Прошло несколько часов. Поиски не прибавили ничего нового, и Лю, устало потерев глаза, отошел к окну, отвлечься на что-нибудь происходящее снаружи. К его удивлению, солнце оказалось ниже линии горизонта, и в Столице стало темно. Повсюду зажглись электрические лампы, да и людей на улицах поубавилось. К воротам Бастиона подъехала разукрашенная золотой вязью карета с незнакомым гербом. Ее черные борта были покрыты черным смолянистым лаком, а на месте извозчика сидела странная фигура, закутанная в темный же плащ.
– Эй, Инг… Ты ж разбираешься в знати? Можешь вспомнить, чей это знак?
– Что? – подросток отвлекся от книги и нехотя поплелся к окну. – А… Граф… Забыл. Странное у него имя, да и сам он не проще. На мероприятиях почти не появляется, держится особняком. Отец рассказывал, что от разговора с этим человеком у него всегда «замерзали ноги». Как-то так. Скорее всего, метафора, но видимо, личность он не из приятных. Его дед приехал в Морасию из Западного Конгломерата Ив. Поговаривали, что был там важной шишкой, как будто бы правителем одного из наделов, но почему-то сбежал и поселился в Столице. Про сына ничего не известно, а внук – точная копия деда. Лицом один в один портрет предка, однако, не носит бороду и предпочитает чуть менее черные одежды.
Лю удивленно заморгал, и даже Рин поднял от книги взгляд.
– И откуда ты все знаешь?
– Из-за того, что я почти не выбирался с отцом «в свет», он много рассказывал мне за ужином. Ну, я и слушал. Не хотелось его расстраивать. К тому же, это было… интересно.
– Мое почтение твоему старику! – бросил из угла зала Рин. – Терпеть такого непутевого сыночка и позволить ему поступить в Тринадцатый Отряд – на такое способен не каждый. Серьезно, я не шучу. Рагдар – мужик!
Инг улыбнулся. Но в этот момент из кареты показался сам граф. Высокий, крепкий мужчина в темном костюме с пуговицами серебряного цвета, заметными даже из Бастиона. Пострижен он был по-военному коротко, а в руках держал сложенный пополам плащ. Из-за его спины тут же выскочили двое, в камзолах, какие обычно носили слуги, и бросились колотить в дверь.
– Ого, а гости-то к нам! – Лю даже присвистнул. – Откроем?
Рин, прислушавшись к стуку внизу, отложил чтение и выжидающе глянул на командира. Инг был задумчив и хмур, и не спешил отвечать.
– Даже не знаю… Пожалуй, да. Возьмите-ка с собой мечи. Не нравится мне этот визит. Какое у аристократа может быть до нас дело?
– Богатые и их причуды, – Лю оставался весел, но настроение товарища начало передаваться и ему.
Ребята втроем спустились вниз, а затем Инг указал друзьям спрятаться в комнате-столовой и приготовиться на случай непредвиденной ситуации. Стук все не прекращался, Рин с Лю замерли за слегка приоткрытой дверью в зал, приготовив оружие к бою.
Открывать отправился один Инг. Его сердце заколотилось, как припадочное, хотя причин для этого с первого взгляда и не было.
– Кто? – несмотря на попытки совладать с голосом, в интонацию даже такого краткого слова проскочила тревога.
– Граф Матье, – раздалось снаружи.
– Цель визита?
Инг приоткрыл смотровое окошко и столкнулся с мягким взглядом голубых глаз из-под угольно черных бровей. Лицо говорящего было гладким, почти без морщин и казалось причудливо безмятежным.
– Личная. А что, старших на месте нет? – гость ухмыльнулся. – Я бы хотел поговорить с многоуважаемым Эриком.
– Увы. Они на задании, – ответил Инг неизвестно зачем.
– Ничего, возможно, мы справимся и без них.
– Приходите завтра, сегодня уже поздно, – плохо осознавая, что делает, юноша с силой толкнул дверь.
– Так не годится.
В замке тихонько щелкнуло, а затем открывшаяся внутрь стора откинула Инга в коридор, в котором тут же материализовались слуги и сам граф. Он по-деловому осмотрел помещение, прикрывая за собой вход и, легонько вздохнув, принялся говорить.
– Да, давно я тут не был. А ведь с тех пор у вас ничего не изменилось. Все та же разруха и беспорядок… Да, не то, что у Первых. Хотя, куда там! Даже зачуханные Шестые, и те переживают времена получше. Отведите его в зал.
Камзолы с абсолютно не выразительными и не запоминающимися лицами схватили Инга за руки, а когда он попробовал сопротивляться и пнуть одного из них по ноге, почувствовал резкую боль от сжавшихся «железных» пальцев.
– Вы тоже! Выходите! Нечего прятаться, – произнес граф.
Затаившиеся ребята не заставили себя ждать. Мечи сверкнули в свете зажженных свечей, и подростки бросились на нарушителей. Камзолы среагировали молниеносно. Левый резко нырнул в сторону, оставляя для удара кулак, и повалил Рина на пол, разбив ему очки, а правый, как будто ребенка, заломив руки за спину, воткнул здоровяка Лю физиономией в пол.
– Какие слабые новобранцы, – прокомментировал граф. – Эрик должен быть благодарен, что избавлю его от этой обузы.
Освободившийся Инг вскочил и дернулся говорящему в ноги да так и застыл с растопыренными для захвата пальцами. Пошевелиться он не мог, а в тусклом свете от нескольких свечей, нам том самом месте, где были глаза Матье, загорелись два синих огонька.
– Проведешь меня к обладателю таких же, – раздался спокойный и одновременно властный голос.
– Хорошо, – ответил Инг, крича сознанием и не веря своему собственному языку. – Следуй за мной.
Со стороны движения юноши казались такими же естественными, как и обычно. Вот только, сейчас его тело перемещалось самостоятельно, а точнее, под руководством чужой воли, полностью отрезав хозяина от управления. Лю кое-как отвернул лицо от пола, и его глаза удивленно расширились.
– Что ты делаешь? – успел крикнуть здоровяк, после чего был резко вздернут на ноги.
– Он тебе не ответит, – произнес наигранно устало Матье. – Ведите их за нами. Пока не убивайте. Мало ли что, еще успеем.
Оба камзола синхронно кивнули, подталкивая ребят перед собой, но сохраняя на ними полный контроль. Не силой воли или чем-то неизвестным, а банальным заломом конечностей в максимально неудобные позы.
Тем временем, Инг добрался до лифта и нажал кнопку вызова. Сверху загудело, после чего створки плавно разъехались в сторону, приглашая гостей и не только входить. Граф, нисколько не переживая, разместился спиной к подростку. Остальные – люди с неизменным безразличием на лицах, усадили Лю и Рина на колени, прижав их головы к углам. На середине пути свет погас, но исходящее из глаз Матье мерцание работало не хуже. Механизм завибрировал, ребят тряхнуло, а затем подъем продолжился.
В лаборатории было прибрано и чисто. Следы нападения исчезли, да и вонь почти не ощущалась. Зарешеченные, небольшие окна до сих пор оставались открыты, а снаружи гудел город. Со всеми его механизмами, людьми и повозками. Город, которому до Тринадцатого Отряда не было абсолютно никакого дела. Как в общем, так и каждому индивидууму в отдельности.
– Вы даже не представляете, сколько сил я потратил на поиски, – граф подошел к стоящей на столе колбе, после чего погладил стекло рукой и даже постучал по нему костяшками. – А оказывается, что все это время он был здесь. Практически целый… и почти что неповрежденный. Какими же нужно быть идиотами, чтобы открыть ее только теперь? Неужто не интересно?
Ответом ему стало молчание. Инг говорить не мог, а его товарищи не очень-то и хотели. Один из слуг Матье, тот, что держал Лю, разместился ближе к лифу. Второй – спиной к окну. Восторгов хозяина они не разделяли.
– Н-да, – граф моргнул.
В этот момент Инг почувствовал, как его язык, в отличие от тела, вновь получил возможность шевелиться, чем он тут же и воспользовался.
– Скажи это его дружку! Или тому, что от него осталось!
– М? – Матье развернулся к подростку лицом. – Какому еще дружку? Мой младший братишка, насколько я знаю, знакомств не водил. Впрочем, это не важно. Вопрос исключительно риторический.
Его не очень крупная кисть резко обрушилась на колбу, разнося ее на мелкие кусочки. Раствор из сосуда потек по столу и начал капать вниз, а голова несколько раз перекувырнулась и глухо ударилась о пол. Граф медленно наклонился, схватил ее за волосы и улыбнулся.
– Какая мерзкая субстанция! Давай, пора вставать!
Лицо головы скорчилось в смешной гримасе, веки дрогнули и сквозь образовавшиеся щели начал сочится свет. Зрелище было жутким, но оценить его по достоинству ребята не смогли. Помешал внезапный грохот со стороны окна.
Внутрь лаборатории влетел большой ком из осколков стекла, сломанных решеток, древесных щепок от рам и какой-то темной одежды. Он вихрем прокатился по полу и замер на груди упавшего слуги, из шеи которого к тому моменту уже торчал нож с простой кожаной обмоткой на рукояти. Рин еще не понял, почему оказался свободен и только раскрыл глаза, чтобы осмотреться, а вторгшийся в Бастион уже поднялся и приближался ко второму слуге.
Мгновение, хруст, и его тело осело со сломанной шеей.
Только после этого он обратил внимание на графа. Матье казался удивленным, а весь лоск, покрывавший его лицо до этого, как будто смыло.
– Кажется, братец, ты облажался, – хихикнула пришедшая в себя голова.
– Заткнись, – прошипел названный родственник и, видя, что неизвестный не спешит нападать, продолжил уже спокойнее: – Думаешь справиться с нами двумя? Я, конечно, наслышан о твоих способностях, но может, не стоит?
Произнеся последние слова, Матье сделал-таки неосторожный шаг назад и наткнулся спиной на стол. Убийца его приспешников молчал, и Инг наконец рассмотрел в нем недавнего «знакомого», что помог донести Лю до больницы. Он был все в том же плаще, и даже треуголка не съехала с его головы за то небольшое время, что неизвестный расправлялся со слугами.
– Стоит.
Непонятно откуда, возможно, из рукава вылетел металлический предмет, похожий на нож. Матье отклонился с неподвластной человеческому взору скоростью, и снаряд воткнулся в стену позади него. Глубоко, по самую обмотку. Глаза графа стали ярче, и так же, как во время боя с Рудольфом, воздух вокруг содрогнулся от сильного давления. Незнакомца отбросило назад, но вместо того, чтобы грохнуться на пол, он извернулся и мягко, словно кошка, приземлился на четыре точки, а затем резко оттолкнулся ногами и оказался в метре от Матье с вытянутой вперед рукой. Его пальцы сложились, наподобие острия копья, но до цели не достали. В этот момент Инг почувствовал движение своей руки. Его меч взлетел вверх, и наступила тьма.
Пока нападающий отвлекся на подростка, Матье успел немного отступить и уже во всю сверлил глазами Лю. Здоровяк медленно приподнялся, скручивая и распрямляя пальцы, после чего застыл в ожидании дальнейших указаний. Настала очередь Рина. Но он, в отличие от своих друзей, совсем не спешил подчиняться и лишь выругался да кинулся в ноги Лю. Не рассчитал он только одного – сил. И без того не слабый подросток, находясь под волей Матье, откинул его словно кутенка. Рин смачно ударился головой о стену и, с трудом сохраняя сознание, харкнул на сторону кровью.
– Оставь детей в покое, – неизвестный казался спокоен и собран.
После того, как вырубил Инга, с места он так и не сдвинулся. Лишь немного сузил глаза да поправил задравшуюся перчатку. Ни волнения, ни чего бы то еще в его поведении не отражалось. Как будто он делал свою обычную каждодневную работу, не требующую абсолютно никаких дополнительных усилий.
Матье не ответил. Его лицо, искривленное злостью и почти что досадой говорило за него. Голова, которую он прижимал к туловищу левой рукой, тоже хмурилась, и свет из ее глаз становился все более тусклым. Граф пошевелил правой ладонью, разминая пальцы, а затем резко выхватил из стены кинжал. Тот самый, что кинул в него неизвестный какое-то время назад.
– Хватит возиться, сколько можно? Убей его и дай мне того здоровяка, – проворчала голова. – Неужто у тебя проблемы? Боишься, не хватит силенок? Отец будет недоволен…
– Заткнись, – прохрипел Матье, встряхивая излишне говорливую ношу.
Голова разразилась ругательствами и зашипела. Граф небрежно отбросил ее на стол, а затем, когда Лю, управляемый его волей, атаковал неизвестного, бросил в него оружие. Неизвестный выбрал среагировать на подростка. Ударил легонько, сдерживаясь и стараясь не убить. Кинжал воткнулся ему в правое плечо, и по плащу начало расползаться пятно. Тем временем, граф скинул перчатки, обнажая странного вида татуировки. На тыльной стороне обеих его кистей красовались закрашенные круги, от которых расходились заостренные лучи в количестве шести штук. К центру знаков по предплечьям тянулись толстые линии. Матье поднял руки вверх, демонстрируя свои ладони с почти такими же, как на противоположной стороне кругами. Лучей между ними уже не было, да и подводящих татуировок тоже, но оставшемуся в сознании Рину показалось, что рисунки не просто идентичны, а буквально одни и те же и прошивают руки графа насквозь.
Матье резко соединил ладони, от чего воздух вокруг него сгустился и загудел. Толстые линии засветились, и вслед за этим рисунки на тыльных сторонах наполнились синевой. Такой же, какая изливалась из его глаз. Гудение усилилось, стало плотнее и насыщеннее. А потом раздался щелчок. Такой же, как при ударе кремня о кресало. Перед графом, на уровне его головы появилась искра, а затем еще и еще. Все звуки внезапно пропали.
После этого пришел огонь. Словно ниоткуда, сопровождая свое прибытие шипением резко начавшегося ливня. Лаборатория вспыхнула. Горели стены, пол и столешница, и только брошенная на нее голова с уже почти потухшими глазами осталась нетронутой. Языки пламени забегали по груди неизвестного, перекинулись на его руки, охватили его фигуру целиком. Он сморщился, припадая на правое колено, уперся ладонью на пол, сжал пальцы, стараясь сгрести в кулак доски.
Рин наблюдал за происходящей перед ним сценой со стороны. Она казалась ему странной и нелепой, а желание вмешиваться, если и было, давно улетучилось, и текущая из виска кровь отлично этому способствовала. Стена огня заканчивалась почти в метре от его ног, подросток очень хорошо чуял идущий от нее жар. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и ступни прилипнут к начавшей плавиться подошве. В горле зародился крик боли. Зато неизвестный горел молча. Не издавая ни единого звука, как и лежащие неподалеку Инг и Лю. Похоже, друзья были мертвы, а слезы, едва появившиеся на глазах Рина, моментально испарились, не давая ему и шанса на скорбь.
Матье, которого огонь не касался, смотрел на дело своих рук и расплывался в улыбке, переходящей в смех. Он даже запрокинул подбородок, чтобы как следует похохотать, но тут совершенно внезапно раздался хлопок, после которого пламя разом сдулось, как продырявленный куль.
В потухших, совершенно человеческих глазах графа застыло удивление, а сам он начал заваливаться вперед, на стоящего вплотную незнакомца. Из его спины торчала рука в перчатке, пробившая грудную клетку насквозь. С кончиков ее пальцев капнула первая бордовая капля, затем друга, а потом течение прекратилось. Кровь, словно бы втянулась обратно в рану, и тело Матье рассыпалась в похожий на бумажный пепел. Такой же, какой оставался после свеже сгоревшей записки.
Рину показалось, что незнакомец глубоко вздохнул, однако это было не так. Вздыхал он сам, а тот лишь обернулся, анализируя застывшее поле боя. Инг и Лю – целые и почти невредимые лежали по разным углам, но выглядели так же, как и минутой ранее, до начала пожара. Голова покоилась на столе и с ужасом наблюдала за неизвестным. Стены, пол и остальные горевшие секунду назад поверхности – выглядели нетронутыми, и только подошва ботинок Рина была немного оплавлена и пахла паленой резиной.
Победитель наклонился над столом и заглянул в давно уже потухшие глаза. Они не выдержали, забегали из стороны в сторону, а затем почти сразу закрылись. Мужчина положил на отрезанную голову ладонь. Существо пискнуло и зажмурилось еще сильнее.
– Оставь его в покое! – крикнул Рин, не узнавая собственный голос.
Подросток попытался подняться, отталкиваясь руками от пола, и у него это почти получилось. Однако, стоило ему выпрямиться, как к горлу подступила тошнота, а комната поплыла перед глазами.
– Тогда он убьет вас, а потом кого-нибудь из местных, воспользовавшись вашими же телами, – незнакомец говорил спокойно, лишь сухо констатируя факты.
– Мы поместим его обратно в… – Рин сфокусировался на столе и лежащих там осколках колбы. – В Отряде должно быть другое, запасное хранилище… Нет? Плевать! Информация! В этой голове, я уверен, содержится такое количество информации, что трудно даже представить. Знания о чудовищах, истории и древнем мире. Я не могу позволить все это потерять!
– Можешь, – незнакомец пожал плечами.
– Но…
– Вы ничего не забыли? – злобно прошипела голова. – Я вам не книга, и уж точно не помощник! Проклятые людишки! Вы столько лет, словно огурцы, держали меня в банке. Я не знаю, какой сейчас год! А ты, – глаза повернулись к незнакомцу, – ты убил моего брата! И не только Матье, нееет. Сколько еще родственников погибло от твоей руки? Сотня, две? Больше?
– Больше, – рука в перчатке немного отстранилась, а затем резко вонзилась пальцами в череп, так же, как хищные птицы вонзают свои лапы в тела жертв во время охоты.
– Нет… – Рин едва не захныкал.
Горстка пепла рассыпалась по столу, а подувший ветер разметал ее по всей лаборатории. Незнакомец распрямился и двинулся к выломанной оконной раме, чтобы взглянуть на покрытый тьмой город и блестящие тут и там электрические отсветы.
– Проклятье… Друзья мертвы, наставники пес его знает где, а все, что осталось от напавших на Бастион – размазанный по полу пепел… Расскажи мне хоть что-нибудь! Я должен знать к чему готовиться, если они появятся вновь!
Незнакомец не ответил, продолжая наблюдать за Столицей. Через минуту, если не больше, он наконец обернулся, присел на то, что осталось от подоконника и сложив руки на груди, проговорил.
– Нет. Вы обязаны учиться сами. На Отряд, существующий для сражения с такими, как они, – он кивнул на пустой теперь угол комнаты, – напали, и никто не смог ничего противопоставить. Вы слабы и беспомощны, и если хотите выжить – обязаны стать сильнее.
– Но как? У нас нет никакой информации, и единственное, что удалось выяснить – кем на самом деле являлся Рудольф… Однако, эти двое – не Гули, так?
– Нет. Гулями называют их спутников. Они получаются из простых людей. Дети обращают их, дают практически вечную молодость и небольшую часть своих сил, а затем используют в качестве идеальных слуг.
– Те двое, что были с графом?
– Верно.
Внезапно раздался стон, доносившийся от тела Лю, после чего здоровяк с трудом перекатился на спину и разлепил глаза.
– Ты в порядке!? – удивленно воскликнул Рин, подбегая к товарищу. – Но… я же видел, как вы с Ингом горели… – последнее предназначалось скорее незнакомцу.
– Иллюзия, – ответил тот.
– Но мои ноги… я чувствовал, как подгорают пятки, и посмотри на подошву!
– Иллюзии безобидны, пока не начинаешь в них верить. Матье удалось тебя убедить, а эти двое болтались в отключке… Огонь существовал всего-лишь в твоем воображении.
Лю ничего не понимал и лишь удивленно таращился на фигуру в плаще и лежащие вокруг тела. Двоих в камзолах и товарища неподалеку от стола. Рин помог здоровяку подняться, а затем они принялись за друга. Инг быстро отреагировал на пощечины, отмахнулся от них, как во сне и резко сел, пытаясь осмотреться.
Кроме их троих в комнате никого не было. Незнакомец как-будто растворился. Буквально через пару мгновений раздался глухой удар и ржание лошадей. Рин бросился к разбитому окну и выглянул наружу. Карета графа неслась в ночь, оставив у входа неподвижное тело в балахоне.
– Кажется, все закончилось? – проговорил Инг, опираясь на плечи Лю.
– Да, и наш спаситель, кто бы он ни был, успел смыться…
– А граф?
– Видишь ту кучку пепла? – спросил Рин, указывая рукой. – Знакомься, граф Матье собственной персоной. А вон там, на столе – его брат. К сожалению, имя родственника уточнить не удалось. Остались лишь двое, что тащили нас с Лю да тот, что правил каретой. Нужно срочно их вскрыть. Пока эти Гули не успели разложиться…
– А ты умеешь? – поинтересовался Инг, отбросив остальные вопросы до более подходящего момента.
– Научусь. Ну, не везти же их в морг? Проблем у Отряда хватает и так…
– Это точно, – Лю улыбнулся. – Придется расхлебывать!
VI
Крохотный волосатый членистоногий затаился в самом углу паутины, натянутой между потолком и стеной. Добычи в его краях не появлялось давно, и он доживал последние голодные деньки, стараясь почти не двигаться. Под им что-то мелькнуло. Что-то большое и желтоватое. Бесчувственный веник прошелся по сети и самому пауку в придачу.
Инг чихнул, прикрывая нос рукавом. Он был единственный, кто остался в Бастионе, и поэтому, не долго думая, продолжил наводить порядок. Сперва ему это нравилось, но потом процесс затянулся и перестал приносить удовольствие. К тому же, проблемы, которые случились в Отряде сразу после нападения графа Матье никуда не делись. Вначале к Тринадцатым нагрянули патрульные и стражи из Второго, и, что самое плохое, отвертеться у ребят не получилось. Пришлось показывать место сражения с вывороченным окном, и даже отдать им двух Гулей. Затем, еще через неделю случилась проверка Первых. К тому времени из больницы в Бастион вернулся Борис. Несмотря на общую слабость, он бился с мундирами на славу и сумел уговорить их не посылать ничего Эрику.
Когда в проверках произошла передышка, ребята занялись наведением порядка, попутно обдумывая свои дальнейшие действия. Рин с помощью все того же Бориса вскрыл труп Гуля, но не нашел в нем ничего необычного, а Лю отправился проведать родителей и вернулся из дома с четырьмя угольно-черными плащами наподобие того, что был в злопамятный вечер на неизвестном спасителе. Его отец занимался пошивом, и подросток решил, что Отряду необходима форма. Вот только под «формой» он понимал не военные кители, а «круто выглядящие шмотки, чтобы внушать горожанам трепет перед мистическим Тринадцатым Отделом». Вдобавок, по его же пониманию, подобное должно было придать им серьезности и помочь с приемом новобранцев. Для этого на рукавах и груди плащей красовались и соответствующие цифры, и придуманный им же значок в виде передней части животного черепа с клыками.
Борис долго ругался на прихоть Лю, но одежку-таки примерил и, кажется, остался доволен. Она с трудом сошлась на его животе, однако, делала массивную фигуру стража еще внушительнее.
– Уж вроде бы, пора повзрослеть, а все-таки дети, – прокомментировал старослужащий, вертясь перед зеркалом. – Как, говорите, выглядел тот неизвестный? Поспрашиваю о нем у знакомых в городе. Авось, хоть кто-нибудь да видел. Однако, будь я на его месте – давно бы сбежал из Столицы и затаился в лесах.
– Я тоже особо ни на что не надеюсь, но попытка – не пытка, верно? – Лю поправил пару складок на плаще Бориса и удовлетворенно кивнул. – С размером угадали, но если ты снова потолстеешь…
– Поговори у меня тут! Останешься без обеда! – изображать злобу он не умел, а поэтому сразу улыбнулся. – Ладно. Я ушел. И куда прикажешь девать меч?
– Вон в тот разрез на боку…
– Не пойми что… Думаешь, почему солдаты не носят плащи? Потому что они мешаются в бою.
– Ага, но признайся, тебе нравится? Тем более, клинки-то оказались бесполезны… Может обратимся к коллегам из Двенадцатого? Пускай придумают что-нибудь посерьезнее.
– Нравится-нравится, только отстань. И вот тебе вторая мудрость на сегодня: дело не в оружии, сплоховали мы. И теперь, зная о способностях врагов немного больше, тренироваться придется усерднее.
Борис просунул ножны куда положено и вышел из Бастиона, оставив Лю обиженно дуться. Делал он это не долго, а для того, чтобы соблюсти приличия. После чего отправился на поиски Инга.
– Отряду нужны перемены! – заявил здоровяк, найдя друга заделывающим окно в лаборатории. – Форма – это всего лишь начало. Ты только посмотри на эту обитель древностей! Ну кто захочет тут служить? Такие вот дурачки, как мы, да и только!
– Что ты предлагаешь? – Инг устало обернулся, рвение друга было ему неожиданно приятным, но сил на поддержку совсем не оставалось.
– Для начала займемся залом. Вычистим, поставим стол для совещаний и будем чаще прогревать его камином. Затем перенесем лабораторию…
– А что не так сейчас?
– Что-то… Стоит мне только глянуть на эти стены, как тут же становится грустно.
– Да, это определенно аргумент… – сарказма в голосе юноши оказалось хоть отбавляй. – Дерзай.
– Ну тебя!
Через пару минут Лю приставал уже к Рину. Тот, с испачканными руками и огромной пробиркой, попытался было отмахнуться, но в итоге, умудрился заразиться от назойливого товарища позитивом, после чего реакция перекинулась на всех остальных. Лабораторию правда не тронули, но уборку начали, и поэтому Инг занимался залом, потревожив бедного паучка, который все-таки спасся, успешно спрыгнув с веника на пол.
В этот момент из небольшого коридора у входа появился Борис. Юноша не заметил, как он вошел, но вид у стража оказался разочарованным.
– Ни единой зацепки. Ни одной! Обошел, кого мог. Даже разведчики, и те ничего не знают. Видеть видели, а кто такой и куда подевался не в курсе. Вот, – мужчина кинул на новенький стол для совещаний памятную кожаную треуголку, что была в тот вечер на неизвестном. – Нашли неподалеку. Я хотел использовать ищеек, но псины не смогли учуять запах… Все бестолку!
Борис откинул полы плаща залихватским, недавно появившимся жестом и присел на один из расположенных рядом со столом стул. Его лицо было мрачнее некуда.
– И почему я совсем не удивлен? Помнишь же, как этот человек отказался нам что-либо объяснять? Пропал и все, мол, разбирайтесь сами? – Инг слез с табурета. – А чего стоит одно его появление через окно на пятом-то этаже…
– Учитывая, как легко он разобрался с графом и его слугами, о человечности нашего гостя можно поспорить. Только прошу, не сейчас, устал, как собака. Давно уже не пацан, чтобы гоняться часами по городу. Где это видано? Что остальные? Уже вернулись.
– Нет. Скоро объявятся. Лю никак не успокоится со своими «игрушками», а Рин караулит поместье Матье. Уперся и все, не знаю, чем и отвлечь.
– А и не надо. Молодец, пускай работает. Глядишь, чего и раскопает. Было бы здорово, а-то, знаешь ли, не по себе, когда рядом ошиваются неведомые существа, способные спокойно прийти в Бастион и начать вытворять тут все, что им вздумается. А если бы он направился к Императору? Только представь…
– Не надо и представлять! – Рин ввалился в зал одновременно с Лю. – Так все и было. Ничего он, правда, не «вытворял», но соседские слуги рассказали, что не раз видели карету графа возле дворца.
– Тогда откуда уверенность, что он ничего не сделал, пока находился внутри? – Инг нахмурился.
– Хм… Ты прав…
Здоровяк слова товарища проигнорировал или может, успел выслушать их по пути, и поэтому почти сразу уселся за стол.
– Давайте начнем совещание.
– Ага. Попробую вас удивить… – Рин поправил очки. – Мне изначально не давала покоя одна простая мысль. Этот неизвестный рубака укокошил одного из аристократов. Внука и сына влиятельного че… ловека. Неужели они не станут ничего предпринимать? Да, в дело вмешались Первые и, возможно, как-то его замяли, но ведь родственники вполне могли захотеть отомстить…
– Здраво, – Борис откинулся на спинку стула, вываливая перед собой живот. – И?
– И… Из их семейства в городе не осталось ни единой души. В особняке пусто, света на зажигают, а соседские слуги ничего не знают. Куда подевались отец и мать Матье – загадка. Вот только… Я тут подумал… А были ли они вообще? Мы же помним преображение Рудольфа, так? – Рин дождался кивков и продолжил: – По предварительным данным Рудольф был Гулем. Существа, подобные графу используют Гулей как слуг. «Дают им часть своих сил», – как выразился наш неизвестный благодетель. Так неужели хозяева слабее? Сомневаюсь. А это значит…
– Что дед Матье, приехавший в столицу из Конгломерата – тот самый Матье, остатки которого задуло под плинтус! – воскликнул Лю, ударяя кулаком по столу. – Конечно! Все это время он жил, не старея!
– И просто менял одежду, притворяясь то сыном, то внуком… – закончил Инг.
– Да ладно… Хотите сказать, что за такое количество лет никто не обнаружил подмены? – Борис нахмурился еще сильнее. – Подумаешь, какой-то всегда молодой человек, так?
– Ну… да… Ведь даже Инг, и тот знал, что граф был домоседом и практически никуда не выбирался. Так почему бы ему не забиться в самый темный угол дома и не спрятаться там от людских глаз, пока какой-то молодой остолоп не вскроет банку с его братом… Точнее, с тем, что от него осталось.
– А ты самокритичен, – Лю усмехнулся. – Однако, подумайте сами. У нас в колбе хранилась отрезанная голова, которая вообще не должна была существовать. Она спокойно обходилась не только без тела, но еще и без еды, и даже без воздуха. Так неужели граф, будучи вполне себе целым, с нестареющими слугами под боком не справился бы с чем-то попроще?
–Допустим… Но труп одного из Гулей начал разлагаться спустя всего несколько часов, хорошо, что успели снести в подвал и законсервировать… – не унимался Рин. – Хотя, пожалуй вы все-таки правы, и сравнивать их не стоит. Мало ли почему аристократ распался в прах… Однако, что смущает меня больше всего, так это Первые. Как-то уж больно легко они от нас отстали…
– Думаешь, не спроста? Ведь мы в Тринадцатом дурачки и выдумщики, что с нас взять, разве нет? – поинтересовался Лю.
– Хо-хо, – Борис расплылся в широченной улыбке. – Нет, мой юный друг, все совершенно не так. Первые никогда не отпускают дела на тормозах. Там сидят самые хитрые бестии из всех, что проживают в Столице. Их поступки подкреплены выгодой, причем, зачастую всего лишь потенциальной. Поверь, они знают гораздо больше, чем кажется. Думаешь, их командир не в курсе насчет существования чудовищ?
– А разве…
– Ха! Еще как! Им плевать на наш Отряд только потому, что за последние сто лет в Столице не случалось ничего «серьезного», – это слово страж произнес с особой интонацией. – До прошлого месяца конечно же… Уверен, сейчас они все тщательно проверяют и разнюхивают, а уж потом дойдет до выводов…
– А эти выводы пойдут нам на пользу? – спросил Инг.
– Ну… на финансирование рассчитывать не приходится, однако, возможно… Только возможно, нам действительно что-нибудь перепадет. В таких делах необходим Эрик, а он наминает задницу о деревянный настил повозки в районе шестой сторожевой Башни.
– Не факт, – прокомментировал Рин. – Говорят, Северный тракт совсем плох и это не может не сказываться на скорости передвижения.
– Сам по себе нет, но в последнее время сильно участились случаи нападения больших групп разбойников, и путешествовать стало не безопасно. Не то, чтобы я переживаю за наших ветеранов, но из-за паники извозчики отказываются от маршрутов, и это действительно замедляет.