Quotes from the book «Туман над темной водой», page 2

разбитыми коленками, замазанными зеленкой царапинами, оставленными кустами, сквозь которые она бесстрашно продиралась вместе с соседскими мальчишками, синяками, отливавшими положенными цветами спектра – от фиолетовых до иссиня-желтых. Юбкам она предпочитала брюки и шорты, в платьях маялась, зимой под них задувало, летом их вздымало ветром. На каблуках она подворачивала ноги, поэтому носила кроссовки

Павел в деревне, а возвращались кружным

29 лет. Забеременела она довольно быстро, чему неожиданно для себя сильно обрадовалась. До того момента, как она вышла

Торф служит отличным консервантом, не позволяя органике разлагаться. Ну, и доступа кислорода нет, а значит, процессы окисления и разложения замедляются в несколько раз. Так что там и кости в лучшем состоянии, да и предметы тоже. Хоть смертные медальоны, хоть архивные документы. Сашка, ты пойми, мы оттуда столько материала привезем, сколько нам ни одна экспедиция никогда не давала. Логика в Пашкиных словах, несомненно, была, поэтому, взвесив

ожидании подходящего случая, тут же вплыла в комнату, втянутая сквозняком, зависла между потолком

здесь лето, то, может быть, его и помните. Нашего друга зовут Павел Головин.

потому что обувь Веретьев выбирал

грезят по ночам юные девы. Ирина юной девой не была, но судорожно сглотнула и тут же покраснела, испугавшись, что он сейчас застукает ее за таким постыдным занятием, как вожделеющее подглядывание за обнаженным мужским торсом. Любовника, что ли, завести? Мысль пришла в голову впервые с того момента

был статус замужней женщины, подтверждающий, что она «не хуже других», а еще ребенок, растущий в глубине ее

человек. Но вам, наверное, хлопотно, отдельно блины, отдельно кашу.