Тонкая серебристая нить

Для меня нет никаких приказов, кроме приказов чувств. Их я смог сохранить в пустоте и бреде этого мира.

«Соседи всегда одинаковы. Особенно если война. Это всегда предатели, мародёры и трусы. Иногда герои, иногда убийцы. Но для этого нужен стержень. Таких мало.»

Я всегда любила смотреть, как растет трава. Утром, в час пробуждения солнца, зеленые ростки показывались из глубин земли. Днем ростки становились больше, приобретали темно зеленый цвет, и довольные садовые улитки стремились вскарабкаться повыше на одуванчики, чтобы сверху посмотреть на эту красоту: к вечеру травинки наливались соком весны. Нередко, сбежав из дома, я проводила целый день, наблюдая за этим удивительным микромиром.

Кто то скажет «глупость», а это была моя вселенная. Закрыв глаза, я видела улитку, которая питалась травинками.

Мы лежали на снегу около часа, пока соседняя улица превращалась в горстку камней, оставляя свою жизнь лишь старым фото, а потом побрели в свой дом, как оказалось, частично уцелевший при бомбежке.

Я смотрела на растерзанные трупы людей и животных на улицах своего города, и приходило четкое понимание: смерть идет чуть позади — за моим правым плечом. Она хотела забрать и меня, но что-то все время мешало ей. Настойчиво, будто в этом был хоть какой-то смысл, я писала дневник, в котором были уже тысячи страниц...

«Перед смертью все видят что-то особенное, когда есть несколько секунд до того, как грудь обожгут свинцовые пули.

Ни с чем не сравнимый опыт.

В нём есть всё: от закинутого внутрь головы невода страха до мистического прозрения Будды, а потом - до полного безразличия к гиенам, которые останутся в аду, когда за тобой захлопнется дверь.»