Изба послушала и употребила. Искра загорелась в душевном сердце, полезли в чердак мысли о прошлом, да только ненадолго. Буквально пять минут и несколько секунд, как избушка с чердаком окунулась в сонный омут, а Ягишна минут зря не теряла и сразу же помчалась в сарай за болгаркой по куриным костям.

Следующий эпизод придется опустить, иначе особо впечатлительные блюстители и крестьяне могут оскорбиться.

Эное количество часов работы и двести грамм горького эликсира сделали своё дело. Привинтив вместо курьих ножек четыре самодельных двигателя и соединив их проводами с пунктом управления или рулевой, как вам угодно, роль которой исполняет чердак, то есть отдел хранения мозга избы, а точнее голова избушки – дело оставалось за малым.

Подняться в рубку, разогреть движки и отправится в полет к неизвестному. И да, госпожа Ягишна не задумывалась о том, куда держать курс и что делать, если вдруг возникнут проблемы, ей было уже все равно на последствия, ибо сердцем и телом она уже астронавт.

Тадам, готово. Очередное чудо света явилось лесным обитателям, а чуть позже покажется и человекам. Последние вряд ли представляют, как обрадуются увиденному свечению, а как удивится их кожа и лепетать горячо. Как говорится, рано выпить не бывает, а избушка на старухиных двигателях вырвалась из цепких болотных лап и взлетев, отправилась куда чердачьи иллюминаторы глядят.

Зрелище оказалось запоминающимся, как первый поцелуй или первая поездка в бобике. Опадающее древесинной строение, поднимаемое ввысь четырьмя огненными вспышками, лишь слегка напоминавшими турбины космического корабля – ланью разрезало облака и устремившись к свершению пролетало над безнадежной тайгой, оставляя за собой червоточный след.

Лесные существа и мифические зверки не на шутку испугавшись, попрятались в норах и самодельных платинах, но пустив слюну наблюдали из биноклей за летящей в небе избушкой, а птицы летевшие позади увлеченно обсуждали увиденное на птичьем языке. То и дело из-за плотно прижатых к друг-другу елей и пихт пробиралось одно слово – “нечто”, такое название зеваки дали избушке на самодельных двигателях. Так и продолжался полёт жизни госпожи Ягишной, которая фанатично схватив штурвал и крутила им направо и налево. Представьте, кем она себя ощущала, всё-таки правду говорят – полёт окрыляет.

Однако момент триумфа для старушки оказался непродолжительным, ведь к её глубокому сожалению, действие снотворного подходило к концу, а значит близок роковой час, когда изба очухается и попытается ущипнуть себя, но вспомнив что у нее нет рук – разочаруется и смирится, как это зачастую происходит. Спустя несколько пройденных километров в полете – события описываемые выше стали явью.

– Мать твою, старуха, что происходит? – с большим трудом спросила изба у Ягишны, которая в это время крутила рулем. Изба хотела бы покрутить пальцем у виска, но не всем так везет.

– Оставляем след в истории, дорогая. – с гордостью отвечала атлантически похорошевшая старуха Ягишна. Эх, кто бы знал, насколько точны сказанные ей слова.

Вот вспоминаешь о ней и диву даешься, до чего могущественно вдохновляют к свершениям люди, начавшие жизнь с чистого листа.

Всё хорошее имеет свойство заканчиваться, а каждый самолёт когда-то приземляется. Внезапно, когда госпожа решила, что пора завершать рейс дабы перевести дух, она вдруг потеряла управление аппаратом и “нечто” ускорившись до рекордной скорости взяло курс по своему усмотрению. Старуха принялась кричать и бегать взад-вперед, не понимая что же ей делать, но было уже поздно что-либо предпринимать. Сама же избушка вновь потеряла сознание, а может и просто решила немного вздремнуть, так как отчаялась и разочаровалась в себе окончательно.

Тем временем, “нечто” на штурмовых оборотах парило сквозь стаи фрегатов и пеликанов, пролетая над океанской пустыней. Иной раз встречались корабли и паромы с разинувшими рот матросами и юнгами, изредка мимо пролетели пассажирские лайнеры, мальчишка-пилот так засмотрелся на странный летающий объект, что чуть не врезался в маяк с объективным названием “Восторг”.

Впору и дальше описывать приключения госпожи Ягишной, или заняться описанием красот открывшихся за пределами, но история подходит к логическому для планеты завершению.

Эхо спрятанной, но не покинувшей мир холодной войны, пробивалось из темной могилы на яркий свет, но мог ли кто-нибудь предположить, что раскопает её упитанный политиками труп – каких-много алкоголичка, самопровозглашенная профессорша, или же повседневная госпожа Ягишна и её избушка на самодельных двигателях.