Малыши в подарок

Глава 1

– Температура? – одно слово вышибает из легких весь воздух. – У Евы? Сколько?

Опираюсь на стол и стараюсь глотнуть воздуха. Крестная чем-то звенит, но это настолько оглушающий звон, что я зажмуриваюсь.

Или это от волнения так все воспринимается? До шума в ушах. До холодного пота по спине.

Когда дети болеют, мне хочется завыть волком и не отходить от них ни на шаг.

Но я понимаю, что нам тогда будет не на что жить. Нас троих и так крестная взвалила на свои плечи и ни разу не попрекнула, что я заявилась к ней беременная.

Помогает при любом случае. За что я ей безгранично благодарна.

– Тридцать восемь.

– Ма, – ещё один вдох, – это, наверное, очередной зуб.

Провожу прохладной ладонью по вспотевшему лбу. Саму неслабо так подбрасывает от волнения за мою малышку.

– Не надо было сегодня в оранжерею приходить. Все как с цепи сорвались с этими цветами.

Закусываю губу, чтобы не расплакаться. Моя маленькая девочка. От одной мысли, что ей сейчас больно, сердце разрывается в клочья.

– Ну вот уж прям, дочка. Что за мысли? Тебе надо работать и кормить деток, а я справляюсь. Просто предупреждаю, чтобы ты зашла в аптеку, а то у нас закончились жаропонижающие.

– Да, да, я сейчас быстро тут все закрою и прибегу.

Крестная тяжело вздыхает.

– Не надо быстро. Спокойно доделывай свои дела, а я тут развлеку уж близнецов наших. Да, Егорушка? Вон облизывают свои грызунки, слюни ручьем.

Фыркаю.

– Прорезыватели, ма.

– Ой, да все одно, – смеется крестная.

– Я все равно скоро буду. Вроде больше никого нет…

И стоит только произнести эти слова, как меня ослепляет свет фар. Возле моей оранжереи паркуется огромный внедорожник, а у меня что-то внутри екает. Какое-то предчувствие нехорошего…

Интуиция… инстинкт… чутье. Можно назвать как угодно, но мне становится дурно при виде машины в вечернее время.

– Вот же…

– Что там у тебя? – тут же в голос крестной просачивается волнение.

– Кажется, ещё кто-то решил перед самым закрытием успеть.

– Отлично. Тебе не лишние заказы. С детками я справлюсь. Сама вырастила уже пятерых. Так что все, хватай клиента за жабры.

Смеюсь в ответ и заканчиваю звонок. Поправляю форму и осматриваю просторный светлый зал.

Эта оранжерея – моя гордость. Я создавала её практически с нуля после того, как убежала из родного города и уволилась с работы флориста и дизайнера. Со временем я умудрилась расширить оранжерею и пристроить к ней теплицы и теперь занимаюсь выращиванием и продажей разных цветов. А ещё периодически мне поступают заказы на ландшафтный дизайн. Воротилы бизнеса не так давно приметили этот городок и активно застраивают землю особняками, при виде которых голова кругом.

И мне нравится моя новая жизнь. Я наслаждаюсь каждой минутой, которую провожу здесь. Мои близнецы обожают тут находиться со мной. Я специально для них соорудила зеленый уголок с травкой и ручейками.

Ева и Егор… От мыслей о моих крошках сердце наполняется щемящей нежностью, а перед глазами вспыхивают их личики с серыми глазками и пухлыми щечками.

Не представляю, как бы я без них жила. Только за это я благодарна их отцу – что подарил мне их. Подарил материнство.

От мыслей отвлекает дверной колокольчик. Собираюсь с духом и выхожу из помещения, которое все называют кабинетом. Хотя от кабинета там только стол, остальное завалено книгами и семенами.

Поправляю волосы, чтобы произвести на будущих клиентов самое лучшее впечатление.

– Зайчик, смотри, какая красота, – слух неприятно режет писклявый голосок, и я непроизвольно передергиваюсь, – ох, не зря мне Милена посоветовала приехать сюда. Тут богично! Ну, зай, ну что ты молчишь? Я тут пытаюсь определиться. Глаза разбегаются. Что же я хочу?

Кривлю губы от такой речи. Но напоминаю себе, что это клиенты и мне абсолютно ровно, кто и как из них общается.

Мне нужно кормить деток.

Низкий мужской голос утробно угукает. А меня снова бросает в пот. Боже… ещё не хватало реагировать на какое-то простое «угу», произнесенное невидимым мужиком!

Щиплю себя за переносицу и дышу. Нужно собраться и выйти.

Делаю несколько шагов, оказываюсь в широком проходе между стеллажами с растениями. Мне кажется, что начинается гребаное землетрясение. Пол под ногами дрожит, а желудок от страха сжимается, и к горлу подступает тошнота.

Проталкиваю воздух в легкие, чтобы не умереть от кислородной недостаточности. Но этот профиль…

Этот, мать его, профиль… я узнаю среди миллиона.

Захар. Отец моих близнецов.

Это он, я это ощущаю каким-то десятым чувством. Не его близнец Назар. Именно Захар! И то предчувствие, немного ранее, не подвело. Сыграло на все сто процентов.

– Ох, они с Артурчиком тут цветы на свадьбу заказывали. А теперь вот мы приехали.

Эти слова оглушают. Неужели Захар спустя полтора года с нашей последней встречи созрел для семьи и выбрал себе будущую супругу? Сердце непроизвольно сжимается.

Если это правда… Хотя какое мне дело?! Он в прошлом!

– Девушка, – передо мной материализуется высокая шатенка и щелкает пальцами возле носа, – вы долго тут будете стоять как статуя или все же займетесь нами?

Отмираю. Перевожу на неё взгляд и молюсь, чтобы он не был слишком уж ошарашенным.

Девушка младше меня. Вся натюнингованная. Губки, волосы блестящие, глазки с ресничками. Одежда явно недешевая. Картье и Ролексы при ней…

Стараюсь не рассмеяться. Вспоминаю встречу с Захаром, когда я шутила, что у меня этого ничего нет.

Да у меня тогда вообще ничего не было, кроме симпатии к нему, но он все быстро обрубил.

– Карина, – недовольный голос.

Захар оборачивается и встречается со мной глазами. Дергает бровью, словно не верит, что встретил тут меня. Сжимает губы, и они превращаются в тонкую линию.

Он изменился за полтора года. Совсем немного… но все же. Лицо жёстче, морщинки между бровями, глаза пронзительнее.

– Нам нужны розы «Black Baccara». Сто штук, – продолжает его спутница, – мне подруга сказала, что у вас тут найдется все.

Мой любимый сорт…

Подходит к нему и повисает на локте, показывая, что этот мужчина с ней. Мысленно усмехаюсь. Становится сразу понятно, что она знает, как себя вести при других представительницах женского пола. Чтобы те поняли, что рядом с ней её мужчина.

Захар же не сводит с меня глаз. Сканирует.

И мне становится не по себе от своего вида. Волосы стянуты в высокий хвост. Не удивлюсь, если после целого дня в оранжерее на фартуке следы от земли. А если ещё и на лице, так вообще прелестно…

Я как-то не догадалась перед зеркалом привести себя в порядок. И теперь стою тут перед ним и, вместо того чтобы очаровывать заказчиков, думаю, как я выгляжу.

– Правда, зай? Сто же? Сто? Ты обещал мне, – надувает пухлые губы и тянется ими к бородатой щеке Волкова.

Скулы сводит от приторности картины, и я не могу сдержать своих эмоций. Губы кривятся, а я поспешно отворачиваюсь.

– Да сколько хочешь, – его голос вибрацией отдается внизу живота.

Боже, боже! Зажмуриваюсь, радуюсь тому, что я повернулась к паре спиной и они не видят моей растерянности. Шока…

Я не думала, что нас судьба ещё раз сведет. Даже вот так, как клиента и исполнителя.

– Когда вам нужны цветы? – придаю голосу равнодушия и иду в дальний угол теплицы.

– В смысле? Прямо сейчас! – обиженно выдает девица.

Я слегка зависаю. Подбираю слова, чтобы донести до неё, что это невозможно.

Останавливаюсь возле тех самых роз и снова поворачиваюсь к паре лицом.

– К сожалению, это невозможно, – начинаю объяснять.

– Как это невозможно? – взвизгивает девица и дергает Захара. – Зай, скажи ей, что нас не устраивает такой ответ и у тебя есть деньги, чтобы все оплатить!

Щеку жжёт от пронзительного взгляда. А я не рискую больше смотреть в сторону Захара.

Но меня жутко бесит, что стоило ему появиться у меня на пороге, и снова все завертелось вокруг денег.

В свое время он тоже думал, что все завязано на деньгах, а я уже носила под сердцем его детей.

И вот опять…

– Сколько нужно денег? – его голос стал ниже, и добавилась какая-то хрипотца, от которой перед глазами начинает все прыгать.

Волнение. Я не волновалась так с того момента, когда ехала рожать Евку и Егорку.

И вот их отец…

Сцепляю пальцы в замок.

– Дело не в деньгах. Такого количества цветов нет. И нужно время, чтобы…

– Но я хочу сейчас, – топает ножкой, обутой в туфельку на высокой шпильке, – За-а-а-а-ай.

Как он это терпит? Даже у меня уже скулы сводит от этого «зай».

– Карин, – одергивает свою спутницу, – перебивать некультурно.

Она надувает губы и затыкается. Наконец-то. А мои уши могут передохнуть без этого писка.

– Сколько есть? – Захар, видимо, решил взять инициативу в свои руки. – Чтобы мы их забрали сейчас.

– Эм, проходите, посмотрите для начала.

Распахиваю калитку и отступаю, освобождая проход.

– И где они? – спутница Волкова начинает вертеть головой.

И меня пронзает догадка, что она понятия не имеет, какие именно цветы она просит.

Откашливаюсь, чтобы не рассмеяться. Ловлю на себе прищуренный взгляд серых глаз и быстро отвожу свои.

– Они перед вами, – показываю на распустившиеся бутоны.

Сердце наполняется теплом при виде красоты, которую сотворила я.

Карина издает какой-то непонятный звук, похожий на недовольный вскрик.

– Вот это? – пренебрежительно тыкает пальцем и морщится. – Но я хотела черные! Там же в названии слово «блэк».

Захар качает головой и трет лоб.

– Карин, давай уже быстрее. Я тороплюсь.

Она тут же поворачивается к нему и повисает на руке.

– Ну, зайчик, я хотела черные, а они, смотри, какие. Бордовые. Ну это же полная лажа. Как я перед Миленкой появлюсь? Как сторис на стену залью?

Захар дергает плечом и стискивает зубы. Даже борода не скрывает, как заострились его скулы.

– Да мне плевать, какие они, Карин! Ты хотела цветочков – ты их получила. Что опять не так?

Прокашливаюсь.

– Если вам нужны черные, то они в другой стороне, и их будет не больше пятнадцати. Это очень редкая разновидность роз в такое время года.

Карина начинает радостно хлопать в ладоши и прыгать.

– Да, я хочу черные.

Напоминаю себе, что я терплю это все ради детей. Хотя, стоит сказать, мне в основном везет с клиентами. А сейчас я так напряжена из-за состояния Евы. И ещё эта силиконовая долина не может никак определиться и меня путает.

– Мы берем все.

Захар тянет свою спутницу на выход, пока я стараюсь ускоренно собрать заказ. Слышу, как они о чем-то спорят, но даже не пытаюсь разобрать слова.

Плевать…

Отдать цветы и забыть опять о существовании Захара.

Хотя мне это удалось совсем недавно. Оказывается, что в свое время он зацепил меня куда сильнее, чем я хотела думать.

– Вот, ваш заказ, – протягиваю букет и выдавливаю улыбку.

Девица выхватывает упаковку из моих рук и ныряет в бутоны своим маленьким носиком.

Захар рассчитывается, и они наконец выходят. А я смотрю вслед отцу своих детей и молюсь, чтобы больше его не увидеть…

На максимальной скорости собираюсь и чуть ли не бегом мчусь в аптеку, пока она ещё открыта.

Постоянно озираюсь. Потому что кажется, что всю дорогу меня преследует чей-то взгляд.

Но, конечно же, никого и близко нет в нашем поселке, и я выдыхаю, только когда за мной закрывается дверь в дом.

– О, а вот и мама пришла, – крестная выходит с Евой на руках, а Егор гордо ползет рядом.

Торможу себя, чтобы не схватить своего малыша в охапку и не стиснуть в объятиях. Сначала гигиена! Потом любовь.

Не хочу, чтобы Егор подцепил какую-нибудь заразу. Уж этому уроку крестная меня быстро научила.

Быстро мою руки и первым делом проверяю состояние Евы. Она улыбается мне ртом с двумя зубами, и я моментально забываю обо всех приключениях последнего часа.

У меня есть мои малыши, а на остальное наплевать. Пусть их отец хоть с кем приходит, если при этом он не тронет их и меня.

Беру своих крошек и прижимаю к себе, вдыхая их сладкий запах. Сердце заходится бешеным ритмом, а на глаза наворачиваются слезы. На меня смотрят две пары серых глаз. Глупо, конечно, такой цвет у миллионов людей. И Захар уж точно не вычислит по цвету глаз, что это его дети. Даже если случится самое страшное и он их увидит. Но глядя в мордашки Евы и Егорки я непроизвольно думаю о Захаре. Его глаза… его цвет.

Серые… со стальным отливом.

Прижимаюсь носом к щечке Евы и выдыхаю.

– Я вас никому никогда не отдам, – шепчу и всхлипываю.

Вот зачем он появился? Зачем о себе напомнил?

– Во тебе раз, – взмахивает руками крестная, заходя в комнату, где мы сидим с детьми, – а что это за потоп?

Улыбаюсь сквозь слезы.

– Соскучилась просто, – встаю с малышами на руках, а крестная недовольно на меня шикает.

– Куда ты их вместе тягаешь?

– Да все нормально. Я привыкла.

– Ты вон со своей оранжереей как трость. Того и гляди руки сломаются от такой тяжести. Пойдем ужинать.

Крестная забирает у меня Егора и гордо удаляется. Подкидываю Еву и подмигиваю дочке. Она обнимает меня за шею.

– Командир, да?

Смеюсь, прохожу в столовую и плюхаюсь на стул. Мне ставят чуть ли не тонну пюре и ароматного гуляша.

– М-м-м-м-м-м, как всегда. Язык проглотишь.

– Ну так, – гордо раздувает грудь крестная.

Хватаю её за руку и стискиваю.

– Спасибо тебе, что бы я без тебя делала, ма?

– Ой, – она краснеет и отмахивается, – воспитывала бы малявок. Дела свои делала. Но я рада, что я тебе пригодилась и смогла помочь.

– Что-то я сегодня расчувствовалась, – смаргиваю слезы.

У крестной тоже глаза слегка краснеют, и она моргает.

– Да что-то мы обе. Тут, кстати, очередной аллигатор домишку выстроил.

Хмыкаю, набивая рот вкусной едой.

– И что? На этот раз обошлось без скандала?

Крестная смеется и качает головой.

– В этот раз да. Тогда Клава, конечно, дала жару этим богатеям.

Фыркаю. Поднимаю проползающего мимо Егора и чмокаю в макушку. Сын недовольно морщится и начинает вырываться.

Своевольный. Не любит, когда его отрывают от важных детских дел.

– Ползи, малыш, – шлепаю по попе в памперсе и наливаю чай.

– Ну так отгрохать четырехэтажный замок… Надо же думать, что он может кому-то помешать.

Да уж. Тогда такой вой баба Клава подняла, что ей солнышко какая-то махина закрывает, всей деревней бедного олигарха спасали и отмазывали.

Глава 2

Совершаю утренний обход своих владений. Сегодня с крестной опять поспорили. Она настаивает, что мне нужен помощник, а я не могу заставить себя передать кому-то свое детище, пусть даже на пару дней в неделю.

Но когда-то это придется сделать, потому что крестной одной тяжело весь день, а малявки растут, и им нужно больше внимания и заботы.

Но пока я буду стараться справляться самостоятельно… слишком ревнива. Идиотская привычка собственника иногда саму меня пугает.

Слежу за временем и начинаю нервничать. Доставка рассады в этот раз задерживается. Вот понимала же, что лучше с непроверенными дела не иметь. Так нет же, соблазнили новинки и приемлемые цены.

Роюсь в бумажках, когда за спиной раздаётся звонок и сообщает о посетителе. Выбегаю, уверенная в том, что это долгожданная доставка, и застываю в дверях кабинета.

– Ну привет, Красная Шапочка.

Бросаю взгляд за спину Захара. Ищу его спутницу, с которой он приезжал недавно, но в этот раз он один.

Сглатываю.

– Привет, Захар.

Держать себя в руках!

Ни в коем случае не показывать свое волнение.

Захар скалится и делает уверенный шаг ко мне. А мне и бежать от него некуда. Ну куда я побегу со своего рабочего места?

– Больше не Серый Волк? – тормозит напротив меня и прячет руки в карманы.

Сегодня он одет «по-простому». Джинсы с потертыми коленками, но я уверена, что они стоят дороже дома, в котором мы сейчас живем с малышами. Часы на запястье ослепляют, отражая солнечный свет. Аккуратно зачесанные волосы и очки, зацепленные за воротник черной рубашки.

Равнодушно пожимаю плечами. Ну, по крайней мере, надеюсь, что у меня получается изображать равнодушие, хотя внутри все дрожит от одного взгляда в лицо своему прошлому.

– Это прошлое, Захар. Ещё за цветочками приехал?

Он хмыкает. Не сводит с меня темного взгляда. Как-то странно изучает из-под нахмуренных бровей. Словно пытается прочитать.

Сцепляю пальцы за спиной. Не дергаюсь. Жду ответ.

– Типа того, да.

– Слушаю, что тебя интересует?

Захар подходит ещё ближе, и я с этого расстояния уже могу четко ощутить его парфюм. Он щекочет ноздри, впечатываясь в память. Точнее, доставая из памяти моменты, когда мы с ним общались. Хоть наше общение и не продлилось долго, но моей памяти этого хватило, чтобы потом мучить меня почти полтора года.

– Меня интересуешь ты, Красная Шапочка.

От его слов воздух в легких застревает, а я боюсь моргнуть. Таращусь на него, не в состоянии произнести и звука.

– В каком смысле? – откашливаюсь, проталкиваю ком в горле.

Захар выгибает бровь.

– Ты мне нужна как специалист. Я видел твою работу, и она мне понравилась. Теперь я хочу, чтобы ты ещё раз поработала на меня.

– Поработала? – как попугай повторяю и пытаюсь разогнать мозг, который рядом с Захаром яростно тормозит и выставляет меня какой-то идиоткой.

Захар хмыкает, как будто читает мои мысли.

– Ну ты же видела, что я несвободен. Поэтому – да. Мне нужна твоя работа, – приводит в чувства одной фразой.

Растягиваю губы в улыбке.

– Твое семейное положение меня не волнует, Захар. Ты зря потратил свое драгоценное время на дорогу. Я вынуждена отказать.

– Ты же ещё не слышала моего предложения, – улыбается так, что становятся видны ямочки.

Которых я до этого не замечала.

– Мне не важно. Ничем не могу тебе помочь.

Захар прищуривается и притесняет меня к двери моего кабинета. Возвышается… изучает.

– Боишься? – вкрадчиво шепчет, приближаясь к моему лицу.

Упираюсь ладонями в его грудь. Молюсь, чтобы он не ощутил, как у меня трясутся руки от такого прикосновения.

Но, кажется, Захар сосредоточен только на моем лице и больше ему ничто не интересно.

– Чего я должна бояться? – тоже понижаю голос.

– Ну ты же тогда не просто так свалила из города, после того как отшила меня.

Не могу сдержать смешка.

– И что? Думаешь, что я уехала из-за тебя?

– Ну а из-за кого? – высокомерно выгибает бровь.

Выглядит при этом как заносчивая задница, которую давно не ставили на место.

– Ты слишком завышаешь свою важность в жизни других. Не получилось – разошлись. Мне не обязательно было уезжать. Не все крутится вокруг тебя, Захар.

Я нагло вру, глядя в серые глаза. Конечно же, мне нужно было обязательно уезжать! Но Захар об этом никогда не узнает.

Он ловит выбившуюся прядь из моего хвоста и задумчиво наматывает ее на палец.

– Но ты свалила, Красная Шапочка. А значит, мои догадки верны. Ты просто трусиха.

Высвобождаю волосы из его захвата и отталкиваю от себя.

– Захар, найди себе другого флориста и оформителя. Уверена, у Сергея Витальевича много подходящих и он с удовольствием выделит тебе одного.

Тем более мой бывший шеф хорошо общается с Захаром. В свое время именно благодаря ему мы с Захаром пересеклись после ночи, которая подарила мне малышей. Я оформляла свадьбу его брата-близнеца.

– Я заплачу приличные деньги, Юль. Уедешь из этой дыры. Купишь хату в любом уголке нашей необъятной страны. Ну чего здесь тухнуть?

Округляю глаза. И срываюсь:

– Боже, Волков! Ты реально думаешь, что все упирается в бабки? – стучу пальцем по виску.

Меня взрывает его непробиваемость. Хочется подойти к нему и хорошенько встряхнуть. Заорать, чтобы он раскрыл глаза и посмотрел вокруг. Не все можно купить! Не все нужно покупать!

– А ты думаешь, что за полтора года что-то поменялось в моем восприятии жизни? – хмыкает, складывая руки на груди. – Юль, ну ты взрослая девочка.

– Конечно, в отличие от пигалицы, с которой ты приезжал.

Черт! Черт… черт… черт! Я все же это сказала.

Захар запрокидывает голову и утробно смеется.

– Мне плевать, – вскидываю руки, – тебе как раз такая и нужна была. И я рада, что ты её нашел.

Он резко перестает смеяться и вперивает в меня серьезный взгляд.

– Какая?

– Падкая на бабки. Я помню твой подход к отношениям, Захар. Ты тогда очень четко донес его до меня, – развожу руками, – тебе нужна была содержанка… ты её имеешь.

Кривит губы.

В помещение наконец заходит парень в униформе фирмы доставки, и я выдыхаю.

– Извини, у меня работа, – обхожу его и выдыхаю.

Захар следует за мной. Разворачивает меня к себе лицом и засовывает в карман какую-то визитку.

– Наберешь мне, обсудим заказ.

И выходит, пока я пялюсь ему вслед с открытым ртом.

Он серьезно? Серьезно думает, что я позвоню? Да черта с два! Только через мой труп я буду на него работать!

Захар

Не такая она! Деньги ей не главное! Сама в Задрыпинск какой-то перебралась и хочет показать, что ей по кайфу все. А тут на весь поселок две дороги асфальтированные и то в том районе, где олигархи обитают. А по остальному поселку только домики покосившиеся да огороды необъятные.

Дети босые гоняют по переулкам…вот это мечта, блин!

Да не поверю я, что такая девчонка как Юлька, мечтала оказаться в такой глуши. Бред…

Хлопаю дверью до дребезжания стёкол. Долблю по рулю, вперивая взгляд в хрупкую фигуру.

Шапочка, блин. Чтоб тебя…я ж о тебе почти забыл.

Свалила, и хрен с тобой. Но нет, мать его, судьба-скотина подкинула опять тебя.

Не такая…святая, мать его!

Да нет таких. Всем бабло нужно. Всем…

Смеется, улыбается парняге какому-то, а у меня скулы сводит, что не мне. Первая девка, которая меня вот так опрокинула, когда я готов был все к её ногам, кроме сердца своего.

Потому что нет его…нет! Выдрали уже до Красной шапочки. Сжимаю кулак до хруста пальцев. Не могу оторвать взгляд от Юльки. Волосы задницу прикрывают, глаза блестят…синие. Как океан.

Прикрываю глаза, откидываю голову и рычу. Сердце долбит о ребра. По спине холодный пот стекает.

Какого хрена, спрашивается, я сюда приперся? Какого? Мне ж нахер не вперлись все эти проблемы.

Я ей ничего нового предложить не могу. НИ-ЧЕ-ГО!

– Да? – отвечаю на звонок, не глядя.

Плевать, кто там. Отшить в любой момент могу.

– Зай, а ты где?

Передергивает от этого голоса, но приходится проглотить мат. Карина сейчас удобная. Вот как раз, кому и не надо нихрена кроме понтов и денег.

«Тебе как раз такая и нужна была.» – эхом в ушах долбит.

– Что ты там говоришь? – перебивает мысли моя «типа девушка».

– Говорю, что дел по горло.

Карина тут же начинает что-то гундеть. Я даже не могу назвать это словами. И красочно представляю её надутые губа и длинющие ресницы.

Снова прикипаю взглядом к лицу Юли. Натуральная вся, красивая.

– За-а-а-а-ай, – снова гундеж из трубки.

Она чувствует, что ли, что я сейчас на другую пялюсь?

– Что, Карин?

– Ну ты же обещал меня забрать с тусовки. Мы тут с девочками ждем.

– С девочками? С какими, мать его, девочками?

– Ну-у-у-у-у, я думала ты нас развезешь. Мы ходили по магазинам и зашли в кальянную, вот теперь немного не можем сами ходить, – хихиканье на том конце, от которого скулы сводит, – ровно.

– Я тебе такси, что ли? Вызови тачку себе и своим ку…, – дую щеки, – девочкам.

– Ой, ну что ты как всегда?

– У меня дела, все, пока. Наберу, когда смогу встретиться.

– Зай…

Не слушаю. Отрубаю звонок. Продолжаю пялиться на оранжерею, где Юлька и гадаю. Позвонит ли?

Ещё один звонок, и я рыкаю. Ну как можно жить-то с ватой вместо мозгов?

– Я ж тебе сказал, что я занят! – рявкаю в трубку.

– Мне ты точно такого не говорил, – голос брата раздражает ещё сильнее.

– Тебе-то чего надо?

– Для начала хотя бы поздоровайся, – тяжелый вздох.

– Привет, братик, – цежу сквозь зубы и цепляюсь взглядом за мелькающую в огромном витражном окне Юльку.

Внизу живота все сводит от одного её вида, но я стараюсь не загоняться и отвлекаться как могу. Только бы слюне не пускать по ней.

Ну вот нахера? И визитку ещё сунул…дебил. Сам себе башню шатаю.

– Ты опять забыл про годовщину родителей?

Округляю глаза. Твою ж…

– С чего ты взял?

Бросаю взгляд на панель и перепроверяю дату. Хочется матюгнуться. Но не признаваться же, что реально забыл. Потому прикусываю губу, чтобы не показать спектр чувств своему близнецу.

Назар мне весь мозг сожрет чайной ложечкой. И лекцию проведет про то, что я безответственная скотина.

– Да потому что я что-то не наблюдаю тебя среди гостей в зале. Ресотран за городом, ты помнишь?

Твою мать…

– И мама в слезах.

Твою мать…дубль два.

– Я в пробке, щас буду, в чем проблема?

– Подарок не забудь, – цедит сквозь зубы Назар, – младшенький, мать твою.

И чего делать? Опять идти к Красной шапочке…за цветами?

Юлька в это время решает куда-то свалить. Выходит из своего парника и мы встречаемся взглядами.

И меня пробивает. Как током долбит все тело.

Она высокомерно выгибает бровь. Мне же хочется эту высокомерность выбить хоть как-то.

Рычу и срываюсь с места.

Нахер цветы, придумаю что-то по дороге…тем более ехать недалеко.