Read the book: «Укрытие. Книга 3. Пыль»

Хью Хауи

Font:

Выжившим

The Big Book

Hugh Howey

DUST

Перевод с английского Андрея Новикова

Пролог

– Есть там кто-нибудь?

– Алло? Да. Я здесь.

– А, Лукас! Ты молчал. Я подумал на секунду, что там… кто-то другой.

– Нет, это я. Просто регулировал наушники. Утро выдалось очень суетливое.

– Да?

– Угу. Всякая скукота. Заседания комитетов. У нас сейчас маловато людей. И много переназначений.

– Но у вас там все успокаивается? Больше никаких волнений или бунтов?

– Нет-нет. Жизнь возвращается к нормальной. По утрам люди встают и идут на работу. А вечером падают в постели. У нас на этой неделе прошла большая лотерея, которая многих осчастливила.

– Это хорошо. Очень хорошо. Как продвигается ремонт шестого сервера?

– Спасибо, хорошо. Все твои пароли работают. Пока это лишь новое количество все той же информации. Но я не совсем понимаю, почему она важна.

– Продолжай искать. Важно все. Если информация там есть, то на это должна иметься причина.

– То же самое ты говорил про тексты в тех книгах. Но так много из них кажутся мне чепухой. И заставляет гадать – реально ли хоть что-нибудь из того, что в них написано?

– Почему? Что ты сейчас читаешь?

– Том на букву «К». Сегодня с утра читал про этот… гриб. Погоди, сейчас найду. Вот, нашел. Кордицепс.

– Это гриб такой? Никогда о нем не слышал.

– Тут написано, что он что-то проделывает с мозгом муравья, перепрограммирует его, как будто это машина, и заставляет муравья перед смертью взобраться на верхушку растения…

– Невидимая машина, которая перепрограммирует мозги? Я совершенно уверен, что эта запись не случайна.

– Да? И что же она в таком случае означает?

– Она означает… Что мы не свободны. Никто из нас не свободен.

– Как это вдохновляет! Теперь понимаю, почему она заставляет меня отвечать на эти звонки.

– Ваша мэр? Так она из-за этого?.. Она уже давно не отвечает на вызовы.

– Нет. Она сейчас далеко. Работает над чем-то.

– Над чем?

– Лучше промолчу. Вряд ли тебе понравится ответ.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что он не нравится мне. Я пытался ее отговорить. Но она иногда бывает немного… упрямой.

– Если это вызовет проблемы, то я должен про это знать. Я здесь, чтобы помочь. Я и дальше могу делать так, чтобы на вас не обращали внимания…

– Просто дело в том… что она тебе не доверяет. Она даже не верит, что каждый раз говорит с одним и тем же человеком.

– С одним. Со мной. Просто машины что-то делают с моим голосом.

– Я лишь пересказываю то, что она думает.

– Жаль, что не удается с ней поговорить. Я искренне хочу помочь.

– Я тебе верю. Думаю, лучшее, что ты сейчас можешь для нас сделать, – пожелать нам удачи.

– Почему?

– Потому что у меня такое чувство, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет.

Часть первая
Туннель

1

Укрытие 18

В помещениях механического отдела дождем сыпалась пыль, выбитая из потолка вибрацией. Плавно раскачивались в подвесках кабели под потолком. Дребезжали трубы. А из генераторной доносился треск частых ударов, который наполнял воздух, рикошетил от стен и вызывал в памяти времена, когда там опасно вращались разбалансированные машины.

В центре этого жуткого грохота стояла Джульетта Николс в расстегнутом и спущенном до пояса комбинезоне с завязанными вокруг талии рукавами. Пыль, садящаяся на пропотевшую футболку, заляпала ее грязью. Джульетта крепко держалась за борт установки горизонтального бурения, и ее жилистые руки вздрагивали, когда тяжелый металлический пробойник навесного отбойного молотка раз за разом ударял в бетонную стену Восемнадцатого укрытия.

Вибрацию этих ударов она ощущала даже зубами. Все кости и суставы в теле содрогались, а старые раны побаливали, напоминая о себе. Стоящие в стороне шахтеры, обычно управлявшие установкой, мрачно наблюдали за происходящим. Отвернувшись от превращаемой в крошку бетонной стены, Джульетта видела, как они стоят, скрестив руки, стиснув челюсти и хмурясь. Наверное, им не нравилось, что она завладела их машиной. Или, может быть, то, что она работала там, где работать было запрещено.

Проглотив накопившуюся во рту бетонную пыль, Джульетта сосредоточилась на крошащейся стене. Имелась и другая причина, которую она не могла не учитывать. Из-за нее погибли хорошие механики и шахтеры. Когда она отказалась выполнить очистку, в укрытии вспыхнули жестокие схватки. Сколько мужчин и женщин, наблюдающих сейчас за ее работой, потеряли любимого человека, лучшего друга, члена семьи? Сколько из них винили в этом ее? Хотя она точно не могла быть единственной виноватой.

Машина дернулась, послышался лязг металла о металл. Джульетта отклонила пробойник в сторону, потому что в белой плоти бетона показались новые кости арматуры. Она уже продолбила внушительный кратер в наружной стене укрытия. В его верхней части неровными зубьями торчали прутья первого ряда арматуры. Их концы были гладкими, как оплавленные свечи – Джульетта срезала их газовой горелкой. Теперь, после пройденных еще двух футов бетона, показался второй ряд железных прутьев – стены укрытия оказались толще, чем она представляла. Руки у нее онемели, нервы были напряжены до предела, но она направляла машину вперед. Клиновидный пробойник пережевывал бетон между прутьями. Если бы она не видела схему – если бы не знала, что есть и другие укрытия, – то уже давно бы сдалась. Чувство было такое, словно она пробивается насквозь через всю планету. Руки вибрировали, расплываясь перед глазами. Она атаковала стену укрытия, мысленно молотя по ней, чтобы пробить эту чертову преграду и выбраться наружу.

Шахтеры переминались с ноги на ногу. Джульетта перевела взгляд с них на стену: пробойник с лязгом ударился о сталь. Она сосредоточила удары на прослойке белого бетона между прутьями. Потом стукнула по рычагу передачи, и буровая машина продвинулась на ржавых гусеницах еще на дюйм. Джульетте давно уже нужен был перерыв. Меловая пыль во рту душила ее, отчаянно хотелось пить, рукам требовался отдых, а бетонная щебенка накопилась возле машины и хрустела под ногами. Она отпихнула в сторону несколько крупных кусков и продолжила работу.

Джульетта боялась, что если остановится еще раз, то уже не сможет убедить шахтеров и они не позволят ей продолжить. Мэр она или начальник смены – не важно. Мужчины, которых она считала бесстрашными, уже, хмурясь, покинули генераторную. Похоже, их привела в ужас мысль, что она может проткнуть священную оболочку и впустить смертельно опасный наружный воздух. Джульетта видела, как они смотрели на нее как на какой-то призрак; они знали, что она побывала снаружи. Многие держались от нее на расстоянии, как от носителя заразной болезни.

Стиснув зубы и хрустнув мерзкой на вкус крошкой, она снова нажала на педаль. Гусеницы машины провернулись еще на дюйм вперед. Еще один дюйм. Джульетта прокляла и машину, и боль в запястьях. Будь прокляты те сражения и ее погибшие друзья. Будь проклята мысль о Соло и одиноких детишках, отделенных от нее бесконечным бетоном. И будь проклята эта чушь с избранием ее мэром. Люди смотрят на нее так, словно она вдруг стала руководить всеми сменами на всех этажах, как будто она, черт побери, точно знает, что делает, как будто им следует ей подчиняться, даже если они ее боятся…

Машина дернулась вперед больше чем на дюйм, и пробойник испустил пронзительный вой. Рука Джульетты потеряла опору, а машина взревела так, словно вот-вот взорвется. Шахтеры брызнули во все стороны, как блохи, но некоторые побежали к ней. Джульетта ударила по красному выключателю мотора, ставшему почти невидимым под бетонной пылью. Буровая машина задергалась и затряслась, сбрасывая обороты после опасного разгона.

– Ты пробилась! Пробилась!

Раф потянул ее назад, и его бледные руки, сильные после многих лет работы в шахте, обняли ее онемевшие конечности. Другие шахтеры кричали, что дело сделано. У нее получилось. Машина издала такой звук, как будто у нее треснул ведущий вал, слышался опасный гул мощного двигателя, работающего без нагрузки. Джульетта выпустила рычаги и обмякла в объятиях Рафа. Вернулись отчаяние и мысль о друзьях, похороненных заживо в той могиле пустого укрытия. А она не в силах до них добраться…

– Ты пробилась… Назад!

Пахнущая смазкой мозолистая рука зажала ей рот, оберегая от наружного воздуха. Джульетта не могла дышать. Впереди, по мере того как оседала бетонная пыль, проступала черная клякса пустоты.

И там, между двумя железными прутьями, открылась темная бездна. Просвет между прутьями тюремной решетки, окружающей их в два слоя от механического отдела до самого верха.

Она пробилась. Пробилась. И теперь видела кусочек другого, иного мира снаружи.

– Резак, – пробормотала она, отведя шершавую ладонь Рафа и глотнув воздуха. – Принесите мне резак. И фонарик.

2

Укрытие 18

– Чертова хреновина насквозь проржавела.

– Это похоже на гидравлические линии.

– Ей, наверное, уже тысяча лет.

Последнюю фразу пробормотал смазчик Фиц – немного шепеляво из-за отсутствия нескольких зубов. Шахтеры и механики, державшиеся в отдалении, пока шла работа, сейчас толпились за спиной Джульетты, нацелившей луч фонарика в темноту за клубящейся завесой бетонной пыли. Рядом с ней стоял Раф, бледный, как та самая пыль. Они кое-как втиснулись в коническое углубление, пробитое в пяти или шести футах бетона. Глаза альбиноса были распахнуты, щеки надуты, а плотно сжатые губы побледнели.

– Можешь дышать, Раф, – сказала ему Джульетта. – Там просто другое помещение.

Бледный шахтер с облегчением выдохнул и попросил тех, кто стоял за спиной, чтобы они перестали отгребать щебень. Джульетта передала фонарик Фицу, повернулась спиной к проделанной дыре и протиснулась сквозь толпу. Пульс у нее участился, потому что за стеной она разглядела какую-то машину. То, что ей не померещилось, быстро подтвердило бормотание остальных: распорки, болты, шланги, стальные пластины с отслаивающейся краской и потеками ржавчины – стена механического зверя, простирающегося снизу доверху и в стороны, насколько доставал слабый луч фонарика.

Кто-то сунул в ее дрожащую руку жестяную кружку с водой. Джульетта жадно напилась. Она до предела вымоталась, но мысли никак не могли успокоиться. Ей не терпелось добраться до рации и все рассказать Соло. Не терпелось сообщить новость Лукасу. Она нашла кусочек похороненной надежды.

– Ну и что дальше? – вопросил Доусон.

Новый мастер третьей смены, принесший ей воду, настороженно всмотрелся в лицо Джульетты. Ему было под сорок, но ночные смены с бригадами, в которых не хватало рабочих рук, прибавили его внешности дополнительные годы. Крупные узловатые кисти рук свидетельствовали об отбитых костяшках и сломанных пальцах – травмах, полученных как на работе, так и в драках. Джульетта вернула ему кружку. Доусон заглянул в нее и допил последний глоток.

– Дальше будем расширять дыру, – ответила она. – Потом зайдем туда и посмотрим, можно ли эту штуковину использовать.

Джульетта заметила какие-то движение над гудящим основным генератором. Она посмотрела туда и успела заметить Ширли, хмуро смотрящую на нее сверху. Ширли отвернулась.

Джульетта стиснула руку Доусона.

– На расширение этой единственной дыры у нас уйдет вечность, – сказала она. – Поэтому нужны десятки небольших пробоин, которые мы сможем соединить. Надо выламывать разом целые секции стены. Подгоните еще одну буровую установку. И организуйте людей с кирками, но поднимайте как можно меньше пыли, если сможете.

Мастер третьей смены кивнул и побарабанил пальцами по пустой кружке.

– Не взрывать? – уточнил он.

– Никаких взрывов. Что бы там ни находилось, я не хочу это повредить.

Он кивнул, и она оставила его руководить, а сама подошла к генератору. Комбинезон у Ширли тоже был расстегнут и спущен до пояса, рукава связаны, футболка влажная, с темным перевернутым треугольником пота. Держа в каждой руке по тряпке, она трудилась на верхнем кожухе генератора, вытирая старую смазку и свежий налет бетонной пыли после сегодняшних работ.

Джульетта развязала рукава своего комбинезона и продела в них руки, закрывая шрамы. Она поднялась на генератор, зная, где можно ухватиться, какие части горячие, а какие лишь теплые.

– Помощь нужна? – спросила она, забравшись наверх и наслаждаясь теплом и монотонным гулом, массирующим ее усталые мышцы.

Ширли вытерла лицо подолом футболки и покачала головой:

– Сама справляюсь.

– Извини, что намусорили.

Джульетта произнесла это громче, перекрывая гул массивных поршней, ходящих вверх-вниз. Не так давно у нее вывалились бы зубы, если бы она стояла на генераторе, когда тот был разбалансирован во всех мыслимых отношениях.

Ширли повернулась и бросила грязные белые тряпки вниз, своей «тени» Кали, а та сунула их в ведро с мутной водой. Странно было видеть нового руководителя механического отдела за таким прозаичным занятием, как очистка генератора. Джульетта попробовала представить на ее месте Нокса. А потом ее в сотый раз поразило, что она мэр, и посмотрите, чем она занимается: долбит дыры в стенах и режет арматуру. Кали прополоскала тряпки, бросила их обратно, и Ширли поймала их с влажными шлепками и струйками брызг. Молчание старой подруги, когда она снова взялась за работу, оказалось для Джульетты достаточно красноречивым.

Она отвернулась и посмотрела на собранную для раскопок бригаду – те вывозили мусор и расширяли дыру. Ширли отнюдь не радовало такое использование рабочей силы, не говоря уже о нарушении запрета ломать стены укрытия. Рабочие потребовались Джульетте как раз в то время, когда их ряды уже поредели после схваток и сражений. И уже не имело значения, считает ли Ширли, что Джульетта виновата в смерти ее мужа. Джульетта винила в этом себя, поэтому напряженность разделяла их, наподобие комка застывшей смазки.

Прошло немного времени, и удары по стене возобновились. Джульетта разглядела за рычагами управления Бобби. Его крупные мускулистые руки вибрировали, когда он направлял отбойный молоток на колесах. Зрелище какой-то странной машины, замурованного по другую сторону стены артефакта, придало энергии нерешительной до этого бригаде. Страх и сомнения переплавились в целеустремленность. Прибыл носильщик с едой, и Джульетта увидела, как юноша с обнаженными руками и ногами пристально наблюдает за работой. Носильщик оставил груз фруктов и горячих обедов и ушел разносить новость.

Джульетта стояла на гудящем генераторе и подавляла сомнения, твердя себе, что они поступают правильно. Она собственными глазами видела, насколько огромен мир, она стояла на вершине холма и рассматривала земли вокруг. Теперь ей осталось лишь показать остальным, что` находится за стенами укрытия. И тогда они будут стремиться к этой работе, а не опасаться ее.

3

Укрытие 18

Дыру расширили настолько, что в нее можно было уже пролезть, и эта честь досталась Джульетте. Прихватив фонарик, она проползла по куче щебня и между согнутыми пальцами стальных арматурных прутьев. Воздух за пределами генераторной был прохладным, как в глубоких шахтах. Она кашлянула в кулак: пыль все еще раздражала горло и нос. Джульетта спрыгнула вниз по другую сторону зияющей дыры.

– Осторожно, – предупредила она тех, кто полз следом. – Здесь грунт неровный.

Причиной неровности отчасти были упавшие внутрь куски бетона. При взгляде же на остальное пространство пола создавалось впечатление, что его выскребли гигантскими клешнями.

Джульетта направила луч фонарика на высокий потолок и стала рассматривать в отраженном свете огромную машину, что высилась перед ней. По сравнению с этой конструкцией генератор и даже нефтяная вышка казались игрушками. Она не могла представить, как можно колосс с такими пропорциями создать и уж тем более ремонтировать. У нее внутри все сжалось. Надежды на восстановление этой похороненной техники таяли.

Раф подошел к ней в прохладном мраке, похрустывая щебнем под ногами. Альбинос был примером человека, внешний вид которого не менялся из поколения в поколение. Брови и ресницы у него были тонкие, почти невидимые, а кожа бледная, как свиное молоко. Но когда он находился в шахте, то темнота, накрывавшая остальных, подобно копоти, придавала ему здоровый вид. Теперь Джульетта поняла, почему он еще мальчишкой ушел с фермы, чтобы работать в темноте.

Проведя лучом фонарика вдоль машины, Раф присвистнул. Секунду спустя эхо ночной птицей вернулось, передразнивая его.

– Это же творение богов, – восхитился он.

Джульетта промолчала. Она никогда не воспринимала Рафа как человека, прислушивающегося к проповедям священников. Но все же машина, несомненно, внушала благоговейный трепет. Джульетта видела книги Соло и заподозрила, что те же древние люди, что создали эту машину, построили и полуразвалившиеся, но все еще видимые за холмами городские башни. А тот факт, что они построили и укрытие, заставил ее ощутить себя маленькой и ничтожной. Вытянув руку, она провела ладонью по металлу, к которому столетиями никто не притрагивался и который никто не видел, и восхитилась тем, на что были способны предки. Возможно, священники не очень-то и привирают…

– О боги… – буркнул Доусон, шумно подходя к ним. – И что мы будем с этим делать?

– Да, Джулс, – прошептал Раф, уважая глубокий мрак и еще более глубокую древность. – Как нам теперь выкапывать отсюда эту зверюгу?

– Ничего мы выкапывать не будем. – Она прошлась между бетонной стеной и машиной. – Она создана для того, чтобы самой прокладывать себе дорогу под землей.

– И ты полагаешь, что мы сможем ее запустить? – спросил Доусон.

Собравшиеся в генераторной рабочие толпились возле дыры, заслоняя проникающий оттуда свет. Джульетта осветила узкий проход между наружной стеной укрытия и высокой машиной, отыскивая обходной путь. Затем прошла в темноте в одну сторону и поднялась по слегка наклонному полу.

– Запустим, – заверила она Доусона. – Надо лишь разобраться, как она работает.

– Осторожнее, – предостерег Раф, когда к нему подкатился камень из-под ноги Джульетты.

Она уже поднялась выше голов тех людей, которые были с ней, и увидела, что у помещения нет углов и дальняя стена не просматривается. Стены помещения изгибались на всем его протяжении.

– Это большой круг, – крикнула она, и эхо отразилось в промежутке между металлом и камнем. – По-моему, рабочая часть машины не здесь.

– Тут есть дверь, – сообщил Доусон.

Джульетта спустилась обратно к нему и Рафу. Кто-то из зевак в генераторной включил второй фонарик. Оба луча уперлись в дверь, закрепленную на петлях. Доусон взялся за ручку. Он закряхтел от усилий, металл застонал и неохотно уступил его усилиям.

Когда они миновали дверь, машина поразила их своими размерами. Джульетта оказалась не готова к подобному. Вспомнив схемы, висевшие в тайном убежище Соло, она поняла, что такие машины-копатели начерчены были на них в соответствующем масштабе. Червячки, выползающие на схеме из нижних уровней, в реальности оказались в этаж высотой и вдвое больше в длину. А этот массивный стальной цилиндр уютно устроился в круглой пещере, почти как если бы закопал сам себя. Джульетта велела помощникам быть осторожнее, проходя через внутренности машины. К ней присоединилось примерно с десяток рабочих, и теперь их голоса смешивались и гулко разносились в лабиринте внутренних механизмов. Любопытство и удивление уже рассеяли табу, и на время рабочие позабыли о своих обязанностях.

– А вот это служит для перемещения вынутого грунта, – сказал кто-то.

Лучи фонариков заиграли на металлических желобах, составленных из состыкованных пластин. Под пластинами располагались колеса и приводы, а на другой стороне имелись дополнительные пластины, накладывающиеся одна на другую, наподобие змеиной чешуи. Джульетта сразу представила, как весь желоб двигается, пластины в его конце поворачиваются и снова движутся обратно, к началу. Камни и обломки при этом перемещаются по желобу. Низкие борта из пластин дюймовой толщины предназначались для того, чтобы порода не сваливалась с желоба. Извлеченная копателем порода будет проходить здесь по желобу и выходить сзади, где рабочим придется вывозить ее на тачках.

– Да тут все насквозь проржавело, – пробормотал кто-то.

– Ну не так, чтобы уж очень, – заметила Джульетта. Машина простояла здесь несколько сотен лет. Она ожидала увидеть лишь кучу ржавчины, но сталь местами даже блестела. – Я думаю, помещение было герметичным, – предположила она вслух, вспомнив, как ветерок дунул ей в шею и всосал в отверстие пыль, когда она впервые пробила стену.

– Тут все на гидравлике, – сказал Бобби.

В его голосе было разочарование, как будто бы он узнал, что боги тоже подмывают водой задницу. Зато у Джульетты надежд прибавилось. Она увидела нечто такое, что можно было бы починить – при условии, что источник энергии остался цел. Они смогут запустить машину. Она была сконструирована так, чтобы быть простой, как если бы боги знали, что те, кто ее обнаружат, будут не столь умными и умелыми. По всей длине могучей машины тянулись гусеницы, такие же, как и у буровой установки, на осях опорных катков застыла смазка. Дополнительные гусеницы располагались по бокам и наверху – наверное, чтобы отталкиваться и от верхней земной породы. Но Джульетта никак не могла понять, каким образом машина выбирала грунт. Пройдя мимо подвижных желобов и приспособлений для выталкивания дробленого камня и породы из задней части машины, они подошли к стальной стене, которая шла мимо балок и мостков и поднималась в темноту над головами.

– Бессмыслица какая-то, – заявил Раф, положив руку на дальнюю стену. – Посмотри на колеса. В какую сторону эта махина передвигается?

– Это не колеса, – возразила Джульетта и указала лучом фонарика. – Весь передний узел вращается. А вот ось вращения. – Она показала на центральный вал толщиной в два мужских торса. – Вон те круглые диски наверняка выступают с другой стороны и режут породу.

– И камень тоже? – не поверил Бобби.

Джульетта попробовала крутануть один из дисков. Тот едва шевельнулся. Да… сюда уйдет бочка смазки.

– Думаю, она права, – подтвердил Раф. Он поднял крышку на ящике размером с двуспальную кровать и направил луч фонарика внутрь. – Здесь коробка передач. Похоже, это трансмиссия.

Джульетта подошла к нему. В ящике она увидела косозубые колеса, погруженные в высохшую смазку. Колеса сцеплялись с зубцами, которые вращали буровые диски. Коробка передач была большой и прочной, как на главном генераторе. Даже больше.

– Плохая новость, – сказал Бобби. – Смотри, куда ведет этот вал.

Лучи трех фонариков скользнули вдоль приводного вала до места, где тот заканчивался в пустоте. Внутренняя полость этой огромной машины, вся та пустота, где они сейчас стояли, предназначалась для того, чтобы разместить в ней сердце этого зверя.

– Никуда она не поедет, – пробормотал Раф.

Джульетта вернулась в заднюю часть машины. Мощные стойки для фиксации силовой установки стояли пустыми. Она и механики спорили о том, где должен располагаться двигатель. И теперь, когда она поняла, что` надо искать, увидела монтажные крепления. Их было шесть: стержни диаметром шесть дюймов с резьбой, покрытые старой затвердевшей смазкой. Гайка для каждого стержня висела на крючке под стойкой. Боги посылали ей сообщение. Разговаривали с ней. Древние оставили послание, написанное на языке людей, имевших дело с машинами. И это послание, дошедшее до нее через сотни лет, гласило: «Эта деталь устанавливается сюда. Следуй указаниям».

Смазчик Фиц опустился на колени рядом с Джульеттой и накрыл ладонью ее руку.

– Мне жаль твоих друзей, – сказал он, имея в виду Соло и детей, но Джульетта подумала, что он радуется за всех. Посмотрев назад, на вход в эту металлическую пещеру, она увидела заглядывающих внутрь шахтеров и механиков, опасающихся присоединиться к ним. Каждый из них будет счастлив, если ее попытка закончится прямо сейчас и она не станет копать дальше. Но Джульетта ощущала нечто большее, чем стремление вперед, она начала видеть смысл. Эту машину никто от них не прятал. Ее лишь надежно сохранили. Защитили. Упаковали. Покрыли смазкой и оградили от доступа воздуха. По непостижимой для нее причине.

– Замуруем ее снова? – спросил Доусон. Кажется, даже седому старому механику очень не хотелось копать дальше.

– Машина чего-то ждет, – ответила Джульетта. Потом сняла с крючка огромную гайку и опустила ее на покрытый смазкой стержень. Размеры были ей знакомы. Джульетта вспомнила о том, как целую жизнь назад выравнивала главный генератор. – Она сделана так, чтобы ее задействовали. Проверьте ту половину, через которую мы вошли. Она должна раскрываться, чтобы выбрасывать породу наружу. И еще для того, чтобы что-то попало внутрь. Двигатель для нее никуда не пропал.

Раф стоял рядом, направив луч фонарика ей в лицо.

– Я знаю, почему машину оставили здесь, – сказала она ему, когда остальные ушли исследовать заднюю часть механизма. – И знаю, почему ее замуровали рядом с генераторной.

4

Укрытие 18

Когда Джульетта выбралась из брюха землеройной машины, Ширли и Кали все еще чистили главный генератор. Бобби показал остальным, как открывается задняя стенка машины, какие болты надо снять и как демонтируются пластины. Джульетта попросила измерить расстояния между стержнями и монтажными опорами запасного генератора, чтобы убедиться в своих догадках. Машина, которую они откопали, была реально посланием из прошлого. Одно открытие вело к каскаду других.

Джульетта смотрела на Кали, как та отжимает грязную тряпку, полощет ее в ведре с чистой водой, и вдруг до нее дошло: двигатель же просто сгниет, если бросить его на тысячу лет. Он будет работать, только если им постоянно пользоваться, если те, кто здесь трудится, посвятят жизнь уходу за ним. Ширли протерла скользкий горячий кожух гудящего основного генератора, от него пошел пар, и Джульетта увидела, как люди годами работали ради этого момента. Как бы ее старая подруга – а теперь главный механик – ни ненавидела этот проект Джульетты, Ширли все это время помогала ей. У меньшего генератора на другой половине главной энергетической установки имелось и другое, более важное предназначение.

– Расстояние между опорами совпадает, – сказал Раф, подходя к ней с рулеткой в руке. – Ты думаешь, что с помощью этой машины они спустили сюда генератор?

Ширли сбросила вниз грязную тряпку и поймала подброшенную ей чистую. Она и ее помощница работали в едином ритме, подобно поршням.

– Думаю, запасной генератор предназначен для того, чтобы помочь копателю уехать, – сказала она Рафу.

Что она не могла понять, так это то, зачем кому-то было перемещать запасной источник энергии, пусть даже на короткое время. Тогда все укрытие оказалось бы на грани аварии. Вполне могло случиться, что они нашли бы за стеной всего лишь кучу ржавчины вместо мотора. Трудно было представить, что кто-то согласился бы с мыслями, которые начали созревать у нее в голове.

Тряпка мелькнула в воздухе и плюхнулась в ведро с грязной водой. Но Кали не бросила наверх чистую – она смотрела в сторону входа в генераторную. Джульетта проследила за взглядом Кали, и ее бросило в жар. Там, среди чумазых работников механического отдела, стоял вполне чистый моложавый мужчина в блестящем серебристом комбинезоне и спрашивал о чем-то механика. Тот показал рукой, и к Джульетте направился Лукас Кайл, начальник отдела АйТи (и ее возлюбленный).

– Проведите техобслуживание резервного генератора, – сказала Джульетта Рафу, который, услышав эти ее слова, заметно напрягся. Похоже, он знал, что за всем этим последует. – Надо запустить его ненадолго, чтобы посмотреть, как работает копатель. Мы все равно собирались демонтировать и очистить выхлопные патрубки генератора.

Раф кивнул, желваки на скулах его играли. Джульетта хлопнула Рафа по спине. На Ширли она взглянуть не посмела и шагнула навстречу Лукасу.

– Что ты делаешь здесь, внизу? – осведомилась она. Накануне она с ним разговаривала, и Лукас не сказал, что планирует этот визит. Значит, он намеревался застать ее врасплох.

Лукас остановился и нахмурился, Джульетте стало стыдно за такой тон. Они не обнялись, даже руки не пожали друг другу. Она была слишком взвинчена после сегодняшних открытий, слишком напряжена.

– Мне следует задать такой же вопрос, – ответил он, взглянув на выдолбленный в дальней стене кратер. – Пока ты здесь дырявишь стены, начальник АйТи выполняет за мэра ее работу.

– Значит, ничего не изменилось, – рассмеялась Джульетта, пытаясь поднять его настроение. Но Лукас не улыбнулся. Она взяла его за руку и повела от генератора в зал. – Извини. Я просто очень удивилась, увидев тебя. Ты должен был сказать, что придешь…

– Чтобы мы поговорили по радио?

– Ты прав, – вздохнула Джульетта. – И если честно… я рада тебя видеть. Если тебе нужно, чтобы я поднялась и что-то подписала, буду счастлива это сделать. Если тебе нужно, чтобы я произнесла речь или поцеловала младенца, и это сделаю. Но я ведь сказала тебе на прошлой неделе, что собираюсь отыскать способ, как выручить своих друзей. А поскольку ты запретил мне возвращаться поверху, через холмы…

Глаза Лукаса распахнулись после столь небрежно произнесенной ереси. Он быстро осмотрелся, проверяя, не слышит ли кто их разговор.

– Джулс, тебя волнует судьба горстки людей, в то время как в укрытии нарастает беспокойство. Доходят слухи о разногласиях среди руководства. Это отголоски последнего восстания, которое ты вдохновила, но только теперь они касаются нас.

Джульетта почувствовала, как ее бросает в жар, и выпустила руку Лукаса.

– Я не собиралась участвовать в этих сражениях. Меня здесь даже не было.

– Но сейчас ты здесь.

Глаза у него были печальные, не злые, и Джульетта поняла, что для него наверху дни тянутся так же долго, как и для нее здесь, в механическом. На прошлой неделе они разговаривали меньше, чем когда она находилась в Семнадцатом укрытии. Да, физически теперь они стали ближе, и все равно отдалялись друг от друга.

– Чего ты от меня хочешь? – спросила она.

– Для начала останови раскопки. Пожалуйста. Биллингс зарегистрировал десяток жалоб от соседей с предположениями о том, что произойдет. Некоторые утверждают, что к нам проникнет воздух снаружи. А священник со средних этажей назначил две воскресные службы в неделю, чтобы предупреждать людей об опасности. Мол, ему было видение, будто пыль заполнит укрытие до самого верха и тысячи людей умрут…

– Святоши… – плюнула Джульетта.

– Да, священники, они такие. И люди приходят сверху и снизу, чтобы посещать его воскресные службы. А когда он сочтет необходимым устраивать их трижды в неделю, мы получим толпу.