– Вино отравлено, – сохраняя удивительное спокойствие и никак не реагируя на нападки друга, продолжал отвечать Владимир, смотря то на своего командира, то на служанку.

– Пусть хоть тысячу раз отравлено! Я уже несколько дней женскую грудь в руке не держал! – Продолжал бесноваться Иосиф.

Казалось, ничто не сможет унять разбушевавшегося юношу, но Владимир внезапно нашёл нужные слова:

– Я тебе пришлю самую прелестную свою наложницу. – Поспешил успокоить он разбушевавшегося друга, готового броситься на него с кулаками. – А теперь в темницу изменницу! – отдал приказ император верным солдатам.

Те ей быстро и умело связали руки за спиной и забрали у Иосифа вино. Служанка лишь покорно опустила голову, не сопротивляясь. Ее дразнящее мужское эго спокойствие раздражало, словно в ее маленькой голове уже теснился очередной план мести своим обидчикам, о котором она умело умалчивала.

– Стойте! – твёрдым голосом остановил их Иосиф, когда те хотели увести служанку.

Владимир удивленно посмотрел на друга, не понимая его хода мыслей.

– Твое же вино также было отравлено, верно? – шепотом обратился командир к другу.

– Верно.

– И моё тоже. Теперь же её руки связаны и клинка у неё нет. Она не опасна. Так дай же мне за нас двоих ей отомстить? А после я её лично уведу в темницу.

Владимир усмехнулся.

– Ладно, мститель, – с трудом сдерживая смех, он улыбнулся так широко, как только мог, обнажив передний ряд зубов. – Отпустите её. – Громко отдал приказ император. – До утра управишься? – он вновь перешёл на шепот, обращаясь к Иосифу.

– Да, Володь, спасибо.

Владимир вслед за охраной вышел из комнаты, когда его окликнул Иосиф и подбежал к нему.

– Володь, а как ты догадался что она решила отравить меня? – Шёпотом поинтересовался он.

– Это было не просто, – улыбнулся император, его все ещё продолжала веселить ситуация с оконфузившимся другом. – Во-первых, она хорошая актриса. Я даже было поверил, что она бот, но девочка замахнулась сразу на двух очень жирных зайцев. Решила отравить и меня, и тебя разом. Во-вторых, яд придал вину багровый цвет. В-третьих, у меня «просыпается чуйка», когда меня хотят отравить, – только дошедших до Владимира ядов с едой и напитками насчитывалось больше десятка, а тех, что не попали на стол и вовсе перевалило за сотню. – Если бы она только тебе подсыпала отраву в вино, то на утро выносили бы твой холодный труп вперёд ногами. А так, считай, тебе повезло.

Иосиф напряжённо слушал друга, словно ища в его словах какой-то тайный смысл.

– Иди уже, мститель. Тебя дама заждалась, – снова усмехнулся Владимир, похлопав друга по плечу.

– А дверь? – Возмутился командир, рукой указывая на выбитую с петель дверь.

– Утром пришлю к тебе мастера. – Бросил император, поворачиваясь к Иосифу спиной.

– А сейчас как быть?

– Не кричите громко, люди спят. – Пошутил он и, посмеиваясь над другом, ушёл.

Зайдя в свою спальню, император продолжал смаковать последнюю шутку, скаля передние ряды зубов. Скинув рубаху, он упал на кровать, даже не удосужившись откинуть одеяло в сторону, потому что в воздухе стояла приятная свежесть, – недавно прошёл дождь. Не мучая себя более дурными мыслями, Владимир сладко задремал.

3

Реальность

Убийство грешника – грешно?

– Отец, отец! – кричал прихожанин. Но священнослужитель в черной рясе был погружен в собственные мысли и не слышал зовущего его голоса. – Отец, постойте же! – он наконец-то смог нагнать торопившегося в свои покои слуги божьего и слегка коснулся его плеча.

Священник остановился и оглянулся. Его красные белки потерянно проскользили по фигуре молодого человека лет двадцати пяти. Прихожанин был одет в широкие дорогие брюки. Но на его тонких, как спички, ногах они смотрелись нелепо. А в пиджаке он и вовсе утопал, словно одежду сняли с великана и надели на гнома. Голову словно высушили дикие африканские племена и надели на палку-тело. И глазенки большие и испуганные постоянно бегали, как заведенные, не в силах остановиться на чем-то одном. А дорогими духами несло за версту, словно на себя он их вылил целое ведро.

– Отец, мне нужна ваша помощь! – продолжал парень, переводя дух и постоянно испуганно оглядываясь по сторонам. – Я согрешил. И мой грех ужасен. Мне сказали, что только вы сможете помочь искупить его.

Погладив седую бороду, священнослужитель задумчиво произнес:

– Не имеешь ли ты на себе технологий бесовских?

– Не имею. Клянусь брильянтом «Красное сердце»¹ – самым дорогим, что есть.

– Хорошо, – старческое лицо было наполнено святой отреченности от мирских проблем. – Цену же знаешь мою?

– Знаю-знаю, конечно, знаю, – прихожанин лихорадочно стал вытаскивать из карманов пятитысячные красные купюры. Они валились на пол, но парень и не думал их поднимать, он и вовсе не обращал на них ни малейшего внимания.

– Вижу, вижу, – остановил его отец Сергий, – следуй за мной, сын мой. Только купюры подбери.

Парень спешно подобрал деньги и последовал за наставником, золотой крест на груди которого обещал спасение от всех грехов.

Они двигались не спеша. Да и куда было торопиться? Зал, освещенный тысячей и одной свечой, все равно был пуст людьми, но ломился от призраков. В мягком свечении пламени со всех сторон, даже со сводного потолка, на них глядели полные добра глаза Божьей Матери, Сына Божьего, святых и великомучеников. Парень почти из них никого не знал, однако ощущал перед их взорами боголепный лепет. Но в тоже время было в их взглядах что-то пугающее и отталкивающее, словно вовсе не человеческой рукой нарисованное, проявлявшееся только под светом свечей. Тех самых, что продают на входе, чтобы церковники набили свои карманы.

Священник в черной рясе шел впереди, указывая путь своему гостю. Сначала они прошли в дверь, исписанную образом великомученика Илии и оказались в небольшой светлой молебне, затем через узкий низкий коридор вышли к лестнице, ведущей наверх и извивавшейся, подобно змее. Поднявшись по ней на второй этаж уткнулись в дверь. Слуга Божий остановился, чтобы достать ключ, висевший у него на шее под рясой. Открыв дверь они оказались в небольшой, но уютной комнатке, умещавшей в себе пару стульев, стоявших за столом, и комод у стены. Однако первое что бросалось в глаза – образ Христа напротив входа, высеченный из дерева. Комната слабо освещалась единственным окном, выходящем на дорогу.

Только светало, небо по-осеннему серо хмурилось, поэтому отец Сергий щелкнул выключатель, и лампочка, висевшая на потолке, загорелась электрическим светом – единственное, что было во всем храме технологичного.

Священник попросил своего гостя пройти и сесть за стол, а сам закрыл дверь на ключ. Подойдя к фигуре распятого Христа, висевшего на стене, он опустился на колени и прочитал короткую молитву.

– Я слушаю тебя, сын мой, – произнес отец Сергий усаживаясь напротив гостя и выпрямляя купюры, нервно вываленные на стол.

– Отец, я согрешил, – затараторил в испуге пришедший. – Я убил их всех, всех своих друзей.

– Как это было? Расскажи, – отец Сергий даже не повел глазом, лишь продолжил править купюры.

– У Лизы, моей подруги, был день рождения. Собралась большая компания. Мы выпивали, шнырялись, трахались – в общем хорошо проводили время. Но Андрюха, мой покойный теперь друг, решил засадить моей девушке без очереди. Я попробовал ему нормально сказать о том, что он наглеет, пролезая без очереди, ведь с ней должны были быть я и Макс. Двойное проникновение и все такое. Она давно о таком мечтала.

– Андрей послушал вас? – не поднимая глаз, продолжал расспрос отец Сергий.

– Нет, ведь мы все были смертельно пьяны, а он еще вдобавок обдолбался солями и наверное, не понял ни одного моего слова.

– И вы убили его?

– Не сразу. Моя девушка пошла в комнату, я же задержался. А когда пришел, то Макс с Андрюхой уже вовсю драли эту пьяную дуру, – последние слова парень проговорил с особенным ожесточением. – И я психанул. Пошел на кухню, взял мясницкий нож, ворвался в комнату и с размаху отрубил член. Да только не Андрюхе, а Максу. Я перепутал.

Гость рассмеялся страшным безумным смехом. Впервые за весь рассказ парня, священник поднял глаза на пришедшего. Однако во взгляде его отражалась лишь скорбь.

– Представляете: во рту у моей девчонки остался член, словно она решила перекусить колбасой в кожуре, – у рассказчика даже слезы на глазах проступили от смеха. От безумного смеха. – Но самое смешное, что Аня с Андрюхой ничего даже не заметили. Она только выплюнула его, как ни в чем не бывало, упиваясь кровью, наполнившей ее рот.

– А Макс?

– Он мгновенно умер от болевого шока. Слабенький какой-то оказался, – утирая слезы успокаивался парень, переставая смеяться. – Второй раз я уже не промахнулся. Еще одна колбаска отлетела на пол.

– И Андрей умер? – не отводя взгляда от гостя поинтересовался отец Сергий.

– Нет, он настолько был под кайфом, что продолжал по инерции работать торсом. Он даже не почувствовал боли. Представляете?

– А ваша девушка, Аня, что она?

– Ничего. Она поняла, что секс для нее кончился, спокойно встала и хотела уйти к остальным, не одеваясь. Ее даже не смущала кровь, в которой ее испачкали незадачливые любовники.

– Странное поведение для девушки, – подметил священник задумчиво.

– Нет, она тоже была под наркотой и вряд ли понимала, что происходит.

– И вы ее убили?

– Да. Одним взмахом я раскроил ей череп прям промеж ее милых глазок, – он вновь рассмеялся. – Я даже смог разглядеть ее маленький мозг, хотя всегда считал, что его у нее нет.

– Что же вы сделали с Андреем?

– Поимел его, как он мою девушку – раком, – эти слова парень произнес на удивление сухо и спокойно. – Знаете, никогда не думал, что кости такие белоснежные. Я узнал об этом лишь, когда вырезал ему позвоночник. Дальше как в тумане. Проснулся на утро в ванной с кровавым ножом в руке. Квартира залита кровью и усеяна трупами. У меня паника. Я отчетливо понимаю, что все записано на камеры. К тому же есть запись даже от первого лица. И мне некуда бежать, негде скрыться.

В дверь вдруг раздался звонок. Конечно я думал, что пришли за мной, поэтому решил не скрываться. Открыл дверь и нашел там лишь небольшую записку, прикрепленную к двери. В ней было указано ваше имя и говорилось, что только вы способны помочь мне за N-ую сумму. Я из богатой семьи, поэтому мне не составило труда достать деньги. Тем более, другого выхода для себя я не видел. Ведь ни один адвокат не станет защищать дьявола, чьи зверства запечатлены на камеру.

– Тяжелый грех лежит на твоих плечах, сын мой, и искупление должно быть под стать ему.

– Я понимаю, понимаю, – в нетерпении протараторил прихожанин, желая скорее искупить свои грехи.

Не говоря больше ни слова отец Сергий поднялся, подошел к комоду. Открыв верхний шкафчик достал оттуда две толстых веревки. Гость насторожился.

– А веревки зачем? – нервно заерзал он на стуле.

– Руки и ноги Христа, спасителя нашего, были прибиты гвоздями к кресту, а твои лишь будут связаны веревкой, – такой ответ успокоил его. – Теперь встань.

Гость покорно стал следовать всем приказам священника. Он встал на колени перед фигурой распятого Христа, где отец Сергий предусмотрительно постелил клеенку, чтобы парень не замарал одежду. Гость сложил ладони для молитвы, а священник связал его по рукам и ногам.

– Теперь молись, сын мой, – положив руки на плечи парня приказал он, но тут же отдернул их, словно обжегся.

– Я не знаю молитв, – встревожено ответил гость.

– Тогда проси прощения у Бога, словно в последний раз, словно ты у него на Суде.

– Прости меня, Господь. Я виноват перед тобой. Я согрешил. Прости мою душу грешную. Умоляю…

Сильные руки священника накинули на голову парня сзади целлофановый пакет. Тело гостя затряслось в судорогах, руки замотались из стороны в сторону, пытаясь высвободиться, а рот, как рыба, выкинутая на берег, открывался и закрывался, пробуя уловить остатки воздуха. Отец Сергий, невозмутимо глядя на фигуру Христа, принялся читать молитву за упокой души. Когда молодое тело парня обмякло и стало удерживаемо лишь руками палача, священнослужитель уложил бездыханный кусок мяса на пол и перекрестился. Подойдя к комоду он на небольшом листке бумаге написал: «Жду вас в 21:00». Спустив записку своему прислуге, мальчишке-посыльному, священник вернулся в свои покои и принялся разделывать мертвое тело, дабы приготовить его на ужин.

4

Реальность

Ты можешь быть в виртуальном мире хоть Богом,

но своей реальной сущности

тебе не спрятать никогда.

Трехэтажный загородный коттедж Владимира являлся точной копией сотни таких же домов в округе. Отделанный снаружи по последнему слову техники – искусственно выращенными водорослями, питающими электроэнергией коттедж, являлся раздражителем для монополистов энергетики. И поэтому не мудрено, что местные энергокомпании обвиняли в погромах, устраиваемых в домах местных жителей. Многие, не выдержав психологического давления, бежали, оставив на домах запылившиеся от времени таблички: «На продажу». Владимир же был не из боязливых, да и погромов в его доме не случалось, поэтому он и не думал покидать свои по-истине царские хоромы.

На дисплейных окнах спальни Владимира паслись коровки на зеленых альпийских склонах под золотым кругом солнца. И никто не подумал бы даже, что на улице началась осень – серая, угрюмая, навевающая скуку и неприкрытую ничем печаль увядающей природы. Да и имеет ли значение, какая погода за окном, когда ты, подобно Владимиру сейчас, дремлешь под теплым одеялом в своей кровати? До подъема оставалось минут пятнадцать. А ведь можно и не вставать, когда у тебя на счету несколько миллиардов, в гараже собственная машина, что в современном мире, мире беспилотных такси, роскошь доступная лишь избранным. Если и вставать с кровати при таком богатстве, то только для того, чтобы насладиться им в полной мере. Поваляться в каждой из восьми шикарно обставленных комнат, обшитых золотом, шелками и красным деревом, обойти все три этажа, скрывающих в себе, подобно Лувру, множество картин таких гениев, как Васнецов, Леонардо да Винчи, Рафаэль Санти, Ван Гог и многих других. Приготовить себе еды на кухне, хотя с этим лучше справится программа; чтобы съесть ее одному в столовой, рассчитанной на пятьдесят персон, или провести партию в собственной бильярдной. И так можно прожить всю жизнь, ведь даже продукты доставлял специальный курьер, как тень появлявшийся в доме, оставлявший продукты в холодильнике и исчезавший, пока хозяин его не заметил. Но главная ценность коттеджа – встроенная система «Умный дом», контролировавшая все процессы: от открывания дверей до регулирования отопления.

Как бы фальшив и нереален был статус Владимира в игре в качестве императора, но он им дорожил. Ведь не столько за ним, сколько за дополнительным заработком он окунулся в игру. Ведь как известно, чем больше зарабатываешь в «виртуале», тем солиднее становится твой банковский счет. А что еще остается, когда жизнь стала так дорога, что приходится работать круглосуточно. Но Владимир не жил от зарплаты до зарплаты, и дополнительный доход ему был нужен для иных целей. Тем более, у него и так имелось два миллиарда на банковском счете, благодаря членству в одном из крупнейших российских банков и управлению сельскохозяйственной организацией «Красные теплицы». А дополнительный доход Ильин направлял на развитие неокоммунизма, идейным вдохновителем и лидером которого являлся.

А суть неокоммунизма была до невозможности проста. Увести человечество в сон. Оставить мир роботам, которые поддерживали бы работу главных артерий мира, вырабатывающих электроэнергию. А человечество, благодаря нехитрым приспособлениям, ушло бы не в мир, а в миры. Каждый из которых человек создал бы для себя, где являлся и богом, и дьяволом, и судьей, и палачом.

Но возникали большие сложности, связанные с технической стороной реализации плана. Во-первых, нужно было разработать механизмы, позволившие находиться человеку в постоянном сне и не умереть при этом. Во-вторых, создать программу, открывавшую человеку мир творчества, абсолютного и безграничного, где подключенный к игре был бы и Богом, и Сатаной, и судьей, и преступником. Все это стоило денег, а еще больших, чтобы скрыть ведущиеся разработки. Не успел Ильин открыть свои заспанные глаза, как уже приветствовал дом:

– Доброе утро, Надя, – именно такое имя Владимир дал своей системе.

– Доброе утро, Володенька, – ответил ему нежный бархатный женский голосок, выбранный им из стандартного набора.

– Выведи на экран утренний выпуск новостей.

– Коротко о главном. Вторая экспедиция к Марсу корабля «Бэнбу» с частями для постройки научно-жилого комплекса «Марс-2» успешно приземлилась на красную планету, – заговорил появившийся в панорамном окне полноватый мужичок в сером пиджаке и с каменным выражением лица. – Ученые бьют тревогу! Перенаселение, глобальное потепление и политическая напряженность – вот неполный список бед, которые грозят уничтожением человечеству в ближайшие двадцать лет…

– Хватит, выключай, Наденька, – попросил Ильин, не желая больше слушать повторяющиеся день изо дня новости. Он так устал от них, а портить себе настроение с самого утра у него не было никакого желания. Каждый раз, день за днем, он так надеялся услышать что-то иное, что-то светлое, доброе, но… В окне вновь появился пейзаж альпийских склонов.

– Надя, какая сегодня погода?

– Погода на шестое сентября две тысячи шестьдесят девятого года: пятнадцать градусов тепла по Цельсию с повышением температуры днём до плюс двадцати и понижением температуры вечером до плюс пяти. Переменная облачность. Влажность воздуха: семьдесят три процента. Уровень загрязнения атмосферы: средний…

– Остановись, – попросил Владимир унять сухую тираду, начавшую раздражать его. – Чем это пахнет? – поинтересовался он, учуяв сладкий, возбуждающий аппетит аромат, наполнявший комнату.

– Жареная карамель, – пояснила ему программа.

– Мне нравится, – довольно улыбнулся Ильин, сладко потягиваясь на диване. – Приготовь-ка мне яичницу из трех яиц с беконом.

– Семь минут. Ожидайте.

– Ты у меня умничка. С тобой даже никакой жены не надо, – усмехнулся Владимир, поднялся и нагой пошел в ванную умываться.

Ступая по паркету голой стопой, молодой царь в игре, а в жизни -лысеющий пятидесятилетний мужчина с подтянутым телом чувствовал легкий холодок, передававшийся от пола, и слегка съежился, не успев еще отойти от теплого сна.

– Вам звонят, – на полпути в ванную Владимира окликнул Надин голос.

– Соедини.

– Володька! – на весь дом раздался возбужденно-радостный крик Иосифа.

– Йося, чего так орешь? – посмеялся Ильин, сам пребывая в прекрасном расположении духа после победоносной ночи, прибавившей ему еще один уровень в игре, а с ним- и увеличение навыка атаки на пункт, что было немаловажно. Ведь от этого показателя зависело не только насколько сильной будет сила удара героя и острота его клинка, но и всей его армии.

– Жду от тебя цифр! Ну, сколько мы подняли за эту ночь?

– Много, Йося, очень много! – с зубной щеткой во рту, делавшей его речь невнятной, но в целом разборчивой, ухмыльнулся он.

– Не тяни. Сколько? Миллион, десять? – сгорал от нетерпения друг.

– Больше, Йося, больше, – Владимир, сплюнув пену в раковину, посмеялся довольный собой. Вытерся полотенцем и был уже готов направиться на завтрак.

– Ну, говори уже. Неужели сотня? Не могли же мы захватить Эльдорадо!

– Хоть это был не Эльдорадо, но неполных два миллиарда мы с него поимели.

– Готов поклясться, что за такие деньги даже поимел бы саму Деву Марию! – Иосиф в очередной раз похабно пошутил, а Владимир лишь неловко улыбнулся.

– Как бы тебя за такие шуточки за решетку на долгий срок не посадили, – с легким беспокойством произнес Владимир, он знал, что власти все видят и слышат. А главное, карают.

Спустившись по винтовой лестнице, Владимир оказался в столовой с витражными окнами с все тем же видом на мнимые альпийские лужайки. Пройдя через весь зал, он оказался на кухне, где умелые железные руки приготовили своему хозяину яичницу, оставив ее на столе.

– Но, Володь… – переменился в настроении Иосиф. – Помидоры-то созрели, но сбор урожая нам обойдется дороже, чем мы предполагали.

Владимир нахмурился. Он знал, что речь идет совершенно не о теплицах, которые они завели для прикрытия разработок, позволивших бы им построить неокоммунизм. В дни, когда тебя и видят, и слышат, приходится придумывать шифры, а чтобы следящий поверил в них, Владимир создал свою сельскохозяйственную корпорацию. Она и стала прикрытием всех его разработок.

– Цифры! Мне нужны цифры! – Владимир холодным голосом оборвал пустые толки, которые люто ненавидел столько, сколько себя помнил.

– Миллионов двести, не меньше.

– Так мы покроем эти расходы с твоих призовых, – довольно ухмыльнулся Владимир, усаживаясь за стол и левой, свободной, рукой теребя ухо, загибая и разгибая его.

– Но нам нужно больше теплиц, если мы хотим обильный урожай, чтобы накормить всех голодающих.

– Избавь меня от болтовни!

– Впоследствии, общая сумма затрат может достичь двух, а то и трех миллиардов.

Владимир задумчиво занес вилку с яичницей в рот. Сумма, о которой шла речь, составляла все его состояние. Ведь те два миллиарда реальных денег, которые ему довелось заработать всего за одну ночь в игре, распылялись между всеми реальными игроками, участвовавшими при взятии города. И распределялись соответственно его титулу и званию. А значит, Владимиру досталось лишь три сотни миллионов, что тоже немало.

Перед Ильиным вставал выбор. Если он сейчас согласится на затраты, то согласится и на дальнейшие, а следовательно, он согласится и отдать последнюю рубаху за достижение неокоммунизма. Однако великая цель – благо для всего человечества, для него была превыше всего, и отдать последнюю рубаху за нее ему не составило бы труда.

– Тогда я сейчас переведу тебе на счет свою долю.

На этом разговор закончился. Прежний аппетит Владимира исчез. И Ильин принялся мысленно подсчитывать непредвиденные расходы, свалившиеся на его голову, как снег в июле, и как их можно было бы покрыть.

– Надя, переведи с моего счета на счет Йоси пятьсот сорок миллионов, – Ильин пришел к выводу, что нужно перечислить больше, чем заработал ночью, чтобы дело шло, как по маслу. Всегда в деле появляются непредвиденные расходы, не терпящие отсрочки.

– Перевод выполнен, – через секунду подтвердила Надя.

1. Камушки до 1 карата оцениваются в $2 млн. за карат на 2019 г.

You have finished the free preview. Would you like to read more?