Цена бессмертия. Гонка за последней мечтой человечества

The Price of Immortality. The Race to live Forever

Peter Ward

© Peter Ward, 2022

© Д. С. Дамте, перевод, 2022

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *

Серен и Лилу,

с которыми вечность покажется мгновением

Введение

В древнегреческой мифологии Орфей был одним из первых, кто бросил вызов концепции смерти. Когда умерла его жена Эвридика, он был убит горем. Не желая мириться с судьбой, герой отправился в подземный мир, чтобы попытаться вернуть ее к жизни. Там он очаровал своими музыкальными талантами стражей реки Стикс, паромщика Харона и многоголового пса Цербера. Глубина его страданий тронула Аида, царя подземного мира, который позволил ему забрать Эвридику в страну живых при одном условии: когда они будут выходить из подземного царства, ни один из них не должен оглядываться назад. Когда Орфей приблизился к поверхности, он испугался и захотел убедиться, что уходит не один. Не думая, он повернулся, чтобы проверить, где его жена, и в тот же миг она исчезла.

Предание об Орфее было одним из первых предостережений об опасности отрицания смерти. Оно предупреждало человека о рисках, на которые он идет, оглядываясь назад, вместо того чтобы смотреть вперед. Но ни легенда об Орфее, ни тысячи последующих историй не смогли удержать людей от поисков лекарства от смерти. На протяжении веков оптимисты со всего мира, надев розовые очки, искали волшебные снадобья, путешествовали в неизвестные и мифические места, заключали сделки с бесами и демонами, пытаясь избежать смерти. Никто из них не добился успеха – и все же попытки продолжаются.

У зелий и эликсиров могут быть новые названия, но они по-прежнему взывают к одному из самых сильных инстинктов человечества: выжить, чего бы это ни стоило. В погоне за бессмертием есть разные пути. Для одних вечная жизнь – это духовное достижение, для других – неизгладимый след, который они могут оставить после себя своими поступками или трудами. Эта книга о самом буквальном понимании бессмертия – вечной физической жизни в мире, каким мы его сейчас знаем. Те, кто стремится к столь возвышенной цели, называют себя имморталистами.

В мире достаточно имморталистов, в том числе чтобы проводить ежегодные мероприятия на разных континентах; существуют различные группы, сообщества и даже религиозные движения, объединяющие людей, которые верят, что вечная жизнь возможна. Я впервые столкнулся с этим образом мышления во время работы над своей первой книгой «Условная граница», посвященной освоению космоса. Любители космоса, особенно те, кто рассчитывает поселиться на других планетах Солнечной системы и за ее пределами, часто рассматривают продление жизни и бессмертие как ключевое звено этого процесса. Продление жизни путем введения людей в стазис позволит им путешествовать на гораздо более далекие расстояния. Расселение людей на других планетах также часто упоминается как решение проблемы перенаселения, которая может возникнуть в результате прекращения смерти.

Современная версия иммортализма возникла в постатомном мире Соединенных Штатов, где научная фантастика слилась с реальностью. Как сказал Айзек Азимов, «сброс атомной бомбы в 1945 году сделал научную фантастику уважаемой». После Второй мировой войны планета была охвачена апокалиптической тревогой и в то же время вдохновлялась бесконечными возможностями науки. На этом неопределенном фоне энтузиасты запускали новые технологичные проекты в попытках обмануть смерть. Несмотря на то что эти движения привлекли к себе внимание последователей культа бессмертия, они не принесли ощутимых результатов. По большей части их надежды были связаны с крионикой – замораживанием мертвых с целью оживить их в будущем, – методом, который остается недоказанным и по сей день.

Однако на рубеже тысячелетий появился повод для оптимизма. Новые исследователи в этой области сделали поразительные заявления о перспективах бессмертия. Надежды возлагались на развивающуюся область биотехнологий, где были совершены впечатляющие открытия. Один из главных мыслителей в этой области, доктор Обри ди Грей, выразил свои оптимистичные мысли и сформулировал теорию скорости убегания, согласно которой имморталистам нужно прожить еще несколько десятилетий и они достигнут того момента, когда биотехнологии будут поддерживать их жизнь бесконечно долго. По мере накопления знаний и опыта в таких областях, как генная терапия, стволовые клетки и редактирование генов, имморталисты столкнулись со сценарием, который, по мнению большинства, никогда не будет реализован: они могут оказаться правы.

Имморталисты верят в то, что спасение близко, но они по-прежнему в меньшинстве. Но в незаполненном пространстве между научной теорией, открытиями и реальными решениями, как всегда, возникла толпа аферистов и мошенников, которые хотят извлечь выгоду из стремления людей к бесконечной жизни. Вопреки этому странному стечению обстоятельств я погрузился в мир имморталистов, надеясь понять, что истинно, а что ложно, и узнать реальную цену современной погони за бессмертием.

Подобно Орфею, эта книга пересекает два мира, один из которых значительно мрачнее другого. Моя первая поездка во Флориду в поисках сообщества имморталистов состоялась за несколько месяцев до того, как пандемия COVID-19 разрушила мир, каким мы его знали. Остальная работа была проделана после этого.

Вирусная атака создала дополнительные сложности на пути как к бессмертию, так и к моей собственной цели, – познакомиться с людьми, которые верят, что никогда не умрут. Пандемия – один из самых страшных кошмаров стареющего имморталиста. Многие из таких людей ушли в подполье – это было необходимой мерой, чтобы увеличить свои шансы на вечную жизнь. Все встречи были отменены, конференции перенесены в онлайн, даже некоторые лабораторные помещения, используемые для исследования смерти, были перепрофилированы для решения более неотложных задач, стоящих перед человечеством.

COVID-19 сплотил всех нас перед лицом смерти, сделав то, что ранее казалось почти невозможным. Почти за одну ночь мир был вынужден принять отчаянные, но прагматичные решения: врачи выбирали, кого лечить, а кому дать умереть, в то время как политики и ведущие СМИ оправдывали растущий уровень смертности, указывая на наличие сопутствующих заболеваний и возраст погибших. По мере того, как в нас усиливался страх перед собственной смертью, снижалась наша чувствительность к смерти других людей. Каждый отчет о статистике коронавируса сопровождался оговоркой, что значительный процент смертей приходится на пожилых людей или людей с уже имеющимися заболеваниями, как будто это как-то оправдывало их смерть. Эта оговорка успокаивала подсознание большей части населения, убеждая в том, что смерть – это то, что случается с другими людьми. Эрнест Беккер в своей книге «Отрицание смерти» перефразирует Аристотеля и пишет: «Удача – это когда стрела попадает в парня рядом с тобой»^[1]. Удивительно, как далеко мы готовы зайти, чтобы поверить в свою удачу. Один из тех, с кем мы беседовали во время подготовки этой книги, Джордж Черч, назвал это явление «обратной стороной иллюзии лотереи»^[2].

Даже самый неисправимый оптимист с трудом найдет в пандемии хоть что-то положительное, и все же у нее есть одно последствие, которое дает человечеству надежду, – просвещение. Подобно ультрафиолетовому лучу на грязной кровати в мотеле, COVID-19 высветил темные и шаткие основы, на которых построено наше общество. Американская система здравоохранения, созданная для тех немногих, кто хорошо зарабатывает, а не для нуждающихся масс, предсказуемо не смогла отреагировать на такое огромное давление, и по состоянию на начало ноября 2021 года в США погибло более семисот пятидесяти тысяч человек^[3]. Популистские лидеры по всему миру были разоблачены как мошенники-оппортунисты, неспособные справиться с действительно опасной угрозой, несфабрикованной их собственными спин-докторами. И все это на фоне вопиющего неравенства, углублявшего этот кризис и создававшего основу для следующего.

«Страшно любить то, чего может коснуться смерть», – писал еврейский поэт Иехуда Галеви. Я бы добавил, что очень страшно писать о том, чего может коснуться смерть, особенно во время пандемии. Изучение концепции бессмертия и тех, кто его ищет, всегда с неизбежностью приводит к смерти. Временами герои этой книги кажутся легкомысленными эксцентриками, но в итоге все сводится к страху смерти, как правило, вызванному трагической потерей. После COVID-19, несомненно, появится множество других людей, увлеченных поисками бессмертия, духовного или физического, неспособных и не желающих понять и принять ограничение времени, которое у нас есть до смерти. На их пути будет множество мошенников, аферистов и лжецов, но последние несколько десятилетий технологического прогресса дают имморталистам надежду на то, что их конечная цель еще может быть достигнута. В этой книге я хотел выяснить, был ли это очередной мнимый рассвет в стремлении человечества к вечной жизни или нам действительно нужно готовиться к миру, в котором некоторые люди могут решить не умирать.

1. Имморталисты Голливуда, Флорида

Дождливым летним утром 2019 года я вышел из своей квартиры, снятой на Airbnb в Голливуде, штат Флорида, с чувством глубокого удовлетворения. Подойдя к тротуару, я увидел мертвого опоссума, который смотрел на меня, задрав лапки вверх, широко раскрыв глаза и высунув язык, с выражением шока на крошечной мордочке. Вокруг трупа уже жужжали мухи, потому что повышенная температура ускорила его разложение. Должно быть, он пролежал там уже несколько дней. Обычно я проходил мимо, стараясь избежать запаха и вида бедного существа, но в тот день я остановился и задумался об окончательности жизни и неизбежности смерти. Я всегда считал, что, как и опоссум, мы все находимся на предначертанном пути в метафорическую сточную канаву. Но в те выходные мне предстояло встретиться с группой людей, которые думали совершенно противоположным образом, – с общиной Церкви вечной жизни имморталистов.

Сама церковь возвышается над неопрятными рядами бунгало, выстроившихся вдоль улиц тихого жилого квартала в ничем не примечательном районе. Каждый месяц в этом огромном, громоздком здании собирается толпа необычных верующих, которые приходят сюда не для того, чтобы славить Бога, а во имя идеи о том, что каждый человек должен жить вечно. Последователи Церкви верят, что смогут достичь бессмертия, если доживут до того момента в будущем, когда технологии и медицина будут достаточно развиты, чтобы навсегда спасти их от смерти. Они встречаются, чтобы обсудить лучшие способы достижения золотого века, черпая вдохновение в научных открытиях, оздоровительных практиках и планах по оживлению, если смерть все же настигнет их.

Неудивительно, по крайней мере для внешних наблюдателей, что в общине есть большое количество эксцентриков как среди рядовых членов, так и среди лидеров. Всех их регулярно приглашают на телевидение и в печатные СМИ для интервью, в которых между строк или через экран просматривается изрядная доля иронии. Легко понять, почему это так: их заявления о грядущем бессмертии противоречат всему, что мы знаем о биологии и науке в целом. Вместе с тем стоит напомнить, что они далеко не единственная группа людей, ищущих вечной жизни. Каждое воскресенье в Соединенных Штатах десятки миллионов преданных последователей собираются для поклонения той или иной форме божества в надежде обрести некую вечную жизнь. Правда, они в основном избегают насмешек, которым подвергаются имморталисты, несмотря на то что версия бесконечного блаженства Церкви вечной жизни выглядит гораздо привлекательнее, чем утопические представления о тяжелой каре, предлагаемые в качестве приманки для религиозного служения на протяжении всей жизни.

Если вы гонитесь за вечностью в этой жизни, а не в следующей, недоброжелателям легко обвинить вас в заблуждении или, что еще хуже, в мошенничестве. Продажа бессмертия – старый трюк. Древнеегипетские фараоны, римские императоры, средневековые рыцари и многие другие после них в той или иной форме искали эликсир жизни – зелье или лекарство, способное даровать человеку неестественно долгое существование. И многие стали жертвами мошенников и аферистов, стремящихся использовать слабость человечества для получения сверхспособностей сомнительной ценности. Во многих отношениях имморталисты из Флориды – это еще одна группа людей, преследующих недостижимую и расплывчатую мечту. Но сейчас, в век компьютеров, наука развивается такими темпами, которые раньше считались невозможными. За последнее столетие медицина значительно увеличила среднюю продолжительность жизни, и теперь ученые обращаются к более решительным мерам, чтобы не дать людям умереть. Впервые в истории у имморталистов может появиться надежда.

У каждого имморталиста есть свой личный набор инструментов для победы над смертью. Со временем, по мере развития новых технологий, этот набор расширялся. Первоначально их главной надеждой была крионика. У крионики яркая и необычная история, и она по-прежнему остается передовой наукой, которую одни осуждают как бессмыслицу, а другие пропагандируют как эффективный план Б. В последнее время имморталисты обращаются за вдохновением к прорывным научным исследованиям человеческого тела. Они придерживаются строгих диет, принимают длинный список биологически активных добавок, а иногда пробуют экспериментальные методы лечения с небольшими шансами на успех. Большинство следуют науке как религии, отчаянно выискивая в опубликованных исследованиях хоть какие-то намеки на продление жизни. Это приводит их в некоторые передовые области медицинских технологий, включая генную терапию и редактирование генов, нанотехнологии, лечение стволовыми клетками и более спекулятивные сферы, такие как мозговой интерфейс и загрузка сознания. В каждой из этих областей исследователи и ученые испытывают давление со стороны имморталистов, которые хотят как можно скорее увидеть их разработки в действии, испытать их на людях. Я решил выяснить, есть ли среди этих исследований Святой Грааль или же имморталисты, включая тех, кто живет во Флориде, просто попались на одну из самых старых афер в истории человечества.

На заре времен философы, пророки, ученые и торговцы провозглашали, что бессмертие находится в пределах нашей досягаемости, и теперь есть вероятность, что они окажутся правы. Если лекарство от смерти будет найдено, то группы, подобные Церкви вечной жизни, будут первыми, кто добровольно примет эликсир, в какой бы форме он ни был предложен и независимо от того, сколько он будет стоить. Поэтому я не мог дождаться встречи с ними.

* * *

Я договорился встретиться с Нилом Вандери, пастором Церкви вечной жизни, за день до начала их ежемесячного собрания. Погода в Голливуде на той неделе была жаркой и влажной, и каждые несколько часов налетал шторм, принося с собой сильный ливень. В прошлом надежное здание церкви использовалось местными в качестве убежища, когда подобные бури становились опасными для жизни. Роль церкви как убежища от гнева природы вполне соответствовала тому посланию, которое она проповедовала, – ее члены могут пережить болезни, старость и любые другие недуги, препятствующие бессмертию.

Когда я приехал в церковь поздним вечером, у дверей меня встретил Джош, помощник Вандери. Ему было около двадцати лет, он вспотел и казался напряженным. Он объяснил, что готовит церковь к событиям следующих нескольких дней, но может уделить немного времени, чтобы познакомить меня с местом, пока мы ждем его босса. Когда мы впервые вошли в здание, я был немного разочарован. Первая комната выглядела как общественный центр с длинными столами и пластиковыми стульями. На самом деле место для совершения обрядов находилось наверху, и когда Джош провел меня туда, я с радостью отметил, что там все было ближе к моим ожиданиям.

Как и в обычной церкви, здесь находились скамьи, алтарь и кафедра, с которой читали проповеди. Обстановка очень напоминала христианский храм, повсюду были кресты. Я заметил табличку, сообщающую прихожанам, что женщинам запрещается сидеть в первом ряду, и сразу забеспокоился о том, какое вечное будущее планируют эти люди. Возможно, заметив мое замешательство, Джош рассказал мне, что церковь большую часть времени арендует внеконфессиональная христианская группа, а община вечной жизни собирается здесь только раз в месяц. Его работа как раз и заключалась в том, чтобы превратить ее из христианского храма в место собраний имморталистов.

В эти выходные в церкви проходило особое мероприятие, выходящее за рамки обычных ежемесячных собраний. Здесь проводился первый ежегодный симпозиум по крионике, на котором должна была подробно обсуждаться практика замораживания трупов для последующего оживления. Трехдневная конференция собрала больше участников, чем обычная служба: сюда приехали люди со всего мира.

Церковь была основана в 2013 году Биллом Фалуном, известным и открытым имморталистом из трансгуманистического движения, Солом Кентом, ключевой фигурой в мире крионики, и самим Вандери. Они выбрали Голливуд, потому что он находится в центре Южной Флориды, недалеко от Майами и Бока-Ратона, а также в нескольких минутах езды от Палм-Бич. Также поблизости находятся два международных аэропорта, что облегчает путь последователям со всех концов земли.

Сам Голливуд был основан в 1920-х годах Джозефом Янгом^[4], который представлял себе «город мечты» во Флориде. Он построил отели и казино, пытаясь превратить его в южный Атлантик-Сити, и город стал популярным местом отдыха промышленников и знаменитостей Севера. Однако из-за своего расположения Голливуд часто страдал от ураганов и других крупных природных катаклизмов. Со временем город утратил свою роскошь и привлекательность, зато стал интересен для Церкви – одной из самых любопытных достопримечательностей трансгуманизма.

Трансгуманизм – широкий зонтичный термин для группы убеждений, в которую входит и иммортализм. Это философское движение выступает за улучшение человеческого состояния. Последнее может быть достигнуто с помощью рациональных действий, таких как ношение очков или спортивные тренировки, но иногда предполагает и довольно радикальные методы. Более необычные направления трансгуманизма включают в себя пропаганду опасных экспериментов для расширения возможностей человеческого тела и слияние с компьютером для улучшения человеческого разума. Кроме того, в иммортализме существует направление, которое описывает людей будущего настолько продвинутыми, что те смогут выбирать, когда им умереть, и, вероятно, включает в себя наиболее прогрессивные идеи среди всех остальных направлений трансгуманизма.

Большинство имморталистов придерживаются теории биологического бессмертия. Это означает, что они могут жить сколь угодно долго в своем нынешнем теле, если, например, рояль не упадет им на голову. Но для некоторых этого недостаточно. Согласно статистике Национального совета по безопасности за 2019 год, вероятность смерти от сердечно-сосудистых заболеваний составляет один к шести, от рака – один к семи, а от хронических заболеваний нижних дыхательных путей – один к двадцати семи^[5]. Биологический иммунитет устранит эти угрозы, но другие останутся. Например, вероятность смерти в автомобильной аварии составляет один к ста семи, а вероятность погибнуть от огнестрельного оружия в США – один к двумстам восьмидесяти девяти. Наиболее оптимистичные имморталисты верят, что они могут обеспечить себе здоровую и безопасную жизнь, несмотря на эти проблемы, с помощью различных средств, таких как укрепление тела или резервное копирование разума.

Трансгуманизм и бессмертие попадают в новости в основном потому, что миллиардеры, которым, вероятно, уже надоело выставлять напоказ свое богатство, начинают упорно стремиться к вечной жизни. Обычно предполагаемые участники этих поисков – технологические магнаты Кремниевой долины. Пожалуй, одним из самых (печально) известных является Питер Тиль. Другой – Билл Фалун – не принадлежит к числу миллиардеров Кремниевой долины, но именно он собрал деньги на покупку здания в Голливуде и поручил Нилу Вандери организовать Церковь. Эти двое вместе с множеством добровольцев управляют общиной. На сайте указаны еще два лидера, но оба они умерли^[6]. Первый – автор научной фантастики Артур К. Кларк, умерший в 2008 году. Кларк больше известен как автор сценария для фильма «2001 год: Космическая одиссея», одного из самых влиятельных в мире научно-фантастического кино. Он был плодовитым автором произведений в жанре нон-фикшен и романов, часто на тему космических путешествий и освоения космоса. Церковь вечной жизни причисляет его к своим пророкам и описывает его как человека будущего со «сверхъестественными способностями». Другой пророк, включенный в список лидеров Церкви, – русский философ Николай Федоров. (Федорову предстоит эффектное появление в одной из последующих глав.)

Более ранние источники вдохновения подчеркивают тот факт, что имморталисты из Флориды едва ли могут считаться первыми, кто стремится к вечной жизни. Существует множество историй из художественной литературы и реальной жизни, в которых подробно описывается отчаянная борьба человечества со смертью. Тема бессмертия хорошо представлена в одном из самых ранних произведений литературы, «Эпосе о Гильгамеше», в истории о смертном полубоге, царе Урука, которая, как считается, была написана между 2150-м и 1400 годами до нашей эры. В этом грандиозном сказании друг Гильгамеша Энкиду неожиданно умирает, и титулованный герой начинает бояться собственной смерти. Он отправляется в долгое и опасное путешествие, чтобы найти Утнапиштима, единственного известного бессмертного человека в мире, и узнать у него секрет вечной жизни. Когда он, наконец, находит бессмертного, чья история удивительно похожа на историю Ноя в Ветхом Завете, Утнапиштим говорит ему, что «постоянства нет», и пытается отговорить его от этой идеи:

“

«Разве навеки мы строим домы?

Разве навеки скрепляем печати? […]

Ануннаки сбираются, великие боги,

Мамет, создавшая судьбы, судьбу с ними вместе судит:

Они определили смерть и жизнь,

Смерти дня они ведать не дали»^[7].

”

Гильгамеш отказывается от этой идеи, и Утнапиштим бросает ему вызов: если он сможет не спать шесть дней и семь ночей, он откроет ему секрет бессмертия. Гильгамеш не выдерживает испытания, но жена Утнапиштима уговаривает мужа не отпускать его с пустыми руками. Она рассказывает Гильгамешу о морском растении, которое может вернуть молодость. Не теряя времени, герой добывает растение и планирует испытать его на старике, когда вернется в Урук. Но пока он купается, змея крадет растение и убегает, сбросив кожу.

Гильгамеш возвращается домой в Урук, не имея ничего, что могло бы служить доказательством его путешествия, но, похоже, он усвоил урок. На протяжении всей истории Гильгамешу объясняется, как он должен реагировать на смерть своего друга, – жить своей обычной смертной жизнью.

Есть и другие подобные сказания из древней истории, в частности о Цинь Шихуанди, основателе династии Цинь и первом императоре объединенного Китая. К 221 году до нашей эры Цинь покорил все китайские государства, организовал строительство Великой Китайской стены и заказал Терракотовую армию в натуральную величину для охраны построенного им мавзолея размером с город. Но к концу жизни, несмотря на столь длинный список достижений, он хотел прожить еще несколько лет и увлекся концепцией бессмертия^[8]. Будучи одним из самых могущественных людей в мире, он представлял собой выгодную возможность для мошенников, которые старались продать ему фальшивые лекарства от смерти. Считается, что Цинь стал жертвой многих махинаций. Он отправил Сюй Фу, придворного колдуна, на поиски предполагаемого тысячелетнего мага, который жил на вершине мифологической горы Пенглай. Сюй Фу взял с собой сотни юношей и девушек и не вернулся. Некоторые считают, что они были слишком напуганы, чтобы вернуться к Цинь без секрета бессмертия; по другим легендам, Сюй Фу отвез их на остров, известный сегодня как Япония, и колонизировал его. Тем временем Цинь решил, что если проглотит ртуть, то получит бессмертие. В итоге он умер от отравления ртутью.

Имморталисты открыто признают эти предостережения и соглашаются, что эта концепция бессмертия привлекает мошенников. Но это их не останавливает. В тот душный четверг во время моего визита в церковь мертвые китайские императоры, похоже, были последним, о чем думал Джош, бегая повсюду и занимаясь подготовкой помещения к предстоящим мероприятиям. Нужно было передвинуть мебель, разложить листовки и навести порядок во всем здании к приходу общины. Джош, казалось, почувствовал облегчение, когда пришел его босс и он смог оставить меня.

Нил Вандери, высокий, стройный человек лет пятидесяти, крепко пожал мне руку и после двух минут разговора заявил о своем намерении жить по крайней мере до трехсот лет. Затем он окинул меня испытующим взглядом, как бы предлагая мне набраться смелости и посмеяться над ним, усомниться в его здравомыслии или задать любые вопросы прямо ему в лицо. Вместо этого я пригласил его поужинать в ресторане с салат-баром в пяти минутах ходьбы. Когда мы пришли, Нил положил на свою тарелку огромное количество салата, в том числе большое количество гороха. Гороха было так много, что я задался вопросом, нет ли связи между ним и бессмертием. Когда я спросил его об этом, то выяснилось, что он практикует интервальное голодание – диету, при которой люди отказываются от пищи на длительное время, чтобы стать здоровее. К тому же он очень любит горох. Такая система питания широко используется в сообществе имморталистов и связана с идеей продления жизни. В 2018 году группа исследователей из Национального института старения, Университета Висконсин-Мэдисон и биомедицинского исследовательского центра Пеннингтона в Луизиане обнаружила, что увеличение времени между приемами пищи удлиняет жизнь самцов мышей по сравнению с мышами, которые ели чаще^[9]. Исследование показало, что это преимущество проявлялось независимо от того, что ели мыши и сколько калорий они потребляли.

Исследования такого типа обычно вдохновляют имморталистов. Все это – часть плана по выживанию до того решающего момента, когда технологии позволят им жить вечно. Во время нашего разговора Вандери сказал мне, что у имморталистов есть представление об этом переломном моменте:

– Есть вещи, которые вы можете сделать прямо сейчас, чтобы дожить до ста пятидесяти лет, и если вы доживете до ста пятидесяти лет, то сможете поймать скорость, обратную скорости бегства от возраста, скорость приближения к долголетию, – объяснил Нил. – Через сто с небольшим лет, когда вам исполнится сто пятьдесят, медицинские технологии будут на высоте, и тогда вы сможете дожить до трехсот, потом до пятисот, потом до тысячи лет. И так по экспоненте, пока мы не достигнем, по сути, фазы иммортализма для человечества, когда мы сможем решать, хотим мы умирать или нет.

Достижение скорости убегания у имморталистов напоминает Судный день в религиях: это момент, когда все их давние убеждения окажутся верными и они подойдут к точке, когда им больше не нужно будет умирать.

Вандери – мягкий человек, проявляющий искреннюю заботу о каждом, с кем он разговаривает. Когда он не проводит мероприятия в Церкви вечной жизни, он работает брокером и аукционистом в сфере недвижимости – этим он занимался задолго до основания Церкви. Он живет в Венеции на берегу Мексиканского залива (штат Флорида), но часто ездит в противоположную часть штата, в Голливуд. В тот вечер в течение двух часов, пока мы беседовали, тема разговора переходила от бессмертия к моей личной истории, к его надеждам на будущее и обратно. Я ни разу не почувствовал, что он пытается склонить меня к имморталистскому взгляду на мир, напротив, меня привлекали его теплота, позитивный настрой и оптимизм. Одной из тем, которая часто всплывала, была его тревога и жалость к тем, кто умрет в будущем, – участь, которой, по его мнению, можно избежать.

– Прямо сейчас мы вынуждены, мы должны умереть, – сказал он. – Нет никакого способа избежать этого для всех в этой комнате, кроме меня. Я знаю, что буду жить пятьсот, тысячу, десять тысяч лет. Я не вижу конца своей жизни, но есть так много людей, которых, похоже, не волнует то, что они становятся старше. Их не волнует тот факт, что у нас есть реальный шанс обратить старение вспять и жить вечно. И это поражает мой разум. Я могу выступить с речью перед тремя сотнями людей. Может быть, один из них поймет, и в его голове мелькнет мысль: «Наверное, это мог бы быть я».

Нил искренне недоумевает, почему большинство людей не ищут вечной жизни. Он считает, что причиной скептического отношения к этой идее являются шарлатаны в прошлом и скептики в настоящем.

– Давление со стороны сверстников и общество, кажется, поддерживают это, как бы говоря: «О нет, ты не можешь этого сделать, это нехорошо, это неправильно» – по какой бы то ни было причине, – заметил он. – Я думаю, отчасти это связано с прошлым негативным опытом: например, сто лет назад вы легко могли бы встретить продавцов змеиного масла, которые говорили, что если принять этот эликсир, то он подарит вам бодрость и молодость. Они продавали людям змеиное масло, а затем те уходили из жизни. Вы бы, наверное, тоже умерли от этого. Поэтому всегда есть опасение, что и сейчас люди сделают что-то такое, за что будут осуждены окружением, окажутся под давлением сверстников. Над ними будут смеяться, потому что они принимают эликсир, который в теории может сделать их бессмертными. В противовес этому окружающие говорят: «Ты не должен думать о вечной жизни. Вместо этого ты должен делать то-то, то-то и то-то. Это важнее, чем то, что лично ты проживешь тысячу лет». Но все же, если хорошие люди будут жить пятьсот, тысячу, десять тысяч лет, они смогут изменить эту планету, смогут сделать ее чище, лучше. И это действительно то, чего мы хотим. Создать рай на земле и не покидать его.

Разочарование Вандери в отношении тех, кто не выбрал путь бессмертия, также вызвано тем, что он не смог спасти близких ему людей. Он попал в мир имморталистов в возрасте около тридцати лет, когда у него диагностировали болезнь, которая, как ему сказали, должна была его убить. Он предпочитает не раскрывать диагноз и не говорить о самой болезни. Но именно тогда он начал изучать крионику – технологию заморозки и сохранения тела, для того чтобы оживить его в будущем. Нил проводил исследования не только для себя, но и для своего отца, который родился в 1917 году и «видел больше лошадей, чем автомобилей». Уверенный в правильности своих идей, он попытался убедить своего отца согласиться на крионирование. Но Вандери сказал, что по отношению к нему, пятому из семи детей в семье, «жюри было предвзято», и ни его отец, ни мать не согласились на сохранение своих тел.