Ночной гость
25 января 1955 г. Принстон.
Альберт Эйнштейн бросил в огонь свои рукописи. Пламя, готовое погаснуть, получив спасительную порцию, в виде тетрадей в кожаном переплёте, занялось с новой силой. Старик наблюдал, как беспощадные оранжевыми языки, ухватившись за тонкие края бумаги, принялись пожирать труд всей его жизни.
Откуда ни возьмись, как будто, прямо из воздуха, возник незнакомый мужчина. Он выхватил тетради прямо из топки камина и принялся их отчаянно тушить.
Кот Тигр ощетинился, зашипел, и, выгнув спину, отпрыгнул подальше. Белый терьер Чико, поджав хвост, с воем убежал вглубь комнаты и забился под столом.
Рукописи были спасены. Ночной гость, высокого роста блондин, возраста ближе к пятидесяти годам, с удивлением уставился на Эйнштейна.
Пару минут хозяин и, невесть откуда взявшийся человек, оторопело смотрели друг на друга. Один припоминал, что дверь в кабинет, он лично закрыл на ключ изнутри и мученически соображал – не сон ли это. А если это не сон, как этот посторонний человек попал сюда?
Второй, идентифицировав характерную внешность Нобелевского лауреата, переосмысливал ситуацию, в которой оказался.
– Кто вы? – первым прервал молчание профессор.
– Судя по всему, я пришелец из вашего будущего…точнее из 1968 года, господин Эйнштейн, – ответил гость, первым сообразив в чём дело.
– Никогда не думал о будущем. Оно всегда приходило само. Правда, не в столь явной форме, – с юмором отреагировал учёный, – Что произошло с Вами? Как вы оказались здесь?
– Пентагон проводил эксперимент. Подобно Филадельфийскому. Только с применением современных средств генерирования энергии, – ответил гость.
Снова воцарилось молчание. Оба с трудом осознавали происходящее.
– Как Ваше имя? – осведомился хозяин, – Моё вы знаете.
– При рождении был назван Юрием. Рабочее имя в США – Роберт Рэй. Агентурный псевдоним – Троян. Выбирайте любое, сэр, – ответил пришелец.
– Вы русский? – с удивлением воскликнул Эйнштейн.
– Я – советский разведчик-нелегал, – объявил гость.
– Вот это номер! Что же, молодой человек, вы тайно следили за мной? Как давно, хотелось бы знать, и с какой целью?.. Впрочем, ваши намерения вполне очевидны, а стремления понятны… Жаль! Очень жаль! Я уже готов был поверить, что вы человек из будущего, но теперь, когда выяснилось, что имею дело с банальным шпионом, я откровенно разочарован, – с досадой констатировал Эйнштейн.
На минуту гость озадачился, но быстро сообразил, что делать. Достал из кармана паспорт и долларовые купюры.
– Что вы делаете? Зачем это? – удивился учёный, когда Роберт Рэй протянул ему деньги и свои документы.
– Обратите внимание на год, – объяснил Троян.
– 1962, 1967, 1969, – прочёл даты на долларах Эйнштейн. Повертев в руках паспорт Роберта Рея, отметил дату выдачи – 13 августа 1955 года. В недоумении потёр лоб. Помолчав немного, спросил, – Хотите перекусить, господин Рей?
–
Спасибо, буду очень признателен.
Эйнштейн позвонил в колокольчик. Никто не ответил. Шаркающей походкой он доковылял до двери. Убедившись, что всё это время замок был заперт, повернул ключ и велел принести кофе с печеньем.
– Расскажите о себе и о том, как попали сюда, – попросил он.
– Я родился в 1932 году в СССР, на Южном Урале, в городе Челябинске. Окончил Московский государственный технический университет имени Баумана по специальности радиоэлектроника. После первого курса дал согласие работать на спецслужбы Советского Союза. Внедрён на территорию США в августе 1955 года, – пояснил Троян, –
– В моей реальной жизни я приехал в Америку на полгода позже сегодняшней даты. 21 сентября 1968 года ВМС США, совместно с компанией Х&P, в которой я имею честь трудиться, проводился эксперимент «Феномен», целью которого являлась телепортация, как способ боевой маскировки кораблей. Предполагаю, что влияние электромагнитного поля оказалось значительно мощнее расчётного, и я был втянут в чёрную дыру искривленного пространства и времени.
– Где вы находились во время эксперимента? – спросил учёный.
– На пристани. В центре управления. В полумиле от корабля, на котором были установлены источники энергии, – уточнил Троян.
– Что вы почувствовали в момент перехода из одной реальности в другую? – с любопытством спросил Эйнштейн.
– Ничего. Ровным счётом ничего. Когда прозвучала команда «старт». Я зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел вас, сбрасывающим в огонь свои рукописи, – рассказал Троян.
– Зачем Пентагону понадобились новые жертвы? – глядя внимательно в глаза собеседнику спросил Эйнштейн, – Судя по тому, что вы здесь, точной формулы, описывающей зависимость искривления пространства от мощности энергии у Пентагона, не было. Филадельфийский эксперимент ясно показал, что без формулы любые попытки проникнуть в параллельные миры равносильны тыканию пальцем в небо. Вам ещё повезло. Вас отбросило только на пятнадцать лет назад. Все, кто находился в эпицентре электромагнитного поля, менее удачливы. Они улетели значительно дальше во времени и пространстве. Например, в средние века. Они вряд ли попадут в свою реальность. Не доживут.
– Почему? – спросил Троян и, с ужасом переспросил, – А я? Когда я смогу вернуться?
– Всё непременно возвращается на круги своя. Каждый момент бытия будет повторен бесконечное количество раз…Фактор гравитации…Сколько времени я потратил, чтобы понять её роль в телепортации! А это, между прочим, возможность возврата плотной материи в исходную точку…, – туманно изрёк Эйнштейн, и, понимая, что собеседник ожидает от него не философских размышлений, а конкретного ответа, продолжил свою мысль, –Сложно сказать, сэр. Точнее невозможно. Я не знаю формулы, которой руководствовался Пентагон, когда решил снова побаловаться с опытами по телепортации. Вас может «втянуть» обратно в любую минуту. Равно как и придётся ждать этого события естественным ходом времени. То есть пятнадцать лет.
Троян о чём-то напряжённо думал, глядя в чашку. Недопитый кофе остыл. Печенье было нетронуто.
– Пятнадцать лет?.. Что мне делать, профессор? – печально произнёс он.
– Жить, – ответил мудрый старик, – Другого нам не дано. Жить свою жизнь.
Оба замолчали. Слышно было сонное урчание кота и тиканье часов на стене.
– Почему я угодил именно к вам, господин Эйнштейн? – прервал полночную тишину Троян.
– Попади вы в другое место, задались бы тем же вопросом! И, поразмыслив, предположил, – Это я, видимо, притянул вас.
– Как это? – изумился Троян.
– Мыслительный процесс тоже оказывает энергетическое воздействие на живую материю. Подобно любому другому источнику мощнейшей энергии, оно может проколоть пространство и образовать брешь в доступе к параллельным мирам, – рассказал учёный, – Мысли находятся в постоянном движении и заставляют вибрировать Вселенское Сознание. Энергия, исходящая от них, непрерывно трансформируется и бесконечно переходит из одной формы в другую. Чем интенсивнее работа мозга, тем больше оно выделяет энергии.
Эйнштейн оживился. Его глаза заблестели. Он схватил со стола тетрадь и, свернув её в трубку, возбуждённо воскликнул:
– Вы появились здесь не случайно, а в тот момент, когда я собирался сжечь свои рукописи! Мой воспалённый мозг, при одной только мысли об уничтожении своего любимого детища – формулы Единой теории поля – выбросил столько энергии, что искривил пространство и время вокруг себя настолько, что они свернулись трубу. Через которую Вы, господин Рей, и были втянуты во время пентагоновского эксперимента!
– Профессор, почему Вы хотели уничтожить свои рукописи? – озадачился гость.
– Чтобы не попасть в ад, – коротко ответил Эйнштейн,
– Вы же не верите в Бога! – заметил Рэй.
– Люди тленны – это неоспоримо. Физическая смерть неизбежна. Иное – за гранью моего понимания. Рай и ад придуманы для страха или абсурдного эгоизма слабых душ…Но моё стойкое убеждение о существовании параллельных миров неизбежно подталкивает меня к вере в Высший разум, исходя из логики, что всё в мире должно иметь хозяина. Для меня достаточно тайны вечной жизни и возможности перехода из одной реальности в другую, – философски произнёс учёный.
– Вы величайший хитрец! Только Альберт Эйнштейн может столь убедительно соглашаться, одновременно, отрицая. Думаю, что Вы допускаете, что перед Высшим разумом отвечать всё-таки придётся. Вы уверены, что открытие ядерной бомбы…будет ЕМУ по нраву? – спросил Роберт Рэй.
– Моё участие в создании атомного оружия не более чем вымысел. Когда в далёком 1905 году я вывел формулу расщепления ядра E=mc2, то мечтал о мирном атоме. Хотел дать людям возможность извлекать огромное количество энергии с минимальными затратами. Для благих целей. Никак не для разрушения… Но, к сожалению, мы уже имеем Хиросиму и Нагасаки. Что будет дальше? …Зачем я пытаюсь уничтожить формулу Единой теории поля? Чтобы не нарушить хрупкий баланс, в который загоняет себя человечество!.. Великие державы, объединившись против фашизма, обещали освободить планету от страха. В действительности же, после Второй мировой войны, этот страх многократно возрос. Великий Нобель учредил свою знаменитую премию, очищая свою совесть после изобретения динамита. В моём случае, очищать совесть будет не перед кем! – с жаром воскликнул учёный.
– Сжигая Единую теорию поля, остановить научно-технический прогресс невозможно! – парировал собеседник.
– Да! Но притормозить получение мощности электромагнитного поля, способной открыть «дверь в иную реальность» можно и нужно! – с уверенностью ответил учёный, – Человечество определённо не готово к телепортации! Это неоспоримый факт.
– Осмелюсь заметить, что США в 1968 году уже вплотную подошли к открытию этой двери. Я тому пример, – заметил гость, – Как только в руках Вашингтона появится возможность мгновенно перемещать плотную материю из точки А в точку В, он непременно воспользуется ею, для порабощения планеты. В любой момент хрупкое равновесие, за которое Вы боролись всю жизнь, может нарушиться и тогда человечество обретёт в лице США диктатора планетарного масштаба, мечтающего только об одном – порабощении планеты, во благо самих себя.
– Что вы предлагаете? – насторожился Эйнштейн.
– В Вашей власти сохранить паритет ядерных держав, хотя бы на несколько десятилетий, – ответил разведчик.
– Каким образом? – изумился профессор.
– Помочь тем, кто отстал. Передать рукопись с формулой Единой теорией поля СССР, – твёрдо заявил гость.
После короткого молчания, гений спросил:
– Что произошло с человечеством за последние пятнадцать лет и почему отношения США и СССР вновь балансируют на грани войны?
Троян задумался.
– Пожалуй, следует начать с краткой предыстории знаменитой Фултонской речи Черчилля49 05 марта 1946 года.
После Второй мировой войны мир стал другим. США и страны Европы считались союзниками СССР в борьбе с фашисткой Германией, но все, понимали, что это пустая формальность. Единственной страной-победителем, по праву, является СССР.
Великобритания, бывшая главной европейской державой до войны, не желала мириться, что больше таковой не является. Свои утраченные позиции она решила восстановить с помощью США.
Черчилль, подобно Гитлеру, начавшему свой путь с расовой теории превосходства истинных арийцев, объявил, что только англоязычные нации являются полноценными, призванными вершить судьбы мира.
Европа аплодировала новой нацисткой теории. Для СССР Фултонская речь прозвучала как объявление холодной войны.
США, вместе со своими Европейскими сателлитами, в 1949 году образовали Северо-Атлантический Альянс (НАТО). В Устав которого вписали своим главным противником СССР – страну, избавившую многие нации от полного уничтожения.
В 1949 году СССР создал ядерное оружие и заявил, что, в случае второй Хиросимы, последует молниеносный ответ. Баланс сил был восстановлен на лишь некоторое время.
Равновесие нарушили американцы планом «Дропшот 100/100», предусматривающим одновременную атомную бомбардировку сотен городов Советского Союза. Но этого США было мало, и они не переставали нагнетать напряжённость. Десять лет ВВС США патрулировали небо Атлантики бомбардировщиками с ядерными бомбами на борту, в ожидании приказа нападения на СССР. Этот проект Пентагон называл «Хромированный купол».
– Неужели мир скатился к третьей мировой войне уже к концу 60-х? – ужаснулся Эйнштейн.
– В 1962 году планета была на грани ядерной катастрофы, получившей название «Карибский кризис». У СССР и США хватило ума не допустить этого. Но гонка вооружений продолжается. Накоплено столько ядерного оружия, что его с лихвой достаточно, чтобы уничтожить всё живое на Земле несколько раз, – объявил Свиридов.
– Неужели, главам ядерных держав не достаёт разума договориться мирно? – печально спросил учёный.
– В 1968 году Москва выступила с предложениями ограничить стратегические вооружения. Но США не заинтересованы в такого рода переговорах, – рассказал русский разведчик.
– Почему? – заинтересовался учёный.
– Их вполне устраивает держать мир в напряжении. Вашингтон и Европа стремятся измотать и разрушить экономику Советского Союза в гонке вооружений. Они считают несправедливым, что русские владеют одной шестой частью суши, имеют богатейшие недра, в то время как их собственные ресурсы на грани исчерпания, – эмоционально продолжил собеседник.
– На стороне русских Бог. Это просто нужно принять и не искушать судьбу, – улыбнулся Эйнштейн, – Сменяются поколения и Запад каждые сто лет упорно проверяет не ослабла ли Россия. Поляки, шведы, французы, немцы – все давно получили по зубам. Последних, мне казалось, СССР успокоил надолго. Следующие претенденты – англосаксы. Но сами они под пули не полезут. Подставят жертвенного барашка…восточных славян, например.
Учёный помолчал.
– Каких новых достижений достигло человечество, исключая военную тематику? – поинтересовался он.
– 04 октября 1959 года Советский Союз запустил на орбиту Земли первый спутник. 12 апреля 1961 года Юрий Гагарин на советской ракете «Восток» совершил первый полёт в космос. Он сделал полный виток вокруг Земли и успешно приземлился, – рассказал гость.
– Чем ответили американцы?
– Побывали на Луне.
– Конкуренция – лучший стимул для развития. К сожалению, она может привести к недобросовестным действиям и кровопролитию… Всю жизнь я хотел мира. Противился любым попыткам использовать науку для войны. Увы! Моя мечта не стала былью. Мир возможен лишь в одном положении – в равновесии, которое труднодостижимо и кратковременно… По Вашему мнению, СССР отстаёт от США? – спросил Эйнштейн.
– На территории СССР шла самая жестокая и кровавая война в истории человечества. В это время США, продавая оружие и продовольствие воюющим странам, богатели. Сейчас СССР проигрывают США экономически. Вашингтон с каждым годом всё больше превращается в мирового диктатора. Довлеет, господствует, навязывает свою волю другим странам и требует неуклонного исполнения. Выстраивает мир под себя. СССР – единственная страна, способная противостоять монополии США. Но гонка вооружений не оставляет надежд на выживание человечества. Подошло время, когда нужно остановиться и снизить накал. Сесть за стол переговоров и установить красные линии, за которые нельзя заступать. Но Вашингтон считает, что СССР необходимо уничтожить. Его богатые земли и ресурсы отобрать, поделить и властвовать, сделав русских рабами на своей земле, бесплатно обеспечивая Запад ресурсами.
Ваш труд, профессор, в области Единой теории поля, дарованный СССР, выравнял бы позиции. Заставил бы американцев задуматься и привёл Вашингтон к необходимости ограничения стратегического вооружения. Хрупкое равновесие ядерных держав было бы сохранено.
Троян замолчал.
Камин остыл. За окном продолжал падать снег. Забрезжил рассвет.
– Я должен подумать…, – устало произнёс Эйнштейн.
Шпионка?
15 апреля 1970 года. Сан-Франциско.
Фирма Х&P готовилась к празднованию своего 30 -летнего юбилея.
В честь знаменательной даты, акционеры Дэвид Парк и Макс Хьюл затеяли роскошную вечеринку. В качестве организатора мероприятия был приглашён известный аниматор Робертино Капоне. Бюджет, который был заявлен для проведения вечеринки, приятно поразил воображение видавшего виды итальянца.
Капоне определился с базовым направлением торжества: бал-маскарад. На протяжении всего вечера, гости должны были сохранять лица закрытыми. Маски планировалось сбросить в полночь.
Мероприятие задумывалось как частное. Большой зал отеля Plaza на 540 человек подходил идеально. Но Дэвид Парк не одобрил выбор. Помещение показалось ему душным, из-за того, что не имело террас с выходом к морю, а прилегающий парк был не в полной мере приватен.
После напряжённой дискуссии было решено перенести торжество в новый офис Х&P, в Сан-Диего. Обширную территорию которого, на берегу Тихого океана, накрыли временным шатром. Огромную площадь, образовавшуюся внутри купола, оформили в стиле абстракционизма, с использованием элементов, намеков, отсылок к продукции Х&P.
Капоне отказался от традиционных цветочных шпалер и композиций, присущих балам. Обратился к нестандартным решениям. Основным лейтмотивом праздника стала тема современных технологий. Предпочтение отдали геометрическим узорам, постерам, рисункам, контрастным композициям.
Воздушные шары под потолком символизировали космос. Эффект новизны усилили за счёт люминесцентных цветов, отсутствия углов, необычных предметов и форм интерьера.
Дресс-код выбрали электронного направления: фантастические силуэты, невообразимый крой, синтетические ткани, блеск, глянец, полоски, воланы. Был объявлен приз за лучший костюм, с изображением символики Х&P.
Программа обещала быть чрезвычайно интересной и насыщенной. Были привлечены лучшие американские актёры, певцы, музыканты.
***
…Вечеринка была в самом разгаре.
Гости наслаждались пением Фрэнка Синатры, танцевали рок-н-рол под неподражаемый голос Элвиса Пресли.
Один из 53 столов занимали дочери трёх бывших президентов США – Синди Джонсон, Рита Трумэн и Элен Рузвельт.
Самые почётные места были отданы ключевым клиентам Х&P: представителям ЦРУ и подразделениям ВМС США, базировавшимся в Сан-Диего.
Глория Гиннесс50 жаловалась на слишком тяжёлое изумрудное ожерелье, из-за которого ей «весь следующей день придётся провести в постели».
Фрэнк Синатра пил бурбон Wild Turkey, пока его охранник и жена танцевали (Синатра не танцевал никогда).
Писатель Норман Мейер пытался затеять драку с экспертом по внешней политике Мак Джорджем Банди, но вовремя остыл.
Сьюзан Кристен блистала откровенностью наряда. Её оголённая спина и грудь сияли молодостью, красотой, грацией. Разрезы на платье телесно-золотого цвета создавали ощущение прозрачности и невесомости. Казалось, что красавица вот-вот растворится в вечернем свете ламп и прожекторов. Мужчины были от неё без ума и вставали в очередь, чтобы пригласить на танец.
Эрика Стюард кружилась в паре с молодым офицером в центре зала. Платье на ней было самое простое. Но в этом была основная «изюминка». Геометрическая форма юбки, популярная прическа в стиле «бабетта», туфли на высокой шпильке и жемчужные украшения подчёркивали женственность и сексуальность. Макияж – пушистые темные ресницы и черные стрелки – придавали загадочность глазам синего цвета. Губы, оттенком, ближе к натуральному, привлекали сочностью и свежестью. Изначальная цель – не выбиваться из общего дресс-кода и максимально слиться с основной массой, была достигнута не в полной мере. Эрика притягивала взгляды здоровьем, обаянием и задором.
После очередного перерыва, она, заметив знак мужа, приблизилась к нему. Они вышли на террасу, подальше от шумного веселья.
– Пора, Рыжая! – прошептал он ей, – Будь у всех на виду. Я пошёл.
Но не успел он сделать и шага, как перед ними, словно из-под земли, вырос Кларк Рэд. Он был навеселе, под руку со своей, изрядно подвыпившей женой Эльзой и затеял разговор:
– Не правда ли, шеф-повар превзошёл себя!
– Говорят, это лучший специалист отеля Plaza, – согласился Натан Бернард.
– Господа! Шампанское! Прошу пожаловать в основной зал на полуночный перекус: яйца, сосиски, печенье, тефтельки в томатном соусе и куриный «хэш»,51– подоспел с рекламой официант.
Заиграла музыка. Эльза пригласила Натана Бернарда на танец. Кларк Рэд предложил танго Эрике.
Едва Натан Бернард выпутался из объятий жены начальника, его снова отвлекли. Прошло, наверное, минут пятнадцать, не меньше, пока он, с трудом отделавшись от очередного собеседника, смог вновь подойти к Эрике.
– Теряем шанс! – с досадой констатировал он, – Вечер подходит к концу. Мы, ровным счётом, ничего не сделали! Мне нужно идти, но я не вижу шанса улизнуть незамеченным!
– Даже и не думай! – твёрдо распорядилась Тася, – Ты всё время на виду и постоянно кому-нибудь нужен. У тебя нет ни малейшей возможности отлучиться даже на пять минут… Я пойду! На моё отсутствие никто не обратит внимание. В толпе танцующих, одним человеком больше, одним меньше – всё равно.
Виктор колебался. Не хотел её отпускать. Тася рвалась в бой.
– Любимая моя, пойми, это слишком опасно! – твердил он.
– Не опасней любого нашего шага! – прошептала она, – Что же теперь, сидеть, сложа руки?
Она будто приготовилась к прыжку. Сгруппировалась. Тревожная жилка пульсировала у неё на шее. Синие глаза сияли ледяным блеском.
– Будь осторожна, милая!.. Да поможет нам Бог! – ответил Виктор, обнял жену, вложил в её руку ключи от офиса акционеров Х&P и коротко шепнул, – Ну всё. Иди!
***
Тася благополучно прошмыгнула с тыльной стороны сцены. Миновала стайку щебечущих балерин, сбившихся в закулисье. Охранников, под шумок, уплетающих бутерброды.
Пока разогретая публика отплясывала очередной рок-эн-ролл, незамеченной проникла на первый этаж.
По обе стороны фойе расположены туалетные комнаты. Перед ней – дверь с надписью "Запасной выход. Посторонним вход воспрещён". Тася повернула ключ в замке и попала в просторную рекреацию. Ещё одна дверь, с табличкой «General manager office».
Звук ключа в замочной скважине показался подобно выстрелу: резкий и громкий. Тася скользнула внутрь помещения. Памятуя жёсткие инструкции Центра: не оставлять после себя следов, вернула всё как есть: закрылась изнутри. Ключ убрала в свой клатч. Снаружи всё выглядело так, как до вторжения нежданной гостьи.
Кабинет с огромным длинным столом, за которым можно было поместить, наверное, человек пятьдесят. Стеллажи с книгами. Файлы, расставленные вдоль стен, напоминали глыбы и убивали надежду найти главное! Чтобы разобраться во всём этом, нужны недели, если не месяцы упорного труда!
Не успела Тася подумать с чего начать и как найти главное, как услышала характерные звуки в коридоре.
«Кто-то идёт! – пронеслось в голове, – Куда спрятаться?»
Соображать нужно быстро, иначе – провал! Выбор небольшой. Тася нырнула под стол. Вошли двое. Он и она.
– Милая моя! – сладострастно просипел возбуждённый голос пожилого мужчины, – Не бойся, девочка моя! Мы здесь совершенно одни!..
Мимо глаз, сидящей под столом Таси, промелькнула полупрозрачная юбка Сьюзан Кристен. С грохотом разлетелись по сторонам «хрустальные» туфельки. Женственные тонкие лодыжки взмыли вверх. Рухнули ниц элегантные мужские брюки и белые трикотажные трусы.
На столе происходило бурное соитие.
На полу, в двух шагах, лежал брошенный в порыве страсти ридикюль актрисы. Одно молниеносное движение и он в руках у Таси.
Действия наверху перешли в неистовую стадию, сопровождавшуюся безудержными стонами и криками.
Содержимое сумочки звезды фильма «Обнажённая за забором» заставило впасть в ступор видавшую виды советскую разведчицу. Чего здесь только не было: косметичка с двойным дном; пистолет, с одной пулей, в форме губной помады; «жучок» для прослушки и мини фотоаппарат с плёнкой.
На столе затихли.
Внизу затаили дыхание.
К счастью, через несколько минут началось новое шумное оживление. Тася переложила к себе удачные находки из шпионского арсенала Сьюзан Кристен и отбросила на прежнее место опорожненный ридикюль актрисы.
Не мешкая больше ни минуты, стала продвигаться к выходу. Добравшись до конца стола, оценила ситуацию: любовники ничего не замечали вокруг. Были заняты исключительно собой. Второй дубль требовал полного отречения!
Преодолев метра три отрытого пространства, Тася очутилась вне зоны видимости и, поднявшись с колен, смогла, наконец, перевести дух. Дверь оказалось незапертой. «Сразу видно – непрофессионалы!» – отметила про себя Тася и вышла наружу.
Обратный путь был значительно легче. Запасной выход вывел её к туалетным комнатам. Тася поправила причёску, обновила макияж и отправилась к месту основного действия банкета, который уже близился к завершению.
Гости покинули шатёр. Вышли на открытое пространство, чтобы лицезреть грандиозный фейерверк, озаряющий ночное небо.
…Эрика остановилась, любуясь на разноцветные огни, вздымающиеся вверх и падающие с небес.
Виктор подошёл, обнял её и тихо прошептал:
– Рыжая, я чуть с ума не сошёл, ожидая тебя!
– Кажется, я взяла совсем не то, что планировалось…, – тихо, одними губами, проговорила она.
– Какая разница! Что сумели, то и добыли, – ответил Виктор, – Ты только что совершила подвиг, умница моя!