Рождение вампира

«Ну что же, пожили и хватит. Мама, Папа знайте – я вас люблю. Пацаны, я благодарен вам за дружбу, за помощь, которую вы всегда оказывали мне. Ди, ты отличная подруга – жаль, что мы больше не увидимся и не перемоем всем бывшим косточки и не помечтаем о светлом будущем».

И еще масса слов пронеслась в голове Макса. Он видел, как смерть вскидывает руки, как чудовищная сила рвётся к нему, как прекрасные и многовековые деревья разлетаются в труху, очищая этой силе дорогу к своей единственной и однорукой цели. К цели, которую она так ждала, много тысяч лет ждала, и дождалась, и ничего не могло встать у неё на пути. Макс встал на одно колено и закрылся целой рукой, он смотрел в землю и улыбался – улыбался в последний раз, улыбался искренне и даже почти засмеялся…

Мощнейший удар прилетел в Макса, в ушах зазвенело так, как будто он стоял рядом с колоколом, а какой-то псих уже битый час в него долбил, вокруг царил хаос, земля под Максом раскалилась и начала плавиться, но он был еще ЖИВ! Макс поднял голову и увидел, как сила, словно заговорённая, не могла пробить его руку, точнее некое подобие щита, который образовался, и эта сила обтекала его полностью, терзая все во круг, и он решил держаться, держать до последнего – пусть эти псы помучаются, убивая его, раз пошла такая пьянка. Но в следующую секунд его тряхнуло так, что он невольно зажмурился, а когда открыл глаза, понял, что летит вниз и уже без второй руки:

«Кажись отбегался, надеюсь, больно не будет – не люблю боль». Макс смотрел в небо и на самом деле жалел, что умрёт настолько молодым, жалел о том, что ещё не успел сделать, жалел, что не побежал сразу, как только открыл глаза в этом мире, который не был рад его приходу. Ведь побеги он сразу, возможно сейчас он закрывался бы двумя руками и выдержал бы все атаки этой тройки, но больше всего в конце он жалел о том, что не познакомился с Алисой раньше. В разных фильмах и книгах многие герои говорят, что ни о чем не жалеют перед смертью и бьют себя кулаком в грудь, прыгают на меч, копье, лезут под пули и т.д. Вранье. Когда тебе тридцать, ты ой как жалеешь, о многом жалеешь и тем более о том, что прожил всего три десятка лет!

Когда Макс уже почти потерял сознание и вообще слабо соображал, он почувствовал, как стал замедляться. С трудом приоткрыв глаза, сквозь кровавую пелену он заметил нечто, и это нечто было с крыльями.

«Блин, что за предсмертные глюки? Или это четвёртый нарисовался, чтобы добить, или же у кого-то из их троицы выросли крылья? Надеюсь, не у ушастого, у него и так красивая бронька, ещё и крылья ему? Ну уж нет, увольте!»

И Макс потерял сознание.

Саваш и Ханашиха.

– Я поймал тебя Макс, поймал, только держись, продержись еще чуть-чуть! Ханашиха! Срывай печать Варха быстрее, у тебя не более тридцати минут, иначе этот мир разорвёт к чертям, и сам Макс скорее всего погибнет!

«Чёрт, твари, как они смогли изменить привязку координат, но парень молодец! Каким-то чудом смог потянуть время и даже заблокировать атаку эльфа, только бы Хана успела снять печать», – мысленно проклиная трёх богов, Саваш готовился к непростой битве и надеялся, что Хана успеет снять печать и сила Макса вмешается.

Саваш медленно спикировал к воде и при помощи простенького заклинания уплотнил воду на небольшом участке размером не более трёх квадратных метров до состояния, при котором она могла выдержать тело Макса. Ханашиха уже ждала, и быстро подойдя, разорвала кофту на груди Макса и положив ему туда руку, активировала руну для снятия печати Варха. Процесс снятия подобной печати требует максимальной концентрации, и Хана отстранилась от всего происходящего, будучи полностью уверенной, что Саваш никого к ней не подпустит. Ведь именно в этот момент она была наиболее уязвима, также её ждал чудовищный откат после снятия печати, но последнее её мало волновало, ибо это того стоило.

Хана – высший суккуб, высший демон, с которым по силе может сравниться только пожиратель душ, хорошо помнила тот день – более тысячи лет назад, когда она играла в войнушку с другим высшим за кусок нейтральной территории в бездне. День, в который она почувствовала в первый и пока единственный раз, взгляд истиной смерти и её легкое прикосновение. Прикосновение, от которого подкосились ноги, прикосновение, от которого высший демон упал на колени и не смог подняться, не говоря уже о том, что добрая половина армии с обеих сторон просто превратилась в пыль, а земля в том месте стала настолько мертвой, что всё живое в радиусе ста километров от точки соприкосновения со смертью просто умирает за считаные минуты.

В тот день Хозяйка предложила ей договор, по которому она должна будет снять с бога печать Варха, а взамен получит разовую отсрочку от смерти, если костлявая всё же придет за ней. Что это значит простыми словами? А то, что у неё будет дополнительная жизнь, и Хозяйка вмешается в её судьбу, чтобы ни случилось, если Ханашиха будет на краю гибели. От таких предложений не отказываются, и Ханашиха не отказалась; печати снимать она умела. Единственное, что её смущало – это тот, с кого она должна была снять печать. Хозяйка просто так никогда не предложит то, что она предложила Хане, да и вообще, чтобы сама Хозяйка курировала какой-то сосуд? Такое может произойти раз в миллионы лет, если вообще когда-то было, и ей очень хотелось увидеть то существо, с которого она будет снимать печать. Когда она увидела этого человека – а это был пока именно человек, слабый и уязвимый – Хана слегка разочаровалась. Да, она видела его божественную сущность, но она была пуста, по сути это был бог без аватара и без способностей, таких богов презирали и гнали в шею или просто убивали, использую их божественную душу для своих нужд более сильные боги. Но разочарованием было недолгим, так как она понимала, какую оплату получит после исполнения договора и понимала, что бог не простой и со сто процентной вероятностью является вместилищем для какой-то силы – сосудом, который потом используют по назначению.

– Саваш, я начала! Снятие займет минут десять, потом я буду сутки не боеспособна, так что не смей ко мне приставать!

Саваш улыбнулся и повернулся в сторону богов.

«Ну что же, поехали мальчики, кто первый?»

Саваш на полную прокачал голой силой свои щиты и приготовился к первой атаке в его сторону.

Саваш, Ханашиха, Амилий, Таргот, Ромас.

– Саваш! Отдай его нам, ты не в том состоянии, чтобы тягаться с нами сейчас, на тебе куча ограничений, сколько ты протянешь? двадцать-тридцать минут?

– Я протяну сколько надо, эльф!

«Говори, говори, время-то идет, сейчас я как раз не прочь поболтать, могу обсудить всю твою жалкую родню и даже послушать насмешки в мой адрес после.

Но эльф явно понял, что Саваш не прочь потянуть время, и это было явно неспроста.

– Атакуем, – скомандовал эльф, и события понеслись вскачь.

Таргот метнул свою секиру, а Амилий стал с бешеной скоростью выпускать стрелы, накачанные под завязку магией, а Ромас не спеша стал сближаться с Савашем. Савашу нужно было срочно менять дислокацию, чтобы часть атак можно было пропускать, так как в данный момент за его спиной были Хана и Макс, и любая пропущенная атака может привести к фатальным последствиям. Хотя Хана и выставила щит, но он в сто раз слабее её обычного щита, так как все силы она тратит на снятие печати. Не будь с ними лучника, Саваш бы сразу рванулся в ближний бой, но Амилий не будет гоняться за ним и попробует сразу атаковать Макса. И Саваш пошёл ва-банк.

Отбив секиру Таргота, Саваш выкачал из щита почти всю энергию и вложил в мощнейшее заклинание огня, вскинув руку вверх он создал огромное копьё тёмного пламени, метнув его из облаков в Амилия. Эльф, конечно, уклонился от столь мощного, но не хитро запущенного заклинания, и накачав стрелу сверх меры, пустил её в Саваша, думая, что вот сейчас он точно его зацепит, а партнёры не дадут опомниться. Но Саваш был создан самой Хозяйкой, и даже со всеми ограничениями имел выдающиеся возможности в плане магии и мог манипулировать своей силой, как угодно.

Поглотив остатки силы щита и развеяв его, Саваш создал слабое зеркало отклонения и изменил полёт стрелы. Стрела с бешеной скоростью врезалась в скалу, в место, где был обрыв, с которого падал Макс, и в месте соприкосновения раздался оглушительный взрыв, который, испарив часть скальной породы, создал ударную волну, а та, в свою очередь, разметала осколки во все стороны с сумасшедшей скоростью. Часть полетела в Хану, но даже её слабый щит справился с той частью осколков, которые угодили в него, но Амилий уже напитывал новую стрелу. Вдруг копьё, которое Саваш запустил в Амилия – почти потухшее, вновь засветилось и распалось на сотни маленьких – молниеносно полетевших осколков в эльфа, от которых он уже не мог уклониться. Эльф, мгновенно использовав почти весь свой резерв, создал шар-щит, в который заключил себя, но атака оказалась столь мощной, что как минимум четверть копий прошило щит и ударило в эльфа, которого отбросило на приличное расстояние и временно вывело из боя. Саваш увидел кровь своего врага и улыбнулся, теперь он остался против двух ближников, и продержаться ему надо не более девяти минут. Да, с момента схватки прошла всего минута, все происходящие представляло бешеную смену кадров. Заклинания и боги перемещались с бешеной скоростью и для них это было нормально.

Ромас уже подлетал к Савашу, как вдруг Саваш рванул на встречу и резко изменив траекторию движения на ту, которую явно не ожидал Ромас, провел зубодробительную серию ударов, заставив того уйти в глухую оборону, но Ромас был не один, и на помощь уже смешил Таргот, раскручивая свою секиру. Таргот ворвался в соперника с вихрем ударов, как очередь из пулемёта, не дав тому даже подумать об контратаке – только защита, и Саваш оборонялся, оборонялся уже от двух соперников одновременно, а где-то там приходил в себя Амилий и Саваш понимал, что долго он не протянет, он слишком вложился в атаку, которая временно вывела из боя эльфа. Саваша дико бесила данная ситуация, в которой он был почти беспомощен:

«Конченые божки!» – думал Саваш. «Ведь кто-то не поленился и накачал их силой сверх резерва, усилил оружие и обвешал амулетами», в противном случае он разделался бы с ними даже со всеми своими ограничениями! Саваш только оборонялся, если в начале он и пытался просчитать варианты, в которых смог бы перейти в атаку, то сейчас уже приказал себе забыть об этом.

– Саваш??? – в голосе Ханы был не испуг, нет – это был страх. Высшая боялась, но главное, она прекратила снимать печать, а значит, что-то пошло не так и Саваш применил единственный козырь, который у него был. Он резко отпрыгнул, разрывая дистанцию, сжал амулет на шее, и, выкачав из него всю энергию, часть закачал в щит, а часть использовал для создания ударной волны, которую тут же выпустил, отбросив противников метров на пятьдесят – и рванул к Ханаш. Её трясло, в её глазах был неподдельный ужас, она смотрел на грудь Макса и не могла сказать ни слова.

– Хана! что с тобой? – Саваш как следует её встряхнул и спросил снова: – ЧТО случилось? Почему ты прекратила снятие печати, нам сейчас обоим крышка настанет!

– Саваш, я не могу снять печать, точнее столько печатей, и… Эта, эта аура ужаса, она парализует меня. Саваш, кто ОН???

– Хана, что значит несколько печатей? На нём должна быть одна печать! «А ведь аура ужаса действительно есть, и она усиливается, нужно срочно Хану привести в чувство, но что делать с Максом? Я не знаю, почему на нём больше одной печати»

– Саваш, на нем шесть печатей!!! ШЕСТЬ!!! Кто он такой? Для какой силы этот сосуд или для кого? ОТВЕТЬ МНЕ, САВАШ!!! Шесть, мать его, печатей!!! Даже ты почувствовал эту ауру ужаса, а она ведь исходит из пустого сосуда!

– Хана… он не сосуд…

– Что, прости?

– Он не сосуд, большего я не знаю, и, кстати, договор между тобой и хозяйкой считается выполненным с твоей стороны, так что тут ты не умрёшь точно.

И чтобы не потратить услугу от Хозяйки, Саваш тут же достал амулет, в котором была печать телепорта, и протянул Ханашихе.

–Бери и уматывай отсюда быстро!

Пока Ханашиха смотрела на амулет, сильно громыхнуло, из ниоткуда стали появляться массивные тучи, из которых извергались огромные молнии; они били в землю и оставляли глубокие ямы и борозды, так как после удара они ещё двигались несколько метров по земле. Начиналось стихийное безумие. Но самое паршивое, что вся эта вакханалия шла к ним.

Таргот, Амилий, Ромас.

Таргот и Ромас подошли к эльфу и подняв его, посмотрели в сторону Макса, где начиналось стихийное безумие.

– Что делать будем? – спросил Таргот, закинув привычным движением секиру себе на плечо.

– Надо убираться отсюда. Амилий ранен, а мы, Таргот, уже исчерпали свои резервы, так как почти всю силу перекачивали Амилию.

– Нет! – Амилий поднялся, отряхнулся и посмотрел на тучи. – Они не смогли снять печать?

Два вопросительных взгляда устремилось на Амилия.

– Да-да, печать они не сняли, что-то пошло не так, а его сила уже здесь. Она, конечно, может пробить печать и войти в сосуд, но сосуд сильно повреждён и может не выдержать. Так что нам нужно собрать силы и одним мощным ударом просто добавить повреждений, а потом свалить. Тогда сосуд точно не выдержит, и будет взрыв. Шандарахнет так, что это мир разорвет в клочья, и сама сила тоже будет сильно повреждена, да и это уже не важно будет. Заказчик сказал, что второй такой сосуд создать не удастся, и наша задача будет выполнена.

–Хорошо, – сказал Ромас, поудобнее перехватив меч. – Выдвигаемся!

Но этому не суждено было сбыться.

Саваш, Ханашиха, Макс.

Саваш посмотрел на небо, посчитал в уме, сколько у них времени, улыбнулся. Время на их стороне, сила уже близко, и скоро этот мир улетит в тартарары. А он сделает всё, чтобы эта паршивая троица недобогов осталось тут и исчезла с лица Вселенной.

«Эх Макс, прости, но мы проиграли. Тридцать лет я тебя берёг, и на финишной прямой так промахнуться… Таких промашек у меня ещё не случалось, я погубил и тебя, и девушку, в которую ты действительно влюбился», – Саваш склонился над Максом и посмотрев ещё раз в его лицо, прошептал.

– Прости…

Поднявшись и развернувшись к Хане, Саваш передал ей амулет со словами, чтобы валила отсюда. Скоро он перекроет любые попытки телепортации между мирами. Саваш направился в сторону троицы богов. Да, он мог уйти вместе с Ханашихой и потом найти этих придурков и размазать за минуту, но не хотел. Он чувствовал вину перед парнем, он привязался к нему за эти три десятилетия, что провёл с ним, прошёл с ним все его взлеты и падения, оберегал, помогал вставать, радовался его победам и грустил после неудач, но всегда улыбался, видя, как улыбается Максим, видя, как тот, не унывая, движется вперёд. Саваш понял, что его путь окончен здесь, вместе с Максом. Одну печать сила, может, и смогла бы сломать сама, но даже при таком раскладе вероятность детонации печати при почти мертвом теле девяносто девять процентов, а учитывая, что они смогут повредить его ещё больше, то тут конец всем и всему.

«Сколько тут население? Десять миллионов? Пятнадцать? Совсем ещё юный мир, и все они очень скоро умрут…, и я умру тоже»

Саваш быстро стал удаляться от места сосредоточения силы, пройдя метров сто, он расправил крылья и выкрикнул:

– Ну что, девочки? Потанцуем?

И рванул вперед.

Глава 3

Саваш, Таргот, Амилий, Ромас.

Такой прыти от Саваша боги не ожидали, и уже в первые секунды боя Ромас получил мощнейший удар с ноги, который отбросил его метров на сорок, а Таргот остался без своей секиры, которая была ловко выбита и отправлена в полёт метров на сто. А вот эльф чего-то такого ожидал, и достав клинки, бросился на Саваша с жутко перекошенным от злости лицом. Мечи звенели, как рождественские колокола, сталкивались и высекали искры, которые падали на воду и шипели, как стая змей.

Сейчас эльф, вобрав в себя остатки силы своих компаньонов, не уступал изрядно потрёпанному существу с крыльями.

– Доберитесь до пацана! – крикнул Амилий Тарготу и Ромасу.

– А я пока займу крылатого!

– Размечтался, ушастый!

И словно на втором дыхании, перейдя в контратаку, зацепил эльфа по руке, тем самым заставив того разорвать дистанцию. «Что? Никак? И это несмотря на все мои ограничения в этом мире? Как же ты жалок, ушастый, а ведь вы, как новогодние гирлянды, были увешаны амулетами, а ваши резервы наполнены сверх меры!»

Амилий не знал таких слов, как «новогодние гирлянды», но вот смысл их понял, и разозлился ещё больше. Его бесили все, кто был сильнее него, а он, к его собственному сожалению, был из касты слабых богов, и пробиться выше не мог уже не одно столетие. Но тут ему выпал шанс подняться так, как он никогда бы не взлетел, можно сказать, из десятитысячного рейтинга перейти в тысячный, а такого добиваются единицы тысячелетиями! И хотя в глубине души он предполагал, что его обманут, не попробовать не мог, жажда силы и власть, которая эта сила сулила, были слишком огромны!

Амилий прекрасно знал, кто такой Саваш и ему подобные – верные слуги Хозяйки, ею же созданные. Их сила была огромна, и с ними могли тягаться только боги из первой сотни, а с некоторыми вообще только боги из первой десятки, но было и большое НО; эти существа редко обладали всей своей силой, так как быстро выяснилось, что большая часть миров не может выдержать их присутствия и их сила просто разрушает миры, в которых они оказываются. Хозяйка наложила на них массу ограничений, которые всегда были разными в зависимости от миров, которые они посещали. Но даже с теми ограничениями, которые накладывались в этом мире на Саваша, Амилий был ему не соперник, и именно поэтому их было трое, и они, заряженные по самое «не могу», всё равно проигрывали.

Призывая меч, который выпал из раненной руки, Амилий видел, как Саваш рванул в сторону, где лежал этот проклятый пацан, и снёс голову Ромасу, а Таргота снова отправил в полёт.

«Это конец», – мелькнула мысль у Амилия, – «надо валить отсюда». Окрикнув Таргота, он сказал тому уматывать подальше от пацана и Саваша.

Саваш бахвалился, хотя и был на пределе, но показать этого не мог, и поэтому в пределах дозволенного, троллил двух оставшихся богов, подначивая их и готовясь к финалу, так как эти господа еще не знали, что смыться отсюда не смогут.

Амилий кипел от ярости, которая вот-вот вырвется наружу, ему хотелось кричать и сжечь всё тут, включая наглого Саваша. Как он мог так просчитаться, как он мог не заподозрить подвох! Но было уже поздно, телепорты не работали, и оставалось только драться до конца и прежде, которая пришла в этот мир, уничтожит и его, Амилия, и весь этот мир, постараться убить Саваша.

– Таргот! Мы в ловушке, Саваш заблокировал каким-то образом телепорты и нам отсюда не выбраться!

– Я что-то подобное подразумевал, – усмехнувшись, сказал бог, – Может, если убьем Саваша, блокировка спадёт?

– Возможно, но, если нет, я всё равно хочу утащить его на тот свет, до того, как нас туда утащит эта сила!

– Тогда используем последние камни силы. Я войду в состояние берсеркера. Вот амулет, который вернёт меня в прежнее состояние! Если мы его убьём, применяй амулет, и пробуй вытащить нас отсюда! Может и правда получится!

Оба бога мысленно прикоснулись к последним камням силы и заполнив свои резервы почти на полную, приготовились к финальной схватке. Оба были спокойны, и ни о чем, кроме как предстоящем бое не думали, бежать некуда, выход только один – смерть Саваша, о другом исходе они и не думали. За спиной Саваша сила ударила в парня и подняла такой грохот, что на мгновенье заложило уши, тянуть больше было нельзя. Как только печать начнет трескаться, она сдетонирует, да и Таргот уже почти завершил превращение в берсеркера.

Саваш стоял полностью сосредоточенный и готовый к бою, в последний момент он решил отказаться от привычного меча и взявшись обеими руками за центр лезвия, развел руки в разные стороны, превращая меч в длинный шест с острыми концами. Таким оружием ему будет удобнее драться против двоих соперников. Через силу заставив себя улыбнуться – зная, как это бесит Амилия, Саваш уже собрался, было, рвануть в бой, как увидел их расширяющиеся глаза (которые по размеру дали бы фору огромному блюду для фруктов) и – страх в них (да, в их глазах плескался неподдельный СТРАХ!!!) только сейчас Саваш обратил внимание, что стало очень тихо. И только Саваш хотел обернуться, как услышал за спиной металлический голос, голос, в котором не было ничего живого, голос, который прозвучал из пустоты…

– Уйди с дороги Крылатый! Они – мои!

Макс.

«Сука! Как больно! Опять эта боль, боль во всем теле, сколько это будет продолжаться? Почему я ещё жив?» – Со злобой думал Макс, пытаясь почувствовать свои конечности. Вспомнив, что рук у него нет, он попытался пошевелить ногами и не смог этого сделать. «И ног нет? Что за жестокий мир? Что я ему сделал?!»

Паника нарастала и готова была превратиться в натуральную истерику, которую Макс не испытывал лет с двадцати.

Кое-как взяв себя в руки, Макс попытался открыть глаза, но даже этого сделать не смог и внутренне сдался, заскулил и заплакал. Он хотел домой, в родной город, на свою вполне нормальную работу, поехать с друзьями в кино и подцепить какую-нибудь девчонку для хорошего времяпрепровождения.

«ЗА ЧТО МНЕ ВСЁ ЭТО!!!», – орал внутри себя Макс.

«Я НЕ ХОЧУ ЭТОГО!!!»

И тут боль ушла, и Макс смог открыть глаза. То, что он увидел дальше, навсегда впечаталось ему в память, хотя где-то он уже это видел, может, в каком-то из своих снов?

На его груди явственно стали прорисовываться круги – один за другим. Каким – то неведомым способом он понял, что их шесть, внутри кругов отчётливо виднелись линии, которые сходились в центре и были исписаны каким-то символами.

«Охренеть!» – думал Макс.

Все печати крутились в хаотичном порядке, а символы – словно кузнечики, прыгали с линии на линию, у Макса даже стала кружиться голова, как будто он смотрел на рисунки из Штриховой графики. Но вдруг всё остановилось, как будто, кто-то нажал на паузу, а из груди – там, где идет пересечение линий, показалась черная рука, точнее это были сначала когти, потом пальцы, а потом уже Макс понял, что это рука. Она медленно – медленно поднималась из центра его груди – захватив в ладонь пересечение линий и стала их вытягивать, как бы стараясь их порвать что ли. Печати затрещали, и Макса снова затопила дикая, всепоглощающая боль…:

«Держись Макс! Держись!» – прозвучал чужой голос голове Макса.

«Я не МОГУ! Хватит!» – закричал Макс.

«Я знаю, что тебе больно, но ты должен собраться и стиснув зубы, сделать последнее усилие, и самое главное, не ОТКЛЮЧАЙСЯ! Цепляйся за свою жизнь, как никогда этого не делал!»

И Макс, стиснув зубы так, что они стали крошиться, мысленно стал помогать руке в своей груди выбираться наружу, он интуитивно понимал, что это единственный способ выжить; разорвать печати на себе. Он вспоминал каждый момент своей жизни, когда ему приходилось вставать – вновь и вновь подниматься с колен и делать этот самый трудный шаг – шаг вперёд. Ему ещё никогда не было так трудно и больно, как сейчас. За то недолгое время, что он провёл в этом мире, он пережил столько, сколько не пережил за свои тридцать лет в той жизни на Земле, но каждая его победа в старом уже мире давала ему сил, чтобы одержать главную победу в этом, новом для него мире.

«Я ни за что так не сдохну! НИ ЗА ЧТО!»

Нужно было ещё чуть-чуть просто чиркнуть спичкой, и пламя разгорится! Но чего-то не хватало, какого-то мизера не хватало, чтобы эту спичку зажечь, и когда Макс уже стал отчаиваться, сверху ударил столб силы, и печати затрещали. Макс понял: вот чего не хватало! Катализатора, чиркаша для спички, который находится сбоку на спичечном коробке.

Послышался хруст, как будто ломались кости, Макс даже подумал испугаться, но быстро выбросил эту мысль из головы – хуже уже не будет, и сосредоточился на руке и печати. Ещё удар силы и треск – оглушительный треск, от которого в очередной раз заложило уши. Вот ошмётки разлетающихся печатей, и вот внутреннее ликование, что он смог, смог разорвать эти чёртовы печати, а потом тишина…

И чужой голос в голове.

«Подвинься пацан, нужно быстро восстановить тело и грохнуть тех двоих недобогов, пока они не прикончили крылатого».

«Куда мне подвинуться? Зачем?» – Не понял Макс.

«Расслабься и не сопротивляйся, я подвину твое сознание в сторону, восстановлю тело и на десять минут побуду у руля. Дольше все равно не смогу, итак раньше времени проснулся. И не задавай мне сейчас вопросов, на это нет времени, потом узнаешь все ответы, потом»

«ВСЕГО ОДИН ВОПРОС…»

«Успокойся! Я не собираюсь поглощать твой разум и забирать твоё тело. Именно твои разум и тело, когда зародились – улучшались при помощи мощнейших заклинаний во Вселенной, чтобы принять и обуздать силу, которой я в своё время владел. А теперь не лезь и смотри. Чёрт, как же давно я никого не убивал, как же чешутся руки…»

Макс не заметил, как он уже стоял на ногах. Сила ещё всасывалась в его тело, и эта сила была огромной, дикой и необузданной. Она пьянила Макса и обещала райское блаженство и бесконечное могущество, но Кайл понимал, что это обман и, если он даст слабину – эта сила сожрёт его, и он просто перестанет существовать, как личность: останется только оболочка. Когда остатки силы всосались, вокруг Макса образовалось огромное облако пара, которое скрывало всё, что происходило чуть далее на воде.

Макс почувствовал, что начинает гореть – в буквальном смысле, по всему его телу стал распространяться чёрный огонь, а снизу он слегка отходил дальше от тела, сантиметров на тридцать во все стороны, и получалось, что Макс как будто стоял в не погасающем круге огня. Его обрубки рук вдруг начали дико чесаться, а через мгновенье из них вырвалось пламя, которое преобразовалось в его новые руки. На секунду он увидел свои руки, которые были обычного цвета, но лишь на секунду, в следующий миг они покрылись тьмой. Одет он был эластичный цельный доспех матового черного цвета, лицо, кроме глаз – было закрыто огромным зубастым забралом, из которого вырывался пар. Торс был приталенный, нижнюю часть живота опоясывал широкий пояс, переходящий в латную открытою спереди юбку из ткани и металлических вставок, еще были наплечники с острыми наростами и все это великолепие полыхало черным пламенем. В следующую секунду пар вокруг Макса просто исчез, и он увидел Саваша, и почему-то только двух ненавистных ему божков. Саваш уже готов был рвануться в бой, как тело Макса резко ускорилось и оказалось в паре метров за спиной Саваша, после чего произнесло леденящим душу голосом.

– Уйди с дороги Крылатый! Они мои!

Саваш.

Аура ужаса почти парализовала Саваша, он с большим трудом сделал несколько шагов в сторону, пропуская ЭТО.

«Это невозможно! Даже с ограничениями я не подвержен действиям аур! Чёрт, он просто чудовищно силён!»

Приятно чувствовать, как аура безумия берсеркера-Таргота, которая – казалось бы, не может быть подавлена ничем, вдруг пасует и сжимается в комок страха – словно маленький ребёнок перед тем, как его начнут ругать за взятые без спроса конфетки со стола – сжимается и пытается раствориться при приближении существа, которое ещё недавно было человеком, которого должны были загнать в угол и прирезать, как свинью.

В следующие десять минут Саваш с наслаждением наблюдал, как Макс размазывает этих двоих. Но все эти десять минут его не покидала и тревога за парня. Он видел, что сейчас у руля не Макс, а его сила и сможет ли он вернуть контроль над своим разумом и телом?

Макс находился при смерти, и именно в такие моменты ты наиболее подвержен падению в пучину безумия, в которой ты теряешь себя и становишься бездумной машиной, для которой всё окрашивается в чёрный цвет, и она начинает убивать, пока не убьют её. Саваш видел такое не раз, как более чем достойный бог, который ещё вчера нянчил своих детей и танцевал со своей прекрасной женой под лунным небом, в котором горели огромные звезды. А сегодня он уже уничтожает всё прекрасное с лица земли, словно цунами, смывающее любое упоминание о том, что здесь была жизнь, словно вулкан – обращающий всё живое в пепел. И Саваш всем свои естеством желал, чтобы пацан избежал этой участи!

Макс и боги.

«Поравнявшись с Савашем, который стоял как вкопанный и смотрел на меня, я, а точнее, наверное, «МЫ» сорвались с места и в мгновение ока оказались рядом с Амилием и Тарготом. Таргота просто отбросило волной силы, которая сначала сжалась в момент ускорения нашего движения, а потом рванула во все стороны – порождая огромные волны и тысячи мелких брызг. Амилий же не смог повторить полёт своего коллеги, так как «наша» правая рука ладонью впечаталась ему в лицо, ломая нос и зубы, и завершила захват его головы пальцами. «Мы» резко взмыли вверх – этажей на пять, с трепыхающимся телом ушастого; переместив руку с лица на грудь, с силой толкнули его вниз, придав хорошего ускорения силой – одновременно с этим. Другой рукой «мы» создали копьё из тёмного пламени, длинною в наш рост, и уплотнив его до твёрдого состояния, метнули следом. Благодаря щитам, которые Амилий каким-то образом сумел создать в предсмертных судорогах, он не разбился – щит погасил удар о воду и даже слегка с пружинил, что привело эльфа к толчку вверх на десяток сантиметров, но вот копьё уже блокировать было нечем, и оно, прошив Амилия в области груди, ушло под воду, а затем рвануло.

Копье было настолько сильно напитано силой, что при его взрыве в воде вода просто разошлась в стороны, показав неглубокое дно озера. Схлопнувшаяся вода породила новые волны, а «мы» уже сошлись в схватке с Тарготом и его огромной секирой, которой он крутил так, что каждый удар направленный в «нас», сопровождался свистом рассекаемого воздуха, который был слышан в радиусе метров ста минимум. Как оказалось, у «нас» тоже имелось оружие – клинок, очень похожий на катану; взяв его в две руки, «мы» развели руки, и в каждой руке оказалось по клинку.

Отклоняемся влево, слегка разворачивая корпус к оружию и пропуская секиру с верху, ждём, когда она будет на уровне ног – резко поднимаем колено и блокируем её движение в нашу сторону, одновременно с этим наш левый клинок летит Тарготу в область виска, но в последний момент Таргот делает рывок вперёд, понимая, что только так он останется при оружии и не получит клинок в голову, и делает перекат. Резко вскочив, Таргот бьёт с разворота – воздух дрожит и свистит от чудовищного лезвия. «Мы» слегка пригибаемся, пропуская секиру над головой и словно перетекаем на чудовищной скорости, оставляя тёмный шлейф за «нами» за спину Тарготу, и пронзаем его в область сердца, и резко вторым клинком протыкаем горло насквозь. Таргот захрипел – резко выдернув мечи «мы» ударили его ногой в спину и Таргот, упав в воду, пошёл камнем на дно.