– Да… Было время. В девяностые люди деньги из воздуха делали. В багажнике с «калашом» в Краснодар ездили. Мент останавливает – сто долларов достал и дальше поехал без досмотра. У меня есть один знакомый друг-адвокат, я его долго пытала: «Как ты на такое шикарное здание в центре города заработал»? А он тогда в Земельном комитете начинал, на Риткином месте, кстати, сидел. Так вот, на свадьбе у нашего Сани Деревянных он всё-таки мне признался: «Электронной базы ещё не было. На муниципальное здание из нашего архива дело изъял и на принтере решение суда «О признании права собственности» распечатал». Ну, знаешь, судятся Иванов с Петровым, дескать, здание не поделили, и суд выбирает строну одного из них. В канцелярии суда за шоколадку у девчонок поставил гербовую печать. Регистратору судебный акт отнёс, с ведром денег, разумеется. Регистратор не делает запрос в суд, было ли такое дело в природе. Получите, распишитесь – вот вам свидетельство, дорогой товарищ. Три раза своим знакомым перепродал и всё – добросовестный приобретатель. И пойди, распутай этот клубок. Продавай кому хочешь.
– А зачем три раза перепродавать?
– Постановление есть и практика сложилась, что третий приобретатель является добросовестным: то есть изъять у него объект недвижимости нельзя.
– Ну это правильно, я считаю, а то купишь квартиру, а через полгода и сделку могут признать ничтожной, и деньги уже не вернёшь – грабёж средь бела дня. И регистрационная служба, пропустившая сделку, вроде бы как и ни при чём. А так три раза перепродал – хоть какая-то гарантия. Отец в 1992 году «девятку» купил. Всё хорошо, через ГАИ проверили – чистая машина. А через полгода изъяли автомобиль – в угоне оказался. Ну отсидел угонщик пару лет, а деньги, как думаешь, вернуло государство, пропустившее сделку? Да… Зря батенька полгода в море болтался.
– О, – щёлкнув пальцами, сказала Марина, – хотела рассказать, что наша «любимая» судья Алла Акимовна исполнила!
– Ну-ка, ну-ка.
– Центр детского творчества «Сергушка-Квакушка» за объект недвижимости судится в арбитраже с управляющей компанией «Император Казус». Меня «земноводные» попросили немножко поучаствовать. После первого заседания наш независимый арбитр просит, чтобы я по параллельному делу за получение документов расписалась. Делает так, чтобы я задержалась в кабинете и говорит: «Тут такое дело – у меня дочка в Лондоне учится, мне нужно к ней съездить».
– Ничего себе откровения! – засмеялся Фёдор.
– «Мне для этого надо две тысячи долларов». – Я ей отвечаю: «Хорошо». – Беру у «Сергуни» деньги, кладу их себе в пиджак и спокойно прихожу на судебное заседание.
– «Это я, почтальон Печкин, принёс журнал «Мурзилка»26, – процитировал классика Фёдор.
– А она берет и выносит решение против нас.
Я думаю, ах ты ж… Бессовестная. Кто так поступает? Сама предложила, и сама же «заднюю включила». Что я теперь «Серёже» скажу?.. Вечером иду по пустому коридору «Дворца правосудия», тут её дверь открывается, рука хвать меня и к себе затаскивает: «Где мои деньги?» – вопрошает возмущенный арбитр. «Так Вы же не в нашу пользу решение вынесли», – отвечаю я ей. А она мне, знаешь, что говорит? Здесь надо как у Задорнова: «Набрали воздуха в грудь? Приготовились?» – Брови Аллы Акимовны удивлённо приподнялись вверх: «Правда, что ли?»
Взрыв дружного смеха сотряс каменные своды заводского здания.
– Да, Марина Михайловна, вот это вы с Аллой Акимовной умеете повеселить.
– Я это решение потом в апелляции обжаловала.
– Я вот что хотел у тебя спросить, чуть-чуть не по теме. Ты же Ритку хорошо знаешь? Вы с ней в приятельских отношениях: и в тир ходили, и в кино.
– Ну да.
– Я узнать твоё мнение хочу. Мы с Санычем всё думали: у нас в кабинете было четыре молодые девчонки, и о личной жизни каждой было известно. Иногда даже в необязательных деталях. Кроме Риты. От неё не было слышно даже намёка о противоположном поле. Как ты думаешь, она не из этих… Ну не из меньшинств разных? – шёпотом спросил Фёдор.
– Вряд ли… У неё летом парень был.
– Что за парень?
– Ну, он ей не нравился.
– Почему?
– Ну, вот цветы один раз подарил такие, что лучше бы вообще не дарил. Или вот был случай, когда они гуляли поздно вечером по городу, и нужно было домой ехать, подъехало такси, он сказал, чтобы водитель уезжал, а они потом мёрзли на остановке, ждали маршрутку. Она мне про него ещё что-то рассказывала, только я уже мало что помню. А вы с ней встречаться не пробовали?
– Да нет, не довелось как-то, у неё, внешность миленькая, а так скрытный человек. Я более раскованных девчонок люблю.
– Я слышала, она сейчас расцвела по полной программе. Вообще не узнать. Видать пришла пора замуж, природу-то не обманешь. Я Ирку-Жука видела, она вместе с Риткой и Нотиком с муниципальной службой, как и мы с тобой, «завязали». Втроём юридическую консультацию открыли, офис снимают в центре, на улице Новороссийской республики. У Ритки дела в гору пошли, ей родители машину купили. Отец со своей работы клиента крупного «подсуетил», виноградники под Анапой оформлять. Помнишь, Рита с собой на корпоратив подругу Вику брала?
– Да, симпатичная девушка, – улыбнулся Фёдор, вспоминая как семейный Вадим Юрьевич провожал на такси пьяненькую матершинницу.
– Так вот, её сестра сейчас работает начальником договорного отдела в сети супермаркетов «Троглодит». Она взяла Ритку к себе, ездить по Краснодарскому краю, договора аренды подписывать и в регистрационную службу сдавать. Работа непыльная, и не на каждый день. Машина только нужна, а зарплата неплохая. Так что, наша скромняшка теперь бизнес-леди.
– Ух ты… Надо будет к ним в офис заглянуть, кофию испить.
– Я созванивалась с ней недавно. Они ещё с Викой на Новый год в Сочи ездили, неделю отдыхали.
– Зимой в Сочи?
– Это летом от посетителей отбоя нет, а зимой гостиницы сами клиентов ищут. Акции проводят: сауна, спа, массаж пяточек – всё включено. Вот такие дела… Ладно, хорошо у тебя, уютно. Уже почти конец дня, надо идти.
– Спасибо, что вы есть, Марина Михайловна, удачно вам вагоны отправить. В правильном направлении…
– Паровозик из Ромашково отправляется со второй платформы. Ту-Ту! В смысле, покедова!
* * *
Приспособив шапку в качестве амортизатора между головой и окном вахтового автобуса, Фёдор любовался сумерками вечереющего города. От неуместных весёлых ритмов «Ретро FM» молодого человека ограждали его старые приятели – беруши. В подаренной ими тишине вспомнилась заставка компьютерной игры «Ninja Ryukenden» на приставке «Денди». В лунном сиянии чистого поля два дуэлянта, обнажив мечи, разбегаются навстречу друг другу и, словно оттолкнувшись от батута, взмывают ввысь. После стального звона, символизирующего их встречу в небе, оба приземлившихся воина стоят спинами друг к другу на прямых ногах, а через мгновение один из них навеки погружается в душистые травы острова Хоккайдо. Играет грустная музыка, идут титры. Но на душе становится легче от мысли, что этот поединок всего лишь продукт талантливого программиста из страны восходящего солнца.
Желание не отошедшего от удара Фёдора подниматься из «шумящего камыша на хуторе Закат» с каждым днём, прожитым без Риты, становилось всё меньше.
* * *
Ключ отворил входную дверь. Приятный женский голос в телефонной трубке, представившийся десятым номером, сообщил, что квартира снята с сигнализации. Больших денег и дорогого антиквариата в квартире не было, но на установку электронного стража подтолкнули два случая.
В сентябре 1997 года, заменив тоскливые лекции на чаепитие с приятелем Андреем в кафе «Айсберг», молодые люди познакомились с подсевшими приветливыми ребятами. Показав список бытовой техники, они предлагали приобрести товар по стоимости в пару раз меньше рыночной. Если список не включал интересующую модель телевизора или музыкального центра её можно было заказать и подождать пару месяцев. От этих ребят Фёдор запомнил два забавных выражения: «задний карман – чужой карман» и «дверные замки от сквозняков и от соседей».
Но народная мудрость ничему так и не научила. Решение установить сигнализацию пришло лишь год назад, когда после очередного возвращения домой по беспорядку стало ясно, что дома побывали непрошеные гости.
* * *
Табачный дым туманом укутал комнату. Голубое пламя медленно начало отдавать тепло кастрюле с холодной водой. Рядом обречённо ждали своей участи креветки, превращённые «Снежной королевой» в каменный лёд. Они проделали путь длиной в полмира, чтобы сменить одну солёную воду на другую. Из динамика домашнего кинотеатра зазвучал знакомый с детства голос солиста группы «Кино»:
А потом придёт Она.
Собирайся, – скажет, – Пошли,
Отдай земле тело…
Ну, а тело не допело чуть-чуть,
Ну, а телу недодали любви.
Странное дело…
Там за окном
Сказка с несчастливым концом.
Странная сказка27…
«Неужели всё? Неужели game over? Неужели она никогда не увидит свою черно-белую фотографию у меня на подоконнике? Неужели сюжет этой дурацкой, но и самой лучшей в моей жизни сказки закончится ничем? Ритка, свинья такая, ну позвони же ты. Услышь меня через расстояние», – мысленно звал её Фёдор. Подарившая дурман «белая подружка» была с особой жестокостью раскрошена в пепельнице. Не прошло и минуты, как огонь дал жизнь её сестре-близняшке. – «В художественном фильме режиссёр сам определяет судьбы персонажей: он может в последний день съёмок переписать сценарий, сохранить жизнь герою, поменять финал картины. Если в моём фильме от моей воли ничего не зависит, то тогда кто я в нём? Режиссёр или массовка? Актёр эпизода? Случайный прохожий? Помощник буфетчицы? У меня не осталось выбора… Пора в последний раз хлопнуть хлопушкой и спрятать катушку с плёнкой в самые тёмные недра сундука памяти вместе с черно-белым зрителем, занявшим место в первом ряду домашнего кинотеатра».
SMS
10 февраля 2007 года
К финалу подходила очередная бездарная суббота. Фёдор на кухне чистил картошку. На экране ноутбука Сергей Светлаков в роли жертвы служебного романа – фрезеровщика Ивана Дулина – изо всех сил добивался расположения любимого человека. Несчастный украшал кабинет воздушными шарами, выкладывал свечами сердце на столе, в чем мать родила, прикрыв срам букетом ромашек, вылезал из шкафа – всё тщетно. «Не выходит, Данила-мастер, каменный цветок».
«Я Ритке тоже в тумбочку разные штуки подкладывал – вспоминал Фёдор. – То кусок мыла в виде кошки, то стикерок с сердечком, хотя, возможно, она ждала от меня серьги или кольцо в пару карат. Да… Права была бабуля: «Жизнь прожить – не поле перейти».
Глядя на часы, провожающие долгожданный выходной безжалостными цифрами – 23:45, память выдала кадры из кинофильма 1985 года «Начни сначала»:
Но век уже как будто на исходе
И скоро без сомнения пройдёт,
А с нами ничего не происходит,
И вряд ли что-нибудь произойдёт28.
«Если такая молодость – лучшая пора в жизни, то что же будет дальше? Я уже совсем облик человеческий потерял. Надо начинать всё с чистого листа. Надо брать себя в руки и срочно знакомиться с хорошей девушкой. А где её взять-то, хорошую девушку? И куда мне в таком подавленном состоянии знакомиться? Как говорит Оксанка, я пока «товар уценённый». На такого унылого Чебурашку вряд ли кто-нибудь клюнет. Круг замкнулся», – рассуждал Фёдор, наливая подсолнечное масло на раскаленную сковородку.
На память пришел один случай. Пятнадцатилетнему Фёдору при решении уравнения предстояло извлечь квадратный корень из дискриминанта. По неписанным законам авторы уравнения должны были подвести ученика к цифре «0». Изумительный и аккуратный корень из «0» давал лаконичные точки на графике: х1=3, х2=3. Однако «0» упорно не выходил. То ли опечатка, то ли неправильно переписанный с доски пример не давал желаемого результата. Получался неудобный корень из «216». За ним следовал корявый и некомфортный ответ, с множеством цифр после запятой, который ещё каким-то образом нужно было притулить на график.
Золотые слова репетитора были записаны Фёдором на полях в тетради: «Работай с тем, что есть… Думаешь, у тебя в жизни всё всегда будет гладко?»
«Спасибо, Евгения Владимировна, что предупредили. Я сейчас как раз на «жизненном поле» вместо душистой степи тянущее на дно болото имею», – передал привет наставнику «любитель» обратных функций.
«Вроде и близкий человек, – понимал он, – а ничего, кроме боли, мне не принесла. Боль – это, наверное, когда в голове какая-то логическая ошибка происходит? Как на калькуляторе буква «Е» высвечивается, символизирующая «Еrror», при делении любого числа на нуль. Знать бы ещё, где ошибка: разлука или, напротив, появление Риты в моей жизни. Возможно, природа неспроста предусмотрела болевой эффект от соприкосновения с этой чертовкой. Вселенная заботится о своём ребёнке, видит явную ошибку, жалеет и не пускает меня в искорёженное будущее. Объясняет, как для тупых: «Она просто изводит тебя, порви с ней сейчас, ведь сделать это в сорок лет (когда по общей неделимой квартире будут бегать двое карапузов) гораздо сложнее». А я, как глупый мотылёк, не желая слышать голос Вселенной, лечу в объятья керосиновой лампы. Надо решаться. Стереть её телефон из памяти! Нет, нельзя, она обязательно напишет 23 февраля. Надо будет демонстративно проигнорировать это поздравление. Значит, переименуем нашу зайку в «Палача».
Деревянная лопатка раз за разом переворачивала шипящую на сковородке картошку, получившую от кипящего масла золотистый цвет. Молотком о наковальню задорно стукнул сигнал принятого SMS.
«Nokia! Соединяю людишек! – сообщил хозяин веселящему с экрана таганрожцу Белякову. – Ночь на дворе, кого там ещё черти несут? Очевидно, реклама кредитов под 25% в месяц».
Отправитель: «Палач».
«Ничего себе! – потёр ладонью лицо Фёдор. – А вот если сейчас под красивую музыку, под чёрно-белый клип «Wonderful Life» удалить это чёртово сообщение, так и не прочитав? А? Как вам такое?.. Если я это сделаю, то буду мучиться до конца жизни с вопросом: «Что же там было?» Зачем это она решила написать? Три месяца ни слуху ни духу, и на тебе… Пожалуйста. Скорей всего, генерал-алкоголь сделал своё дело. Ритка пошла в кабак, накидалась и, не выдержав, написала. Сучка доступная. Боже, храни субботу!».
Палач: «Завтра китайский новый год».
Фёдор: «Это нужное мероприятие».
Палач: «Мы в офисе отмечать будем».
Фёдор: «А там подарки раздавать будут?»
Палач: «Там кошаков раздавать будут».
Фёдор: «Зачем в офисе-то? У меня специальный банкетный зал имеется для хвостатых посетителей. Мячики, блюдце, когтедралка – всё включено».
Палач: «Ладно, заскочу ненадолго. Вручу презент и поеду дальше».
Экран телефона погас.
«Ничего себе. Вот это меня Леший хороводит. Чушь, какая-то. Так не бывает. Это невозможно. Хотя… Что удивляться? «В жизни обычно бывает то, чего не может быть…».
* * *
Ночь выдалась бессонной. Она походила на ту последнюю, проведённую на казарменной койке, когда считанные часы отделяли кромешную тьму от рассвета последнего дня срочной службы.
Мысль об идеальном ужине будоражила и толкала в бок, не давая провалиться в сон. Еле дотянув до 8 утра, Фёдор набрал маму. Заказав у неё пиццу к 19 часам и, подготовив список продуктов, он направился в супермаркет тратить денежные средства на вечерний сабантуй.
За окном темнело, тщательно вымытая квартира дышала свежестью. Распечатанная на принтере надпись «Welcome» была прикреплена скотчем с внешней стороны входной двери. Натёртые зеркала, новые полотенца, душистое мыло из пачки, розовая зубная щётка в упаковке, рядом со своей – как намёк на беспрепятственную возможность остаться до утра – всё ждало начала вечера. Две прозрачные чёрные тарелки на выглаженной скатерти получили по белой колонне из тканевых салфеток, похищенных шутки ради из ресторана в финале корпоратива. Семь небольших красных роз погрузились в узорную вазу советской эпохи. В пару хрустальных бокалов, наполовину заполненных водой, отправились свечи-шайбы. В зажжённом виде они прекрасно держались на плаву и дарили обоям завораживающую игру мерцающего огня.
Несмотря на масштабную подготовку, Фёдор до последней минуты был уверен, что Рита передумает и не придёт, однако в 20:17 в заранее открытую дверь постучали. На пороге стояла любовь всей его жизни. На фоне чёрной одежды её соломенные волосы горели керосиновой лампой в кромешной тьме, не оставляя мотыльку ни единого шанса пролететь мимо.
– Пи́ндра! Глянь, кто к нам пришёл, теперь у нас целое семейство кошачьих! – радостно воскликнул гостеприимный хозяин. – Только, пожалуйста, предупреждаю, потому как участились случаи. Если можете, воздержитесь от использования Пи́ндриного лотка по назначению. Он не рассчитан на такие мощности.
– Ух ты! Трехцветная… Куклачёв говорил, что такие – самые умные, – засмеявшись, сказала Рита. – Ну, здравствуйте, сударь.
По настоянию Фёдора молодые люди троекратно поцеловались.
– Прошу, мадам, мойте руки, перед и зад.
– Между прочим, мадмуазель, – ответила она с интонацией героини Фаины Раневской из мультфильма «Карлсон вернулся».
– Помните тот случай, когда обнажённая Фаина Георгиевна в гримёрке дымила папироской и к ней внезапно зашёл директор театра.
– Да, помню, она спросила: «Вас не шокирует, что я курю?»
После церемонии омовения и надевания хозяйских шлёпанцев гостья проследовала на украшенную десятком горящих свечей кухню, положила на стол пачку сигарет, а сверху – ещё одну, тёмных, очевидно, обладающих более высокой крепостью, насыщенностью и стоимостью.
– Вас не будет шокировать, что я курю?
– Всё будет зависеть от вашего внешнего вида в этот период времени.
С Ритиной футболки, поднимая за поля цилиндр, приветствовал публику череп. На джинсах – скелеты, играли в подкидного дурака. Бензиновая зажигалка и бляшка ремня также не избежали символов смерти. Один лишь жизнерадостный Спанч Боб, гонявший сачком медуз на носках девушки, выбивался из загробного царства.
– Кстати, у вас потрясающий внешний вид. На куртке «Puma», на кроссовках «Puma», на сумке «Puma», – это приверженность любимому бренду или это чтобы все окружающие, читая по-русски, видели, как вас мама назвала? – поинтересовался Фёдор.
– Главное, чтобы они не видели, в чём она меня родила. Духи, кстати, тоже «Puma».
– Ничего себе! Вот это откровения. Обожаю разговаривать с девчонками на откровенные темы.
– Только разговаривать?
– Ну… Можно ещё на ушко разные гадости пошептать.
– Да вы прямо спец! Вот вам за это подарочек из Сочи.
– В городе Сочи темны ночи, а в городе Поти тёмные тёти!
– Вот вам на шею вязанка сушеной хурмы, чурчхела и магнитик в честь наступающего года.
Магнит представлял из себя весёлую свинку в полицейской фуражке, с чёрной плёткой и наручниками.
– Всё как вы любите, – добавила она с улыбкой.
Фёдор вытащил из-под скатерти черно-белую фотографию Риты и подаренным магнитом прижал её к белому полотну вытяжки.
– Ужасная фотография, – выдала первое, что пришло в голову, ошеломлённая, но не показавшая виду девушка.
– Другой нет. На ней вот даже складочка с боку имеется – мы как-то раз с ней переспали.
– Я надеюсь, вы были одеты?
– Безусловно! Галстук, пиджак – всё как положено.
– Ну тогда я за неё спокойна.
Вытяжка уже красовалась коллекционными экземплярами, бережно сохранёнными их обладателем. Три офисных рисунка Риты, в сатирической форме высмеивали руководство. Венчала галерею живописи сохранённая с их летнего свидания крышка пива «1664».
– Зачем ты все это хранишь? – ещё больше удивилась она.
– Воспоминания о детстве.
Девушка выложила мобильное устройство из сумки на стол.
– Новый телефон? У моей бабули такой же, а она в них толк-то знает, уж поверь мне… Фуфло брать не будет. Так как вам Красная Поляна?
– Мы в дендропарке были, в сауну ходили, спа-процедуры, водорослевое обвертывание, все дела.
– Золотая молодёжь Новороссийска шикует. Мне тут одна сорока на хвосте принесла, что у вас дела в гору пошли.
– Есть немного.
– Косорыла… Ой, что я несу? Праворульная машина?
– Да, «Nissan», японской сборки.
– Знаешь что слово «Nissan» означает?