…И я посмотрел на небо

Глава III: На что ты готов?

"Это событие сложно было назвать войной, нас просто истребляли. Мы превосходили числом, но за ними стояли достижения. Знания, полученные в ненасытных попытках постижения.

Их стремление поглощало всё на своём пути. Проглатывало нас, наши колонии, целые звёзды… всё… Но это не была пустая прихоть."

Я был прав… А иногда не бывает ничего страшнее, чем осознание собственной правоты. Ситуация действительно развивалась, притом невероятно быстро – шанса её переждать у нас просто не было.

***

– Чего насупился? – спросил Фаут. Его мощный голос перекрывал гул полётного фургона.

– Тревожно. – искренне ответил я.

Фаут уселся на сиденье рядом со мной. Увешанная бронепластинами форма проскрипела под напором его мышц.

– Какое беспокойство, Клеменс? Оглянись вокруг!

Я огляделся. От меня, и до самой двери полётного фургона сидела дюжина солидов. Все они проверяли своё снаряжение и переговаривались, некоторые смеялись. Все выглядели суровыми, умелыми, уверенными. Не то, что я:

– Бойцы это хорошо… но демонстрация ведь ещё не собралась. – я редко позволял себе звучать настолько неуверенно. – Может, мы сможем обойтись без них?

– Ну если не сможем, то они у нас есть! – Фаут рассмеялся. – Не переживай, они не подведут. Вот укажи на любого.

Я кивнул на того, что сидел рядом с нами.

– Рядовой! – скомандовал Фаут. – Твой новый позывной: "Ястреб". Будешь держаться меня и охранять конфицера! – он достал из-за пояса пистолет в кобуре и передал пареньку.

– Так точно! – ответил Ястреб, фиксируя кобуру на поясе.

– А вид пистолета тоже должен меня успокоить? – съязвил я.

– Что поделать. Иногда людям приходится стрелять. – вздохнул Фаут. – Когда не помогает верное слово.

– Ну стрелять-то ты умеешь.

– А ты умеешь подбирать верные слова. – он пихнул меня в плечо. – Выше нос! Нет такой задачи, с которой не справятся конфицер и рестенант!

– Что ж… звучит убедительно. – я невольно улыбнулся. – Умеешь ты внушать уверенность.

– Вот и славно! – Фаут заглянул в личный планшет и вдруг нахмурился. – Однако, новости плохие… демонстрация всё же собралась. Набирай уверенности побольше. – он подорвался с места. – Отряд! Проводим инструктаж!

"Ну вот, ещё и демонстрация…" – подумал я. Это означало, что ситуация получит широкую огласку. Наверняка там собрались солиды, зеваки… и лидеры мнений.

Вспомнив о последних, я машинально достал планшет и снова включил видеозапись:

"Меня больше беспокоит вот эта… ВЕЩЬ." – заявила девушка.

"Силён!" – воскликнул солид.

"А это что, таймер!?" – камера резко дёрнулась, и в кадре появился мой силуэт.

Да, это была запись вчерашних разбирательств, заснятая на нагрудную камеру Стрейны. Именно из-за неё пришлось организовать эту операцию.

– Итак, бойцы! – Фаут медленно ступал вдоль фургона. – Как вам уже сказали, обстановка в обществе сильно накалилась! В последнее время солиды не понимают разницы между разбоем и установкой порядка. Мы не позволим таким людям позорить Исполнительные Силы!

Я тем временем со злобой глядел в планшет. Кадр сменился, и на экране предстала Стрейна, начавшая мерзкую агитацию:

"Вы всё видели, народ! Именно этот учёный пытался продвинуть тот ужасный проект на недавней конференции! Мерзкий робофил хотел заменить космонавтов машинами, поручить им наши жизни!"

– Задание деликатное, но на вас я могу положиться! Мы должны продемонстрировать свой профессионализм в этом показательном задержании! Понятно?

"А теперь этот предатель показывается в парке, посреди обычных людей, с вот ЭТОЙ штукой! Вы же слышали, как и я! Жалобу я уже подала, но этого учёного более нельзя оставлять без внимания!" – в голосе Стрейны была целая буря эмоций.

– Теперь обязанности. "Ястреб" пойдёт со мной, он будет помогать мне защищать конфицера. Остальные должны оттеснить гражданских и держать для нас коридор. Вопросы есть?

– Кого мы задерживаем? – спросил Ястреб.

– По заданию вопросов нет? – Фаут сурово осмотрел отряд. – Это учёный, зовут Пи, над ним должен состояться суд! Если вас смутило его странное имя, не переживайте! Я сам всё никак не привыкну!

"Каким-то образом этот человек заслужил доверие конфицера, а рестенант даже слушать меня не захотел! Мы должны обратить внимание правительства на то, какую угрозу несёт этот проклятый учёный!"

Фаут снова уселся рядом и заглянул в мой экран:

– Учёный, учёный! На костре копчёный! – сказал он, и громко рассмеялся. – Ну прям про него, да?

– Мне сейчас не до шуток. – угрюмо ответил я, убирая планшет. – Гадкое предчувствие.

– Не время коленям дрожать! – огласил рестенант. – Мы прилетели!

Фургон приземлился недалеко от дома Пи. Двери раздвинулись, и кабину залило ярким светом. Отряд слаженным строем вышел на улицу.

– Ну что? Устроим шоу, сохраним мир? – воодушевлённо спросил Фаут.

– Сохраним голову Пи.

***

Его дом был совсем рядом. Довольно крупный особняк, с выходом на небольшую площадь. Ещё и напротив парка. Хорошее место, спокойное. Если бы не толпа.

В основном там были солиды. Как я так понял, единомышленники Стрейны. А к ним уже примкнули всякие зеваки: некоторые с видеокамерами, некоторые с плакатами. "Таким здесь не место!", "За решётку его!", "Слава нашему труду! Робофилов на е…" – неважно. Что-то такое я увидел на плакатах.

Отряд аккуратно оттеснил толпу, выставил ограждения, и начал удерживать периметр. Люди послушно давали проход, да ещё и с аплодисментами и словесной поддержкой. За мной следовали Фаут и Ястреб, мы вышли на площадь словно на сцену, окружённую людьми и деревьями.

Я предупредил Пи о готовящемся задержании, так что дверь он открыл сразу. В соответствии с правилами, мы все продемонстрировали личные планшеты.

– Клеменс!? А нахрена ты лично припёрся? – удивился Пи.

– Задницу твою отсюда вытащить! Нужно показать, что мы всерьёз взялись за дело. – я жестом указал на толпу.

– И что будет дальше? – осторожно спросил учёный из-за двери.

– Да это же простое недоразумение с нейропроцессором. Вернёшь его, и всё будет в порядке.

Внезапно Пи посмотрел на меня с какой-то злобой и ступил дальше за дверь:

– Я его не отдам.

Я медленно оглянулся, и ещё раз окинул взглядом толпу. Пара десятков людей: в руках плакаты, в головах гневные мысли… А потом, я снова посмотрел на своего друга. Прячется за дверью, и будто из вредности не хочет оттуда выходить.

– Так, Пи. Сейчас не время для твоих…

– Я уже кучу раз проверил симуляцию, Клеменс! Там есть жизнь, я уверен! – его глаза горели пуще прежнего.

– Уверен!? Да у тебя там пара цифр на экране! – я заметил, как Пи прижимает руку к карману своего халата. – Ты же сам говорил, что это всего лишь образ в голове.

– Но этот образ…

– Да господи! Мы на задержание пришли, а не на переговоры! Фаут!

Громила ловко вытянул учёного из-за двери и приставил к стене.

– Не тушуйся так, мы тебя просто отсюда вытащим. – сказал Фаут учёному. – А там уже обо всём договоритесь.

– Да не договоримся мы ни о чём! Симуляцию просто в утиль отправят!

Учёный пытался вырваться, всячески изворачиваясь.

– Ну и тяжело же с тобой, Пи, – строго сказал вояка, заламывая ему руку. – Будешь тянуть время, твоя возлюбленная увидит тебя в таком неловком положении.

– Какая ещё вожлюбленная? – растерянно спросил учёный, скрепя зубами по стене.

– Которая собрала для тебя эту армию фанатов! – рявкнул Фаут. Он защёлкнул наручники и грубо оттащил учёного от стены. – "Предатель", "мерзкий робофил". Это были слова любви, не иначе. А теперь пасуй в фургон! – он пихнул Пи вперёд.

Учёный сделал шаг и понурил голову:

– А ты, Клеменс… – в отчаянии сказал он. – Ты помнишь слова, что сказал этой девушке?

Вместо ответа я намеренно отвернул взгляд.

– "Ты будешь в ответе за их жизни." Вот что ты ей сказал! И мы сейчас тоже в ответе, понимаешь? Возможно, за миллиарды жизней!

На это я не хотел отвечать, я хотел только уйти оттуда. "Преступника" мы задержали, осталось лишь увезти его в безопасное место. До фургона было всего-то метров пятнадцать, но… мы и половины пройти не успели.

– Прям как старые друзья! – раздался женский голос, он был громкий, но в нём слышались лёгкие помехи. – Сначала они защищают этого мерзкого робофила, а теперь ласково болтают с ним во время задержания! Возможно, не просто так подобные люди ходят под правительством!

Толпа тут же зашевелилась. Голос доносился с противоположной стороны площади – там на парковом дереве находилась Стрейна, держащая рупор. Забраться туда ей не помешала даже перебинтованная рука. Девушка стояла на ветке, вальяжно облокотившись о ствол.

– Эй, вы двое! – Фаут отдал команду жестом.

Два бойца отошли от периметра и бросились на задержание девушки-солида. Я в этот момент встал как вкопанный. Чем-то меня встревожил её взгляд. Этот взгляд был простой, будто беспечный – она лишь спокойно приподняла бровь. Но затем выронила рупор и стремительно спрыгнула с дерева.

Приземление она смягчила своей перебинтованной рукой. От удара над асфальтом поднялась пыль – будто уронили наковальню. Солиды не обратили на это внимания, но я сразу почуял неладное.

Стрейна нанесла удар своей замотанной конечностью – в этот момент я увидел, как из под бинтов блеснул металл. Бегущий впереди солид успел заблокировать атаку двумя руками, но это не помогло – удар был слишком сильным. боец пролетел несколько метров, а потом столько же проскользил по земле. Только броня защитила его от множественных травм.

Второй тут же потянулся за дубинкой, но Стрейна схватила его за запястье, а потом ударила в голову – тоже перемотанной рукой. Движение было невероятно быстрым, его сложно было даже заметить. Боец просто упал на месте.

Стрейна стянула болтающийся бинт и оголила протез. Он был похож на произведение искусства: полупрозрачное изделие с белыми вставками, а под слоем пластика был виден металлический скелет с поршнями и кабелями.

– Это вопрос безопасности всего нашего общества! Мы не согласны на полумеры! – крикнула девушка, указывая в нашу сторону пластиковым пальцем.

Народ тут же замолчал. Кто-то неуверенно отступил от заграждений, кто-то, с задних рядов, стремительно решил уйти. Но вместе с тем были заметны уверенные улыбки и одобрительный шёпот.

– Ах, какая. Девушка-ягодка… – сказал Фаут с мрачной улыбкой. Синхронно с Ястребом он выхватил дальнобойный шокер.

Девушка рванула в нашу сторону, и Фаут рукой отодвинул меня за спину. Я сразу почувствовал себя как за каменной стеной, однако забеспокоился о Пи.

Он стоял чуть поодаль от нас и даже не пытался сдвинуться с места. На лице застыла гримаса истерики, которую устроил перед нами. Руки были закованы в наручники, надетые Фаутом. Он застыл словно статуя.

Было понятно, что девушка бежит к нему. Фаут и Ястреб защищали меня, а выстрелить в Стрейну не могли – промах означал бы попадание в толпу. Бойцы же с периметра нерешительно наблюдали за происходящим, да и находились далеко. Стрейна уже замахнулась для удара.

– Нет… – прошептал я.

Как вдруг, из толпы вынырнул один из прохожих, за раз совершив шестиметровый прыжок. Прямо с воздуха он провёл приём, и повалил девушку, вдавив её протез в землю. Асфальт разошёлся трещинами под огромным давлением. Прохожий в плаще властно стоял над лежащей Стрейной, и держал ногой её механическую руку: она закашлялась от поднятой пыли. Но не растерялась.

Стрейна согнулась пополам, достав коленями почти до лица. Из-за этого её протез провернулся, и нога Вакуса соскочила на землю. В следующий момент она пластично изогнулась, прыгнув на ноги.

Вакус даже не успел шевельнуться, как к его лицу уже летел металлопластиковый кулак. Но в отличие от бойцов до него, он принял этот удар полностью. И лишь покачнулся от попадания…

– Вот! – вскричала Стрейна. – Я же вам говорила! Я говорила, что ЭТО не человек!!!

Она медленно убрала протез от его лица, и вслед за кулаком потянулся кусочек эластичного материала, похожего на… кожу. Вакус схватил её за искусственное предплечье. Девушка попыталась вырваться, но просто не смогла.

– С тобой нянчиться нельзя верно? – уточнил Вакус. Его взгляд был таким же холодным, как кусок пластика, выступающий на лице.

Одним замашистым движением он совершил бросок, словно спортсмен, метнувший диск. При этом он продолжал держать девушку за протез всего одной рукой. Стрейна полетела словно из катапульты, и попала в окно особняка учёного. Из здания послышался звон стекла.

После того, как с оконной рамы отвалился последний осколок, стало тихо. Очень тихо. Настолько опасное зрелище было сложно сразу принять. …Или хотя бы, осознать. Это было походило на падение с большой высоты, только… вбок. Мерзкий, неестественный вид человека, похожего на тряпичную куклу. У меня перед глазами до сих пор мелькает этот образ.

Но Фаут и Ястреб не растерялись. Они сразу наставили шокеры на Вакуса, как вдруг его загородил Пи, с руками за спиной:

– Стой, не надо! – он крикнул громко, хотя до него было метров шесть.

– Пи-и-и! – сквозь зубы процедил Фаут.

– Он просто помогает мне! Эта девушка напала на меня, вы же сами видели…

Мои телохранители выстрелили. В этот момент я осознал их невероятную степень слаженности. Они разделили свои обязанности, не обменявшись ни словом. Ястреб попал в Пи, Фаут – в Вакуса. Каждому точно в плечо.

– Один мой друг… – сказал учёный, будто не замечая попадания, – попросил меня соблюдать осторожность.

Я увидел, как учёный поправляет проволоку, торчащую из-под рукава. Но меня смутила не защита от шокера – это и так было очевидно. Меня смутил тот факт, что его руки свободны. Похоже, Вакус в какой-то момент умудрился сломать цепь на его наручниках. А мы этого даже не заметили.

В открытом столкновении мы бы вряд ли победили. Был, конечно, шанс попасть зарядом Вакусу в голову, но на этот шанс нельзя было полагаться. Я положил руку на плечо Фаута. Он не двинулся, но понял: это была просьба не стрелять.

– А сейчас я советую тебе сдаться. Ты слишком далеко зашёл. – мой голос звучал холодно, я сам себя слышал будто со стороны.

– Я просто хочу сохранить симуляцию, понятно!? Сколько ещё мне повторять?

Вдруг толпа зашевелилась. Большинство людей к этому моменту уже разбежалось, остались в основном солиды. Они начали гневно кричать: "Робофил!", "Откуда этот чёрт вылез!?", "Дайте я сам его прикончу!". Кто-то пытался перелезть через ограждения, но их сдерживал наш отряд.

– Разве это ненормально? – спросил Вакус. – Люди защищают свои интересы это естественно.

– Даже робот меня понимает, Клеменс!

– И ради этого ты готов на жертвы!? Готов убивать? Готов умереть?

– Нет! – малодушно ответил учёный. – Нет, не готов… Мне нужно только…

Плечо Фаута напряглось – я почувствовал это рукой. Вдруг стал слышен знакомый гул – звук, с которым приближается полётный транспорт. Люди кричали всё громче, и продолжали рваться к нам.

– Мне нужна была всего пара секунд… – закончил Пи, отворачиваясь от нас.

Где-то около особняка приземлился полётник. Мой полётник! Не знаю, как Пи умудрился его вызвать, но он уже бежал к нему.

Перед нами остался только Вакус. Он не двинулся, не сказал ни слова, но дал нам понять: погнаться за Пи мы не сможем. Только тогда до меня дошло, что белки его глаз – это лишь мокрый крашенный пластик.

Как вдруг на него со спины набросилась Стрейна. Она нанесла несколько успешных ударов, и намертво вцепилась в него. В ободранной форме и с окровавленным лицом, но живая. Яростно нападала на своего обидчика.

Что ж… Ситуация была сложная. Главной проблемой в тот момент был не нейропроцессор, не Стрейна, и даже не взбесившийся робот. Проблемой было народное противостояние – ограждения прогибались под яростью толпы, а я почти позволил народному преступнику уйти… Если бы Пи сел в полётник – мы бы его ничем уже не взяли. Я это осознавал.

Это осознание немного пугало, но кое-что пугало больше. Стрейна действительно была права: некоторые проблемы нужно решать радикально…

– Давай. – прохрипел я, и убрал руку с плеча Фаута.

– Огонь! – скомандовал вояка, выхватывая огнестрельный пистолет.

Безвредный шокер с глухим стуком упал на землю.

***

Несколько оглушительных хлопков прозвучали как серия взрывов. Я не додумался отвернуться, и увидел, как пули изрешетили ноги учёного. Он жёстко врезался в землю, а драгоценная симуляция выскочила из кармана его халата и проскользила чуть дальше. Грёбанная безделушка…

Вслед за Пи упала и Стрейна. На этот раз более удачно: от удара она отлетела не слишком далеко и приземлилась около заграждений. Это означало, что Вакуса больше никто не отвлекает.

– Вот чёрт! – сказал он.

Ястреб и Фаут сразу взяли его на прицел, а взбесившийся робот побежал в сторону машины, принимая пули в свой корпус. Но бежал он туда вовсе не для помощи своему "другу": он подобрал только симуляцию. Затем, ловко перемахнув через капот, спрятался от нас за полётным транспортом.

Вновь наступила тишина: звуки выстрелов усмирили присутствующих. Вот только угроза никуда не делась. В тот момент я понял, что мне нужно взять себя в руки. Пускай они и дрожат как отбойный молоток.

– Не надейся сбежать, Вакус! – я чуть не подавился, пока произносил его имя. – Ты окружён. Скоро сюда прибудет подкрепление, а мы держим тебя на прицеле!

Фаут перезарядил свой пистолет и поделился обоймой с Ястребом. Но стрелять они не могли: во-первых, моя машина пуленепробиваема, а во-вторых, рикошет от её изогнутых форм может полететь куда угодно.

– Уж простите товарищ конфицер! Надеяться я буду до последнего!

Нам оставалось только ждать, так что пришлось продолжать разговор. Хорошо, что большая часть людей к тому моменту уже разбежалась. Жаль, недостаточно для того, чтобы я чувствовал себя спокойно. Мне приходилось сдерживать рвоту, потому что я кричал в ту сторону, где извивался от боли мой лучший друг:

– На кой тебе сдалась эта симуляция, Вакус?

– Это свет товарищ конфицер! Это свет человека который истекает кровью за моей спиной! Это свет человека который умирает перед вами!

– Во загоняет! – с улыбкой прокомментировал Фаут. Меня же от этих слов ещё больше затошнило.

– Тогда я предлагаю тебе выбор! У тебя на затылке должно быть крепление, отсоединяющее голову! Нажми на него, и у тебя появится шанс сохранить этот "свет"!

– Отказываюсь! – моментально ответил робот.

– Но если мы разойдёмся мирно, у симуляции будет гораздо больше шансов уцелеть! Больше, чем если ты отдашь её под градом пуль!

На этот раз ему понадобилось немного времени, чтобы ответить:

– А может быть благодаря моей жертве этот проект не просто уцелеет!? Вдруг он изменит что-то в умах людей?

– Глупо в твоём положении надеяться на что-то подобное! У тебя есть более рациональный выбор!

– Я свой выбор сделал, товарищ конфицер!

И снова он поставил меня в тупик. Я начал думать над другой темой для разговора, но тут нам начал махать солид из нашего отряда, стоящий с фланга. Он жестами пытался объяснить что-то вроде: "там", "он", "спать".

– Походу наш собеседник сломался. – сказал Фаут, заправляя пистолет в кобуру.

– Что!? – недоумел я. – Вот так просто сломался!?

– Так сказал мой боец, – объяснил громила, – а я своим людям доверяю. Ястреб! Ты остаёшься здесь, и охраняешь конфицера. А я пойду оторву голову этому железному дровосеку.

Ястреб кивнул, и встал передо мной, пока я не находил себе места. Вояка же подобрал с земли дальнобойный шокер – наиболее эффективное оружие против роботов. В их конструкции специально предусмотрена уязвимость к электричеству. Вот если бы у нашего противника ещё не было пальто с защитой…

– Но Фаут, а если он просто водит нас за нос?

– Тогда тебе понадобится новый телохранитель. – спокойно ответил он.

Рестенант бросился к полётнику. Пока он бежал, у меня создалось впечатление, будто он способен сбить эту машину – настолько массивно выглядел его силуэт. Но он грациозно перемахнул через капот и нырнул за препятствие. Через секунду оттуда показалась огромная рука, держащая голову Вакуса. Голову с лицом человека и свисающими кусками искусственной кожи… снова подступила тошнота.

Раздались бурные аплодисменты. Народ свистел и кричал, все радовались устранённой угрозе, а на место уже прибыла бригада медиков и отряд вооружённых солидов. Пока Фаут объяснял им ситуацию и отдавал приказы, я решил отойти за фургон, на котором мы прибыли.

Все эмоции, накопленные за последний час, я разом выплеснул на землю.

***

Я сидел на скамейке в парке и вглядывался в кроны деревьев. На пиджак падали листья и всякая шелуха. Я их не убрал. Я вообще ничего не делал, ни о чём не думал. Просто смотрел в пустоту.

– Жить будет. – сказал мощный голос.

– Славно.

– Да уж, знаешь, – Фаут уселся рядом, – теперь даже я не смог бы обвинить тебя в кумовстве.

– Вот и хорошо. Значит, общественность будет думать также. – после небольшой паузы, я добавил. – Пи сам виноват.

Громила согласно промолчал, и поудобнее устроился на скамейке, скрипя своей формой.

– Так что, робот действительно сам сломался? – поинтересовался я.

– Да я и не понял как-то. Он просто сидел и держал в руках эту чёрную хренотень. Проводить техосмотр, мне как-то не хотелось.

– Ты молодец, – сказал я. – Вряд ли у кого-то хватило бы духу на подобное.

– Ты тоже хорошо тянул время. Я же говорил, нет задачи, с которой не справятся конфицер и рестенант! Репутацию и народное спокойствие мы сохранили.

– Ну… задницу Пи мы всё-таки не уберегли…

– Да… – печально заметил Фаут, – в неё тоже пуля попала.