Если б я только знать мог, как жизнь немыслима, когда был юн пред устами бархатных дорог,
Когда ночами лунными руки твои во снах укрывал,
Мною водят незримые существа, мне слышится их шорох,
Люблю дикие места, не тронутые человеком, живу возле моря, а его где ни касайся, следов нету. Нету!
Пропал бомж на пляже,
Возможно, утонул,
Но не понятно в чём, в ласках или в винах, или в песчаных залежах,
Дьявол и бог втиснулись внутри, жмутся,
Им выбраться не под силу,
Они рабы мои, и мною наряжены, и мною именуются.
*
25.08.2014
Не сейчас, значит потом или немного позже,
Я видел, как из-за колеблющейся во мне любви меняются лица,
Мне снились из стали мечты пронзающие кожу,
Но ничто не овладевало мной, как тепло таящееся годами в груди,
Ею напиться невозможно, она сочится сквозь плоть,
Она с небес и в небеса струится по руслу души,
Пора бы давно угомониться, но только не мне,
Неземному тупице.
Влюблённые это звери, животные постигшие божественность,
Затронувшие даже то, чего боги коснуться не сумели,
Они сами зверели, когда видели и лелеяли любви восходящей цветок.
*
26.08.2014
Незримыми нитями волокна сплелись,
И не оборвёшь, и не зашьёшь носки,
Кому-то наверно интересен мой мозг, а кому-то философская мысль, "носитель логоса".
Так что если я здохну в молодости, то бальзамируйте содержимое черепной коробки, книги разошлите бандеролями, потом кремируйте,
Прах храните, а ещё позже смешайте с прахом тех, кого я любил, когда они уйдут из жизни, или не уйдут, быть может,
И развейте в космосе, а лучше заройте на Луне,
Этот вопрос сидит и не уходит, но решить его невозможно,
За решение такого вопроса полагается премия нобелевская,
Моё творчество касается только меня, сквозь года несущегося оленя,
Что мне нужно? Всё и ничего!
А это есть, и этого нету,
За такие вещи убивают обычно или стараются больно сделать,
А меня и убить хотят и любят одновременно,
Грань между греховной пошлостью и нежностью привередливой,
Надеюсь кто-то когда-то сделает предложение по поводу моего творчества,
И я хотя бы поеду на время оформлять это дело.
Выбраться, но вернуться,
Или выбраться навсегда.
Говорят, на двух конях усидеть не получится, а у меня их десять,
Как паук осьминог или просто гад,
Я в детстве слушал музыку так, что прохожие оборачивались на этажи верхние,
– Купил компьютер, всё пропало.
А с корешами так пели, что люди во дворе потом спрашивали с круглыми глазами: «Что вы там делали, за кое происшествие прозревали?»
Они в чудеса не верили,
А мы такими раньше школьниками были.
Сейчас один в Питере бредит, другой моряк, а я непонятный поэт,
Как поникший,
И не там и не этак,
И чудак был Высоцкий,
Таких людей сегодня не встретишь,
Они вымерли,
Как звёзды падали, сгорали и светили,
Над миром.
*
27.08.2014
Мне бы реки испить и вдохнуть облака, я на веки привязан ко дну, как валун,
Мне бы шорох услышать и кинуться вдаль, одиноким несущимся волком,
Он знает где край его жаждой морёного воя,
А там ускользай, привыкай к полёту, так и не коснувшись остановок, учись загребать пробуксовки.
Лишь бы времени хватило в падении неловком существом парящим стать,
Пока не коснулся пустоты и время не в спять проходит, а вечность – миг, невзрачно умолкла.
Она есть, но уже ей не быть,
Не пропустить зов таящийся в груди,
Жизнь настоящая ведь возвышающимся столпом возносится и никогда не была со шкентелями верёвкой.
*
28.08.2014
О, мой рай, о, мои капризы! Не вы ли льётесь в ад, не вашими ль эскизами погрызан?
Сказать бы вам «прощай», но нет! Куда без вас? Вами в жизнь проникли лица,
Как раны псины ею же излизанные, как покровы кожи ветру буйному милые,
Обнимали изгибами, укрывались шкурою соболиною, измученною звериною,
Ай, да пусть будет так, ведь в холоде всегда угодно аккумулироваться, хоть влага живительная сухости рта не завидовала,
Жизнь укутана сукном, той самой души парусиной, и пятится за окном, словно ни в чём не изыскала повинность.
*
29.08.2014
Свобода! Свобода. Она прорастает изнутри цветком, восходящим из почвы, из потёмок глухих, из недр бездонных пучин,
Ей нет места снаружи, там орудуешь ты, но вот движимый рабством или движимый ею, разница несопоставима, она избранным зрима, а слепым безразлична.
В каждом таится зерно это, но чтоб пробилось оно, специфическая привередливость необходима, ибо живо, как и всякое экзотическое существо.
А увидеть, увидеть для чего? Придётся выйти наружу ростком и высвободить нечто, иначе не узнаешь, не увидишь, не услышишь, не постигнешь, и будешь лбом ткнуться вечно в стены своих лабиринтов среди чьих-то корней, позади чьих-то шагов.
*
30.08.2014
Чей-то зов мне слышен, он доносится с невидимой дали,
Наверное сирены заскучали и терзают воплями моряков,
Подводное царство, там сейчас меж хрусталями граней пир пышный идёт,
В объятиях глубинных оков именно те мелодии звучат,
Под них бал хороводит морской,
Вход по пропуску, костюмы только из потусторонних миров,
Ничего кроме роскоши, сегодня присутствует Посейдон.
*
31.08.2014
Кто сказал, что нету бога? Погляди, кто глядит тобой. Эх ты недотрога, если бы немного испил небесного ручья и оказался б у порога врат открытых, из которых каждый выходящий избавляется и постигает в один миг. Ну, чья корова смех не слышит с небес доносящийся? Кто ещё не дышит здесь? Не говорю я, что бог это понятие, что верить в него нужно и молиться на него, лишь страх и покорность лелея пред безликой толпой. Говорю я, не верить смейте, молиться не умейте, а толпа, толпа всегда бредёт, лишь чувством не переставая сейте. И тогда проснётся тот, кто дремлет, укутавшись во снах мирских забот, он давно взошёл из неземных посевов, он тут, он здесь. Стоит быть немного смелым, и узришь: Чтоб с богом быть – не нужен бог.
*
31.08.2014
Коплю эскизы на вторую жизнь,
Лишь бы сил хватило при этой не остыть,
В следующую зарплату куплю краски и холсты,
И будут картины немые украшать этот мир,
Если живые не краше, а речи уши скребут,
Всё вокруг маслом измажу.
Писатель самоучка, физик, философ, художник, поэт,
Вот это случай на пристани, отдаю окончания, но в воду не влез пока ещё.
*
31.08.2014
Баллады, пьесы, стихи и песни, звучат порой неуместно, как неуместен в отеле портье,
И как бы так в обиду никому не съездить устами, ведь всё в кой-то степени лестно,
Как лестница, так и кровать,
Вот только наместники не узнают в трамвае твою мать, а из сказок кудесники не умеют прощать.
Ты лишь это знай, что нет тебя ни на чьём месте, и на твоём никого не сыскать.
*
31.08.2014
Сокращайте, пишите без гласных, если факел зажжённый музой горит,
Это лекарство от тоски и гримас, когда не литерами суть гласит,
Она вне времени плодами в садах над поющими устами повисла,
Да и нет ей места в обителях земных,
Похоже, кто-то преждевременно сделал рай неуместным или просто о чём-то важном позабыл.
*
31.08.2014
Порой невменяемыми состояниями изнутри исходящими колышется мир,
Он порывами души меняется, вы меня простите за несдержанность и застенчивость,
Я не всегда извиняюсь, иногда слишком за многое, а бывает ни за что.
Похоже мы давно на краю мира, и видом запредельным умиляясь, позабыли что сползаем,
Ведь он через нас переваливается, мы оформлением его кончину,
Он, творчеством просачиваясь сквозь нас в поэзии, в вине, в любви,
Черту затирает меж собой и запредельем, меж былым и небылым,
Словно забвение, где невозможно постичь, а единственный выход, творить,
Небытие бытием пронизывая, рассекая просторы, всегда за краем мирским.
*
31.08.2014
Губили души, душили и мучили, в бане душно, холодно в душе, терзали и знали, каково быть немым, но притом рта не затыкая, создавали вид, что слушали и внимали, а делали всё тоже, хотели, верили, мерили, предугадывали и желали. Так и сбывались все предсказания. О них никогда никто ничего не выведал, всё воплощали, всё воплощали сами.
*
31.08.2014
Ну что же вы молчите, ну скажите мне хоть что-то, ну скажите,
Если не видите и вовсе не хотите, то будьте добры, будьте не сейчас и не сегодня.
Ну что же ещё?
Я ли у вас время отнял или жизнь иссякает, а тот тому виною, кто внимание привлёк?
Тогда жизнь тому виновник, она всему помеха и всякий, кто ей отдан,
И не зря терновник искромсал бессмертное чело.
*
1.09.2014
Мы непременно должны увидеться, взглядами коснуться,
Пробежаться мурашками по друг другу вдоль и поперёк,
Ведь немые буквы никогда ветром не вьются, они томятся в тиши,
И доносят следы голосов, лишь в уюте, в укромных почивальнях одиночества душ,
Так локоны на свет накрученные, золотеют в отблесках зари,
В очах пронёсшихся сиюминутным трепетом по груди обожжённой намертво пламенем,
Это пульсирующий родник, и никто без него не жив, только он всё обливает, струит, смачивая соком алым чертоги плотские.
В этом мире чересчур сухо, увлажни немного, увлажни сладостью винной!
*
1.09.2014
Нежность, прошу быть тебя со мною небрежной, неосторожной, несдержанной,
Хочу лишь в тебе утопать, одержимым тобою дыханием воротить время вспять,
Пусть муки истлеют в наших объятиях, испей же меня безвозвратно,
В ладонях моих небесные росписи, возьми же, вдохни, воплотись,
А ночью пёстрыми звёздами, пред цветами цедящими росу из них, замри,
И в сердце невзрачною усталью, фатально вечность томись,
В капле влаги выжатой нами всё умести.
*
1.09.2014
Дело в том, что я неуправляем, меня несёт незримый родник,
Так в жизни бывает! Назовём это праздническими порывами,
Там на пиршествах, всяк и по-разному каждый закручивает миг,
Акт о вручении воли никто не показывает, он спрятан в глубинах,
Это всегда было и будет заразным, дело лишь в издержках лиры,
Никто ни за что не будет наказанным – не быть, уже казнилище,
Мол, при жизни не становятся могилами. Оглянись!
П.С. пишу в спешке, всегда ваш предугаданный мир.
Почему торопливость? Солнце периодически уходит в надир!
*
1.09.2014
Море шепчет на ухо ласковым шелестом гребней, стекая с песчаных берегов,
Подобием пышных облаков пенится и взывает в объятия, принять глубинный покой,
Чтоб однажды взошедши волной сглаживать шероховатость грунтовой мантии,
Отчаянно бросаясь на утёсы обрывов, сползая с яркой глины трением непостижимым,
смывать с глаз всё долой,
Остался мокрый след, что словно из темницы побег солнце увидевший, воспаряет к нему по откосам света, а море всё шепчет, навивает покой и к вечеру студит нежной гладкой прохладой, посылая аромат сладкой соли по ветру,
Дарует пристанище у побережья, навеки наверное.
*
2.09.2014
Известный как неизвестный, хотя всем всё прекрасно известно,
Все прекрасно знают, что я сумасшедший, но именно благодаря тому более чем здрав,
Ненормативное поведение в ненормальных обстоятельствах – нормально,
И эта адекватность вдвойне нецелесообразна в социуме аморально-интегральном,
Несоответствие несоответствующему – всегда в рамках норм поведенческих.
В моём случае безумие – это кара несущая благодать, необычайная патография.
Моё здравие ассоциативно и интеллектуально. А психически? А психически, плевать.
*
2.09.2014
Мне нужно надоесть, чтоб избавиться или поступить,
Я исчерпываю всеми силами жизнь, ни капли не оставляю,
И от того, прошлое от себя избавляя, делаю всегда в будущее сдвиг.
Ускользаю вдаль, только вот падаю или взлетаю, кто поймёт?
Наверное, и то, и другое. Вижу тоннель и свет в конце него,
Это солнце, а норы воссозданы восприятием,
Ведь звёзды светят во все стороны сразу, со всех сторон в себе утопая.
*
3.09.2014
Я что-то забыл или это нехватка в здешнем краю искусных контуров,
Лет 7-8 назад я периодически вторил: «Чего-то не хватает в мире»
В этой жизни нет истинных анонсов!
Так намереваясь избавить от недостатка освещения тротуары ночью,
Заполнял их пустоты, проникая в безызвестность без лишних вопросов,
Вот вырисовывается и полнит холсты ещё один лик,
В полуночный миг полная луна наливает загадки окон свежим светом золотой россыпью,
А к утру осадок прозрачного следа пыльцой и нектаром её оседает на все поверхности, инеем и росами.
*
3.09.2014
Набухшее лунное вымя, потом и дрожью покрыто,
Некому подоить, некому к сосцам её уста приложить,
Словно брошенная стонет в мольбах, кидается просьбами,
Манит её ублажить, захомутать уздами взгляда в неё вросшего и недра разомкнуть буром тоннельным.
Отдаю ей свой трепет, шлю поцелу и помыслы,
Вот-вот прольётся непостижимое нечто, истоме предшествующее.
Она ожиданием разгорячённая кружит подле бытийных секретов,
Океаны влюблённые за собой водит, очи чарует, взывает наружу соки души и плоти,
Стало быть они должны её коснуться.
*
3.09.2014
Я вылизывал кистями засохшую гуашь, словно кот консервную банку с лакомыми останками,
Размачивал её некрашеным абсентом, вдыхая трав аромат, что эфиром покрывали пейзажи полотен неспетых,
Я знаю слабость всех сильных – они слабы, они силою прикрыты,
И от того рисую не жалея лохмотьев и лиры одетых поверх смысла жизни, расточая тем пыл.
Проявление могущества – удел уязвимых, ведь никто не красуется затылком и тылом.
Агрессия – качество животных, ибо неведома им мысль, тем побуждения их оторопи отданы.
*
3.09.2014
В странном мире мы живём. Умные думать ленятся, а те, что не очень – трудиться,
И получается вот такая картина: – те, что для мысли не годятся, решительно думать принялись,
Просто им нечем лениться, а те, что ленятся, трудятся, трудятся, трудятся,
Как говорится, умные квадратное катят, а те, что не очень, круглое на горб взвалили.
*
4.09.2014
Я не знаю про что написать, в кои то веки,
Скажите, кого ещё не вспомнили, дайте музам вина, тему вдохновительную навейте,
С вашего позволения буду искать строф тиражи,
Что в психбольницах мерещатся,
Священник трижды перекрестится, мне лишь бы не скучать,
Скука от глупости, находчивые умеют находить веселье.
Привинчиваю лопасти, проверяю криогенный окислитель, связь отличная, полёт нормальный, выхожу на орбиту.
Хороший вид. Эй, радисты, музыку включайте!
*
4.09.2014
Алые паруса рассвета летят над горизонтом, пламенное жерло, шар горящий тучи прожигая глотает моё сердце.
Называют его Солнцем, но по моему им его жестокость не заметна, он режет взгляд, испепеляет души окна, и тем дарует свет всему живому.
Так боль, будучи умеренной, приносит удовольствие, её порог находится между землёй и небом, мы по плеве бытия проносимся, иногда девственности его лишая, умираем и рождаемся, проникаем туда, куда никто не проникает, постигая неведомость созданием знания, сгибая все запреты, во снах с ними совокупляясь, словно творец созидает творение.
И лето, и лето заканчивается с восходящим рассветом.
*
4.09.2014
О, мои руки, о мои мысли, душ заблудших хитители, вам ли завидовать, вас ли скупою порукой терзать? Мы видели, все видели, как покрой кроили и подшивали нитями судьбы спящих стран, пронзали задумками и спицами контуры грядущих ран и лица. Но, кому-то здесь не спится, ранит душу растворимый след облаков текущих, словно сахар в кипятке, слышны их угасающие вопли, подобно укрывшись шёлком ночи, те, кто были живы, до рассвета жизнь отсрочили. Не мёртвая, но и не живая вечность изобилующей материи дремлет, тем неведомая, распускается цветок оживший в озарении, словно пламя из пепла рассекает взором немые тенета и томные сплетения быта.
*
4.09.2014
Я поэт, я поэт! Но зачем мне это? А затем, затем же что и без всякой остали и цели за жизнь умирающий борется, глотками дыхания ветер кромсая. В агонии не молятся, в ней утопают. Слышали ли вы шёпот смерти? Прислушайтесь, посмейте, внятнее него ничего же нету. Именно жизнь посмела ускользнуть из залежей несметных, вырвавшись из каменного плена, и поэтому ожила посмертно, избегая остановки переменной меж мучением и блаженством, растёт и растягивает миг до бесконечного. Бог не там, он только восходит, приближает своё становление к вечности, истекая потом и кровью, в надежде почувствовать ещё раз на губах младенческих вкус млечный, приятный до боли.
*
4.09.2014
Облака, оглаживая лунный облик, укрывают и взгляд от неё, она одинока и в том невинна, тайна сокрыта, как жемчужина таит в ожидании дно.
Её видно, когда не проглядишь в ночи ничего другого? Это дивно, не достать и не вышвырнуть; не твоя и владеет тобой.
*
5.09.2014
Дорога усеянная знамёнами, по обочине тянется поле, тополя ввысь успевают, а рельсы холодные томные на солнце согреваясь, ждут поездов ласкающий звон.
За окном кто-то мне улыбается, мелькнув в объективе глазном,
Такие фото несмываемые, но они забываются, чтобы всплыть однажды за тем же окном, на несущих меня вдаль колёсах автобусных.
Не бывает в этой жизни дважды, а это значит, что мы есть и нету позже, нету после. Хоть ты босой, хоть ты большой и взрослый, никто не любит получать по роже.
Ведь дело не в вопросах, и не в жалобах. Как можно забыть про акации?
Вы бывали в Одессе? Нет? Побывайте семь раз, а лучше побольше на несколько! Там люди в юмор красивый одетые, загадки за лицами скрывают, а в закоулках бродят мужики и дети, из диалогов выступления слагают без декораций, без эстрады.
Однажды меня в шортах не пустили в культурное заведение, какие-то не Одесситы, а гады, так минут через пять-десять, я в брюках пришёл, там за углом настоящие люди Одессы хлопали домино по столу. С южным приветом, невзрачным акцентом, хоть чаю, хоть телевизор смотрите, но я не скучаю, на кофэ, друзья дорогие, полтинник возьмите. Если б не вы, пришлось бы стать штанов похитителем.
Всегда улыбаются, либо в психбольнице, либо настоящие Одесситы.
*
5.09.2014
Я таскал своё бренное тело, тротуары им измеряя, так пыл о ветра остужают,
И если б хотелось, да было бы нечем, и знал, что мир от пустот ускользает,
Он скоплением атомов, воплощением массы уже всё сказал, ведь не изнанка наружу нами вывернута, не душа изранена,
Бесконечное пространство, вечный вакуума лепет, не нас обнимает, мы его,
В единице самой тленной молекулы больше чем во всём ничего.
*
6.09.2014
Сегодня в день цветов, Потёмкина вспоминают,
Ему на побережье черноморском ещё одну лестницу разместили,
Только не на Одесском, а Черноморском, на краю земли,
Почтение величавых всегда уместно,
Как и уместен его пыл от Кавказа до Бессарабии,
Так однажды он к Чёрному морю спустился, здесь города в честь него возведены,
Вплавь, против дунайских и днестровских течений к истоку полководец пришёл,
Теперь реки вновь испускают сквозь когда-то заросшие бредни,
То, что притихло в залежах выдающихся веков.
*
6.09.2014
Страсть всех потаённых залежей, блеском изящества, шелестом праздным,
Взвывает приливами неистовых чувств, песню разносит по материкам и морям,
Ласковый, ласковый, ласковый трепет, ветряный свежий ускользает по устам.
Кого он зовёт, к кому тяготеет, откуда возносится, что на песках и степях оставляет в узорах и покуда метит?
Зачем уносит прогоревший пепел? Почему пламя колышет костров? Может и вовсе не ветер?
Я слышу, я вижу, я пронизан доверием, не умом в колорит разодетым лёгкие дышат в груди,
И ни за что, и незачем, забывать или помнить, опустошать или полнить,
Если живы, то будьте добры, живите! Зов доносится неведомости и голос её восхитителен.
*
7.09.2014
Тени, они по ночам со мной говорят, извиваются, словно живые существа,
А днём скрываются в парейдолических огнях, их образах,
Так отсутствующее немое пятно воплощается в жизнь сквозь импульсы кипящего мозга.
Кто ж нам расскажет и кто нам покажет ещё?
Стало быть, хватает здесь возгласов, и нету, и нету, и нету,
Просторы пространственные украшают рельефы, плотские, земные, небесные,
И в нас отражаясь, рождают истому, прострации жемчуга! Но вот какие зрим мы меры,
Жизнь обрамляется так, и жизнь обрамляется этим,
Взрастает к солнцу пред чистым небом или тонет в грязи утопической задымленных недр,
А мне всё кажется, хочется, помнится, зрится, порой намного больше, чем есть или не было,
Это паранойя скребёт черепную коробку изнутри, когтями заточённой личности, в сплетении клубящихся нервов.
*
8.09.2014
Моё сердце иногда выходит погулять, проходит сквозь рёбра, сквозь плоть, словно себя растворяет, ввысь воспаряя. Грудь, как фильтр оставляет лишнее в себе, а всё что просачивается, уходит выше, и того будто нет, но нечто вышло, бродит по свету и тьме.
Если ты ещё дышишь, оно дошло и к тебе.
*
8.09.2014
Сегодня кефаль собирала блики с глади морской воды, это хороший знак, их солнце одарило мелодичными криками, что не слышатся, а ласкают поверхности плоти, проникая в пучины разума по струнам игривым, получая в ответ песни уст восхитительные. Наши голоса, своего рода эхо солнца, далёкие возгласы реверберирующие в воздушном пузыре на каменной подложке, объятой вакуумной похотью.
*
10.09.2014
Кто этим летом пожинает полынь, в мире вскружившем на полотне пустоты?
Умственные утописты многое ещё не покинули, ибо над выдуманной бездной повисли, и от того без устали рыскают. Им неведома истома, они на подвиги скупы.
Когда рыдальцы взвыв над жизнью и смертью воспевают обряды, это видится низостью, и живым, и умершим, одинаково проникшим в высоты пропастей,
Но, кто б ещё ожил из мёртвых и кто бы умер из живых, чтоб блеснула их глазами томными искра глубинная, вырвавшись с груди в виднеющейся дали, пронзающей сознание перспективой?
Я видел разное, и законное, и незаконное, но на кону те же цены стояли, мерами жизней щерблённые, тяжелеющими мириадами миров истоптанных,
И ни грамму не дешевле, доверху полнились русла братских рвов, утекали горькие смеси густотой тягучих вин, и в тот же миг где-то вдалеке рожденчесский, желанным воем наливался крик.
*
10.09.2014
Мне вчера раздался звон, но утихший, он не дозвонился… было слышно, что желание воспарило нехотя, подобно с горы скатилось по склонам заснеженным. Что-то вырвалось но не достигло, словно последний прыжок нечто из себя выхвативший, птицей обезумевшей воспарил, толи ввысь, толи вниз. Не имеет значения, здесь жизнь и смерть по обе стороны повисли, на правом и левом крыле.
*
10.09.2014
Женское тело, очень деликатное творение. Аккуратнее.
Склонность к саморазрушению, это творческий порыв, созидание вожделенческое,
Мысли расплываются, чтоб они могли плыть по течению, чтоб они вообще могли быть,
Вновь рождаться, в новых формах, в их взрастающих ветвях, запечатлённых воплощениях,
Испускающих ростки и побеги, выводя на свет свой аромат.
*
11.09.2014
Сжаты ладони в кулаки, робко стелется звон извечный,
Украдкой тихонько легли, осенней прохладой по коже,
Незримые лепестки, опавшие с лиц прохожих,
Пробудили в осязании мирскую изменчивость, притупили мнимости тик,
Так и в преддверии устья реки грести никто не поможет,
Но похоже, всякая вершина горы, утонула в выси одиночества.
Вдруг разжались кулаки, раскрылись пред бездной ладони,
И лоснящимся трепетом ускользает по ним сияния россыпь ожившей иконописи,
Сквозь свет вздымающий пыл обнажает златые полосы,
Распыляет последним теплом остатки чувства любви истощившей агонию,
Кто-то уходит и некто проник в порывы забвенные творчества,
Безвозмездно отдающих жизнь терзаниям голода волчьего,
Он их жажду уходом своим упоил,
Так распахнулся тайник божественных сил и покоев.
Лишь тот, кто во все стороны зрит, за горизонты зайти удостоен.
*
12.09.2014
Заметили ли вы, как бурным буйством брызжет жизнь, как заклинает всякую телесность ввысь пойти? Но не каждое зверское любуется небом, да и наверное, им не милуется даже Евгений Онегин. Возможно ли быть озадаченным, загруженным до обездвиженности? Да нет, и нету озорницы там, где надежды когтями страсти не вскрыты, где не сочится от счастья распростёртая пасть, что лыка не вяжет, но метится и ветер слизывает, норовит всё попасть в залежи страсти, со всплеском вонзиться беспечным скитальцем в танце грации, в то самое безвоздушное царство. Там поцелуями дышат и упиваются в сумерках струями лунными, до рассвета кроме песен ничего не слышат, так берега плотские нежно колышут волнами поэзии, сливом с обрывов в ушные отверстия по облачным лестницам. Вот и приехали. Огненные клубни насыщают всё резво теплом, это солнце прорезалось сквозь все преграды и шторы, не жалея пространства сукно. Невозможно оставить хоть что-то, ничуть на потом. Вот и увидели, как буйством бурным брызжет жизнь. Кому не хватило? Возьми и распишись!
*
12.09.2014
Умирает медуза, измокла в морской темноте. Я убил её! Иначе видел бы смерть взглядом пронизанным ею? Рваное тело скользит ко дну слизью растаявшей и жгучие железы оставленным следом шрамы рисуют в воде, но порван парашют, да и крови в нём нет, он однажды раскрывшись в немой тишине, рвётся о волны, смазывая винты и причалы. И сдаётся мне, нет об искусстве подводных полётов инструкций корректных, ни в одних библиотеках. Не отлёживаются на полках песни, что поются, это по жизни с приветом пишутся и тот же час плетутся одни куплеты.
*
12.09.2014
Львиными долями терзали и полнили давно разрытые родники, купались в избытках и помнили, что не хватит на всех жизнь до дна испить, но, тем не менее, меняли роли, то на горб взвалив миры, то вздымая над ними. А сюжеты всё те же, без выбора быть, ведь без выбора есть. Пред друг другом равны, а порой неделимы, неведомость и неизбежность.
*
13.09.2014
Красота предстаёт лишь таковой, каковой её не видел никогда и никто,
Быть может и не увидит, эта глубина ещё и далёкая,
Сколь поглотившая, столь поглощённая.
Пред нею полыхает труха злачных залежей не взошедших, в закромах погребённых,
В ней нет огня, так юна, так свежа, так наполнена соком и светом.
Сколько б ни истлевала плотью истина, очарованию нет предела, это неповторимо, это безвыходно,
Мною есть, мною дышит, меня выдыхает, но никогда себя не провозглашает и не слышит,
В отпущении заворожённом, рвущимся на куски блаженством сердца, напевает,
Так предстаёт всем и во всём, и тем неуловима.
Жизнь отдавая, взять больше нечего, она и так твоя, а избавление вечно,
Ведь от всего избавляются, лишь постигая то,
И каждый шаг последующий своё возьмёт не сдерживаясь.
Обмен равноценный: если от жизни берёшь, не отдать не сумеешь.
Да и если живёшь, уже ничего не примеришь,
Любуйся прелестями. После, жизни не будет! А до – ещё не было.
*
14.09.2014
Возможно, одна из неотлучных черт гениальности – давать знать о себе посредством творческого изменения мира, внедряясь глубинным порывом в него, вмешиваясь в процесс сотворения, ведь нет иного выхода, когда будучи неспособным стать продуктом общественным, сделать общество частью себя самого.
Это безвыходность творчества, она созидает выход, когда его нет, так и о всём прочем,
Находишь лишь тогда, когда с концами утерян всякий связующий трал,
Жизнь возвышается деянием этим, травит себя и истощается в изысканиях исцеления,
И только преодолевая деструкцию возвышенностей, их укреплением, иссушая вязкие основы, мы достигнем небес,
Иначе будем катиться и скатываться к вратам преисподней, погружаясь в низость всех сущих зверств.
Главное помнить, что речь о звериных чертах не присущих животным, этот зверь ужасен и болен, и имя ему «человек».
*
15.09.2014
Звон доносится и утопает во мне, молоко приехало, сметана, брынза, мёд,
Всё что пожелается душе, из мест блаженных всех скотов, рогатых и копытных,
Они дают нам меры, питая чрево которыми, мы являемся первыми,
Рассекаем пределы зыбких чертог, утопая в бездне, сдираем вуаль неведомых ранее снов,
Наслаждение её шелестом, одних убивает, других ублажает, так души заходят на нерест,
Из стаи мальков лишь малая часть выживает, а другие же собой вскармливают богов,
Всё что ими питаясь, скользит сквозь изгибы веков,
Так разветвляется жизнь всеми формами, отделяясь превосходством от несущих их основ,
Так формируется качество из количества, за счёт сокращения,
Так из человека молниеносным озарением выскакивает гром божественного возгласа,
И те, кто не слышат его, остаются исподнее лелеять, повисший над ними покров.
Вы думаете, все улетят в космос? Нет! Только те, кто изменят природу своей формы,
Адаптация к бездне, покорение хаоса, но верхом на закономерностях!
А те, кто привыкли, привыкли к исконному.
Привычка привычке не рознь, а нажива и пастбище подле терновника.
*
16.09.2014
Стиха не напишешь, времени нету, изумрудом ручьёв не вытечешь, дамбы заложены крепкие, но останками летними в сентябре шкуру мою прогреет обомлевшую, солнца золотом пыли осевшей, что тонет сквозь порывы певчего ветра, тяготея ко дну неудержимостью, незатейливостью, его спокойствие встрепенув. Лишь бы выдержали лестничные петли, закручивающие ступени, там, где нисходят с самого верху прекраснейшие из прекраснейших существ, в одеяниях белых, покрывающих облачным пухом в округе все земные места, и притихши таятся картинами в памятках тех, кто проходит мимо, как мимо взгляда проходит жизни пейзаж.
*
16.09.2014
Я вышел навстречу дождям рот раскрывши и наполняюсь, словно стакан. Смогу ли я выпить все облака? Попробую ка не счёвши ни разу, и если не останется, то извиняюсь, сегодня повержена мною тоска, прострелена насквозь.
*
16.09.2014
Сегодня паря над городами, вселился в какого-то придурка, вытеснил останки его рассудка. Вот вам и я, сам себе гость, себе же чужак. Кто теперь зовётся мной, кем названы мои имена?
*
16.09.2014
Мольба казённая раздалась отпущением рассудка, и есть, и нет здесь, хоть лупишь, хоть ты щадишь. Кому же хочется свободы, как не уделу рабскому заблудшему? Раб привыкает всем телом к неволе, и все его беды, и всё его горе, от попыток скинуть оковы, когда рабство воплотило черты его кровью, всё целиком существо. Проникший в свободу, никогда за свободой не тянется и в ней не тонет, он ею вскормлен, он ею живёт, он её не просит, и даже не требует. Требует, сами знаете кто. Только лишённый, и только лишённый вопит о свободе. Свободный же, просто поёт.
*
16.09.2014
В цыганском таборе кружащем пламя вплетает узоры изящные,
Подпирает искрами ночной небосвод,
Гитара с луною напевом струящим мелодично стонут,
Звёзды исцеляют, впившись в покой мерцанием.
Пёстрое кружевное платье пролетает меж щупальцами огнива жалящего,
Струны пронзают насквозь бурлящую кровь,
Губы яркие алые сроднились страстью с льющимся пением словом, сердце обволакивая.
Так вой ускользает далёкий, по полю пронёсшись тоской,
В глубине глаз сокрытых тенями тёмных волос, ночь утопает молящая, и тянет меня за собой.
*
16.09.2014
Блеснул холод стали, пролилась кровавым кипятком, душевным возгласом печали, последняя мука жертвенного стона,
Он ко мне взывал, в ночи канув глубокой,
В распростёртой вечности их не слышал никто, кроме меня одного.
Это не мольба о пощаде,
Неожиданностью всем и во всё исходящий, последний страдальческий вопль,
Напоминание о приходящем когда-то новорожденном вое.