Read the book: «Ведьмовской Гримуар. Начало», page 2
Информации, конечно, вылилось уйма. Было дано и точное определение, и теоретические основы, пара ссылок на фантастические историйки воодушевленных писак и десяток предложений примкнуть к великому культу, дабы раскрыть свое третье око и научиться слышать жопой. В общем, самым вменяемым из всего, что реально удалось найти, это была запись к частному психотерапевту с перспективой последующих незабываемых свиданий. Посему, осознав всю глупость затеянного мной дела, я решила и вовсе отшвырнуть в дальний угол свою личностную проблему и забить её сложностями Ника Маршала 16-ти летней давности3. И, собственно на тридцать четвертой минуте непревзойденной игры почти тезки Гибсона, я начала ощущать легкую потерю реальности. Мир начинал медленно расплываться.
– Чувак, мне бы твои проблемы! Ты всего-то баб слышать стал, а я – весь этот долбаный мир, – сонно бубня себе под нос, я откинулась на подушку и стала обдумывать навеянный, весьма теоретический, способ вернуть все на круги своя.
Надену, значит, отцовские боксерки, оголю, как полагается, торс, сбрею несуществующую щетину… Потом, стало быть, пошлепаю по щекам, намазюкав ладони гелем после бритья и все это с бутылочкой хорошего виски в руке… А потом ванна с машинкой для стрижки, и…
«И если тебе-таки не удастся себя укокошить, то дело закончит папа, ведь мало того, что в лицее ты хамло, так еще и на вискарь его посягнуть посмеешь» – с этой мыслью я окончательно покинула реальный мир, проваливаясь в царство сна.
Глава вторая. «Если друг оказался вдруг…»
«…So I could take the back road
But your eyes will lead me straight back home
And if you know me like I know you
You should love me, you should know
That friends just sleep in another bed
And friends don't treat me like you do…»
/«…Так что я мог бы выбрать обходную дорогу,
Но твой взгляд возвратит меня прямиком домой.
И если ты изучила меня так же, как я тебя,
Должно быть, ты любишь меня, должно быть, ты понимаешь,
Что друзья спят в разных постелях,
И у друзей другие отношения…»/
Ed Sheeran – Friends
Сигаретный дым стелился по комнате подобно предрассветному туману, обволакивая все вокруг, впитываясь в волосы, одежду, в легкие. Из-за этого раз от разу мне приходилось откашливаться и заливать никотиновую горечь алкогольной. Яркие лучи светомузыки то и дело разрезали полумрак и окрашивали дымовую пелену в разные цвета. Все вокруг гудело: чужие слова путались с такими же чужими мыслями, а на фоне всего этого Псай в очередной предлагал не думать дважды и стать карри в его рисе. После он переходил на свой родной язык, и я уже начинала всерьез задумываться, а не чухнуть ли мне в Корею, ведь там мой новоявленный телекинез будет не так страшен – один хрен ничего не пойму.
– А ты чего думаешь по этому поводу? – обратилась я к скелету, что был влеплен в стену за моей спиной и тянул ко мне свои костлявые руки, – Молчишь? Ну, хотя бы ты молчишь, но вот на бухлишко, чур, не посягать, – отворачиваясь от собеседника, я снова прокашлялась и сделала очередной глоток виски, – тут самой не хватает.
«Нда… С кем бы ты еще поговорила Бишоп…» – отозвался в голове свой собственный, такой родной мысленный термит. Но стоит отметить, что костлявый друг был как раз то что нужно: не испытывал ни ненависти ни страсти, а это уже много для моих-то скромных запросов. Я всего лишь хотела тишины.
«И черт меня дернул-таки пойти на эту дыбу. Нужно было сразу притвориться мертвой».
К слову телипаюсь я здесь наверно уже около часа, но все же стоит отметить, что поглощенная мною уже приличная доза алкоголя, постепенно начинала вносить свою красочную лепту в этот вечер. Тайные изречения стали немного тише, атмосфера Хэллоуина уже не вызывала такого отвращения, как по началу – короче не зря говорят, что мир прекрасен и удивителен, если выпить предварительно. Самое время было оторвать свою пятую точку от дивана и выдвигаться на поиски приключений для нее же, ведь как-никак, а я сегодня была жертвой. Ну, вернее, олицетворяла жертву вампира.
Вообще изначально я не планировала менять прошлогодний концепт, в котором мы с Двэйном были парочкой: он эдакий Эрик Нортман4, а я его горячая, ненасытная штучка. Но в этот раз с образом у меня не сложилось. Во-первых, красный, кожаный топ тогда был лептой, привнесенной из гардероба Брианы, а во-вторых – с так названым «трамплинчиком для блох» тоже не срослось. Волосы отказывались укладываться, да и кислая мина, что отражалась в зеркале, никак не вязалась с амплуа сексуальной вампирши. Ну а чувствовать себя частью своего костюма очень важно! Потому я откопала в шкафу легкое платье, что было куплено мамой, но так и не удостоено чести быть надетым, поверх натянула мимишный джемпер в сердечках из той же оперы, провела пару аля-кровавых потеков и как говорится в продакшэн.
Клыкастик мой прикид заценил. Заявил, что я очень аппетитная. А после походу смылся нагуливать тот самый аппетит, оставив бедолагу на истязания беспощадному Джеку, который Дениелс.
– Красная шапочка готова растерзать своего волка! – пропыхтела я, подымаясь с насиженного места, и уверенно двинулась вперед. Ну а чего? Чужие мысли дня рождения не отменяли, как и я не отменяла запланированного мной на сегодня взросления.
Ну, к слову об уверенности своего движения – здесь я, мягко говоря, себя переоценила. Ушатало мою координацию знатно: мир перед глазами терял фокус, ноги то и дело заплетались в сырную косичку. Мне даже показалось, что волшебным образом дом превратился в корабль и даже умудрился попасть в шторм.
– А-ууу! – завыло что-то по левому флангу. Кое-как настроив приборы виденья, я смогла различить надвигающуюся в мою сторону скалу в облике волка: – Виновница торжества собственной персоной! Может, пойдем, задуем пару свечек, Бишоп? – разошелся вусмерть пьяный Андерсон, раскрывая мне свои лохматые объятья.
– Пойди, протрезвей Хэйм! Ты вампира моего не видел?
– Курит. – Коротко ответил новоиспечённый оборотень, картинно отступая от меня и указывая на второй этаж.
«Ух! Теперь еще и взлет… Уровень сложности явно растет»
Но благо развивать в себе еще и навыки пилота мне не пришлось, ведь, как говориться, на ловца и зверь бежит… Хотя зверь здесь по идее я… Но не суть.
– Двэйн! Ты подлец! – начала я, едва завидев маячащую на верхних ступенях кожаную куртку, и перешла в наступление, подымаясь на пару ступеней вверх, игнорируя новое саркастичное подвывание Андерсена где-то позади.
– Как ты мог?.. – сформулировать претензию дальше не успела. Вместо этого, зацепившись за свою же ногу, совершила судорожный вздох и принялась махать руками, в надежде наверно рассечь силу гравитации и таки взлететь. Фееричным конечно был бы финал сегодняшнего вечера, если бы не мой зеленоглазый клыкастик. Фаррэл глядел на меня удивленно, точно вообще не был уверен, свою ли девушку он удерживает за секунду до, скажем, топкого конфузного слияния оной с паркетом там в низу.
– Малыш, когда успела так…
– Я стекла как трезвышко! – перебила я парня на полуслове, – пострадала только координация, поэтому спаси меня пока не поздно!
Не дожидаясь от хищника ответной реакции я, как и подобает порядочной добыче, сама кинулась в котел, обвивая шею Двэйна руками и пытаясь донести через поцелуй весь скрытый смысл совершённого мною подвига. Хотя вернее это будет назвать подготовкой к подвигу, ибо все самое сложное было впереди. Парню понадобилась пара секунд, чтоб сориентироваться и ответить на поцелуй, а затем еще немного, чтоб, оценив мой неожиданный напор, немного отстраниться:
– Ты чего делаешь? – шепчет он мне в ухо, а я повторно обездвиживаю его губы своими.
– Ты уверена? – дыхание парня становилось рваным – все эти рыцарские штучки явно давались с трудом. Я же не став уточнять того факта, что трезвой бы на это точно не пошла, лишь снова прильнула к его губам, окончательно срывая Фаррела с ручника.
Вжимая меня в стену, он перевел наш «диалог» на французский. Сильные руки скользнули вдоль талии, сжали бедра, приподнимая меня. И я честно старалась отвечать. Обвивала ногами, помогая донести себя до спальни, запускала пальцы в волосы, и даже сняла кожанку с широких плеч. Я отчаянно пыталась разбудить в себе так званую страсть, но просыпался только страх.
Однако, я все продолжала ждать момента, когда же, наконец, скрутит низ живота, когда запорхают там обещанные бабочки, вот только этого не происходило. Наоборот. Гас даже тот искусственно-созданный запал. Оседал и лёгкий всплеск вот тех вот эстрогенов, что вроде как отвечают за долбаное либидо.
– Двэйн… – зашептала тихо, когда на пол полетел мой романтичный джемпер, а меня саму повалили на кровать, заставляя ощутить всю тяжесть мужского тела. Но парень не отвечал. Он попросту не слышал, увлеченно изучая каждый сантиметр моего тела, покрывая поцелуями шею.
Тогда я начала успокаивать себя лживостью мыльных фильмов, мол, ересь это все и нужно просто стиснуть зубы и переждать. Нужно просто потерпеть. Только не останавливать его. Снова.
И я почти смирилась. Даже зажмурилась, когда руке парня стало мешать мое нижнее белье, но это не помогло.
– Двэйн… – уперлась рукою в, казалось бы, окаменевшую грудь, а в ответ немая битва за мое тело, – Двэйн, пожалуйста… остановись!
На какой-то момент мне показалось, что он не отступит. Остатки воздуха словно вырвали из груди. Меня бросило в панический жар, а глаза застила соленая пелена. Захотелось даже закричать, но в следующий миг Фаррэл отпрянул и рухнул на кровать рядом, тяжело дыша. Понимание того, что все опять повторилось, пришло довольно быстро. Я в очередной раз все испортила.
– Прости меня, пожалуйста… – запричитала, поднимаясь на локтях, – Я… я просто…
– Просто не готова. Снова! – Перебил меня Двэйн. Его трясло, и я не знаю от чего больше от возбуждения или от злости, которую я так отчётливо слышала в его мыслях.
Сделав ещё пару тяжёлых вдохов он, молча как физически, так и мысленно встал и направился к выходу.
– Двэйн…
– Мне нужен воздух. После поговорим.
Раздался хлопок двери, а я в свою очередь откинулась на спину и закрыла глаза руками. Конечно легкое чувство вины за свое причастие к клубу «Возбудим и не дадим» тихонечко подвывало где-то на задворках разума. Но вот от мысли, что Фаррэл мог не остановиться одолевал прямо таки животный страх. Да, моя девственность это, пожалуй, единственное, чем я могла гордиться в свои-то 18 лет. И как бы часто этот момент не подымался на смех, двинутыми на этой теме девицами в женских местах уединения, сколько бы раз это не называла глупостью Бриана, некогда являющаяся моей подругой, разменять ее на галочку в своем досье взрослой девочки, у меня попросту не получалось. Это было сильнее меня, и, по сути, являлось единственным, благодаря чему я, не смотря на все свои выходки, вредные привычки и другие недостатки, оставалась хорошей, не окончательно испорченной.
Последней же каплей в настойке под названием «Поехать мозгом» стала одна единственная мысль: ПОЧЕМУ? Ведь не с первым же встречным, а со своим парнем я собиралась-таки превратиться в девушку. С парнем, который собственно не первый месяц держит свою позицию в моей личной жизни, а вот уже как второй год. Так почему же все мое яство этому так противится? Более того, сейчас даже его прикосновения, его поцелуи вдруг стали вызывать просто вселенское отвращение.
Не знаю, сколько времени я вот так провалялась, предаваясь думам своим тяжким, но в какой-то момент желание прямо сейчас найти Двэйна стало буквально физически ощутимым. Я должна была с ним поговорить, должна была в очередной раз объясниться, попытаться понять его, и сделать все возможное, чтоб он понял меня. Да, маленькая наивная девочка внутри просто отказывалась верить, в то, что это явно финал нашей с Фаррэлом влюблённости. Поэтому, взвесив все за и против, я решилась. Пулей натянула обратно джемпер и, выскочив из комнаты, побежала в низ, в разгар всеобщего праздника, на поиски еще пока своего парня, на ходу поправляя растрёпанные волосы.
На удивление чужие мысли уже не настолько резали слух, они будто превратились в фон, в томное гудение. Быть может я стала привыкать, ну или для того, чтоб не слышать чужого бреда, нужно забить голову своим. В гостиной царил хаос в прямом смысле этого слова: клубы сигаретного дыма, приторный запах алкоголя, развратное поведение каждого третьего опьяневшего подростка. Даже создавалось ощущение, что еще секунда-другая и некоторые начнут сношаться прямо здесь. И во всем этом я пыталась найти Двэйна, пока не влетела на всей своей решительности в чью-то грудину.
Ощупывая свой много страдательный орган, как правило, отвечающий за потрошение не своих дел, я подняла взгляд на не иначе как каменную преграду.
– Уолтерс, ты чего кирпичей в сиськи накачал? – опознав в разноцветной дымке родную моську, с сарказмом отозвалась я, перекрикивая музыку.
– А у тебя не иначе как тракторный бур вместо носа? – приняв мой пас приветствия, отбросил в ответку друг, так же крича и изображая не иначе как простреленного насквозь страдальца, – Сверло то хоть не сломала? – кучерявое недоразумение принялось осматривать пострадавшее место столкновения, – Масло вроде не подтекает…
– Бессовестный гаденыш! – пнула я в плечо остроумного виновника кчп(комнатно-человеческого происшествия) уже не сдерживая улыбку.
– Куда хоть летишь, фурия?
– Ты Двэйна не видел?
– Неа! – однозначно выкрикнул друг и даже головой покачал, вот только прежде я услышала его мысли, которые говорили об одном – он лжет, но… Зачем?
Выяснять причины да следствия я не планировала. Хватит на сегодня великих открытий! Дарэн должен остаться Дарэном! И я уже собиралась обойти друга, как тот вмиг подхватил меня под руку. А затем принялся буксировать в сторону, говоря уже на ухо, видимо, чтоб не рвать лишний раз глотку:
– Ты в курсе, что за скрытие с места ДТП тебе как минимум грозит штраф, а могут и прав лишить? Паркуйся давай. Никуда твой Двэйн не денется – сам найдется, – игривый тон парня, под конец мини монолога сменился на серьезный. И не дожидаясь ответной реплики, Уолтерс увлек меня к только что освободившейся нише под лестницей – в своеобразный укромный уголок, скрытый от посторонних глаз. Видимо жарких поцелуев нашим предшественникам стало мало, и они решили уединиться в так званой английской комнате. Я же тем временем таки оказалась у своеобразной мозговой развилки. Эдакий момент из разряда «быть или не быть», а вернее потрошить или нет мыслительные процессы лучшего друга.
– Странная ты сегодня… – уже не крича, но говоря достаточно громко, кучерявый поставил свой диагноз, усаживаясь на каменный уступ.
«Да ладно? А сам-то?» – отозвалась я про себя – вслух не успела, ведь отследив взгляд парня, поняла, что речь не о моей коммуникации:
– Как-то совсем не празднично, что не в твоем стиле… Не припомню, чтоб ты хоть раз упускала возможность приодеться в какую-нибудь нечисть. Неужели повзрослела? – темные глазюки на миг скрылись в характерном для сыщика прищуре, а после парень улыбнулся, похлопывая рядом с собой мол, садись-давай, в ногах правды нет.
– Пф… Да ладно? А сам-то, – всё-таки озвучила, – в костюме кого? – подгибая одну ногу под себя, я умостилась между Дарэном и огромной светящейся тыквой.
– Вообще-то я был Виктором Франкенштейном, но кто-то упер мой халат, а с ним очочки и расчесочку в платочке.
– Франкенштейн значит… Ну короче в образе самого себя.
– В смысле, по-твоему, я тоже чокнутый безумец?
– Безумие и гениальность – две крайности одной и той же сущности.
– Ну, со мной разобрались, а что насчет тебя?
– А что я? Я должна была быть девушкой вампира, а в итоге стала жертвой… Вот только не его, а обстоятельств…
– В общем типичная Мелисандра Бишоп.
– Эй! Я значит, тут ему дифирамбы пою, словно ты их еще от своего фан-клуба не наслушался, а я значит типичная жертва обстоятельств?
Я натянула качественно обиженную моську, на лице Дарэна отобразилось реалистично настроенное замешательство, и между нами на пару секунд повисла тишина, хотя вернее будет сказать, что это была музыка, ну а после… После мы в один голос рассмеялись, и на душе стало немного теплее. С Уолтерсом всегда так. Он как маленький огонек в холодной, темной лесной чаще и пока его не погасило даже мое сегодняшнее недомогание. Возможно, просто родной кудряш говорил только то, что думает, а может я просто отказывалась слышать что-то другое. Оказывалась и в нем открывать для себя что-то новое.
– Кстати о Бишоп – у нее сегодня вроде как знаменательный день, – с этими словами парень начал шарить в карманах, – так вот это ей, – и в мою сторону была протянута маленькая картонная коробочка, украшенная незамысловатым растительным узором на несколько тонов темнее основной бумаги.
– Неужто ты решил мне таким образом сделать предложение? – совсем расслабилась я значит – подшутить решила.
– Я? Предложение? Тебе? – глаза Уолтерса всего на какой-то миг устремились к ботинкам, на лице отразилась какая-то кривая улыбка, рука сжалась в кулаке. А мой мир в этот момент перевернулся верх дном от нескольких его слов, таки оброненных лишь в мыслях: «Тут хоть бы из френдзоны выйти…» А вслух… В слух было совсем другое, с трудом пробивающееся сквозь толстую пелену того ахера, в коим я находилась:
– Да я же придушу тебя в первую брачную ночь.
Не дождавшись от меня какой-либо ответной колкой фразочки, которая обязательно последовала бы, если бы не одно «маленькое» недоразумение – новообразовавшаяся супер геройская способность, Уолтерс тут же выложил все карты на стол, наверно чтоб я с распаковыванием не заморачивалась:
– А там всего лишь флэшка – замена твоей утопленнице. И… ты чего подвисла?
Да и правда, а с чего бы это я? Мне же вот каждый день доводится сталкиваться лицом к лицу с явным фактом того, что человек, которого ты считаешь другом с незапамятных времен, в тебе такового по ходу дела – совсем не видит. Наверно это неотъемлемая часть человеческой натуры: складывая для себя мнение о человеке и определяя его статус в нашей жизни, мы от чего-то ждем, что нам отведут такую же роль. А я всегда видела в Дарэне друга. Такого вот – самого-самого. Эдакий «братан мой родной от мамы другой», с которым не страшен ни огонь не вода не даже соседский пес. Если когда-либо и посещала меня мысль о том, чтоб стать миссис Уолтерс, то тогда мне было шесть и я, очевидно, была ребенком. Оливер – тот, что младший из Уолтерсов. И по совместительству любитель спускать чужие флэшки в унитаз. Так вот, он своей же маме в вечной любви клялся. Замуж обещался ее взять. Короче в детстве всяко бывает, а сейчас… Сейчас было нужно подавать признаки жизни и по возможности еще больше не вляпаться в чужую голову.
– Обдумываю участь старой девы… – изображая выход из недр глубоких дум своих философских, а вернее и правда с трудом из них выползая, отозвалась я, – обзаведусь котами…
– Лучше собаками.
«Отлично, поговорим о животных!».
– До сих пор злишься на Графа? – ковыряя пальцем подарочную упаковку и мысленно напевая гимн, принялась менять русло нашего диалога. Во-первых, я, как и полагается истинному дятлу, не до конца верила уже услышанному. Потому активно выстраивала вот это вот извечное объяснение: «просто не правильно поняла». Во вторых же, понимать правильно я пока была не готова. По сути у меня вообще не получалось вывести какую-либо единую эмоцию на вновь поступившую информацию, а по сему лучшим вариантом было вырвать время.
– Шерстяная тряпка! – прямо таки сразу «извинился» ярый обожатель моего несчастного, утерянного прикроватного коврика. Даже нос скривил. Но на тех самых складочках, что на миг украсили конопатую физию, я старалась взгляд не задерживать. Ведь там, рядом глаза, что по определению зеркало души, а душа бывает слишком прямолинейна.
– Эй, ты вообще-то о моем почившем любимце сейчас говоришь.
– Ну и, слава Богу.
– Фу, Дарэн! – с патриотичного псалма сбилась довольно быстро. Уже «среди огненных полос и слепящих звёзд» принялась цепляться за окружающую реальность, хотя всего несколько минут назад наоборот всячески старалась от неё абстрагироваться.
– Слушай, я бы посмотрел на твое отношение к гаденышу, который регулярно впивается тебе в ноги всеми имеющимися комплектами когтей, да и зубами приложиться не стесняется.
– Он просто знал, какой ты бесчувственный чурбан, – отозвалась с легкой улыбкой, ведь без нее вспоминать те моменты, в которых Уолтерс активно трясет ногой, в лучшем случае тихо шипя, а в худшем изливая весь свой матерный запас, просто невозможно. Вообще котофей мой в целом недолюбливал левых мужиков приходящих в дом. Даже с отцом у него были весьма напряженные отношения, ибо хозяин в доме должен быть один и морда его должна быть непременно пушистой. Но об этом я Дарэну решила не рассказывать. Пусть и дальше считает, что такой любовью Граф пылал только к нему.
Дальше мой родной кудряш снова притих, активировав мыслительную детальность, и я согретая теплом нашего диалога «не о чем» уже даже была готова бросить свою затею и услышать правду Уолтерской души целиком. Да вот только не сложилось. Мыслительный радар мой, все это время настроенный на окружающую среду, уловил то, что окончательно сломало всю мою прежнюю жизнь.
– «Двэйн и Бриана в английской комнате! Черт! Кому скажу – не поверят!» – внезапно прилетело из бушующего моря человеческих тел. Дыхание сперло, словно мне только что ударили под дых, в висках запульсировало. В попытке отогнать чужой мыслительный бред я резко покачала головой. И здесь видимо сказался недостаток кислорода и внушительная доза выпитого – пред глазами все поплыло, заставляя выронить свой подарок в подол юбки и сильней вцепиться пальцами в каменную поверхность, на которой я собственно восседала.
– Ты в порядке? – конопатая моська, заглянула мне в глаза, предварительно отодвинув упавшую шторку из волос, – Пойдем, выйдем на воздух?
«Он не мог! Он не мог!» – принялась повторять себе как мантру, в попытках унять обволакивающее волнение. На друга смотрела не видящим взглядом и, по сути, не в силах выдавить из себя ни единого слова.
– Давай вставай! – принял за меня решение Уолтерс.
– Да ты гонишь! Фаррэл? – раздалось совсем рядом – недолго видимо обладатель мысленной информации искал уши, в которые оную можно было бы слить.
– Своими глазами видела. Мы с Майком собирались уединиться, а там… – я лишь ухватилась за протянутую дружескую пятерню и что было силы её сжала, во все глаза таращась на двух сплетниц.
– Да у него же девушка есть…
– Либо это в прошедшем времени, либо ее можно поздравить с приобретением двух… – в этот момент одна из девиц таки заметила меня, и пнула свою подругу, дабы та попридержала язык. Далее же на меня уставилась пара жалостливых глаз, словно бы они сейчас Хатико увидели, а Дарэн зашипел видимо от боли. Ведь силу сжатия его ладони я уже никак не контролировала. Приготовившись убивать, я вскочила словно ужаленная, заставляя болтливых птичек мигом упорхнуть.
– Куда собралась? – Уолтерс перехватил мою руку и дернул на себя, всем своим видом давая понять, что он меня так просто не отпустит.
– А то ты не слышал…
– И что? Вы с ним не супруги Мэл, а во всех остальных версиях отношений, верность лишь мини дополнение, устанавливающееся по желанию, чисто на личное усмотрение. Поэтому не ходи. Не унижайся!
Сказано было достаточно для того чтоб, будучи в здравом уме, принять все как должное и с высоко поднятой головой. Просто развернуться и покинуть к чертовой бабушке этот обитель похоти и лжи. Ну а если порции для мозга стало бы не достаточно, то мысленного «Ты всегда выбирала его. Хоть сейчас останься!» должно было хватить, чтоб приглушить клокочущее в обиде сердце. В конце концов, тот пыл, с коим прожигала мою душу пара обсидиановых бусин, должен был вколотить железобетонное «НЕТ» на пути моей затеи, но… Да, всегда есть это коварное, жестокое «но» превращающее в дерьмо, все то, что до него. И вот когда я уже почти приняла сторону друга, в его качестве выступил издевательский вой, что раздался буквально у самого уха:
– Развлекаешься, Бишоп? – закончив со своей звуковой фишкой, саркастически протянул вновь нарисовавшийся Андерсон, который к слову всегда скептически относился к нашим с Двэйном отношениям:
– Твой дружок тоже развлекается, вот только без тебя! – а после это омохначенное существо подняло над моей головой руку, держа пальцы в характерном жесте. Наглядно, в общем-то, изображая то, что до этого пара девиц пророчила мне лишь на словах.
– Катился бы ты, Хэйм! – скрепя зубами отозвалась я и в качестве защиты от горькой правды вытянула средний палец.
– Всенепременно, – ухмыльнулся парень, а после добавил, склоняясь к моему уху, – такой крупнорогатый скот не каждому волку по зубам.
Это стало последней каплей, что напрочь затопила тот самый здравый смысл.
– Знаешь, Дарэн, – обратилась я к другу, параллельно обрывая его крепкую хватку на своем предплечье, – если бы было, куда еще ниже. Когда твой парень имеет твою же подругу и об этом уже знают даже подвальные крысы…
Договаривать не стала, да и не требовалось. Уолтерс сжал кулаки, но смиренно потупил взгляд, «благословив» мой путь возмездия лишь коротким «Делай, как знаешь!». А я уже знала. Все чувства и эмоции, поставленные на раскаленную плиту предательства, выкипели, заволакивая едким дымом гари все вокруг. И лишь вырванные патли и отбитое достоинство могли активировать систему принятия этой действительности.
Множество эпитетов в адрес своего возлюбленного посещали мою голову, пока я степенно продвигалась в сторону знаменитой английской комнаты. Основным ее достоинством было то, что, по сути, она являлась второй в доме, что вмещала в себе некую горизонтальную поверхность, и единственной в статусе общей доступности. Остальной интерьер в ней был весьма скудный в виде комода и пары стульев. Главной достопримечательностью, конечно же, был зеркальный пол и потолок – важная деталь так сказать, для особых эстетов. Столь громкое же название закрепилось засим помещением лишь потому, что происходящее в нем, как показывает даже сегодняшняя практика, не всегда являлось легальным и зачастую люди, достигнувшие в нем желаемого, расходились не прощаясь. Или если другими словами – по-английски.
Ну и оно все бы ничего, да вот только с каждым новым шагом, каждым сокращенным дюймом до желаемого возмездия решительность моя таяла. Словно пломбир в жаркий августовский полдень, она стекала по рукам. Конечности становились липкими и влажными, а к моменту, когда я вплотную подошла к заветной двери и вовсе тряслись как у законченного алкоголика. Та красочная сцена, в лучших традициях мелодраматических разборок, где я снимаю блондинистый скальп и в то же время коленом делаю омлет, отчего-то уже не казалась мне качественно составленным руководством к действию.
– Долбаные сказочники! – прошипела я себе поднос, раз за разом сжимая похолодевшие пальцы, с надеждой таки унять дрожь в руке, что так и застыла в нескольких сантиметрах от дверной ручки.
Да, в современном синематографе явно не учли, что в самый ответственный момент, в независимости от уровня твоей озлобленности, за горло может схватить банальный страх. Как не крути, а слышать и видеть – две совершенно разные вещи. А еще при написании тех мыльненьких сценариев в расчёт, однозначно, не брались банальные человеческие чувства. На деле ведь за этой проклятой дверью находились люди, что играли в жизни моей отнюдь не последнюю роль.
Не знаю, сколько времени ушло на придание твердости своим намереньям. Как для меня – прошла вечность, а за ней еще одна, прежде чем таки, сделав глубокий вдох и усилие над своей атрофированной конечностью, я потянула дверной механизм вниз, открывая для себя ящик Пандоры.
Спертый воздух, пропитанный похотью, пеньковым галстуком обвился вокруг шеи, вызывая легкий рвотный позыв.
«Фу ты! Пакость какая!» – завопила внутри меня маленькая девочка, закрывая руками разом органы обоняния и осязания. А после продолжила, бухтя уже в ладони: «Как знала, что это жуть как мерзко!» На деле же я лишь инстинктивно прикрыла рукой нос, жалея, что ранее не удалось расшибить его о дружескую скалу, и таки рискнула оценить обстановку.
Застать за непосредственным процессом благо не удалось, ибо тогда однозначно пришлось бы делиться содержимым своего желудка, а оно не хорошо даже при такой паскудной ситуации. Втиснулась же я аккурат в тот момент, когда герои-любовники уже пытались сгладить свой потрёпанный вид. Майка как раз заскользила в обратном направлении по двэйновской спине, когда тот обернулся на звук уже захлопнувшейся за мной двери.
– Мэл… – констатировал парень очевидное.
– Наверно у тебя в роду все же были лифтеры, и способность закрывать двери отсутствует на генетическом уровне, – отозвалась я, отчаянно стараясь придать голосу на деле отсутствующую уверенность, и сотворить налет пофигизма поверх бушующего пламени обиды.
А дальше повисла тишина. Ну, вернее для них это было тишиной, я же успела уловить взгляд своего уже почти бывшего парня в сторону Брианы. И его мысли о том, что та «вроде как закрывала эту гребаную дверь». Следующее же прозрение нас с Двэйном посетило где-то одновременно. Все было изначально спланировано! Измена Фаррэла изначально должна была стать всеобщим достоянием, а лично для меня подруга потрудилась оставить свою роспись на спине парня. Но все сложилось еще более феерично. И вопрос у меня оставался только один – за что?
«Что, черт подери, я тебе сделала такого?!» – с этой мыслью я повернулась к Бриане, что пустым взглядом буравила пол. Даже в голове ее было пусто, но лишь до того момента, где её бездонные глаза, нашли мои. И вот это наше зрительное столкновение для меня стало почти физически ощутимым ножом, воткнутым мне где-то в районе солнечного сплетения.
«Больно?» – прилетел мысленный вопрос. Ответ на него девушка видимо нашла в моих глазах и, прервав нашу оптическую коммуникацию, с таким же мысленным «Вот и отлично!», не иначе как планировала просто уйти.
– Куда собралась? – мгновенно вспыхнула я. В попытке остановить побег любовницы, ухватила оную за что успела, а может, дело было в подсознательном гневе. Так или иначе, но натуральный блонд, в лучших традициях, пошел в расход.
– Серьезно собираешься вот так молча уйти?!
Разлучница тихо зашипела – злость брала свое и силу своего захвата я не контролировала. Хотя трясущимися руками открывая эту страшную дверь во взрослую жизнь, больше всего хотела сохранить достоинство и благоразумие. Но эмоции требовали выхода. Я вошла в раж и потянула на себя упругую, налакированную «дульку».
