Анастасия

––    Я тоже так думаю, – хохотнул боец. – А что думает насчет этого наш Петенька?

        Анастасия в ответ скорчила рожу. "Ммм?" – недоумение читалось во взгляде ее.

–– Ура! Ты больше их не слышишь. Сверши-илось… – он смахнул радостные слезы.

–– Кого "их"? – честно не смогла понять Настена.

– Ну, их. Савраску твоего. Орла. Мил-друга бывшего… Знаешь, я думаю, мудрецы из

        стольного града правы,, когда говорят: наш мир – всего лишь отражение какого-то иного. Подлинного. Там, на Земле настоящей, первозданной, мне не пришлось бы тебя вот так    исцелять – сперва любовью, потом войной.

–– Мы вместе. И только это важно. Пойми. – Она накинула тряпку на швабру, и стала вытирать окровавленный пол.

        "Так почему же, если мы победили, мне до сих пор мерещится проклятый шаман?! Тут что-то не то…"

***

Его светлость князь Велерад пировал у себя во дворце. Стол по правую руку от него был    забит привозными восточными сладостями – те немногие татары, что признали княжескую власть, заодно с киммерианами считали за честь обеспечивать государю праздничные обеды.

Ну, а стол по левую руку от него ломился другими яствами – тут была и оленина, и рыба-золотые    перья, и драконовы глазные яблоки в собственном соку…

Перед князем плясали девушки в странных нарядах, с тростями в руках. Придворный чародей говорил, что это – "фраки и цилиндры". Пройдет еще семь столетий, прежде чем народ поймет, до чего такая одежда красива, не говоря про удобство. Князь не понимал – но и не возражал особо…

В застолье присутствовало много гостей. Был тут и наш герой.

––    Она больше не слышит своих друзей, и даже – погибшего любовника, – молвил он. Сие должно было особо тронуть князя; возможно, выжать из него слезу.. и тогда он, конечно, даст своему верному бойцу позволение свадьбу гулять. Веселую, долгую и, как положено, в меру бесшабашную.

        Государь слушал и кивал. Был ли он действительно впечатлен рассказом Гришки, оставалось пока неясно. Воин, по крайней мере, надеялся.

        (Настя в то время была дома. Спала, набираясь сил: округлый живот не давал ей теперь быть такой уж активной…

        Снился же Настёне разудалый пляс дива-колдуна. Несмотря на все усилия любящего без-пяти-минут-супруга, магический танец будоражил ее).