Семейная кухня (сборник)

Мам, подпиши мне разрешение.

– На фига?

– Мама, нужно говорить «зачем?».

Когда я люблю, не могу есть.Я тогда подумала, что у меня гастрит. А оказалось, что это – любовь.

- Кого считать родными? Все мы друг другу чужие... Когда болеем или когда нам страшно. У всех всё одинаково. Чужого горя и проблем сторонимся, своих хватает. А кровные узы ещё хуже, когда есть что делить. Мы все очень одиноки.

“Когда начинаешь жить с человеком и видишь, что он ест, что любит на завтрак, можно многое узнать о его детстве.”

У каждого своя кухня и своя память. Но манная каша была у всех.

“– Я не играю в шахматы, – смутился муж и ушел к мангалу.

– Странно, еврей, а в шахматы не играет, – проговорил дядя Петя. – А он тот, за кого себя выдает?”

“Полгода мне понадобилось на то, чтобы он опять был почти готов на мне жениться. Замуж хотелось страшно, поэтому в то время я научилась молчать, хлопать ресницами и кивать каждому его слову, как китайский болванчик – собственно, делать то, что совершенно несвойственно моей натуре и вообще женщинам нашей семьи. Мы орем, грозно сдвигаем брови в одну линию, как у Сальмы Хайек в фильме «Фрида», спорим с мужчинами с пеной у рта и чуть что хватаемся за кинжал, чтобы уже убить этого непонятливого человека.”

“Дети всегда чувствуют, когда взрослые боятся или когда не знают, что делать.”

“Когда они проходили через строй родственников, на них посыпали рис и конфеты.

– А зачем рис? – спросила моя мама, которая привыкла, что на Кавказе бросают не еду, а деньги.

– Чтобы деньги были, – объяснила Лариска.

– Тогда бы деньги и бросали, – удивилась мама.”

“– А мама сказала, что у меня лицо как блин, – пожаловалась я им. – Только я не знаю, хорошо это или плохо.

Соседки задумались.

– А что такое – «какблин»? – спросила тетя Роза.

– Это как лепешка, только яйца надо добавлять и молоко, – блеснула кулинарными познаниями Варжетхан.

– Молоко пить надо, зачем его в тесто? – удивилась тетя Роза. – Если как лепешка, то это хорошо, – успокоила она меня. – Значит, красивая.”