– Деньги? Ты что, похитил чьего-то ребёнка, Джеласун? Это Юсуф тебе приказал? Снова этот человек подбивает тебя на преступление!
– Тише, женщина. Этот младенец – сын Юсуфа. Он думает, что потерял его. Я не смог убить Эркана, а тот решил отомстить Юсуфу. Я узнал об этом и спас малыша. По дороге домой мне пришла прекрасная мысль. Юсуф будет искать меня, это однозначно. Но я расскажу ему о сыне. Тогда он даст нам столько, сколько мы попросим. А ещё – мы навсегда бросим эти дела и уедем.
– Ох, Джеласун! Умоляю, верни ребёнка семье. Это не кончится добром. А если тебя не станут слушать, если убьют сразу же. И тебя, и меня,и…нашу дочь пожалей, она совсем маленькая!
– Я что, тупица по-твоему? Я всё продумал, не переживай. Он выслушает меня, выслушает…
2017 год.Стамбул
Стамбул уже окунулся в ночь, а Али и Бегюм только вышли из участка.
– Я думал, шеф действительно не отпустит нас, пока мы не найдём хоть какую-нибудь зацепку.
– Смотри, Али, если провалишь это задание – не пройдёшь испытательный срок и тебя вышвырнут.
– Ага. И тебя тоже, – парень развёл руками. – Какой ещё испытательный срок, а?
Посмеяться сейчас было кстати. День выдался трудным.
– Ты домой?
– Ага, – ответила уставшая девушка.
– Не хочешь пройтись?
– Поедим плова на улице?
– Отличная идея. Умираю от голода.
Молодые люди сидели на бетонной набережной, вдоль которой тянулась вереница торговцев уличной едой.
– Клянусь Аллахом, я в жизни такого вкусного плова не ел! Откуда ты знаешь, что тут такая вкуснотища продаётся?
– Мы много чего знаем, Али. Сейчас у меня свой дом, а когда-то я с братом не одну ночь провела на улице.
– Как так вышло? У тебя не было родителей? Или ты просто была бунтаркой и сбегала из дома?
– Если расскажу, ты уже не будешь так улыбаться. Но тебе повезло – я не люблю рассказывать о прошлом.
– Как скажешь, принцесса. Не буду совать нос не в своё дело.
– Посмотрите на него…А ты смышлёный, – улыбалась девушка. – Эй, осторожнее, так и подавиться можно! Не торопись.
– Прости, принцесса, но я давно такой вкусной еды не ел. А когда попадается, не могу унять привычки из прошлого. Когда жил на улице с другими ребятами, найдя что-то съестное приходилось сметать всё в один миг, чтобы другие не расхватали.
– Удивительный ты человек. Говоришь о грустном, а улыбаешься. Если хорошее что-то скажешь, как тогда будет?
– Расплачусь, наверно. На самом деле, я очень сентиментальный. Нет, правда, – начал убеждать Али, когда Бегюм закатила глаза. – Я над книжками иногда плачу.
– А когда в любви признаёшься, тоже плачешь? Или всё-таки улыбаешься? – заинтересованно посмотрела Бегюм.
– Не знаю. Я ещё никого не любил так, чтобы можно было признаться.
– А может, когда любишь, признаваться не нужно? И так всё будет понятно.
– И как же понять, что тебя любят, если он не признаётся?
– Откуда мне знать, Али, – с печалью и разочарованием произнесла Бегюм.
Оба погрузились в молчание, которое было красноречивее слов.
2016 год. Стамбул. Особняк Юсуфа Окайя
– Мне надоели твои придирки, отец. Я уже не ребёнок. Если захочу, то ещё раз сяду пьяным за руль и разобью твою машину. У тебя столько денег! Стыдно не давать сыну жить в удовольствие.
– Да ты знаешь какими путями я эти деньги заработал? Неблагодарный щенок!
– А мне не за что тебя благодарить. Это я в счёт долга беру.
– Какого ещё долга, паршивец!
– За смерть моих родителей.
Мужчина с остекленевшими глазами замахнулся на парня.
– Давай, ударь меня. А лучше убей! Как ты с моими родителями поступил. Что? Что такое, Юсуф Окайя, – начал злорадствовать парень, видя что мужчина плохо себя почувствовал и начал нервно трясти рукой, закатывая глаза. – Ты думаешь, я ничего не помню? Думаешь я не помню, как ты вломился в наш дом и выстрелил сначала в отца, а потом в маму!
–Если бы ваш отец не провалил задание и исполнил заказ, сейчас мой малыш был бы жив. Он допустил ошибку, а расплачиваться должен был я?
– Моя мама была ангелом. Ангелом! Одним махом ты убил и родителей, и их детей. Ты на глазах у 8-ми летней девочки и трёхлетнего, трёхлетнего мальчика убил их всё. Они были всё для нас. Вся наша жизнь. А теперь ты играешь в заботливого папашу? Да покарает тебя Аллах за такую заботу, Юсуф Окайя!
Мужчина хватается за шею. Ему нечем дышать. Он падает без сознания на пол. Парень стоит в раздумьях с совершенно безразличным видом. Он кусает кулак, но всё-таки вызывает скорую. Он сопровождает пожилого мужчину по дороге в больницу. Из реанимации, куда доставили пациента, выходит врач, снимая маску.
– Примите мои соболезнования.
Парень растягивается в улыбке, роняя слёзы облегчения.
Через 2 часа всё окружение узнаёт, что Юсуф Окайя скончался.
2017 год. Стамбул
00:28. Больница в районе Балат
Через окно в туалете пробирается девушка. Аккуратно открывая дверь на выход, она озирается по сторонам. Убедившись, что вокруг никого нет, она двигается по коридору и останавливается у двери с табличкой "Архив". Дверь заперта, но для девушки это не проблема. Она достаёт связку с отмычками и пробирается внутрь. Сделав необходимое она покидает здание так же, как проникла в него.
08:40
– Онур, Сераб, есть какие-то продвижения по нашему делу?
– Нет, комиссар. Думаю, дело Демира Озтюрка гиблое. Ничего не выдет из него.
– Да, комиссар, мы потеряли последнюю нить.
– Это что за разговоры? Давайте откажемся от этого дела, а? Мы должны проверять все версии, даже если они тоньше лезвия ножа.
– Конечно, – почти в унисон проговорили Онур и Сераб.
– Где Али?
– Он ещё не пришёл.
– Шеф?
– На месте. У себя в кабинете.
– Госпожи Сены ещё нет, удивительно. Обычно она как фейсконтроль на входе стоит.
– Кажется, она попросила отгул.
– Понятно. Пробейте по базам любые упоминания о Кемале Тугутлу. С кем работал, семью, счета, куда переводил крупные суммы, есть ли какая-нибудь активность сейчас.
– О нет, с утра пораньше ты задания раздаёшь? Серьёзно? – Али выглядел невыспавшимся и в шутку недовольным.
– А-а, вот и наш лучший работник.
– И тебе доброе утро, Бегюм.
– Доброе утро нам только снится, комиссар Сонмез. И утром, и днём, и ночью мы должны быть бдительны и во всеоружии.
Заняв свои места, которые находились поодаль от мест Сераб и Онура, но в паре шагов от двери начальника, Али и Бегюм выглядели менее напряжёнными.
– Нашёл вчера что-нибудь?
Парень помотал головой.
– А ты?
– Ничего. Да и я не уверена, что это имя. Было бы слишком просто. Демир Озтюрк сменил имя, чтоб сбежать из Стамбула. Вряд ли мы найдём записи о том, кто уже несколько лет к ряду кроме двух слов за собой не оставляет.
– Необычное дело. Кара Джеврие рекламируют себя, как могут, все знают, что к ним можно обратиться, если кто-то мешает тебе на пути, и они помогут на 5 баллов. Но как на них выходят? Не выкладывают же объявление в интернете.
– У них однозначно есть посредник, который принимает дело под своим именем, а потом передаёт его Кара Джеврие.
Али уже долго наблюдал за Бегюм.
– Точно. Ты права.
Девушка оторвалась от компьютера и подняла на Али глаза. Несколько секунд они смотрели друг на друга, но потом каждый занялся своим делом.
– А, Бегюм, – шеф Селим вышел из кабинета. -Зайди ко мне.
– Начальник, к сожалению ничего не удалось найти. Я о вчерашнем задании, которые вы поручили нам с Али.
– Надежды было мало, честно говоря. Я дам тебе новое задание. Демир Озтюрк был женат на Туне Бейяз. Общих детей у них не было, а вот у неё была дочь от первого брака. Её зовут Фахрие Бейяз. Мать её сразу после развода с Озтюрком уехала в Европу, предоставив дочь самой себе. После разрыва отношений матери и приёмного отца девушка поддерживала с ним связь и неоднократно встречалась, он помогал ей деньгами, оплатил учёбу в престижном ВУЗе. Нужно найти её, пообщаться. Найди общий язык с ней, подружись. Она молодая девушка, ты поймёшь, как лучше её разговорить. Она могла что-то знать о делах отчима.
– Как прикажете, начальник.
– Бегюм. Я поручаю это задание лично тебе и даю карт-бланш.
– Я поняла, начальник. Я могу идти?
– Иди. И Бегюм, особо не распространяйся об этом задании. Мы не должны спугнуть девушку.
– Как прикажете, шеф.
Девушка вышла от шефа с серьёзным видом. "Ох, Четин, ты погубишь нас" – прошептала она, ещё держась за ручку двери.
2016 год. Стамбул. Особняк Юсуфа Окайя
– Чето? Что это за столпотворение? Мне несколько человек по дороге выразили соболезнования.
– Сестра!
парень подбежал к сестре и обнял её. Он растянулся в улыбке и еле сдерживал слёзы.
– Он ушёл. Наконец-то он ушёл! Юсуф умер, сестра. Слава Аллаху, умер!
Девушка была немного шокирована, но посмотрев на счастливого брата тоже стала улыбаться без наигранности и притворства.
2017 год. Стамбул
– А, Бегюм, Бегюм. Слушай, а есть хоть какие-то материалы по убийствам, исполненными Кара Джеврие? Имена, заказчики.
– Ну конечно. Сплошные висяки. Всё в базе, Али, ты что первый день тут?
– А, в базе. Да, точно. Прости, Бегюм. Просто как вижу тебя,девчонка, так голова отключается, – но в этой ироничной шутке Али была доля правды.
– Оф, ну что ты за человек? – улыбалась девушка.
– Как думаешь, в обед сможем выйти отсюда?
– На счёт тебя не знаю. У меня есть дела, нужно будет отойти.
– Ты что, бросаешь меня одного тут?
Бегюм подошла к Али очень близко и прошептала ему на ухо.
– Шеф дал мне карт-бланш в расследовании одной зацепки.
– Эээ, посмотрите-ка на неё. Теперь будешь уходить когда захочешь. Вот я уверен, что ты будешь пользоваться своим положением, чтобы сбегать попытать удачу в автоматах с игрушками.
– Так уж и быть, если вытяну мышонка, принесу тебе.
– Эйвалла.
– Ага. Ладно, увидимся, Али.
– Увидимся. Бегюм! – Али остановил девушку, как только она отошла шагов на 5. – Не приноси. Это на мне.
Девушка смущённо кивнула и улыбнулась. Али вернулся на своё место.
"Что ты делаешь, Али, а? Ну что ты делаешь?" – прошептал он себе под нос.
Отдел наполнился людьми, которые шныряли туда-сюда. Все были заняты работой, а маленькая группа общим делом – поимкой Кара Джеврие.
2016 год. Стамбул. Кладбище
Молодая девушка в черном костюме кладёт букет на свежую могилу. За её спиной стоит группа мужчин в чёрных пиджаках. Один из мужчин передаёт девушке папку, в которой находится информация обо всех убийствах – заказах, которые исполнил Юсуф Окайя и его люди.
– Отца Юсуфа больше нет с нами. Наши соболезнования, госпожа.
– Спасибо друзьям.
– Теперь все дела вашего отца переходят к вам. "Кара Джеврие" теперь под вашим руководством. Приказывайте, госпожа Джеврие.
2017 год. Стамбул
– Четин! Ты дома, Четин?
– Тебя наконец уволили, малышка? Что в такое время делаешь дома?
– Пришла встряхнуть твои мозги. С этого момента ты прекращаешь общаться с Фахрие. На неё уже вышла полиция. Если они разговорят её, то доберутся до тебя, а следом до меня. Тогда всё пропало. Ты хочешь чтобы у твоей сестры был жалкий конец?
– Нет, дорогая, не хочу.
– Значит, ты понял меня?
– Ага. В Стамбуле столько девушек, найду себе другую.
– Нет, он не понимает слов. Аллах-Аллах! Четин, братик, у нас кроме друг друга никого нет. Мы потеряли наших родителей – наше всё. Мы не должны думать о чём-то другом, кроме мести. Мы встали на этот путь много лет назад вдвоём, и вдвоём должны этот путь завершить. Когда всё закончится ты сможешь жить той жизнью, которую выберешь сам. Но пока – мы должны направить все силы на наше дело. Я очень люблю тебя брат.
– И я люблю тебя, сестра. Как могу не любить тебя, а? Всё будет так, как ты хочешь.
– Ну что, комиссар, есть успехи в секретном задании, благодаря которому у тебя карт-бланш? – интересовался Али, когда они с Бегюм шли в кабинет шефа.
– Так я тебе и рассказала. Это же секретное задание.
– Оф! Вот мне начальник попался то.
–Входи.
– Шеф, у меня для вас важная информация.
– Выкладывай, Али. Бегюм, ты снова ничего не знаешь, да?
Девушка кивнула.
– Нет, этот парень никак не привыкнет. Ладно, Али, мы слушаем тебя.
– Я решил проявить инициативу и проверить те висяки, которые приписаны Кара Джеврие. 8 убийств. Добавим убийство Озтюрка. Нам известно, что это Кара Джеврие, но мы не можем ни доказать, ни тем более наказать.
– И что ты нашёл ? Есть что-то, что поможет делу?
– Есть. Вокруг одного дела было много шумихи. Дело старое, больше двадцати лет прошло. На одного человека по имени Эркан Каган было покушение. Так же, как и на Озтюрка. То есть, незавершенное дело Кара Джеврие. Тогда это не связывали с ними. Заказчика не нашли, но вот исполнитель. Кажется, я его нашёл.
– И кто же это? Ты знаешь его имя?
– Мы-гы. Джеласун Кара.
Глаза девушки округлились, а сердце забилось в бешеном ритме. Она почувствовала, что воздуха стало не хватать.
– Он был всего лишь стрелком. Задание он не выполнил, как мы поняли.
– И как нам поможет убитый снайпер?
– Я сделаю всё, чтобы найти сведения об этом человеке. Мы узнаем имя того, на кого он работал.
Всех, кто находился в кабинете, переполняли эмоции. Али был горд тем, что нашёл прямую дорогу к Кара Джеврие и наконец узнал хоть какое-то имя. Шеф Селим с выпученными глазами и открытым ртом не мог поверить своим ушам. Бегюм была будто парализована.
– Блестяще, Али. Просто блестяще! Что этот Эркан Каган, о нём что-то известно?
– Мы начнём расследование по нему, шеф. Если вы даёте добро, конечно.
– О чём речь, сынок? Живо приступайте к расследованию. Подключите всю группу. Пересмотрите прошлые дела, поднимите архив по делу Эркана, не упускайте даже самую незначительную деталь. Найдите его. Теперь мы близки как никогда!
– Как прикажете, начальник.
– Бегюм, ты кажется не в настроении? Ничего не скажешь? Мы подобрались к Кара Джеврие, возможно скоро поймаем, а ты как будто не на этой планете.
– С чего ты взял, Али? Я просто задумалась. Ты молодец. Отличная работа, – девушка отлично скрывала волнение. – Но в следующий раз, пожалуйста, сообщи и мне. Расследовать нам будет легче, если мы будем работать сообща.
– Как скажешь, принц..Комиссар, -опомнился Али, когда заметил взгляды почти всего отдела.
2013 год. Стамбул
Молодой парень положил голову на колени сестры, которая гладила его кудрявые волосы.
– Вот увидишь, мы заживём счастливо и спокойно. Ты хоть немного помнишь маму? Помнишь, как она гладила твои волосы, напевая колыбельную?
– Да, сестрёнка. Твои руки очень похожи на её. Но я не помню её лица, её голоса. Помню только прикосновения.
– Всё, что сделал нам этот человек, не будет прощено, Четин.
Парень поднялся, а девушка взяла его лицо в свои ладони.
– Мы отомстим. Ты поможешь мне в этом. Никого у нас, кроме друг друга, больше нет. Мы вместе отомстим за наших родителей. И тогда мы будем спать спокойно, тогда огонь в наших душах перестанет выжигать нас изнутри. Останется только тоска, которую ничем не заглушить. Но если мы будем рядом, мы переживём и это.
– Я сделаю всё как ты хочешь, сестра. Но нас лишь двое. Как мы одолеем этого человека?
– Мы вонзим в него стрелу, которую он сам же и выпустил. Убьём его его же оружием. Он запутается в собственной грязи и захлебнётся в собственной крови.
– Иншаллах, сестра.
2017 год. Стамбул
– Четин, что делаешь?
– Ты уже пришла?
– По делу Кара Джеврие открылись новые обстоятельства. Мы должны найти Эркана Кагана прежде, чем полиция. Скажи Ферхату, пусть сделает всё, что нужно.
– Сестра, ты ведь не была сторонником жёстких мер. Но вот, смотри, уже второй человек должен пострадать.
– Это вынужденные меры, Четин. Иначе кровь наших родителей так и останется неотомщённой.
– Юсуф уже давно в могиле. Может, остановимся уже?
– Ты был маленьким, ничего не помнишь. Но этот человек лишь дёргал за ниточки, а на курок нажимали руки его марионеток. Он стоял и надменно смотрел на происходящее, возомнив себя вершителем судеб. Он не имел права отбирать у нас нашу жизнь. Все, кто в этом замешан, понесут наказание.
– Но ты ещё не нашла их, так?
– Мальчик, я работаю в полиции. Имена этих людей мне давно известны.
– И кто же это?
– Каан Булут, Джихангир Озбек и Адем Каракюрт.
– И чего мы ждём?
– Подходящего момента.
– Комиссар Бегюм! Лицо у тебя сияющее. Есть новости?
– Ага, – кокетно улыбалась девушка.
– И? Не скажешь?
– Господа! – обратилась она ко всему отделу. – Комиссар Онур, комиссар Сераб, комиссар Али, стало известно местонахождение Эркана Кагана.
Теперь она обратилась к Али, протягивая листок.
– Это адрес, который мне удалось узнать. Человек может оказать сопротивление. Соберите людей и выезжайте. А я доложу шефу и присоединюсь к вам.
– Есть, комиссар. Живо, живо, давайте, за работу. Сераб, собери людей, пусть пришлют машины. Мы едем, Эркан, едем!
-Шеф, мы узнали, где находится Каган. Я уже отправила людей, чтобы не терять время.
– Отличные новости, Бегюм! Давай, собирайся, едем тоже.
– Вам не обязательно ехать туда, шеф. Это же не задержание Кара Джеврие.
– Ох, Бегюм. От этого словосочетания у меня кровь останавливается и мурашки по коже. Скорее бы ты зашла ко мне в кабинет и с этой новостью.
– Аллах позволит, и это будет, начальник.
Наряд полиции прибыл по адресу. Вокруг огромного дома, обнесённого забором, никого не было. Ворота были открыты.
– Здесь тело, комиссар.
– Что ты говоришь, Онур? Вот тебе на! Аккуратно заходим внутрь. Осмотрите всё вокруг. Всех, кого найдёте, заберите.
Дверь в дом не была заперта. Али и другие полицейские осторожно вошли внутрь, крепко держа в руках оружие. Осмотрев первый этаж, Али поднялся на второй. В комнатах было пусто. Открыв дверь в кабинет, Али опустил пистолет и раздосадовано вздохнул. Под потолком болталось тело Эркана Кагана.
Несколькими часами ранее
Бегюм просматривает все возможные варианты местонахождения Кагана.
– Бегюм! Знаю, сейчас совсем нет времени, у нас много работы, но…
– Али, после плова ты можешь говорить мне всё, что захочешь.
– Правда что ли? Ээ, тогда, может сходишь сегодня со мной в клуб?
Бегюм скосила бровь.
– Нет, нет, это не тот клуб, что ты подумала. В смысле, это не обычный клуб, с цыпочками и попсой. Есть один клуб, там работает мой старый знакомый, из Анкары.
– И?
– Ии, хватит. Этого тебе знать достаточно, а то весь интерес пропадёт. Идёшь?
– Если на пару часов только…Хорошо, сходим. Нужно отвлечься от этих дел.
– Отлично! Доверься мне – ты не будешь разочарована.
Девушке позвонили.
– Извини, мне нужно отойти.
– Конечно, конечно.
Бегюм отошла, чтобы ответить на звонок, а Али улыбался, глядя на неё.
– Говори, Ферхат.
– Госпожа, мы нашли его по одному из адресов, что вы выслали.
– Отлично. Сделайте, что нужно. Но, Ферхат! Так, чтобы полиция зашла в тупик. Через пару часов я сообщу отделу, что нашла адрес. К этому времени всё должно быть решено.
– Как прикажете, госпожа Джеврие.
2014 год. Стамбул. Особняк Юсуфа Окайя
– Брат Юсуф, ты уж помоги, иначе все мы пострадаем.
– Не переживай, Каан. Твоё имя не засветится в сводках полиции. Но тот парень…Как его там?
– Мете.
– Мете, да. Вот он должен ответить за свои ошибки. Это его первый проступок. Я понимаю, он ещё молод. И лишь поэтому я на этот раз не убью его. Ферхат, сынок, позови нашу дочь.
– Но Юсуф..
– Позволь ей ещё раз в качестве извинения помочь тебе. Зови , сынок, – обратился он к чернявому парню у дверей, который ждал приказа.
– Как прикажешь, отец.
– О, брат Каан? С добром ли пожаловал?
Мужчина ничего не ответил, даже слегка отвёл презрительный взгляд
– Дочка, один из новеньких в нашем деле допустил ошибку. На месте убийства он оставил гильзы. Доберись до них первее своих сослуживцев.
– Вы как себе это представляете? Я что, по ночам, как бандит, должна обыскивать место преступления и скрыть улики?
– Репутация "Кара Джеврие" не должна пострадать, дочка. Если случится обратное, мы все будем платить за это. И ты в первых числах тех, кто поплатится.
Девушка знала, что полиция ни за что не должна добраться до них прежде, чем она исполнит свой план.
– Ладно, отец, я решу это дело.
2017 год. Стамбул
– Вот чёрт, всё напрасно! – пиная стул кричит Али.
Бегюм входит в ворота и видит как собирают тела охранников Эркана, тело которого выносят последним.
– Что происходит, Али? Это наши сделали?
– Нет. Когда мы пришли, уже всех положили. А сам Каган болтался на люстре, как пиньята! – Али не мог сдерживаться. – Мы были вот на столько от поимки кара Джеврие, вот на столько, – сузив два пальца, утрировал Али.
– Ладно, успокойся. Следы какие-нибудь остались? Пусть снимут отпечатки с верёвки, стула. И проверьте кабинет. Вдруг есть записная книжка, или что-то вроде того. Он был деловым человеком, такие люди не могут после себя ничего не оставить. Всё, что найдёте, везите в участок. Давай, Али, едем. Тут нам больше нечего делать.
– Кара Джеврие снова доделали своё грязное дело. И именно тогда, когда мы вышли на след Эркана!
– Ты исключаешь самоубийство?
– Ты видела эти трупы на улице? Зачем человеку, если он хочет убить себя, убирать охрану? Он возьмёт и повесится.
– Может он спятил, перебил охранников, осознал содеянное и повесился с горя.
– Как у тебя настроения хватает шутить, Бегюм?
– Да ладно тебе. Расследование продолжается, а значит наши мозги не закиснут. Мы что, настолько плохие полицейские, что после одной неудачи обречённо смотреть на всё дело?
– Ты права. Это не единственный способ найти Кара Джеврие. Есть ещё этот Джеласун Кара. Мы обязательно найдём его.
– Конечно, – с самоуверенной улыбкой Бегюм смотрела на плывущие над городом облака.
2000 год. Стамбул. Особняк Юсуфа Окайя
– Юсуф, ты уверен, что эти дети не доставят тебе проблем?
– Ты знаешь, Джихангир, что я из всего могу получить выгоду. Эти дети станут нашим щитом. Больше мы не будем бегать от полиции, скрываясь под чужими именами. Эта девочка, Джеврие, вот увидите – она нам очень пригодится. Но больше мы не Юсуф, Каан, Джихангир и Адем, – мужчина посмотрел на каждого, кого назвал. – Теперь мы – "Кара Джеврие".
– "Кара Джеврие"? Что это?
– Мы спрячемся за этим именем. И что символично, спрячемся за именем дочери моего врага. Теперь всё, что будем делать мы, будет вести полицию к ней.
– Но она совсем ребёнок. Что будет, когда она вырастет?
– Ах, Адем! Тогда Джеврие Кара Йылмаз ответит за все преступления, что совершила её группировка "Кара Джеврие".
–А что будет с мальчиком, Юсуф?
– Он напоминает мне моего сына. Я воспитаю из него настоящего мужчину.
– Эйвалла, Юсуф, Эйвалла! – прозвучало от всех, сидящих в зале.
2017 год. Стамбул
Молодые люди заходят в клуб. Там на удивление приятно пахнет – свежо и сладко. В это позднее время людей тут почти нет. Бармен протирает бокалы. На сцене сидит молодой человек, свесив ноги, что-то напевая под гитару, но его еле слышно.
– Что будешь, чай или кофе?
– Я от кофе не откажусь. День был просто бесконечным. Надо взбодриться.
– Брат, -обращаясь к официанту прокричал Али, – принеси нам 2 кофе. Я говорил, что это не обычный клуб?
– Да, здесь всё совсем по-другому. Что тут играют?
– Тут не играют, тут читают. Скоро уже 11, сюда придут любители почитать и послушать стихи. Я отношусь ко второй категории. Это расслабляет.
– Я не ослышалась? Стихи? Ха-ха, -улыбалась девушка, не скрывая удивления. – Вот уж не думала что ты таким интересуешься.
– На самом деле я прихожу сюда поесть, – прошептал Али, приблизившись к девушке. – Иногда меня тут бесплатно угощают.
Через десяток минут людей стало больше. Публики было не много, а исполнителей ещё меньше. Но за вечер Бегюм услышала больше 20 стихотворений, которые люди читали под звуки гитары или пианино.
– Это было просто прекрасно! – застёгивая куртку, Бегюм сияла и выглядела посвежевшей.
– Да. Теперь ты знаешь, где можно отдохнуть по-настоящему.
– Это точно. На самом деле – это лучший вечер в моей жизни.
– У тебя была настолько плохая жизнь, что вечер со мной стал лучшим из всех? – ох и любил же Али подшутить.
– Мне было бы весело от твоей шутки, если бы не было так грустно.
Повисло минутное молчание. Али понял, что задел частичку души Бегюм, и не знал, как это исправить.
– Я голодный, как волк!
– Мм, я тоже поела бы. Утром перехватила пару кусочков яблока, а остально время заправлялась кофеином.
– Да ты что? Тогда, нам нужно где-то перекусить.
– Заведения с нормальной едой уже закрыты. Ну вот…Честное слово, ты как о еде заговорил, у меня даже голова закружилась!
– Я не знаю, что ты подразумеваешь под "нормальной едой", но может тебе подойдёт лучший менемен в Стамбуле? Его правда разогреть нужно будет.
–Лучший менемен Стамбула? А почему не всей Турции?
– Ээ, мы пока не имели возможности пригласить к себе всю Турцию, -парень в ожидании смотрел на Бегюм. После нескольких секунд она сдалась.
– Ладно, лучший менемен Стамбула. Далеко тут нам идти? А то ноги меня скоро совсем слушаться не будут!
– Нет, тут близко. Поймаем такси и минут через 15 будем на месте.
Так они и сделали. Въезжая в район, где жил Али, Бегюм стала пристально смотреть по окнам. Когда они вышли из машины и встали перед порогом дома, девушка продолжала осматривать улицу.
– Прости, эти места не для таких, как ты.
Бегюм не смотрела на него. Она продолжала рассматривать дома.
– Бегюм? Ну же, идём.
Тёплый менемен был съеден, и молодые люди решили запить его чаем.
– Почему тебя поселили в этом районе?
– Меня не селили, я сам его выбрал.
– Разве ты не получил жильё от работы?
– Нет, я решил снять то, что понравится мне. За меня в этой жизни никогда не решали. Тут я тоже не стал никого вмешивать. Конечно, для тебя это место может показаться мрачным и страшным, но здесь тихо и вполне уютно.
– Но и очень опасно.
– Да, иногда тут случаются заварухи, но я всегда пропускаю такие интересные моменты.
– Ты не боишься, что однажды придя домой ты ничего не найдёшь?
– Ну не до такой же степени, Бегюм! Да, тут могут побить окна и …
–Я знаю.
Парень в недоумении покачал головой.
1996 год. Стамбул. Район Балат
На полу дома разбросаны осколки, женщина с поцарапанным лицом и синими от побоев руками и ногами держит на коленях маленькую девочку.
– Зачем они сделали это, мама? Мы сделали этим людям что-то плохое? Они опять придут нас бить?
– Нет, дорогая, нас больше никто не тронет. А, Джеласун! Где же ты ходишь?! – оставив девочку, женщина побежала к только вошедшему в дом мужу.
– Что тут случилось, Сара? Вы в порядке? Джеврие, как она? – мужчина стал искать глазами дочку.
– В порядке? Да ты хоть знаешь, что тут произошло?!
– Что это? Почему окна выбиты?
– Какие-то люди ночью, пока тебя не было, разнесли наш дом. Чёрт с этими стёклами, но они ворвались к нам в дом и избили нас! Да покарает тебя Аллах, Джеласун Кара, это всё из-за тебя! Нет сил уже терпеть это, понимаешь? Нет сил. Ладно я, я своё прожила, но Джеврие…Маленькую девочку, ребёнка избили! По твоей вине, по твоей. Но с меня хватит.
Женщина стала бегать по дому и собирать вещи. Мужчина с ошеломлённым видом стоял, не зная как смотреть в глаза жене и дочери. Он подошёл к малышке и стал целовать её маленькие ручки, которые были покрыты синяками.
2017 год. Стамбул. Район Балат
– Я жила здесь.
– Что? В смысле, как? Ты родом отсюда?
Девушка кивала.
– Один Аллах знает, что мы тут пережили. Я была совсем ребёнком…Али, прошу, езжай из этого района. Поселись в Картале или Кадыкёе, но только не оставайся здесь, прошу. Не хочу однажды прийти на работу и узнать, что комиссар Али Сонмез пал жертвой марадёров.
– Нуу, ты так легко не отделаешься от меня.
– Это не шутки, Али.
– Знаю. Но я не могу уже жить по-другому. Меня столько лет кормила улица, я столько драк перевидал, так что, меня теперь какая-то шпана испугает? Не дождутся, -кивнул парень и начал рассказывать Бегюм об одной из драк, после которой он неделю лежал в детской больнице.
– Знаешь, тогда я был рад тому, что попал в больницу. Свежая постель, питание. Я был как на курорте.
– Это страшно. Так не должно быть. Человек не должен быть один.
– Но один я провёл времени намного больше, чем с родителями. Я уже стал забывать какого это – делить с кем-то очаг, когда ждут твоего прихода домой, когда кто-то звонит тебе, потому что ты задерживаешься, а чай уже выпит без тебя.
1986 год. Анкара
– Ты женщина совсем с ума сошла?
– Я говорю тебе в последний раз – отпусти нас! Ему будет лучше с ним. Что он увидит от нас? Что мы можем ему дать? А там он сможет построить такую жизнь, о которой мы и не мечтали.
– Я не позволю забрать моего сына. Если ты так хочешь, можешь валить прямо сейчас. Но сын… Я его не отдам. Он мой, мой!
Мальчик смотрит на родителей, а они совсем позабыли о нём и продолжают ругаться, не обращая внимание на ребёнка.
– Но если сейчас упустим, никогда уже не сможем попросить о помощи! Ты же знаешь, он очень могущественный человек. Отпусти, мы с сыном уедем, а тебе каждый месяц будем высылать деньги.
– Ты о чём говоришь? Хочешь, чтобы я сына продал?
– Но мне надоела жить и считать каждую копейку! Разворачивай машину и вези нас в Стамбул!
Женщина стала дёргать руль автомобиля, мужчина не заметил, как оказался на встречной полосе, по которой резво двигалась другая легковушка.
– Али!
– Женщина успевает прикрыть мальчика собой.
Из дымящейся машины выползает ребёнок, откашливаясь и шатаясь. Мимо проезжают десятки машин, но ни одна не останавливается. Только через час ожидания мальчик дождался помощи. Проезжавшие мимо люди вызвали скорую, чтобы помочь его родителям, но было уже поздно.