И в заключении о том, почему я называю этот рассказ самым лучшим.
Да потому, что именно он говорит обо мне, как обо мне натуральном, без прикрас, без сакральных смыслов и метафор, без тугодумья (правда, который мне природно свойственен). Все было написано на едином дыхании. Я попытался в нем выразить самого себя, не обманывая, таким образом, и других, придумывая хитроумные словосплетения и несвойственные мне фасонные словосочетания, дабы увильнуть от своей истинной природы.
В принципе, после этого можно было бы поставить непревзойденную по своим масштабам, жирную точку, определяющую конец творчества. Но весь вопрос в том, согласен ли буду я с таким концом, не принесшим не то, что всемирного одобрения, но даже понимания и сочувствия, хотя бы на лестничной площадке, среди двух соседей-собутыльников по безработице и одного черного бездомного кота.
Знакомство
Молодой, с большим потенциалом, классический певец из Владимира, Степан Истеренко заходил ко мне вчера посмотреть на композитора и попеть несколько романсов из моих старых тетрадей. Мы планировали концерт на декабрь, и нужно было что-нибудь выбрать. После непродолжительной ознакомительной беседы, носившей формальный характер, я, как полагается, предложил испить чаю, отчего он почтительно отказался, при этом добавив поставленным глубоким басом:
– Нет, спасибо… Мне бы лучше чего-нибудь мясного.
Явная угроза
В 1977 году 23 сентября, за две недели до моего отъезда на Кубу, над Петрозаводском зависла летающая тарелка.