– Тревога, быстро уходим отсюда, это очень опасное место!».
Вожак взял управление в свои руки и, только по ему известному навигатору, горными тропами, повел стадо. Уже на бегу самка рассказала, что ее бабка до реинкарнации жила в обличии кондора, который в подобных скальных пещерах охранял души, обитавших там жрецов верховных инков. Никто из охранников-кондоров не знал, почему эти души обитают там. И только случайно, после сильного землетрясения, когда горы разомкнули объятия, из одной такой тайной расщелины, вместе с камнями, черепами захороненных там индейских вождей, на землю полетел золотой дождь. Но никто не смог подобрать это золото, духи верховных инков превратили его в камни. Вот такую легенду поведала мне бабка.
Какое-то прикосновение ко лбу вызвало мурашки по всей коже. А в нос ударил приятный аромат свеже свареного кофе. Однако приятная ломота в мышцах и не досмотренный сон не давали векам открыться. Секундное прозрение затмил топот копыт лам, летящие над ними огромные кондоры, которые все удалялись и удалялись. Уже было понятно, что их не догнать, и споткнувшись о кочку, Алексей начал падать на каменистую землю. Еще миг и…
Алексей открыл глаза и долго не мог сообразить, где он и что было вчера? Но громкий голос Валдиса, и его появление с бутылкой пива в руке, сразу все поставило на свои места. Сбегав в символическое баньо, Алексей поднялся к импровизированному душу – маленький водопад, бивший теплой водой из скалы. Уже собрался спускаться вниз, но что-то его остановило. Покрутил головой вправо – влево, он посмотрел вверх и в метрах двухстах выше увидел скалу с выступающим утесом. Этот сюжет показался ему очень знакомым. Но надо было бежать вниз, там начали звать его на завтрак.
Все были в сборе и команданте, и рядовые сендеристы. Девушка-повар предложила кукурузную кашу с мясом горного козла и кофе с лепешками, также из кукурузы. Пако и его бойцы были, конечно, не «в форме» и все выспрашивали, чем вся компания занималась вчера вечером. Да, предложенные им Валдисом дозы алкоголя, оказались для них чрезмерными. Команданте тоже, видимо, крепче пива напитки не употреблял. Все это лишило их расспросы конкретики, что и входило в планы Алексея. Конечно, Пако наговорил много лишнего, но судя по всему ничего не помнил. При расставании он сказал, что вечером они перебираются в новое место, так как здесь ничего похожего на места с кладами они не нашли. Кроме того, по данным их лазутчиков сюда должна нагрянуть полиция. Договорились, что здесь Алексей и Валдис никого не видели. Это было по-джентельменски.
В машине, около полчаса, ехали молча, каждый думал о своем. Наконец, Валдис сказал, что свою задачу он выполнил, что надо – сфотографировал, что надо – отметил на карте, а кое-что зарисовал. Теперь у него начинается отдых – баня, еда и т. д.
– А ты как Леша, все вопросы уяснил или что-то осталось за кадром? Я тебя давно таким пьяненьким не видел, кто кого накачивал: ты команданте или он тебя?
И почему ты не пошел в мою хижину, хотел тебя увести, когда революционер уже замертво лежал в гамаке, а ты сидел и о чем-то думал.
Да это Алексей уже не помнил, но расспросы коллеги заставили память отмотать пленку назад. Вспоминалось все равно трудно, особенно после того, как он помог команданте залезть в гамак. Пусто, пусто, пусто… И, вдруг, он отчетливо услышал бормотания Пако во сне, которое наложилось на сон Алексея о стаде лам. Вожак лам что-то говорил голосом команданте. Отчетливо слышались три ключевых слова – эль пахаро бланко (белая птица), ла каверна (пещера) и эль оро (золото). Что это? Алексей не понимал. Может он заглянул в сон революционера или тот лишь озвучил картинку, которая явилась Алексею. По крайней мере, он много узнал от команданте, запомнил, где находится утес, похожий на увиденный во сне. Ну, а с легендой о пещерах, которые охраняют души верховных жрецов, он разберется со специалистами. Наверняка, в Москве такие есть.
«Амазон» с напрягом подбирался к перевалу. Алексей краем глаза опознал место, увиденное во сне, и припарковался, не заглушая мотор. Но Валдис все равно проснулся.
– Ты куда?
– Да, так, техническая остановка.
– Я тоже с тобой.
– Нет, давай поодиночке, а то мало ли что с машиной, – поставил точки над «и» Алексей. Скрывшись за камнями, он с разных ракурсов сфотографировал тот горный утес и запомнил ориентиры этого места. Застегивая куртку, он невольно посмотрел вверх и увидел парящего высоко в небе кондора. Да, дела, хмыкнул про себя Алексей. Валдис ни о чем не догадался. Вот теперь и мне есть, что рассказать и показать шефу. Главное, чтобы меня за «обкуренного» не приняли.
Въехали на перевал и практически попали в холодное облако.
Хочу сфотографироваться, – закричал Валдис и почти выпрыгнул из машины. Пришлось Алексею его фоткать, да, и сам был не против. Решили это дело отметить. Надели теплые куртки, бейсболки, температура ушла почти в минус. На багажнике разложили куриные ножки, кое-какие овощи, а главное, распечатали бутылку виски. Жаль, что тогда не было видеомагнитофонов. Получился бы «исторический» фильм: «Пикник на высоте 4200 метров».
Пока добирались до отеля, хмель вышел, но разболелись головы. Как потом подсказали местные белые, в первый день, на высоте, лучше пить чай из коки или алкоголь, но по рюмке каждый час. Такая метода снимает головную боль в первые, 12–24 часа на высоте больше 3000 метров над уровнем моря. Интуитивно наши путешественники прибегли ко второму варианту.
Городок Чурин, в который они прибыли, еще во времена инкской империи, а может быть и раньше, славился своими источниками минеральной воды. Во времена испанской конкисты курорт также процветал, что отражено в хрониках монахов. На многие километры распространилась молва, что его сероводородные ванны лечат многие болезни и восстанавливают силы. Другим местом, притягивавшим многих людей, стали ванны, насыщенные железом и всеми элементами таблицы Менделеева. Эти ванны помогали незрячим увидеть, неходячим побежать, и все в таком духе. Так гласила легенда. Но в годы после испанцев выявился интересный факт, подтвержденный статистикой. Женщины, у которых не получалось с детьми, после ряда сеансов становились фертильными. А мужчины приобретали «лошадиную» силу. Все эти удовольствия испытали на себе наши путешественники, на следующий день, после прибытия в этот городок. А накануне, после сытного ужина, где фирменным блюдом был жаренный куй, они пошли прогуляться по городу. Кроме величественных Анд смотреть было нечего. Но где-то слышалась национальная музыка индейцев. Оказалось, в сельском клубе были танцы. Все местные жители-индейцы оделись в национальные одежды. Короче, как в сюжетах «Клуба путешественников». Валдис незаметно сделал хороший глоток виски из припрятанной в кармане фляги, что говорило о его желании повеселиться. Индейцы плясали, не обращая внимания на чужаков. И все были парные, ни одной свободной дамы. Валдис расстроился, но желал проявить упорство. Ему пришла мысль «разбить пару», как это делали в советских кабаках.
Неуверенной походкой, как моряк во время качки, высокорослый литовец подошел к ближайшей паре танцующих и начал жестами показывать, что он хочет их разбить. Конечно, индейцы смотрели на него как на ископаемое. Но прибалт проявлял настойчивость, а в поведении индейцев наметилась агрессия. В результате Валдис оказался в окружении толпы, пока еще мирной. Алексей воспользовался нерешительностью индейцев и силой вывел коллегу с танц-пола на улицу. И тогда он увидел, что литовец едва держится на ногах. До отеля добрались без происшествий и моментально заснули.
Следующий день начался с сероводородных ванн, которые освежили, но большого впечатления не произвели. Зато баньос де йерро запомнились надолго. Вода в павильон поступала из скалы с температурой около 70 градусов. Желобок от скалы до павильона имел ярко красный цвет из-за большого количества железа в воде. В трех ваннах скромного вида вода была разной температуры: в одной – комнатной, в другой – 30 градусов, в третьей – 42. Валдис сразу предложил начать с самой жаркой. Он разделся за какие-то секунды, и «солдатиком» плюхнулся в воду. Прибалт дико заорал и выскочил из воды со скоростью «пробки от шампанского». Он плюхнулся на кафельный пол и схватился за лодыжки, громко произнося ругательства на литовском. Его стон напоминал плач гиены. Минут через пять он успокоился, боль отступила. Позднее влез и Алексей. Ему удалось войти в воду минут через десять, когда лодыжки адаптировались к температуре в сорок два градуса. В такой воде можно было находиться максимум пять минут, чтобы не навредить сердцу.
Уже в баре, за кружкой пива, Валдис поделился, что эта процедура его воодушевила, и он почувствовал в себе «лошадиную» силу и попробует сохранить ее до «важных» дел.
В общем, городок понравился, и его можно было рекомендовать для проведения встреч с подпольщиками профсоюзных движений из стран Центральной Америки.
Весь обратный путь Алексей думал о встрече с сендеристами и как грамотно доложить руководству об этом. Договорились описать без лишних деталей – «мол, их остановили, приняв за американцев, и пришлось доказывать, что мы из СССР. Поверили, и отношение, из враждебного перешло в дружелюбное. Много полезного узнали от команданте – горного инженера. Ну, вот так в общих чертах», подытожил Алексей. С легендой о пещерах, где спрятано золото инков, охраняемых душами верховных жрецов, Алексей решил повременить. Вера в такие мифы могла отразиться на его реноме. Как говорит Валдис, это когда-нибудь «прикотится.»
Илья Петрович, доктор геологических наук, сотрудник режимного НИИ, под скромным названием «Природопользование», шел, глубоко задумавшись по Безбожному переулку к станции метро «Проспект Мира». Ему было о чем подумать. Его неожиданно вызвали на серьезное совещание в Министерство нефтяной и газовой промышленности. А самым удивительным было то, что, в совещании участвовал секретарь ЦК, и это обстоятельство возвело мероприятие в ранг государственной важности. Тематика была секретной, но Илья Петрович другими вопросами и не занимался. Всю свою профессиональную карьеру он посвятил поиску золотых жил, как, в СССР, так и в некоторых зарубежных странах. Секретарь ЦК на совещании, в узком кругу, заявил, что золотые запасы страны почти исчерпаны, все золото ушло на прожекты Горбачева и его перестройки. СССР практически висит на волоске и скоро, видимо, произойдет распад. Поэтому, сейчас прилагаются громадные усилия, чтобы нарастить добычу золота и найти новые месторождения. Оно будет крайне нужно России, как основной преемнице СССР. Действительно, ситуация тяжелая.
Решив прогуляться до метро Сухаревская, Илья Петрович видел пустые полки магазинов, скромно одетых людей, которых клики Горбачев-Лигачев даже лишили последнего утешения-бутылки водки. В развязанной антинародной кампании советские люди даже свадьбы играли без спиртного. В тоже время сам Горбачев и его жена баловались элитным французским шампанским. Подходя к метро, он увидел винный магазин, возле которого не было очереди. Вот так удача, после такого совещания необходимо было выпить хорошего коньяку. Зайдя в магазин, он увидел такой выбор, что глаза вылетали из орбит. Решил купить коньяк «КВВК», лучший в то время в СССР. Протянув деньги кассиру, хотел уже сказать «без сдачи», но был ошарашен вопросом «А где винная карточка?» Он знал, что когда-то ходили хлебные карточки и на колбасу, а теперь вот в перестройку появились винные. Снова пришлось расстроиться. Отойдя, метров на пять от магазина, к нему подошел молодой человек и предложил карточку или на водку, или на коньяк, но в два раза дороже номинала. Пришлось согласиться.
Да, с описанием проблем, которые принес стране Горбачев, забыли отметить самое главное. На упомянутом совещании обсуждались цели советских экспертов в рамках предстоящей командировки в одну южноамериканскую страну. Там в соответствии с межправительственным соглашением советские ученые должны были провести геологоразведку нескольких районов, на предмет наличия запасов нефти и газа. А Илье Петровичу поручалась геологоразведка золотоносных жил.
Дома, Илья Петрович рассказал жене о предстоящей командировке за океан и попросил собирать чемодан. За ужином они побаловались коньяком высшей пробы под традиционную для тех времен гречку с сосисками. Устроившись в кабинете, он открыл том советской энциклопедии, чтобы получить максимум информации о той далекой стране, где предстояло найти то, «что сам не знаешь, что». Как вдруг зазвонил телефон. Это был друг, еще с университетских времен Федор, а заодно и партнер по быстрым шахматам. Выяснилось, что Федор знает о секретном совещании в Министерстве Нефтегаза, и предложил завтра встретиться в кафе «Ласточка» на Лубянке, чтобы дать Илье Петровичу дополнительную информацию, касающуюся его поездки.
На следующий день, Илья Петрович не спеша шел от метро «Кузнецкий мост» к улице Лубянка. Он хотел как-то продышаться, но маршрут был не тот, да и погода подкачала – около нуля градусов, и снег с дождем. Уже смеркалось, а зайдя в кафе, он почувствовал тепло и уют. Было время раннего «пред ужина», как говорят на его родине, в Красноярском крае. Кафе было почти пустым: за одним столиком сидели двое, а за вторым, в углу, сразу и не заметишь, расположился Федор. Он знал, что Федор занимается важными проектами в НИИ «Микробиологии», а также вхож во властные структуры. Поэтому, он даже не стал спрашивать, откуда Федор узнал о вчерашнем секретном совещании. Он хорошо запомнил присказку Федора, что «мы, микробиологи, должны разбираться не только в микро, но и в макро». На столике уже стояла бутылка «Хванчкары», Федор был ярым «сталинистом», сырная тарелка и исходящие еще паром хачапури. Давно изучив привычки приятеля, Илья хорошо знал, что до шести вечера Федор не употребляет крепкий алкоголь, поэтому бутылка вина его не удивила. Официант принес канделябр и зажег свечу – прямо как на романтическом свидании, а не на полусекретной встрече, – подумал Илья Петрович. Когда, после небольшого аперитива, Илья достал пачку «Явы», Федор тут же предложил ему «папиросу «Герцеговина Флор», и он не смог отказаться.
– Ну, что, Илья, поздравляю тебя с такой командировкой, понимаю – это большой сюрприз для тебя. Но мир не без добрых людей.
На последних словах Илья Петрович чуть не поперхнулся.
– Ты хочешь сказать…
Ладно, замнем для ясности, перебил его Федор. Из такой нашей непогоды скоро перенесешься в сказку. Там сейчас тепло и солнечно. Весна, как ни как. А сейчас давай перейдем к телу, извини к делу, попытался пошутить биолог. Я тебе когда-то рассказывал, что мой институт занимается проблемой миграции птиц и насекомых, как возможных переносчиков вирусов и инфекций. Там, где будет проходить твоя миссия, мы уже основали биостанцию, где я бывал три раза. В советском представительстве работает некто Алексей – мой новый и хороший друг, человек полного доверия. Он, кстати, тебя и встретит в аэропорту, и будет с тобой работать по отдельной программе, автономно, от нефтяников и газовиков.
– Как складно они все выстроили, промелькнуло в голове у Ильи Петровича. А кто они, неужели из большого дома на этой же улице? Ну, что мне до этого? Ведь Федор мой друг.
– Э, тебя куда унесло? Вдруг отчетливо он услышал вопрос друга.
– Да, немного задумался, извинился геолог.
– Короче, Ильюха, Алексею можешь доверять как мне. Он будет тебе ангел-путеводитель и защитник во всех вопросах. Кстати, на месте, в одном из горных городков, откуда вы начнете научную экспедицию, он тебе расскажет, охраняемую веками, древнюю легенду местных индейцев, которую узнал случайно. Поскольку она известна только узкому кругу индейцев. По поводу этой легенды я консультировался с ведущим исследователем культуры индейских цивилизаций Южной Америки Михаилом Борисовичем. Если помнишь, он читал лекции на факультете географии, в нашем универе.
– Да, немного припоминаю. А что, собственно, даст мне эта легенда, я всегда работал строго на основе научных данных.
– Ну, и знание легенды не повредит. Это слова Михаила Борисовича, – подытожил импровизированную дискуссию Федор. Вот письмо, передай его Алексею. Я уверен, у вас сложится хороший тандем. И, конечно, ты для него научный авторитет, но не игнорируй его мнение. Он там «собаку съел». Помни, стране нужно золото.
– Он, как будто, прочитал мысли секретаря ЦК, – вновь уважительно подумал о Федоре геолог.
Оставим на время Илью Петровича. Пусть он готовится к очень важной командировке. И вновь перенесемся к Алексею.
Вся страна готовилась к католическому Рождеству и встрече Нового года. Недели две до Рождества город был похож на порушенный муравейник. Все население, как бы, вышло из своих нор и высыпало на улицы и торговые центры. Происходила бешенная гонка по поиску и приобретению подарков. Пришедшая с севера коммерциализация этого праздника была молчаливо поддержана даже иерархами местной церкви. Все должны были подарить родным и близким подарки. Даже неимущие метисы, мулаты и чоло не оставались в стороне. Но денег не было. И вот, дней за десять до Рождества, криминогенная обстановка резко накалялась. Даже средь бела дня выхватывались сумки, срывались украшения, а в автомобилях, стоявших в пробках или на светофорах, разбивали стекла и грабили тех, кто был внутри. В общем, все советские выходили и выезжали в город с опаской. Но некоторым не везло.
В представительствах начиналась подготовка к Новому году. И в то время – это был самый любимый народом праздник. Но длился он обычно до третьего января, и на работу. Не то, что сейчас-десять дней беспробудного… Готовились концерты, талантов находилось много. Праздники проходили весело, и никто не обращал внимание на какие-то казусы. Дети Алексея участвовали в утренниках: один был зайчиком, другой – пиратом.
У взрослых иногда появлялись неожиданные номера. Жена одного советника, незаметная в повседневной жизни женщина, после фужера шампанского, кардинально преображалась. Она пыталась все время выбежать на сцену, и в отрепетированных другими артистами номерах или подпеть, или поплясать. ЕЕ корректно провожали за столик, но, когда муж ушел на перекур, она махнула в одиночку еще «шампаньолы» и стрекозой выбежала на подиум. Звучала песня «Сатисфэкшен» группы «Роллинг Стоунз», женщина упала на пол и стала исполнять что-то типа современного рэпа. Для тех времен это было очень смело. Все застыли в изумлении. Кто-то даже выронил рюмку, и она сочно разбилась о тарелку. Помощник бухгалтера, в странном возбуждении, разорвал рубашку на груди и рванул в сторону сцены. Но его эйфории помешала жена, работавшая уборщицей, вовремя подставившая метлу Бабы Яги ему под ноги. Младший бухгалтер упал прямо у столика, где сидела жена посла. Хорошо, что посол был на перекуре и не видел реакции своей супруги. А та, от неожиданности, опрокинула салатницу с оливье точно на голову незадачливого танцора. От этого зал еще больше развеселился, а танцевавшая в вечернем платье женщина, думала, что все овации обращены к ней. И решилась на свой коронный номер. Слегка подпрыгнув, она хотела, опустившись на пол, сделать шпагат «а ля Волочкова», но, запутавшись в длинном платье плюхнулась на «интересное» место. Послышался звук рвущейся материи, сползли бретельки… А дежурный комендант, смотревший в бинокль со своего поста, потом, в курилке шепотом рассказал кое-кому, что видел даже нижнее белье исполнительницы рэпа. К четырем утра все прилично выпили и на утро уже об этом забыли, так как случились другие хохмы и покруче. Короче, завхоз на спор решил перепрыгнуть бассейн, шириной в три метра. Действительно в молодости он был разрядником в тройном прыжке и рассчитывал, что мастерство не пропьешь. Разбежавшись, он делал все правильно, но не учел, что, сделав первый прыжок, следовало оттолкнуться для тройного. Однако вода не беговая дорожка, и бедняга, в новейшем импортном костюме, рухнул в воду.
Алексей с женой встречали этот Новый год дома. Их дети еще не достигли того возраста, чтобы одним оставаться дома или отмечать праздник в своей компании. На столе, как всегда, традиционный салат «оливье», но вместо крабов – лангусты, экзотическая себиче, холодец из мяса куй, авокадо, фаршированное креветками с луком под соком лайма, печеный картофель, фаршированный ветчиной и каперсами, а на горячее – жареная камбала, с соусом от итальянского шеф повара. Из напитков – «писко сауэр», шампанское и «инка кола». Все было так красиво сервировано, что Наталья все это запечатлела не пленку «кодак». Не хотелось нарушать эту красоту, подумали они. Но, видимо, забыли трижды постучать по дереву. Подняли бокалы с шампанским и, воображая, что бьют куранты последнюю минуту года, встали из-за стола. Начали считать от одного до… На цифре десять как-то странно качнулась люстра, почувствовался запах горящей проводки и внезапно погас свет. Вся нетронутая красота на столе погрузилась во тьму. Алексей выбежал на террасу и, насколько хватало глаз, увидел, точнее ничего не увидел. Квартал был явно обесточен. Это был первый новый год в этой стране. Неужели это такой местный обычай или прикол, крутилось у него в мозгу. Пока жена выставляла свечи, он наблюдал за улицей. Затихшее перед «боем курантов» движение, внезапно, оживилось и выглядело достаточно озабоченным. В боковом переулке послышался характерный лязг, наверное, лобового столкновения. Из соседнего дома, окруженного высоким забором, раздался звук выстрела, и кто-то истеричным голосом крикнул – «асальто» (нападение). Из многих квартир и домов доносился скрежет наспех опускаемых жалюзей, и грохот от закрывания бронированных дверей. Да, это не прикол, все серьезно. И Алексей бросился закрывать ставни и двери на все замки. От неведения, что происходит, тремор бил все тело. Уже не до шампанского, и он махнул фужер виски. Видимо, от расширения сосудов, и мысли в коре головного мозга получили больший простор, и из хаотичного движения стали выстраиваться в логическую цепочку. Быстро – к телефону, но тот не работал. Алексей вспомнил, что старший сын взбунтовался из-за того, что не будет поднимать бокал с инка колой в 12 часов, и, в отместку, резанул телефонный кабель перочинным ножом, который незаметно вытащил из кухонного стола. Так, что еще? Ах, да транзистор, телевизор естественно не работал. Местные каналы молчали. До советских не докрутишься. Остается запрещенный в СССР «Голос Америки». Сначала, американцы передавали свои новости – как хорошо «загнивал капитализм», потом – перешли к поздравлению Горбачева советских людей с Новым годом. Лидер перестройки особо отметил, «…что, сейчас, советские люди, наконец-то, пробудились от пьянства и отмечают праздники с соком и минеральной водой. Но все это было не то. Алексей вышел на террасу, не выпуская транзистор из рук, открыл жалюзи и посмотрел на улицу. По-прежнему, было темно, и царила какая-то предгрозовая атмосфера. Слышались крики «апогон, апогон», раздалась полицейская сирена. Алексей не знал, что означает апогон, и лихорадочно листал словарь. Но такого слова там не было. Наконец, после музыкальной паузы, где прозвучала мелодия «Серенады солнечной долины», вновь ожил «Голос Америки». Передали, что Фидель Кастро выступил на миллионном митинге в центре Гаваны по случаю очередной годовщины кубинской революции. Его речь длилась восемь часов и вошла в книгу рекордов Гинесса. Во, дает мужик, с восхищением подумал Алексей. Но где же новости о нашей стране. В транзисторе что-то затрещало, он даже стал подпрыгивать на журнальном столике, возникла пауза … В эфир вышел не американский, а известный диктор местного радио. Он дрожащим от волнения голосом несколько раз пробубнил «апогон, апогон»… Ну, давай же, «рожай» быстрей, вырвалось у Алексея, и он тихо, но смачно выругался. Диктор сообщил, что сендеристы взорвали три мачты высоковольтных передач в пригородах столицы, и город полностью обесточен. Ремонтные бригады не смогли начать работы, попав под перекрестный обстрел. Пока не подойдет армия, восстановление начать невозможно. Все осложняется тем, что руководство армии встречает Новый год в закрытом клубе, где-то в горах, и с ним пока не могут связаться. Диктор рекомендовал на улицу не выходить, забаррикадироваться в жилищах, подготовить на всякий случай оружие для самообороны. Возможны разбойные нападения. Здесь, уже жена Алексея схватилась за голову от таких новостей и попросила порцию коньяка. Еще раз проверили замки и запоры. Надежно спрятали все деньги, а стодолларовую купюру положили на журнальный столик, если вдруг придется откупаться. Сели за стол и приступили к праздничному ужину при свечах.
После ужина, настроение от которого не улучшилось, отправились спать. Детей перенесли к себе в спальню, а Алексей, на всякий случай, заблокировал дверь тяжелым комодом из красного дерева. Ночь прошла без происшествий.
На следующий день Алексей узнал в посольстве, что там и не заметили «апогона», так как автоматически включился генератор. Но его до слез позабавили хохмы, произошедшие на празднике. Короче, настроение улучшилось, и решили поехать компанией на океан.
После новогодних праздников, Рождество тогда не отмечали, возобновились трудовые будни. А в выходные дни самым главным событием стал чемпионат советской колонии по мини футболу, местное название – фульбито. Участвовали сборные посольства, торгпредства, ГКАЭС, журналистов, рыбаков, посольства ЧССР и ГДР. Жаль, что рана из турнира выбыли чехи и немцы. На матчи они всегда привозили отменное пиво и колбаски. После пары бутылок пива они не отказывались угощаться русской водкой и салом с черным хлебом. Вообщем, футбол заканчивался южноамериканской фиестой.
Алексей сначала выходил на замену защитником, но прибавлял в каждой игре и даже забил два гола. Финальный матч предстоял со сборной ГКЭС (Государственный комитет по экономическому сотрудничеству-продавал вооружение во многих странах мира). Эта команда состояла из техничных игроков, многие из которых ранее серьезно занимались в футбольных секциях. К сравнению, Алексей профессионально играл в водное поло, а футбол был для развлечения. Ну, за среднюю школу выступал на первенство Ленинградского района. А так больше во дворе. Команду ГКЭС опасались, она была объективно сильнее. А в защите там был ужасно «грязный» игрок типа «кувалды Шульца» в канадском хоккее. За время турнира он отправил на больничную койку двоих. И все как бы по правилам. В посольстве провожали команду как на войну. На стадионе собралось человек сто зрителей. Перед матчем полили бетонное покрытие поля. Фульбито играется не на траве, а на бетоне. Отсюда и такое количество травм. Перед матчем, понимая, что ГКЭС силен в нападении, решили применить тактику «каттеначо». То есть глухая оборона, а в нападении доверили играть одному Алексею.
В первом тайме ГКЭС не выпускал посольство со своей половины поля. Удары наносились один за другим. Сильную травму получил основной вратарь, которому мяч попал в незащищенное лицо. Его сразу увезли в госпиталь. Алексей не смог получить ни одного паса, тем не менее получил два удара по ногам. Так игра продолжалась и после перерыва. Одни атакуют, другие отбиваются. Силы были на исходе. Команда ГКЭС от множества безрезультатных ударов по воротам посольства стала терять уверенность. Мяч так и не залетал в ворота. Оставалось играть минуты три, когда, после неточной передачи противника, Алексей перехватил мяч. Но перед ним было три игрока. Он услышал команду своего капитана – «играй сам». Алексей принял мяч лицом к своим воротам, быстро развернулся. Сыграл «в очко» защитнику «кувалда Шульц», то есть пустил мяч между ног. Обежал его слева, прокинул мяч между двумя соперниками и юркнул между ними. Когда их плечи сомкнулись, «коробочка» не удалась, Алексей уже был в двух метрах от них. К нему приближалось гигантское тело вратаря-верзилы, под два метра ростом, который корпусом и растопыренными руками практически закрыл все ворота. Пробить его было невозможно. Алексею на ум пришел финт, исполненный, как-то, Эдуардом Стрельцовым, великим футболистом СССР. Алексей пятками обхватил мяч, подпрыгнул, и мяч, как бы по траектории радуги, поднялся вверх и стал опускаться за спиной вратаря. Вратарь уже нацелился на ноги форварда с тем, чтобы забрать мяч и уже не мог остановить прыжок. Он подкосил ноги Алексея и тот рухнул на него, взглядом провожая мяч, катившийся в пустые ворота. До конца досмотреть не удалось. Обзор заслонило тело «кувалды Шульца», который, пытаясь выбить мяч из пустых ворот, «каменным» лбом врезался в штангу, и ворота упали навзничь.
Одна часть болельщиков – бурно праздновала победу, другие побежали к судье с протестом. Судья сначала гол засчитал. Однако, давление команды ГКЭС, их болельщиков и даже руководства компании, явившегося на игру в черных костюмах и галстуках, вызвали у судьи замешательство. Ясность внес сотрудник военного атташата, заснявший момент гола на фотоаппарат моментальной съемки «Коддак». На снимке было четно видно, что мяч пересек воображаемую линию ворот до того, как ворота были сдвинуты. Гол был засчитан. Команда ГКЭС продолжала вести себя неспортивно, послышались угрозы в адрес судьи. Но судья был непреклонен.
Все ждали завершения игры. Оставалось около двух минут, достаточное время в фульбито для изменения счета. Но здесь команда ГКЭС пошла на непредсказуемый шаг, объявив, что, в знак протеста, отказывается продолжать матч и, таким образом, не признает себя побежденной. Болельщики стали свистеть с осуждением. Срочно послали машину за консулом, чтобы он, как представитель советского закона за границей, разрешил спор. Прибыв, консул выслушал версии сторон, вердикт судьи и изучил фотографию момента взятия ворот. Официально подтвердил решение судьи и тоже сел на трибуну, чтобы досмотреть матч. Игра продолжилась, но едва Алексей получал мяч, его атаковали минимум два футболиста и били по ногам, провоцируя на драку. Особенно старался «кувалда Шультц», в один из моментов он попытался даже применить хоккейный силовой прием. Алексей едва увернулся, и чтобы не потерять равновесия, носком стопы незаметно ткнул его в ягодицу. Защитник, ничего не понимая упал, и это вызвало смех на трибунах. Здесь же прозвучал финальный свисток. От принятого во всех странах рукопожатия после окончания игры ГКЭС отказалась. Вместо этого «кувалда Шультц» подскочил к Алексею и схватил его за «грудки». Он стал требовать, чтобы автор гола признал его незаконность. В воздухе запахло стычкой. Вряд ли бы дошло до драки, но кто знает? Тем не менее, Алексей почувствовал себя ущемленным. Он стал уже готовиться к удару «мае гири» – подушечкой стопы в надкостницу или ниже пояса обидчику. Слава Богу до этого не дошло, руководитель группы ГКЭС оттащил хулигана.