Read the book: «Кошки, которые сводят с ума. Почему кошки психуют и что делать с их проблемным поведением», page 3
Пустыня Тартари
Наиболее часто это связано с окружающей средой, в которой отсутствует хотя бы минимальный набор стимулов. А для кошки роль хищника, будь то даже охота за игрушкой, является основополагающим фактором, способствующим ее благополучию и высокому качеству жизни. Чем больше качественная разница между средой, в которой изначально развивалась кошка, и средой, в которой кошка живет в данный момент, тем более выраженными будут симптомы.
Люцифер – милый черный котенок, которого Угетт подарили внуки, чтобы заглушить ее горе от потери кошки Мину. Они забрали Люцифера из приюта, куда он попал после двухнедельного выживания под крышей начальной школы.
Так Люцифер попал в дом Угетт. Она простилась с Миной несколько месяцев назад, ей было очень тоскливо, но заводить нового питомца она не хотела: Угетт ведет достаточно уединенный образ жизни, по ее мнению, лишенный каких-либо стимулов для развития кошки. В основном Угетт каждый день сидит за столом и занимается мелкой ручной работой: шьет, делает гобелены, вечно колдует со своими иглами, а также делает бесконечные записи и оплачивает счета. В общем, ее образ жизни таков, что рано или поздно они с котом обязательно окажутся у меня на консультации.
Люцифер любит запрыгнуть на стол, затаиться и резко наброситься на руки Угетт, которая в этот момент держит в руках иглу или ручку. Сначала она воспринимала его проделки с юмором, принимала за игру, чем это, по сути, и было, но очень скоро ее руки начали серьезно страдать от этих нападений, и ситуация требовала немедленного вмешательства. Как только хозяйка приняла меры и дала физический отпор своему коту, произошла эскалация конфликта между Угетт и Люцифером, и его выходки стали еще более агрессивными.
Фактически, Люцифер живет в среде, не обеспечивающей ему даже минимума стимулов, необходимых для уравновешивания его внутренней природы добычи и хищника. Поэтому свою хищническую сущность он может проявлять только в процессе взаимодействия с лодыжками и руками Угетт. Все хозяева кошек, склонных к такому поведению, рассказывают приблизительно одно и то же. Они хорошо знают места, где может затаиться их питомец, чтобы стремительно наброситься и атаковать своего хозяина. Поначалу это будет неожиданностью, но постепенно домашние перестают удивляться, заметив кошку, например, за ножкой комода в коридоре. Стоит лишь попытаться пройти мимо, как этот домашний тигр выпрыгивает из засады, хватает передними лапами за ноги, кусает, а иногда даже яростно молотит по ним задними лапами.
То же самое происходило и с Угетт: в тот момент, когда она садилась за шитье, гобелены или бралась за письма, Люцифер стремительно нападал и больно кусался. Поскольку в предложенной среде обитания у него не было возможности проявить свои охотничьи инстинкты, он направлял их на единственную доступную мишень – Угетт.
Группа ученых однажды сняла сюжет о походке человека, в частности женщин, и показала, насколько она может быть похожа на прыжки птиц, особенно, если речь идет о ходьбе на высоком каблуке.
Надо признаться, что это немного притянуто за уши или кошачьи усы! Тем не менее очевидно, что любое движение в среде, лишенной других стимулов, является идеальным спусковым крючком цепи реакций хищника для кошек. Таким образом, эти нападения являются прямым следствием обедненного ареала жизни. Раньше это называлось неврозом кошки в замкнутой среде, так как причиной расстройства зачастую становился переход из открытой среды обитания, в которой кошка могла свободно охотиться, в закрытую, в которой охотиться было уже невозможно.
Дома или на улице?
Стереотип, внимание, опасность
На этом моменте следует заострить внимание, чтобы моя позиция стала более понятной. Все вышесказанное совершенно не означает, что живущая в доме кошка не может быть достаточно эмоционально уравновешенной. Для этого у нее должно быть вдоволь игрушек, на которые можно поохотиться, или самой побыть добычей. Но еще важнее обеспечить те же условия новому животному, которое окажется в кашей квартире после. Это сильно облегчит процесс адаптации. Вполне очевидно, что кошке, привыкшей охотиться в естественной среде, будет труднее адаптироваться к замкнутому помещению.
Студентка нашего факультета психиатрии в рамках своей научной работы провела очень интересное исследование [7]. Мы хотели проверить вполне разумный и популярный среди многих ветеринаров и педагогов тезис о том, что доступ на улицу и свободный выгул снижают частоту поведенческих расстройств.
Уже тогда эта идея казалась нам сомнительной, но из-за отсутствия точных данных делать какие-либо выводы было затруднительно.
Исследование было довольно обширным – в нем участвовали более 350 котов и кошек из 9 ветеринарных клиник. Это исследование показало, что у животных, имеющих возможность свободного выгула, наблюдаются те же поведенческие расстройства с той же частотой, что и у не имеющих доступа к улице кошек.
Две основные жалобы были связаны с приучением к туалету или с проявлениями агрессии. По статистике, количество подобных жалоб одинаково как в отношении живущих на улице кошек, так и в отношении животных с ограниченным доступом к свободному выгулу или вовсе без него. Были отмечены некоторые различия в определенных поведенческих моделях, связанных, в частности, с употреблением проточной воды. Классика жанра для наших домашних усатых питомцев: они упорно сидят у водопроводного крана в ожидании, когда же их человек откроет его и даст им напиться проточной воды. В наше время эту проблему помогают решать специальные питьевые фонтанчики для животных. Почти пятнадцать лет назад потребность в доступе к проточной воде была более выражена у кошек, живущих в ограниченном пространстве квартиры, чем у имевших выход на улицу, где они быстрее и проще могли удовлетворить эту потребность.
По двум основным показателям, агрессивной реакции на раздражители и нечистоплотности в виде мочеиспускания в непредназначенных для этого местах или привычки метить территорию, данные были вполне сопоставимы. Разница была лишь в том, что владельцы домашних кошек спокойнее относятся к уборке за своими питомцами, нежели те, чьи питомцы привыкли справлять нужду на улице.
Прекрасный чертенок
Вернемся к Люциферу.
Ежедневно ближе к вечеру или с наступлением темноты (по наблюдениям Угетт), он хищно набрасывается на руки хозяйки, которая принимает кроворазжижающие препараты, поэтому это угрожает ее здоровью. Угетт сокрушается: «Мне очень нравится этот котенок. Я точно знаю, что он хочет играть, но не понимаю, почему он все время причиняет мне боль». То, что раньше называлось «тревожным расстройством замкнутого пространства кошек», сегодня называется термином «аплутобиотопатия». Это означает, что биотоп, то есть среда обитания кошки, играющий огромную роль в появлении поведенческих расстройств кошачьих, не обеспечивает животному ведение полноценного образа жизни. Кошка, лишенная стимулов, обеспечивающих ее эмоциональное равновесие, сама себе их придумает. То есть начнет видеть их в самых незначительных и, на первый взгляд, совершенно безобидных манипуляциях, например в движении ручки, иглы или даже ходьбе в тапочках. Конечно, люди, контактирующие с таким животным, будут стараться избегать его нападок и в большинстве случаев захотят его наказать. Кошка ответит постепенным наращиванием агрессивного поведения. Как только она будет наказана, ее отношения с хозяином ухудшатся, станут более натянутыми, агрессия возрастет. Но больше всего пострадает ее связь с человеком – она ослабеет, исчезнут гармоничные отношения между двумя антагонистами. Ситуации, похожие на историю Люцифера и Угетт, требуют вмешательства ветеринара. Если их возникновение, как это было описано выше, связано с неблагоприятной средой обитания, патологическое поведение проявится очень быстро. Специалист сможет выявить у животного тревожное расстройство, в большинстве случаев продуктивное, то есть сопровождающееся нежелательными поведенческими реакциями, такими как проблемы с туалетом, агрессия или подавленное тревожное или даже депрессивное состояние, которое можно наблюдать у приютских кошек, чья среда обитания не обеспечивает им достаточное количество стимулов.
Лечение тревожных расстройств
У сотрудника, ежедневно выполняющего монотонную работу или подвергающегося притеснениям на службе, скорее всего разовьется патологическая тревожность или депрессия, от которых невозможно излечиться, просто убрав провоцирующие факторы, – человеку придется пройти курс терапии. Кошки, живущие в похожих условиях, также нуждаются в экологичных методах реабилитации, то есть не только в обустройстве биотопа в соответствии с требованиям их вида, но и в медикаментозном лечении, в основном для восстановления их сенсорного гомеостаза21, эмоционального равновесия и физического здоровья.
Очень важно не забывать об этом – вспомните Угетт! Она говорит как большинство пожилых людей, столкнувшихся с подобными трудностями: «Я знала, я слишком стара для этого. Не надо было заводить новое животное. Я больше не могу дать ему то, в чем он нуждается». Это неправда! Повторю еще раз: даже в замкнутом помещении можно обеспечить кошку всем необходимым, например трехмерным пространством, включающим когтеточку и многоуровневый кошачий комплекс, по которому она сможет лазать. Эти приспособления не решат всех вопросов, но точно повысят качество жизни животного.
Кошкин дом
Идеальный дом складывается из множества элементов, отвечающих удовлетворению базовых потребностей кошки. Во-первых, многоуровневый комплекс. Он позволит кошке выбирать комфортное для нее место в зависимости от ситуации. Также важно наличие нескольких укрытий, домиков или полочек с высокими бортиками, с которых можно скрытно шпионить за происходящим в доме, что очень нравится многим кошкам. Опорные столбики часто обвивают джутовой веревкой, выполняющей функцию когтеточки. А если это своего рода кошачье дерево разместить рядом с окном, удастся создать для животного наблюдательный пункт, который станет ключом к благополучной жизни вашего питомца…
В любом случае лечение должно быть комплексным.
Первое и самое важное – помощь хозяевам в понимании сложившейся ситуации в целом. Хозяин, владелец и друг кошки, должен понимать, что с ней происходит. Поэтому мы начали с подтверждения того, о чем говорила сама Угетт: среда обитания Люцифера нуждается в обогащении, но это не потребует больших финансовых или физических вложений.
Второй, не менее важный момент, – это необходимость создать атмосферу взаимопонимания как с хозяином, так и с кошкой. Не знаю, нападали ли или охотились ли на вас когда-нибудь кошки, но поверьте, что это неприятно и больно. Даже если ее действия больше похожи на игру, чем на агрессию, вы все равно будете чувствовать себя в опасности. Особенно это касается пожилых людей, как Угетт, принимающих кроворазжижающие препараты, увеличивающие риск осложнений от ран, нанесенных кошачьими когтями. Отнестись к Угетт с пониманием – значит признать, что она расстроена и испытывает определенные опасения. А также незамедлительно донести до нее, что, какими бы «добрыми» ни были намерения Люцифера, нельзя позволять ему нападать! В данном вопросе трудность часто заключается в спорах вокруг необходимости наказания. Угетт, как и многие наши клиенты, убеждена: животное должно быть наказано, иначе не поймет, что совершило проступок.
Прерывание, а не наказание
Первое, что рекомендуют поведенческие терапевты, – прекратить наказания. К ним относятся не только физические наказания, но и крики с угрозами. Насилием ничего не решить, оно всегда только усугубляет ситуацию. Эта проблема достаточно сложна: наши социальные и образовательные нормы, особенно для людей определенного возраста, веками основывались на наказании и репрессиях. У собак, лошадей и детей модели обучения всегда строились на наказании: удар линейкой по рукам школьника, удар хлыстом всадника по крупу лошади или палкой по холке собаки, именно поэтому кошки так долго считались неспособными к обучению. С кошками эти методы не работают: стоит один раз причинить им боль или сильно напугать – мы еще вернемся к этой теме чуть позже, – ваши отношения могут быть испорчены раз и навсегда. Что же получается – им нужно запрещать, не наказывая, но как это сделать? Существует ли способ предотвратить нападения, не прибегая к болезненным наказаниям или запугиванию? Решение есть, и оно называется прерыванием (способ остановить нежелательное поведение без вызывающих отвращение и ужас действий или жестокого обращения). Например, можно просто направить струю воздуха или воды на приготовившуюся к броску кошку: никакой опасности или сильного испуга это за собой не повлечет. Вот почему, если вы вдруг окажетесь в гостях у моих клиентов, особенно из окрестностей Тулона, то обнаружите милых дедушек и бабушек, разгуливающих по квартире с водяным пистолетом в кобуре, как у короля вестернов Джона Уэйна. В момент, когда кошка готовится атаковать, выпрыгнув из укрытия, ее потенциальная жертва выхватывает свой водяной пистолет, пульверизатор или баллончик со сжатым воздухом для прочистки клавиатуры и делает короткий пшик. Этот звук очень похож на угрожающее шипение кошки и является для нее абсолютно понятным сигналом, не причиняющим при этом боли и не вызывающим беспокойства. Таким образом, мы снижаем риск нападения на человека, одновременно перенаправляя энергию хищника на игрушку, перышко или удочку-дразнилку, на все, что угодно, способное спасти хозяйские ноги, и не препятствуем проявлению характерного поведения. Постепенно травмы станут реже, и необходимость в наказании отпадет. Страх животного и человека рассеется, между ними восстановится гармония, и кошка сможет остаться в доме своего человека. Ведь если этого не произойдет, она рискует оказаться брошенной по совету детей или врачей, считающих ее присутствие угрожающим здоровью пожилого человека.
Важность приема медикаментов
В случае с Люцифером и Угетт мы начали с уменьшения частоты агрессивных импульсов и терапии тревожного состояния кота. Этот подход требует согласия на медикаментозное лечение. Сегодня для этого у нас в арсенале есть целый ряд средств, некоторые из которых особенно эффективны для кошек.
Некоторые из них отпускаются без рецепта, например феромоны, биодобавки или ароматерапия. Иногда приходится прибегать и к психотропным препаратам, но строго по назначению ветеринара. Существуют лекарственные средства для животных, но в отдельных случаях приходится прибегать и к человеческим.
Ветеринарам повезло: они могут корректировать дозировку в зависимости от тяжести симптомов и сложности обращения с кошкой. Решение всегда можно найти!
Но порой мы все еще сталкиваемся с сопротивлением. Иногда хозяева не могут увязать образ кошки, которая живет как хочет, с необходимостью влить в нее «свои же капли», чтобы избежать всплесков эмоционального поведения. К счастью, ситуация довольно быстро меняется в лучшую сторону. Кошачья медицина добилась огромных успехов во всех областях: кардиологии, дерматологии, инфекционных заболеваниях и так далее, психиатрия тоже не отстает.
Люциферу я назначил психотропное средство, которое успешно подавляет импульсивность, и проследил, чтобы Угетт могла ему его давать. Она полна оптимизма на этот счет: «Он спокойно относится к приему лекарств… Именно поэтому мне было непонятно, почему временами он становился таким злым, но все наконец встало на свои места… А теперь подскажите мне, какой комплекс для кошек вы могли бы посоветовать приобрести?» Благодаря лекарству, импульсивность и тревожность кота обязательно уменьшатся. Также крайне необходимо параллельно с лечением начать обогащать окружающую среду питомца.
Обогатить окружающую среду
Мы с Угетт подобрали комплекс, который подходил по размерам для ее квартиры, а также отвечал всем заявленным требованиям. Водяной пистолет Угетт заменила на свой пульверизатор для растений, ибо ей не очень хотелось играть в ковбоев и индейцев. А затем мы предложили Люциферу кучу приманок для хищников, прицепив их к палочке-дразнилке, перьев и маленьких плюшевых мышек. Важно найти то, что действительно доставляет удовольствие конкретному животному. Усатый зверь должен получать удовольствие от погони за предметом и восполнять базовую потребность этого маленького хищника в охоте.
Угетт выполнила все требования. Она не хотела расставаться со своим другом с грозными когтями и зубами, и одновременно компаньоном, который приходил по вечерам и ложился рядом, или внезапно запрыгивал на колени, сворачивался клубочком и некоторое время тарахтел как дизельный мотор, прежде чем вернуться к своим кошачьим играм.
Два месяца спустя Люцифер уже не царапал хозяйку до крови. Он превратился в игривого, веселого и озорного кота, у которого в доме была масса укромных местечек, и Угетт этому безумно радовалась. Они оба прекрасно поладили. Люцифер – яркое подтверждение того, что психотропные препараты не меняют личность индивида, но позволяют – в данном конкретном случае – контролировать и подавлять чрезмерную импульсивность. Угетт тщательно следит за режимом питания своего кота (минимум шесть раз в день), играет с ним и поддерживает сбалансированный образ жизни. Через три месяца мы смогли начать плавный процесс отмены препарата. Через шесть – Люцифер перестал принимать лекарства. Квартира Угетт к тому моменту была полностью обустроена так, чтобы удовлетворять потребности питомца, которому удалось восстановить свой гомеостаз и способность к адаптации. Люцифер научился гораздо лучше контролировать свои когти, и он по-прежнему демонстрирует способности хищника, но только на предназначенных для этого объектах. Он также научился принимать во внимание Угетт и ее искусное владение пульверизатором, которые сводили на нет все его попытки выскочить из засады. Более того, спустя несколько недель необходимость ходить по квартире с пульверизатором наперевес вовсе отпала. Короче говоря, их жизнь наконец-то обрела гармонию, и лечение было прекращено, а Угетт теперь прекрасно понимает, что, если «нападения» вдруг повторятся, все можно будет исправить. А также Угетт не преминула поделиться этой информацией с окружающими. А еще она радостно поведала мне, что прочитала лекцию своему врачу, посоветовавшему бросить кота, что существуют другие решения проблем, более гуманные к животным и уважительные по отношению к ним.
Не все истории заканчиваются одинаково хорошо (взять, хотя бы, ситуацию с Нугой), но наши удачи помогают продолжать крестовый поход за гармоничное сосуществование и взаимное уважение между людьми и животными.
Нугатин и Катрин: лечение расстройств настроения
Некоторые из наших пациентов и их экстраординарных хозяев преподают нам особенно значимые уроки: их миссия – научить нас фундаментальным основам врачебной практики, наша – придумать новые способы лечения и ухода. Кошка Прима исполнила главную партию в моем умении обращаться с кошачьими, а вот Нугатин и Катрин стали важной вехой в моем умении излечивать аффективные расстройства этих животных.
Нугатин стала первым случаем биполярной дистимии кошек, который я смог диагностировать, лечил и наблюдал в течение многих лет. Это животное приоткрыло мне дверь в «безумие» кошек, а ее хозяйка показала, как сочувствие и терпение вкупе с твердой решимостью не бросать своего питомца позволяют жить рядом с животным с тяжелым расстройством.
В то время я имел общую ветеринарную практику в Тулоне и один-два раза в месяц по четвергам, в свой выходной, отправлялся на выездные консультации по ветеринарной психиатрии в Ниццу. В основном я принимал в клиниках, но иногда, в особых случаях, выезжал на дом.
Однажды в августе, в прекрасном районе Музыкантов, я познакомился с Нугатин, молодой сиамской кошечкой с очень своеобразным поведением.
Дело было очень давно, Нугатин уже нет с нами, но некоторые эпизоды этой истории прочно отпечатались в моей памяти. Вся семья, во главе с Катрин, поведала мне о многочисленных напряженных моментах и неожиданных нападениях, причем при совершенно определенных обстоятельствах.
Я застал эту кошку в ее «плохой период», за последние несколько дней она нападала на хозяев много раз. Стоило мне сесть за кухонный стол, как через несколько минут Нугатин запрыгнула мне на колени, а Катрин предупредила: «Будьте осторожны, малейшее движение может спровоцировать атаку». Некоторым клиентам доставляет особое удовольствие предостерегать ветеринара и заставлять бояться их питомца, но не в этом случае. Молоденькая кошка, сидящая у меня на коленях, вибрировала, как натянутая струна, и я понимал, что угроза совершенно реальна. У меня в практике был похожий случай, когда во время обострения кошка забиралась на полку с посудой над столом, и даже малейшее движение могло спровоцировать ее на атаку. Тогда отец семейства произносил: «Никому не двигаться, положить столовые приборы на стол и не шевелиться». В этой семье уже случались нападения с серьезными последствиями, и все знали, что только полная неподвижность может помочь избежать их.
Нугатин была не так опасна, но ее атаки доставляли не меньше беспокойства.
Кто никогда не жил с питомцем, страдающим аффективным расстройством, вряд ли сможет это понять. Классический совет, который дают окружающие в такой ситуации, – избавиться от кошки, а значит, и от опасности. В некоторых случаях это единственный выход, но случай с Нугатин и многими другими ее соплеменниками свидетельствует о том, что есть и другой путь. Естественно, он требует терпения и осторожности. Ведь Нугатин страдает биполярной дистимией.
Ярко выраженная нестабильность поведения – симптом биполярного расстройства
Это практически стопроцентный эквивалент биполярного расстройства человека, когда изменение настроения может быть вызвано активным вмешательством окружающей среды, без видимой на то причины. Жизнь с питомцем, страдающим этим заболеванием, очень неспокойна: его поведение непредсказуемо. Еще минуту назад это был абсолютно нормальный, милый, ласковый и ластящийся пушистик, как вмиг превратился в дикую кошку, безжалостно бросающуюся на вас с выпученными глазами, оголенными когтями и зубами…
Несложно представить, скольких усилий требуется от членов семьи, чтобы оставить такое животное в доме. При условии отсутствия лечения, конечно. К счастью, методом проб и ошибок, найден ряд лекарств, оказывающих умеренный, но устойчивый эффект. Животное, страдающее биполярной дистимией, полностью и окончательно излечить пока невозможно. Повышенная чувствительность и риск эмоциональных всплесков все равно сохраняются. Тем не менее, если мы имеем дело со средней степенью выраженности симптомов, а семья дает согласие, мы начинаем проводить терапию. Наша задача – обеспечить большую предсказуемость. Несмотря на то что поначалу действия кошки кажутся непредсказуемыми, обычно не доставляет особого труда определить так называемую фазу ауры, то есть характерные признаки приближения кризиса и того, что животное вот-вот станет опасным. В этот момент его невозможно контролировать или подчинить своей воле. Речь идет исключительно о том, чтобы изолировать питомца, заперев его в комнате без какой-либо зрительной или слуховой стимуляции, и укрыться самим, что позволит снизить тяжесть последствий, как в случае эпилептического припадка. На самом деле симптомы их очень схожи: в том и другом случаях приступ могут усугубить множество внешних факторов. Без сомнения, одной из величайших медицинских ошибок прошлого века является разделение неврологии центральной нервной системы и психиатрии: у обеих один и тот же орган-мишень, и порой граница дисциплинами стирается. Однако психоанализ разграничил тело и разум, а ведь еще не так давно эта область медицины называлась нейропсихиатрией22, и важность ее нельзя недооценить. К нашей великой радости, отсутствие речи у животных защитило ветеринарию от этой пагубной тенденции, но мы никогда не забываем о тесных связях между мозгом и другими органами, но это уже другая история…
Нугатин и Катрин навсегда
Сама дисциплина и способы терапии подобных тяжелых расстройств находились в зачаточном состоянии, когда я впервые увидел Нугатин. Катрин, ее хозяйка, была очень терпелива не только по отношению к своей кошке, но и к ветеринару, то есть ко мне, искавшему выход и делавшему все возможное, чтобы найти лечение и сделать возможной их дальнейшую совместную жизнь. Истинная радость – наблюдать, как после успешной диагностики и установления диагноза значительно снижается тревога хозяев! Теперь они понимают, с чем имеют дело. Неизвестные симптомы и проявления обретают черты конкретного заболевания, поразившего их питомца. Совсем недавно, во время первой волны самоизоляции из-за пандемии, я получил невероятный жизненный урок от одной женщины, попросившей о телефонной консультации, потому что никто другой не соглашался помочь ее собаке, страдающей биполярным расстройством. Оказалось, эта женщина работала медсестрой в отделении психиатрии и во время нашего разговора сказала: «Я знаю, кажется, я знаю, чем болен мой питомец, но каждый раз, когда я говорю об этом, слышу один ответ: есть только одно решение – усыпить. Вы представляете! А если бы мы поступали так же с людьми, если бы мы отправляли на эвтаназию всех пациентов с биполярным расстройством?.. Я отказываюсь верить, что с другими живыми существами нельзя обращаться так же, как с людьми».
Я полностью разделяю это мнение. И прекрасно знаю, что моя позиция может шокировать тех, кто считает, что между животными и человеком лежит огромная пропасть, и они не заслуживают такого же к себе отношения. Для некоторых людей сама идея консолидации видов в лечении психических заболеваний неприемлема по философским или религиозным причинам. Оставим это на их совести: меня шокирует совсем другое.
Порой мы сталкиваемся с чисто техническими сложностями, у нас не хватает средств, знаний, методов, позволяющих справиться с тем или иным расстройством, а в случае опасности, реальной угрозы для семьи, бываем вынуждены сдаться, переставая в этот момент быть человеком, призванным защищать животное. Но все же, с согласия семьи, нам нередко удается опробовать тот или иной вид лечения. Так было с Нугатин.
В то время мне на тестирование попал препарат, который, как предполагалось, обладает тиморегуляторным, то есть регулирующим настроение, действием. Нашей целевой группой были собаки с тревожными расстройствами. Хотелось бы подчеркнуть, что в ветеринарной фармацевтике существует крайне мало медикаментов, разработанных исключительно для кошек, не говоря уже о психотропных препаратах. Нам остаются только наши экспериментальные исследования, публикации экспертов и, в первую очередь, согласие хозяев кошек, которые – в качестве жеста доброй воли и последней надежды – позволяют нам сворачивать с проторенных путей.
Дистимии, как следует из самого названия, представляют собой расстройства настроения, такие как депрессия (некоторые формы которой в медицине человека тоже называются дистимиями).
Поэтому с согласия Катрин я опробовал на Нугатин новый препарат, тиморегулятор, анксиолитик, нейропротектор, не давая при этом никаких гарантий.
Я был не первым, кто пытался помочь Нугатин. Ветеринары общей практики, которые лечили ее, в то время были одними из немногих специалистов, интересовавшихся поведенческими расстройствами, и они уже опробовали несколько медикаментозных подходов. Бензодиазепины и морфолины либо не давали никаких результатов, либо, наоборот, усугубляли состояние в момент обострения.
Демонстрируемые кошкой симптомы поражали воображение: волна ужаса (синдром перекатывающейся кожи, или RSS), подергивание хвостом (во время припадков хвост начинает сильно биться), асоматогнозия23 (очень часто эти кошки перестают узнавать свой хвост и нападают на него).
Такие приступы вызывают стойкие страдания питомца: кошки не могут этого сказать, но, поверьте, в эти моменты им тяжело не только физически, но и морально.
Как только диагноз установлен, становятся понятны механизмы, лежащие в основе приступов, и с этого момента человек больше не испытывает чувства вины, ибо знает, что у его питомца не зависящее от него душевное расстройство, и ему можно помочь, не неся на плечах бремя ответственности за его появление. Например, семья Нугатин незадолго до ее появления в доме потеряла другого питомца, а однажды Катрин с тревогой сказала: «Из-за этого мы слишком сильно ее опекали». В своей книге «Рискуя полюбить» [8] я уже касался важности проблемы того, как новая собака или кошка становятся суррогатом ушедшего недавно животного. Но никогда до того момента я не наблюдал спровоцированной этим биполярной дистимии! В данном случае чувство вины выросло из ложной причины, состояние Нугатин было спровоцировано только ее болезнью…
Ей было предложено так называемое гуманное лечение: препарат выпускается в больших таблетках, которые кошке трудно проглотить, но Катрин и ее семья в итоге справились с этой задачей. Часто этот фактор становится непреодолимым препятствием, но за годы практики я усвоил, что сильная мотивация позволяет преодолевать многое и резко повышает изобретательность хозяев таких животных, даже если они сталкиваются с активным противостоянием со стороны питомцев.
Нугатин проходила свой курс лечения, и ей становилось лучше. Но расслабляться не стоило, она не излечилась полностью. Появление в доме нового человека, внучатой племянницы, через несколько дней спровоцировало новый приступ, хотя всем казалось, что все наладилось. Во время одного из контрольных визитов Катрин произнесла такую фразу: «Раньше это было несовместимо с жизнью, сейчас все стало вполне терпимо». Конечно, кто же не любит громких заявлений о больших победах, но в случае с диагностированным психическим расстройством даже такая малость вселяет большую надежду. Ведь это означает, что мы отвоевали у болезни право продолжать лечение, искать более оптимальные способы его проведения для обеспечения высокого качества жизни кошки и ее семьи.
До меня еще долго доходили вести от Нугатин: она прожила всю свою кошачью жизнь с болезнью, взятой под контроль, окруженная заботой, пониманием и любовью ее семьи, и отблагодарила им тем же. Если та самая медсестра когда-нибудь прочитает эти строки, я хотел бы вселить в нее уверенность, что все больше и больше людей разделяют нашу точку зрения: мы не знаем, как вылечить все болезни, но это не мешает нам лечить, наблюдать и поддерживать нормальное качество жизни тех питомцев, у хозяев которых порой опускаются руки.
