Проворные слуги обшарили весь город, но отыскать ашуга Джунуна не смогли. Пустив в ход посулы и угрозы, все-таки проведали они о том, что ашуг Джунун находится у Телли-ханум. Доложили Джафар-паше о местопребывании ашуга. Пашу чуть удар не хватил. Вскочил он и отправился в покои сестры. А Джунун тем часом воспевал доблесть Кёр-оглы. Едва сдерживая гнев свой, спросил Джафар-паша:
– Где был ты, ашуг? Где пропадал ты две недели?
Почтительно поклонившись, Джунун ответил:
– Да продлит аллах жизнь паши, я был в Ченлибеле.
– Поведай, что видел там? Что слышал? Довелось ли тебе видеть самого Кёр-оглы?
– Довелось, да будет вечной жизнь паши. Все две недели гостил я у него. По душе мне пришелся Кёр-оглы.
– Может, ты растолкуешь мне, чем он так пришелся тебе по сердцу? – спросил Джафар-паша.
– Да будет нескончаемой жизнь паши, – поклонился Джунун, – я настолько очарован достоинствами Кёр-оглы, что если примусь рассказывать о нем, то испепелится язык мой, охваченный пламенем восторга. Дозволь мне поведать о Кёр-оглы в песне.
– Поведай в песне, – милостиво согласился паша.
Ашуг Джунун запел:
Меж делебашей верхом на Гырате
Скачет по гребням вершин Кёр-оглы.
Страшно становится вражеской рати:
Нету храбрее мужчин Кёр-оглы.
Головы вражьи ударом булата
Он отсылает под ноги Гырата,
Воронов стая, кружась воровато,
Не одолеет орла Кёр-оглы.
Сердце героя подобно алмазу,
И от врага он не бегал ни разу.
Счастлив Джунун, обратился он к сазу
И воспевает, как льва, Кёр-оглы.
– Вижу я, – сказал паша, – что Кёр-оглы и впрямь покорил твое сердце.
– Да, мой паша, он честен и мужествен. А нам, ашугам, больше всего по сердцу честь и мужество.
Тучей поднялся Джафар-паша, не скрывая гнева:
– Пройдут считанные дни, и твой кумир будет болтаться на виселице. Но, право, я милостив и не хочу разлучать тебя с ним. Эй, стража! – крикнул Джафар-паша, – Взять его и бросить в темницу. Завтра вздерните его в петле. А с сестрой мы еще поговорим.
Джафар-паша удалился. Стража схватила Джунуна и связала его. Хотела было Телли-ханум вступиться за ашуга, но Джунун сказал:
– Нет, Телли-ханум, ты оставайся в стороне. Я наказан по заслугам и буду сам держать ответ. Кёр-оглы предупреждал меня, но я не послушал доброго совета. Прощай!
Стражники увели ашуга Джунуна.
Телли-ханум доподлинно знала, что за птица ее брат. Он был упрям и сказанного слова держался, как слепец руки поводыря. Поэтому она, не проронив ни слова, стала ждать наступления ночи. И вот когда все уснули, умолкли голоса, утих шум и улицы опустели, она встала, переоделась пехлеваном, опоясалась мечом, взяла копье и палицу. Крикнула верную прислужницу, приказала ей лечь в свою постель, а сама, выйдя за ворота, отправилась в путь. Глухими улочками пробралась она к порогу главной темницы. Видит – у входа два стражника. Заметив ее, один из стражников окликнул ее:
– Эй, кто там? Стой!
– А ну приблизься – и ты узнаешь, с кем имеешь дело, – властным мужским голосом отвечала Телли-ханум.
Когда стражник подошел, Телли-ханум ударом палицы по голове повергла его наземь. Второй стражник хотел ударить тревогу, но, подскочив к нему, Телли-ханум грозно прошептала:
– Я Кёр-оглы, и если ты пикнешь, то онемеешь навек. А ну, отвечай, где ашуг?
Стражник пал ей в ноги и взмолился:
– Пощади, господин мой Кёр-оглы! У меня куча детей, не осироти их! Ашуг в этой темнице! Я сделаю все, что ты прикажешь!
– Встань, отопри двери и приведи сюда узника!
Стражник проворно вскочил, открыл дверь темницы и окликнул Джунуна. Когда Джунун появился перед Телли-ханум, она сказала дрожавшему стражнику:
– Ашуга Джунуна я увожу с собой в Ченлибель! Помни: в городе остаются мои люди. Передай паше, что если он хоть словечком обидит Телли-ханум, то пусть пеняет на себя, – камня на камне не останется в этом городе. А ты считай себя покойником, если раньше утра поднимешь тревогу.
С этими словами Телли-ханум исчезла во мраке ночи, уводя с собой Джунуна. Снова глухими улочками шла она и привела Джунуна в свои дворцовые покои. Видит Джунун, перед ним не Кёр-оглы, а Телли-ханум. Поразился он ее отваге.
– Ашуг Джунун, – сказала Телли-ханум, – ты пробудешь здесь несколько дней, а когда все успокоится, утихнут суды-пересуды, я отправлю тебя в Ченлибель к Кёр-оглы. До той поры – следуй сюда. Телли-ханум, сказав так, укрыла ашуга Джунуна в убежище, что находилось прямо под ее спальней.
Оставим Джунуна там, где его спрятали, Телли-ханум – в ее покоях, а сами вернемся к стражнику.
Едва забрезжил рассвет, как стражник бросился к Джафар-паше. Представ перед владыкой, он начал рвать на себе волосы, жалостливо возопя:
– Что ты сидишь, мой повелитель? Ночью Кёр-оглы совершил набег, напал на нас, открыл двери темницы и, освободив Джунуна, увел его с собой. Уходя, он предупредил, что если Джафар-паша хоть одним словом обидит Телли-ханум, то в отместку Кёр-оглы разрушит город и превратит его в бахчу.
Джафар-паша приказал седлать коней. Бросились в погоню, но где искать Кёр-оглы? Если до этого у Джафар-паши была одна забота, то теперь их стало – сто. От страха и мрачных дум напала на Джафар-пашу медвежья болезнь. Что, если Кёр-оглы двинется на Эрзерум, опередив приказ султана и прибытие пашей во главе войск? О, страшно подумать, что тогда произойдет…
Оставим Джафар-пашу маяться животом и посмотрим, что стало с ашугом Джунуном.
Прошло несколько дней, толки и пересуды чуть притихли, тревога улеглась, и однажды ночью служанка Телли-ханум, спустившись к Джунуну, сказала:
– Вставай, госпожа зовет тебя!
Поднялся ашуг Джунун, покинул свой тайник и следом за служанкой стал пробираться сквозь густой дворцовый сад. Подошли к воротам. Видит ашуг, что Телли-ханум ожидает его и снова на ней одежда пехлевана. Джунун поклонился.
Телли-ханум сказала:
– Ашуг Джунун, сейчас не время для разговоров, садись на коня!
Служанка подвела скакуна. Ашуг сел в седло. Телли-ханум напутствовала его:
– Отвезешь поклон удалому Кёр-оглы. Передай ему, что б в беседе, пять раз упомянув о себе, хоть раз и про нас обмолвился. Телли-ханум с этими словами ударила коня плетью, и конь унес ашуга. Лунная ночь дышала прохладой. Конь летел, словно на крыльях. Долго ли, нет ли скакал конь через горы и долы, леса и овраги, только, трехдневный путь проделав за день, доставил он ашуга Джунуна в Ченлибель.
Кёр-оглы в одночасье стоял на Белой скале, озирая окрестность. Видит: всадник вдали стрелою несется. Обратился к удальцам Кёр-оглы:
– Это что за делибаш скачет в Ченлибель?
Дели-Гасан пригляделся и молвил:
– Кёр-оглы, да это ашуг Джунун из Эрзерума.
– Я знал, что он вернется, – улыбнулся Кёр-оглы, – свистни удальцов и скачи ему навстречу.
Вскоре Джунун предстал перед Кёр-оглы.
– Каким ветром принесло тебя, ашуг?
– Лучше не спрашивай, – отвечал Джунун. – Много земель я объездил, много людей перевидел, много мудрых речей слышал, но таких пророческих слов, что ты мне сказал, слышать не доводилось. Сбылись твои предостережения, Кёр-оглы! Джафар-паша бросил меня в темницу и хотел повесить.
– Кто же спас тебя, ашуг?
Джунун ответил:
– Кёр-оглы!
Удальцы поразились.
– Как так? Какой Кёр-оглы?
Ашуг Джунун поведал все, как было.
Удальцы по достоинству оценили находчивость и отвагу Телли-ханум.
– Телли-ханум решительна и отважна, а какова она собой, – спросила Нигяр-ханум, – хороша ли? А может, и ликом походит она на Кёр-оглы?
– Нет, – отвечал ашуг Джунун, – Телли-ханум так прекрасна, что обычными словами не передать. Если разрешишь, то с помощью саза я попытаюсь рассказать о ее красоте.
Удальцы в один голос крикнули:
– Пой, ашуг!
Джунун прижал к груди саз и запел:
Я шел Эрзерумом, всходила луна,
Телли увидала меня из окна.
И следом за мною служанку послала,
К себе во дворец приглашая, она.
Таких темно-синих не видел я глаз,
Пунцовые щеки, а груди – атлас.
Затмит попугая она красноречьем,
Ее не забудешь – увидев хоть раз.
Все прелести гурии рая милы.
Джунуна бесхитростно верное слово,
Я в песне поведал ей о Кёр-оглы,
И пери рассказ повторяла мой снова.
Окончив песню, Джунун склонил голову на грудь, словно навалилась на него незримая тяжесть.
– Что с тобою, ашуг? – спросил Кёр-оглы.
– Кёр-оглы, – отвечал он, словно очнувшись ото сна, – оказывается, я человек никудышный. Сам я спасся, а спасительницу свою оставил в руках злодея.
– Кто же этот злодей?
– Джафар-паша. Он убьет Телли-ханум.
Раздумью предался Кёр-оглы. Задумались и его удальцы.
– Кёр-оглы, – сказала вдруг Нигяр-ханум, – ни с одной просьбой доныне я не обращалась к тебе, а теперь я хочу, чтобы ты исполнил мое желание.
Дели-Гасан, опередив Кёр-оглы, произнес:
– Нигяр-ханум, что ты говоришь! Кто посмеет не исполнить твоего желания. Твое слово для нас – закон! Мы исполним все, что ты захочешь. Приказывай!
– Тогда слушайте, – отвечала Нигяр-ханум, – я повелеваю вам вызволить Телли-ханум и привезти ее сюда.
Грянули одобрительные возгласы удальцов, а Кёр-оглы сказал:
– Нигяр-ханум, я сам думаю о том же. Такую отважную девушку нельзя оставить в Эрзеруме, рано или поздно коварный паша погубит ее, выдав замуж за такого, как он сам. Она должна переехать в Ченлибель.
Кликнул клич Кёр-оглы, и разом собрались молодцы-сорвиголовы. Поведав им о своем намерении, он взял саз и запел:
Эй, удальцы, как на голову снег,
На Эрзерум совершим мы набег,
В бой, удальцы, не впервой нам скакать,
Станем опять головой рисковать.
Недруги будут нас помнить весь век,
На Эрзерум поднимайтесь в набег.
Из Ченлибеля, лихие мужи,
Кинемся в схватку, на радость души.
Женский платок не к лицу Кёр-оглы,
Острый клинок его знают паши.
Окончив песню, Кёр-оглы наполнил кубок вином и обратился к делибашам:
– Кто из вас, удальцы, осушит этот кубок и отправится за Телли-ханум?
Со всех сторон грянуло:
– Я! Я! Я…
Кёр-оглы сказал: это дело, молодцы, не каждому по плечу.
За Телли-ханум должен отправиться тот, кто сам храбрее и сильнее ее.