8
Теплый погожий день. Осень только на старте. Очень ясно и солнечно.
Мианна спешила с обеденного перерыва обратно на работу. Через парк она больше не ходила (Боже упаси). Ее путь теперь пролегал строго в обход: мимо пончиковых атоллов, через громкость молчания прочих прохожих, сквозь торопливый дискомфорт вялых велосипедистов, устроивших никому не нужный пробег под классную погоду.
На Мианне сегодня был одет беленький жакетик, ливневого цвета маечка (нежно сжимавшая девичью грудь), светлые брючки и каблуки. В ушах Домашней красовались «мягкие» серьги. Она почти напоминала настоящего ангела похоти.
Миа решительно вошла в многоэтажное здание, где «опубликовался» офис их фирмы. Пепельной блондиночке попался на пути какой-то полудурок, попытавшийся заставить ее приобрести библию Церкви Очищения. Но Домашняя играючи избежала спонтанной траты средств, успев скрыться в ближнем лифте.
– Мийка, тебя начальник просил к себе зайти. Прямо сейчас. – Улыбчиво сообщила Соня (одна из сотрудниц, по большей части исполняющая роль негласной секретарши для шефа).
Кстати, довольно сомнительная контора, в которой трудилась, ничего особенно важного не делая, Миа, именовалась «МатРоссКин». То ли многослойная аббревиатура, то ли просто очередная чушь, рожденная генеральным директором этой дизайнерской фирмы жизни. А звали его Аврал Сергеевич. Имя плюс отчество (фамилия всегда оказывалась излишней).
Мианна незамедлительно направила себя к «императорскому» кабинету (Аврал Сергеевич иногда любил, чтобы его принимали за императора Рима или Китая, в зависимости от погоды и лунных циклов; на фирме шутили по этому поводу практически на каждом корпоративе), четыре раза постучала в дверь с надписью «Сволочей не пускаю», после чего, робко открыв ее, заглянула в рабочее пространство начальника.
Шеф смотрел порнуху по миниэкрану. Случайные свидетели-сотрудники не слишком удивлялись подобным его замашкам. Но Мианну это обычно едва ли не шокировало до глубины души.
– Можно? – нерешительно спросила девушка.
– Естественно! – с энтузиазмом (видимо, от только что просмотренного) отозвался шеф.
Домашняя прошла в кабинет и встала у стула из меха сибирских хасок-альбиносов. Директор фирмы предложил ей присесть неряшливым жестов правой руки, при этом не отрываясь от просмотра порно. Миа краем взгляда умудрилась заметить постыдно-мощное траханье какого-то мужика и грудастой блонды на собранном диване. Шефу, похоже, нравились именно такие видеомоменты. Девушка сама ощутила мягкий укол возбуждения.
Неожиданно резко Аврал Сергеевич схлопнул миниэкран и сказал, обернувшись к Мианне на кресле всем телом (он почему-то любил сидеть спиной к дверям, намеренно пренебрегая простейшим инстинктом безопасности):
– Ты почему не закончила пустые эскизы этикеток для партии нового пива «Hotta»? Заказчики меня уже звонками запоили. А пиво их пусть и говно, однако деньги-то не в пиве. И довольно немалые.
Шеф вкрадчиво замолчал, ожидая от подчиненной блондиночки правдивых оправданий (ну или какого-нибудь другого ответа). Директор «МатРоссКина», кстати, был лысоватым дядькой с курчавой черной бороденкой плюс въедливыми глазами, в которых время от времени взрывался адский огонь безумия.
– Я доделаю обязательно. – Заверила девушка своего слабоадекватного шефа. – Меня ведь недавно чуть не застрелили. Вы же знаете.
– Собственная смерть еще не повод подводить нашу компанию. – Строго поведал Аврал Сергеевич, чуть закатив правый глаз. Миа согласно кивнула, стараясь не разозлить директора.
– Кстати, Домашняя, ты когда-нибудь вообще своей мелированной башкой красотки думала о том, как городские психи, которых можно увидеть, скажем, в парке или на остановке автобуса, относятся к одежде? Они ведь, по большей части, несут всякий бред. Или глупо пляшут, позорясь, или орут на всю округу… Это все они делают, верно? А вот чтобы одеться, к примеру, зимой и не замерзнуть перед этой «клоунадой», у них, значит, мозга хватает. – Аврал Сергеевич задумался на секунду. – То есть, не такие уж они и психи, а?
Мианна растеряно промолчала.
– Что ты хочешь нарисовать на этикетках для бутылок этих уродов-заказчиков? Задумки есть? – спросил Аврал Сергеевич и лег на стол лицом.
– Я над этим как раз работаю, – солгала Миа, краснея. – Возможно, им подойдет изображение бухого быка с огромными рогами, которые горят. Ну или… охотника на привале, любовно прижавшегося к деревцу, напоминающему голую бабу.
Начальник внезапно поднял голову от столешницы и запальчиво произнес:
– Домашняя, а ты думала о такой вот херне: допустим, нами тут управляют какие-то высшие сущности-существа. Не один Большой Бог, а сразу множество как бы богов, которых очень непросто хотя бы почувствовать. Так вот, предположим, они через нас воздействуют друг на друга. То бишь, когда какой-нибудь мудак в метро толкнет тебя рюкзаком зеленого цвета – на самом деле это не он, это его «покровитель» сделал. Марионетки мы, вот кто… – шеф Мианны замолк, прошла почти минута. Затем Аврал Сергеевич продолжил болтовню. – И вот тогда такой вопрос: эти верховные покровители-управленцы через нас ведут ожесточенное сражение, которое длится миллионы лет, или просто развлекают друг друга, играясь нами?
Мианна многозначительно промолчала (уже в который раз в кабинете полоумного начальника).
Аврал Сергеевич проговорил слегка с досадой окончание спича:
– Ладно, красотка. Вали давай работать. И хорошенько постарайся на этот раз. Ты же у меня лучшая.
Девушка послушно кивнула и проворно покинула кабинет.
9
Кибер-коп Оппи плавно звякал по коридору управы, а сослуживцы, попадавшиеся на пути, сдержанно здоровались с ним. Вот он предстал перед напарником в своем сегодняшнем «наряде»: две клюшки для гольфа, парочка крупных щипцов на шарнирных каркасах, и все это «припаяно» к некой морозильной кастрюле с подобием множества глаз-огоньков.
– Здорово, железяка. – Буркнул Филат Хмель, почти не глядя в сторону электроколлеги. Он выводил что-то магностилусом на цифровом инфолисте. Рисовал дурацкую картинку, что ли?
– У меня новости. – Строго проскрипел Оп. Второй сыщик, похоже, сразу вспомнил, зачем он тут просиживает штаны и, оторвавшись от своего занятия, с максимумом внимания уставился на напарника-кастрюлю.
– Надеюсь, ты узнал о вручении нам внеочередных званий? – спросил Филат с ехидным налетом усталости.
– Ха, ха… – нарочито ржавым голосом ответил Оппи. – До этого нам бы раскрутить убийства в парке для начала. А теперь еще и труп девушки-инвалида в нескольких километрах от городской черты. Раскрытие начальник тоже поручил нам.
– Классно… – без намека на радость хрипло вымолвил Хмель. – Скинь-ка мне инфу, пока я не помер от привалившего счастья.
Оп, хмыкнув переливом глаз-огоньков, мысленно вытащил из своего сегодняшнего файл-приказа все нужные данные и переслал их волнами вай-фай на примитивный ноутбук напарника.
Тот принялся за «ознакомительный фрагмент» (как иногда шутили в управлении) ужасов чьей-то чужой смерти…
Имя Анастасия. Инвалидная топ-модель. Левая рука и нога – протезы. Убита ударами по голове, предположительно, молотком. Тело обнаружено у машины жертвы. Девушка меняла проколотое колесо. Череп проломлен как минимум двумя ударами. Следов убийца не оставил. Вообще никаких и нигде. В принципе, все.
Оппи, уже сидевший на краешке своего стола, взглядом менял шрифт одной из инфопапок с делом перед собой.
– Он умеет не отражаться в нашем мире, что ли? – с досадой Филат полез за фляжкой в карман рубашки с надписью «Следак всегда прав?» на спине.
– Похоже на то. – Отозвался электронный сыщик, прекращая установку последней версии вирусных отпечатков у себя в «голове». – Что обо всем этом думаешь?
– Ни хрена, вот что. – Филат оторвался от неотъемлемой фляги. – Почему ни одна камера на дороге не зафиксировала убийство? Как он узнал, где выбрать место для нападения? Они же там перемещаются, да еще и в темноте.
– В случае со стрельбой в парке ведь так же ничего на видео не записалось. – Вкрадчиво напомнил Оппи. – Может, нужно объединить эти два случая в общее дело?
– Не спеши, робокопина, – хмуро задумался Хмель, схватив свой щетинистый подбородок ладонью. – Надо бы прибегнуть к помощи знающих. Свяжешься с сетью стукачей?
– А кто же еще это сможет сделать? – если бы у Оппи сейчас был человеческий рот (чудесным образом помещенный на поверхность тела-кастрюли), он бы наверняка растянулся в улыбке.
Семерка покинула закуток в переулке через минуту после клиента. Ее «рабочее место» этой ночью казалось особенно мерзким и отвратительным.
Проститутка, продолжая приводить в условный порядок свой наряд, остановилась под фонарем, который (как когда-то хотелось ей верить) должен принести яркий свет в ее жизнь, изменив многое к лучшему, а на самом же деле всегда оказывался лишь тусклой лампочкой на грязной улочке.
Но Семерка, имея более-менее привлекательную внешность, до сих пор была полна надежд (которые неумолимо и страшно угасали из месяца в месяц). Ей грезилось нечто совершенно счастливое, что просто обязано с ней произойти.
Правда, случался с ней пока только быстрый перепихон в подворотне, неприятная грубость отдельных клиентов– полуимпотентов, глотание спермы всяких извращенцев (за бонус к стандартной оплате, разумеется) и прочие радости типичного существования шлюхи.
Впрочем, сутенер Семерку не обижал. Она ему, похоже, нравилась как женщина. Он часто любил называть ее «своей счастливой Семеркой», небрежно хлопая по заднице…
Счастливица-шлюха, прикурив тонкую сигарету, заприметила вдалеке какого-то мужчину, который направлялся прямиком к ней (больше на улице все равно никого не было, под фонарем стояла только проститутка).
Семерка приняла наигранную спецпозу, прижав одну ногу каблуком к фонарю. Женщина старалась улыбаться, порочно плюс томно сверкая глазами.
Клиент подошел к ней почти вплотную.
– Я хочу видеть ее макияж… – шептал мультимиллиардер Иксоев, отдавая Дыму приказы по внешней связи, давно облаченный в костюм «максимального присутствия». – Подойдите, пожалуйста, еще ближе.
Маньяк спокойно выполнил прихоть господина. Перед глазами Иксоева лицо, плечи и грудь в вырезе платья проститутки словно сменили расширение, увеличившись в размерах.
Дым окинул женщину взглядом, совершенно беспристрастно. Она выглядела как ретро-шалава с кольцами сережек да сеткой колготок. Вульгарная непристойность на двух ногах.
А на самом убийце чернел бизнес-костюм дорогого покроя, но без галстука и запонок. Дымчатый туман лица в этот раз скрывался под маской из материала, имитирующего настоящую кожу и волосы. Таким образом, шлюха видела перед собой обычного богача, который набивался ей в клиенты.
– Чудесно… – послышалось шипение господина Иксоева (будто он находился внутри головы маньяка; этакий голос-повелитель). – Заведите ее в переулок, мой дорогой…
Быстро обсудив условия оплаты и сексуальные предпочтения, проститутка повела клиента в рабочий закуток.
– Теперь ударьте эту шлюху ножом. Для начала в живот…
Семерка почувствовала, как этот представительного вида мужчина, крепко схватил ее за плечо, настойчиво развернул к себе, а затем острое лезвие распороло ей платье, кожу и кишки.
Когда маньяк выдернул нож из тела шокированной шлюшки, теплая темная кровь заструилась по лобку и ногам, смешиваясь с мочой насмерть напугавшейся Семерки.
Проститутка прижала руки к ране на животе. Она, судорожно дыша, вперила меркнущий взор в убийцу. Тот просто стоял, словно прислушиваясь к чьим-то командам перед началом нового действия…
Концентрация антисмерти понизилась до нуля.
Дым вонзил тонкое лезвие в шею шлюхи, которая тут же захрипела и упала перед маньяком на колени. Небольшой фонтан крови брызнул на стену (куда порой любили кончать некоторые клиенты Семерки, совсем уж извращенцы).
Дальше Иксоев захотел, чтобы шлюха осталась без уха. Дым подчинился без сожалений (но и без радости).
Напоследок нож Дыма вошел в левый глаз почти истекшей кровью проститутки, пробил его, легко минул покалеченную глазницу и замер в мозге.
Семерка дернулась, с ее губ вместе с кровью сорвался стон (отдаленно похожий на имитацию оргазма). Затем она умерла.
Господин Иксоев едва ли не визжал от радости у монитора тактильных ощущений. Цифровая кинестетика и на этот раз не подвела – Иксоев прочувствовал каждое движение маньяка во время убийства. Ему это нравилось с каждым разом все больше.
Дым нежно стер кровь с ножа, убрал в специальный футляр внутри пиджака. И отключил связь с особняком богача, покидая место расправы.
10
Был как бы выходной. Но у детективов убойного выходных как бы не бывает.
Филат Хмель, отсвечивая бежевым плащом под полуденным солнцем, вышагивал вдоль жилых домов с кучей магазинов на первых этажах, а где-то и в подвалах. Кое-где сыщику попадались подкрашенные желто-красным (осенним гримом) деревья, своенравно растущие на некоторых городских тротуарах. Периодически Хмель натыкался на людей, полупраздно гулявших по городу.
Направлялся Хмель к своему напарнику. Учитывая, что Оппи мог «жить» практически в любом устройстве или системе, предпочитал он все-таки простое человеческое жилище. Ну, почти простое.
Только Филат закончил вызов нужной квартиры по домофону, как дверь тихо открылась, пропуская детектива внутрь здания (Оп метнулся в электронику и за секунду произвел операцию «пропуск»).
Филат поднялся по лестнице на нужный этаж, напарник уже встречал его. Он был в «домашнем наряде»: нанофутболке с изображением DOS-черепа, из которой торчали обычные провода, своим сплетением формируя руки, ноги и даже голову (но без лица). В подобном виде кибер-сыщик напоминал проволочного человечка.
Они поздоровались, Хмель, не снимая плаща, прошел в единственную комнату, зато настолько большую, что в ней умещались многочисленные электроприборы как будто со свалки, всякие гаджеты, разбросанные повсюду, коробки с инструментами (для монтирования новых образов внешности), какая-то фиговина в углу, напоминавшая модель атомной бомбы, плоский гигант-экран у стены и прочая кибернетическая хрень.
– Обожаю бывать у тебя в гостях. – С сарказмом произнес Хмель, садясь на диван, обивка которого, кстати, была выполнена под матрицу из нулей и единиц на белом фоне. – Даже холодильника с пивом нет, чтобы друга угостить.
Оппи, предположительно улыбнувшись, развел провода «рук» в стороны. Жест извинений.
– Ладно, не страшно, – махнул рукой Хмель, извлекая на свет незаменимую фляжку из кармана плаща. – У меня все с собой.
– Ты в курсе, что уже все Интернет-издания пичкают читателей ахинеей про загадочного маньяка, массового убийцу, безделье властей и недееспособность полиции? – голос хозяина квартиры негромко зазвучал из всех устройств, способных воспроизвести звук. Эффект суперстерео, от него Филату обычно было не по себе.
– Сам-то как думаешь? – На щетинистом лице детектива вспыхнула ироничная усмешка. Выпитые граммы коньяка потихоньку начали действовать. – Зачем звал, напарничек?
– Чтобы показать тебе выдержки из моих полночных бесед с маргинальной публикой, конечно.
Оппи неуловимым движением включил огромный экран, само собой, подключенный к Сети. В этом прямоугольнике Виртуального Бытия цифровой коп быстро нашел недавний слой информации. Анонимная социальная сеть «стукачи точка ком». Все доносы плюс слухи города/страны/мира. Необходимо лишь отыскать нужную ветку в чатах. Оп как раз таки прекрасно умел это делать.
Филат с интересом уставился в крупный шрифт переписки. Безликий Оппи размеренно «мотал» ленту домыслов дальше, когда его напарник показывал, что дочитал конкретно взятый момент.
Писали на Стукачах, в общем-то, всякую чушь:
«Этот маньячина – мой сосед по подъезду. Я вам клянусь! Арестуйте его кто-нибудь, а то гнида эта всех со своей громкой музыкой замучила».
«Точно располагаю мнением о данном инциденте. Покушение в парке совершалось именно на меня, но под пули попали посторонние, мне не знакомые люди. Жаль, но моей жизни по-прежнему угрожает опасность».
«Да это богатей какой-нибудь, озверев вконец, развлекается. Сто пудово…»
«Я видел фильм про подобные события. Основано на реальности».
«Во всех этих смертях виновата я. Точнее сказать – моя бабушка. Она никогда не любила гулять в парке, когда там много чужих людей. Примите меры».
«Давно надо было пострелять их всех! Молодчина, чувак!»
«Просто ужас. Куда же пришло наше общество? В какой-то кошмар…»
«Я, вроде бы, видел убийцу. Из окна высотки напротив. Далеко, правда, было. Но кого-то с винтовкой (наверное с ней) я заметил. Очки не ношу, зрение проверяю регулярно, не страдаю галлюцинациями».
«Дело рук инопланетного охотника за головами, не иначе».
«Это пришелец из другого времени. Я гадала на картах про его судьбу. Он когда-то давно застрелил американского президента».
И все в таком духе…
Немало посмеявшись, Хмель, периодически отпивая из фляжки, дочитал сохраненную Опом переписку анонимов (кстати, здесь были еще самые относительно вменяемые ее моменты, которые сумел раздобыть «искусственный интеллектуал»).
– Что думаешь? – спросил Оппи отовсюду. Филат несколько раз бряцнул о флягу пальцами.
– Да черт его разберет, железка… Хлам, просто болтовня в Сети. Ничего важного.
– Но кое-что рациональное тут можно найти.
– Да неужели. К примеру?
Оппи уселся на подлокотник дивана и произнес (снова из всех динамиков):
– Свидетельства о высотке, снайпере, некоем богаче. Некоторые индивиды из народа догадываются. Или вообще видели, что именно случилось. Свидетельствовать просто не хотят. Давать показания не особенно приятное занятие. Главное, всегда есть шанс, что убийца попадется. Он совсем не неуловим. – Подытожил кибер-парень.
– Такое впечатление, что налоги уходят впустую. – Невесело пошутил Филат Хмель. – Убито девять человек в парке. Топ-модель протезирования найдена мертвой на дороге. Предположительно, все совершил один и тот же маньяк. А у нас пока ни одной зацепки. Кроме кусочков разрывных пуль максимально большого калибра да кучи брехни в Интернет-чате.
Сыщик тяжело вздохнул, откидываясь на мягкую спинку «матричного» дивана. Коньяка в его фляге осталась примерно треть. Оппи молчал, мирно мерцая электричеством по кончикам проводов.
– Ладно, напарник, – Хмель поднялся и направился к выходу из квартиры. – Жду тебя завтра в управе. Чует мое сердце, опять случится какое-нибудь дерьмо, нас касающееся.
– Попробуем в нем не измазаться. – Предложил Оп вдогонку другу.
Когда дверь хлопнула замком, цифровой разум улегся на любимый диван и врубил игру-стрелялку на мониторе.
Рабочий день Марлена Сыпчика, репортера криминальных новостей плюс обзоров чрезвычайных происшествий, начался с чашки дешевого кофе из автомата в фойе.
Худощавый, очкастый, с жиденькими волосами, переходящими в плешь, гладко выбритый, белая рубашка с закатанными до локтей рукавами, черные чуть мятые брюки, туфли с липучками вместо шнурков. Таким Сыпчик приперся на работу сегодня.
Редакция занимала часть этажа в одном из офисных зданий в довольно престижном уголке города, неподалеку от самого центра. Интернет-газета, в которой творчески трудился Марлен, называлась «Время жизни».
Он много лет писал про всякие ужасы бытия (грабежи со смертельным исходом, изнасилования малолетних, убийства на бытовой почве по пьяни, автоаварии со множеством жертв), но того, о чем ему предстояло писать в последние дни, Марлен не ожидал даже от этого жуткого мира.
Сначала весьма развернутая, с подробностями (так захотел главный редактор) статья про стрельбу в парке. Форменное безумие, взятое в оптический прицел психопата.
Затем феерическое продолжение – безжалостная смерть красавицы-инвалида на ночном шоссе. Проломленный череп, опять ноль улик.
А вот сегодня очередная новость/работа для Марлена: кровожадная расправа над проституткой. Труп шлюхи обнаружен в подворотне, глухое место, ближайшие магазины в сотнях метров. На теле женщины несколько ножевых ран. Убийца также отрезал ее ухо (хотел взять на память, наверное, однако передумал; ухо жертвы полицейские нашли рядом с трупом).
«Несчастная…» – подумал Сыпчик. «Ей ведь и так несладко жилось. Так еще и со смертью не повезло.»
Свидетелей, как обычно, никаких нет. Жильцы соседних домов ничего даже не слышали. «Массовая слепота/глухота» в тех местах – вполне привычный недуг.
Журналист тяжко и протяжно выдохнул воздух, показавшийся ему почему-то прокуренным. Остатки невкусного кофе замерли в стаканчике на его рабочем столе.
Марлен вяло протер стекла очков платочком, вернул их на исходную и приступил к работе.