Вселенная начинается на Земле

Новый год Горов встречал с семьей директора, и впервые за много лет расслабился. Четвертого числа Соколова показала ему комнату с решетками.

– На улице холодно, снег по колено. Чтобы и нам не опасно, и вам тепло, вот, я приготовила жилье. Здесь все есть.

– Валентина Антоновна, – серьезно, глядя на директора, ответил Горов, – я очень тронут вашей заботой. Волку спать на диване – роскошь. Но я абсолютно не знаю, как буду вести себя среди людей. Возможно, это более опасно, чем вы предполагаете. Магистр Матрикус дал мне зелье, я его пью и буду пить постоянно, однако… не знаю.

– Здесь две двери и два надежных замка. Зато мы, не прерываясь, будем брать кровь.

– Вы умеете уговаривать.

Последний довод перевесил. Да и провести на снегу три дня тоже не очень весело. Итак, пятого января Горов вошел в комнату вечером, после ужина, его надежно заперли, директор взяла кровь на анализ. На завтра он попросил сырое мясо.

Утром, взяв оборудование для забора крови, Соколова вышла из лаборатории и даже испугалась: перед ней стоял Роман.

– Игнатов, что вы здесь делаете?

– То же, что и вы, профессор. В школе только вы и оборотень. Вы же не отпустили его в лес.

– Игнатов, что вы себе позволяете? Побывали у Магов, так вам теперь и директор не указ, так?

– Профессор, вы идете к оборотню. Одну я вас не пущу. Если вы меня обездвижите, вас проведут другие, но скрытно.

– Ого, целый ультиматум! А вам не кажется, что вы берете на себя слишком много? – Иронично осведомилась директор.

– Нет, не кажется, – спокойно ответил Роман. – Никто не знает, что это такое, и насколько ему можно доверять. И вообще, Валентина Антоновна, вы нас учили приходить на помощь другу, не дожидаясь, пока он позовет. Вы наш лучший друг, и вы сейчас в опасности.

Соколова сморгнула, Роман отвернулся.

– Спасибо, Игнатов, – голос звучал спокойно, – вы правы, идемте.

В запертой комнате, прижавшись мордой к решетке, сидел красавец-волк. Он не проявлял агрессии, просто следил за людьми. Во взгляде промелькнула тень – чего? – неудовольствия или удивления?

– Доброе утро, Горов! Вы нас понимаете?

Волк кивнул головой, не сводя глаз с директора. Роман настороженно наблюдал за собеседниками. Ему явно что-то не нравилось.

– Ну как, будем анализы брать?

Волк снова кивнул, не сводя с директора пристального взгляда.

– Тогда давайте вашу лапу! – Но при этом она нечаянно глянула волку в глаза. Вместо того, чтобы взять протянутую лапу, упустила шприц и взялась за замок.

– Нет! – Роман сильным толчком отбросил директора от двери, а волк, отскочил в дальний угол комнаты, ощетинясь. Соколова с минуту изумленно на всех смотрела.

– Благодарю вас, Роман. Вы всех нас спасли. Будет нам наука – нельзя смотреть оборотню в глаза! Горов! Подойдите, сударь, к нам.

Убедившись, что к нему не испытывают неприязни, волк подошел двери.

– Вашу лапу, и без фокусов!

Взяв кровь, ему подсунули тушку гуся. В глаза волку никто больше не смотрел. Видя, что они уходят, волк забеспокоился, он пытался что-то сказать, в глазах стояли слезы.

– Профессор, перейдем на контакт, может, поймем.

Оборотень с надеждой смотрел на них. Наконец поняли – он просил принести лекарство, пояснил, где стоит и как его дать.

– Игнатов, вы хорошо знаете лабораторию, быстро за лекарством.

– Только с вами, профессор.

– Что? А, поняла, простите, вы правы. – и они вместе вышли. Когда принесли лекарство, волк радостно запрыгал, потом лег и ждал. Ему все дали и попрощавшись, ушли. Теперь Соколова одна к оборотню не ходила. На четвертый день их встретил человек. Горов был сконфужен.

– Валентина Антоновна, я не знал, что на такое способен, иначе предупредил бы, честное слово.

Когда приехали все ученики, директор пригласила Неразлучных к себе в Рабочий кабинет.

– Ребята, только вы знаете, кто такой Горов. Ему нужна помощь. Я вас прошу, помогите Павлу Дмитриевичу. Он вам расскажет, что нужно делать.

– Ну, ребяяя! – протянул Андрей, когда они вышли от директора, – Вот это мы влипли, так влипли. И почему мы вечно куда-нибудь вляпываемся? – шутовски возмущался, идя с друзьями в свой корпус, Демидов.

– И верно, – иронично проворчал Роман, – чего это Андрюха всюду влипает, и нас втягивает.

Девочки не выдержали, прыснули, Саша тоже. Андрей обижено на всех посмотрел, и тоже не выдержал, засмеялся. Так, пересмеиваясь, они подошли к своему корпусу.

– Нет, вы только послушайте, – уже жалобно начал Демидов, – когда нас Федька выловил, мы сами влипли. Когда за девочками бык гнался – тоже мы сами, когда Хану хотели выкрасть, тоже сами, с Мавкой…

– Ой, – перебила его Хана, – впервые слышу, что Андрюха стонет! Это же событие мирового масштаба!

– Ребята, контакт, – тихо предупредила Катя.

– Чего? – недоумевая переспросил Андрей.

– Давайте по контакту.

Ребята перешли на контакт.

– Ну да, так везде мы сами влипали. Этого мало – теперь еще и тайну преподавателя храни!

– Ничего, Андрюша, зато внукам своим ты такое расскажешь! – успокоил друга Саша.

– Однако Соколова сказала, что мы должны ему помочь. Вот только как? – задумчиво протянула Катя. – Хана, это, видно, твоя работа будет.

– Это еще почему?

– Ты же у нас лучшая травница. Лучше тебя только Иванов. А вы ничего не замечали за Горовым?

– Да вроде ничего, только из лаборатории не вылезает.

– Вот-вот. Он какие-то рецепты составляет. Наверное, хочет найти лекарство от болезни.

– Пошли спать, утро вечера мудренее, – положила конец разговору Катя, направляясь в спальню.

Братья Денисенко, однако не покаялись, напуганные Крошем. Весной волки не нападают на людей, ночи становятся короче, и братцы возобновили ночные вылазки. Днем можно было сравнительно безопасно выбраться в лес, но они знали, что на горе стоит видеокамера, и все угодья видны, как на ладони.

Правда, не догадывались, что и ночью все на ЦП фиксируется. Но ночью все таинственно и страшновато! А дети все – или экстремалы ( в школе таких большинство, Крош без работы не оставался!), или неуверенные в себе.

Потерпев неудачу с катапультой, обнаружив безопасный выход, братцы сильно заинтересовались работой полевых агрегатов. Они быстро сообразили, что это не просто выход в поле, а пульты управления механизмами.

В свое время Толкин, тогда еще просто главный инженер хозяйства, создавал и отлаживал эти агрегаты. И вот братья решили, что здесь кое-что нужно подправить. Они учились в пятом классе, однако в некоторых областях имели знания достаточно глубокие, не по возрасту. Это было то, что называют вундеркинд.

Довольно быстро разобравшись, чем служат эти будки, тем более, что начались полевые работы, братья стали часто после уроков, разумеется, тайком, бывать в поле, наблюдать за работой механизмов. Они решили, что система управления слишком громоздкая, ее нужно упростить. Это у них стало как бы заданием на будущее.

Попутно они просто не могли пройти мимо волшебных растений. Лекции Иванова завораживали. Сбор растений и приготовление из них снадобий – это тоже оказалось неистощимой сокровищницей идей! И техника на время уступила место травам.

Бойко и Толкин с группой в 40 человек отправились к Магам, а в школу прибыли 40 детей волшебников, Магистр Матрикус и Петрикус Алк, целитель. Его пригласил Магистр, решив, что Горову он необходим.

Ирина не оставила идею джигитовки. Она была очень деятельной и упрямой натурой. Она вставала на рассвете, и занималась в манеже, пока все еще спят. Через неделю об этих занятиях случайно узнал Арсен.

Он находился недалеко от декана, и слышал, когда конюх говорил ему, что девочка каждое утро ездит на коне, похоже, джигитует. Мальчик, услышав это, нахмурился. С одной стороны, он восхищался Ириной, с другой, был зол на нее. И на следующее утро пришел в манеж вслед за ней. Ира оседлала коня, выехала в манеж. Арсен зашел в денник, оседлал Вулкана, и тоже выехал. Ира уже сделала круг, разогревая коня, когда увидала Арсена.

– Привет! Ты куда это собрался?

– Тебя учить, непоседа, – сердито ответил.

– Арсен! – обрадовалась девочка, – теперь я точно научусь джигитовать. Ты посмотри, я сильная!

Теперь по утрам тренировалось двое всадников. Ирине пришлось попотеть – Арсен оказался строгим учителем.

Весь январь, февраль, и вот уже март, Неразлучные работали с Горовым. Он ежедневно брал на анализы свою кровь, благо, это теперь можно было делать и в критические дни.

Алиев возился со своими питомцами, пропадая в лесу каждый день, и подключил к работе Кроша. Крош получил подарок, черненького козленка, очень ему обрадовался, и назвал его каким-то вовсе уж немыслимым именем – Колхохилиус.

Гости и хозяева продолжали учиться друг у друга.

Роман, Хана и Катя уже определили свою специализацию, Андрей неожиданно увлекся Защитой от Темных Искусств, а вот Саша еще не совсем решил, чем заняться.

Февраль был очень холодный, вполне оправдал свое имя «Лютый», и Алиев совсем извелся. Исаев, видя манипуляции Алиева, поинтересовался:

– Александр Ибрагимович, а почему вы взяли в помощники Кроша, а не Неразлучных? Они что, провинились?

– Нет, они молодцы. Но я им готовлю сюрприз. Они о таком только мечтают. – Ухмыльнулся Алиев. Теперь и преподавателям стало интересно, но декан Арлеона молчал, а спрашивать Кроша вообще бесполезно. Он даже Ире не сказал, только прошептал:

– Весной я все расскажу, а сейчас еще нельзя. Очень хорошее расскажу.

Но вот пришел март, потеплело.15 марта, ребята, как и обещали, открыли Герберу, и показали ей ее новый дом на раскидистом дереве. При помощи Магии его так спрятали, что только посвященные да птицы могли его видеть. Скоро возвратятся ребята. Не успел Горов зайти в лабораторию, как его позвал Саша.

– Павел Дмитриевич, вы поглядите, что делается! – оба склонились над микроскопом. – Глядите, здесь их все больше, а здесь уменьшаются. Я и график составил.

– А где остальные?

– А, кто где, в школе где-то, на занятиях. Я тоже убегаю, вас дожидался.

– Спасибо, Волков.

Оставшись один, Горов снова припал к микроскопу. Потом счастливо улыбнулся. Сегодняшнее открытие – подарок Судьбы. Он обнаружил носителей оборотнизма, и получил подтверждение своей гипотезы. Это были внутриклеточные организмы, меньше вирусов, их очень трудно выделить. У него появилась НАДЕЖДА!

В школу прибыл необычный посетитель. Проходя по указанной дорожке к Центральному корпусу, он пытался сохранить спокойствие и важность, но это ему удавалось с трудом. Он шел, поглядывая по сторонам.

Прозвучал звонок, наступила перемена. Навстречу ошеломленному посетителю вырвалась из дверей толпа, причем многие … взлетели в воздух! Часть шла обычно, пешком. Господин остановился, но тут случилось такое, что он и вовсе потерял ориентацию.

Откуда-то прилетело несколько метел, на них вскочили подростки и умчались за гору! Неизвестно, сколько бы еще он стоял посреди двора, если б мимо не проходил Горов.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался преподаватель, – вы, вероятно, к директору?

Соколова уже давненько наблюдала за посетителем в окно. Едва они подошли к кабинету, дверь открылась.

– Входите, Верша Николай Николаевич, заходите и вы, Павел Дмитриевич.

– Я не могу, мне анализы проводить.

– Добро, зайдете, как освободитесь. Вы там один?

– Нет, Бинс, Матвеева и Долидзе.

– А он что у вас делает?

– Долидзе очень способный мальчик, Валентина Антоновна. Я пошел.

Горов вышел, а директор обратилась к гостю.

– Простите великодушно, Николай Николаевич, проходите, присаживайтесь. – Подождала, пока он сядет, села и сама.

– Я вас внимательно слушаю.

– Я привез ваш заказ. Спектральный анализ отраженного лунного света по лунным суткам и даже часам. Вот все данные, вот графики. – Разложил бумаги на столе.

В окно влетела крупная сова – у директора теперь всегда стояла открытая форточка для сов – с конвертом в клюве, села на плечо Соколовой.

– А, Маруся, привет! Это мне? – сова уронила конверт на стол. – Извините, я немного отвлекусь. – Она вскрыла пакет. – Могли бы и не посылать тебя, – пробормотала, прочитав письмо, и погладила сову. Маруся согласно ухнула. Нажав кнопку, директор произнесла:

– Профессор Алиев, зайдите к директору!

Кто-то ответил:

– Профессор Алиев ушел в лес с Крошем.

– Спасибо. – Посидела, сосредоточившись, закрыв глаза, пару минут.

Верша с интересом наблюдал. В эту командировку он напросился сам. Уж слишком необычный заказчик – Школа волшебства, и столь же необычный заказ. Сам Верша не верил ни в Магов, ни в Магию, ни в волшебников, ни во Вселенский разум. Он был физик-астроном, и верил только фактам и формулам.

Соколова встряхнулась.

– Маруся, иди на свое место! – Сова послушно перелетела на шкаф. – Еще раз, извините, но мой зам в командировке, вот и приходится одной пошевеливаться. – развела руки с открытой улыбкой. В дверь постучали.

– Да, войдите!

Вошел смуглый черноволосый мужчина.

– Александр Ибрагимович! Вот вам пакет, вот Маруся, – Алиев похлопал по плечу, и сова послушно перелетела к нему, – состряпайте ответ и отправьте. Мы готовы хоть и сегодня, но лучше завтра. Лады?

– Лады, профессор, – Алиев вышел.

– Вы как добирались – поездом или самолетом?

– Поезд и автобус, страшно неудобно, – проворчал Верша.

– А назад как?

– Или сегодня в 11 ночи, или послезавтра, – все так же недовольно ответил.

– Очень хорошо, – улыбнулась Соколова, – у нас скоро обед. Но я думаю, от бокала медового коктейля вы не откажетесь.

Она взмахнула палочкой, и на стол мягко прыгнули два бокала, наполненные янтарным напитком. Верша смотрел во все глаза… изумленно не то слово. Он уже не мог больше удивляться.

– Берите, не бойтесь. Это изумительный напиток, изобретенный нашими поварами. Бодрит, проясняет ум, и нормализует давление. Ваше здоровье! – слегка наклонила бокал в сторону гостя, отпила глоток. Снова постучали.

– Войдите!

– Я немного освободился, – с порога сообщил Горов, – ребят отпустил, весь в вашем распоряжении.

Директор хмыкнула.

– Знакомьтесь, Верша Николай Николаевич, физик-астроном, прибыл к нам из Пулково, привез ваш заказ. – Горов ошеломленно смотрел на директора, – Здесь данные более, чем за два месяца. Спектральный анализ лунного света. Горов Павел Дмитриевич, химик-фармацевт, преподает фармакопею в школе.

Мужчины пожали друг другу руки, одинаково ошеломленные. Пока их представляли, преподаватель немного опомнился.

– Вы позволите? – директор забрала у гостя бумаги и передала их Горову.

– Вот, Павел Дмитриевич, это все ваше.

– Благодарю вас. – он, как во сне, взял все, поклонился, и вышел из кабинета. Но за дверью выдал такое антраша, что если б его увидали, сочли бы сумасшедшим. Прижав бумаги к груди, он бегом бросился к себе, никого и ничего не замечая.

– Николай Николаевич, я тоже благодарю вас за проделанную работу. Попробуйте же коктейль, он не отравлен, не бойтесь! – улыбалась Соколова, – а то умрете от жажды раньше, чем от голода.

Верша осторожно пригубил напиток, погонял его во рту, зажмурившись, сделал еще один глоток.

– Божественно! – восхитился, допил, смакуя, и поставил пустой бокал на стол с видимым сожалением.

– Николай Николаевич, я предлагаю вам пожить у нас до послезавтра, а если захотите, то и дольше. А сейчас пошли обедать.

Трапезная на 1000 человек, вкусные и разнообразные блюда, могли удивить кого угодно. Но Верша уже давно не в силах был удивляться. Осмотревшись за столом, он не увидел ни Алиева, ни Горова, и спросил, где они.

– Алиев снова в лес ушился, а Горов с вашими бумагами теперь и спать будет. Друзья! – обратилась к преподавателям директор, – знакомьтесь, наш гость – Верша Николай Николаевич, астрофизик.

Началось знакомство. Наконец, все успокоились и занялись едой. После обеда директор предложила гостю самостоятельно походить по школе, а сама занялась своими делами. Завтра возвращались ее ученики, а послезавтра отбывали дети Магов, дел хватало. Вместе с волшебниками отбывала и Соколова. Перед ужином Верше показали комнату, в которой он будет жить.

На следующий день в школе царила суматоха, занятия отменили. После завтрака во дворе приземлились три кареты, запряженные крылатыми конями. Оттуда высыпали ребята, и после них вышли преподаватели. Лошадей отвели в загон – обратно Маги поедут завтра.

Вся эта кутерьма совсем одурманила Вершу. Он уже думал, не сходит ли с ума. Сжалившись над гостем, Соколова пригласила его в свой Рабочий кабинет на четвертом этаже. Обстановка в этом странном кабинете, однако, успокоила астрофизика. Здесь было много приборов, но приборы – нечто более понятное, чем крылатые кони! Упав в кресло, он простонал:

– Скажите, это все наяву, или я под гипнозом?

– Будучи под гипнозом, такие вопросы не задают. – спокойно ответила директор, доставая из шкафа бокалы и бутылку с вином. Увидав такие простые вещи, Верша растерялся.

– Что с вами?

– Да я думал, вы все только палочкой делаете!

– Палочкой, даже волшебной, ничего не делают, – сухо ответила Соколова, – чтобы что-то где-то появилось, его нужно откуда-то взять. Из ничего ничего и получается, вам это известно.

Сухость тона директора приободрила Вершу. Он понял, что может говорить понятным ему языком фактов.

– Тогда поясните мне, зачем вам понадобился спектральный анализ лунного света? – выпалил он этот, мучивший его вопрос.

– Вам как отвечать: ссылаясь на энергоинформационное поле Вселенского разума, или на нормальном языке? – осведомилась она.

– Лучше на нормальном, – невольно усмехаясь, попросил.

– Наш фармацевт ищет лекарство от болезни, связанной с фазами луны. Но поскольку Луна сама по себе не делается больше или меньше, то значит, имеет значение отраженный лунный свет. Отсюда и наш заказ вам.

– Понятно. Все, оказывается, так прозаично, и главное, четко. А скажите, как бы вы ответили, ссылаясь на энергоинформационное поле? – поинтересовался Верша.

– А никак, – снова сухо обронила. – Прочитала бы вам краткое вступление в теорию полей вообще. Уверяю, кое-что для вас было бы внове, и даже малоутешительно.

– Например, Вселенский Разум?

– Не говорите и не повторяйте глупостей, – фыркнула директор, – Вселенский Разум – игрушка для мистиков, а не понятие для нормальных людей.

– У вас несколько необычные суждения, профессор.

– У меня и школа вовсе необычная, профессор Верша.

– Разрешите мое недоумение. Вот у вас в кабинете, да и в школе, много техники. Как это у вас совмещается с Магией?

– А тут и понимать нечего. Магия – это умение правильно применять знания. Вот и все. И практически все мы владеем тем или иным аспектом Магии.

– Вы легко ориентируетесь в науке и в Магии. Как это получается?

– Я доморощенный самоучка физик-теоретик, и волшебница тоже самоучка, это факт. И эти две науки мне и помогают. Ладно, надеюсь, вы не будете на меня в обиде, если я вас оставлю. Но, если хотите, дам вам гида.

– Благодарю вас, дайте. Я в вашем замке вовсе запутался. – Смущенно признался Верша.

– Волков Александр, зайдите к директору! – раздалось по селекторной связи. В дверь постучали.

– Войдите! – на пороге стоял мальчик лет15-16, с живыми, выразительными глазами.

– Вы меня звали, профессор?

– Да, звала, Волков. Вы сейчас заняты?

– Нет, профессор.

– Тогда вот вам задание: Будьте добры, возьмите шефство над нашим гостем, Вершей Николаем Николаевичем. Ему сложно у нас ориентироваться. А где остальные?

– Роман с лошадьми, Катя ему помогает, Андрей с Ханой, вероятно, у Горова.

– Хорошо. Николай Николаевич, вот ваш гид, он будет более внимательным, чем я. Идемте. – и направилась к двери.

Все вышли, причем Верша не заметил, куда и как исчезла директор.

– Куда мы пойдем? – спросил Саша.

– Скажите, а в лес можно пойти?

– Только с Алиевым, а он уже ушел. Если хотите, завтра с утра пойдете.

Но назавтра поход не состоялся. Уезжали Маги, и с ними отбывала Соколова. Вместо нее оставался Толкин.

Верша, погуляв с Сашей день, наконец-то разобрался, где что. Побывал и в обсерватории, восхитился оборудованием (впрочем, как и все). Показания приборов на метеоплощадке снимали обычно ребята младших курсов.

Но иногда преподаватели просили это сделать старших. Сегодня Бойко попросил Сашу снять показания, вот он и повел гостя с собой. Маги отбыли, а Толкин столкнулся во дворе еще с одним гостем, поздоровались. Верша заметил:

– Лет 15 назад в одном институте преподавал молодой человек, подающий надежды в прикладной физике.

– Ох, Николай Николаевич, простите! Я вас сразу узнал, но вот с этой кутерьмой не было минуты свободной. Только приехал, все на меня свалилось, – оправдывался Толкин. – А скажите, вы-то как к нам попали? Вроде и не ваш профиль?

– Ну, так вроде и не ваш, Торсион Игнатьич. А попал не случайно. Ваша школа попросила сделать спектральный анализ Лунного света.

– Лунного света?! – изумился Толкин. – Но у нас ведь нет оборотней! Или есть? – вопросил он небеса, и тяжело вздохнул. – С нашим директором от скуки не помрешь.

– Позвольте! – раздался голос Горова.

– А, Павел Дмитриевич! Где это вы пропадаете?

– Здравствуйте сначала, – улыбнулся Горов захлопотанному Толкину.

– Привет! Директор мне что-то про вас говорила, но я не понял. Что за ключи, комната, Игнатов? Я, признаться, не врубился.

– Позвольте, Тор Игнатьевич, я вам все поясню, – взял его под руку Горов. – И вы, профессор, тоже послушайте. Пойдемте вон в ту беседку, ее не зря Неразлучные облюбовали.

Крайне удивленный, Толкин подчинился. Беседка внутри была прекрасно оборудована. Сейчас ее заливало весеннее солнце.

Горов закончил рассказ. Наступила тишина. Замдиректора сидел, помешивая золу. Наконец поднял голову, посмотрел на Горова.

– Ну, ты, Горов, и сукин сын! – устало и беззлобно сказал – Я же все время чуял, что с тобой что-то не то! – Ударив кулаком о ладонь, встал. – Ладно, проехали. Дай пять! – Горов с недоверием глядел на Толкина. – Я дважды не предлагаю, – он протягивал руку. Крепкое рукопожатие вернуло румянец на лицо Горова.

– Павел, ты мужественный человек. Но, я думаю, надо все рассказать ребятам. Да не ученикам! – увидев лицо Горова, улыбнулся, – а нашим преподавателям. Поселковым, мне кажется, этого знать не нужно, пока не пошли толки. Умненькие у нас, я думаю, не только Неразлучные.

Посмотрев на руку оборотня, ужаснулся.

– Да на тебе же живого места нет! Может, хоть на месяц сделаешь перерыв, пока все заживет

– После Полнолуния передохну. Кстати, Тор Игнатьич, ко мне в одиночку не ходи, и ключи сразу отдай ребятам. Помни, оборотень хочет ЧЕЛОВЕЧЬЕЙ крови. Всегда бери с собой Игнатова, Волкова или Демидова.

– Спасибо, учту. Николай Николаевич, надеюсь, вы все сохраните в тайне.

– Безусловно, будьте покойны. Можно, я с вами пойду, помогу в графиках разобраться? – обратился к Горову. Тот посмотрел на Толкина.

– Разумеется, идите. Николай Николаевич, знаете, как мы вас между собой называли? – на вопросительный взгляд ответил, – Ник-Ник.

– Буду благодарен, если и сейчас будете так же называть. Ну, Павел Дмитриевич, идем, что ли.

Они ушли, а Толкин, бормоча: «Ну и Соколова!», отправился по своим многочисленным делам.

Верша перебрался жить в корпус Толкина, в спальню к друзьям, на пустую кровать. Он вовсе не спешил заканчивать свою командировку. В ясные весенние ночи в обсерватории рассказывал о звездах. Ребята его полюбили. Верша незаметно для себя «заболел» школой «Фата Моргана».

Сидя с друзьями в их уголке, разговаривал с ними, сам многое рассказывал, привыкал к волшебству.

– Что-то долго нет Лесных уроков, уже бы пора. – Хана поглядела на Катю.

– Скоро пойдем, Хана. Бойко каких-то семян привез, так что потерпи.

– Ребята, а завтра Полнолуние. Кто первый дежурит?

– Я. – ответил Роман.

– И я, – добавила Катя.

– Тебя там только и не хватало, – проворчал Андрей. Ребята знали, что Верша в курсе событий. На следующий день Верша, Роман, Катя, Толкин и Горов подошли к кабинету Волка. Оборотень зашел, замдиректора запер обе двери, отдал ключи Роману. Тот спокойно положил их в карман. Пока все разговаривали, Катя тихонько попросила:

– Рома, дай мне ключи!

Игнатов отдал ключи, и Катя сразу ушла. Никто этого не заметил. Уже собираясь уходить, Толкин вдруг попросил:

– Игнатов, дайте мне ключи.

– Профессор, у меня их нет. Я не знаю, где они сейчас.

Горов разочарованно отошел к дивану, и включил телевизор. Толкин непонимающе смотрел то на Романа, то на Горова. Верша, что-то сообразив, взял замдиректора под руку, и повел прочь. Роман, помахав Горову рукой, отправился следом. А в спальне сказал:

– С Толкиным ходим по двое. И глядите, не смотрите в глаза волка. Он сильный гипнотизер, а я с двумя сумасшедшими не справлюсь. Ох, не вовремя уехала Соколова!

Вообще-то, эти три дня прошли нормально, и, когда Горова выпустили из-под «ареста», он только спросил:

– А кто ключи спрятал?

– Я, – ответил Роман.

С молчаливого согласия Горова, Толкин собрал преподавателей. Слово попросил Павел Дмитриевич.

– Коллеги, – начал он, медленно подбирая слова, – я вам сейчас сообщу одну ужасную новость. – Все удивленно воззрились на смертельно бледного Горова. – Вы будете решать мою судьбу. Да, не удивляйтесь моим словам, именно мою судьбу. Восемь лет назад из-за несчастного случая я стал оборотнем. – Все охнули, Алиев присвистнул, но ничего не сказал. – Не буду говорить, что это такое – превращение в волка, и как страшно быть изгоем. Речь о другом: Здесь, в школе, у меня появилась надежда на исцеление. Директор даже не подозревала, кого берет на работу. И, возможно, никто бы обо мне правды и не узнал, если б не посещение в прошлом году школы Магами. У нас есть умные ребята. Кроме вас, эту тайну знают они. Но они умеют молчать. Я вам рассказал все. Вам решать, останусь я здесь или нет. Если не захотите со мной работать, я уйду.

Новость всех ошеломила: год жить под одной крышей с оборотнем! Все долго молча переглядывались. Горов стоял спокойно, слегка опираясь о стол. Наконец Алиев спросил:

– А как вам удалось так долго продержаться? Ведь мы даже не могли предположить такого!

– Я составил для себя расписание. Сначала на критические дни я уезжал подальше, потом возвращался. А сейчас у меня есть комната с крепкими запорами, где я сижу в «выходные».

– Так вот кому Игнатьич таскал сырое мясо! – хохотнул Алиев, – ну и тайны Мадридского двора! Слушай, Павел Дмитриевич, я лично, так просто тебя отсюда не выпущу. Это же надо, год живу с оборотнем, и не знал. Не-е-ет, я тебя не выпущу. По мне, так огнедышащие драконы опаснее будут. Так и знай.

– Горов, – вставил Толкин, – отлично в грибах разбирается. И если ты, Павел Дмитриевич, нас не будешь грибами снабжать, то мы тебя самого под бутылочку употребим, когда ты волком будешь.

– А я давно ищу хорошего грибника! – Заявил Бойко.

– Теперь я знаю, зачем вы у меня ту травку-то взяли, – заметил Иванов.

Все шумели, и каждый что-нибудь говорил Горову.

– Итак, – подвела итог Косова, – мы без Горова просто не можем жить. Ну что ж, заметано. Вам, Павел Дмитриевич, некуда от нас деваться. Только, предупреждаю, поселковыми ни гу-гу! Собрание, я думаю, закончено.

– Сбрание закончено, верно, но есть один ма-а-аленький нюансик, – заявил Алиев. Все дружно уставились на него, не зная, какой подвох будет под «нюансиком». А он, ухмыляясь, пояснил:

– Надо наказать нашего директора любимого!

Преподаватели с облегчением рассмеялись и решили, что верно, надо наказать.

Соколова отсутствовала больше месяца, и следующее Полнолуние прошло тоже без нее. Горов после собрания расслабился, почувствовал себя человеком, нужным кому-то, и с новыми силами продолжал работу.

Верша уехал, но как оказалось, ненадолго.

Возобновились Лесные уроки. Бойко пригласил с собой в лес Великолепную Пятерку.

– Ребята, я привез разные семена. Часть мы посеяли в теплицах, а часть в лесу и в поле нужно высеять. Причем для разных растений нужны разные условия. Вы лес знаете, как свой дом, поэтому я и прошу вас помочь мне. Вот для этих нужны заросли, но в сухом месте, даже можно скальную почву.

Друзья привели преподавателя в лес, место ему понравилось.

– А теперь подготовим почву. Делайте и вы так же.

Взял в руки толстую сухую палку, стал рыхлить землю. Саша, выбрав себе подходящий сук, недоумевающе спросил:

– Профессор, а почему не лопатой или волшебной палочкой?

– Видите ли, юноша, – продолжая работать, ответил Бойко, – Магические растения нельзя сажать в землю, обработанную железом. Либо дерево, либо руки. Иначе земля обижается и не дает растениям необходимых свойств. Так что, давайте, трудитесь.

Недалеко находилось Озеро Тритона, ребята сбегали его проведать. Он значительно подрос, и был не один. У подруги тоже были длинные волосы и огромные зеленые глаза. Друзья провели с Бойко неделю, пока Горов не взбунтовался, попросив оставить ему хоть одного помощника.

Это произошло в их последний общий поход в лес. На следующий день Роман и Хана оставались у Горова. Ребята вели преподавателя к очередному уголку. Как обычно, Катя шла впереди, остальные за ней. Но увидел их первым Саша.

Он вдруг остановился и поднял руку. Все стали. Приложив палец к губам, Саша показал сквозь куст. На поляне стояло два существа. Ростом с крупную собаку, но стать конская. Серо-стального цвета, с пушистыми белыми гривами и хвостами, необыкновенно изящные и красивые, они спокойно смотрели на людей.

Самочка почти рядом, видны были даже длинные густые ресницы над черным глазом. Роман сразу и бесповоротно влюбился в жеребят. Люди стояли, зачарованные зрелищем. Вдруг жеребчик вскинул изящную голову на гордой шее, насторожился, и через мгновение оба скрылись в лесу.

– Кто это и откуда? – выдохнул Роман.

– Откуда – я знаю, а кто – спросите у Алиева. Он их привез и всю зиму с ними возился.

Пятый курс был выпускным, и у ребят нарастали нагрузки. Приближалось очередное Полнолуние. Теперь Горов не мог пожаловаться на одиночество – всем хотелось поддержать его, успокоить. Роман с друзьями просто с ног валились. Катя снова забрала и спрятала ключи, и старалась меньше попадать на глаза преподавателей.

Наконец все закончилось. А на следующий день возвратилась Соколова. Она крайне удивилась поведению преподавателей. После отбоя, как обычно, кабинет на четвертом этаже стал заполняться людьми. Однако все молчали, и молча же, рассаживались. Удивленная, директор спросила:

– Ну, судари мои и сударыни, что с вами происходит? Директор больше месяца отсутствовала, вернулась, а здесь тишь да гладь, да Божья благодать. Как-то в это не верится. Скорее похоже на бойкот.

– Так и есть. Мы хотим подать жалобу на директора, но еще не решили, стоит ли сор из избы выносить. – обозвался абсолютно серьезно Алиев. Тон, а не слова, удивили Соколову.

– Та-ак! – она даже привстала с места. Оглядев всех, произнесла – Я, однако, не совсем понимаю суть дела, признаюсь.