Кабаре встретило меня вновь пьянящими запахами и видами. Тьма ночи уже накрыла город, а значит все зеваки проводили вечер в ласковых объятиях незнакомок. Только моя златовласка никому не давалась. Как тогда, со мной, позволяла смотреть, но не трогать. Она юрко проскальзывала между рядами пьяниц, избегая их жаждущих рук. В конце забега она заметила меня на пороге и вновь скрылась за темным занавесом. Я проникнул за ней, но никак не мог ее найти за яркими костюмами танцовщиц. Золотые волосы мелькали то там, то тут. Перья. Пеньюары. Все словно стали ею, и никто из них не был по-настоящему.
Наконец холодная рука схватила меня и увела в наше темное укрытие. Она протянула мне стакан виски со льдом. Я взял его. Удивленный и рассеянный, я сделал глоток. Горько. Как жизнь в этом городе.
– Ты видел его? – тихо спросила она с надеждой в голосе. Я кивнул, – Ты выбрался оттуда? Значит, все кончено? – долгое молчание. Отрицательный кивок. В ее глазах потухли сверкающие огоньки, которые были буквально мгновение назад. Теперь на нее словно накатилась вся усталость за годы жизни. Понурые плечи скрыли яркую красотку, которая обворожила меня. Я дал ей стакан, желая успокоить.
– Я узнал кое-что. Теперь я скорее умру, чем оставлю его живьем, – она сделала большой глоток, оставляя кусок льда во рту. И поддалась ко мне. Губы сплелись в страстном поцелуе. Холодок льда резко контрастировал с жаром наших языков. Это был удивительный поцелуй. Он пьянил хуже виски, убивал хуже мафиози, горчил хуже табака. Эта горечь последней надежды. Все, как и полагается в городе грехов. Голова стала кружиться. В глазах потемнело. Я не понимал, мог ли я открыть глаза вообще. С кончиков пальцев по телу пошло онемение мышц. Я оттолкнул ее. В проскальзывающих образах я увидел ее. Глаза превращались в светлое небо. Тело покрывали синяки. Я представил гребанного соседа, который делал с ней страшные вещи. Но ее глаза не винили меня. Они обволакивали любовью. Взгляд прояснился. Снова моя загадочная златовласка. На смену любви пришла ненависть. Смертоносность.
– Прости, но ты перешел не ту дорожку, – говорила она, выплевывая лед в ладонь. В нем был яд! Черт ее возьми. Все это был продумано. Я попался на удочку этих роскошных волос. Этих длинных ног, – Как жаль таких, как вы. Могли бы стать отличной игрушкой для НЕГО. А теперь мы оба понесем наказание. Скажи спасибо, что я выкупила возможность тебя убить помягче. ОН бы не стал делать тебе такой подарок.
Она вытащила из наряда какой-то порошок и растворила его в алкоголе. Выпила залпом. Противоядие. Но я был слишком слаб. Не мог сопротивляться. Сознание долго покидало меня. Я видел, как она переодевалась. Ее волшебные изгибы тела. Синяки. Кровоподтеки. Никто больше не будет свободен. Была ли в этом ее вина? Или моя глупость? Ее траурное платье в перьях. Неужели в ту ночь она тоже кого-то убила? Круг замкнулся. Глаза потухли, лишенные жизни. Тьма. Никаких чувств. Просто пустота.
Часть 6
Тесное помещение. Руки сложены на груди. Из легких вырывается задержавшаяся жидкость. Как давно меня не было? Глаза еле расклеиваются. Вокруг тьма. Перед самым моим лицом я чувствую ткань. На фоне, где-то снаружи этого тесного помещения я слышу цокот туфлей. Сердце после долгого ожидания делает лишние стуки. Меня окутывает паника. Я умер. Я умру. Воздуха перестает хватать. Я быстро дышу, пока с силой не отталкиваю от себя легко поддающуюся стену перед собой. Крышка подлетает вверх и шлепается рядом. Теперь я могу рассмотреть красивый строгий костюм на себе. Алую гвоздику в петлице. Подо мной что-то вроде постели. События прошлого с жестокой силой окутывают мое сознание. Я умер. А что потом? Это, должно быть, мои похороны. Но почему я жив? Вспомнив про цоканье снаружи, я сел в своем гробу и огляделся.
ОНА стояла возле окна, прячась от внешнего света. В руках она держала тонкую сигарету. Яркая помада оставила на ней свои следы. Ее тело окутывала летящая ткань. Полупрозрачная, она словно лепестками бутона ложилась на широкие бедра, прикрывая столь желанные многими ноги. Я совсем перестал понимать случившееся. Она же сама меня отравила. Почему теперь здесь?
– Дорогая, тебя не пугают восстания мертвецов? – съехидничал я, не желая выглядеть слабой перед ней. Не снова. Не теперь.
– Видала и похуже, дорогой, – продолжила она мою игру. Наконец, сигарета в ее руке догорела до конца. Она затушила ее об стену за собой и отбросила в сторону. Подошла ближе. Держала зрительный контакт. Потом посмотрела ниже. Руки схватили воротник пиджака. В мгновение я хотел было ее оттолкнуть, но она просто выпрямила его и отряхнула, – Хороший костюмчик. У НЕГО хороший вкус. Это, кстати, одна из его комнат. Как тебе такой план?
Я не поверил своим ушам. Мы были прямо под носом главного говнюка этого города. Она все это устроила. А он думает, что я мертв. Гениально. Гнездо нужно истреблять изнутри, сжигая в первую очередь матку. Я ощупал себя. Никакого оружия. Ну конечно. Меня же почти похоронили. К чему покойникам револьвер. В этот момент она словно поняла мою обеспокоенность. Стала поднимать одну юбку за другой, обнажая не только чертовски сексуальные ноги, но и не менее желанные в это мгновение боеприпасы.