Ларьяк
Девочку разбудил отец:
– Дочурка, просыпайся, к Ларьяку подъезжаем.
Люська быстро оделась, собрала вещи и скоро уже готова была
бежать на берег. Но время шло так медленно! Наконец пассажиры сошли на пристань. Часы показывали четыре часа утра. Районный центр Ларьяк ещё спал, и только немногие его жители стояли на берегу. За их спинами возвышалась белокаменная церковь. Алексея с дочкой встречал его старый друг, они поздоровались за руку.
– Ну, как доехали?
– Хорошо.
– Ну, пошли в дом досыпать, рано еще.
Дом был большой, с высоким крыльцом, через зимние холодные
сени в комнаты вела длинная широкая лестница. Хозяйка встретила гостей радушно, особенно Люську. Напоила ее молоком и сказала:
– Я вам на полу перину постелила, чтоб не тесно было, да и жарко не будет. Отдыхайте с дороги.
Люська провалилась в мягкую перину и крепко заснула.
Сквозь сон она услышала тихие голоса и легкии; звон посуды. Эти звуки говорили только об одном – пора вставать. Девочка стала одеваться. В комнату вошла хозяйка и с улыбкой сказала:
– Меня тетя Нюра зовут, я баню подтопила, иди, помойся с дороги – и за стол. Мы тебя ждем.
После завтрака все собрались идти по своим взрослым делам. Алексей приехал в районный отдел народного образования. Он работал завхозом в школе-интернате, и нужно было подать заявки на все необходимое для следующего учебного года. Тетя Нюра внимательно осмотрела Люську и сказала:
– Пока папа ходит по делам, мы с тобои; в магазин пойдем. Подберем вещи, переоденемся, а то в таком платье жарко тебе. А как папа все свои дела переделает, то к нам в магазин подойдёт.
Алексей передал список покупок:
– Принаряжайся, дочка, а потом в столовую пойдем.
Одно из самых приятных занятий – посещение магазина. Никогда
не знаешь, какие открытия тебя там ждут. В Ларьяке он был большой, красивый, с голубыми окнами. Цветущие желтыми цветочками густые кусты росли возле магазина и вдоль улицы. Девочка спросила:
– Эти кусты как называются?
– Акация жёлтая, их из ханты-мансийского питомника привезли, – пояснила тетя Нюра.
В магазине Люська оторопела: куда идти? Все завешено одеждой, длинные прилавки уставлены разными товарами и игрушками. Тетя Нюра подтолкнула Люську вперед и сказала продавцам:
– Ну-ка, девчата, приоденьте мою гостью.
На девочку стали примерять платья, школьную форму, фартучки, бантики и белые воротнички. Закончив примерку, отложили подошедшие Люське вещи. Вот только фартучки, белый и черный, были немного великоваты, но их, как сказали продавцы, можно подшить. Летнее цветное платье очень понравилось девочке, оно было веселое, нарядное с рукавчиками-крылышками. Люська сказала:
– А можно я не буду его снимать?
– Можно, – сказала тетя Нюра. – Пошли теперь туфли мерить. Люське подошли ботиночки для школы и белые парусиновые тапочки, которые она тоже снимать не стала. В таком наряде ее и увидел отец. Он не мог скрыть радости, так ему все понравилось.
– Вот так и ходи, дочь, не переодевайся, – заявил Алексей.
Затем зашли в книжный магазин. Купили для школы учебники и букварь, тетради, карандаши и краски, да еще несколько книг для чтения. Папа поблагодарил тетю Нюру и сказал:
– Мы пойдем погуляем, я дочке Ларьяк покажу, а то пароход в три часа отходит. Только вы покупки домой возьмите, а я перед отъездом заберу.
В отличном настроении вышли из магазина отец и дочь. Вдоль улицы лежал деревянный тротуар, по нему было удобно идти, не пачкая новую обувь. Они прошли мимо почты. На двухэтажном деревянном доме, рубленном из круглого леса, висела вывеска «Народный суд», дальше стояло такое же здание с вывеской «Районо». Кругом было красиво, нарядно, в палисадниках цвела черемуха. Когда они подошли к большому длинному дому, похожему на школу, Люська забеспокоилась:
– Мы куда пришли?
– В больницу, дочь.
– А зачем?
– Помнишь, я тебе обещал, что зубы будем рвать в Ларьяке, вот и идем к врачу.
Навстречу из больничных ворот вышел мужчина. Отец поздоровался и сказал:
– Я к вам дочь привез, и сегодня обратно на пароходе уезжаем.
– А что с ней? – спросил мужчина.
– Да надо два зуба молочных вырвать. Никак сами не выпадут, а болят.
Врач посмотрел на веселую Люську и сказал:
– Я сегодняшним пароходом тоже уезжаю. Если вы не против, я возьму с собой инструменты, а там, не торопясь, и вырвем.
Отец не возражал. Врач пошел дальше, а наши путешественники, как и обещал папа, зашли в столовую пообедать.
Столовая оказалась красивой, сверкала чистотой, столики были накрыты белыми скатертями, в вазах стояли цветы. Отец с дочерью сели за столик, к ним подошла официантка в белом фартучке и кокошнике. Заказали борщ, котлеты с макаронами, компот и сладкие булочки. Не торопясь, поели. Отец, рассчитываясь, протянул официантке целых пять рублей – тогда это были очень большие деньги, – и когда она принесла сдачу, Люська облегченно вздохнула. Она впервые видела, как за еду расплачиваются деньгами, все здесь было, как в городе. Отец улыбнулся и сказал:
– Всё, пошли. Скоро отъезжаем, надо еще вещи собрать и на дорогу продуктов купить.
Из Ларьяка отъезжали весело, с музыкой, много людей садилось на пароход. Всюду слышались слова: «В отпуск едем! На курорт!». Это было так непривычно и непонятно для Люськи: ведь она-то ехала домой. Матросы закончили грузить на корму парохода дрова: паровой котёл, от которого работала машина, топился дровами. Медленно отплывали от пристани. Впереди было только двое суток пути, ведь по течению реки пароход идёт быстрее.
Пассажиры расселись по своим местам и стали разговаривать между собой. Люська уже привыкла к дорожным неудобствам, лежала все на той же деревянной полке и слушала неторопливые беседы. К отцу подошел ларьякский врач и сказал:
– Ну, где тут наша пациентка?
– Да вот она, наверху лежит, – отец встал и подошел к дочке.
– Я вам инструмент даю, вы его покипятите в кастрюле минут тридцать и потом меня позовите.
Пока шли приготовления к этой нелегкой для Люськи процедуре, она смиренно сидела в каюте и ждала своей участи. Отсюда не убежишь, да и отцу она слово дала: он взял дочь с собой в Ларьяк при условии, что она согласится там полечить зубы. Отец принес кастрюльку с продезинфицированными инструментами.
Фамилия врача была Бабич, и он был единственным на всю округу специалистом по удалению зубов. Бабич сказал:
– Пойдемте в умывальную, там вода есть – удобнее будет.
Табуретку поставили посередине умывальной. Это была большая комната с металлическим полом и двумя раковинами. Врач вымыл руки, достал из кастрюльки медицинский инструмент, похожий на кусачки, и сказал Алексею:
– Держи ее за спину, а то вдруг упадет.
Люська послушно открыла рот и… раз – зуб оказался уже в руках у Бабича:
– Ну, вот, а ты боялась.
Люська мотнула головой в знак того, что не боялась.
– Раз так, то давай и второй вырвем.
Все произошло быстро и почти безболезненно. Внимательно глядя
на девочку, Бабич сказал:
– А ты крепкая. Наверное, летчиком будешь.
Никто не мог тогда представить, что это пророчество сбудется. Просто приняли как похвалу за терпение. Уже через час Люська бегала по пароходу героиней, и многие при виде ее говорили: «Вот этой девчонке зубы драли». Все дела, которые были за— планированы в Ларьяке, оказались завершены.
На следующий день отец и дочь пили чай дома, рассказывали о путешествии и показывали покупки и подарки, которые Алексей купил для мамы и сестры Гали.
Школа
Веселое жаркое лето пролетело быстро. Люська очень ждала осени, а точнее – первого сентября. Она несколько раз приходила в школу и любовалась покрашенными партами, доской, висящей на свежевыбеленной стене. И даже прикидывала, на каком месте будет сидеть. Представляла, как вместе с мамой и папой придет в школу на первую торжественную линейку. За неделю до первого сентября маму срочно вызвали к больному и увезли на лодке на какой-то засольный пункт, далеко от деревни. Она там осталась до тех пор, пока больному не станет лучше. За два дня до начала учебы папа пришел домой с работы и сказал:
– Дочка, придется тебе самой в школу собираться и идти одной. Я завтра уезжаю пароходом в Нижневартовск. Туда для школы по заявке, что мы с тобой отвозили в Ларьяк, привезли учебники и много всего нужного для учебы. Вернусь ко второму сентября. Ты уже взрослая, сама справишься, я на тебя надеюсь.
Люська осталась одна, потому что старшая сестра Галя уже отбыла в деревню Мегион – там жили дедушка и бабушка, – чтобы учиться в пятом классе.
Папа уехал. Вечером пришла тетя Шура, которая присматривала за Люськой и помогала по хозяйству, когда взрослых не было дома. Она подоила корову и, уходя, наказала:
– Завтра в школу. Не проспи, Люська.
Наступило долгожданное утро, солнечное и теплое, что бывает редко в наших сибирских краях. Девочка достала из шкафа форму и вдруг увидела, что белые воротничок и манжеты не пришиты, а лежат поглаженные на плечиках. «Наверное, мама не успела пришить», – подумала Люська. Девочка взяла иголку с ниткой и попыталась пришить воротничок, но он все время съезжал на одну сторону. Люська вздохнула и решила идти так, без воротничка. Нарядный белый фартук оказался длиннее подола платья. Подошел только черный. Волосы Люська заплела в одну косу белой атласной ленточкой и завязала бант. В портфель положила карандаши, тетради и букварь. Посмотрела в зеркало и не узнала себя.
На нее глядела взрослая, серьезная девочка-ученица.
Люська радостная пришла в школу, робко вошла в класс и встала в сторонке. За столом сидела учитель – Лидия Петровна Соснина, а рядом стояла Елена Ивановна – преподаватель старших классов. Старшими в деревенскои; школе считались третий и четвертый классы.
Елена Ивановна кивнула в сторону девочки и сказала:
– Люся пришла не по форме одетая, без белого фартука. Разрешим на линейку пойти?
– Да у них дома никого взрослых нет, – ответила Лидия Петровна. – Вот и собралась сама, но ведь пришла в школу. Раз самостоятельно пришла, то пусть учится и участвует во всех мероприятиях.
Люська облегченно вздохнула и сразу же полюбила Лидию Петровну за справедливость.
Зазвенел звонок. Ученики построились на торжественную линейку, после которой сели за парты. И начался первый в Люськиной жизни школьный урок.
Надо сказать, что в те времена в маленьких сельских школах был свой порядок. В одном кабинете учились одновременно два класса: первый ряд занимал один класс, второй ряд – другой, и один учитель на всех. Для Люськи началась школьная жизнь, полная новых достижений открытий и приключений.
Словарь слов и выражений
Няша – размокшая, перемешанная с мокрым снегом или водой земля.
Облас – лодка из цельного дерева.
Поломал – поранил, подрал.
Нарты – специальные легкие сани из дерева для езды на собаках и оленях.
Вах – правый приток реки Обь
Казан – котел для приготовления пищи на костре.
Кисет – мешочек для хранения табака.
Бисер – мелкие стеклянные бусины, употребляемые для вышивания.
Ларьяк – населенный пункт на реке Вах.
Трудодень – форма определения оплаты за один рабочий день в колхозе, применяемая в 1930–1966 годы.
Туесок – посуда из бересты.
Набирка – берестяная коробка на длинной веревке для сбора ягод.
Грива – возвышенность в пойме реки.
Жирварка – национальное блюдо, готовится из очищенных рыбьих потрохов.
Бикс – металлическая коробка с ручкой, в которой хранят стерильный перевязочный материал.
Неводник – большая лодка из кедровых досок.