Он говорил медленно с очаровательным иноземным акцентом, словно припоминая слова чужого языка и сверяясь со своим внутренним переводчиком. В его голосе проскальзывала едва заметная хрипловатая нотка, которая непроизвольно ласкала женский слух. Теперь, когда Оливии удалось рассмотреть брата невесты как следует, она поняла, что перед ней вовсе не юноша, а молодой мужчина неизвестной ей расы, который двигался плавно и уверенно и, если чувствовал сейчас неловкость, ничем ее не выдавал.
Его красивое лицо не выражало ни потрясения, ни интереса, лишь вежливое внимание, и Оливия начала опасаться, что вскоре сильно пожалеет о своем импульсивном поступке. Так и не ответив на вопрос, она разглядывала светлые локоны до плеч, невероятные аметистовые глаза, четко очерченный рот и упрямую линию подбородка совершенно незнакомого мужчины. Она не знала, что ему сказать, так как внезапно растеряла весь свой кураж. В попытке отгородиться от собственной глупости Оливия закрыла глаза и с ужасом поняла, как близко к ним подступили слезы.
Обычно Ксана мало интересовал эмоциональный настрой людей, если только он не нес в себе угрозы, но эта женщина явно была в отчаянии и таким оригинальным способом, видимо, пыталась отомстить Себастьяну за нанесенные обиды. Молодой волшебник сильно сомневался, что в прошлом Ботаник мог намеренно оскорбить эту женщину, скорее всего, просто не замечал ее притязаний. Но он сам тут при чем? Почему Оливия Данли решила самоутвердиться за его счет?
У Ксана было типично эльфийское отношение к тому, что Юджин Кроу называл коротким и емким словом «секс». В отличие от людей, эльфы никогда не снимали накопившееся напряжение при помощи интимного акта, у них не играла кровь в период полового созревания. Просто в определенном возрасте их посвящали в таинство близких отношений, а дальше все зависело от жизненных обстоятельств и личных предпочтений. Ксан повзрослел быстро, как человек, но до этого дня знал только ласки эльфиек. Человеческие женщины его не привлекали.
Сдерживая нервную дрожь, Оливия прислушивалась к звукам в комнате и каждую секунду ждала, что сейчас ей велят убираться. Она не имела права так себя вести. Гнев и застарелая обида снова сыграли с ней злую шутку, заставив днем наговорить Себастьяну гадостей, а вечером оказаться в постели брата его невесты. Ведь этот парень виноват только в том, что красив, как юное божество!
Рядом что-то тихо звякнуло, потом упругий мат на постели слегка прогнулся, повеяло восхитительным ароматом. Оливия жадно втянула в себя воздух и рискнула приоткрыть глаза. Не успела она восхититься видом безупречного обнаженного торса и широких гладких плеч, как с нее сдернули легкое покрывало и потянули за руки. Оливия оказалась сидящей верхом на крепких мужских бедрах, прижатая к их венцу в полном анатомическом соответствии.
Белокурый бог слегка отклонил ее назад, заставив прогнуться в спине, и, едва касаясь кожи, провел пальцем от ямки между ключицами до самого низа живота. При этом он неотрывно смотрел ей в глаза.
– Мне кажется, что ты не слишком любишь нежности.
Эти тихие слова были последним, что Оливия четко запомнила, потому что в следующий момент он без всяких усилий приподнял ее и одним плавным движением соединил их тела, заставив ее содрогнуться от острого удовольствия.
К исходу ночи Оливия поняла, какой скудной и пресной была до этого ее интимная жизнь. Александр Корвел с легкостью угадывал все потаенные потребности женского тела. Для него не существовало запретов, он не ведал стыда, просто шел навстречу ее желаниям, проявляя какую-то нечеловеческую выдержку и выносливость. Оливия была своенравна и считала себя экспертом во всех областях, но так фатально в мужчинах она еще не ошибалась…
Глава 10
За шесть дней, которые Николас провел в резиденции Мортимеров, он лишний раз убедился, что у друзей его молодой жены поистине мертвая хватка. Не особенно считаясь с его недомоганием, они настойчиво и целенаправленно расспрашивали Ника до тех пор, пока не удовлетворялись ответом. В качестве компенсации за излишнюю настойчивость ему рассказали удивительную историю о волшебниках и эльфах, о Дверях, ведущих в иные миры, и далекой планете Земля. Они подтвердили абсолютно все, что открыла ему в своем завещании мама.
Когда Нику, наконец, позволили покинуть дом Себастьяна, он знал уже намного больше, чем ему хотелось бы, и чувствовал себя трижды предателем. Он попытался было вернуться к работе, но быстро понял, что теперь бесконечно далек от проблем состоятельных клиентов. Ник все еще чувствовал слабость, его изнурял постоянный жар в крови, а мысли были целиком заняты делами семьи. Трех семей, если быть точным, и к каждой из них он теперь имел непосредственное отношение.
Подходила к концу третья декада со дня отлета Анны на Кали, и Ник считал уже не дни, а часы до ее возвращения. Он доверил контору на пятьдесят седьмом этаже Синтии и Гастону, а сам спустился на самый нижний уровень Муравейника, где в маленькой душной комнатенке на задворках дешевой забегаловки начал вести бесплатный прием и давать юридические наставления всем, кто в них нуждался. На двери не было таблички с его именем, но стоило Нику появиться, как слухи моментально разнеслись по всем окрестным кварталам, и народ повалил к нему нескончаемым потоком. Предчувствуя грядущие перемены в своей жизни, Ник старался принести как можно больше пользы тем, кого по праву считал истинными гражданами Империи. В Муравейниках больших городов люди не жили, а выживали, и Холдер, как никто другой, знал, чем можно им помочь.
В этот вечер Николас засиделся допоздна. От непроходящей усталости ломило виски, жар волнами прокатывался по телу, он все время глотал воду со льдом, но не уходил домой, потому что с некоторых пор одиночество начало его тяготить. Облепленная старыми плакатами пластиковая дверь внезапно с треском распахнулась, но на пороге остановился не очередной посетитель, а человек, которого Ник никогда не ждал и не желал видеть.
Этьен Де-Ар был одет вызывающе дорого и ярко контрастировал с нищетой и запустением Муравейника. Он с отвращением оглядел жалкую обстановку, ногой придвинул к себе видавший виды пластиковый стул и уселся на него, закинув ногу на ногу. Крохотная приемная мгновенно опустела, из распахнутой настежь двери потянуло запахом пива, пота и дешевого курева. Отец и сын молча смотрели друг на друга.
– Здравствуй, Николас. Меня не удивляет, что ты до сих пор якшаешься со всяким сбродом. Всех, кто здесь родился, так и тянет к грязи и смраду этой помойки, – впервые в жизни Ник не поднялся при встрече с отцом и не ответил на приветствие. Он сидел, откинувшись на спинку видавшего виды рабочего кресла, и рассматривал человека, который по прихоти судьбы являлся его самым близким родственником. Ник не чувствовал к нему ни привязанности, ни уважения, ни ненависти, не чувствовал ничего. Он даже внешне не был на него похож. – Ты паршиво выглядишь, Николас, наверняка подхватил здесь какую-нибудь заразу. Прежде чем явиться в мой дом, наведайся в медицинский департамент и пройди все положенные процедуры, иначе тебя не пустят на порог.
Ник подавил вздох. Он не собирался являться в резиденцию Де-Ара, которую покинул почти пятнадцать лет назад, и что-то в его отстраненном взгляде насторожило Этьена. Он, как дикий зверь, всегда остро чувствовал опасность.
– Смотришь так, будто хочешь меня съесть.
– Я не настолько голоден, – сквозь зубы процедил Ник и прикрыл глаза, чтобы не видеть надменное холеное лицо.
Этьен рассмеялся резким, неприятным смехом.
– Я тебе не по зубам, крысеныш, так что не зарывайся! Ты живешь и дышишь только потому, что Я тебе это позволяю.
Ник мысленно усмехнулся. По злой иронии Судьбы сейчас все было наоборот: он сам просил оставить Этьена в живых, не пошел на сделку с совестью. Наверняка сглупил…
– Что тебя сюда привело?
– Что привело? – Де-Ар демонстративно водрузил ноги на стол, но Ник даже бровью не повел. – Хочу сообщить новость. Ты больше не будешь растрачивать себя, защищая интересы всяких ничтожеств, поиграл в адвоката и довольно. Я намерен на ближайшей Ассамблее объявить тебя своим наследником.
– У тебя уже есть наследник, а я всего лишь бастард.
Этьен скорчил презрительную гримасу.
– Морис – просто кусок дерьма, ни на что не годен, как и его мамаша. А ты – сын Корделии Мортимер, у тебя есть мозги и характер!
Николас внезапно ощутил резкий укол в сердце. Его встревожило не то, что сказал отец, а время, которое он для этого выбрал. Почему именно сейчас? За каждым громким заявлением Этьена всегда следовала расправа с теми, кто стоял у него на пути. До сих пор Ник считал себя просто разменной монетой, но неожиданно оказалось, что он был резервной валютой. Де-Ар решился признать его сыном Корделии, а значит, прежний Мортимер стал ему не нужен. Если тетя Изабель находится под охраной Брадота, а кузину Брианну до сих пор не нашли, остается Себастьян, и его только что списали со счетов. Но рядом с ним сейчас Анна и ее брат!
Ник изо всех сил старался не выдать охватившей его паники. Сердце скакало, как испуганный заяц, но мозг работал четко, просчитывая и отбрасывая различные варианты. Ник знал, машина уничтожения уже запущена, и Этьен ни за что ее не остановит. Его отец никогда не менял принятых решений. Новые друзья попросили адвоката по возможности не вмешиваться в ход событий, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но плевать он хотел на осторожность, когда его любимой угрожает опасность!
Не чувствуя под собой ног, Ник поднялся из-за стола.
– Знаешь, ты прав, я сегодня неважно себя чувствую. Давай перенесем наш разговор на более подходящее время.
– Надеюсь, ты не подсел на эту новомодную дрянь, которой обкуривается твой братец? – Де-Ар подозрительно уставился на побледневшего наследника.
– Ты же знаешь, что не подсел, это просто легкая лихорадка. Спасибо, что заглянул…
Ник не глядя поставил на край стола стакан с подтаявшими кубиками льда и вышел из комнаты. Он свернул в узкий темный коридор, в конце которого была дверь в закусочную, нырнул в переполненный, задымленный зал и мгновенно смешался с толпой посетителей. Убедившись, что никто из отцовских подручных не успел увязаться за ним следом, Холдер выскочил на улицу и бегом бросился к ближайшему терминалу подземки.
Из семи стандартных суток полета Себастьян проспал добрую половину и все равно не чувствовал себя отдохнувшим. Из-за множества накопившихся на Кали проблем он был вымотан до предела. Принадлежащий Фонду корабль слишком долго ожидал своей очереди на швартовку к космическому терминалу Абсалона, и Себастьян в десятый раз сверился с бортовым хронометром. Ему очень хотелось связаться со своим управляющим, чтобы узнать, как дела, но он подавил нетерпение из соображений безопасности.
Не успел Себастьян набросить на плечо ремень дорожного саквояжа, по всему кораблю прозвучал тревожный сигнал аварийной сирены. В дверь его каюты стремительно ворвался Ксан, за ним влетела Анна, а потом корабль содрогнулся всем корпусом. Многослойная переборка вспучилась и расплавилась, а из образовавшегося гигантского отверстия на них стремительно надвинулся слепящий огненный вал. Последним, что Себастьян успел почувствовать перед неизбежной гибелью, были чьи-то крепко обхватившие его руки…
В следующее мгновение он тяжело рухнул в воду, которая накрыла его с головой. От шока и полнейшей дезориентации Себастьян начал захлебываться, но тут кто-то приподнял его над поверхностью и бесцеремонно встряхнул.
– Жив, Ботаник? – Ксан откинул с лица мокрые волосы. – Прости, что искупали, просто в воду было безопаснее.
Себастьян не понял ни слова. Он неуклюже барахтался до тех пор, пока не нащупал ногами дно, и только тогда рискнул оглядеться. Водой оказался его собственный бассейн в резиденции Мортимеров, вокруг которого внезапно поднялась невообразимая суета. Николас Холдер помогал выбраться Анне, майор вытаскивал Ксана, Бек вылавливал саквояж Себастьяна, а ему самому протягивал руку Фиарэйн.
– Смелее, друг Ботаник, я тебе помогу, а то ваше… приводнение получилось довольно жестким. Я правильно сказал?
До боли знакомая присказка немного привела Себастьяна в чувство. Он сделал пару неуверенных шагов по дну бассейна и ухватился за руку архивариуса, который легко извлек его из воды.
– Мы же были в космосе… Мы были в космосе! – твердил он, не в силах поверить, что они спаслись. – Как такое возможно?! – у всех присутствующих был озабоченный вид, но удивленным никто не выглядел, даже Николас Холдер. Что адвокат вообще делает в его доме, и по какому праву он так интимно целует руки Анны? От возмущения шок Себастьяна пошел на спад, и он невольно повысил голос. – Кто-нибудь объяснит мне, наконец, что здесь происходит?!
На несколько мгновений в просторном атриуме воцарилась полная тишина, потом все снова зашевелились и отправились переодеваться. Остался только Бек, который тщетно пытался стянуть с хозяина мокрый сюртук.
– Дому, я так рад, что с вами все в порядке! Сейчас я сменю воду в купальне, чтобы вы смогли как следует…
– Плевать я хотел на эту воду, не надо ничего менять! Просто расскажи, что тут творится? И откуда взялся Николас Холдер? Что-нибудь случилось с мамой?
– Нет, дому, насколько мне известно. Подготовка к вызволению госпожи из клиники идет полным ходом. Что касается присутствия здесь мессира Холдера, то вам все объяснит майор…
– Мессира Холдера?! Ну и дела! Может быть, я умер и попал в параллельную реальность? Мы еще находились на орбите, когда взорвался корабль, а через мгновение оказались здесь. Тебя это совсем не удивляет?!
Сюртук удалось стащить, только вывернув рукава наизнанку.
– Не особенно, дому. Как мне сказали, именно для этого гости прибыли на Абсалон. Они должны защитить вашу семью и в нужный момент перенести вас самого на большое расстояние. Пока никто не знает, что за опасность вам угрожает, это прояснится со временем…
– А сегодня мне, по-твоему, ничто не угрожало?! – от бессильного гнева Себастьяну кровь ударила в голову. – Кто-то взорвал мой корабль!!!
Слуга, наконец, поднял голову и спокойно посмотрел на разъяренного господина.
– Мессир Холдер предупредил нас, что возможна диверсия со стороны его отца, только поэтому никто не удивился вашему появлению. Брэйрэ Анна и мастер Ксан будут сопровождать вас повсюду и предотвратят новые покушения. Так мне сказали.
Дикое напряжение внезапно отпустило Себастьяна, и он, наконец, ощутил, как противно липнет к телу мокрая одежда. Отказавшись от помощи слуги, он уселся прямо на пол и сам принялся стаскивать испорченные водой ботинки.
– Прости, что сорвался, старина, к такому невозможно привыкнуть.
– Дому, вам и вашей семье не дадут погибнуть. Нужно, чтобы вы, наконец, осознали это и перестали мешать вашим спасителям.
– И ты туда же… – проворчал Себастьян и снова полез в бассейн.
Часть 4. Изабель
Глава 1
– Ты уверен, что летающая лодка сломается в нужное время? – Кэйд пристально всматривался в мерцающее изображение карты местности на лобовом стекле глайдера.
Блейк Хантер незаметным движением пальцев немного изменил настройки и пометил нужную точку красным цветом.
– Она не сломается, просто временно выйдет из строя. Не зря же я почти две декады околачивался вокруг их технической станции. Эту машину всегда используют для перевозки пациентов, так что ошибки быть не может.
Эльф промолчал, оставляя мысли при себе, и принялся четкими, отработанными движениями собирать винтовку с оптическим прицелом. Глядя на заостренные металлические цилиндры, которые кианнасах загонял внутрь, каждый раз передергивая затвор, пилот не выдержал.
– Никогда ничего подобного не видел. Откуда такое оружие?
– С другой планеты.
– Оно немного громоздкое, ты не находишь?
Кэйд сухо усмехнулся и достал из сумки арбалет.
– А как тебе это? Не самая последняя модель, зато бьет наверняка.
Пока Хантер рассматривал оружие, эльф сбросил куртку и остался в одной синей безрукавке. Эта странная броня состояла из множества маленьких чешуек, которые при движении создавали эффект колышущейся воды. Кэйд принялся неспешно пристраивать на места элементы причудливой амуниции, готовясь к настоящему сражению, и у Блейка от волнения свело живот.
В последние годы ему нередко приходилось идти на риск и даже применять оружие, но он никогда не вступал в конфликт с Имперской военной полицией и не бросал вызов могущественным воротилам. Спокойная уверенность, с которой горстка иноземцев строила абсолютно невыполнимые планы, одновременно восхищала и пугала Блейка. Но у опального пилота даже мысли не возникло отказаться от опасного сотрудничества. И вовсе не потому, что он за один единственный рейс получил больше, чем смог бы заработать на своем грузовике за пять лет изнурительных перевозок…
Негромкий сигнал следящего устройства заставил Хантера выйти из задумчивости.
– Медицинский катер взял курс на восход, в сторону Коэна, – он задействовал пульт управления, и машина плавно взмыла в воздух. – Там везде болота, но на короткое время приткнуться можно. Пройдет около половины часа, прежде чем они заметят неисправность.
Кианнасах закончил экипироваться и одним движением стянул волосы в хвост.
– Хантер, что бы ни случилось, не вмешивайся, держи свою лодку под парами и жди, кабину не покидай.
– Я все понял, только имей в виду, что они успеют сообщить об аварии.
– Неважно, это не займет много времени.
Если Кэйд сейчас и испытывал волнение, по его виду это было незаметно. В их маленьком сообществе перед каждым стояла строго определенная задача, поэтому Блейк постарался выбросить из головы лишнее и сосредоточился на управлении глайдером.
Местность на восток от столицы была однообразна и необитаема, потому что представляла собой сплошную трясину с редкими островками относительно твердой почвы. Когда глайдер резко пошел на снижение, и пассажирский люк распахнулся, Кэйд мельком увидел неловко севший на краю небольшого островка медицинский катер. Он крепко сжал в ладони ложе винтовки и спрыгнул вниз еще до того, как днище машины коснулась поверхности.
Первое, что бросилось ему в глаза – катер с Изабель Лангвад приземлился неудачно. Он уже имел сильный крен на левый борт и продолжал медленно сползать в трясину. Второе и самое неприятное – охраны оказалось больше, чем они рассчитывали. Кроме пилота, эльф насчитал семерых, видимо, Брадот решил перестраховаться. Кэйд выбрал первую жертву, навел перекрестье прицела и мягко спустил курок.
Прежде чем охранники сообразили, что приземлившаяся неподалеку машина – это вовсе не подоспевшая помощь, эльф успел уложить троих, а потом бросил винтовку Хантеру. Пилот машинально подхватил оружие и невольно крякнул от усилия удержать его в руках, таким оно оказалось тяжелым.
Уцелевшие охранники открыли по ним шквальный огонь из лазерного оружия. Блейк успел заметить, что в Кэйда попали, как минимум дважды, но, выполняя строгие инструкции, все-таки заперся в глайдере. Он поспешно затемнил смотровое стекло, включил круговой обзор и с замиранием сердца осмотрел окрестности. Раненый эльф неподвижно лежал на влажной траве, к нему короткими перебежками приближались двое вооруженных охранников. Хантер уже решил, что их спасательная операция с треском провалилась, но Кэйд внезапно приподнялся и расстрелял своих противников из очередного музейного экспоната.
Порадоваться за напарника Блейк не успел, потому что в следующее мгновение в глайдер попала плазменная граната, и по его корпусу растекся жидкий огонь. Ругаясь на чем свет стоит, Хантер проверил состояние внешнего оборудования. Оплавленное стекло пилотской кабины практически потеряло прозрачность, но кое-что из приборов чудом уцелело, так что шанс у них еще оставался.
Не поднимаясь, кианнасах уперся ногой в спину убитому и спихнул его с островка. Тело с тихим бульканьем погрузилось в болотную жижу, а Кэйд осторожно выглянул из-за невысокой кочки. Его немного подташнивало, правое плечо горело огнем, но голова оставалась ясной. Оставшиеся в живых охранники на время прекратили обстрел и теперь пытались заставить пилота вернуться в катер, чтобы снова поднять его в воздух. Машина все сильнее заваливалась на бок, левый борт почти полностью исчез под водой, а проем распахнутой двери теперь оказался высоко над головами отчаянно спорящих людей.
Время стремительно истекало, и эльф на глаз прикинул расстояние. Для выстрела из пистолета было далековато, поэтому кианнасах взвел арбалет и тщательно прицелился. Есть! Два арбалетных болта нашли свои цели, а испуганный пилот попытался спастись бегством. Пока он, как испуганный заяц, перескакивал с кочки на кочку, Кэйд вскочил и, что было духу, бросился к тонущему катеру.
Не сбавляя шага, эльф метнул нож вслед убегающему пилоту, вскарабкался по выступам мокрой обшивки к дверному проему и соскользнул внутрь. Просторная кабина катера была уже на треть заполнена мутной водой, и Кэйд сразу погрузился в нее по пояс. При перевозке Изабель Лангвад плотно пристегнули к откидной койке левого борта, и к моменту появления эльфа над поверхностью воды оставались только прядь светлых волос и лоскут голубой пижамы.
Кэйд нащупал ремни, быстро их перерезал, потом одним движением поднял женщину на здоровое плечо. Добравшись до края проема, он осторожно опустил пленницу вниз на вытянутых руках и разжал пальцы. Изабель мягко плюхнулась в мокрую траву, он успел спрыгнуть следом, а в следующий момент катер перевернулся кверху днищем. Чувствуя, как колышется под ногами ненадежное травяное покрытие, Кэйд подхватил пленницу и побежал.
– Заводи свою машину, пора убираться отсюда! – глайдер так резко рванул вверх, что кианнасах, не удержавшись, рухнул на колени, но как только полет немного выровнялся, он осторожно опустил промокшую Изабель на пол и накрыл ее походным одеялом. – Хантер, почему так темно?
Не отрывая глаз от показаний приборов, Блейк досадливо дернул плечом.
– Плазма, будь она неладна! Мы потеряли кое-какую электронику и остались без смотрового стекла, но это пустяки. Главное, все получилось!
В обшивке салона вспыхнули крохотные световые точки, которые не столько рассеивали мрак, сколько обозначали внутренние габариты глайдера, и Кэйд принялся наощупь искать у спасенной женщины признаки жизни. Неужели он опоздал, и она успела захлебнуться? Слава Богам, сердце пленницы продолжало биться, правда, очень слабо и неровно.
Эльф достал из поясной сумки маленький флакон с розоватой жидкостью и попытался влить несколько капель ей в рот. Безжалостные тюремщики накачали Изабель Лангвад такой большой дозой снотворного, что она оставалась абсолютно безучастной к любым манипуляциям. Не добившись заметного результата, Кэйд на время оставил свои попытки и решил заглянуть в пилотский кокпит. Кабина была погружена в густой сумрак, лишь слабо светились беспрерывно мигающие и дергающиеся изображения на внутренней поверхности поврежденного стекла.
– Плохо дело?
– Ерунда, – небрежно отмахнулся Хантер, – обычный полет вслепую, – глядя на пилота, управлявшего глайдером по какой-то мутноватой картинке, эльф невольно вспомнил, как уверенно капитан Хартли водил автомобиль в кромешной тьме, никогда не теряя чувства дороги. Кэйд скучал по другу гораздо сильнее, чем готов был себе признаться, ему остро не хватало рядом Джастина… – Мы не заблудимся, не переживай, просто прибудем на место чуть позже намеченного времени, – Блейк в очередной раз сменил курс и в тревоге бросил взгляд на мрачное лицо напарника. – Как там мадам Лангвад?
– Жива, но еле-еле. Провозись я чуть дольше, она бы утонула.
– Знаешь, сколько длилась вся операция? Меньше пяти минут. Лично я не знаю никого, кто за такое время смог бы уложить восьмерых и вытащить женщину из тонущей машины. К слову сказать, с двумя тяжелыми ранениями.
Кэйд нащупал прожженные отверстия в кольчуге и только сейчас почувствовал, как их спекшиеся края царапают свежие раны.
– Каждый из нас делает свою работу, Хантер: я убиваю плохих парней, ты водишь летающие корабли.
Пилот только хмыкнул в ответ, снова сменил курс и направил поврежденную машину к намеченной цели.
Место для посадки Хантер выбрал не случайно. Это была огромная свалка отслужившей свой век техники, возле которой они намеревались бросить использованный глайдер. Теперь это место пришлось поврежденной машине как нельзя кстати. Едва ее днище коснулось земли, из-за груды ржавых холодильных агрегатов выехал неприметный фургончик, круто развернулся и ловко подкатил прямо к распахнувшейся двери.
Через несколько минут он покинул территорию свалки и направился в сторону города. В кабине сидели адвокат Холдер и пилот Хантер в ядовито-зеленых рабочих комбинезонах, в кузове фургона покоился бывший в употреблении холодильник, а за фальшивой перегородкой сидел согнувшийся в три погибели Кэйд, который крепко прижимал к себе завернутую в одеяло пленницу.
Отметившись на въезде в город в полицейском контроле, фургон принялся петлять по мрачным замусоренным улицам Форка и, наконец, остановился возле инсулы под названием «Датура». На нижних этажах городских зданий почти все окна были наглухо закрыты прочными пластиковыми щитами, а их обитатели никогда не видели дневного света и не вдыхали свежего воздуха. Как только сидевший на месте водителя Николас заглушил двигатель, входная дверь бесшумно распахнулась, и к ним быстро спустились майор с архивариусом. Наблюдая, как четко и слаженно работают его наниматели, Хантер подумал, что о такой команде можно только мечтать.
Временное убежище для мадам Лангвад находилось на десятом этаже здания. Это была бывшая квартира Делии Холдер, которую Николас при первой же возможности выкупил у новых владельцев. Дом его детства мало изменился за прошедшие годы. Три крохотные комнаты и кухня были обставлены все той же дешевой пластиковой мебелью, только теперь в стену был встроен кухонный процессор последнего поколения, появились сложная система сигнализации и запасной выход.
Из самой дальней спальни потайная дверь вела в соседнюю квартиру, в которой был оборудован специальный медицинский бокс. Мадам Лангвад уложили на выдвижной стол и освободили от одеяла. Пока Николас колдовал над пультом сложной машины, архивариус осторожно снял с Кэйда поврежденный доспех. Одно ранение в плечо оказалось сквозным, а второе проникающим. Глядя на прожженные раскаленным лучом отверстия в теле эльфа, Юджин тихо выругался.
– Легкое задето.
– Я знаю, – эльф подвигал рукой, потом сделал глубокий вдох. – Раны чистые, пулю извлекать не нужно, заживет за пару дней.
С этим обнадеживающим заявлением он отправился изучать свое новое жилище.
Глава 2
Николас заглянул в покои Анны, чтобы поздороваться, и застал ее безмятежно спящей. «Невесте» Себастьяна отвели самый просторный и роскошно обставленный атриум в доме, но нежной красавице, прикорнувшей на самом краешке огромной кровати, он совершенно не подходил. Слишком нарочитый, слишком холодный, слишком пустой. Ник откинул прозрачную драпировку и опустился на колени, чтобы оказаться как можно ближе к возлюбленной, вдохнуть божественный аромат ее кожи и волос.
Николас смертельно истосковался по ней. Ему хотелось запустить пальцы в массу темных локонов, смять поцелуем губы, ощутить ее ответный голод… Не доверяя своей выдержке, он поспешил отстраниться. На ум невольно пришли слова Фиарэйна о том, что рядом с женщиной из семьи Корвел может стоять только Избранный. Ник не чувствовал в себе никаких выдающихся задатков, зато обладал качеством, которое и стало залогом его успеха. Если Судьба предоставляла шанс, он никогда его не упускал и не тратил времени на сомнения.
Помолвка Анны и Себастьяна была задумана только как прикрытие, но так считали не все. Лангвад по-настоящему любил молодую волшебницу и явно намеревался довести дело до свадьбы, а Николасу предстояло сообщить кузену не только об их родстве, но и о своей женитьбе. Трудно было представить худшее начало родственных взаимоотношений.
Себастьян стоял в общей гостиной и просматривал объемную проекцию аварии близ космопорта. Момент столкновения яхты и космического буксира был зафиксирован многочисленными устройствами и оказался в свободном доступе. Ник с содроганием наблюдал, как от огромного огненного шара во все стороны разлетаются пылающие обломки, как отделяется спасательная капсула с пилотами, и начинают поспешно разворачиваться корабли, оказавшиеся в непосредственной близости от места катастрофы. С первого взгляда было совершенно очевидно, что пилот буксира намеренно протаранил небольшое пассажирское судно, но когда Себастьян запустил запись с самого начала в десятый раз, Николас не выдержал.
– Баст, честное слово, так и свихнуться недолго. Ты все равно не сможешь засечь след от вашего перемещения, потому что это происходит со скоростью света.
Лангвад отбросил проектор в сторону и в гневе обернулся.
– А тебе-то что за дело?
Начало разговора вышло неудачным, Ник это понимал, но он и сам успел разозлиться.
– Это произошло из-за меня.
– Не представляю, какое ты можешь иметь отношение к катастрофе! Разве что помогал своему папаше составлять план покушения…
– Нет, не помогал, – в гостиную вошел майор Кроу и встал между кузенами как рефери на борцовском поединке, – но поспешил нас предупредить, поэтому мы ждали вашего появления. А пока ты приходил в себя, адвокат Холдер помог нам освободить и спрятать мадам Лангвад.
– Это правда? Вы спасли маму?! – Себастьян бросился к Юджину. – Она здесь? Я хочу ее видеть!
– Здесь ее нет, и увидеться вы пока не сможете.
– О, нет, поедем к ней прямо сейчас! Я даже не припомню, когда в последний раз…
– Ты не слышишь нас, Ботаник, – раздался из противоположного конца атриума еще один голос. – Ты слушаешь не то, что мы тебе говорим, а звуки в своей голове.
Себастьян резко обернулся к Александру, но Кроу придержал его за плечо.
– Давайте сядем и все спокойно обговорим.
К немалому облегчению Ника майор сам изложил обстоятельства дела. В его исполнении семейная история Мортимеров-Холдеров совсем не выглядела бредовой. Он сжато растолковал потрясенному Себастьяну, какие именно побеги подпортили генеалогическое древо семьи, и чем это грозит ему лично. Глядя на растерянного кузена, Николас испытывал одновременно сочувствие и досаду. Молодой Лангвад всю жизнь стремился избегать трудностей, а теперь на него обрушился целый шквал проблем одна сложнее другой.
Отчасти в этом была вина самого Николаса, но он не знал, можно ли доверять кузену, поэтому предпочитал действовать в одиночку. Они с Себастьяном вряд ли будут хорошей командой и уж точно никогда не станут семьей. Особенно после того, как прозвучала последняя на этот день новость…