– Ну, я побежала? – с надеждой в голосе спросила крыса.
У друзей не было иного выхода: им пришлось отпустить Гру под честное слово.
– Ждите меня здесь! – крикнула крыса, быстро удаляясь от них по тоннелю.
Дальше потекли долгие минуты ожидания. Мишка вспомнил, как говорила мама, что нет ничего тяжелее, чем ждать и догонять. А тут еще Ванька не унимался:
– Упустили, прошляпили мой обед! Теперь все – погибай как хочешь, Ваня. Конечно, зачем слушать своего ближайшего друга? Лучше послушать эту вороватую и блохастую крысу. А она надула вас, как последних олухов! – голос Ваньки сорвался на визг.
– Замолчи! – рявкнул Эдлер. – Ты уже всем порядком надоел…
Кот набрал воздуха в легкие, собираясь закатить настоящий скандал, но тут в тоннеле послышался мелкий топот и бряцание какого-то предмета о каменный пол. Друзья увидели, как по тоннелю бежит Гру с мешочком в зубах, а сзади нее семенит вторая крыса, очень похожая на Гру, и тащит небольшую фляжку. Добежав до них, Гру свалила к ногам Мишки мешочек и произнесла:
– Как обещала, – это еда, а мой брат несет вам воду.
Ее брат положил фляжку с водой и коротко представился, буркнув себе под нос:
– Очень приятно, Бру.
– Прощайте, – и они побежали прочь отсюда, проворно семеня лапками.
Добежав до ближайшего прохода, они юркнули в него и только там решили остановиться и перевести дух.
–Никогда меня больше не проси об этом, слышишь, Гру? – прошептал Бру. – Он смотрел на меня такими глазами! Меня чуть не стошнило от страха, когда я увидел перед собой эту гадкую рыжую морду с глазами хищника.
Конечно же, гадкой мордой они назвали нашего кота Ваньку.
– Ну, главное, теперь моя совесть чиста. Все, что зависело от меня, я сделала, и больше мы им ничем не обязаны, – сказала Гру и юркнула в ближайшую крысиную норку вслед за братом.
Пробираясь домой, Гру чувствовала какое-то беспокойство. С удивлением она поняла, что беспокойство это связано с теми несчастными, которые остались в тоннеле.
– Ну нет, какое мне дело? Я и так помогла им, – пыталась она себя успокоить. Но чем дальше она шла, тем больше тревожилась. Тревожилась за жизнь попавших в ловушку, потому что, в сущности, она была доброй и порядочной крысой.
– Что мне, больше всех надо? – продолжала убеждать себя Гру. – И потом, меня выгонят, выгонят на улицу, я стану бездомной крысой!
Внезапно у нее созрел хитроумный план. Гру решила по-своему помочь заблудившимся: разбрасывая кусочки еды, она укажем им единственно правильный путь к спасению. Так она не нарушит обещание, данное гномам, и поможет этим несчастным. Окончательно все обдумав, она незаметно покинула своего брата, бегущего впереди, и опрометью кинулась в хранилище. Там она взяла мешочек побольше и наспех набрала всяких корочек, которые попались на глаза. Мешочек оказался слишком большим, поэтому она не могла воспользоваться крысиным ходом. Ей пришлось бежать по проходу, где ходят сами гномы. С замирающим сердцем, дрожа от страха, Гру бежала так быстро, что сзади были видны только хвост и мелькающие серые подушечки ее худощавых лапок.
– Только бы меня никто не заметил, только бы здесь никого не было, – в ужасе думала она.
К счастью она без проблем добралась до нужного места. Дальше все было делом техники. Гру пришлось несколько раз подпрыгнуть, прежде чем она достала до заветного бугорка. Ну а потом, как вы уже знаете, пол исчез, и она оказалась в круговом тоннеле, освещенном факелами. Только вывалилась наша крыса немного дальше того места, где сейчас находились друзья.
Гру, не теряя времени, стала раскладывать хлебные корочки на каменном полу, выстраивая их в огромную цепочку. Вот уже остались позади несколько чернеющих проходов, мимо которых Гру намеренно выложила хлеб, указывая, что сюда заходить не следует. Но вскоре мешочек опустел, а работа еще не была завершена. Гру пришлось вновь повторить свой подвиг. Снова оказавшись в тоннеле и раскладывая хлебные корочки, крыса подумала, что еще одна такая вылазка и ее шерстка станет совершенно седой. Наконец она дошла до нужного прохода и выложила на этом месте хлеб в виде стрелки, указывающей на поворот в данный проход.
– Теперь и дурак поймет, куда надо идти, – сказала Гру, с воодушевлением глядя на свое произведение.
Кинув остатки хлебных корочек в этот проход, крыса удалилась.
Но вернемся к четырем путникам, которые уже не ждали от судьбы ничего хорошего. Они торопливо разворачивали мешочек, который притащила на себе Гру. Это был, конечно, не царский стол, но все же лучше чем ничего. Мишка поочередно вытаскивал мелкие яблочки, зачерствевшие корочки хлеба, обкусанные кусочки сыра. Сейчас это казалось неимоверным богатством. Друзья с жадностью глотали все, что попадалось. Не успели они опомниться, как мешочек был пуст. Теперь их внимание переключилось на фляжку с водой, из которой Панданус, не скупясь, выплескивал на себя воду.
– Ты что, зеленый, один здесь? – недружелюбно проговорил кот, исподлобья глядя на ничего не пронимающего Пандануса. – Я спрашиваю, ты что думаешь, воду тебе одному дали?
– Ой! – воскликнул цветок. – Я как-то забылся. А вам что, тоже нужна водичка? – спросил он, сконфуженно встряхивая листьями. – Я, знаете ли, думал, что вам – еда, а мне – вода.
– Ну все, – кот грубо вырвал у Пандануса фляжку и протянул ее Мишке. – Если бы ты действительно думал, то заметил бы, что мы не только едим, но и пьем.
– Да ладно тебе, Ваня, – примиряющим голосом произнес Мишка и протянул фляжку с водой коту. – Вода такая вкусная и прохладная, что можно и правда все забыть. И вообще, ты в последнее время стал такой раздражительный.
– Раздражительный! – воскликнул Ванька, с большим удовольствием выпив воды. – Раздражительный – это не то слово. Да я просто взбешен! И не скрываю, что мне здесь плохо: у меня нет еды нормальной, я не вижу дневного света, здесь негде спать. Мне катастрофически не хватает моего домика!
Мишка с Эдлером переглянулись в предчувствии нового приступа истерики у кота. Но к их удивлению кот замолчал и отвернулся к стене.
Подкрепившись и отдохнув, друзья продолжили свой путь. Не прошли они и пятидесяти шагов, как увидели кусочки хлеба на полу, разбросанные через определенные промежутки. Мишка первый догадался, чьи это художества.
– Это Гру решила нас пожалеть и подкинула нам еще запасов. Только странно она их как-то разбросала. Зачем? – удивился мальчик.
Он подбирал каждый кусочек и бережно клал в карман своей пижамы. Они дошли до черного прохода и очень удивились, когда увидели, что кусочки хлеба старательно обходят это место, как бы говоря, что туда ходить не надо.
– Знаете, произнес Эдлер, – моя интуиция подсказывает, что нам надо идти только за этими кусочками и никуда не сворачивать.
Так они подошли к месту, где Гру старательно выложила стрелку, указывающую на темный проход.
– Ну и крыса! – восхитился Панданус. – Ну и голова!
– А по-моему, – возразил кот, – было бы проще показать нам это место.
– Ванюша, как ты не поймешь, – отозвался Миша и положил в карман последний хлеб. – Она ведь боится гномов! А если бы они застали ее вместе с нами у этого самого прохода?
– То одной блохастой вонючкой было бы меньше! – весело закончил кот.
– Эта «блохастая вонючка», между прочим, спасает тебе жизнь. – Недовольно сверкнув глазами, сказал Эдлер. – Она рискует собой.
– Сдаюсь, сдаюсь, – пошел на мировую Ванька. – Ведите дальше, справедливые заступники блохастого племени.
И вновь, шаг за шагом, с величайшей осторожностью, не дотрагиваясь до стен, друзья шли в полной темноте.
– Что-то это все не очень смахивает на выход, – донесся сзади голос кота.– Пошутила ваша блохастая подруга.
Но через некоторое время все заметили, что становится как-то светлее, и вскоре впереди замаячил свет, немного тусклый, но все же самый настоящий дневной свет. Вместе со светом к ним пришло ощущение влажного, почти мокрого воздуха. И еще одно обстоятельство, которое невозможно было не заметить: шум, который нарастал с каждым шагом. Это было похоже на шум падающей воды. Чем ближе они подходили, тем отчетливее слышался гул. Когда они подошли совсем близко, то увидели перед собой ниспадающий поток воды. Было такое впечатление, что перед входом кто-то выливает из огромного ведра воду. Оказалось, что они вышли в узкий коридор, одной стеной которого была каменистая порода скалы, а другой стеной – вода. Это было очень странно и необычайно красиво. Друзья застыли в нерешительности: они, видимо, находились в самой середине этого удивительного коридора и совершенно не представляли, в какую сторону идти.
– Знаете, – предложил Мишка, – в круговом тоннеле мы всегда шли налево, поэтому не будем нарушать это правило и пойдем в эту сторону, – добавил мальчик, махнув рукой.
Глава 13. Осторожно, гномы
Но не успели они пройти и десяти шагов, как были внезапно окружены маленькими человечками, рост которых не превышал и шестидесяти сантиметров. Эдлер весь ощетинился и приготовился к драке, Ванька раздулся до невероятных размеров и шипел, как гадюка, Панданус в страхе спрятался за Мишку, который был и сам не прочь куда-нибудь спрятаться.
– Вы гномы? – вымолвил мальчик, думая про крысу, которая скорей всего и выдала их.
– Да, мы гномы, – ответил один из них, – и никто не смеет расхаживать свободно по нашим владениям. Мы давно наблюдаем за вами и знаем, что вам помогла одна крыса.
– Ну, я так и знал, – упавшим голосом произнес кот, – я так и знал, что от этой блохастой дурочки можно было ждать любого подвоха. Я вас предупреждал, – оглянувшись на Мишку, проворчал он, – вот результат – она нас подвела. Нас самым нахальным образом предали.
– Никто вас не предавал? – возразил все тот же гном, – просто мы сами все видели. Неужели вы думаете, что, соорудив такую сложную подземную систему, мы не позаботились о пунктах наблюдения?
– Значит, вы не только нас видели, – с негодованием в голосе вскричал Мишка, – но равнодушно смотрели, как умирают несчастные от голода в вашем подземелье?
– Если вы говорите о том, чей скелет лежит в тоннеле, то он сам виноват: этот человек поплатился за свою жадность. Он нарушил наши законы, он вторгся в нашу жизнь, он посмеялся над нами. – Гнусавым голосом ответил стоящий позади друзей гном.
– А сейчас, – подойдя к ним поближе и вынимая из-за пояса какие-то куски тканей, сказал один из гномов, – мы должны вас доставить на Общий Совет. Там будет решаться ваша судьба. Но для этого мы должны завязать вам глаза.
– Ну, уж нет, – подумал Эдлер, – чтобы я позволил этим лилипутам завязать мне глаза? Еще чего!
Он приготовился больно укусить приближающегося с повязкой в руке гнома, но заметил на поясе у него огромный кинжал и послушно склонил голову, разрешив нахлобучить на себя кусок ткани. Друзьям ничего другого не оставалось, как молча повиноваться. Какое неприятное ощущение ты испытываешь, когда глаза твои ничего не видят, а тело толкают то в одну, то в другую сторону. По дороге Мишка с жалостью думал о доброй Гру. Что-то теперь с ней будет!
– Скажите, а что вы сделаете с крысой, которая нам помогала? – поинтересовался Мишка, адресуя свой вопрос к гному, ведущему его.
– Все решает Общий Совет, – прогнусавил тот гном, который стоял в коридоре сзади всех.
– Что же это за Общий Совет такой? – спросил мальчик, не думая, что получит ответ – уж слишком недружелюбно звучал этот гнусавый голос.
Но к его удивлению гном охотно делился информацией.
– Общий Совет – это собрание, на которое собираются все гномы от мала до велика.
– А все гномы – это сколько? – Мишке, несмотря на щекотливость их положения, становилось все интереснее.
– Сколько, сколько – много! – раздраженно прогнусавил гном. – Молчать!
Гном не умел считать, но он ни в коем случае не хотел показывать это перед каким-то мальчишкой, и поэтому гном решил прекратить всяческие разговоры. Так что дальнейший их путь проходил в глубоком молчании. Они еще долго шли под конвоем, поворачивая то налево, то направо. Одни запахи сменялись другими. То пахло железом, то гниющими овощами. То их обдавало жаром, а по звуку наковальни Мишка понял, что их провели мимо кузни. Чуть позже они уловили запах пирогов и жареной картошки. Сомнений не было – здесь пахло кухней. Эдлера так качнуло в сторону еды, что он тут же получил увесистый пинок, напоминающий, куда они идут. Пес тут же оскалился, но вспомнил о кинжале и замолчал.
Вскоре их ввели в помещение, которое гудело от множества голосов. Им сняли повязки, и они увидели собравшихся гномов. Это и был Общий Совет.
Все гномы были одеты в коротенькие рубашечки и темные штанишки, сшитые из плотного материала и заправленные в кожаные сапожки. Подпоясаны они были широкими ремнями. Но головные уборы каждого из гномов резко отличались друг от друга. Кто-то носил каски, как у шахтеров, на ком-то красовалась широкополая шляпа. Недалеко от них стоял гномик, в руках у которого был половник, а на голове красовался поварской колпак, что и выдавало в нем повара. А вот и писарь! У него на голове не было никакой шляпы, он был почти лысым, а за ухо гном заткнул перо. Он сидел за каменным столиком, на котором была чернильница и стопка бумаг.
Возраст этих маленьких, упитанных человечков Мишка никак не мог определить. Одни обладали густой широкой бородой, другие были начисто выбриты, третьи довольствовались усами. Некоторых природа обделила густой шевелюрой, а на лице была так называемая «козлиная бородка».
Помещение, куда доставили наших друзей, представляло собой большую пещеру, очень напоминающую цирк. Они оказались как бы в центре арены, а вокруг на возвышении расселись гномы. Стоял такой галдеж, что Мишка, чтобы спросить у гнусавого гнома, вынужден был орать тому на ухо.
– А кто у вас тут главный?
– Он еще не пришел, – ответил Мишкин конвоир и, боясь новых вопросов, сердито прокричал: – А ну, прекратить всякие разговоры!
Но тут появился еще один гном и сел на самое большое каменное кресло. Конвоир больно ткнул Мишку в бок и кивнул в сторону пришедшего. Гул постепенно утихал, и друзья поняли, что вошедший гном и есть самый главный. Он одет был так же, как все, но на поясе у него висел необычной красоты, с резной рукояткой, в которую были вмонтированы рубины, кинжал. Он гордо восседал на своем троне, попыхивая набитой табаком трубкой. На голове у него красовалась шляпа, похожая на ковбойскую. Его внимательные глазки прятались за густыми сросшимися бровями. От этого взгляд казался суровым и неприветливым. В отличие от некоторых гномов, у него была очень ухоженная и аккуратно подстриженная бородка. Когда Мишка посмотрел на ноги главного гнома и увидел на его сапогах шпоры, он чуть не расхохотался: внешний вид этого ковбоя напомнил ему кота в сапогах из детской сказки.
Улыбка на лице у Мишки вызвала недовольство главного гнома. Он вытащил из-под трона молоточек и начал громко стучать им по подлокотнику, призывая всех к порядку. Теперь в зале воцарилась тишина, если не брать во внимание чье-то чихание, всхлипывание и бормотание.
Главный гном начал говорить тихим и спокойным голосом:
– Сегодня мы собрались обсудить с вами два важных вопроса. Первое, что нам делать с этими оборванцами, – услышав это, Мишка посмотрел на свою пижаму, от которой остались одни грязные лохмотья, – и второе, как нам наказать крысу, посмевшую помочь всей этой компании. Кстати, я не вижу перед собой ни крысы, ни ее пособника – брата.
– Одну минуточку, – прогнусавил Мишкин конвоир, я сейчас распоряжусь, чтобы их ввели.
Через минуту в пещеру втащили бедную Гру, бывшую в полуобморочном состоянии, и ее брата, который несвязно бормотал:
– Отпустите… Гру меня подвела… Я погиб… Не имеете права… Я не виноват…
У Мишки при взгляде на Гру навернулись слезы. Неужели из-за них пострадает несчастное животное! Даже Ванька пожалел бедную крысу. Гру посмотрела на Мишку и его друзей, ее забила нервная дрожь.
– Ну что ж, – начал главный гном, – Общий Совет хотел бы знать, что привело вас в наши владения. Нам интересно знать, какая причина заставила вас пойти в наши горы.
Эдлер подтолкнул Мишку вперед:
– Давай, малыш, расскажи им нашу историю. И помни, что от тебя и твоего рассказа зависит сейчас наша судьба.
И Мишка, подбадриваемый взглядами своих друзей, поведал гномам обо всех приключениях, которые выпали на их долю. Он рассказал о зеркале, фиалке, заколдованном лесе. Он описал им Брахуса, о котором растения из заколдованного леса не могли сказать ничего лестного. И, наконец, когда его рассказа дошел до подземелья, он постарался как можно больше сказать в защиту маленького серенького комочка, горько всхлипывающего на каменном полу. Заканчивая свой рассказ, Мишка обратился ко всем гномам:
– Вероятно, все жители королевства вас уважают и считают справедливыми. Но, наказав Гру и ее брата, вы лишитесь их уважения. Ведь поступок Гру достоин подражания. Посмотрите, какими завидными качествами обладает этот маленький серенький зверек: доброта, хитрый ум, смекалка. Ответьте, много ли среди членов Общего Совета найдется гномов, обладающих этими качествами?
– Что он городит? – прошипел сзади Ванька. – Он же всех нас погубит этими разговорами о крысе. Какое ему дело до этой Гру? А о нас-то кто позаботится?
– А в свою защиту, – добавил мальчик, – я хотел бы сказать вот что: да, вы можете нас убить, но подумайте о том, какую пользу принесет это вам. Подумайте о моем бедном друге Панданусе, который так и не спасет свою любимую фиалку. Подумайте о том, что нас ждут дома мама с папой… – тут голос Мишки дрогнул, и он замолчал.
Эдлер одобряюще лизнул Мишке руку:
– Молодец, малыш! Ты все хорошо сказал!
– И, кажется, сильно их растрогал, – прошептал Панданус.
С минуту в зале стояла гробовая тишина. Первым нарушил молчание главный гном:
– Это весьма дерзкая речь для такого маленького мальчика, но мне нравится, что при своем незавидном положении ты думаешь о других. Ну а ты, – и он повернулся к крысе, которая уже не плакала. Она стояла на задних лапках и стеклянными глазами смотрела прямо перед собой. – Что ты можешь сказать в свое оправдание?
Но Гру остолбенела, язык не повиновался ей. Она продолжала молча смотреть перед собой.
Тут прорвало всех гномов сразу: одни кричали, чтобы духу ее здесь больше не было, другие настаивали на прощении, а кое-кто высказывался даже за смертную казнь.
– Да, – пролепетал чуть слышно Ванька, – уж если этой Гру они готовят такую участь, что же тогда ждет нас?
В таком шуме невозможно было понять ни одного слова, поэтому главный гном опять постучал своим молоточком и восстановил должный порядок. Он решил спросить каждого в отдельности, что гномы думают по этим вопросам.
– Попрошу выйти сюда, – и он обвел зал своими колючими глазами, – вот тебя, Бормотун. Но только без своей демагогии – коротко и ясно.
Вскоре друзья увидели, как к арене, где они стояли, пробирается гномик с козлиной бородкой. У него были печальные голубые глаза и шапочка, очень похожая на детскую панамку. Прошла целая вечность, пока он, наступая всем на ноги и всякий раз бормоча извинения, предстал перед главным гномом.
– С одной стороны, они, конечно, виноваты. Но, с другой стороны, не виноваты, – пролепетал он. – Крыса, конечно, предательница, но она же ведь добрая.
– Короче, – зло прикрикнул на него главный гном, теряя терпение.
– Да-да-да, – пробормотал Бормотун, вот я и говорю: виновата ли крыса, которая из сострадания…
– Еще короче! – рявкнул главный гном, перебивая Бормотуна.
– Понял, – проговорил тихо тот. – Я прошу для них пощады.
– Для кого – для них? – окончательно разозлившись на этого никчемного оратора, переспросил главный гном.
– Для всех, – вымолвил Бормотун и засеменил на свое место.
– Так, значит, Грамотей, – главный гном кивнул писарю, который приготовился вести протокол собрания. – Записывай мнение Бормотуна: помиловать всех.
– Ну что ж, следующим у нас будешь ты, Крикун, – сказал далее он, но увидев, что тот начинает также пробираться через ряды, добавил: – Говори с места. Это касается и всех остальных.
– Я считаю, – начал громко Крикун, – крысе не место в нашем горном доме. Эта предательница заслуживает десять, нет, двадцать ударов розгами, а потом ее вместе с братцем надо выгнать отсюда.
Сидевшие по соседству с ним гномы, вероятно, ничего не слышали, потому что заткнули уши: Крикун так оглушительно орал, что находиться рядом с ним почти невозможно.
– А что касается вот этих существ, – также громко прокричал он, – то их тоже надо отсюда выкинуть.
На этом он закончил свою речь, но похоже он и сам до конца не понял, что сказал. Крикун хотел проголосовать против всех, а получилось, что он выгонял крысу и отпускал на свободу этих четырех.
– Так и запишем, – подытожил Грамотей. – Крикун выгоняет крысу и выпускает остальных.
– Слушайте, – призадумался главный гном, – так мы совсем запутаемся. Давайте сделаем так: да – это помиловать, нет – не щадить. Первое слово о крысе, второе – об этих четверых.
Дальше дело пошло намного быстрее: гномы поочередно вставали с мест, называли свое имя и говорили либо «да, да», либо «нет, нет», либо… но не будем перечислять все варианты этих ответов, а лучше расскажем о тех, кто находился в этом зале.
Мишка догадался, что прозвища или имена гномов соответствуют их поведению.
Так, например, Бормотун не говорил, а бормотал. Крикун, если и открывал рот, то непременно кричал. Грамотей (писарь) всегда ходил с пером и бумагой. Позже наши друзья познакомятся с Апчихом, который через каждое слово будет чихать, с Зевакой, который беспрестанно зевает, и со многими другими.
Но вернемся к голосованию. Оно уже подходило к концу, и теперь главный гном подсчитывал, сколько было «да», а сколько «нет». К его величайшему удивлению, голоса разделились поровну, причем по обоим вопросам. Когда внимательно проверили списки, то оказалось, что не хватает одной подписи Ням-няма. Догадались, о ком идет речь? Конечно же, это повар!
– Все, – безнадежно проговорил Ванька. – Он, конечно, проголосует против нас! Ведь это у него со склада Гру уперла провизию.
Но пухленький, розовощекий Ням-ням всех удивил своей речью:
– Красть запасы, разумеется, нехорошо! Но, понимаете ли, в чем тут дело? Эта крыса собрала весь ненужный продовольственный хлам с моего склада, за что я ей очень благодарен. А что касается этой разношерстной компании: было очень приятно смотреть, как они уплетают все это за обе щеки. Я очень люблю, когда хорошо едят! Так что я голосую в защиту бедняжки Гру с ее братцем и говорю «да» за этих оборванцев.
Закончив говорить, он повернулся и зашагал прочь из пещеры. Еще мгновение и тишину разорвали ликующие голоса гномов:
– Ура! – кричали со всех сторон.
Кто-то сзади обнимал Мишку, Пандануса уже тискали множество рук, кота с Эдлером пытались погладить, но взъерошенная шерсть Ваньки и страшная морда Эдлера пугали маленьких человечков. Поэтому весь пыл восторга и град эмоций достались Мишке с Панданусом. Еще немного и от Пандануса остались бы одни корешки, а Мишка остался бы без одежды. Но тут подошел главный гном и сказал Мишкиному конвоиру:
– Помыть, одеть и накормить!
– Все будет сделано по высшему классу, – ответил гнусавым голоском гном и уже более дружелюбно подтолкнул Мишку и его друзей к выходу.
Глава 14. Кухня, баня и все остальное
Уходя из пещеры, Мишка оглянулся и увидел, как вокруг ошалевшей Гру суетятся ее сородичи. Он почувствовал глубокое облегчение относительно этого серого зверька. Но тем временем они шли по такому количеству подземных переходов и тоннелей, что Эдлер, пытавшийся запомнить их расположение, вскоре запутался. Внезапно на них пахнуло влажным теплом и запахло мылом. Они поняли, что находятся около бани.
Но тут надо сказать отдельное слово о дверях этих каменных помещений. Они были сделаны также из камня и действовали по типу вертушки: надавливаешь на одну сторону двери – другая сторона поворачивается к тебе.
Так вот, не успели они опомниться, как их втолкнули в душное помещение с тазами и бочонками, наполненными до краев водой, от которой шел приятный парок. У кота все волосинки его рыжей шерстки встали дыбом – он очень не любил мыться, потому что хорошо помнил день, когда, еще котенком, весь вывозился в грязной луже, и хозяева издевательски долго отмывали его в тазике с этим противным мылом. Он с воплем кинулся назад, но путь к отступлению был отрезан: за ними уже наглухо закрыли дверь. В бане их встретил краснолицый гномик Чистюля. Он так и представился:
– Очень приятно, Чистюля. Какие же вы грязные! Вы, – и он указал на Мишку, – молодой человек, скидывайте свои тряпки и кладите вот в этот мешок. С этими словами он подал Мишке мешок из грубого материала, в котором мог бы уместиться целый гномик.
– Выбирайте себе тазик, а я сейчас раздам каждому по куску мыла и мочалки.
Мишка с удовольствием скинул свои лохмотья, наспех запихнул их в мешок и подошел к большому корыту, размером с детскую ванночку.
Ваня очень обрадовался, когда узнал, что мыть его не будут, и он будет предоставлен сам себе. Он безбоязненно подошел к большому тазику, предполагая погреться около него до окончания мытья остальных. Панданус выбрал место рядом с Мишкой, потому что после всех приключений доверял только мальчику.
Эдлер в нерешительности остановился посередине: он никак не мог подобрать подходящую под его размер емкость. Появившийся с мылом и мочалками Чистюля сразу разрешил эту проблему. Он раздал всем банные принадлежности и подвел собаку к большущему корыту.
Мальчик чувствовал себя по-королевски: дома он каждый день принимал теплую ванну и только сейчас понял, как ему всего этого не хватало.
Панданус тоже был на верху блаженства. Он набирал в маленький ковшик прохладную водицу и осторожно выливал на себя. И каждый раз он тряс листьями, восклицая:
– Бр-р-ах, хор-рошо!
Ванька потер водичкой глазки и умиротворенно наблюдал за своими друзьями. Вдруг непонятно откуда появился Чистюля и с криком: – Ах ты, грязнуля! От меня никто не смеет уходить немытым! Не позволю меня позорить! – плюхнул Ваньку в тазик, и пока тот приходил в себя, он успел намылить коту спину и хвост.
Истошные крики не могли остановить Чистюлю. Он не успокоился, пока шерсть кота не стала скрипеть от чистоты во всех местах.
– Ну, теперь хоть на праздник! – обрадовался Чистюля, любуясь своей работой.
Ванька, охрипший и уставший, но очень чистый, сидел на скамейке, закутанный в полотенце.
Мишка никак не мог насладиться всем этим счастьем и готов был натирать себя мочалкой до бесконечности, лишь бы подольше оставаться в этом райском уголке.
– Так, я вижу, что вы, молодой человек, скоро протрете себя до дыр! – пошутил Чистюля. Марш всем вытираться.
Надо сказать, что по дороге сюда Мишку обмерил со всех сторон гномик, который был увешан иголками и булавками. Они торчали у него даже из шляпы. И вот теперь, пока друзья мылись, в баню принесли одежду для Миши, быстро сшитую Стежком – так звали мастера швейных дел.
Одежда представляла собой точную копию одежды гномов, только гораздо больше. Гномики позаботились даже о сапожках, подобранных в тон одежды.
Друзьям очень понравилась новая одежда мальчика: яркая рубашка красного цвета и темно-синие штанишки. На красных кожаных сапожках блестели маленькие металлические шпоры.
– Стой, – задумчиво проговорил Чистюля, – тут не хватает одной детали. И я, кажется, знаю какой!
Он метнулся в соседнюю с баней комнатку и вернулся с красивым кожаным ремнем с заклепками в виде звездочек, что очень подходило к шпорам на сапогах.
– На, – он протянул ремень Мишке, – носи на добрую память и вспоминай Чистюлю.
Мишка поблагодарил гномика и повернулся к друзьям. Гладкая шерсть Эдлера переливалась золотом, грудь и лапки сверкали белизной. Ванька сидел на скамейке, от него пахло мылом. Мишка погладил кота по мягкой пушистой шерстке. Панданус распушил свои листочки веером и гордо блистал в ярком свете факелов.
Дверь отворилась, они попрощались с заботливым банщиком и увидели ожидающего их гнусавого гнома.
После бани их ждало самое приятное – трапеза. Ваньке уже мерещился огромный кусок мяса. Теперь его не надо было подгонять – лапы сами несли его в сторону кухни. Вот уже они почувствовали такой приятный запах, который невозможно спутать ни с чем, – это запах кухни. Здесь пахло и молоком, и пирогами, и еще чем-то вкусным. Друзей встретил уже знакомый им Ням-ням. Он усадил гостей за длинный стол и начал их потчевать. Они так изголодались, что готовы были съесть целого слона. Эдлер высмотрел на столе запеченную курицу, не выдержал и поступил совершенно эгоистично: он проглотил ее целиком, чем вызвал бурный восторг повара и полное негодование кота, который, как выяснилось, тоже заметил посреди съестного изобилия эту аппетитно зажаренную птичку.
– Вот это да! Вот это аппетит! – только и слышались восторженные вскрики Ням-няма, наблюдавшего, как быстро исчезает все со стола.
Время шло, а они все ели и ели. Повар с Панданусом забеспокоились, что это никогда не кончится, как неожиданно для них вся компания заснула прямо за столом, не отрываясь от еды. Миша не донес до рта кусок пирога с капустой, Ванька храпел около миски со сметаной, а у Эдлера из пасти торчал рыбий хвост.
– Они что, с ума сошли? – спросил шепотом Панданус. Как это возможно – заснуть, когда у тебя во рту еда?
– Возможно, если ты очень голоден и очень хочешь спать, – тихо ответил Ням-ням. – Понимаешь, все сразу: есть и спать. Правда, я такое вижу впервые…
Мишка проснулся от солнечных лучей, добравшихся до лица. Он сладко потянулся; внезапно он понял, что лежит в самой настоящей постели с надушенными простынями, мягкой подушкой и пуховым одеялом. Он хотел спрыгнуть на пол, но в ногах мертвым грузом лежали Эдлер с Ванькой. И как это он сразу не заметил громкого храпа собаки и посвистывания кота.
– Так, значит они со мной, только чего-то не хватает? – подумал мальчик. – Только вот чего?
Мишка растерянным взглядом обвел незнакомую комнату. Кроме небольшой кроватки, на которой они едва умещались, здесь стоял небольшой столик с красивыми полевыми цветами в вазе. В углу красовался старинный резной комод. Мишка уселся на постели, с трудом вытащив ноги из-под обмякших тел кота и собаки. Постепенно его память начала проясняться, но он никак не мог понять, как все они оказались в этой уютной комнатке. Последним воспоминанием был стол, уставленный разной едой.
– Стоп! – сказал он себе. – Где Панданус? С нами нет Пандануса!
Мишка растолкал Эдлера с Ванькой.
– Мы все проспали! Кто-то украл нашего зеленого друга! Вот что бывает, когда теряешь бдительность! Идем на поиски Пандануса!