дикинов.

Самым безопасным временем в Граничных землях было утро после Охоты, когда всех бродячих дикинов загоняли обратно в царство фейри, где им и надлежало оставаться, и клокочущий хаос магии фейри на время стихал.

Вот только… эта Охота не заладилась, и Чапур не вернулся. Он был первым пропавшим Охотником с тех пор, как были подписаны Уговоры много поколений тому назад, с тех пор, как Майрены-коневолхвы начали разводить тенеродых коней и обучать наездников.

Юлка не могла решить, успокаивало это – с Чапуром наверняка всё обойдётся – или пугало, ведь если его не окажется на площади, как они надеялись, что это означало? И что ещё могло пойти не так?

Звук повторился: отчаянный клёкот и копошение.

Страх змеёй скользнул по позвоночнику, и Юлка стиснула зубы, напрягшись и приготовившись бежать. Если там, в траве, прятался фейри, она не желала иметь с ним дело. Но тут Юлка увидела неуверенный взмах чёрного крыла и мигом поняла, что слышала.

Осторожно раздвинув длинные стебли, она обнаружила ворона, явно раненого. Тот немигающе уставился на неё.

– О-хо-хо, – вздохнула Юлка, опускаясь на колени рядом с раненой птицей. – Бедняжка.

Несколько блестящих чернильно-гладких перьев торчали дыбом, а на груди выписывала ломаную линию струйка алой крови. Казалось, ворон задыхался, хватая воздух раззявленным клювом.

– Тебя ранили на Дикой охоте? – пробормотала Юлка.

Вороны редко летали в темноте, предпочитая отсиживаться где-нибудь до утра. Но прошлой ночью она видела настоящий вихрь ворон – а также ястребов, сов, летучих мышей, грифов, сорок, соек и чаек, – проносившийся над скачущими тенеродыми лошадьми и их наездниками. Возможно, птица пострадала в этом столпотворении.

Ворон моргнул блескучим глазом и щёлкнул клювом. Юлка опасливо провела пальцем по его крыльям. Одно определённо было сломано.

Девочка помедлила, косясь на сосны и дубы, которые бросали тени на путевой камень. Хотя она не ощутила ни малейшей капли магии возле этого ворона, он явно был как-то связан с фейри, иначе не стал бы летать в ночь Дикой охоты. А значит, он мог быть опасен.

Ворон издал хриплое карканье, пугающе похожее на: «Помоги!»

Юлка не могла оставить его на земле. В этих лесах водились рыжие лисы, вкрадчивые рыси, бурые медведи и изредка охотилась стая волков. Беспомощного ворона могли съесть прежде, чем девочка успеет добраться домой.

Стоило сказать, у неё ловко получалось чинить сломанные вещи, так что можно хотя бы попытаться помочь.

– Боюсь, мне придётся тебя чуток растрясти, – сказала ворону Юлка, – зато я перенесу тебя в безопасное место и помогу исцелиться.

Пускай она не слишком много знала о том, как чинить крылья, зато могла обратиться за советом к Рами Зеленотал, деревенской целительнице. И уж точно могла обеспечить птицу едой, водой и убежищем от хищников.

Придвинувшись ближе, Юлка подсунула ладони под тельце ворона и опустила его в колыбель из поднятого подола её синей туники. Тут что-то кольнуло ей палец, и Юлка ойкнула от неожиданности.

Всполошённый ворон забил здоровым крылом и засучил лапами. Беспокоясь, как бы он себе не навредил, девочка завернула его в подол туники. Не успев выпрямиться, Юлка заметила острый краешек тонкого круга в примятой птицей траве. Бусинка крови блестела на матовой поверхности, прямо на глазах медленно растекаясь по серебру.

Что это такое? Для монеты кругляш был слишком большим…

Так вот что выпало из кармана короля. Ма не угадала: на зеркало не похоже, хотя в этой грязи толком не разобрать.

Ворон заворочался и щёлкнул клювом. Юлка недолго думая подцепила металлический диск – осторожно, чтобы снова не порезать пальцы о тонкий серебряный край, – и сунула в карман, а затем подхватила птицу на руки и поднялась на ноги.

Девочка заторопилась домой, и всю дорогу у неё свербел затылок, будто под чужим взглядом.

Юлка пыталась отвлечься от тревоги, воображая, какие волшебные фейворы могли получить её брат с сестрой за завершение Охоты. Чапур уж непременно получит нечто особенное, он ведь помог Королю Урожая? Когда брат вернётся домой, она поможет папе приготовить особенный праздничный обед.

Ворон каркнул, и Юлка сказала ему:

– Всё образуется. Вот увидишь. – Но на самом деле она пыталась убедить себя.

2
Пружины и винтики

Вернувшись домой, Юлка положила раненого ворона в корзинку, которую устлала мягким мхом, собранным у задней двери. Затем предложила ему горсть сушёных вишен и семян и чёрствую корку хлеба из кухонных шкафов. Пока ворон клевал еду, Юлка присматривалась к тому, как он держит раненое крыло. Пожалуй, у неё была одна задумка…

Но сначала нужно было проверить тенеродых лошадей. Всю ночь они бежали наперегонки с ветром, следуя за Белым оленем, и, хотя в силе и выносливости равнять их с обычными лошадями было нельзя, Дикая охота была для них суровым испытанием.

– Я скоро вернусь, – сказала Юлка птице. – Не безобразничай, или я выставлю тебя на улицу.

Ворон устроился в корзинке и моргнул ей, будто обещая вести себя хорошо. Девочка выскочила из комнаты, закрыв дверь с резким щелчком.

Когда она проходила мимо спальни Чапура, в горле встал комок слёз и тревоги. Вот если бы ворон умел говорить, наверное, он мог бы рассказать, что приключилось с её братом.

«Нет. Чапур сам нам всё расскажет. Наверняка он уже едет домой вместе с па и Сальвией, точно припася чудесный фейвор и лихую историю».

Свежий прилив надежды окрылил её. Юлка слетела вниз по лестнице наружу, на конюшенный двор. Стоило распахнуть двери конюшни и шагнуть внутрь, как её окутали тёплые запахи сена, конского волоса, овса, яблок, кожи – и тёмного, дикого, отдающего розами мускуса, присущего лишь редким тенеродым лошадям, которых разводила её мать.

Привычные запахи, глядишь, и успокоили бы её, но, обведя взглядом двенадцать стойл, в которых содержались драгоценные кобылы из табуна Майрен, Юлка не смогла не заметить три пустующих стойла. Ма, разумеется, ускакала на Преемнице, а Сальвия взяла Летягу – слишком молодую для Охоты, – отправившись искать Чапура перед Дарением фейворов, чтобы дать отдых своей кобыле Дрёме.

Но Причуды, кобылы Чапура, не было тут до сих пор.

Остальные тенеродые встретили Юлку шумно: они ржали, били копытами и громыхали кормушками, отвлекая её от дурных мыслей.

– Я слышу вас, слышу, – засмеялась девочка, направляясь в фуражную. Судя по поднятому лошадьми шуму, они ничуть не устали.

Однако помня об их утомительной скачке этой ночью, Юлка смешала для каждой лошади увеличенные порции. Инке – полкружки овса, горсть ячменя; Индиго – полная кружка овса; Шепотку – полкружки овса, горсть ячменя; Молве – кружка овса и кружка ячменя и так далее; и лепестки роз для всех. Пока Юлка разносила вёдра с кормом по стойлам, в проходе появилась Шорея Ванбек – их соседка и лучшая подруга ма, её длинные седые косы были скручены узлом на темени.

– Ах, Юлка, милая моя птичка. Я обещала твоим родителям, что зайду тебе помочь. Я закинула снеди в вашу кладовую – если тебе не нравятся салаты с уксусной заправкой, которые делает Ирма Луговина, просто не бери миску под белой льняной салфеткой. И я сама почищу стойла, чтобы ты могла отдохнуть. Что скажешь?

От ласковой деловитости и добрых объятий Шореи у Юлки на глаза навернулись слёзы, и она не нашлась что ответить. Шорея погладила её по спине и подтолкнула к дверям конюшни.

– Ступай. Я всю жизнь ухаживаю за лошадьми, и, хотя у меня нет чутья твоей ма на этих волшебных, я вполне могу за ними немного приглядеть.

Юлка поблагодарила её, но замешкалась в конце прохода, не желая покидать уют конюшни. Она сомневалась, что готова вернуться в дом, зияющий отсутствием Чапура.

Медные амулеты в гривах тенеродых лошадей тихо позвякивали, пока кобылы ели, и разнобойный перезвон напоминал Юлке дребезжащую мелодию музыкальной шкатулки. Амулеты не давали магии фейри в жилах лошадей пересилить их смертную кровь и превратить их в создания из дыма, тени и звёздного света.

Вдруг со стоявшей неподалёку бочки спрыгнула белая кошка в чёрных пятнах с рыжими подпалинами. Она поприветствовала Юлку раскатистым мурлыканьем, потёршись о её лодыжки. Девочка наклонилась, чтобы почесать кошку за ушами.

– Доброе утро, Недоля.

Недоля мяукнула и отправилась по своим делам, а Юлка наконец занялась своей задумкой для раненого ворона. Она сняла с крючка на стене моток бечёвки, а затем сходила за двумя упавшими веточками к тополю, который рос возле родника на главном пастбище. Заняв мысли делом, девочка поспешила в дом, намереваясь проверить свою придумку.

Ворон вместо того, чтобы оставаться в выстланной мхом корзинке, как надеялась Юлка, уселся на край стола и горестно долбил клювом в оконное стекло.

– Да, жалко, что ты тут застрял, – сказала ему девочка, – но ты не выздоровеешь, если не дашь крылу отдых! Вот, смотри, я кое-что придумала. Но мне нужно, чтобы ты не шевелился, ясно?

Ворон кивнул и позволил Юлке подойти с её веточками и бечёвкой. Когда девочка потянулась к сломанному крылу, он разозлился и предупреждающе щёлкнул клювом.

– Я не собираюсь тебе вредить! Но если ты и дальше будешь ёрзать, кости не срастутся как следует. Это удержит их на месте, пока всё не заживёт. Ничего страшного тут нет. Видишь? – Юлка протянула веточки ворону, чтобы тот мог их рассмотреть, но он попытался переломить одну клювом, и девочке пришлось отдёрнуть палочку. – Перестань! Тебе нужна моя помощь или нет? У меня и без того забот хватает, знаешь ли!

Ворон повесил голову и покорно протянул повреждённое крыло, позволив зажать его между тополиными ветками и обвязать бечёвкой.

– Вот! Не так всё страшно, правда? Посмотрим, может, получится найти госпожу Зеленотал – она наша целительница. Спрошу у неё, чем можно тебя подлечить. Её снадобья на вкус всегда ужас что такое, зато помогают.

Ворон каркнул, яростно хлопая здоровым крылом.

– Да что с тобой такое? – спросила Юлка.

Ворон уставился на неё, а затем, не отрывая взгляда, прикрыл голову целым крылом.

– Ты устал? – догадалась девочка. – Можешь поспать там, в гнезде. Я задёрну занавески, если тебе нужна темнота…

Он раздражённо щёлкнул клювом и зашаркал лапами.

Не угадала.

– У тебя болит голова?

На этот раз ворон закатил глаза и нетерпеливо клюнул столешницу, после чего повторил жест.

– Извини. Не понимаю, что ты хочешь мне сказать, но аптекарская лавка госпожи Зеленотал как раз на нашей половине Ветроменного Креста – так мы называем наш город, если ты не знал, – и мне нужно всего полчаса, чтобы сбегать туда-обратно. Увидишь, я подберу тебе что-нибудь от боли.

«И от дурного норова», – прибавила она мысленно.

Но ворон снова завозмущался.

– Ты не хочешь, чтобы я ходила к целительнице? – спросила Юлка, и теперь птица победно качнула головой и устроилась в корзинке. – Но… почему нет?

Ворон прикрыл голову крылом и сжался в комок, уткнувшись клювом в мох и почти целиком скрывшись за ободом плетёной корзины.

– Ага, – вздохнула девочка. – Ты хочешь спрятаться, отсидеться тут тайком.

С ликующим карканьем, очень похожим на «Кар-рашо!», ворон выскочил из гнезда и так бойко закивал головой, что Юлка невольно рассмеялась.

– Ладно. Тогда я постараюсь сама, но тебе лучше не шуметь, а то мои родители услышат. – Она хмуро посмотрела на сделанный ею неудобный лубок. – Он, наверное, недостаточно надёжный, особенно если ты так и будешь подлетать и попрыгивать… Стой. Не шевелись.

Девочка взяла лоскут старой фланелевой ткани и обмотала его вокруг лубка как перевязь, чтобы крыло было надёжно зафиксировано у туловища ворона.

– Вот так. Теперь, пожалуй, сгодится.

Однако вместо того, чтобы вернуться в корзину, ворон снова принялся клевать оконное стекло.

– Ну-ка перестань, а то ведь треснет! – заругалась девочка, но тот задолбил ещё решительнее.

Ворча, что от птицы одни хлопоты, Юлка распахнула окно. Осенний воздух был свежим и прохладным, но тёплый солнечный свет хлынул в комнату, растопив холод.

– Вот. Только смотри не переломайся, не спеши улетать, пока крыло не зажило!

Ворон гортанно каркнул и указал когтистой лапой на карниз окна.

– Что? Соль и лавровые листья там для того, чтобы отпугивать фейри и дикинов.

Ворон снова указал на окно, только что не закатив глаза.

Для птицы он объяснялся на удивление доходчиво, правда? Но от него не пахло дикином, и Юлка не ощущала слабого аромата магии, которым иногда тянуло от тенеродых лошадей. Конечно, все говорят, будто вороны – умные птицы… Подозрительно нахмурившись, Юлка высунулась из окна и обнаружила на карнизе потускневший кусочек серебра, кругляш с крошечными зубчиками, как на шестерёнке, и чёрное перо.

Девочка никого не увидела, но, судя по поведению ворона, решила, что их оставила другая птица. Но почему? Что они означают? Связаны ли эти предметы с диском, который она нашла у путевого камня? Для чего они служат?

Ожидая возвращения родных, Юлка слонялась по дому, занимаясь мелкими делами. Она подтянула разболтавшуюся дверную ручку, поправила кривую петлю в шкафу, подмела пол… Церемония Дарения фейворов уже должна была закончиться. Почему они так долго?

Под конец она забрела в конюшенный сарай, чтобы вычесать Недолю и помочь Шорее помыть вёдра для воды, но с каждым часом тревожные мысли росли, как сорняки. Сразу после полудня к ней заглянул следопыт и сообщил, что коневолхв Ривица проскакала мимо северных путевых камней, продолжая искать следы Чапура.

– Так его не было на площади? – спросила Юлка, губы её дрожали.

Следопыт поднял капюшон своего зеленовато-коричневого плаща, коротко кивнул Шорее и ускакал.

– Пойдём, птичка, поедим хлеба с сыром на солнышке, а? – добродушно предложила Шорея, но от жалости в её глазах у Юлки желудок будто завязался узлом, и она не смогла проглотить ни кусочка.

Каждый миг приближал их к восходу луны. Где же Чапур?

В конце концов Шорея ушла домой, пообещав, что вернётся, если будет нужна. Юлка в последний раз мела проход в конюшне, когда c приходом раннего вечера на пороге наконец возникла сестра. Первым порывом Юлки было спросить о Чапуре, но ей хватило одного взгляда на Сальвию, привалившуюся к дверному косяку, на тёмно-сливовые усталые круги у неё под глазами, чтобы сразу узнать ответ.

Его не было на площади во время церемонии Дарения фейворов. Опасения подтвердились: он не вернулся с Охоты.

– Ты вконец вымоталась, – сказала Юлка, храбрясь. – Иди в дом. Я позабочусь о Летяге.

Сальвия будто не слышала. Она закатала рукава, рассматривая серебряные наручи с плющом и розами на своих запястьях, удостоверявшие завершение её первой Дикой охоты. Она заработала их прошлой весной вместе с фейвором от Майской Королевы – даром магии фейри, который получали пережившие Охоту.

Первым фейвором Сальвии была кожаная уздечка, которая обещала безопасность для её лошади. Юлка задумалась, какой дар избрал Король Урожая, но смолчала и молча наполнила водой ведро Летяги и принялась замешивать кобыле вечернюю порцию корма – зерно с лепестками роз. Она уже собрала лепестки с одного из маминых фейворов, подаренного ей в юности Майской Королевой, – вечноцветущего розового куста, на котором цветы распускались даже зимой.

– Я думала, что церемонию Дарения фейворов отменят, раз Чапур так и не нашёлся. Но они всё равно её провели, – как в тумане сообщила наконец Сальвия.

– Мы надеялись, что Чапур встретит тебя там вместе с Королём Урожая, – прошептала Юлка.

– Па так и сказал. Но короля даже не было на церемонии. Леди Мара и два фейри, которых я прежде не видела, раздавали традиционные наручи и дары. Посланница выглядела недовольной. Я попыталась было спросить её о Чапуре, но она будто не слышала меня, Юлка, будто он и не выезжал вовсе. – Сальвия сжалась, спрятав лицо в ладонях, плечи её сотрясались от плача.

У Юлки на глазах тоже выступили слёзы.

– И что сделал па?

Сальвия глотнула воздух ртом и вытерла глаза.

– Он созвал встречу старейшин.

Три старейших жителя города – Берека Падера, Фликтис Латунник и Амалия Камень – составляли правящий совет городка. Старейшины Ветроменного Креста рассуждали споры, решали проблемы и сглаживали мелкие неурядицы в повседневной жизни оживлённой общины. Наверняка их совместная мудрость подскажет верный ответ.

– Они что-нибудь придумают, – сказала Юлка, обнимая сестру. – Мы его найдём. Как-нибудь.

– На это нет времени! До восхода луны осталось меньше двух часов. Не надо было мне его оставлять. У меня больше опыта… Если бы мы ехали вместе… – И она заплакала ещё горше.

– Ты не виновата, Сальвия. Когда я видела его в последний раз, он опережал тебя всего на пару шагов. Он спас Короля Урожая… – Голос Юлки сорвался. Почему короля тоже не было на церемонии Дарения фейворов?

Шмыгнув носом, Сальвия достала из кармана туники латунный компас на тонкой цепочке и качнула перед собой, позволяя ему описывать круги.

– Посланница дала мне этот фейвор, хотя я сказала ей, что ничего не заслужила, раз бросила брата. Она сказала, что, пока я ношу его с собой, я никогда не потеряюсь. Жаль, что нельзя отдать его Чапуру.

– Ма и следопыты до сих пор его ищут, так? ещё есть надежда, что мы услышим хорошие новости…

Но через распахнутую дверь конюшни сёстры видели, как солнце опускается за горизонт.

Пока Сальвия наскоро мылась до возвращения родителей, Юлка заглянула к ворону и обнаружила, что он гордо разложил на поверхности её стола целую коллекцию чёрных перьев и крошечных серебряных штучек.

– Откуда всё это взялось? Для чего они? – удивлённо воскликнула Юлка.

Ворон пританцовывал с ноги на ногу, пока девочка собирала перья и убирала их в ящик письменного стола.

Затем надо было разобраться с серебряными детальками. Ещё одна маленькая шестерёнка, несколько пружинок, крохотные винтики… У неё на письменном столе стояла коробка с разнообразными деталями, которые могли пригодиться в будущих ремонтах, и Юлка придвинула её к себе, приготовившись смести туда всё разом. Она разберётся в этой мешанине после и, пожалуй, почистит шестерёнки от грязи и налёта. Сейчас она была слишком встревожена судьбой Чапура, чтобы сосредоточиться на чём-либо другом.

Но прежде чем она успела смахнуть детали, ворон налетел на её руки и закаркал так громко, что Юлка испугалась, как бы Сальвия не услышала.

– Тихо-тихо, или у нас обоих будут неприятности! – отругала его Юлка.

Интересно, все вороны были такими беспокойными или только этот? Девочка понюхала воздух, но магией от него всё так же не пахло.

Ворон клюнул коробку и зыркнул на неё.

– Ладно. – Юлка упёрла руки в боки и уставилась на него в ответ. – Что мне делать со всеми этими детальками? Они потеряются, если мы оставим их валяться где попало.

Ворон наклонил голову набок, как бы обдумывая её слова, а затем указал на свою корзину со мхом.

– Ты уверен? Тебе будет не слишком удобно на них спать.

Ворон подошёл к корзинке и, ухватив клювом кусочек мха, слегка приподнял подстилку.

– А, понятно. Ты хочешь, чтобы я спрятала их под мох?

Он качнул головой и растопорщил хвост, а затем переступил с ноги на ногу, словно поторапливая её.

– Но зачем?

– Щас! – будто прокаркал он.

Юлка где-то слышала, что вороны любят блестящие вещи, но она не ожидала, что они такие жадины.

Развеселившись, Юлка аккуратно сложила коллекцию серебряных деталек под мох в корзине. Только она немного примяла мох, возвращая его на место, как ворон напрягся, снова растопорщил хвостовые перья и тихо каркнул.

– Ох!

Девочка забыла о странном серебряном диске в кармане. Вытащив его, она провела большим пальцем по потёртой и потускневшей поверхности, избегая острого края. Кажется, по кругу были выгравированы символы, но под грязью их было толком не видно. Юлка наклонила диск, пытаясь рассмотреть получше.

Внизу скрипнула входная дверь, и голос ма позвал:

– Девочки?

– Какие вести о Чапуре? – крикнула Юлка, пряча серебряный диск под мох к прочей мелочёвке. Хлопнув дверью спальни, она бросилась вниз по лестнице, Сальвия отставала всего на шаг.

1.Обыгрывается слово «фавор», означающее знак благосклонности, которым дама одаривала рыцаря на турнире (к примеру, это могла быть лента).