Read the book: «Добро пожаловать в Теллур», page 3

Глава 2

Дорога была дальней, и тяжёлая тишина не скрашивала этот путь. Дан умостился на заднем сидении и тоскливо смотрел в окно. Он пытался запечатлеть в памяти родные пейзажи. Неизвестно, сколько времени ему предстоит просидеть за решёткой, может хоть воспоминания помогут ему справиться с этой участью. Как назло, город не разделял его тоску – улицы охватила будничная суета. Машины на оживлённом шоссе перебранивались гудками, заглушая шум от техники, которую пригнали для ремонта дороги. Парочка, остановившаяся возле светофора, так пылко выясняла свои отношения, что толпа пропустила зелёный свет лишь бы дослушать историю до конца и понять, изменил он ей на той вечеринке или нет. В окнах проносящихся мимо домов то и дело мелькали люди, и каждый был увлечён чем-то своим: кто-то поливал цветы на подоконнике, кто-то разговаривал по телефону и, чтобы занять руки делом, перебирал пальцами края тюля, а кто-то быстро затягивался сигаретой с опаской оглядываясь в комнату. Казалось, Теллуру нет дела до паренька, который за сегодня успел ввязаться в стычку с самой могущественной магической группировкой города, чудом избежать смерти, разбогатеть и тут же лишиться обретённых денег, а заодно и свободы. На руках не было наручников, но Дан был скован. Безысходность связывала по рукам и ногам. Сидящий на соседнем сидении оборотень уже вернулся в человеческий облик, но Дан уверен, стоит ему хоть что-то предпринять для побега, крепкие мускулистые руки и без магии приструнят его. Подъезжая к неприметному пятиэтажному зданию, машина плавно затормозила. Если бы не табличка на входе и не въевшиеся в ступеньки кровавые пятна, Дан бы и не подумал, что в этой бетонной коробке решаются судьбы магов со всего города. Он надеялся, что никогда узнает, как департамент выглядит изнутри, но его буквально выволокли из машины и настойчиво пригласили пройти ко входу в здание.

– Пошевеливайся, – Клод подтолкнул зазевавшегося парня вперёд.

– Боитесь пропустить обед? – огрызнулся Дан, но послушно ускорился.

Внутри департамента царила апатия. На первый взгляд это место казалось безлюдным. Дан поднапрягся, вспоминая, какой сегодня день надели. Может его угораздило попасться в выходной? Нет, сегодня точно был вторник, и никаких праздников в ближайшее время не предвиделось. По левую сторону обнаружилась лишь одна открытая дверь из которой донеслось жужжание работающего принтера. Кто-то здесь всё-таки есть. Под конвоем Дан вышел к лестнице. К последнему пятому этажу его ноги откровенно болели – несколько избиений за день не прошли бесследно.

Кабинет босса оказался настолько неприметным, что, подойдя к белой эмалированной двери, Дан чуть было не пропустил её, благо заботливые руки оборотня не позволили пройти мимо. Только при внимательном рассмотрении задержанный смог заметить прикрученную сбоку от входа табличку «Алан Адлер глава отдела департамента по борьбе с магическими преступлениями». Зайдя в свою обитель, начальник бережно положил изъятую у Дана книгу на погребённую в бумагах деревянную столешницу, а затем привычным движением снял пиджак и отбросил его на диван, втиснутый между шкафами с документами. Мужчина обошёл письменный стол и уселся в кресло. Несмотря на схожий с диваном материал, кресло выглядело куда более плохо – затёртые подлокотники и несколько заплаток ясно давали понять, сколько времени владелец проводит на своём рабочем месте.

– Садись, – шеф кивнул на простеньки деревянный стул по другую сторону письменного стола.

– Мы свободны? – устало спросила девушка-телекинетик.

– Да. Фрэнсис, займись бумажками, – сказал глава магичке, а затем повернулся к оборотню. – А ты, Клод, сходи к задержанным. Допроси всех, кто в состоянии говорить.

Подчинённые кивнули и быстро покинули кабинет. Дан удивился и даже оскорбился такому попустительскому отношению. Оставить его один на один с этим снобом в накрахмаленной рубашке, да к тому же без наручников. Он ведь может и сбежать!

– У нашего медика сейчас хватает работы, так что не лучше не делай глупостей, – глава взял со стола увесистую канцелярскую папку и открыл на последнем вложении.

– Неужели вы оставили кого-то в живых? – удивился Дан.

– По трупам нужно составлять в два раза больше отчётов, так что да, проще брать живьём, – непонятно, сказано это серьёзно или мужчина обладал своеобразным чувством юмора.

– А что насчёт моего товарища? – с надеждой спросил Дан.

– Жив, – сухо ответил шеф.

Дан с облегчением выдохнул. Этот безумный день не дал ему ни минуты на осмысление случившегося. Он помнил о брошенном напарнике, но чувство вины и сожаление ещё не успели дойти до потерянного сознания. Только сейчас, сидя в кабинете главы департамента в обнимку со своими разрушенными мечтами на счастливое будущее, Дан начал трезветь. Страх, смешанный с возбуждением и восторгом потихоньку мерк, а воспоминания о пережитой бойне обретали чёткость. Внезапно нахлынула тошнота. Дан сумел подавить рвотный позыв, а воспоминания старательно запрятал крохотную кладовую своего разума, которая едва сумела закрыться от переизбытка втиснутого хлама.

– И как ты умудрился во всё это ввязаться? – спросил глава.

– Знакомый подкинул работёнку, – ответил Дан.

– Что за знакомый?

– Вы его знаете, и если он действительно жив, то лучше вам расспросить об этом его, – Дан не понимал, уже идёт допрос или это всё ещё неформальная беседа.

– Не переживай, когда он придёт в сознание, мы непременно поговорим с ним, – мужчина взял ручку и листок бумаги и принялся что-то записывать. – Ты раньше уже встречался с Салемом?

– Нет, и даже не планировал, – отчеканил задержанный.

– Отчего же? – мужчина удивлённо приподнял брови.

– Я ещё не совсем рехнулся, в отличие от этих ребят.

– Считаешь их сумасшедшими?

– Вопрос с подвохом? – насторожился Дан. – Это сборище террористов помешано на идее превосходства магов над обычными людьми.

– Придерживаешься другой позиции?

Находиться в кабинете стало некомфортно. Дан готов был рассказывать, что, где и как он сделал, но мужчина лез глубже – он хотел покопаться в его мыслях, суждениях, мотивах. Так ли это нужно при допросе мелкой сошки? Глубоко вдохнув, Дан начал свою исповедь.

– Я живу в трущобах. Сплошь и рядом меня окружают обычные люди. Среди них есть добряки, но и ублюдков хватает. Я знаю множество лентяев, и ещё больше трудяг, я каждый день вижу опустившихся алкашей и примерных семьянинов, по соседству со мной живёт уйма грубиянов и столько же людей, которые при встрече желают мне хорошего дня. Чем я лучше их? Тем, что втихаря от бабули учился по её магическим пособиям, которые она хранила на верхней полке своего гардероба под старым свитером и кашемировыми перчатками?

– Твоя бабушка маг? – по лицу госслужащего было непонятно, верит он или нет.

– Целительница, – уточнил Дан. – Она пыталась утаить это от меня, но время от времени к ней приходили люди за помощью, а любопытного ребёнка просьбы не выходить из комнаты только раззадорят.

– Магия тела в наше время – редкость, – увидев непонимание в глазах собеседника, глава объяснил. – Во время четвёртой мировой на фронт активно призывали магов, способных лечить раненых бойцов.

– Насколько я знаю, тогда призывали не только лекарей.

– Верно. Но для остальных магов отбор был куда строже. Отправляя на поле боя бойца с особым даром, нужно не только создать ему правильные условия для раскрытия потенциала, но и быть уверенным, что остальной отряд не пострадает от разбушевавшегося мага. Многих это уберегло от призыва – военачальники предпочитали использовать только то оружие, которым знали, как пользоваться. С целителями, как ты понимаешь, подобных проблем не возникало.

– Ну да, закинуть их в самое пекло, пусть бегают по окопам, лечат раненых, пока не попадут под обстрел, – Дан вспомнил школьные уроки истории и сухое повествование об ужасах войны на страницах учебника.

– А ты, значит, решил по-другому использовать свои таланты?

– Изначально я учился лечению, – в глазах Дана промелькнула грусть. – Но у меня не особо получалось. Поэтому я решил уйти в другую сферу. Любая биомагия основана на взаимодействии с телом. Ты понимаешь, как устроен организм, какие процессы в нём происходят и как можно повлиять на функционирование человеческого тела. В результате можно не только ускорить заживление раны, срастить сломанную кость, избавиться от злокачественной опухоли, – Дан опять помрачнел. – Можно укрепить своё тело или ослабить чужое.

– Ты прибегаешь к каким-либо ритуалам? – поинтересовался глава.

– Нет, не хочу тратить время на возню с пентаграммами и прочей мутью, – отмахнулся парень.

– А что насчёт твоей бабушки?

– Она уже несколько лет как умерла.

– Печально. Может, кто-то ещё из родни увлекается магией?

Дан насторожился.

– Вас интересует вся моя родословная?

– Только ныне живущие.

– Не рановато ли вы собрались знакомиться с моей семьёй? Понимаю, я жених видный, но мы ведь только познакомились, да и, честно говоря, вы не в моём вкусе, – Дан попытался состроить виноватое лицо, но насмешливая улыбка не позволяла ему полностью погрузиться в образ разбивателя сердец.

– Не обольщайся, я хочу выстроить с тобой сугубо рабочие отношения.

– Рабочие? – парень искренне не понимал, куда ведёт его этот разговор.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать, – обычно в разговорах с заказчиками Дан накидывал себе пару лет, чтобы не казаться совсем уж зелёным, но сейчас утаивать возраст было бессмысленно.

– Как давно ты промышляешь наёмничеством? – глава отложил свои записи и пронзительно посмотрел на задержанного.

В голове мгновенно возникли воспоминания о первом задании. Дану тогда едва исполнилось шестнадцать. Всё, что у него было, – это несколько магических трюков и острая потребность в деньгах. Школьная успеваемость не давала никаких надежд на успешное будущее, а ворох проблем требовал немедленного решения. Тогда-то и возник Ян с удивительно привлекательным предложением. От ребят требовалось лишь постоять на стрёме, пока мелкие банды занимались делёжкой территории в арендованном на краю города гараже. Дан навсегда запомнил свой дебют – бледный и трясущийся от волнения маг вызывал скорее жалость, чем страх. Все время, пока они с Яном наблюдали за спорами двух главарей, рассматривающих карту города, Дан молился за дипломатические навыки общающихся. К счастью, никто в тот день не хотел заходить дальше угроз, и встреча закончилась мирно. Дан получил своё вознаграждение и пообещал себе, что это был первый и последний раз. Через неделю он взял следующее задание.

– Ну что вы, я раньше никогда не нарушал закон, – Дан решил не посвящать начальника департамента в подробности своего прошлого.

Ответ заставил мужчину улыбнуться. Столь очевидная ложь не могла не веселить, но допытываться он не стал.

– Никогда не думал сменить работу на что-то более легальное?

– Собираетесь читать мне нотации?

– Нет, я предлагаю тебе должность в департаменте, – будничным тоном сказал глава.

Дан округлил глаза. Такого поворота он никак не ожидал. Услышанная фраза засела в голове и повторялась, как заевшая плёнка.

– Это какая-то уловка? – растерянно спросил Дан.

– Твоё недоверие оскорбляет меня, – шеф понизил голос.

– А с чего мне вам верить?! – воскликнул парень.

– Я понимаю, что сегодняшние события не самым лучшим образом сказались на твоём здравомыслии, но попробуй хоть ненадолго включить мозг и подумать, – каждое слово будто иголкой впивалось в тело. – Очевидно, что в этом деле ты – не более чем пешка, и никакой полезной информацией ты не обладаешь. Так что не зазнавайся, моё предложение основано исключительно на рациональности. Может ты уже заметил, у нас небольшая нехватка кадров, и я любыми способами пытаюсь решить эту проблему.

Дан вжался в стул. Слишком резко сменился настрой разговора. Мысли в голове хаотично сменяли друг друга: меня убьют, меня посадят, мне помогут, меня обманут… Минутная пауза помогла утихомирить эмоциональную бурю. Что у него есть на данный момент? Очевидная перспектива попасть в заключение и подозрительно выгодное предложение. В памяти сразу всплыли пустые коридоры департамента. Возможно, этот хлыщ и вправду боится, что скоро у него в подчинении останутся только крысы.

– Вы не брезгуете даже преступниками? – поинтересовался Дан.

Мужчина печально улыбнулся.

– Если бы меня сильно заботила мораль, я бы не оказался в кресле начальника. Не пойми неправильно, ты мне абсолютно искренне противен, но с возрастом приходит понимание, что ради благих целей иногда нужно пойти на сделку с совестью, и чем благороднее цель, тем ужаснее компромиссы. В начале своей службы я бы скорее откусил себе язык, чем предложил задержанному сотрудничество, но, когда на мои плечи легла ответственность за весь город, я стал менее категоричен.

– И часто вы закрываете глаза на чужие проступки? – Дану стало не по себе от циничности этих размышлений, и ещё хуже он почувствовал себя, когда счёл эту схему вполне рабочей.

– На твоём месте сидело много разных магов. Кто-то перебрал с выпивкой и наслал чесотку на соседа, который по ночам смотрел комедии на полной громкости, кто-то поджёг дом бывшей, а кто-то вывернул человека наизнанку за кошелёк с мелочью и позолоченные часы. Нам приходится каждый день сталкиваться с подобными случаями. Откровенно говоря, далеко не каждое преступление заслуживает нашего внимания. Некоторые нарушители остаются безнаказанными, просто потому что мы не можем себе позволить тратить время на всякую ерунду. Ты, кстати, был к этому близок.

На лице Дана отразилось недоумение. Шефа позабавила такая реакция. Он медленно потянулся к столу и взял с его поверхности ветхий томик, который Дан сегодня видел уже не первый раз. Руки с трепетом сжимали кожаное оплетение, а взгляд сквозил отвращением.

– Твой наниматель готов был отдать целое состояние за возможность присоединиться к Салему, и я говорю не о той груде банкнот, – служащий протянул книгу Дану.

– Вы хотите сказать, что я чуть не погиб из-за дряхлого романчика? – парень неуверенно взял в руки причину своих неприятностей.

– Эта книга забрала не одну жизнь, – мужчина сжал кулаки. – И неизвестно, сколько ещё заберёт.

– Звучит как то, что не следует показывать кому-попало, – Дан опасливо посмотрел на смертоносное оружие в потёртом переплёте.

– И ты готов остаться кем-попало?

Пока голова размышляла над вопросом, рука уже взялась шершавый край обложки. Аккуратными движениями Дан открыл этот ящик Пандоры, готовясь отбиваться от проклятий, затаившихся в сухих листах пергамена. Но ничего подобного не произошло. Единственное, что ужаснуло Дана, – это до безобразия корявый почерк, которым была исписана первая страница. В неровных столбцах текста узнавался… рецепт.

– Простенькое снадобье от простуды, – прокомментировал Дан. – У бабушки были варианты и поэффективнее.

Листая записи дальше, маг узнавал в неровных размашистых словах типичные для целительства ингредиенты. Вербена, корень солодки, говяжий жир, козье молоко, морская вода, пиявки, всё это в том или ином виде запихивали в котелок, варили, выпаривали, настаивали, смешивали с воском. Дан изучал «пособие для маленькой ведьмы» с едва сдерживаемой улыбкой, как будто ему рассказывали, как высечь из камня искру, а у него в руках были и спички, и зажигалка. Хотя некоторые методы всё ещё оставались актуальными – внук лекарки вспомнил, как в детстве бабуля чуть ли не силой вливала в него противное варево из мха и дубовой коры, он бы с радостью ещё неделю провалялся с этой ветрянкой, лишь бы не чувствовать горечь, от которой сводит горло, и которая на несколько дней превращает всю потребляемую пищу на вкус в опилки. Но с каждой прочитанной страницей шутливости и греющей грудь ностальгии становилось всё меньше. В снадобья начали добавляться весьма спорные компоненты. Зелье с могильной землёй, мазь, настоянная на ногтях, свечи с волосами утопленников, для какого-то рецепта понадобился лоскут кожи, но вот с какого животного не уточнялось, да и вообще, с животного ли.

– Знаешь, я всегда считал целительство самой безобидной из всех существующих разновидностей магии, – ни с того, ни с сего начал глава. – Даже в детстве лекарей не боялся – чем они могут навредить? Поводят руками над содранной коленкой, и дрянью какой-то напоят. У меня тогда даже не возникало вопроса, из чего же они свои зелья варганят?

– Из того, что поможет, – выпалил Дан. – Или ты думал… вы думали, что от цирроза или туберкулёза спасёт комнатная гортензия?

– Раньше так и думал, – не стал отпираться мужчина. – А когда на службу поступил пришло осознание, для кого на чёрные рынки поставляют все эти чудаковатые товары: растения, пустившие корни в чьи-то останки, органы в огромных банках желтоватого формалина, в конце концов, для кого на тайных аукционах продают рабов.

– Ни один порядочный целитель не станет заниматься подобным!

– Ты их много знаешь?

– Нет, но все, кого я знаю, не опустились бы до такой дикости, – и Дан не соврал, его бабушка ни разу не переходила грань дозволенного, и закон тут не при чём, ведь самое страшное наказание выносит не судья, а твоя совесть.

– Завидую твоей наивности. Пока она ещё с тобой, выспись, потому что потом недоверие ко всему окружающему тебя миру не даст спокойно заснуть.

Взвинченный парень до скрипа сжал кожаную обложку. Он быстро перелистнул книгу на середину. Вверху страницы красовалась надпись: «От старческого безумия». Дан едва подавил в себе желание предложить рецепт собеседнику. Молодой маг предположил, что так автор назвал деменцию. Рецепт начинался достаточно сухо: «3 свежих печени (если детские, то 4).»

Внутренности скрутило. Читать дальше было страшно. Страшно, что кто-то готов прибегнуть к таким бесчеловечным способам исцеления, страшно, что кто-то соглашается обменять своё спасение на погибель других, страшно, что возникший интерес слишком громко уговаривает читать дальше, заглушая голос разума, твердящих не лезть в это зловонное болото. Для истинного ремесленника рабочие заметки интимнее личного дневника. Слишком много они могут сказать. Казалось бы сухие отчёты на деле выворачивают душу автора: чего он хочет, почему, на что готов пойти ради этого. Как быстро желание исцелить тело сгубило разум составителя этого сборника? Захотелось изучить справочник поподробнее, вооружиться лупой и с самой первой строки высматривать признаки приближающегося помешательства, наблюдать, как меняется автор, как смещаются его рамки человечного. Но Дан не мог себе позволить с головой уйти в исследование чужого нутра. У потенциального работодателя вряд ли хватит терпения дождаться, пока маг утолит свою жажду познания. Вместо того, чтобы копаться в истоках деградации личности, Дан перешёл сразу к результату. Стремительно перелистнув в конец книги, он принялся поглощать написанное. «Ритуал требует непропорционально большое количество жизненной энергии. Больной прожил лишь на месяц дольше, это слишком большой расход ресурсов. Возможно, материал был непригоден, стоит испробовать разные возрастные группы, однако по предварительным данным для дополнительного года жизни требуется порядка десяти человек.»

Книга исчезла из рук в мгновенье ока. Дан растерянно смотрел на пустые ладони, и лишь когда поднял взгляд на хозяина кабинета понял, что тот просто на просто вырвал у него книгу. Если бы за этой сценой наблюдал какой-нибудь историк, он бы впал в ярость от столь грубого обращение с древностью, но к счастью, свидетелей не было. Или к несчастью. Дан теперь не знал, чего ожидать от мужчины, чьи намеренья менялись слишком спонтанно и необоснованно.

– Что думаешь? – руководитель неотрывно следил за выражением лица Дана.

– Я сейчас на это не способен, – и парень не врал, в голове действительно была всепоглощающая пустота.

– Неужели прочитанное настолько шокировало тебя?

Молчание послужило до безобразия точном ответом. Мужчина пристально смотрел в глаза напротив. Время будто замерло. Если бы не часы на стене, ритмично цокающие от движения секундной стрелки, комната казалась бы инсталляцией из дома восковых фигур. Глава департамента сам вернул жизнь в кабинет – разочаровано выдохнув, он спрятал отобранную улику в стол и, словно силы разом покинули его тело, откинулся на кресле. Около минуты Дан молчал. На большее его не хватило. Рука уже потянулась к вольготно расположившемуся служащему, чтобы проверить не задремал ли он, но, увидев едва заметное подёргивание пальца, который не слишком размашисто, но быстро постукивал по мягкой обивке подлокотника, Дан остановил себя. Он решил напомнить о себе по-другому.

– А какая зарплата?

Мужчина открыл глаза и вопросительно посмотрел на Дана.

– Ну, вы же мне работу предлагали. Я хочу знать, какие условия меня здесь ждут, – парень деловито закинул ногу на ногу.

Мужчина устало потёр глаза и, вернув себе серьёзный вид, придвинулся к рабочему столу.

– На первом этаже отдел кадров. Спустишься туда – узнаешь у Карлы, что нужно для трудоустройства. Можешь со своими расспросами докучать ей. Свободен.

Дан ещё какое-то время наблюдал за своим теперь уже начальником, который, казалось бы, вовсе перестал замечать его присутствие и взялся за бумажки, размашистым почерком заполняя бледно пропечатанные бланки. Молодой маг встал со своего места и, стараясь не шуметь, будто слишком громкими шагами он спугнёт свою удачу, поплёлся к двери.

– Надеюсь, ты понимаешь, что побег аннулирует все наши соглашения, – настигло его уже в проходе.

– Я похож на идиота?

Ответа не поступило.

Спускаясь по уже знакомой лестнице, Дан настороженно оглядывался. Ситуация казалась ему настолько абсурдной, что он не мог поверить в реальность происходящего. Наверняка на него сейчас снова набросятся, скажут, что эта была лишь шутка, злая издёвка над человеком, обречённым на тюремное заключение. Но вплоть до первого этажа он так никого и не встретил. Только спустившись в так называемый отдел кадров, который представлял из себя маленький душный кабинет, он увидел сидящую за столом девушку. На первый взгляд ей было не больше тридцати, хотя из-за тусклых уставших глаз ей хотелось накинуть ещё десяток-другой лет. На лице было минимум макияжа, исключительно чтобы скрыть синяки под глазами и болезненную бледность, чёрные волосы собраны в тугой хвост, строгая белая рубашка застёгнута под самый воротник.

– Карла? – спросил Дан.

– Да, – работница даже не оторвала взгляд от экрана компьютера, на котором с каждым щелчком мыши открывались всё новые окна.

– Я тут… меня… – парень даже не знал, с чего в этой ситуации лучше начать – сказать, что его задержали как преступника, или сразу перейти к моменту, где ему предложили работу.

– Сейчас я тебе выдам список документов, которые ты должен будешь предоставить для поступления на службу. Те, что подчёркнуты, уже завтра должны быть у меня на столе, остальное донесёшь по ходу. Ещё сейчас заполнишь четыре анкеты. Писать только чёрной ручкой, ошибки не допускать, за поля не выходить, – сухо произнесла девушка выученный наизусть инструктаж.

Дан, словно школьник на первом занятии, неуверенно прошел вглубь кабинета, взял несколько бланков и послушно принялся заполнять свои данные.

– Вы не боитесь меня? Полчаса назад меня притащили сюда под конвоем, а сейчас я абсолютно свободный сижу в метре от вас, – Дану было стыдно говорить о допущенной ошибке в адресе, и его превратившийся в кашу мозг предложил очень непринуждённое начало диалога.

– Обычно в отделе кадров о свободе говорят люди, заполняющие заявление об увольнении, а не о принятии на работу, – Карла лишь на секунду оторвалась от компьютера, чтобы одарить собеседника насмешливым взглядом.

– Я к тому, что… А вдруг я сбежал? – Дан скучающе крутил пальцами шариковую ручку.

– Тогда ты выбрал странный маршрут, выход – направо по коридору, – девушка махнула рукой в соответствующую сторону.

Парень вернулся к нудной бюрократии и прочитал, что от него требуют в следующей графе. Не понимая, как он должен уместить дату своего рождения в сантиметре отведённого пропуска, он раздраженно цокнул. Неожиданно Карла продолжила начатый ранее разговор.

– Если ты покинул кабинет Алана живым и без наручников, значит тебе ПОЗВОЛИЛИ это сделать.

Дан не был свидетелем демонстрации силы шефа, но услышанное дополнило в голове характеристику Алана пометкой «лучше не нарываться».

На заполнение бумаг и выслушивание комментариев о своей невнимательности ушло около получаса. Последний раз Дан столько писал на выпускных экзаменах в школе. Распрощавшись с ненавистной чёрной ручкой, он уже собирался отправиться домой, но напоследок ему осталось выполнить ещё одно поручение.

– Нужно поставить несколько подписей. Сначала зайдёшь к Алану, а потом в канцелярию. И кстати, возьми те две белые папки – передашь шефу, раз уж всё равно к нему поднимаешься, – Карла указала на две толстенные глыбы, лежащие на самом краю, и Дан удивился, как стол не накренился от такого перевеса.

Кряхтя от напряжения и краснея от злости, новый сотрудник департамента ступеньку за ступенькой преодолевал путь наверх. Ноша сильно тормозила его, и время от времени он останавливался, чтобы поудобнее перехватить папки. В голове промелькнула мысль, а не усилить ли руки, чтобы облегчить себе задачу, но применить магию для такой ерунды не позволяло ни самоуважения, ни, что более важно, измотанное состояние.

– Вот зараза, свалила на меня работу, просто чтобы самой не таскаться с тяжестями, – бубнил Дан.

Дойдя до третьего этажа, он заметил открытую дверь кабинета, в котором сидела уже знакомая ему девушка – телекинетик, от которой ему прилетело столом в гостиничном номере. От воспоминаний пострадавшие ноги заныли ещё сильнее. Девушка положила голову на столешницу, а перед глазами она держала телефон, лениво водя пальцем по экрану туда-обратно.

– Какие у меня трудолюбивые коллеги.

Хоть Дан и пытался сказать это как можно тише, магичка, кажется шеф называл её Фрэнсис, заметила наблюдателя и небрежным взмахом руки закрыла дверь, даже не подходя к ней.

Завершив своё половничество по этажам, Дан наконец-то распрощался со зданием департамента. Только оказавшись на улице, он заметил, насколько потрёпано выглядит. Одежда была подрана, вся пыльная, где-то темнели пятна крови, да и лицо по ощущениям было не в лучшем состоянии. От мысли, что он в таком виде устраивался на работу, Дан засмеялся. Вместе со смехом накатила дикая усталость, скопившаяся за весь этот насыщенный событиями день, и единственным желанием сейчас было как можно быстрее добраться домой. Мелочи в карманах хватило на автобус. Всю поездку пассажиры с подозрением поглядывали на избитого парня, но тому было слишком лень обращать внимание на других людей.

Дойдя до своей квартиры, Дан по привычке пнул дверь, попутно орудую ключом в замке. Шатающейся походкой он добрался до кровати и завалился на неё, даже не раздеваясь. Больше всего сейчас хотелось спать, но нывшие раны обещали неприятное пробуждение, когда придётся отдирать шмотки от тела из-за запёкшейся крови. Поэтому Дан собрался с силами и заставил себя раздеться, сходить в душ и обработать повреждения. Закончив приводить тело в порядок, парень заметил, что солнце уже село. Вечер настал неожиданно, впрочем, сегодняшний день преподносил сюрпризы и похуже. Выйдя на лестничную клетку, Дан стеснительно постучал в соседнюю дверь. Через несколько минут щелкнул замок и из квартиры вышла старушка.

– О, явился всё-таки. Я уж думала зря у плиты весь день торчала. Проходи быстрее, нечего мне в дом сквозняки нагонять, – женщина пропустила Дана внутрь. – Чего весь подратый?

– Да я, вроде как, работу нашёл, – неуверенно начал парень, устраиваясь за обеденным столом.

– Неужто?! И куда тебя, раздолбая, взяли? – спросила старушка, накладывая в тарелку разогретое рагу, от аромата которого требовательно забурчал живот.

– Не поверите.