Ветер утих, позволяя в полной мере услышать, как отчаянно кричит ведьма, чей замысел был в миг разрушен. Гаяна замахнулась кинжалом, но Ван ловко блокировал ее удар и вывернул руку ведьмы. Истошно завизжав, она оскалилась и попыталась прибегнуть к магии, но вдруг на нее накинулся рычащий черный волк и впился зубами прямо ведьме в горло. Ее звонкий крик превратился в мерзкое бульканье. Ведьма еще некоторое время билась в конвульсиях, а потом затихла и обмякла. Волк разомкнул челюсти и брезгливо посмотрел на мертвую ведьму с остекленевшими глазами.
Неужели все закончилось, подумала вконец потерявшая силы Маша. Ритуал остановлен, барьер сохранен, ведьма мертва. Теперь можно и отдохнуть…
– Маша! – послышался сзади до боли знакомый голос. Родной голос.
Ольга. Ах, как же Маше хотелось увидеть лицо охотницы, заглянуть в ее пронзительные голубые глаза и поблагодарить за все, что она для нее сделала.
– Маша! – голос Ольги был совсем рядом.
– Держись, – прошептал Ван, крепко сжимая руку девушки. – Пожалуйста, держись…
Но Маша слишком устала. У нее больше не было сил. Ей так хотелось увидеть Ольгу, но усталость все же взяла свое, и глаза девушки начали медленно закрываться. Последнее, что увидела Маша – это наполненные болью и тоской янтарные глаза Вана.
Эпилог
Веснушчатая женщина со светлыми волосами и ярко-голубыми глазами налила в кружку ароматный мятный чай и поставила его рядом с кареглазым темноволосым юношей, который с аппетитом доедал хлеб с вареньем из смородины.
– Возьми еще, Вань, – Радмила придвинула к юноше тарелку с порезанным хлебом.
– А мне можно? – спросил светловолосый мальчишка лет пятнадцати, сидящий на краю лавки, рядом с Игорем.
– Тебе, Илья, уже хватит, – буркнула Ольга. – Вон, какие щеки наел. Тебе худеть надо, а Ваньке, наоборот, вес набирать.
Мальчишка уныло опустил голову и вздохнул. Игорь задиристо пхнул его в плечо и взлохматил светлые кудри.
– Ничего! Немного потренируется с волколаками и станет богатырем! – объявил он. – Будет защищать наш мир от всяких супостатов.
– Так ведь та злая ведьма мертва, – сказал паренек.
– Зато живы ее союзники, – волколак поднял вверх указательный палец. – Всегда нужен глаз да глаз. Правда, Оль?
Охотница согласно кивнула.
– Поэтому Хал, как только оправился после ран, так сразу и улетел за моря, чтобы искоренить всех, кто может вновь повторить замысел Гаяны, – задумчиво сказала она. – Надеюсь, он когда-нибудь вернется к нам.
– Сомневаюсь, – тихо заметил Игорь. – Мы напоминаем ему о ней…
Радмила тяжело вздохнула. Иван потупил глаза вниз и сделал несколько глотков чая.
Стараясь выглядеть равнодушной, Ольга подошла к столу и, взяв кусок хлеба, намазала его вареньем и откусила кусок. Жуя, она окинула взглядом сидящего рядом Ивана и делано безразлично заметила:
– У тебя румянец появился. Не зря Радмила тебя все это время откармливала.
Иван машинально коснулся своих щек, ставших заметно пухлее. Взглянул на свое лицо, которое отражалось в боках самовара.
– Действительно, румянец, – удивленно пробормотал он.
– Как у девицы, – захохотал Игорь, за что тут же получил тычок от Ольги. – Всяко лучше, чем упырья морда, – перестав смеяться, сказал волколак.
– Колдовские силы пропали – появились щеки, – улыбнулась Радмила.
Иван еще раз взглянул на свое отражение: на лбу уже не осталось никаких следов от выцарапанных Гаяной ран, а некогда черные глаза теперь снова стали прежними, темно-ореховыми.
Залпом допив чай, Иван резко встал из-за стола.
– Уже уходишь? – спросила Радмила.
– Да. Пора.
– Хотя бы присядь на дорожку.
– Так сидели уже, – поморщился юноша.
Знахарка бросила на него взгляд, не терпящий возражений. Иван вздохнул и послушно опустился на край лавки. Досчитав до пятнадцати, он встал и сказал:
– Что ж, прощайте.
– Бывай, друг, – гаркнул Игорь.
– Доброй дороги, Ваня, – пожелала Радмила.
– Пока! – рассеяно бросил светловолосый Илья, поглядывая на хлеб и варенье.
Ольга подошла к Ивану и, положив руку ему на плечо, тихо сказала:
– Попрощайся с ней за меня и передай, что я скучаю…
– Передам, – пообещал юноша и, не оборачиваясь, вышел из избы.
Шагая по дороге, ведущей к западным воротам, Иван остро чувствовал на себе колючие взгляды жителей Залесово. Жалея, что у него не было его черного плаща с капюшоном, юноша низко склонил голову и ускорил шаг. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как из бездушного колдуна с темными силами он стал совершенно обычным человеком, но люди все еще шептались за его спиной и недовольно поглядывали на него.
Без тени сожаления покинув Залесово, Иван быстро пересек луг и вошел в лес. Несмотря на то, что он давно перестал быть хранителем, ноги сами привели юношу к заветному дуплу, рядом с которым его ждал леший.
– Пришел меня проводить? – спросил Иван, плотнее запахиваясь в потрёпанный кафтан. Прохладный осенний ветер пробирал до костей.
– Не только тебя, – ответил Арсений. – С ней тоже, – он кивнул на тень Ивана.
– Она скучает по тебе. По всем вам.
– Знаю. Она была хорошим хранителем и прекрасным другом.
Иван промолчал и кинул нетерпеливый взгляд в сторону дупла. Леший понял, что ему натерпится уйти, и не стал его задерживать. Отошел в сторону и сказал:
– Передай ей от меня спасибо. За все.
– Передам, – в который раз пообещал Иван, стараясь запомнить еще одно послание.
Он подошел к дуплу и коснулся рукой его шероховатой поверхности. Дожди полностью смыли с него кровь, которой его облила Гаяна. Уже ничто здесь не напоминало о том жутком дне.
Последний раз взглянув на ярко-оранжевое солнце, Иван вздохнул и шагнул в дупло.
На несколько мгновений его окутала темнота. В нос ударил запах раздавленных грибов и мха. Сделав несколько шагов вперед, он вышел на свет и инстинктивно закрыл глаза ладонью. Проморгавшись, Иван огляделся вокруг и, хмыкнув, достал из рюкзака Маши компас. Определив дальнейшее направление, юноша уверено двинулся вперед.
Не прошло и часа, как он вышел к небольшой и обшарпанной железнодорожной станции. Кроме него на перроне, ожидая поезд, стояли трое: бабулька в цветастом платке, небритый тощий мужик, похожий на нетрезвого бомжа и высокий мужчина в темных очках и с треугольной бородкой.
Иван встал подальше от этих людей и отстраненно уставился вдаль, ожидая поезда. Мужчина с бородкой с минуту поглядывал на Ивана, а потом тихо подошел к нему.
– Тебя и не узнать. Наличие души идет тебе на пользу.
Иван повернулся и удивленно уставился на незнакомца. Мужчина приподнял темные очки и, сверкнув красными глазами, дьявольски ухмыльнулся.
– Меф…– выдохнул Иван, разглядывая новый облик старого знакомого.
Видеть его в этом мире было странно. Как он вообще сюда попал?
– Собственной персоной, – красноглазый склонил голову в приветствии.
Как был показушником, так и остался. Правильно говорят, что горбатого могила исправит.
– Так кто же ты все-таки? – спросил Иван.
Вопрос этот уже давно его интересовал. Когда, как не сейчас узнать ответ?..
Старый знакомый хмыкнул и пожал плечами.
– Я тот, кто наблюдает за людьми, борясь с вековой скукой. Тот, кто часто идет наперекор себе, совершая добро вместо зла, и творя зло, вместо добра.
Вдалеке послышался шум подходящего поезда. Глядя, как он показывается из-за деревьев, Иван обдумывал загадочные слова Мефа. Подойдя к перрону, поезд скрипнул тормозами и остановился. Иван поднялся в тамбур и, обернувшись, с удивлением заметил, что Меф остался стоять на месте.
– Ты не едешь?
– Нет. Я жду другого поезда, – таинственно ответил он.
На мгновение Иван даже расстроился. Он еще о многом хотел расспросить Мефа, но, возможно, так даже будет лучше. Пусть прошлое останется в прошлом.
– Я рад, что ты получил то, что хотел, – крикнул ему в след Меф.
Иван ничего ему не ответил. Зашел в вагон, занял самое дальнее и безлюдное место, достал из рюкзака розовый кошелек и заглянул внутрь. Помимо небольшой суммы денег, в кошельке лежала веточка сухой травы. Заинтересованный Иван аккуратно достал веточку и, присмотревшись, печально улыбнулся. В руках у него был желто-фиолетовый цветок иван-да-марьи.
Через несколько минут после отправления пришел кондуктор. Принял у Ивана деньги, отсчитал сдачу и вручил билет. Юноша снял рюкзак и положил его рядом с собой. Увидев в его боковом кармане сорванный недавно цветок, Иван вытащил его и задумчиво покрутил в руке. Тут же на него навалилась усталость.
– Теперь можно и вздремнуть, – шепнул себе под нос юноша, поудобнее устраиваясь на жестком сидении.
Несколько кружек мятного чая, выпитого у Радмилы, дали о себе знать. Иван быстро уснул под монотонный звук мчащегося поезда.
***
Она, как всегда, улыбалась. Приветливо и радостно, будто у нее все хорошо. И только в глазах иногда проблескивала едва уловимая печаль. Каждый раз, когда Иван заглядывал в них, внутри у него все сжималось, стонало и пульсировало глухой болью. Но не видеть ее совсем он не мог.
– Ты снова грустный, – сказала Маша, подходя к нему поближе.
На ней было нежно-розовое платье и ее неизменные потрёпанные кеды. В этом сне они стояли рядом с избой Радмилы. Иван вздохнул и присел на лавочку под окном. Маша устроилась рядом.
– Я сел на поезд.
– Все же решился?
– Угу.
– Не заблудился?
– Нет. Спасибо тебе и твоему рюкзаку.
– Я рада, что это барахло тебе пригодилось.
Оба замолчали, рассеяно глядя на пустой двор.
– Они все скучают по тебе и передают привет, – после долгого молчания сказал Иван.
Маша печально улыбнулась. Поправила подол платья и стряхнула с него невидимые соринки.
– Хал так и не объявился?
– Нет. Как улетел за море, так о нем и не слышали, – ответил Иван. – Думаю, он не вернется, пока не отыщет хоть что-то, что поможет тебя вернуть.
– Надеюсь, у него все хорошо, – тихо произнесла Маша.
Иван покрутил в руках непонятно откуда взявшуюся иван-да-марью. Желтые цветки уже начинали вянуть, а фиолетовые листочки, наоборот, еще сохраняли свежесть и упругость.
– Игорь наконец-то решил вернуться в Волковье, – вспомнил Иван новость, которую узнал сегодня. –Ольга поедет с ним.
– А Мира?
– Она все еще стыдится показываться на глаза князю. Думает, что он ее не простит. Они с Радмилой сейчас возятся с новым хранителем, – Иван фыркнул, вспомнив светловолосого мальчишку.
Маша тихонько хохотнула.
– Арсений тоже передавал тебе привет. И благодарность.
– За что? – удивилась девушка.
– За все. Большего он не сказал.
– Как всегда, немногословен, – заметила Маша с улыбкой.
Иван задумчиво почесал затылок, пытаясь вспомнить, что еще обещал передать Маше.
– Ну, про Елисея и Зоряну ты знаешь. Вроде, больше не о ком рассказывать.
– Я рада, что он нашел свою жену. И вообще, я очень счастлива, что у всех все хорошо.
– Кроме тебя, – прошептал Иван.
– Это мелочи, – тихо сказала Маша, отведя взгляд в сторону.
Некоторое время Иван молчал, а потом внезапно повернулся к Маше, протянул руки и осторожно обхватил ладонями ее лицо.
– Мы вернем тебя! Ни я, ни Хал не сдадимся. Я буду искать в нашем мире, а он – в своем. Мы обязательно найдем способ, обещаю!
Маша печально улыбнулась и погладила Ивана по голове.
– Какой у меня милый и заботливый братик. Навестишь моих родителей? Они должны оставить надежды…
– Ни за что! – воскликнул Иван, начиная злиться. – Я сказал, что мы тебя вернем, значит – вернем! Через год, через два, через десять лет. Черт, да не важно, когда! Я…
– Не чертыхайся, – осадила его сестра, ласково улыбаясь.
Иван хотел продолжить свою речь, но, глядя на Машу, тихо вздохнул и просто сказал:
– Все будет хорошо, вот увидишь. А пока просто жди и не отчаивайся.
Улыбка, искренняя и любящая, не сходила с губ Маши. Это одновременно и радовало Ивана, и жгло ему душу.
«Моя милая, как же ты все еще можешь так улыбаться», – подумал он, а вслух сказал:
– Правильно, улыбайся. Настраивайся на позитив!
– Я уже настроена, – Маша взглянула на цветок, который Иван держал в руках. На ее губах заиграла лукавая улыбка.
– Ведь теперь, что бы ни случилось, мы всегда будем вместе. До последнего сна.