About the book
«Павлыш проверил анабиозный отсек, там все было в порядке. Странно, еще недавно он спорил с Бауэром, доказывал ему, что этот отсек – анахронизм, и если уж переоборудовать корабль на гравитационный двигатель, то можно заодно и ликвидировать отсек – лишнее место, лишний вес… И Бауэр сказал тогда: „Но может же так случиться…“ Хотя оба понимали, что случиться так не может. И случилось.
Уже месяц, как «Компас» падал. Он падал, и неизвестно было, чем кончится это падение. «Компас» проваливался в пространство, в бесконечность. Уже месяц, как он был объявлен пропавшим без вести, его разыскивали все станции и корабли сектора и не могли найти…»
Other versions of the book
Reviews, 17 reviews17
С удовольствием перечитал книгу, вспомнил свою юность. Нынешнее поколение даже не знает, что такое подписные издания. А я, будучи 16-летним подростком, отстоял очередь, чтобы подписаться на полное собрание сочинений Кира Булычева, а потом выкупал каждый том на деньги, заработанные на кожевенной фабрике в летние каникулы.
Отличная книга. Начинается с легких непоняток, интриги, когда повествование идет то от лица потерпевшего катастрофу на неведомой планете Павлыша, то от лица неведомого героя, местного аборигена. Потом втягиваешься и читаешь с интересом, особенно когда эти две сюжетные линии сливаются в одну и многое становится понятным. Прекрасный пример того, что проводить эксперименты по жесткому управлению разумными существами - занятие неблагодарное. Разум, каким бы первобытным он не был, всегда преподнесет таким экспериментаторам "фигу в кармане". Стремление к свободе у человека в крови. Отлично прописанный неизвестный мир и его обитатели, динамичный сюжет, интрига. Рекомендую.
Книгу приятно читать, как и все произведения Булычева.
Довольно таки интригующее начало, немного напомнило атмосферу «Поселка». Развязка как всегда в духе благородного человечества. Приходит мысль о том, что и с нами такое могло когда-то происходить.
Несколько не раскрытая до конца история, тяжело поверить в существование развитой цивилизации покорившей космос, которая не принимает свободу развития других существ (в «Последней войне» об этом рассказано лучше), по-моему, Слава Павлыш тоже не до конца понял сути происходящего.
Снова удивительная книга мэтра. И в ней удивляет не скорость эволюции в эксперименте: достаточно вспомнить эксперимент Дмитрия Беляева с лисами. Удивляет, а вернее сказать – восхищает сила воображения Кира Булычёва: животные этой планеты почти что ничем не похожи на тех что в «Посёлке»!
Притом книга эта – очень серьёзный разговор об ответственности проводящего эксперимент. О том, насколько далеко в нём можно зайти. Навскидку припоминаются два эксперимента, которые пришлось прекратить, перед этим успев «заиграться». И если биологи во главе с Жанной Резниковой сами спохватились, когда муравейник в лаборатории стал вымирать, то Стэнфордский тюремный эксперимент прекратил поднявший панику случайно зашедший туда чужой человек. По-моему, Павлыш сыграл роль такой Кристины Маслак для «духа»-учёного.
Книга занятная, поднята тема прогрессорства и о том, как трудно быть богом… Сами герои проговаривают эту фразу. Такой теплый привет Стругацким.
Если у тебя несколько дней безбедной жизни, если тебе ничто не угрожает, то сидеть в корабле, пить чай и препарировать мошек — занятие не для цивилизованного человека. Цивилизованный человек хочет открыть новый материк и назвать неведомую реку именем любимой женщины — скажем, мамы.
вздыбилась. Теперь и Жало почувствовал жуткое присутствие. Чуткие уши не доносили ни звука. Не было запаха. Не было ничего. Было присутствие
«Вы разумны, мои дети. Учитель вам больше не потребуется».
Хорошо, когда есть решение, которое можно принять. Раньше и этого не было. Решение требовало действий, многочисленных, разнообразных и спешных. Чем-то это было похоже на отъезд в отпуск – надо прибрать в квартире, оставить корм рыбкам в аквариуме, договориться с соседкой, чтобы поливала цветы, позвонить друзьям, позаботиться о билете...
Ночь грозила чем-то новым, незнакомым, злым, ибо планета была еще молода и жизнь на ней погружена в беспощадную борьбу за существование, где побежденного не обращали в рабство, не перевоспитывали, а пожирали