Скабинея

– Так они, значит, могут навсегда покинуть дом? – Поразилась я его словам.

– Да, только, прежде чем выйти, им надо забрать свою вещь, которая привязала их к этому гиблому месту. Она для них дороже всех богатств мира. Это потому, что колдун создал этот дом, как тайник для своей вещи, поэтому и все остальные жильцы живут с такими же бессознательными мыслями, что у них тоже есть что-то очень ценное.

– Мне призрак сказала, что другие призраки то приходят, то уходят. Скажи на милость, куда они могут исчезать из дома? Какие у них дела среди людей?

– Это может означать лишь то, что они иногда вырываются из дома к своему физическому телу, но всегда возвращаются назад, раз они привязаны к дому этой своей вещью.

– Получается, теоретически, что я, если бы тоже была тенью, смогла бы навсегда покинуть призрачный дом, если бы у меня не было никакой вещи?

– Получается, что да. А для тебя доступ в дом открыт только тогда, когда ты его видишь, раз никакой другой привязки к нему нет. Видимо, и колдун поэтому приходит только тогда, когда дом здесь материализовался, так как вещь у него волшебная, и к ней нет такой привязки.

– Ладно, это касается призраков. А как быть с крестцом? Ждать, когда колдун сам заберёт его и потом отобрать у него?

– Аня предлагает эту цепочку расколдовать. Пусть она там лежит, раз ты не можешь к ней прикоснуться. Но её нужно лишить силы.

– Правда? А, ну да, я же суперсильная колдунья, я просто забыла!

– Не кипятись. Дослушай до конца. Ты, понимаешь, что другое измерение, где находится общежитие с его жильцами, является чистой энергией? Там нет ничего, и там есть всё. И там образовался диссонанс – этот крестец. То есть, это явное противоречие. Колдовская суть крестца там искривлена, и мы не знаем как. Поэтому его надо сломать энергетически. Или просто порвать.

– Просто порвать? – Моему негодованию не было предела – Я только руку к ней протянула, как тут же оказалась под потолком. И ещё будто током ударило. Тоже, заметь, диссонанс! Тела с собой нет, а током долбануло! И больно, скажу тебе.

– А порвать можно её очень оригинальным способом. – Продолжал Сакатов, не обращая внимания на мои слова – Не надо к ней тянуть руки, а мысленно пододвинь её на край полки, чтобы она свесилась из тумбы. И закрой дверку.

– Ты сам придумал? – Скептически спросила я.

– Да! – Гордо ответил он – Когда Аня мне сказала, что нужно повредить цепочку, чтобы круг разомкнулся, я вспомнил, как на юге потерял цепочку, зацепившись за железную лесенку на пирсе.

– Это не одно и то же.

– Знаю, но ты не можешь взять с собой никаких инструментов, и там их нет. Ты же не сможешь деревянным карандашом порвать цепочку! А впрочем, если её закрутить, тьфу, ты! Опять забыл, что у тебя не получится прикоснуться к цепочке, и к остальным предметам в этом доме тоже. Значит, остаётся один способ – порвать её в притворе дверки.

– У меня там рук нет! Если ты этого не помнишь.

– Не получится первый раз, будем пробовать снова и снова. Ты же смогла открыть дверцу, вот и откроешь её снова, спустишь с полки цепочку, сосредоточившись на ней, и закроешь дверь. Цепочка, по моим подсчётам, должна порваться. Надеюсь.

– Мы уже начали ездить на озеро, как на работу – Вздохнула я.

–Если ты всё сделаешь, как надо, то сегодняшней ночью всё и закончится. – Успокоил меня Сакатов.

Илья тоже не хотел ехать вечером к озеру, но упирался так, для порядка. Я думаю, что его тоже очень заинтересовал этот таинственный полуночный дом. В одиннадцать вечера мы уже снова были на своём боевом посту, сидели на камне. Сакатов опять захватил с собой термос, поэтому в полночь мы попили чайку, словно у нас была экстравагантная традиция ночных чаепитий. Небо над нами сегодня было не такое звёздное, как предыдущие две ночи, но луна медленно и важно плыла к нам по небосклону, и мы не отрывали от неё взгляда. Когда поляну снова осветили лучи стремительно проявляющегося дома, я уже была настроена на вторжение в него. Мне показалось, что дом сегодня намного активнее и охотнее втягивает меня в своё нутро, или просто я быстрее лечу, потому как уже знаю, что там меня ждёт.

Я влетела в дом и остановилась напротив тумбочки. Оглядевшись, я не заметила ни одной тени. Это хорошо. Я снова представила, что у меня есть рука, вернее две, и открыла дверку тумбы. Цепочка так же лежала на нижней полке. Выглядела она блекло, словно была покрыта толстым слоем пыли. Как только я представила, что пытаюсь подвинуть её к краю полки, рядом снова раздался голос, дверь тумбочки захлопнулась, и тень скользнула по стене, у которой стоял стол, замерев напротив меня. Я почувствовала, как неведомая сила отодвинула меня от стола. А тень, как и та, вчерашняя, села на стол. Я вгляделась в неё. Сегодняшняя тень была гораздо крупнее вчерашней, а та её часть, где предполагалась голова, была лохматая и кудрявая.

– Зачем ты это делаешь? – Голос был мужской, немного сипловатый, это точно не вчерашняя старушка.

– Я хочу его уничтожить, это плохая вещь. – Ответила я.

– Нельзя. Это не твоё. – Строго сказала мне тень – Ты хочешь, чтобы тебя сожрал чернозоб?

– Какой чернозоб? – Спросила я.

– Который плетёт свои сети, чтобы таких как ты ловить.

Я вспомнила две пустые комнаты и паутину на стенах. Так, получается, что тени и какой- то там чернозоб против того, чтобы я забрала крестец. Неожиданная помеха.

–Ты не похожа на нас. – Сказала тень.

– Потому что я не живу здесь в этом унылом доме. – Ответила я.

– Ты хочешь услышать мою историю? – Голос тени стал печальный – А потом я выслушаю твою.

– Послушай, здесь нельзя жить, это плохое место. Отсюда можно выйти совсем. – Сказала я – Это очень просто. Не надо бояться. Ты ведь не хочешь больше здесь оставаться? Здесь так уныло. Там, за стенами, другая жизнь, она идёт вперёд, а не топчется на месте, как здесь.

– А ты тогда зачем здесь? Если там хорошо, зачем ты снова вернулась сюда? – Послышался рядом вчерашний голос, и ещё одна тень скользнула к столу.

– Я уйду, я просто хочу сломать эту вещь, я не буду её брать. Вы позволите?

– Нет. Нельзя. Это не твоя. – Снова ответила тень, говорящая мужским голосом.

– Ты знаешь, что такое зло? – Спросила я.

– Наверное. Но здесь нет зла. Здесь покой. – Торжественно ответила тень.

– Нет, здесь есть зло. Оно сотворило эту ловушку, куда вы попали много лет назад. А если быть точнее, то пятьдесят лет. И сотворило оно её только для того, чтобы спрятать вот эту вещь, которая сейчас находится в тумбочке.

В коридор стали выползать ещё тени. Кто-то шептал: «Пятьдесят лет? Что она говорит? Не может того быть!» Тени сливались в одно сплошное тёмное пятно, я чувствовала их настороженность, и это меня очень тревожило.

– Я уже знаю, как сделать так, чтобы этот дом больше не появлялся на земле. – Продолжила я – Но тогда у вас больше не останется шанса выйти отсюда.

Опять со всех сторон послышался шепот: «Зачем нам выходить отсюда? Кто она такая? Не надо её слушать!»

– А что мы будем делать там, за стенами? – Спросила тень.

– Каждый из вас является частью чьей-то жизни. Вы – это малая часть большой мозаики, и пока вы не встанете на своё место, вашей истинная жизнь не будет полной. Не буду скрывать, прошло много лет, и вполне возможно, что те из вас, кому больше некуда возвращаться, просто исчезнут. А может, вы исчезните только в нашем мире, но вы найдёте себя в другом месте, я этого не знаю. Одно я точно знаю, что этот иллюзорный и страшный дом отпустит вас. Что бы вас там не ожидало, это будет настоящее.

– Но мы всегда сюда возвращаемся, куда бы ни уходили от него, дом зовёт нас, мы не может долго находиться вдали от него. – Раздался другой голос, тоже мужской, но более молодой.

– Да, потому что у вас у каждого здесь есть какая-то привязка, и она, словно якорь, вас не отпускает. Вам надо просто взять её и вместе с ней выйти из дома.

– Тогда мы можем потерять это, а оно нам очень дорого! – Зазвучал другой голос.

– На самом деле эти вещи не имеют той цены, которую вы придумали для них, это всё вам внушило колдовство. – Сказала я – Они вообще пустяк, безделицы, которые вас держат здесь. Колдун, который оставил здесь свою вещь, очень дорожит ею, и она может принести ему власть над могучим существом, и эта вещь по-настоящему волшебная. И эта проекция его мыслей нашла отголосок и в ваших мыслях. Но у вас на самом деле нет таких волшебных и сильных вещей. Взгляните на них по-другому. Если не сможете, то просто поверьте мне и вынесите их за стены этого дома. Как только вы с ними переступите порог, вы увидите истинную сущность такой дорогой для вас вещи.

– Может, ты пришла отобрать у нас то, что нам дорого? Ты ведь уже хотела взять чужую вещь, как мы может верить тебе? – Это говорила вчерашняя старушка.

– Я Вам вчера честно сказала, что пришла за единственной вещью, которая мне нужна. Это вещь принадлежит не мне, это правда. Но нельзя, чтобы она снова оказалась в руках колдуна. Он уже погубил одного человека, добиваясь своей цели.

– Может, она говорит правду? – Раздался голос кудрявой тени.

– Так что же ты тогда ждёшь? Выходи отсюда со своей кладью, а мы посмотрим. – Раздались голоса со всех сторон от меня.

– Я выйду. – Твёрдо сказала кудрявая тень и дёрнулась в левый коридор.

И сразу же вернулась с ножницами. Я была крайне удивлена. Просто ножницы? Тень проскользнула мимо меня, отразилась на входной двери, и исчезла. Вместе с ножницами. Я просто глазом не успела моргнуть.

Остальные тени зашевелились. Ну, давайте же думайте быстрее! И вдруг входная дверь открылась и в неё шмыгнула тень. Только не кудрявая, а широкоплечая, с маленькой головой. Это колдун? Или очередной жилец возвращается с прогулки? Тень доползла до стола, дверь тумбочки открылась, тёмная рука скользнула к цепочке, и цепочка повисла в воздухе. Потом тень вместе с цепочкой вернулась к двери, дверь открылась и за порогом тень превратилась в колдуна и скрылась в темноте. Я тоже поплыла к дверям, и в это время все остальные тени закружились по коридору, заметались по комнатам, и к дверям в окружении теней полетели расчёски, значки, носки, ложки, конверты, часы, и даже один полупустой флакончик с одеколоном.

Общежитие опустело. Буквально нескольких минут мне не хватило для того, чтобы первой добраться до крестца. Я выплыла из дверей и очнулась на камне. Я открыла глаза и увидела, как Сакатов поднёс близко к глазам пуговицу, и сквозь неё посмотрел на начинающий уже светлеть дом. Даже издалека я увидела тонкую паутинку, которая протянулась от пуговицы к дому. Сакатов резко подцепил паутинку рукой, и она заискрилась, задрожала. Он её дёрнул, но она только сильнее задрожала. Он ещё сильнее напрягся и начал её разрывать, но она только растягивалась. Илья тоже, увидев в воздухе тонкую нить, попытался её порвать, но тоже безрезультатно. Тогда Илья нагнулся к ней и перекусил. И сам засмеялся. Нить исчезла, и в то же мгновение дом, который уже понемногу и так растворялся в воздухе, взорвался серыми рваными световыми облачками, которые полетели в разные стороны, темнея на ходу.

– Вот и всё. – Тихо сказал Сакатов – Как там жильцы?

– А нет там больше жильцов. – Ответила я – И крестца там нет. Опоздали мы с разрушением дома. Всего на минуты. Вы видели колдуна?

– Конечно. – Сакатов размахнулся и выкинул пуговицу в тёмные кусты – Он, как ошпаренный, бежал тут по тропе в дом. И через минуту обратно выбежал. Мы подумали, что он тебя увидел и ушёл.

– Нет, он схватил крестец из стола и вышел. Не знаю, понял ли он, что там посторонний находится, или нет. Не представляю, что делать будем.

– Спать ночью дома будем, и перестанем под окнами общежития караулить. – Ответил Илья – Придётся тебе искать его новую берлогу.

– Завтра, всё завтра. – Сказала я, и мы потопали через лес к машине.

Глава 9. Разорванная цепь.

– Молодцы, всё успели, и жильцов отпустили, и аномальное место закрыли. – Похвалила нас Анна, когда на следующий день с утра я ей позвонила – Крестец сейчас ищите. Он на поверхности, значит, ты уже сможешь его почувствовать, тем более, ты хорошо теперь знаешь, как он выглядит. Тебе проще будет на нём сконцентрироваться. Эту цепь, тоже, как и нить от заклада, надо просто порвать. Цепь хоть и железная, но звенья при соответствующем усилии поддадутся, не сомневайся. Даже твоей силы хватит. Самое главное, надо круг разомкнуть, я уже говорила об этом Алексею Александровичу. Разомкнёшь круг – и уже не восстановить будет его первооснову, он перестанет существовать как колдовской артефакт. Хотя сразу тебя хочу предупредить, цепь может очень сильно сопротивляться твоему воздействию. Может, это будет огонь, может, будут разряды в тебя лететь, или просто в руки не будет даваться, смотря, что колдун в неё заложил.

– Даже если я порву цепь, колдун новую сделает. – Слабо возразила я – Что ему стоит!

– Так не он же сам этот крестец сделал. Это опять подарок оттуда. Только в адской кузнице куют такие цепочки. Вряд ли колдун придёт к ним снова с заявкой на повторение заказа. Там этого очень не любят.

– А что за звёздочки на цепи? Для чего они?

– Звёздочки, это мешочки энергии, стартёры, если говорить понятным для нас языком. Они и запускают процесс формации, который заключён в цепи.

– А звёздочки как уничтожить?

– Надо только цепь разорвать. Звёздочки являются одноразовым исполнительным механизмом.

– Понятно. Аня, как нам защититься от колдуна? Вдруг он нас так заморочит, что мы и не вспомним, зачем к нему пришли.

– Да, вы его разозлили, это точно. И он уже понял, что так просто от вас ему не отделаться. У тебя есть оберег, поэтому колдун и поговорил с тобой достаточно мирно, когда в аптеку к тебе приходил. А вот на своих помощников тебе надо будет каждый раз охранное заклинание накладывать, когда на поиски колдуна будете отправляться.

– Ты хочешь сказать, что когда он ко мне приходил в аптеку, у него на меня были другие планы? – Удивилась я.

– Неужели ты наивно думаешь, что он просто пришёл к тебе поговорить? Вернее уговорить? Что-то не похоже на того, кто привык командовать.

– Он предложил научить меня разыскивать пропавших людей. Так сказать, услуга за услугу.

– Экспромт, чистой воды экспромт. Он хотел заставить тебя поехать с ним и убрать ловушку. И на ходу понял, что этого сделать у него не получится. Но сейчас, я думаю, это уже не является для него препятствием. За это время он нашёл метод обезвредить ловушку. Вам надо поспешить. У него, мне кажется, был запасной план после неудачи с жуком. То есть, у него есть тот, кто донесёт крестец до усыпальницы Духа, поэтому он и достал его из своего тайника.

– А охранники Духа не смогут с ним справиться?

– Крестец сам по себе очень сильный артефакт, и если он способен саму Скабинею выманить к демону, то хранители для него не являются большой помехой. Самое главное, это попасть с крестцом в тайную пещеру. Как только объект попал в тайное место, всё, крестец уже не даст никому против себя действовать, хранители будут бессильны его нейтрализовать. Крестец начинает призывать Скабинею, которая бессознательно будет тянуться к нему, и не будет сопротивляться, когда цепь будет накинута на неё. Хранители может и будут пытаться её остановить, но это всё равно, что муравью хвататься за ноги слона. Поэтому колдуну важно послать туда того, кого стража не увидит, как он проберётся в это тайное место. Крестец будет направлять его путь, потому что демонское оружие избирательно. Оно изготовлено конкретно под порабощение Скабинеи, этот интерес у демонов с колдуном обоюдный. Колдун получает стрелу, а демон – Скабинею.

– Слушай, Аня, мы тут с Сакатовым порассуждали, и пришли к выводу, что колдун очень боится кого-то, раз сам прячется, и свой артефакт держал в том исчезнувшем общежитии, подальше от любопытных глаз. Как ты думаешь, от кого это он так тщательно скрывался? Может это наш потенциальный компаньон?

– Необходимость так хорошо устроить себе убежище возникает тогда, когда тот, кто преследует тебя, намного изощрённее и сильнее. Вполне возможно, что ещё кто-то пытается получить сокровище Горного Духа. А может, колдун сам по себе такой осторожный, очень основательно всё про себя скрывает, чтобы никто даже не смог и предположить, что он не простой человек. Мне кажется, что это не первая его попытка, поэтому он так и осторожничает. И ещё, Оля, не хочется тебя пугать, но ваш колдун некромант. Вы мне рассказывали, что он стружки заставлял своего помощника жечь. Стружки подбирают в том месте, где гробы изготовляют, это старые колдовские уловки. Так вот, такие стружки берут некроманты с собой на кладбище, когда слугу себе выбирают из тех жильцов. Так что будьте готовы ко всему. Когда придёшь с работы, позвони мне, я тебя научу делать венки для оживлённых.

– Что за венки для оживлённых?

– Такие обручи из верёвки на ожившие головы, чтобы они снова стали просто покойниками.

– О, только не это! – Взмолилась я – Я не знаю, смогу ли я вообще приблизиться к такому существу! И запах я этот не переношу!

– Надо быть готовой. Колдун на этот раз может послать неживого. Раз эти жуки такие непослушные и самостоятельные, и не дают себя эксплуатировать так, как хочет колдун. Он больше не будет рисковать. Тем более, что его неудача с жуком принесла ему столько свидетелей и преследователей.

– Ты думаешь, что он больше не сотворит себе жука?

– Я думаю, что нет. Но не бойся, с оживлённым справиться проще, чем с другими его помощниками.

– Да, если он выберет скелет для этого дела, а если оживит недавно умершего, у которого всё нормально с мышцами, и который нас раскидает до того, как я ему венок надену на голову?

– Это в фильмах только зомби сильные и свирепые. А на самом деле оживляется только плоть, а мёртвой плоти, сама понимаешь, очень далеко до живой. Дух, который в людях поддерживает волю к победе, а также разогревает их ненависть, у оживлённого отсутствует. Он просто пройдёт туда, куда ему укажет хозяин, и сделает то, что ему было велено. Безэмоционально. Головой он уже не соображает, какие-то новые решения тоже не в силах принять. Такой оживлённый чем удобен для колдуна – его не сможет обнаружить стража Духа. Он уже является частью земли, как корешки, камушки. Он – тлен.

Хоть Аня и попыталась меня успокоить несёт оживлённых, и вроде сначала у неё это получилось, но через некоторое время, после того как я положила трубку, по мне несколько раз прошла волна отвращения, от одной только мысли о мёртвых. После работы я позвонила Ане, и она мне объяснила, как делается венок для повторного упокоения покойников. Илья привёз Сакатова в семь вечера ко мне, мы снова разложили карту, и я начала водить над нею руками, ясно представляя перед собою крестец. В районе трассы, которая вела к посёлку Синему, пальцы у меня начало колоть иголками.

– Надо ехать к Синему. Он едет туда. А я ещё не сделала венец для ожившего.

Я открыла шкаф и достала пояс от своего любимого нарядного платья. Что делать, других верёвок у меня нет. Разложила его на полу, и стала читать над ним заговор, который написала мне Анна.

Станет верёвка виться

Кровушка перестанет литься

Поищи чёртов исток

С ним ложись головой на восток

Иди, не спотыкайся,

Обратно не возвращайся

Со скорбями со стылами

Пал пади

В землю верни

Прах остынь

На зов смерти отзовись

Прочитала трижды, потом завязала на поясе узел, который научила меня делать Анна. И мы поехали к шахте. Уже по дороге я вспомнила, что не сотворила охранных заклинаний для Ильи и Сакатова. Ладно, придётся это сделать на ходу прямо перед шахтой.

– Оля, если на самом деле нам встретится оживлённый, ты не бойся, просто его воспринимай как объект. – Советовал мне Сакатов спокойным голосом, чем злил меня ещё больше.

– Ну да, мне же надо просто подойти к этому объекту и надеть на его голову верёвку, что в этом такого? – Язвительно сказала я.

– Ты губы накрась и улыбайся пошире, мужиков это обезоруживает. – Подначил меня Илья.

Мы очень спешили, поэтому нас на трассе остановили патрульные. Мы потеряли минут пятнадцать. Илья сел в машину злой, и с нами до самого посёлка не разговаривал.

Зато Сакатов не замолкал ни на минуту всю дорогу, стараясь меня подбодрить.

– Все судят об оживлённых только по страшным фильмам, про всяких там зомби. Я понимаю, людям нужны яркие эмоции в дополнение к своей пресной жизни. Чтобы обязательно жуткий кто-то гнался, рвал зубами, кровь во все стороны. А ты сидишь в мягком кресле с попкорном и радостно закрываешь глаза с мыслью: «Слава богу, это не со мной!» А вот я как-то читал про интересный случай, который произошёл в конце девятнадцатого века. То есть не так и давно это было. Название деревни не помню, но это было где-то здесь, на Урале. Там у них в деревне женщина одна жила, Дарьей звали, такая рукодельница, что в округе все про неё знали. Дарьей – искусницей называли. Вышивала так, что настоящие картины у неё получались, словно живые. Барыня ей из Петербурга разноцветные нитки привозила целыми возами, и Дарья сидела днями и вечерами, вышивая райских птиц и дивные цветы. Одна такая её картина даже царице Александре Федоровне была подарена на её именины. Так получилось, что пока молодухой была, Дарью замуж барыня не пустила, работы много было, а потом уж никто и не сватался больше. Так и жили они вдвоём со своей старой матерью. Пришло время матери помирать. Дарья плачет, совсем одна-одинёшенька остаётся на земле. А тут вечером стук в дверь раздался. Стоит на пороге старушонка сухонькая, в шаль замотанная, просится переночевать, мол, ей идти ещё далеко, до соседней деревни, а она ногу подвернула, не успела засветло, не в лесу же ей на ночь оставаться. Дарья её запустила, стол накрыла. Старушонка поела хлеба да молока, поблагодарила Дарью, а потом смотрит, у Дарьи на лавке лежит вышивка, незаконченная, один уголок всего остался дошить. Старушонка вышивку развернула и ахнула – там, на голубом васильковом поле, расцвели красные маки и жёлтые одуванчики, и бабочки среди них порхают. Старушонка глаз не может оторвать от картины, так она ей приглянулась. Просит Дарью, продай, мол, есть у меня золотая монета на чёрный день, отдам за такую картину, не пожалею. Дарья покачала головой, не могу, говорит, эту вышивку я подарю моим соседям, которые гроб для матушки сделают, и помогут её упокоить. Старушонка взглянула на мать Дарьи, и говорит ей, что, мол, недолго та на земле загостится. Дарья смахнула слезу, и сказала, что знает про то. Тогда старушонка и говорит ей, могу, говорит, так сделать, что мать не покинет тебя. Дарья сначала недоверчиво посмотрела на старушонку, а потом как-то сразу ей поверила. Вот и договорились, что Дарья ей картину дарит, а та наколдует ей, чтобы мать не покидала Дарью. Дарья до утра картину вышила, старушонке её с поклоном отдала, та достала из наплечного мешка верёвочку, завязала её вокруг шеи матушки, а на узелочек поплевала и пошептала что-то. И ушла. Дарья радуется, говорю тебе, Оля, она поверила той старушонке! А через два дня матушка Дарьина померла, пока Дарья сено корове давала вечером. Ох и убивалась Дарья! Она ведь понадеялась на слово старушонки, и не сидела последние минуты рядом с матушкой. Соседи помогли похоронить ей матушку, и гроб сделали, и крест, могилку выкопали. Дарья ей подушечку красивую вышила, чтобы лежала её матушка в цветах. Вернулась Дарья с похорон в пустой дом, села к столу, положила голову на стол, да так и уснула. А ночью будто кто ткнул её под бок. И голос в голове она услышала матушкин, что, мол, ты, доченька моя милая, меня в сырой земле-то оставила, я отсюда и выйти не могу. Дарья так до конца ночи и не заснула больше. Сначала думала, что с ума сходит от горя, а к утру взяла лопату и пошла на кладбище, никому слова не сказав. До самого вечера раскапывала она могилу, а когда подцепила крышку гроба лопатой, её мать открыла глаза и вздохнула. Дарья упала возле гроба без чувств. Очнулась она оттого, что матушка гладила её по голове. Вот так она привела обратно свою матушку в деревню. А доктор, когда приехал к барыне и услышал об этом счастливом воскрешении, ничуть не удивился, сказав, что такие случаи бывали, когда человек засыпал летаргическим сном, а его хоронили. И это ещё повезло женщине, что её дочь почувствовала сердцем, что совершена чудовищная ошибка. А Дарьина матушка снова вернулась к своим делам – ходила за скотиной, копалась на огороде, пекла ароматные лепешки. Только всё больше молча, верёвочку заговорённую с шеи не снимала, и из дома редко выходила. И только одна Дарья знала, что это она выкупила свою матушку у самой смерти.

– Так может и правда, она просто впала в летаргический сон? – Спросила я.

– Не знаю, Оля, я прочитал такую вот версию оживления человека.

Мы повернули на дорогу, ведущую в шахту, и мне показалось, что как-то потемнело вокруг, даже помрачнело, если точнее сказать. Откуда-то налетел порывистый ветер, с силой полоскал тонкие ветки берёзок, почти уже голых, отрывая с них последние листья. Листья неслись перед машиной, будто показывая нам дорогу, завихряясь в небольшие смерчики.

Возле отвала стояла коричневая большая Тойота, заехав на край кучи, поэтому смотрелась так, будто укладывалась на бок.

– Как аккуратно поставил! – Усмехнулся Илья – Нам даже тут место осталось. Будто знал, что ещё и мы приедем.

–Выходите быстрее, я охранное заклинание на вас обоих поставлю. – Сказала я, первой выйдя из машины.

Илья надел куртку, убрал портфель Сакатова в багажник и оба стали ко мне лицом, наклонив головы. Я положила каждому на голову свою руку и прочитала три раза:

Тавень-травень

Уйми нечистого

Беса отгоняти

Тебя в охранение

Загороди железными копьями

Острыми штыками

Тяжистыми замками

От осуда и пересуда

От стрешника и поперешника

От скверности и прокосейности

Добрый дух на землю

Злой под землю

– Пошли. – Илья повернулся и пошёл вдоль отвала.

Мы с Сакатовым заспешили за ним, причём я с собой взяла только венок для оживлённого. Завидя между деревьями шахтёрскую контору, Илья поднял руку, останавливая нас и шмыгнул к толстой сосне, прячась за ней. Мы с Сакатовым присели под небольшую ёлку. Илья тихо скользнул к следующей сосне, словно разведчик. Мы сидели молча, Сакатов следил за дорогой. Илья вернулся минут через десять и шёпотом сказал:

– Двери в шахту прикрыты, наш колдун что-то рисует палкой перед дверями шахты. Один.

– Значит, он отправил в шахту своего нового помощника, а сам помогает ему колдовством. Или с верёвки так и не смог снять заклятье. – Кивнул Сакатов – Ну что ж, надо идти. Мы с тобой, Илья, отвлечём колдуна от двери, а Ольга пойдёт в шахту.

– Как мы с тобой его отвлечём? – Спросил Илья – Я предлагаю, просто оттащить силой его подальше от двери, а лучше всего, связать подлеца и закрыть в машине. По возможности в его личной машине. Потом ты, например, останешься его караулить, а я пойду Ольге помогать.

–Ну да, хороший план. – Согласился Сакатов – Мы же с тобой сейчас с оберегами, колдануть на нас он не сможет, а побить нас двоих у него здоровья не хватит.

– Я что, одна пойду в шахту? – Спросила я – Я боюсь.

– Я приду туда, как только колдуна в машине закроем. – Успокоил меня Илья.

– Я тогда дождусь, когда вы его закроете, и мы сразу вместе туда пойдём. – Сказала я.

– Нет, Оля. – Возразил Сакатов – Время дорого. Если активируют эту цепочку и пробудят Скабинею, можно хоть армией идти, толку от этого мало будет.

– Ты не сразу за нами иди, а спрячься вон за тем бетонным кубом.– Илья показал мне зеленоватую конструкцию непонятного предназначения – Как только мы потащим колдуна, сразу же беги в шахту. Ладно, не бойся, я постараюсь побыстрее его дотащить и вернусь сразу же.

Они перебежками, от дерева к дереву, добежали до края леса. Я старалась от них не отставать, продралась через колючие кусты шиповника и спряталась за бетонный куб. Илья дождался, пока я спряталась за куб, вышел из-за своего укрытия и пошёл к двери шахты. Я высунулась подальше, чтобы видеть старую дорогу на шахту. Сакатов шёл на некотором расстоянии от Ильи, и в руках у него была большая палка. Я удивилась такой воинственности всегда мирного Сакатова. Видимо, колдун не сразу их заметил, потому что сначала Сакатов шёл крадучись, а после какого-то вскрика он побежал к шахте. Раздались громкие возгласы, а потом мне показалось, что запахло палёным. Хорошо, что и Илья и Сакатов были защищены охранными заклинаниями, иначе колдун бы их поджарил. Время шло, но я не видела, чтобы побеждённого колдуна тащили к машине.

Из-за угла выглянул Сакатов, весь измазанный серой грязью, и крикнул, увидев выглядывающую меня:

– Оля, иди, мы его держим!

Я побежала к нему, завернула за угол, и увидела молча копошащихся на земле Илью и колдуна. Илья прижал его к земле лицом вниз, но колдун изворачивался, стараясь схватить Илью за шею. Сакатов схватил колдуна за руки, стараясь завести их ему за спину, но в это время колдун щёлкнул пальцами, и возле лица Сакатова вспыхнул яркий сноп искр. Сакатов зажмурился, но рук колдуна не отпустил. Я побежала к двери, пока колдун не повернулся в мою сторону, открыла одну створку, забежала внутрь и прикрыла её за собой. Полная темнота. Я включила фонарик на телефоне и огляделась. По крайней мере, здесь я была одна. Я откинула охранную верёвку подальше и пошла по коридору шахты, ежесекундно оглядываясь и прислушиваясь.

Дойдя до конца шахты, я встала возле стены, и не знала, что мне теперь делать. Никто меня не останавливал, но и не приглашал, как в первый раз. Я мысленно обратилась к хранителю со светящимся шаром, но не слышала ответа. В это же время я слышала какой-то неясный шум, похожий или на бормотание, или просто гул.

Сверху на меня посыпались мелкие камушки, и я подняла голову вверх, и тут же отпрыгнула к стене. Наверху что-то шевелилось, тонкое и длинное. За спиной была мокрая стена, и меня начал бить озноб.

Краем глаза я увидела шевеление внизу слева от себя. Я посветила туда и попыталась разглядеть то, что было у меня возле ноги. Такое впечатление, что это блестящий и чёрный корень от большого растения, например, сосны. Он колыхался и, похоже, тянулся ко мне. Я отступила от него на шаг. Конечно, на такой глубине уже нет корней, но я решила, что пусть это будет корень. Корешок припал к полу, но потом задрожал, и снова стал тянуться ко мне своими антрацитовым тоненькими отростками. Странно, но страха именно к нему у меня не было. Более того, я почему-то решила, что будет лучше, если он прикоснётся ко мне. И я подвинула ногу по направлению к нему. И как только я почувствовала его лёгкое касание, тут же вывалилась из этого тёмного и пустого коридора и понеслась в какой-то чёрной трубе вниз, потом вверх, словно это были безумные горки.