И выбежал вслед за лаборанткой.
Лаборатории располагались на втором этаже. Большую часть своего времени Николай проводил именно здесь, проводя многочисленные анализы и эксперименты, обрабатывая результаты и занимаясь написанием научных статей. В главной комнате расположилось самое лучшее оборудование и сверхмощный компьютер. Лаборатория предназначалась для обследования живых организмов, и, наконец, на лабораторном столе лежало существо. Подойдя к столу, Николай окинул внимательным взглядом объект своего начинающегося исследования. До этого с живыми организмами он работал ещё в институте, когда его и ещё нескольких избранных водили в морг и экспериментальные операционные. Но ни один человек, даже с самым редким заболеванием, не мог сравниться с реальным пришельцем. Кто знает, может за хорошую работу его наградят: оплачиваемым недельным отпуском или элементом роскоши в квартиру – ковром или большим зеркалом…
Существо продолжало стонать, глядя своими «земными» глазами в потолок. Из обрезанных проводов перестала течь слизь, и теперь на концах появилась тонкая плёнка, похожая на резину.
Подав сигнал лаборантам быть наготове, Николай начал распутывать провода, обвивающие коконом существо. Лаборантка ассистировала, переворачивая тело инопланетного создания с одного бока на другой. Само существо не шевелилось и не пыталось ни сопротивляться, ни содействовать учёным.
На распутывание ушло несколько часов. Спина Николая, казалось, была стиснута клещами, голова полыхала адской болью. Затёкшие руки начали дрожать, и Николай опасался, что не сможет в ближайшее время нормально работать. А саботаж – именно так расценят его поведение – карался сурово и бескомпромиссно. Когда последний проводок оказался распутанным, Николай сделал шаг назад. У существа оказалось очень тощее туловище с выпирающими рёбрами. Беглого взгляда хватило, чтобы подсчитать их: пятнадцать пар. Провода, как оказалось, пучками выходили из боков, подмышечных впадин и внешних сторон бёдер. Теперь они занавесками свисали по обе стороны стола, и некоторые из них касались пола, оставляя тёмные пятна на белой плитке. Руки были гораздо длиннее человеческих: кончики пальцев доставали до ямочек под острыми коленками. Между пальцев были тонкие, почти прозрачные перепонки, а на ногах пальцы срослись. Тёмно-зелёная кожа была очень нежной и гладкой без единого изъяна, не считая ранок на голове.
Николай позволил лаборантам сделать снимки со всех сторон и воспользовался возможностью отдохнуть несколько секунд. Нужно было составить дальнейший план исследования, а Николай, взволнованный происходящим, не мог определить, с чего лучше начать.
– Какие будут указания? – почтительно спросила лаборантка, будто прочитав его мысли.
– Начнём с общего осмотра, – решился Николай. Медлить было нельзя. Про любое его замешательство и колебание эта милая девушка сегодня же доложит начальнику. И будет считать себя правой. – Пока никакого инвазивного вмешательства. Рост, масса, температура тела, сердцебиение, реакции на внешние раздражители. После посмотрим, что покажет сканер.
Лаборантка кивнула. Существо не реагировало на манипуляции, производимые с его телом. Казалось, оно даже не осознавало, что происходит. Николай фиксировал результаты. Рост пришельца оказался всего 116 сантиметров, масса едва превышала двадцать килограмм. Температура тела 14 ℃, сердцебиение, с трудом засечённое кардиометром, было слабым и составляло десять ударов в минуту. Обычные манипуляции, что были знакомы Николаю по посещениям невролога, не дали никаких результатов. Существо не воспринимало ничего извне, и это привело Николая в ярость. Чертыхнувшись, он оттолкнул лаборанта от стола и выхватил из его руки допотопный молоточек с гвоздиком на конце рукоятки. Сквозь перчатки он ощущал холодную кожу существа, и в голову ему пришла мысль.
– Снизьте температуру! Живо!
Один из лаборантов кивнул и начал постепенно убавлять температуру. В комнате становилось всё холоднее, и Николай потёр замёрзшие ладони друг от друга. Лаборантка поджала посиневшие губы, но не рискнула более явно выразить недовольство.
Когда температура достигла пяти градусов, существо начало чаще дышать. Из его тощей груди вырывались хрипы, впалый живот надувался, будто внутри него был воздушный шарик, а тонкие пальцы на руках начали царапать поверхность стола.
– Отлично, – пробормотал Николай. – Теперь попробуем ещё раз.
Перемена в поведении существа оказалась кардинальной. От света фонарика оно щурилось, а «материки» искажались, что Николаю показалось довольно жутким зрелищем. От щелчков в районе головы, где предположительно находились уши, от головы отделились отростки, похожие на плавники. Шевельнувшись пару раз, они снова исчезли. Когда лаборант посадил существо, оно закачало ногами, и от этого детского жеста сердце Николая защемило. От удара молоточкам по коленям и локтям конечности дёрнулись, а от проведённого по коже гвоздика оно поморщилось и издало тихий писк.
– Замечательно! – выпуская пар изо рта, воскликнул Николай. – Это просто замечательно.
Лаборанты, с трудом сдерживающиеся от желания сбиться в кучку, подобно пингвинам, согласно закивали.
– Теперь обследуем на сканере, – приказал Николай.
От захлестнувшего его восторга даже холод ушёл на второй план. Подумать только! Он был в шаге от провала, но теперь-то всё пойдёт как надо!
Лаборанты прикатили грохочущий сканер и специальный движущийся столик, поверхность которого была покрыта клейкой плёнкой для фиксации объекта исследования. Лаборант хотел было перенести существо, но оно сползло со стола и улеглось на столик сканера.
– Надо же! – ликующе воскликнул Николай. – Оно понимает!
Во время сканирования существо вело себя спокойно. Глаза замедлили своё вращение, дыхание стало спокойным и тихим. На компьютере одно за другим появлялись трёхмерные изображения: внутренние органы, скелет, провода, существо целиком.
– На сегодня хватит, – произнёс Николай, когда сканирование завершилось. – Сейчас переведите существо в одну из камер, создайте оптимальные условия. Попробуйте предложить пищу: хлеб, мясо, кашу, овощи. Следите за ним, не отрываясь, фиксируйте каждое движение и издаваемый звук. Обо всех странностях сообщать мне. Будьте предельно осторожно с проводами! Нельзя нанести существу лишний вред. И будьте готовы ближайшую неделю провести здесь. С графиком дежурства ночью разберётесь сами. И чтобы никаких передышек днём! – приказ прозвучал слишком громко, и существо пискнуло и слегка оттопырило уши.
Лаборанты кивнули и удалились, толкая каталку с существом. Николаю показалось, что оно подмигнуло ему, когда проезжало мимо.
Перекинув все изображение на свой рабочий компьютер, Николай с удовольствием покинул промёрзшую комнату, предварительно запустив программу нагрева до комфортных 24 ℃ на терморегуляторе.
Его кабинет едва вмещал рабочий стол, кресло и стул для посетителей. За узким окном виднелся соседний блок, где проводились медицинские исследования. В юности Николай мечтал работать именно там, но при распределении после выпуска декан решил, что Николай будет полезнее в блоке С13. На стене справа от стола висел диплом об окончании школы в четырнадцать лет, что стало возможным после реформы образования от 2103 года. Тогда было принято решение, что школьная программа слишком затянута, а дети способны приступать к учёбе в высших заведениях гораздо раньше 18 лет. Таким образом к двадцати годам Николай обзавёлся дипломом магистра – висевшим здесь же по соседству – и достаточным багажом знаний и умений, чтобы уже к двадцати пяти годам возглавить целый блок.
Потянулись увлекательные часы работы. Вооружившись анатомическим атласом, Николай скрупулёзно изучал каждый орган существа. Некоторые, предположительно сердце и лёгкие, были схожи с человеческими, разве что раза в полтора меньше. Другие же вызывали у Николая только вопросы. Было бы славно вскрыть существо и взять пробы каждого органа, но для начала нужно было понять реакцию его организма на наркоз.
Глаза… Глаза были поразительнее всего. Внутри глазных яблок находилось подобие земного ядра, плавающее в красной субстанции. Вместо сосудов и вен у существа были всё те же тонкие провода, сетью опутывающие кости и органы. Оставалось лишь понять, разумно ли существо. Отсутствие мозга как такового – вместо него был тугой комок проводов в черепной коробке – не позволяло сделать какие-либо выводы об уровне развития пришельца.