Read the book: «Тайна брачной ночи генерала-дракона», page 2
Глава 6
Я знала наизусть все симптомы. Столько раз я гуглила, что делать в таких случаях. И столько раз ругала себя за то, что была слишком маленькой, чтобы что-то сделать.
– Куда! – прошипела мать, хватая меня за руку. – Ты что? Хочешь, чтобы все узнали о том, что у твоего отца больное сердце? Его тогда спишут, и мы будем влачить жалкое существование на мизерную пенсию! А ему осталось дослужиться до полковника еще месяц!
– Ложитесь, – прошептала я, стараясь не обращать внимания на крики. – Прошу вас, ложитесь…
Мои руки тряслись, а я металась глазами по комнате.
– Я нормально себя чувствую, – произнес отец сдавленным голосом. – Все хорошо… Сейчас пройдет… Я…
Он поморщился, а я попыталась усадить его в кресло. Воздух! Срочно!
Я бросилась к окну, слыша гневные окрики матери. Распахнув бархатные шторы, я дернула створку, видя роскошный сад и настоящие кареты, рядом с которыми прогуливались разодетые дамы и господа в мундирах.
Прохладный воздух хлынул в комнату, а я снова бросилась ко второму креслу.
– Аспирин, – прошептала я, понимая, что аспирина здесь нет. – Кашляйте! Вдохнули и кашляйте! Не спрашивайте. Просто так надо! Я прошу вас…
Послышался шумный вдох, а потом начался кашель.
– Сильнее, – шептала я. – Снова глубокий вдох. И снова кашляйте…
Я видела бледность, слышала кашель. Это самый простой способ постараться нормализовать сердечную деятельность, если под рукой нет никаких лекарств. Я читала об этом в интернете. И плакала, понимая, что тогда была еще совсем крошечной, а рядом просто не оказалось того, кто знал о таком.
– Мне легче, дочь, – произнес севший голос отца. Он попытался встать, но я не дала ему.
– Рано, – прошептала я, дрожащей рукой прикасаясь к его похолодевшей руке. Сейчас я смотрела сквозь черты незнакомого мне человека, видя бледное лицо отца, которого уносили на носилках. Как оказалось, в вечность.
– Вот! Полюбуйся! – внезапно послышался голос матери за спиной. – Это ты виновата! Ты довела отца! Это все ты!
«Что мамкаешь! Руку убери! Это ты довела отца! Ты!», – послышался голос из памяти. Мать сидела с ногами в кресле, глядя в выцветший рисунок обоев. А потом заскулила, как побитая собака, сгибаясь в три погибели. Я подошла к ней, понимая, что кроме нее у меня никого не осталось. Но вместо того, чтобы обнять меня, как в фильмах, она лишь зашипела на меня с кресла, как кошка, убирая мою руку со своей. Я заметила, что ее раздражало любое мое прикосновение. И убрала руки за спину. Постояв несколько минут, я ушла в комнату папы, положила его рубашку на кровати и легла на нее, представляя, что он рядом.
– Со мной в порядке, – прокашлялся отец, вставая и продолжая покашливать. – Я чувствую себя намного лучше. Спасибо, дочь!
Внезапно дверь открылась, а на пороге замер тот самый красавец, с которым я проснулась в одной постели. У него была идеальная осанка. Это тебе не «собака сутулая» из соседнего офиса. Он стоял ровно, а я с вожделением смотрела на красивый прогиб узкой талии, затянутой золотым кушаком.
– О, господин генерал, – елейным голосом произнесла маменька, тут же поменявшись на глазах. Сейчас, глядя на нее, никто бы в жизни не подумал, что это всего лишь маска. – Я понимаю, мы слишком многого от вас просим… Но давайте мы как-то не будем горячиться… И… и…
Ее речь была спешной и елейной, а меня передернуло от брезгливости. Ненавижу, когда люди так меняются в один щелчок пальцев.
Из того, что я поняла. Я досталась вот этому красавцу не девушкой. А он, видимо, рассчитывал на неискушенную девушку. А меня уже кто-то искусил. Раньше него. И выяснил он это аккурат в первую брачную ночь.
– Отставить, – негромко произнес темноволосый красавец, не меняясь в лице. Мать тут же умолкла, бледнея. Она схватилась за спинку кресла, впиваясь в нее, словно клещ.
– Господин генерал! – тут же произнес отец, выровнявшись по струнке.
– Отставить, подполковник! – повернул голову в его сторону красавец-генерал. Он резко перевел взгляд на меня, а я стиснула зубы.
– Итак, что вы решили, господин генерал? – дрожащим голосом прошептала маменька, с заискивающей улыбкой. – По поводу нашей дочери… Я понимаю, получилось недоразумение, но мы не знали! Я даже представить себе… не могла…
Весь словесный поток оправданий был прерван одним единственным взглядом.
Отец склонил голову, зажмурился и сжал кулаки.
Все происходящее не предвещало ничего хорошего!
Глава 7
Красавец смотрел на меня. Пристально, безотрывно. Мне же хотелось провалиться сквозь землю.
Брови его хмурились, а взглядом можно было скважины бурить. Недорого. Под ключ.
Мне было ужасно неуютно от этого холодного, пронзительного, как зимний ветер, взгляда.
Генерал медлил. Он словно взвешивал решение. Только сейчас я почувствовала, что от его слова зависит моя судьба.
– Падай на колени… Умоляй… – прошипела мать так, чтобы генерал не слышал. – Клянись во всем… Умоляй о пощаде!
Я смотрела на генерала, понимая, что на колени я не встану! И умолять тоже не буду! Поэтому я отцепила руку матери, которая тянула меня вниз.
– Если бы вы мне сказали, что у нее есть возлюбленный, я бы не женился, – отчеканил генерал. – Мне не нужна жена, которая любит другого. Я не хочу делить свою женщину с кем-то другим. Это ясно?
– О, ни о какой любви там речи не было! – тут же встряла мать. – Девочка оступилась.
– Мы ничего о нем не знаем! – произнес отец. – Если бы знали, то я бы не позволил моей дочери так страдать!
– Мне не нужна жена, которую заставили выйти за меня замуж, – произнес генерал. – Мне нужна та, которая согласилась по своей воле. Я выбрал ее. Она выбрала меня.
– Никто ее не заставлял выходить за вас замуж! – тут же спохватились мать и отец.
– Тебя заставили? – спросил генерал, глядя на меня.
Я промолчала.
До чего же он красив! Мне так хотелось прижаться к нему. Казалось, это тот самый мужчина, за которым как за каменной стеной. Он напоминал глыбу, риф, о который разбивались волны. И это заставляло сердце биться чаще.
Горький ком стоял в горле, когда наши взгляды скрестились. Мне казалось, что я понимаю его чувства. Быть может, он даже любил Аврелию. И мечтал о счастье с любимой девушкой.
– Я кому с-с-сказала… – змеей прошипела мать, больно ущипнув меня за руку.
Часы на стене равнодушно отмеряли время глухим тиканьем. Я проглотила горький ком, чувствуя напряжение во всем теле.
«Я понимаю, что ты чувствуешь!», – шептала я взглядом, но мои пересохшие губы плотно сомкнулись. – «Мне жаль, что так получилось… Даже во сне, если это, конечно, сон… Мне очень жаль тебя… Но я не она…»
– Господин генерал, – снова елейно произнесла маменька, а я почувствовала приступ брезгливости. Сейчас ее голос напоминал воркование кроткой голубки. – Я понимаю, что вы чувствуете… Но мы ни в коем случае не хотели вас обмануть и… Я не думаю, что вещи подобного рода стоит афишировать… Ни вам, ни нам этого не нужно… Давайте решим все тихо…
Молниеносный взгляд переместился на мать, которая тут же умолкла. «Он опасен!», – шепнуло что-то внутри. – «Очень опасен!».
– Молчать! – твердо произнес красавец, гордо вскинув голову.
От этого резкого «молчать!», я невольно вздрогнула. Было в его голосе что-то властное, давящее и жестокое. Я смотрела, как мать притихла, и мысленно подумала, что так ей и надо.
– Помолчи, Лизбет, – послышался тихий голос отца за спиной.
Я все еще смотрела на красавца. Как хорошо, что это сон! А если это не сон? Если и правда такое возможно, чтобы человек поменялся с кем-то телами? Наука это отрицает. Но раньше и мысль о том, что у каждого в кармане будет домашний кинотеатр, развлекательный центр и доступ к любой информации в мире – тоже была за гранью фантастики. А теперь это реальность!
От этой мысли мне стало как-то не по себе.
– Вон! – приказал генерал, сверкнув глазами. Один резкий и хищный поворот головы указал посторонним на дверь. – Живо! Кроме. Моей. Жены.
Мать с отцом переглянулись. Яростно обмахиваясь веером, словно от этого будет какой-то прок, мать постучала каблуками в сторону коридора.
– Разрешите обратиться… Я прошу вас, – с мольбой в голосе отец, положив мне руку на плечо. – Я умоляю… Я знаю, что это не по уставу…
– Шагом марш! – прорычал генерал, а в его голосе был лед. Его раскатистое «р-р-р», произнесенное сквозь зубы, напоминало рычание дикого зверя. Отец медлил, а я с тревогой смотрела на то, как он направляется к двери. Он обернулся, а я постаралась ободряюще улыбнуться.
– Ну хоть решил убивать не при всех! – послышался задыхающийся голос матери, прежде чем дверь закрылась. – Уже легче! Не хватало, чтобы он вытащил ее за волосы и бросил под ноги гостям. А ведь многие так и делали, когда выяснялось, что невеста не девственница!
От ее слов у меня на голове волосы встали дыбом. Я тут же поспешила себя упокоить. Да ладно! Сомневаюсь, что он станет меня убивать.
И тут я увидела, как генерал молча направляется к роскошному столу. Выдвинув ящик, он достал небольшой кинжал. Лезвие сверкнуло, поймав луч лунного света. Я невольно вздрогнула.
Эм… Вот это вот уже вообще не смешно!
Я почувствовала, как в этом месте моей биографии пробежал северный пушной зверек с очень ценным мехом. Зверек подмигнул мне и помахал лапкой. Видимо, на прощание!
«Ну че?», – спросил писец. – «Ты готова?».
«К такому разве будешь готова?», – остолбенела я, не зная, что делать. Я с ним не справлюсь. Может, в окно? Тут третий этаж! Сломаю пару ног! Может, руку! Надеюсь, не свои!
Кинжал поймал отблеск света, заставив все внутри оцепенеть.
Холодные глаза и холодное лезвие выглядели одинаково.
Я была уверена, что я сейчас как выскочу, как выпрыгну, а потом раскидаю всех, как Джеки Чан! Но не тут-то было. Животный страх заставил меня смотреть на нож взглядом кота, которого понесут купать. Все внутри сжалось и похолодело.
Лезвие приближалось ко мне.
Глава 8
Я с удивлением видела, как генерал делает шаг в мою сторону. Каждый шаг отдавался внутри ужасом и паникой. Я вздрагивала от звука его шагов. Словно палач, генерал двигался ко мне без сомнений и колебаний, и скоро его тень заслонила собой бледный отсвет луны, проникающий сквозь шторы.
Оцепенев, я следила за острым лезвием в его руке.
«Гражданин!» – атаковали меня мысли. – «Мы же с вами взрослые люди! В самом деле! Ну давайте не будем опускаться до убийства! Караул! Хулиган жизни лишает!»
Секунды растянулись в пугающую вечность. Казалось, что всё продолжается так долго, что у меня жизнь успела пролететь перед глазами.
«Мужчина! Ошибочка вышла!» – снова набрасывались на меня мысли. – «Я не она! Я вообще другая женщина! Тоже не девственница, но другая! Я понимаю, что вы возлагали на меня всякие надежды. И надежды у вас… очень даже интригующие… Я просто краем глаза видела силуэт ваших надежд под одеялом… Но не надо так со мной!»
Я попыталась разлепить пересохшие губы, но ничего не вышло. Спазм держал меня за горло, не давая проронить ни слова.
А поверил бы он мне сейчас, если бы я сказала ему, что я из другого мира? Я бы на его месте точно не поверила!
Страх подкатывался к горлу волной тошноты. Я в панике не знала, что делать!
Меня еще никогда не пытались убить. В этом деле я неопытная. Если не считать всяких ешек в составе продуктов и шокирующих новостей в ленте. Но чтобы так, в открытую…
Я трусливо пятилась от генерала в сторону кровати. Может, если я сейчас усну, то проснусь у себя дома? Ну очень на это надеюсь! А если меня убьют во сне? Я умру и наяву?
Лезвие притягивало взгляд, а я понимала, что нужно умолять, просить, но во рту пересохло. Ну и сон!
Сейчас мне, как никогда, хотелось верить, что это просто сон! Ну не может быть такое на самом деле!
Я споткнулась о кровать и упала спиной на нее. Глаза красавца опустились на кинжал, а потом он перевел взгляд на меня. Он на мгновение закрыл глаза, словно решаясь на что-то. И этот жест мне ужасно не понравился!
Подняв на меня покрасневшие глаза, я увидела, что они мокрые. Но ни одной предательской слезинки не скатилось по красивой скуле вниз на волевой подбородок.
Резкий обжигающий взгляд на меня заставил меня похолодеть.
Он решился.
Глава 9
Я сжалась в комочек, понимая, что нужно бежать. Пятясь на кровати, я смотрела безотрывно в глаза будущему убийце.
Генерал опустил глаза на свою руку. Он стянул с пальца обручальное кольцо и положил его на одеяло. Красивое, необычное кольцо с драгоценным камнем поблескивало тайной в лунном свете. «Всё! Он как бы показал, что брака больше нет!», – задохнулись мои мысли.
От этого символического жеста мне стало еще страшнее.
Генерал смотрел на свою руку, а потом вздохнул, резко поднимая на меня глаза. Лезвие прикоснулось к тому месту, на котором остался отпечаток кольца. Едва поморщившись, он надавил, и на лезвии показалась кровь. Несколько крупных капель упало на белизну простыни.
С удивлением и изумлением я смотрела, как вторая капля крови стекает с лезвия на кровать. Алое пятнышко расползлось по белизне.
Я сглотнула. Не выношу вида крови… При виде капель мне стало нехорошо. В голове загудело, в ушах все зазвенело. Я с трудом заставила себя поднять глаза.
Поймав взгляд генерала, я почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Он смотрел на меня пристально. Глаза его казались мертвыми.
В этот момент я оценила его благородство. Он решил прикрыть мой позор.
Видимо, он действительно любил Аврелию. Но я ведь не она! И от мысли, что я молчаливо лгу ему, на душе стало тревожно.
Сердце налилось какой-то странной теплотой, когда я смотрела на то, как кровь пачкает простыню, стекая по огромной руке. Я была искренне тронута таким жестом. Он порезал руку, чтобы сымитировать девственность!
– Достаточно. А то подумают, что я тебя убил, – с хриплым смешком произнес генерал.
От звука его голоса у меня мурашки побежали по коже.
Чувство неловкости и благодарности разливалось по телу. А я ведь была уверена, что он убьет меня! А он решил спасти меня… После холода страха внезапное тепло заставило меня задрожать.
Красавец взял кольцо с одеяла и надел его обратно на палец, поправляя камень.
Я попыталась встать, но меня схватили за руку, удерживая на месте.
– Ты заставляешь меня пойти на подлог, – хрипловато произнес генерал, опуская глаза на простыню, по которой его рука размазала кровь. – Я обманываю всех так же, как и ты.
Его рука сжала мою.
– Я не привык лгать. Мне противна ложь. Я всегда говорю прямо. Как есть.
Я молчала, глядя на такое благородство. Сердце в груди забилось, а я смотрела на свою хрупкую руку в его руке. Сколько же в нем благородства! После того, что мне тут описали, я ожидала смерти, но вместо этого он… Он… Я даже додумать мысль не успела, как мои глаза защипало от слез. Пусть это был не мой обман, но этот жест был таким трогательным, что я не могла сдержаться…
«Ду-у-ура Аврелия! Просто ду-у-ура!», – выло что-то внутри, когда я смотрела на мужа. – «Но губа у нее не дура. Пожалуй, только губа! А остальное все «дура».
– Я думала, что вы делаете это ради себя, – прошептала я, глядя на его руку. – Чтобы о вас ничего не сказали…
– Тебе лучше не знать, что я бы хотел сделать ради себя, – произнес коротко генерал. А его глаза сверкнули. – Больше всего на свете я дорожу своей честью. Честью офицера. Честью мундира. Ты не понимаешь этого. И не можешь понять. Я хотел жену. С безупречной репутацией. И поэтому из всех девушек выбрал тебя.
Я снова посмотрела на кровь, испачкавшую простыню.
– Я готов закрыть глаза на тот факт, что ты меня обманула. Ты могла бы сказать мне сразу. Еще до свадьбы. Я ведь спрашивал. И тогда ты мне солгала. Ты сказала, что ты – девственница. И твои родители это подтвердили.
Н-да… Неприятно. То, что Аврелия, в чьем теле я нахожусь, соврала – было еще ужасней, чем то, что она не донесла девичью честь до супружеской постели.
– Ты могла бы честно сказать мне, что я у тебя не первый. Это бы ничего не изменило… – произнес генерал, глядя на меня. – Но начинать отношения со лжи… А теперь мои условия…
Глава 10
Я смотрела на красавца, в глазах которого плескалось бескрайнее разочарование. Понимаю, что он чувствует. И ничего не могу сделать. Мне безумно было жаль его, но фарш невозможно провернуть назад.
– Всё, что было до меня, тебе придется забыть. Мы будем жить вместе. Как положено мужу и жене, – в голосе слышалась твердость. Покрасневшие от бессонной ночи и усталости глаза смотрели на меня пристально, словно пытаясь найти во мне ответ. – Если я вдруг узнаю, что ты вернулась к каким-то прежним отношениям, встречаешься с посторонним мужчиной за моей спиной… Или найду письма, переписку… Я за себя не ручаюсь. Чтобы я больше не видел рядом ни одного мужчины! Поняла?!
Голос был негромким, но таким давящим, словно бетонная плита.
Я сглотнула и кивнула.
Я всё поняла. Как бы он сильно не любил Аврелию, но после такой лжи отношения никогда не станут прежними. Теперь в них поселилось недоверие. А рано или поздно оно даст о себе знать. Интересно, осталось ли в нем что-то от любви, или только чувство долга вместе с честью?
Но, считай, я еще дешево отделалась. Я действительно была уверена, что он убьет меня, как ревнивый Отелло, а потом еще сделает контрольный выстрел стулом в спину. Так, на всякий случай. Но муж проявил благоразумие.
– Я не стану отправлять тебя в какую-то глушь! – произнес генерал. – Я не дам тебе шанс возобновить какую-то прежнюю любовь. Я никогда не буду уверен, что ты не крутишь роман за моей спиной. Поэтому ты всегда будешь у меня перед глазами. А сейчас я предлагаю забыть об этом навсегда. И об этой ночи тоже!
Фуф! У меня чуть сердце не встало.
Забудет он, ага! Конечно! Прямо взял ластик и стер из памяти. Такое не сотрется.
– Можно я встану и схожу в… – произнесла я, видя, как муж пытается успокоиться. Нет, ну почему накосячила Аврелия, а разгребаю я! Где справедливость?
– Разрешаю, – кивнул муж, сгребая простыню с кровати.
Он направился к дверям, открыл их, а я увидела бледные лица родителей Аврелии.
– Вы точно хорошо подумали… Может, не надо… – бессвязно лепетала мать, глядя на белый сверток в его руках. Генерал вышел из комнаты.
Я почувствовала приступ тошноты. Неприятное чувство усиливалось, а я прижала руку ко рту. Сползя с кровати, я направилась к неприметной двери. Толкнув ее, я увидела, как вспыхнул уютный свет.
– Что ж так плохо, – простонала я, чувствуя, как меня выворачивает наизнанку, как чулок.
Мучительно делая над собой усилие, я встала, направилась к крану и пустила струю воды, умываясь. Золотой кран поблескивал над красивой раковиной из черного мрамора. Я чувствовала, как в ушах все гудит, а ноги почти не держат.
Покачнувшись, я схватилась за раковину, понимая, что сознание уплывает и машет мне рукой. Давление? Все может быть. Или просто нервы?
– Не-не-не, – вяло пробормотала я, как вдруг наступила темнота.
Очнулась я на кровати, когда надо мной склонился солидный дядька с пушистыми седыми усами. Дядька пах лекарствами и травами, выглядел чопорно и строго.
– Мадам пришла в себя, – заметил он, обращаясь к кому-то. Его взгляд снова вернулся ко мне, а я понимала, что не могу сфокусироваться.
В комнате было светло. Дневной свет пробивался сквозь шторы и слепил меня. В кресле сидела мать, нервно перебирая свой веер. Над ней стоял отец, бледный, как полотно. Возле окна стоял темный силуэт генерала. Больше в комнате никого не было. Двери были закрыты.
– Мадам, – произнес доктор, стараясь говорить тише. – Как вы себя чувствуете?
– Нормально, – соврала я. Странно, но я все еще не дома. Значит, это был никакой не сон?
О нет! Только не это! Почему я должна разгребать за какой-то Аврелией, причем не лопатой, а уже звонит экскаваторщику по объявлению.
– Я так подозреваю, что причина вашего недомогания – нервы! – заметил доктор, а я попыталась сесть в кровати. – Но я бы хотел проверить кое-что еще… Например, беременность!
Глава 11
Мать побледнела. Отец покачнулся. Я тоже замерла. Беременность? У меня? Точнее, у Аврелии? Вот такого поворота событий я не ожидала. Честно сказать, даже поворотник не включила.
– Ой, доктор, – послышался воркующий голос маменьки. Эти ее интонации, которые всеми силами пытаются показать, как она меня сильно любит, начинали выбешивать. – Если с моей любимой доченькой что-то случится, я не переживу! Ее бабушка умерла от язвы… Ее тоже тошнило! И теперь я так боюсь, что язва передалась по наследству!
В ее голосе было столько трагизма, что доктор поверил. А я смотрела на ее наигранно обеспокоенное лицо, зная, что это всего лишь маска. От этой мысли стало тошно. У-у-у! Так бы и двинула ее. Прямо руки чешутся. Интересно, а леди имеет право бить кого-то стулом? «О, да!», – послышался чопорный внутренний голос. – «Но только если обивка стула в тон ее платью!»
Доктор неспешно достал свой саквояж, щелкнул им и достал какой-то странный медальон на длинной цепочке. Медальон провернулся вокруг своей оси, показывая всем молочно-белый камень, похожий на лунный.
– Я не хочу нарушать правила приличия, – послышалось покашливание доктора. Он обернулся, глядя на мужа, который застыл возле окна.
Генерал завел руки за спину, а я на мгновенье подумала, какая же красивая у него выправка. Было в его фигуре что-то притягательное, манящее… Красивое лицо в полупрофиль выглядело, как у греческого божества. Но плотно сжатые губы давали понять, как сильно он напряжен. Не мужик, а прямо двести двадцать вольт!
– Господин генерал… Вы позволите? – произнес доктор, улыбаясь мне. – Мне нужно, чтобы дама приподняла ночную рубашку. Кристалл лучше работает, если его приложить к обнаженному телу.
– Позволяю, – коротко произнес генерал и отвернулся в сторону окна. – Делайте то, что посчитаете нужным.
Доктор удивленно вскинул бровь.
– Это так… удивительно, что вы так быстро согласились! – заметил старик, выкладывая кристалл на стол. – Прямо удивительно. Вот я давеча был в одной семье… И у мадам прихватил живот. Она лежала бледная, как полотно. Я прошу разрешения у ее мужа, чтобы продиагностировать ее. И говорю то же самое, что и вам. Муж уперся, мол, нет и всё! А я не могу действовать без согласия. Бедняжка мучается, стонет… А муж возмущен. Я ему говорю, что ваша жена умирает, а он ни в какую. Говорит, что это неприлично! Сам чуть не плачет. Ему воспитание не позволяет. Короче, спор наш продолжался до глубокой ночи, пока бедняжка не стала кричать страшным голосом. И только тогда муж дал согласие. Бедняжку спасти не удалось… Мы опоздали. Вот… О, как он плакал. Я такого горя никогда не видел. И, надеюсь, не увижу…
Доктор вздохнул. Занятная история. Вежливый и хорошо воспитанный муж – горе в семье. На смену удивлению пришел гнев. Какой ужас! Если речь идет о жизни и смерти, то какие уж тут правила этикета? Хотела бы я посмотреть на этого садиста, когда ему вилка в глаз попадет, а он сознание потеряет. «Сэр! Могу ли я вас осмотреть? О! Он молчит! Увы, пациент не дал своего согласия. Медицина тут бессильна!».
– Я военный. На войне нет места скромности, стыду и этикету. Так что можете приступать, – коротко произнес генерал, а я посмотрела на него.
Конкретный мужик. Четкий. И это мне безумно нравилось.
– Одну минутку, кристаллу нужно немного зарядиться… – потрогал доктор кристалл, поворачивая его к свету другой стороной. – Мадам, я отвернусь, вы закатываете рубашку.
Доктор сел ко мне спиной, а я полезла поднимать рубашку. Закатав ее на груди, я обнажила живот, прикрыв одеялом то, что ниже. Интересно, что будет? Я даже похолодела от мысли, что сейчас раздастся какой-нибудь треск, вспышка или что-то в этом роде.
– Хорошо, – кивнул доктор, положив мне прохладный кристалл на живот. В кристалле заклубился туман. Я втянула живот, чувствуя легкое покалывание. Словно тысячу маленьких иголочек забегали по моей коже и внутренностям.
– Ну что там, доктор? – встревоженно елейным голосом произнесла маменька. – Не пугайте нас своим молчанием!
– Эм… – вздохнул доктор, а кристалл почему-то стал розоветь.
