Король рая. Путь короля. Душа сущности

Словно мост перекинулся караван судов в галактику Чияна. На тридцать планет галактики свозилось оборудование и вооружение. Мост был огромным, как паутина, каждая ниточка которой достигала одной из планет галактик Чияны. Бесконечный конвейер в обе стороны. Весь промышленный комплекс материальных и информационных миров работал на вооружение. Савойя сделал заказ и остальным галактикам своего региона. Средств не жалел. И всем было выгодно. Если Савойя победит, то войны в этом регионе не будет. А, заодно, галактические миры ещё и денег на военных заказах заработают. У Савойи тоже был свой интерес: ресурсы ста галактик в случае победы сполна покрыли бы военные расходы. И в этом случае род Савойи становился бы бесспорным лидером в своём галактическом регионе, ибо его королевство простиралось бы уже на плюс сто галактик Чияны. Никто не посмеет спорить с властителем огромного галактического региона, владеющим ещё и здесь тремя материальными мирами.

Нуриас и Чони успокоились. Их новые родственники оказались могущественным королевским родом в своей галактике, возглавляющим межгалактический совет. Но королевский род Чияны оказался тоже непростым, а полным талантливых учёных. Теперь уже мощный научный комплекс работал на вооружение.

Чубс сидел на своём троне и не понимал. Перед ним расположились дипломаты Чияны. Их он видел в первый раз. Молодые, сразу видно, неопытные в интригах и плетениях паутин. Женщина выглядела скромно, старалась держаться с достоинством, насколько на то хватало у неё моральных сил. Это Чубс понял сразу. Мужчина был вообще ягнёнок. Но почему рядом с ним женщина? Чубс пытался понять. Иногда, в процессе разговора, старался заглянуть в её нежные глазки, но они ничего не отражали. Надежды она не подавала. Платье длинное и даже щиколоток видно не было. «Чем же эта женщина собирается бороться? – недоумевал Чубс – всё своё оружие она убрала. Странно всё это. Но новость о том, что принцесса Олия вышла замуж и что у той стороны три галактики, была хорошей новостью. Значит, будет и часть другой галактики». Продолжал улыбаться, а сам тихо дал указ прощупать границы Чияны.

Элвейс старался говорить твёрдым голосом, пытался донести мысль до Чубса, что, к сожалению, так получилось, что договор о браке был подписан раньше объявления войны. И теперь, ни за что, их королевский род тоже потеряет свои миры. И что они об этом очень переживают и просят сохранить им хотя бы видимые привилегии. Всё-таки они ведь не сопротивляются и готовы принести ключи на золотом подносе с бриллиантовой отделкой – фамильной вещи их старинного королевского рода. Честно говоря, Чубсу уже надоел этот их детский лепет. Улыбаясь, с нетерпением ожидал новостей. И новости не замедлили себя ждать. Советник приоткрыл дверь, незаметно дал знак, что надо бы поговорить наедине. Чубс вышел. А Элвейс с Глори продолжали наивно разглядывать тронный зал здешнего короля. Оба понимали, что примерно происходит. Но даже не смотрели в сторону друг друга. Расписные потолки и стены интересовали и восхищали их куда больше.

«Ваше величество, вы помните, у нас была наша надежда и гордость: супер крейсер с единственной в нашем регионе лазерной пушкой?». Чубс не помнил, но кивнул, что помнит. «А почему был?» – вдруг задал он глупый вопрос. Извините, Ваше величество, но его уже нет. Понимаете, когда мы приблизились к границам Чияны, там стояли какие-то незнакомые нам корабли. Наш опытный генерал Глод сразу пошёл в атаку на проходимцев. Вы же дали указание, что их надо всех стереть в порошок. Он это понял. И поэтому, завидев противника, бросился вперёд. Но вот мы видим, как его крейсер вдруг дёрнулся и безжизненно повис в воздухе. А потом его так потянуло-потянуло и он пошёл, и пошёл, и пошёл, и ушёл сквозь строй тех кораблей. А они ему даже дорогу уступили. Так он и ушёл туда, вглубь Чияны. Мы запрашиваем генерала по связи, что, мол, чего это ты там? Где ты? А нас с тех кораблей спрашивают: «у вас далеко туалет?» Ну, мы говорим: «какой туалет?» а они нам отвечают: «мы так и поняли, что у вас его нету рядом, и ваш крейсер пошёл у нас делать пи-пи!». Чубс пригнулся. Он не понял опять. «Куда пошёл делать?». Советник задрожал: «туда… делать… пи». Чубс схватил советника за ворот камзола: «где мой крейсер, сволочь?» И тут пожалел, что так близко приблизил к себе советника. Его собственный королевский костюм стал снизу мокрым. Его бриллиантовые туфли уже наполнились до краёв.

Элвейс и Глори слышали страшный рёв там, за дверью. Но красота тронного зала продолжала интересовать их всё-таки намного больше. Голову советнику отрубили незамедлительно. Теперь перед переодетым и переобутым Чубсом стоял командарм. «Докладывайте обстановку и оперативно!». Командарм весь подобрался, подтянулся и принялся докладывать: «Ваше величество, наш небольшой разведывательный отряд всего в пятьсот кораблей подошёл к границам Чияны. Крейсер генерала сделал свой манёвр и ушёл в тыл противника. Перед нами были какие-то непонятные корабли. Они нам что-то говорили, но слов было не разобрать». Чубс бросил злобный взгляд, но про туалет и пи-пи спросить не решился. В смешном и диком положении перед командармом, который почему-то не разобрал ни слова из их разговора, он становиться не хотел. А командарм, между тем, продолжал: «я дал приказ приблизиться к этим непонятным кораблям. А они делают нам запрос: „вы пираты?“. Я гордо ответил им, что мы – военный флот региона Чияна-2. А они отвечают, что, мол, не верим мы вам, вы пираты. Я им говорю: посмотрите символику кораблей, это официальный флот региона Чияна-2! А они нам отвечают, что все пираты так говорят. А потом как дали залп по нам из всех своих орудий, в общем, только один мой корабль целым остался, потому что он замыкал наш маленький отряд».

Чубс снова озверел: «где мои пятьсот кораблей, сволочь? Командарм, однако, не растерялся: «Ваше величество, был жаркий бой. Но, крейсер генерала, я уверен, в полном порядке. Он ушёл делать пи…». Голова Чубса дёрнулась. Командарм вовремя заметил свою оплошность: «пиразведку, Ваше величество. Это такой специальный манёвр разведывательных действий в тылу противника. Но вы не подумайте чего там, Ваше величество. Дело в том, что их корабли были уничтожены все до единого». Я тоже дал приказ открыть огонь по нахалам. Видимо, так получилось, что они увидели это и дали ответный залп по, как они думали, пиратам. Сначала мы заметили, как их корабли разваливаются на части, а потом их снаряды долетели до нас. И мы тоже пали смертью храбрых. Но вот письмо, которое вскоре после этого недоразумения я получил от них на своём корабле. Чубс нервно выхватил из его рук бумагу, и взору его предстало следующее послание:

«Премилостливый дорогой король Чубс, ваше величество, извещаем Вас, что только что нас атаковали космические пираты и на их кораблях были знаки отличия региона Чияна-2. Мы отчаянно сопротивлялись. Хотим Вас предупредить, что в этом районе бродят бандиты и маскируются вашей символикой. Всегда в Вашем распоряжении, нежно любящий вас король Савойя».

У Чубса полезли глаза на лоб. Ещё несколько раз перечитал письмо, дико посмотрел на командарма, и вдруг со всего размаху заехал ему в ухо. «Ой-йойо-ой!» – взвыл командарм. «Молчать, когда с тобой говорит король, шельма! Немедленно выслать боевой отряд на борьбу с пиратами космоса!». И Чубс, в порыве чувств, изо всех сил топнул ногой. Нога попала на ногу командарма. «Ой-йойо-ой!!!» – снова завыл командарм. «Молчать! Не перечить!» – взвыл Чубс и с силой шарахнул командарма по голове свои жезлом. Командарм наконец-то замолчал. Больше он уже никогда не сможет восклицать никаких возражений

Навстречу космическим пиратам вышла боевая флотилия. А Чубс нервно засеменил в тронный зал. «Получил письмо от вашего Савойи, – небрежно начал он – теперь вижу, что ваш король преисполнен ко мне своих самых наиверноподаннических чувств. Пожалуй, он действительно стоит привилегий. Чего же он хочет?» – «Покоя, ваше величество!» – «Покоя?». Элвейс сделал паузу и продолжил: «Ваше величество, мы все Вас очень любим и уважаем. Король Савойя уже дед, вы понимаете. Его внук женился на Олии, дочери этого королька местного, ну, вы его знаете». Чубс утвердительно кивнул, что знает. Ему понравилось, что его родственника, который прячет от него по справедливости принадлежащие ему, Чубсу, тридцать галактик, так пренебрежительно обозвали. «Ну так вот – лепетал Элвейс – у дедушки его внука очень страшный генерал: опасный, коварный, кровожадный, в общем, немножко неприятный тип. Вы знаете, раньше этот генерал был очень спокойным и миролюбивым парнем э, простите, генералом. Вот. А потом он вдруг заболел нервным психическим расстройством. У его любимой жены однажды на рынке украли кошелёк. И какой-то полицейский королевский следователь шепнул ему неосторожно, что это проделки космических пиратов! А генерал ну очень любил свою любимую жену. В общем, немного по этому поводу расстроился. И теперь он гроза всех пиратов. Если видит какие-то корабли, то сначала всегда вежливо предупредительно, как и положено по этикету, спрашивает, пираты ли они, они ли пираты? А когда те начинают врать, что не пираты, то вспоминает тот кошелёк… своей жены… любимой… и уничтожает этих бессовестных воров-пиратов». Чубс чуть подался вперёд: «а…а ээ чем, простите, могу помочь вашему дедушке?». Элвейс заговорчески наклонился в его сторону: «дедушке нашему нужен покой. Он любит собирать грибы, купаться в озере, любит хвойный лес. Но сейчас у генерала приступ!».

Элвейс выпучил глаза и страшно завращал ими, а потом тайно зашептал: «дедушка готов принести Вам ключи на золотом подносе в бриллиантовом исполнении, но пока у генерала не пройдёт приступ и он не престанет охотиться по всему космосу за пиратами, это сделать невозможно! Под его командованием целая армия злобных офицеров. У их жён в своё время тоже крали кошельки те самые космические пираты! Генерал обнаружил этих офицеров в нашей лечебнице, где проходил очередной профилактический осмотр после знойных своих боёв. И призвал их под свои знамёна мести и смерти всем ворам и негодяям!» – «А когда у него пройдёт приступ?». Элвейс вытянул губы в трубочку и глаза его сделались мутно-задумчивыми. Стал раскачиваться из стороны в сторону и вдруг свалился со стула. «Ах, у него приступ! Спасите его! Ему нужен его врач! Срочно на корабль! Скорее!» – защебетала встревоженная женщина. Элвейса понесли на корабль, Глори семенила рядом, тревожно держа его за руку. Чубс тоже не отставал. Его интересовал вопрос, когда же у дедушкиного генерала пройдёт приступ. Однако не знал как спросить, ведь человеку плохо, у него приступ!

Но перед тем, как войти на корабль, она – «о, это чудное создание!» – подбежала к нему, Чубсу, и нежно защебетала: «простите нас, вы видите, что Элвейс в припадке. Это у всех бывает, вы понимаете… понимаете…». Говорила тревожно, судорожно глотая слёзы. Чубс кивал головой, да, он понимал, понимал, что такое несчастие у этого королевского рода, что у них всех постоянно приступы. Уже мечтал о том, что поместит в лучшую психиатрическую клинику этих сумасшедших, включая их генерала, но нужно только время, время, чтобы генерал утих и чтобы скорее навести порядок в этих мирах, где правят эти несчастные больные. «И вы понимаете, Ваше величество, – Глори не могла удержаться от душивших её слёз – Элвейсу нужно придти в себя, ему необходимо лечение. Это займёт полгода, год. А он у нас единственный, кто может разговаривать на таком высоком уровне. Вы же видите, какой он умный! Гордость нашего рода!». Чубс кивал головой, но он не был согласен ждать так долго. «Год, да вы что, это же очень долго!». – «Да, да, с жаром согласилась с ним Глори, бережно и нервно перебирая своими нежными прозрачными пальчиками бриллиантовые пуговицы его королевского камзола, это долго. Но это единственный шанс с почётом, как мы все мечтаем, передать Вам ключи. А этот зарвавшийся бешеный генерал с эпилептическими припадками сможет бороздить космос не больше года. А потом мирно засыпает. И спит уже несколько лет. И тогда мы его все очень любим. Вы тоже его очень полюбите, когда увидите его наконец-то спящим.

Глори, несчастная, снова зарыдала и припала к плечу Чубса: «а пока… пока Элвейс лечится, а генерал буйствует в своей белой горячке, давайте мудро переждём этот тяжёлый для нашей семьи период. Мы начнём вести переговоры о сдаче нашего региона вам под ключ. Создадим комиссию, начнём встречи. Вы же понимаете, Ваше величество, что без бюрократии нам не обойтись. Наш народ так мечтает о мудром правителе, так мечтает, так мечтает, если бы вы только знали! И снова слёзы украсили её дивные глаза, и бриллианты рассыпающиеся по щекам Глори вконец убедили Чубса, что надо подождать год. А пока, действительно, провести переговоры о сдаче и капитуляции, а главное, оформить всё бюрократически надёжно, чтобы соседи не смогли упрекнуть его в завоевании. Просто, это будет опека над несчастными больными. Чубс погладил волосы Глори: «я понимаю, моя милая бедная девочка! Как же ты исстрадалась там! Я всё сделаю, чтобы всё прошло мирным путём. Я теперь буду заботиться о вашем регионе» – «Спасибо, Ваше величество. Но главное, осторожно с больным генералом! Он теперь решил, что Чияна должна быть свободной зоной от пиратов. И гоняется за всякими кораблями и не верит никому, что они не пираты! А скоро я пришлю Вам весточку о начале переговоров, о передаче вам полной власти! Пусть комиссии пока встречаются, а там незаметно уже и год пройдёт, и всё у нас с Вами будет хорошо!». Эти последние слова вконец растрогали Чубса. Музыка: «всё у нас с вами…» окончательно покорила его. Корабль улетел, а Чубс достал белый кружевной платочек, которым снабжала его жена, и долго махал ей вслед. Необыкновенная красота несчастной женщины поразила его. Он уже забыл о своей жене. Он уже был там, с этой женщиной, и был счастлив с ней.

Подбежал старший офицер и доложил, что на границе с галактикой Чияна их боевой отряд встретил какие-то странные корабли. «Они спросили, что, мол, пираты ли мы? А мы ответили, что мы не пираты, пираты не мы. А, они нам отвечают, что, мол, опять вы всё врёте, и напали на нас, как на пиратов. Мы им передаём, что мы не пираты. А они нам кричат опять, что, мол, не хотите сознаваться, совести у вас нет, отдайте мне кошелёк моей жены… в общем, наш отряд они уничтожили». Чубс в гневе развернулся и заехал оплеуху этому глупому офицеру: «ты почто над больным человеком издеваешься!? Больше не подходить к границам Чияны! Я дал ей… им… слово, что буду оберегать покой этого региона! Пошёл прочь! Шельма!». Офицер не пошёл, он исчез, испарился в мгновение ока.

Глава 4. Король Элвейс, королева Глори

Дрон практически перестал интересоваться окружающим миром. Много времени сидел в библиотеке, доставшейся ему по наследству. Иногда его наблюдали гуляющим по лесу или берегу озера с книгой в руках. Что-то бормотал, бормотал про себя, устремляя взгляд куда-то вдаль. Иногда куда-то пропадал. Однажды, Лучано спросил его: «скажи мне, вот ты взял за манеру рассказывать людям о том, как они живут. Какой ты видишь в этом смысл?». Дрон непонимающе взглянул на него: «но это интересно. Оказывается, люди живут по расписанию. Все их взаимоотношения уже заранее известны. Даже тех, кто ещё не встречался, но встретился бы. И вот, ты знаешь, это так интересно, когда ты говоришь им о том, как они живут, а у них глаза на лоб вылезают, откуда, мол, я это всё могу знать! Здорово, правда?».

Лучано задумался. Он-то, конечно, понимал, что происходит. Но, ведь, существовала и другая сторона: человеку нужно пройти тот путь, на который он ступил. Пройти всё самому и понять всё самому. Каждый путь должен быть именно прожит. Нельзя человека искусственно уводить от его дороги. Он, так или иначе, всё равно вернётся и пройдёт то, что не прошёл. Только время, в результате, потеряет. Но, подать мысль к размышлению не помешало бы. Тяжело вздохнул про себя. «Скажи, Дрон, вот ты, когда бродишь один тихо сам с собою, как бы ты отреагировал, что к тебе кто-то пристаёт и говорит, что, мол, чего ты такой скучный, давай, мол, тебя развеселю! Что бы ты на это ответил? А ведь человек тебе добра желал бы, переживал бы за тебя, чего это ты так уединился от мира сего. Дрон молчал, видимо, ожидая продолжения.

И Лучано продолжил: «Ты, вот, рассказываешь людям, как они живут. Получаешь удовольствие от их реакций? А ты задумывался о том, спрашивали ли они тебя об этом? Она, например, уже замужем. Ты ей рассказал взаимоотношения с её мужем. И что дальше? Какова цель этого? Ты что, сможешь ей помочь? Или же предложишь себя в качестве альтернативы? Жила она нормально, как все. И тут ты вдруг взбудоражил её. Открыл как бы глаза. Что теперь ей делать, что она несовместима, разводиться?». Дрон молчал. Он как-то и не думал об этом. Просто так, интересно было сказать то, что есть. А Лучано продолжал: «если ты скажешь истинную причину их несчастливых взаимоотношений, то разве от этого что-то изменится? – Не изменится, потому что человек тебя об этом не спрашивал. Значит, он не готов это услышать. Ты хоть деньги за это берёшь?».

Вопрос Лучано поверг Дрона в изумление: «но ведь мне не надо денег. Я же так просто, бесплатно людям помогаю разобраться в том, что у них происходит между собой!». Лучано улыбнулся. Дрон был смешной человек. «Ну, во-первых, бесплатное никто никогда не ценит. Не потому, что люди плохие, а потому, что это их естественная реакция. Это же парадокс. Ты же хочешь как лучше, значит, получаешь как всегда. Ты говоришь им бесплатно очень важные вещи. Зачем же теряешь зря время? Они же тебя не услышат! А во-вторых, не делай никогда никому ничего, если тебя об этом не просят. Потому что, если не просят, то данный человек не готов ещё услышать тебя или воспринять от тебя помощь. И все твои слова он не услышит. А вот когда человек спрашивает, то значит он готов услышать тебя, т.е. созрел к восприятию твоих слов. Но и здесь не надо торопиться говорить. Сначала он должен заплатить. И заплатить немало за столь важную информацию, которую ты ему предлагаешь. Ты говоришь бесплатно, и человек сразу полагает, что твоя информация ничего не стоит. И поэтому не воспринимает её всерьёз. Ты просишь один земляной. И он уже начинает думать: а стоит ли в его глазах твоя информация один земляной, настолько ли ему действительно плохо, чтобы заплатить эту сумму? И вот решает, что это уже слишком.

Бесплатно бы он бы время на тебя потратил, выслушал бы, а земляной за это уже не даст. Вот это и показывает степень того, насколько человек нуждается в твоей помощи. А если ему надо, он тебе и тысячу заплатит, не глядя, только бы ему помогли разобраться, что происходит!». Дрон запротестовал: «но как же людям помочь? Они же плохо живут!». Но тут уже Лучано не выдержал: «наверное, ты прибыл на эту планету вместе с Альпином. И у тебя с ним общая беда: помогать людям, когда они тебя об этом не просят. Но ты несёшь вред и зло этим людям таким образом! Ты почему, думаешь, Альпина не пускают никуда и сторонятся его, словно дикого медведя? Именно поэтому. Его безудержное желание помогать людям, всем подряд, и стремление к а-ля всеобщей справедливости может привести к социальной катастрофе, если таких Альпинов соберётся много вдруг и в одном месте. И общество оберегает себя от подобных пришельцев. Там, на той планете дипломы университетов имеют большинство населения. Они его получают и вешают у себя в туалете, что они тоже не хуже некоторых. А сами нередко работают, кто шофёром, кто в киосках торгует, или инженер заведует медицинским центром. Мир такой прогрессивный. Всех умных бедных собрал под свои знамёна».

Лучано видел, что Дрон расстроился. Но понимал, что сказать человеку, что так делать нельзя и не предложить одновременно выхода, это будет слишком. И ему пришлось продолжить: «ты хочешь помочь не одному человеку, а всем людям. Значит, надо мыслить планетарными масштабами. Изначально искать причину, а не бороться со следствиями. И теперь, если ты определился, что тебя волнует судьба всех людей, то оставь в покое каждого. Здесь и думать нечего, всё понятно: счастливым человечество было только в Раю. Оно вышло из Рая, мы его туда и вернём обратно. Загоним заблудших наших овечек в свой дом. И люди тогда смогут полноценно выполнять свою информационную функцию в своей ДНК-Галактике. Ты же, надеюсь, не воспринимаешь буквально слова о том, что Адам и Ева были в Раю одни? Это были люди, размножавшиеся почкованием. Это и есть выражение: «родиться от ребра».

Не может же в целом Раю жить один экземпляр людей, бегать разные животные и существовать различные растения – и все по одному экземпляру!“. Дрон рассмеялся. Лучано ему нравился. Он не показывал своего превосходства, но своего добивался тонко и незаметно. А Лучано, между тем, увлёкся: „смена почкования живорождением – это был следующий этап человеческой эволюции. Но, именно здесь происходит сбой. С каждым рождением новой Земли мы постоянно наблюдаем, как в процессе эволюции почкование сменяется живорождением. И всегда у людей здесь начинаются неприятности. Что же такое Змей и Яблоко? Не зря об этом упоминается, как о новом познании. Именно с этого момента люди стали применять информацию для познавания окружающего мира. Появилось движение мысли посредством форм и аналогий. Т.е. человеческая логика.

И тут пока всё правильно, ибо человеческая логика – это инструмент для обработки, анализа информации. Это согласовывается с функцией ДНК, в которой люди находятся. Живорождение – это намного более тонкая организация живой материи. Так же поменялось и мышление человека – стало более тонким: появилась возможность манипулировать аналогиями, делать анализ окружающего пространства. Но, вот тут человечество спотыкается, потому что обращает анализ к своему «я», к изучению самого себя. А принцип существования материи – это движение вперёд, но, ни в коем случае не остановка! А обратив взор внутрь себя, оно начало себя анализировать, движение остановилось, человек споткнулся. Ты же знаешь, Дрон, что если начать анализировать своё движение, то сразу же начинаешь ошибаться, путаться, останавливаться. Это и есть причина самоубийств. Человек уходит своими мыслями в себя, т.е. останавливается и это приводит просто к самоуничтожению. Погружаясь в себя, человек попадает в ограниченное пространство, где нет движения вперёд. То же произошло в глобальном плане и с человечеством. А что касается самого Рая на Земле… То его как такового отдельного и не существует вместе с воротами. Это понятия образное. Возвращение к той жизни, когда человек без сбоев выполняет свою информационную функцию, это всегда безоблачное и счастливое время для человечества. И наша задача – помочь ему вернуться к этому состоянию».

Дрон стал ходить кругами. Заволновался: «но почему, почему произошёл сбой?» Уставился на Лучано и ждал немедленного ответа. «Не знаю я – вдруг опустошённо отреагировал Лучано – сказать тебе, что потому что перестали верить в Бога, или, что это космическая инфекция поражает человечество на каждом воплощении Земли? Тебе поможет такой ответ? – Не поможет. Вот, отец Георгий говорит, что нужно вернуть людей к Богу. Но не говорит, как это сделать. Т.е. вернуть к состоянию любви. И я сейчас не знаю ответа на вопрос, почему происходит этот сбой, могу пока лишь ответить, что существует такой факт». Подошёл вплотную к Дрону и заглянул внутрь его души: «сейчас скажу тебе нечто важное. Попробуй понять. Информация – картинка, образ – всегда без движения. Фотографии, содержание книг, кадры, запечатленные на киноплёнке – это информация, потому что картинки застывшие.

Даже когда человек вспоминает события, то в памяти его всегда только картинки, отрывки этих событий. Само движение в памяти не сохраняется. А смена картинок одна другой всегда создадут для человека, например, во сне, иллюзию этого движения, и это его устраивает. Но условие существования образа, картинки, аналогии – быть без движения. Только в недвижимом виде их можно сохранять: как книги в библиотеке или вещи на складе. И получается, что картинки сами перемещаться не могут. Они могут только сменять одна другую, как кадры плёнки в киноаппарате.

Наш мир – это быстрая смена картинок, немногим отличающиеся одна от другой. И мы – фильм. Итак, картинки меняются. Происходит иллюзия движения-перемещения материи. Но, иллюзия – тоже факт, и он материальный. Т.е., это свойство существования материи. Но, движение и не движение – вещи противоположные. И подчиняются противоположным законам. Логика в застывших образах – логика аналогий: манипулирования, анализа и синтеза информации из недвижимых картинок. А, логика движения материи – противоположная логике аналогий. Поэтому, что логично для застывших информационных миров, то для движения-перемещения – нелогично. И поэтому человек часто ожидает один результат от событий, а получает другой, неожиданный и непонятный. Но ведь там другая логика! Логика перемещения материи – парадоксы.

И вот человек эту логику недвижимых картинок пытается вдруг применить для понимания логики перемещения, логики парадоксов. Именно здесь произошёл сбой. Случается это всякий раз, когда человеческое почкование сменяется живорождением». Дрон не выдержал: «но ведь причина в исходе: там, где утробно формируется материальный мир, именно там происходит сбой! А это уже всё следствия». Лучано посмотрел на него, задумался: «если даже сбой произошёл в системе, когда формировалась материя от одного до десяти, где-то при формировании состояния Семь, или Четыре. То, как мы сможем там всё исправить? Назад в прошлое дороги нет. Но в прошлое можно попасть через будущее: если вмешаться в момент формирования материи, когда она только начинает формироваться и представляет из себя ещё только систему Один. Непонятно пока это всё. Однако, вопрос можно задать. Пусть зреет». Лучано махнул рукой и устроился на траве. Устал ходить. «Ты знаешь, – как-то неопределённо развёл он руками – мы пойдём другим путём к результату, по крайности, ровно противоположному. Мы найдём алгоритм потерянных частей: каждому человеку – его родное, собственное рёбрышко, и таким образом поможем им узнать друг друга».

Жоч выждал момент, когда Зотик отвлёкся, и залепил тому мощный щелбан. «Ой, за что?» – взвыл Зотик – «Было бы за что, вообще убил бы, а это тебе так, для профилактики. Ты почто свору качёсов загубил мне? Они тебе что, мешали? Такие мощные упыри были, а ты их сгноил ни за что». Жоч стиснул дубину, спрятанную у него за спиной, и тенью опустил её на то место, где был Зотик. Но Зотик успел переместиться. «Да ты чего, сдурел? Убить же мог!» – «Если бы, да кабы, чуть-чуть не считается – Жоч развалился на кресле и залез пальцем себе в ухо – убил бы, и убил, а тебе-то что?». Мгновенно выбросил руку вперёд, зацепил Зотика, и ногтём подтащил к себе. Оскалился. Зотик умирал и от страха и от запаха, но сделать ничего не мог. «Так что за ангел, ты говоришь, спалил нашу свору? – зашипел Жоч – ведь наш Отец дал нам добро на вылазку! Ты чего мне голову морочишь?» – «Так-то оно так, да не давал Он гарантий на благоприятный исход – Зотик жалобно заскулил – всё было по плану: мы их всех напугали. Они подумали, что это Сущность умирает. Откуда им было знать, что у нас свои качёсы выращиваются? Но вдруг появился ангел. В общем, настоящий воин, при всём вооружении и с доверенностью на битву от Отца небесного. Ну и спалил нам наших собак и верных слуг». Жоч вскочил с места. «Ну это какая же бюрократия! Да, бумаг у нас нет, но каждое слово между нами – хуже документа с печатью! Он действительно дал добро, но не обещал ничего больше. Хотя, многое нам сходило с рук. Сколько душ мы уже загубили, не перестанешь облизываться». Метнул хвостом, и красный рубец заалел на щеке Зотика. «За что?» – снова взвыл Зотик. «Ой, не спрашивай, дёрнулся что-то, нервный хвостик у меня – взглянул ласково на Зотика – а ты кто по земному имени-то? Не помнишь?». – «Ме-до-гор» – выдавил из себя побледневший Зотик.

«Ну, так вот, Медогорушка – голос Жоча стал тихим и ласковым – твоя Даронушка… хорошая она у тебя, можешь гордиться своими рогами, много их у тебя, извилистых». И Жоч загоготал. Однако, заметив злой взгляд Зотика, перешёл уже на более серьёзный тон: «а что же ты хотел, котик? Сколько ты жизней загубил? Сколько жён опозорил? А Дарону свою не ты ли обманывал? А не она ли хотела власти и мысленно изменяла тебе со всеми? Вот её мечты и воплотились: с кем мысленно там изменяла, с теми уже и изменяет, материализовалось всё. Но ты, однако, недостаточно жизней загубил, чтобы удостоиться рядом со мной сидеть. Жалобный был часто. Да и сейчас облезлый весь да скользкий как снаружи, так и изнутри. Вот иди теперь к своей вечной невесте, которой там томагавк втемяшели, да займитесь с ней вдвоём настоящим делом. Отлучаю я тебя от должности королевского псаря. Сколько ты мне животных загубил, невероятно. Там, наверху, некто, который тебя к нам спровадил. Знаешь такого? Грандом зовётся. Так, даю тебе своих лучших воинов. Пойди, разберись с его сынком. Тут прапрапрабабка мне на гуще наговорила, что уничтожит он род наш хвостатый, весь под корень изведёт каким-то необычным способом. Сейчас мои воины там. Ждут твоих указаний. Смотри, не промахнись на этот раз, интриган». Зотик, поджав хвост, удалился.

Жоч запустил свой ноготь в другое ухо. Размышлял, но, мысли ему не помогали, а только расстраивали лишний раз. «Н-да, этот Савойя – сложный противник. Никогда не знаешь, что выкинет в тот или иной момент. Волич, брат мой любимый, погиб ведь из-за него. Не знал он, что Савойя слышал их разговор с Георгием. В каком-то пространстве находился Савойя непонятном. Жоч его видел и не видел одновременно. Невозможно было доказать его присутствие. А этот Савойя видел их всех троих: и подслушивающего Жоча, и этих двух. Потому он и переиграл Волича и Гроша. Но только братца своего Жоч не стал предупреждать об этом, а зачем? Зато вот теперь Жоч владеет и царством четырёрогих – по совместительству. А наяву Савойя ну такой скромный, такой скромный, но ангел у него – протянешь палец, лишишься самого сокровенного, не то что руки. Как-то морозливо передёрнуло. Вспомнил, как тот сидел в тюрьме и не собирался оттуда уходить. Но ведь мог, мог он уйти тысячи раз, но не уходил. Эти знатоки материальных миров и парадоксальных перемещений материи уже успели вывести его из себя. Неспроста там только голубые змеи болтались. Никакие рогатые с ними никогда не справлялись. А я вот, по привычке, занялся царством, которое было у материальных миров Волича. Пытаюсь подобраться и к этим материальным мирам, но пока не получается. А тут ещё известие об этом Лучано. Если сгноит мой рогатый скот здесь, останется у меня хоть царство Волича.