Read the book: «Значительные города»

Я разучился ездить в поездах – спать в купе и высыпаться, как дома. Тоска берет от одной мысли, что придется жить в душной клетушке, где уже спят случайные попутчики, с которыми, втискивая свои чемоданы, обменялся дежурными любезностями, – укладываться на еще влажные казенные простыни и дремать, просыпаясь на остановках от яркого света станционного фонаря или резкого гудка маневрового тепловоза.

Я оттягивал момент, когда все-таки придется уйти в купе, и курил в коридоре, опустив окно и борясь с занавеской, которая вздувалась парусом и норовила упереться в лицо.

Кроме меня, в вагоне не спали еще двое. Добродушного вида гладко облысевший флегматичный толстяк в голубой рубашке, подобранной выше локтей резиновыми колечками, появился в поезде недавно на небольшой станции, но уже успел переобуться в разношенные домашние туфли без задников. Собеседник его тоже был лыс, но его небольшая аккуратная лысина походила на тонзуру католического монаха, и сам он, в тщательно начищенных ботинках и белоснежной рубашке, казался воплощением аккуратности. Оба носили очки. При взгляде на толстяка возникало ощущение, что очки ему малы – в них словно умещались лишь зрачки, обрамленные тонкой черной рамкой. Второму человеку очки были явно велики, и он поминутно поправлял их.

Разговор я застал на середине, но это не имело значения, потому что он не был сосредоточен на какой-нибудь одной теме.

– Нет, у нас небо чистое, промышленности мало, – говорил толстяк, перебирая короткими пальцами по подтяжкам, будто играл на арфе.

– Но южное небо производит особое впечатление.

– Признаю, южное небо кажется черным, и звезд на нем больше. Но приезжайте отдохнуть к нам, выберем безлунную ночь, и тогда насмотритесь на миры, плывущие в бесконечном космосе.

Они глядели в синее чистое небо над черным забором подступавших к путям елей.

– Я предпочитаю проводить отпуск на юге, – сказал элегантный человек. – Нет, спасибо, не курю. Курите-курите, я не возражаю. Отпуск должен быть полноценным.

– Смотрите, спутник полетел.

– Их много теперь летает.