Read the book: «Огоньки», page 3

Но больше ему не ответили. Снова взвыла труба. Уходящие шлепанцы Митрохина утихали с каждым шагом. Потом громко захлопнулась входная дверь. Послышались удаляющиеся в глубину дома, утробные шаги.

Какое-то время, огонек неподвижно висел в воздухе. Когда стало понятно, что спички не вынесут, он поднялся на свою максимальную высоту, замер, и тут, рядом, словно оторвавшись от него, вдруг, зародился во всем ему подобный клон. Новый огонек исходил от следующей сигареты, поэтому он был свеж и благонадежен.

А вот его, предшественник, в последний раз протяженно воспалился между пальцами человека, после чего, катапультировался, жестко столкнулся с землей и, разлетелся вдребезги на эфемерные искры – легкий ветерок даже попытался их обратить в огневую позёмку, да только вот не успел. В итоге, от прошлого огонька, на земле осталась лишь тлеющая сердцевина окурка, но и та, стоит отметить, недолго пыталась мерцать, ведь все уже было для него окончено.

Мужчина водрузил на спину свой потяжелевший и теплый мешок. Новый огонек отправился в путь…

Сколько бы не маячил огонек, перед окнами Михайленковых повторяя за собой каждое движение в отражении пластиковых стекол, как бы яростно не долбил кулаком в калитку, уставший от рутинной работы мужчина, хозяева наотрез противились выйти из дома. Их цепная собака, лаяла так, что слышно было на всю округу, и в соседнем поселке, наверняка, ее слышали тоже. Но, все тщетно.

Огонек воспалился и в последний момент, мужчина, уже собиравшийся оставить жильцов в покое и пойти дальше, замечает во мраке белесое. Огонек потускнел в нормальное свое состояние, снизил высоту и подлетел ближе. Теперь мужчина видит перед собой жидкую пачку пятидесяти-купюрных (видно клиенты оставили оплату на лавочке).

«Вот те на – подумал он – даже в такой кромешной тьме белое умудрятся найти себе, что отразить».