Ветер мчит на юг, и вновь возвращается на север. Весь мир – круговращение, и ветер следует его круговороту. Все реки текут в море, однако море не переполняется. Вновь к истокам рек возвращаются их воды. То что было, это то что будет, что свершено, то будет свершено. Нет воспоминаний о бывшем, и не будет воспоминаний о том, что будет с теми, кто придет после нас.

Роджер Желязны, из книги «Князь Света»

– Ветер меняется… Ты выбрал неудачное время, чтобы приехать, Калеб! – Руфорт задумчиво потирал подбородок, покрытый густой растительностью и всматривался вдаль, приложив ко лбу руку.

– И что это значит?

Калеб Олби никак не мог понять, почему этот факт всех приводит в такое беспокойство. Ладно местные торговки и дети, напуганные байками своих мамаш, чтобы те не ходили к морю без присмотра, но слышать от старика Руфа, закаленного солью и морскими муссонами рыбака, что ему следует бояться простой смены погоды… Это уже слишком.

– Ничего хорошего! – сплюнул старик, продолжая смотреть куда-то за горизонт.

– Перестань. Я приехал на остров не для того, чтобы слушать твой нудеж. Мне хватает его от Квин.

Руфорт неодобрительно покачал головой, словно не слыша слова Калеба.

– Совсем нехорошо. В прошлый раз стихия забрала троих. Я знал этих ребят, отличные парни были. Братья Спайки. Тела до сих пор не нашли.

Калеб раздраженно отмахнулся от смотрителя. Вот уже больше десяти лет тот присматривал за их семейной виллой Сен-Корси на уединенном острове Каха-де-Муэртос вблизи побережья Пуэрто-Рико. Время, проведенное в одиночестве, сделали старика нелюдимым и диким. Раз в несколько недель Руфорт наведывался на главный остров, чтобы закупиться продуктами и его любимым бурбоном. К слову, если бы не последний, он бы совсем не покидал Сен-Корси, так как питался исключительно рыбой, которую ловил сам. Калеб знал о пристрастии Руфорта к спиртному, но порученная ему работа всегда была выполнена, территория убрана, а на вилле царил идеальный порядок. К своим обязанностям старик относился очень скрупулёзно и ответственно, так не все ли равно в чьей компании он коротал вечера. Если между бутылкой или какой-нибудь пуэрториканкой он выбирал первую, это его право.

– Руфорт, у меня нет времени на твои глупые байки. Я устал с дороги, и мне хочется отдохнуть.

– Спайки тоже так говорили. А я предупреждал, что надо держаться подальше от воды. Ветер меняется…

– Хватит! – Калеб строго осек рыбака, – этой троице нечего было выходить в море после такого количества выпитого бурбона.

– Бурбона? – волшебное слово магическим образом заставило Руфорта отвлечься от созерцания морских просторов и обернуться к Калебу.

– Вот именно. Думаешь, один ты знаешь эту историю? Хозяйка паба на побережье тоже имеет длинный язык и не прочь поделиться последними новостями. Она лично видела, как пьяные братья отплывали с острова, она и еще с десяток посетителей.

– Ха-ха, – Руфорт потер переносицу и снова сплюнул.

– Вот она, современная молодежь. Думают, что всему есть логическое и простое объяснение. Послушали бы лучше стариков, они знают больше.

Калеб опустил дорожную сумку на землю. Очевидно, его приезд действительно был неожиданностью, потому что судя по стеклянным глазам Руфорта, тот уже принял на грудь. Вот с чем был связан его бессвязный бред.

– Хорошо, – Калеб решил поддержать разговор. Бог знает, сколько этот старик провел здесь без общения. Местные говорили, что давненько не видели его на острове. Калеб и сам ехал на виллу с тяжелым сердцем, мысленно моля, чтобы найти смотрителя спящим в своем бунгало, а не мертвым где-то в тропической чаще.

– Расскажи, что же такого говорят старики. Очередные страшилки для детей? Уверен, очень интересная история…

Руфорт в мгновение ока оживился и начал свой торопливый рассказ. Его голос стал зловещим.

– Это не страшилки, и детям их бояться нечего. Тут все гораздо серьезнее. Во всем виноват северный ветер…

– Господи, Руфорт, – Калеб закатил глаза. Опять он туда же!

– Нет-нет! Ты зря мне не веришь. Все это чистая правда. Ветер не сулит ничего хорошего. Он приносит с собой беду…

– Он приносит с собой шторм и непогоду. А это априори небезопасно. А если пьяным болтаться по побережью, то, чего доброго унесет в море. Как твоих знакомых.

– Братьев Спайки забрала не стихия! Это темные и древние силы. Куда древнее, чем легенды о них…

Резкий порыв ветра в ту же секунду сорвал с лысеющей головы Руфорта старую рыбацкую кепку. Этого оказалось достаточно, чтобы тот счел это сакральным знаком.

– Начинается, Калеб… Да помоги нам Господь. Зачем ты только приехал.

Калеб окончательно вышел из себя. Хватит с него проблем дома, на работе. Он сбежал из Лос-Анжелеса не для того, чтобы кто-то вздумал его упрекать в этом. Эта вилла – его дом, тайное пристанище, место, где можно отдохнуть от назойливых телефонных звонков и докучающих е-мэйлов.

– Руфорт, иди проспись. Но для начала, отведи меня на виллу.

Калеб не был здесь пять лет. За это время многое изменилось. Изменился и сам Калеб. Из сумасшедшего взбалмошного подростка он превратился в рассудительного и рационального мужчину. Он больше не пропадал на ночных тусовках, не зажимал горячих девчонок в туалете ночного клуба. Жизнь круто все развернула. Его старшая сестра Хизер, некогда маленькая зануда, успела выйти замуж, и превратилась в миссис Маккензи, а брат, который всего на пару лет старше Калеба поступил на военную службу и теперь приезжал домой только на рождество. Они стали для матери с отцом эталоном для подражания, и лишь Калеб, который не вписывался в рамки понятий «идеальное будущее» доставлял им головную боль. В их представлении, вся семья должна была непременно жить как минимум в соседних домах, собираться на ужины за одним столом и каждое рождество проводить в одинаковых свитерах с приторной улыбкой на лицах. А Калеб хотел свободы. Абсолютной и безграничной. Его тяготил семейный очаг. Но расстраивать мать ему тоже не хотелось. Может поэтому в жизни Калеба каким-то непостижимым образом появилась Квин. Калеб и сам не понял, как она стала присутствовать на всех семейных торжествах и называть его «дорогой».

Откуда взялась эта девчонка? Она жила в доме напротив, кажется, пару раз приезжала в гости к своей тетке, и вот однажды, Калеб имел неосторожность трахнуть ее на вечеринке по случаю дня рождения Хизер. На утро она уже сидела в гостиной их дома, прикрывая наготу рубашкой Калеба, и строила с его матерью планы на их совместный уикэнд.

Впрочем, ни сейчас, ни тогда Калеба это не трогало. Он работал в Лос-Анжелесе, занимался карьерой, бизнесом и перевозить «невесту» в холостяцкую квартиру не собирался. Там и без нее хватало однодневных увлечений, которые кстати, без лишних вопросов уходили с утра и не докучали ему своим обществом. Все было вполне взаимовыгодно. Оргазм за оргазм и никаких обязательств. То, что надо. А Квин… Калебу нравилось, что по возвращению домой его ждал надежный тыл, свежеиспеченный пирог и гарантированный секс, хоть и с выключенным светом. Все в тихом пригороде, где жила семья Олби, дышало традиционными устоями.

Воспоминания грели душу Калеба, пока он пробирался сквозь буйство тропической растительности к вилле. Все что ему было сейчас надо – это немного отдохнуть. Месяц-два вдали от материка, наедине с природой, шумом прибоя, прогулками на яхте, обществом мулаток и…

– Калеб, помни, что я тебе говорил.

Калеб обернулся. Брюзжащий голос Руфорта вырвал его из приятных мечтаний.

– Да, черт возьми, Руф. Я понял тебя, понял. Быть осторожным, смотреть в оба. Все как всегда.

Руфорт еще какое-то время помялся на пороге виллы и тяжело вздохнув, снова пробубнил себе под нос.

– Зря ты приехал. Зря…

Глава 2

Пока Калеб осматривал виллу, решая, где лучше разместиться, Руфорт вышел на улицу. Калеб нашел его под высокой каучуковой пальмой, мастерящим какое-то необычное приспособление, больше похожее на ловушку для диких зверей.

– На охоту собрался? – весело спросил Калеб, желая развеять напряженную обстановку, но старик лишь еще больше свел плечи.

– Можно и так сказать.

– Потом похвастаешь трофеем?

В ответ раздалось сосредоточенное пыхтение. Калеб предпринял еще одну попытку смягчить старика.

– Если хочешь, можем скоротать вечерок у костра? Ты потравишь свои байки, пропустим стаканчик-другой бурбона…

Руфорт, наконец, отвлекся от своего занятия и посмотрел наверх, с задумчивым видом наблюдая, как ветер раскачивает огромные резные листья над головой.

– Ночью будет шторм, чувствуешь, как поменялся ветер… Через пару часов здесь будет настоящая вакханалия. Я, пожалуй, останусь в своем бунгало. Да и тебе советую, Калеб. В такую непогоду лучше, как следует закрыть окна и сидеть дома, не высовываясь.

– Как знаешь, – Калеб понял, что большего от старого рыбака не добьешься. Если даже бурбон оказался бессилен, то дальше и пытаться нечего. Он круто развернулся, намереваясь уходить.

– Ты куда собрался?

– Хочу немного поплавать.

– Ты что, не слышал, что я только что сказал? – Руфорт вскочил на ноги с невероятной для его возраста прытью и вцепился Калебу в руку. «У него стальная хватка», – успел отметить парень. Жилистые пальцы впились в кожу, как щипцы.

– Спокойно, дружище. Я туда и обратно. Я не сумасшедший, не переживай. Вернусь прежде, чем ты закончишь мастерить эту свою штуку, чем бы она ни была.

Руфорт смерил Калеба недоверчивым взглядом, но руку все же отпустил, и что-то недовольно бурча себе под нос, вернулся к своему занятию. Калеб уже не слушал. «Да, старик и правда совсем выжил из ума. Надо будет что-то с ним делать, а то эти его помутнения до добра не доведут».

Знакомая тропа вывела Калеба прямо на побережье. Дикий пляж, усыпанный валунами и острыми камнями дышал спокойствием и тишиной. Кроме низких серых туч над горизонтом, и прохладного ветра, изредка налетавшего резкими порывами, ничего не предвещало что ночью бухту Каха-де-Муэртоса накроет штормом. Сейчас, прибой лениво облизывал песчаный берег, пугая суетливых крабов и рачков.

Калеб быстро скинул одежду и, недолго думая, побежал в воду. Ласковые волны встретили его как давнего друга, и Калеб с наслаждением ощутил, как перестала гореть опаленная солнцем кожа. Море исцеляло, дарило бодрящую прохладу и энергию. Парень чувствовал, как тело напитывается живительной влагой, жизненной силой. Это место всегда оказывало на Калеба такое влияние, и он был безмерно рад, что вопреки сомнениям, бросил все и приехал сюда. Ему это действительно было необходимо. Это была перезагрузка.

По возвращению в Лос-Анжелес, Калеб больше не будет прежним. Он решил поменять свою жизнь, хоть это скорее всего и ранит родных ему людей. Однако, по-другому Калеб не мог, и не хотел. Его дух страдал и умирал в бетонной коробке города, пусть тот и был под эгидой ангелов. Бизнес процветал, и не требовал тотального контроля с его стороны, а значит, Калеб мог позволить себе куда больше, чем все остальные. Он хотел увидеть мир, и мир звал его в ответ, и манил, манил своей широтой и необузданностью. Это свидание уже было назначено… и Калеб отчаянно ждал его.

Вдоволь наплававшись, Калеб вышел из воды. Он не взял с собой полотенце, позволяя ветру обсушить соленые капли. «Ну вот, Руф, а ты переживал. Будто я первый раз здесь», – подумал Калеб, но тут случилось то, чего он никак не ожидал.

На миг, ему показалось, что это обман зрения. «Не может быть. Какого хрена!». Калеб до боли в глазах начал всматриваться вдаль. Нет, определенно ему не показалось. К острову, прыгая по волнам, неслась большая моторная лодка. Неужели с острова все же прислали помощницу? Калеб договорился с местной жительницей, что она будет три раза в неделю приезжать и помогать Руфорту. За хорошие деньги от нее требовалось готовить и выполнять несложную работу по дому. Однако, она должна была быть только завтра. Кто же тогда это?

По мере того, как лодка приближалась к берегу, пульс Калеба становился чаще. «Нет. Пусть это окажется шуткой», – молил он. Но очевидно, его мольбы никто не слышал, да хотя как делать это правильно, и у кого просить, Калеб толком никогда и не знал. Наверное поэтому, его ждало худшее разочарование в жизни. Смуглый паренек ловко спрыгнул с лодки, как только мотор перестал работать. Оказавшись по пояс в воде, он двинулся к пляжу, как раз туда, где стоял Калеб.

– Hola Senor! – поприветствовал он его, подойдя ближе.

– Добрый день, – сдержанно ответил Калеб, хоть уже и сомневался в этом, заметив на носу лодки махающую ему Хизер.

– Привет, братик! Спасибо Андреас, что доставил нас в целости и невредимости! – прокричала она.

– Нас? – Калеб не мог поверить своим глазам. Из-за спины его сестры показались еще несколько восторженных и улыбающихся лиц. Всех их Калеб, конечно же знал, причем так хорошо, что предпочел бы не видеть до следующего Рождества, когда и должна была произойти встреча. Они что, сговорились против него?

Парень молча наблюдал, как парнишка помогает спускаться с лодки сначала Хизер, потом ее мужу Уолберу. Когда же он увидел раскрасневшееся от жары лицо Квин, это стало последней каплей. Хотя нет, пожалуй, не последней. Громогласный бас его старого друга, Ника Джобса, огласившего все побережье – вот последняя капля. Стоило четверке подойти ближе, Калеб разразился гневными ругательствами.

– Какого хрена вы здесь делаете? – прокричал он, не особо заботясь, как это будет выглядеть со стороны. Ему гости точно были не нужны. Судя по быстро бегающим глазкам Хизер – это было ее рук дело.

– Ты совсем забыл о манерах? Мог бы и поздороваться! – укоризненно хмыкнула она.

– Кто бы говорил о манерах! Разве заявляться без приглашения – признак хорошего тона? Что вы здесь делаете?

– Ты, наверное, забыл, что через неделю у тебя день рождения? Думал, мы бы пропустили его? Это ведь семейный праздник! – за эти слова Калебу захотелось как следует двинуть сестру. «Какой нахрен семейный праздник?» Калеб планировал отметить его в Сан-Хуане, потягивая карибский ром в каком-нибудь стриптиз-клубе, с танцующей латинкой на коленях.

– Привет, дружище! – Ник протянул Калебу свою огромную ладонь и радостно потряс его руку в рукопожатии, – мы решили сделать тебе сюрприз! – хохотнул он, в свойственной ему простоватой манере.

– Можно было сначала спросить у меня?

– Тогда сюрприза бы не получилось! – Квин вышла к Калебу, мягко покачивая бедрами и обвила его за шею. Калеб успел заметить, как жадно проводил ее взглядом Ник. «Забирай», – хотелось сказать ему, но девушка уже повисла на нем, впившись губами в его губы.

– Привет, – ласково промурлыкала она, откидывая назад копну темно-русых волос, когда их губы разомкнулись – ты скучал? Вот я – безумно!

Калеб кисло улыбнулся.

– Конечно, как же иначе.

****

Спорить не было смысла. На энтузиазме Хизер мог бы работать атомный реактор и снабжать энергией все Пуэрто-Рико, однако он достался персонально Калебу.

Каково же было удивление Руфорта, когда Калеб вернулся на виллу в сопровождении этой веселой компании.

– Сеньора Олби! – он почтительно снял свою фуражку, неловко и слегка глуповато отвесив поклон Хизер. Та запрыгала на месте, весело повизгивая от восторга. В последний раз она была на вилле еще в детстве, когда их с Калебом впервые привезли сюда родители. Хотя, виллой то жилище вряд ли можно было назвать. Бунгало под соломенной крышей, когда-то принадлежавшее каким-то местным богачам, но со временем утратившее для них ценность. Олби старший выкупил его вместе с землей за бесценок, и семья даже несколько раз приезжала сюда. Но вскоре, Шон Олби наигрался в путешественника, назначил Руфорта смотрителем, и забыл о существовании этого места. Олби прочно пустили корни в Вермонте и не покидали штат на протяжении уже двадцати лет. Калеб все здесь переделал, снес старое здание, и построил новую виллу. Во почему на лице Хизер читалось такое открытое недоумение. Здесь не осталось ничего, что бы она помнила из детства.

– Ничего себе! – присвистнула девушка, когда компания зашла в дом, – я не думала, что ты все так переделал. Впечатляет, Калеб! – одобрительно кивнула она.

– Да, совершенно точно! – Уолбер имел дурацкую привычку повторять все за женой, и во всем с ней соглашался. Калеба удивляло, почему его сестра вообще выбрала этого инертного и пассивного человека. Он был совершенно безынициативным, серым и посредственным клерком в маленькой мебельной фирме. Однако отец с матерью считали это прекрасным признаком стабильности и размеренной жизни. Самой же Хизер очень нравилось, как звучит его фамилия в сочетании с ее именем. Вот и сейчас Уолбер покорно нес огромный чемодан Хизер, пыжась от натуги. Его худощавое тело согнулось пополам, пока он втаскивал неподъемную ношу по высоким ступенькам наверх.

– У тебя найдется парочка гостевых? – сладко улыбнулась Хизер, бросив совершенно равнодушный взгляд на мужа.

– Парочка? – Калеб попытался скрыть раздражение. Неужели Квин должна спать с ним?

– Ну да, для нас с Уолбером и Ника. Только пожалуйста, подальше от вашей с Квин комнаты. Мы хотим высыпаться по ночам, да, милый? – она словно вспомнила о существовании Уолбера и резко прильнула к нему, взяв под руку. Калеб не мог не усмехнуться. Хизер сколько угодно могла разыгрывать эту комедию для родителей, но он прекрасно видел, что их браку осталось недолго. Сестра хотела детей, однако годы тщетных попыток поставили их семейную жизнь в опасную ситуацию.

Квин словно чувствовала, что ей не рады и тихо сидела на тахте, разглядывая свои длинные пальцы. В такие моменты Калебу становилось даже жаль ее, но он был не виноват. Она сама придумала для себя розовые замки и упорно бродила по их пустым залам, населяя те, выдуманными мечтами и грезами. Это был ее выбор, и Калеб не возражал. Он не отпускал девушку, но и не давал приближаться слишком близко. Она всегда должна была быть надежным тылом. Не более.

От этих мыслей у Калеба что-то шевельнулось внутри. Мысли о доступности Квин взбудоражили кровь. Пожалуй, можно и совместную комнату, пока он в полной мере не удовлетворит свои потребности.

Если с незваными гостями поделать было уже ничего нельзя, то стоило максимально извлечь пользу из их присутствия здесь. Калеб мысленно улыбнулся. Для Квин он уже нашел занятие, а вот Хизер требовалось что-то куда более серьезное и не такое приятное. Мысль пришла в голову Калеба совершенно неожиданно. «А не отказаться ли от услуг помощницы?». Сестра так рвалась порадовать его, так почему бы не возложить все домашние обязанности на ее плечи? Сама виновата.

Калеб остался чрезвычайно доволен своим планом.

– Можете разместиться на первом этаже. Комната направо – с двуспальной кроватью, налево – гостевая с тахтой. Выбирайте сами, кому что, – безразлично бросил Калеб и протянул руку Квин.

– Идем, я покажу нашу комнату.

Щеки девушки зарделись ярким румянцем. Калеб всегда производил такое дурманящее впечатление на девушек. Дерзкий взгляд, выразительный подбородок и копна непослушных каштановых волос, вкупе с прекрасной атлетической фигурой и бронзовым загаром, делали Калеба лакомым кусочком для представительниц противоположного пола. Калеб знал это, и без зазрения совести пользовался. У Квин не было шансов отказаться, и она послушно приняла приглашение, покорно последовав за своим искусителем наверх.

Глава 3

Время давно перевалило за полночь, а Калеб все еще не мог уснуть. Он ворочался с боку на бок, снедаемый каким-то странным чувством внутреннего беспокойства. Он не понимал с чем это связано. Но что бы он не предпринимал, как бы не ложился, кровать казалась жутко неудобной, разгоряченное тело Квин слишком жарким, а завывание непогоды за окном – громким. Вконец устав от тщетных попыток побороть бессонницу, Калеб сел в постели, потер лицо руками и с тяжелым вздохом взъерошил волосы. От удушливой жары они слиплись на лбу, и Калеб решил, что возможно поможет освежающий душ. Неслышно выскользнув из комнаты он спустился вниз. Яркая вспышка молнии на миг озарила все вокруг. За окном бушевал такой ураган, что Калеб почувствовал себя еще более неуютно. «Чертов старик» – раздраженно подумал парень. Если бы не его дурацкие предостережения, Калеб даже не придал бы значения ненастью. Теперь же этот свист, вперемешку с раскатами грома приводил в смятение его разыгравшуюся фантазию. Он подошел к большой террасному двери и прислонился к прохладному стеклу. Где-то там вдалеке, стонали и вздыхали волны, разбиваясь об острые скалы. Море словно стало живым существом, и оно взывало и молило о помощи. На мгновение Калебу показалось, он слышит этот зов. Протяжный, исполненный тоски.

«Калеб… Калеб… На помощь, Калеб… Калеб, я здесь…»

Листва, хлещущая по черепице крыши, гулкая дробь капель дождя в окно, все слилось в единую какофонию, играя с сознанием парня. Калеб прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Даже сквозь плотно закрытые веки он увидел очередной белый всполох. Всего через несколько секунд грянул гром. Он затрещал с такой силой, и настолько близко, что Калеб невольно вздрогнул. Может, старик был прав? И небеса разверзлись, чтобы поглотить его, за все грехи, за все, что он делал, не задумываясь ни о чем и ни о ком, кроме собственного эго. Гром прокатился по окрестностям еще раз, и Калеб четко и совершенно ясно услышал чей-то крик. Душераздирающий, полный бессилия и отчаяния, он раздавался откуда-то издалека, и Калеб молниеносно распахнул глаза. До боли он начал всматриваться в зеленую чащу. Огромные листья бесновавшихся от порывистого ветра пальм, создавали причудливые образы, и дразнили Калеба, путая его и обманывая призрачными видениями. Калеб яростно потряс головой. Это все усталость, не иначе. Он твердо решил, что нужно все-таки вернуться в постель, но на улице снова закричали. Калеб ясно слышал зов о помощи. Не задумываясь, он распахнул дверь и рванул на улицу. Стоило ему спрыгнуть с лестницы, босые ноги тот час увязли в грязи. Пронизывающий ветер едва не сбил Калеба с ног. Потоки воды словно лезвия резали кожу. За секунду Калеб промок до нитки. Он быстро огляделся, но вода заливала глаза, напрочь лишая зрения. Вспышка молнии пришлась как раз кстати. Благодаря ей, Калеб ясно увидел лачугу Руфорта, в окне которой маячил слабый свет. Калеб хотел было пойти к нему, чтобы спросить, не слышал ли старик тот странный крик, как он повторился вновь, еще сильнее. На этот раз Калеб отчетливо слышал его. Нет, это точно не его фантазия, не происки ветра, кому-то и правда нужна была помощь. Калеб больше не медлил. Он бросился в сторону пляжа, откуда доносился крик, который с каждой минутой превращался в протяжные стенания. Голос был женский, пробирающий до костей. Словно его обладательница ведет неравную борьбу со смертью. Калеб боялся не успеть. Легкие разрывало от жгучего холода. Но он не обращал на это внимание, ноги несли его вперед. Однако, как только Калеб выбежал на берег, крик неожиданно стих. Кроме грохота волн о скалы и завывания ветра, ничего не нарушало монотонного шума проливного дождя. Но Калеб не мог так просто сдаться. Он торопливо пошел по берегу, всматриваясь в кромешную угольную темноту. Она была настолько непроницаемой, что в какой-то момент стала казаться Калебу опаснее волнующегося моря, опаснее шторма. Темнота путала, обволакивала и заманивала в свои объятия. Калеб перестал ориентироваться, где он. Куда бы не падал его взгляд – всюду было темно. Просто черная пустота, в которой он окончательно заблудился. Калеб умел ориентироваться на местности, он понимал, что сейчас может полагаться только на слух. Самое главное – держаться подальше от воды, иначе пучина одним холодным объятием могла утащить вслед за собой. И Калеб пятился от нее назад, отступая в джунгли. Но чем больше он отступал, тем громче раздавался рев водной бездны. Калеб замер. Ветер рванул с такой силой, что Калеб рухнул на колени прямо в песок.

«Калеб… Калеб, помоги мне…». Голос звучал словно в голове, он был повсюду, захлебывался глухим эхом, то опускался до едва уловимого шепота, то взвинчивался резким воплем.

– Что тебе надо? Скажи, где ты!!! – изо всех сил закричал Калеб, но темнота не ответила.

– Как тебе помочь?! – снова спросил Калеб и он мог поклясться, что воздух вокруг него задрожал от мелодичного смеха.

«Калееееб»… В таинственном голосе не осталось и намека на страх и боль. Теперь он словно дразнил парня, издевался, заигрывал. Эхо дохнуло где-то рядом, рассеиваясь вдали, но тут же отрикошетило с удвоенной силой. Калеб резко отпрянул, когда прямо над его ухом чистый и звонкий голос произнес: «Я здесь, Калеб!»

– Калеб! Калеб, ты здесь?

Парень уже не мог разобрать, кто его звал. Однако, как только лучи от сигнальных фонарей ударили ему в лицо, он понял, что перед ним не призраки. Вдали показались темные фигуры Руфорта и Ника. Оне спешили к нему, заставляя темноту и таинственный шепот отступать. В последнем Калеб явственно чувствовал разочарование.

– Калеб, ты что мать твою творишь! – Руфорт схватил парня за руку и рывком поставил на ноги. Но тот не мог ответить. Губы посинели от холода, зубы стучали, не давая возможности произнести ни единого слова.

– Я говорил оставаться дома! Говорил! – грозно орал старик, одновременно накидывая на плечи парню дождевик. В это время Ник сочувственно кивал. Он не осмеливался перебивать Руфорта, слишком тот был зол.

– Дружище, чего тебя вообще понесло в такую погоду на улицу? – наконец, робко спросил он.

– Я н-н-н-н-не знаю, – язык плохо слушался Калеба, – я ус-с-с-с-лышал крик. Мне пок-к-к-к-к-казалось, кому-то н-н-н-ужна п-п-п-помощь.

В ту же секунду Руфорт остановился и схватил Калеба за плечо, резко развернув к себе лицом.

– Что ты сказал? Ты уверен?

Калеб покачал головой. Он уже ни в чем не был уверен, но все же не хотел, чтобы его сочли сумасшедшим.

– Д-д-да. Поэтому и п-п-пошел.

Руфорт чертыхнулся себе под нос и злобно сплюнул.

– Послушай, малый, – обратился он к Нику, – Держи фонарь крепче, и отведи его домой! Не сворачивай с тропы.

– А вы? – Ник напрягся, и Калебу на миг показалось, что в глазах приятеля промелькнул страх.

– А мне нужно кое-что проверить. Я догоню вас. Идите, пока этот дурак в конец не замерз. Ветер ледяной, еще не хватало подхватить горячку. Идите! – рявкнул Руфорт и Ник не осмелился спорить. Он поднял фонарь высоко над головой и пошел вперед. Калеб вяло поплелся за ним. Ему хотелось спросить, какие вдруг дела появились у старого рыбака на побережье посреди ночи, в проливной дождь, но сил не осталось. Он едва переставлял ноги, и был безмерно счастлив, что эти двое нашли его.

Когда Ник и Калеб вышли к вилле, та была погружена во мрак. В окнах мерцали слабые огоньки свеч.

– Электричество отрубилось, – пояснил Ник, когда они поднимались по лестнице в дом, – хорошо, что твоя вилла стоит на сваях, иначе, чего доброго, ее смыло бы дождем.

Калеб кисло улыбнулся. Теперь друзья хорошенько подумают, прежде чем устраивать подобные сюрпризы и заявляться без приглашения.

В гостиной их уже ждали. Завидев Калеба, Квин вскочила с тахты и побежала к нему. Девушка порывисто обняла его, утыкаясь лицом в шею. Реакция Хизер была не столь сентиментальной.

– Ты полный кретин, Калеб, знаешь об этом? – зашипела она, соскакивая с высокого барного табурета.

– Заткнись, Хизер! – отмахнулся Калеб. Он привык, что сестра никогда не стеснялась в выражениях, особенно по отношению к нему и всегда платил ей той же монетой.

Сестра больше ничего не ответила. Она злобно сверкнула глазами и круто развернулась, направляясь в сторону своей комнаты. Это молчание было красноречивее любых слов. Если бы оно умело убивать, Калеб был бы уже мертв.

– Мы здорово перепугались, Калеб, – деликатно и сдержанно произнес Уолбер, но Ник не дал ему договорить, перебивая:

– Да еще бы! Мы подорвались от жуткого грохота. Вышли, дверь распахнута настежь, тебя нет. Ветер смел все, оборвал карнизы, жуткое зрелище, словом. Хорошо, что Хизер додумалась пойти к тому старику. Дружище, он хоть и чокнутый, но свое дело знает. Быстро смекнул где тебя искать, – Ник с размаху плюхнулся на тахту, и громко хохотнул.

– Вот это ночка! Адреналин так и кипит по венам! Может все-таки расскажешь, что тебе ударило в голову?

– Завтра. Хочу спать, – коротко отрезал Калеб. Квин мягко обвила руками его плечо и они пошли наверх. Уже лежа в постели, опутанный руками и ногами этой кроткой безотказной девушки, Калеб, наконец, выдохнул. Веки слиплись сами собой, сон не заставил себя ждать. Единственное, что услышал Калеб напоследок, находясь на грани реальности и забвения, это нежный перелив женского смеха, напоминающий тихий звон серебряного колокольчика.

«Калеб» позвал манящий голос, но он уже не слышал.