– У НИХ НЕТ ПАМЯТИ!!!ТЫ СЛЫШИШЬ? У НИХ НЕТ ПАМЯТИ!
– Да не ори ты, знаю уже, не дурак, увидел, ты же по метке шла на задание. Быстро проваливай оттуда, я скину куда, только поторапливайся, таких ребят нам не остановить стандартными приемами. Будем решать, что с ними делать.
Она зачем-то кивнула, убрав телефон и побежала к проспекту. Быстро заскочила в припаркованный минивен, подсоединилась к нему с помощью часов, и через считанные секунды эта карета была ее средством передвижения по всем имеющимся базам мира. Так же ее стали звать Мэри Каса, и все это за мгновения, часы уже передали точку маршрута, и машина сама устремилась к цели. Не имея автопилота, она выдавала все данные до сантиметра дороги, и куда повернуть, и кто сейчас ехал рядом. Она видела все, и не понимала: «зачем еще что-то знать кому-то в этом мире, где есть подобное? Когда все, что ты должен знать, уже подумали за тебя и принесли на тарелочке».
– Что такое любовь? Может ты мне ответишь? – она откинулась на мягком стуле, закинув голову и спрашивала это у человека, дающего ей задания.
Он взглянул на нее, и, отведя тут же взгляд назад к своему монитору, ответил:
– Что ты заладила, любовь, любовь, кто ж ее знает, что такое. В рекламе ее лишь увидеть можно, хороший аргумент для покупки товаров для выработки эндорфина. Хочешь удовольствия, попробуй закажи себе какую-нибудь безделушку или одежду. Девушки это любят.
– Мне ничего не надо, – она смотрела куда-то в потолок.
– Белье может какое красивое. Для любви идеально будет.
– Ты говоришь слоганами из рекламы. Нет это не любовь, и трусов у меня достаточно, а вот любви нету.
– Я тебе в этом не помощник, я всего-навсего запрещенный робот.
– Последний из могикан.
– А ты умная. Сколько ты памяти скопила.
– Я коплю только умные вещи. Глупые оставляю простолюдинам или вовсе истребляю, – она, говоря это, крутила в руке память погибшего напарника.
– И все же, не боишься, что за ней объявят охоту? Если попадешь в список охотников, беды не миновать.
– Я сама себе охотник. Да и кому я нужна, – она присела и уставилась уже куда-то в пол, – может на море уехать? Говорят, там еще есть романтика.
– Ага, и ждут тебя там умники и умницы. Туда лучше уже с кем-то ехать, цеплять кого-то глупая затея.
– И все же, если я найду память с хоть какой-то любовью, я уеду от тебя.
– Ты так просто покинешь НИГДЕ?
– Ты все правильно понял, я надеюсь ты поймешь меня. Хочешь я и тебя перепрошью, и поедешь с нами?
– С кем с вами-то?
Она глубоко вздохнула:
– Ладно. Проехали. Что там с этими ребятами?
Он перевел взгляд с нее опять на свой маленький экранчик, и, нахмурив брови, наконец-то ответил уже по делу:
– Странно все это. База вроде находит их, и память была у ребят. А кто-то смог сделать из них пустышки. У них ничего кроме временной памяти нет.
– Ну честно сказать, их движения показались мне крайне замедленными. Вместо своих решений, они долго принимали чьи-то команды, и реакция была соответствующей.
– А что было бы, если бы они вставили твою память сразу в себя?
Она, чуть задумавшись, пристально посмотрела на робота:
– Тогда бы они сумели перенять краткосрочную память, она бы не удалилась, и они узнали бы, что я хочу любить.
– Нет ну ты явно… Кхм, ладно, нет. Такое сомнительно, просто твоих данных было бы достаточно, чтобы выйти на меня сразу. НИГДЕ стало бы ГДЕ, я бы удалил твой чип до того, как он нашел носителя, или был вшит в кого-то, понимаешь? А тут тебе готовые пустышки, кидай в них, и все, удаляй я данные, не удаляй, скорость прямой передачи предоставила бы им эту выгоду.