Я говорю на русском языке. Песни осени. Книга вторая. Куда-то плыли облака…

6. «Всё за нас решено – не распутать…»

 
Всё за нас решено – не распутать
Этот узел и эту петлю, —
Ты сквозь осень плутающий путник, —
Не тебя я, я осень люблю.
 
 
Не тебя, а очей твоих омут —
Излучённо-лазурный, сквозной, —
Мне и вера твоя – только повод
Верность крыл ощутить за спиной.
 
 
Но твоя золотая улыбка,
Но фартовая удаль твоя —
В этом мире, печальном и зыбком,
И хранят, и спасают меня.
 

19 декабря 1991 г.

7. «Нет, не Любовь нам ворожила, нет!..»

 
Нет, не Любовь нам ворожила, нет! —
Нас страсть тоски неистовой сжигала.
Но лишь из тьмы мы прозреваем Свет
Ничем не омрачённого Начала.
 
 
Как мотылёк с оплавленным крылом
Всё тянется к губительному свету, —
Так и душа – по Высшему Завету —
Страдая, исцеляется Огнём.
 

7 мая 1992 г.

8. «Средь звёзд случайные кометы…»

 
Средь звёзд случайные кометы —
Небес стремглавые огни! —
Добыча Памяти и Леты —
Светлы они.
 
 
О, как восторженно, как ярко
Они прочертят небосвод! —
И горе тем, кто в грёзе жаркой
Их внове ждёт.
 

24 февраля 1992 г.

9. «…Как гиацинты пахнут по утрам…»

 
…Как гиацинты пахнут по утрам!
С какою болью воскрешают память!..
Но, Боже Правый! что поведать вам
Про этот март и снеговую замять? —
 
 
Про ту весну, истлевшую во мгле,
И память грёз, манящую напрасно?..
А сердцу так томительно, так ясно,
Что вместе нам не сбыться на земле.
 
 
Но гиацинты – гиацинты ждут…
И по утрам такой тоскою веет! —
Что память – оживая – цепенеет,
И слёзы беззащитные бегут…
 

19 марта 1991 г.

«Одиноки мы, как звёзды…»

 
Одиноки мы, как звёзды…
Одиноки мы, как ветры…
На снегу рябины гроздья
Пламенеют на рассветах,
Осыпаются метели
На полынные отроги,
Голубеющие ели
Приторочены к дороге…
Бесприютны мы, как птицы
В это зимнее ненастье…
Отчего же ты мне снишься
Бесконечно-горьким счастьем?
Над дорогой снег клубится…
Миг свиданья – век разлуки…
Отчего же ты мне снишься
Бесконечно-сладкой мукой?..
Одиноки мы – как ветры…
Одиноки мы – как звёзды…
Сны надеждами согреты, —
А сбываться – поздно…
Поздно.
 

13 февраля 1992 г.

«…Сегодня я спокойна и мудра…»

 
…Сегодня я спокойна и мудра —
Птенцы печали пущены на волю
И пламень погребального костра
Уже угас… Не страшно и не больно.
 
 
Ну, вот и всё… Лишь пепел да зола —
Я их из сердца выгребу бесстрастно
И стану вновь беспечна и щедра, —
Мне всё равно! – не больно и не страшно.
 

6 июля 1982 г.

«…Среди запущенного сада…»

 
…Среди запущенного сада
Стою в скрещении дорог, —
И ничего-то мне не надо,
Лишь синевы на полный вдох!
Легки былые укоризны
Былых надежд, былых невзгод, —
Неистребима жажда жизни
Когда черёмуха цветёт!..
 

14 мая 1979 г.

«Опять летит черёмуховый цвет…»

 
Опять летит черёмуховый цвет!
Опять листва слепит голубизною!..
Мне горя нет!
И счастья тоже нет…
Но боль воспоминания – со мною.
 
 
Она со мной! —
И мало жизни всей,
Чтоб эту боль избыть хоть на крупицу!..
Черёмуха цветёт! – и соловей
Поёт в ночи, отчаянная птица!
 
 
И ночь течёт – торжественно-чиста,
И широка, как реки на разливе,
И глубока, как неба высота…
О, Память Сердца! – нет тебя счастливей!
 

12 апреля 1985 г.

«Сегодня мне грусти своей не развеять…»

Весны счастливые глаголы! —

Зеленокудрые леса,

И зеленеющие долы,

И золотые небеса! –

И яблонь белые одежды,

И лунный мрак, и соловьи!..

И взоры – полные надежды,

И сердце – полное любви!..

21 сентября 1981 г.

 
Сегодня мне грусти своей не развеять —
Она и темна, и мрачна! —
Пресветлая память отчаяньем веет,
Тоску подымая со дна
Души беззаботной – души овдовевшей —
Себя не простившей души!..
Вдоль улицы знобкой, вдоль улицы вешней
Беспечное время спешит! —
И солнечный зайчик скользит по карнизу,
Сияет, как радостный взгляд! —
Всё громче, всё ярче, всё ближе и ближе
Весёлые громы гремят!..
 
 
В душе овдовевшей – в душе беззаботной! —
Всё круче и круче тоска! —
По этим бы лужам! – к тому повороту! —
На голос того далека!..
Там травы бежали! Там дыбились кроны! —
И била по зарослям дрожь! —
На трепетных листьях, на листьях зелёных
Сиял ослепительный дождь! —
 
 
Коробился зонт под порывистым ветром —
И рвался из рук, и дрожал, —
И взгляд – ослепительный! радостный! светлый! —
Сияющий взгляд отражал!..
 
 
Забыла!.. Забыла!.. И снова – забыла! —
(Забвеньем полны закрома!) —
Всё то, что так жадно любила-губила,
И жгла, и сводила с ума!..
Да так изломала! – не сладить, не склеить! —
Сама ни жива, ни мертва, —
И жизнь сторонится… и смерть не жалеет! —
И клонится ниц голова…
В тоске беспощадной – в тоске окаянной! —
Душа по душе голосит…
А дождь – беззаботный, счастливый, стеклянный —
Сквозь душу, сквозь жизнь моросит…
 

14 мая 1984 г.

«Облака разглядываю в лужах…»

 
Облака разглядываю в лужах…
Забредаю в улицы твои…
…Разве Беатриче стала хуже
От его невенчанной Любви? —
 
 
Разве в Храме Дантовского Рая
Нет приюта для души живой?..
Облака по лужам проплывают…
Облака цветут над головой!..
 

24 марта 1981 г.

«Белым облаком трудно цвести…»

 
Белым облаком трудно цвести,
Если к счастью немереный путь.
Изловчиться б – да руки свести,
Да на горле тоски захлестнуть!
 
 
Мне упрятать бы душу в металл
Да хоть раз бы себя ублажить! —
С корабля прокатиться на бал —
Вихрем страсти Мечту закружить!
 
 
…Да знакомое, дерзкое Имя
На ушко Ему тихо шепнуть…
Только мне из огня да в полымя —
Беспощадно воздвигнутый Путь!
 
 
Белым облаком – к белому саду
Да высокой свечой на ветру! —
За пресветлую эту награду
И живу! – и люблю! – и умру!
 

10 апреля 1984 г.

Ветка черёмухи

 
Ветка черёмухи в тонком стакане —
Щедрая дань уходящей весне…
Ветка черёмухи завтра увянет, —
Завтра опомнюсь – пригрезилось мне.
 
 
Всё нипочем! – беззаботно твердили…
Всё нипочем! – продолжаем твердить, —
Кто же виновен, что слишком любили
С тёплой ладони несбыточность пить?..
 
 
Ветка черёмухи! – вешняя свежесть, —
Дай надышаться до крайнего дня! —
Кто же виновен, что поздняя нежность
Неутолимей, чем ярость огня?..
 
 
Ветка черёмухи – хрупкая ветка! —
Я не посмею коснуться тебя, —
Кто же виновен, что празднуем редко,
Что расстаёмся шутя… и скорбя?..
 
 
Всё нипочём! – мы другими не будем, —
Завтра судьбе предадимся чуть свет…
Кто же виновен, что призраки любим? —
Нет виноватого… Правого нет.
 

22 мая 1980 г.

«Грохочущий огнь надломил вышину…»

 
Грохочущий огнь надломил вышину! —
И смерклось… И грянуло вновь!..
Любила! – любила, как любят весну,
Как любят мечту и Любовь.
 
 
Волна серебрилась, блистала трава,
Мгновенья шуршали крылом,
В агонии страсти кружилась листва,
Сражённая щедрым дождём!..
 
 
Спасибо, любимый! – опомнилась я, —
Я сердцем постигла вполне
Излучистый бег молодого ручья
И ветхий листок на волне…
 

11 июня 1985 г.

«Смету, как крошки со стола…»

В Лебяжьем переулке тишина…

22 мая 1980 г.

 
Смету, как крошки со стола! —
Ну что ж! – такое дело…
А раньше душу б отдала
За каждый вздох несмелый, —
За поцелуй – за Миг! – за взгляд
Я б заложила душу
И всё, чем в жизни дорожат,
Хоть чёрту, хоть…
 Не слушай! —
Всё много проще и больней:
Я снова здесь – в Лебяжьем,
Где облака лежат на дне
Его небес протяжных, —
Оштукатурен, стиснут он,
Со всех сторон обужен,
И тишина – длинна, как стон…
А мне, как прежде, нужен
Тот Миг – Та Вечность…
 Просто так —
Отдать себя, как зёрна,
Которыми озябших птах
С ладони тёплой кормят…
 

2 декабря 1984 г.

«Я верила всегда, что беззащитность…»

 
Я верила всегда, что беззащитность
Надёжнее кольчуги бережёт,
И – гордая – я презирала хитрость,
И потому, как птица, сбита влёт.
 
 
Я верила всегда, что Слово свято,
И омертвеет всё, что утаю,
И потому – как на кресте расплата
На дерзком, на беспомощном «Люблю!»
 
 
Я верила в могущество Добра
На небе, на земле и в преисподней,
И потому – меж «завтра» и «вчера»
Разверзлось беспощадное Сегодня.
 
 
И хлещет ливень!.. Прошлые следы
Затоплены водою и размыты,
Весёлые весенние сады
Сплошной завесой сумерек сокрыты.
 
 
А ливень хлещет! хлещет без конца! —
Который день беснуется погода!..
Но помнит Свет Небесного Лица
Ненастьем помрачённая Природа.
 
 
Тот Тихий Свет! – Он помнится и мне,
Хранится мною в бережной надежде, —
Душа горит! – и плавится в Огне,
И – беззащитна! – верует, как прежде.
 

19 августа 1982 г.

Зачарованные сны

«Не шей одежды из надежды – они линяют…»

 

…Ты из жизни ушёл …

Из моей.

Смутен очерк упрямых бровей,

Бледен страстью закушенный рот —

Тень от тени твоей! – а живёт…

19 декабря 1984 г.

 
Ты – Жизнь моя.
 Вдали от Жизни —
Зло неотлично от добра:
Похоже «завтра» на «вчера»,
Как поминания на тризне.
 
 
Обвит сутемью белый свет —
Всё ниже небо провисает…
Равнобезумство «да» и «нет» —
Опустошая – не спасает.
 
 
Равнобезумство «нет» и «да» —
Извечный повод для гордыни:
Пусть всё исчезнет без следа! —
Пусть мир разверзнется пустыней!
 
 
Пусть за оградой скорбных лет
Нас пламя адское пригреет! —
Равнобезумство «да» и «нет»
Скудельной плоти не жалеет…
 
 
И – слово за слово – душа
В глазах застынет овдовевших, —
И этот лёд не продышать,
Как лёд окон заиндевевших.
 
 
И день сплетётся без затей,
А ночью выморочат ловко:
Надежда – щедрый казначей,
Мечта – наивная плутовка…
 
 
В плену бестрепетных минут
Отрадней жизни – сновиденье,
Где в зримых обликах живут
И Божья правь и наважденье.
 
 
Но нам сквозь сон не разгадать,
Что прорицается, что мнится,
И кто дарует благодать
В нездешнем Мире проЯвиться, —
 
 
К нездешней радости припасть,
Нездешним грёзам причаститься, —
О, эта тлеющая страсть
Бесплотной явью вдохновиться!..
 
 
И вздохом странным – «хорошо!..»
От снов открестишься невольных…
…Как примириться мне с душой,
Чтоб Жизнь не чувствовать так больно?!
 

17 июня 1985 г.

«Мой заблудший! Мой опальный…»

Да неужто весь век —

до последней черты —

Буду помнить тебя?!..

Буду верить, что ты

Из грядущей мечты

из былого огня

Окликаешь Любовь —

призываешь меня…

3 мая 1984 г.

 
Мой заблудший! Мой опальный! —
Мой далёкий и чужой! —
В час предсветный, в час печальный,
Ты опять передо мной.
 
 
В час печальный, в час тревожный —
Ни во сне, ни наяву —
Ты подходишь осторожно
К изголовью моему.
 
 
И рукою – нежной, доброй —
Чуть касаешься волос,
И сияют грустью долгой
Очи, ясные от слёз.
 
 
И бессвязные признанья
С губ срываются немых —
О чужом непониманьи,
О сомнениях твоих, —
 
 
Об утратах и расплатах,
О спасительности лжи, —
В покаяньях виноватых
Радость тайная дрожит.
 
 
Радость каяться и клясться
В одиночество, во тьму,
Радость нежно преклоняться
К изголовью моему.
 
 
Будто я – из дали дальней,
Из тоски предсветных встреч —
Твой заблудший, твой опальный
Дух сумею оберечь, —
 
 
Будто я одна и знаю,
Чем ты дышишь, чем живёшь…
Я – одна… И проклинаю! —
И люблю тебя до слёз!..
 

13 апреля 1985 г.

«Любила так – казалось, день ослепнет…»

 
Любила так – казалось, день ослепнет,
Когда его улыбкою счастливой
Не будет освящен рассветный час,
Казалось, всё – и ветры, и зарницы,
И дальние приманчивые звёзды,
И самоцветы трав, и листьев шелест —
Всё без него исчезнет, всё умрёт.
И вкруг меня безмолвие сомкнётся —
Оледенит, оцепенит безгласьем
Мою живую пламенную душу, —
И лёгкой дымкой, призрачным виденьем
Моя душа влюблённая истает…
 
 
Но всё в свой час, всему свои резоны,
Своя – Судьбой исчисленная – мера.
Ропщи иль нет – но охладели ветры,
Отполыхали грозы и зарницы,
Заиндевели утренние росы,
Пожухли травы и цветы увяли,
Испепелились страстные восторги,
Развеялись и грёзы, и надежды, —
И в изнемогшем сердце не осталось
Ни радости, ни горести любви.
…И лишь душа по-прежнему трепещет,
Его влюблённый взгляд подстерегая…
 

15 сентября 1991 г.

«Забуду месяц, год, число…»

 
Забуду месяц, год, число,
И день и ночь забуду, —
Влеплюсь в оконное стекло
И в час, пока не рассвело,
Взращу в себе иуду.
 
 
Предам огонь родных светил,
Обвыкнусь в тверди тесной, —
Лишь только б ты меня любил! —
Лишь только б ты со мною был!..
И знаю – не воскресну.
 
 
И потому – из года в год
Меня тоска напрасно гнёт
И точит червь унылый…
А жизнь идёт. А жизнь идёт…
А жизнь проходит, милый…
 

7 ноября 1990 г.

«Мне в этой жизни всё и внятно, и привычно…»

 
Мне в этой жизни всё и внятно, и привычно —
Предчувствия звучат, но чувства отзвучали, —
И день, как конокрад, застигнутый с поличным,
И ночь – глухой скрипач,
 ослепший в звёздной зале.
 
 
Зачем же, мысль моя, ты столь косноязычна, —
Что – проницая даль – не увлекаешь в дали?..
…И сумерки текут – тесны и неразличны, —
У счастья не в долгу, но пленники печали…
 
 
Как вдруг – ни явь, ни сон – лукавое виденье:
И голос сердцу мил, и сладостны шаги…
Мгновенный взор. Озноб. Ожог прикосновенья!..
 
 
Молчи, Любовь! Молчи!.. Мы – смертные враги!
Кто ж нас рассудит? – конокрад?.. скрипач?..
Они мне – плаха. Ты – Любовь – палач!
 

7 ноября 1984 г.

Прощённое Воскресенье

…И выжгла ненависть дотла

Любовь – которой я жила! —

Любовь – которой я была —

Пустыней проклятой легла!..

Молись, душа! – наедине,

В неумолимой тишине! —

Да будут чувства – как рабы —

Покорны замыслам Судьбы!..

. . . . . . . . . . . . . .

Но, в клятвах сердца не вольна,

Томится жизнь – тесна, темна, —

И боль в страстях погибших дней,

Чем безысходней – тем сильней…

19 декабря 1983 г.

 
Устала ненависть моя! —
Душа не внемлет укоризне! —
Не обинуясь, не таясь,
Я расскажу тебе о жизни —
 
 
Твоей. Поскольку я – твоя,
Вся, до последнего дыханья!
Ты – даль моя, моя земля,
Моё стремленье и желанье.
 
 
В тебе опора тяжких дней
И тёмных дней Святая Вера, —
В печали горестной моей
Твоей гордыни злая мера.
 
 
Твоих страстей крутая власть
Моими углится страстями,
И нежность – умножая страсть —
Всё беззащитнее меж нами.
 
 
Всё бесприютней, всё тесней
Нам в сновидениях томится, —
В гордыне огненной моей
Твоё отчаянье дымится.
 
 
Во мне страдание твоё,
Твоя судьба, твоё призванье, —
Без глаз моих – твоё житьё
Безгласно, как воспоминанье, —
 
 
Бессильно, как мольба травы,
Косою скошенной проворной, —
И всё ж повинной головы
Не принесу тебе покорной! —
 
 
И не гордыня в том виной,
Не суесловие на тризне:
Вся жизнь моя была ценой
Твоей, любимой мною жизни.
 
 
Мы всё пустили с молотка
В угоду жизням непричастным, —
Оплатит Вечностью тоска
Мгновенье преданного Счастья, —
 
 
Мгновенье преданной Мечты,
Согласно чтимой Откровеньем, —
И чем теперь помянешь ты
То – беспощадное – Мгновенье?!..
 
 
Лишь Грозным Отческим Судом
Судьба Избранников судима,
Но отреченье жгло стыдом —
И гибель шла неотвратимо.
 
 
В час ослепительной тоски,
Когда разжалися объятья, —
С порывом уж чужой руки
Какие вырвались проклятья!
 
 
Всё проклинали, что сбылось,
Что стало памятью постылой! —
Но жизнь, в которой мы поврозь,
Над бездной гибельной застыла.
 
 
И уж не счесть, не умалить
Нас истребляющие муки, —
И невозможно дальше длить —
И длится крестный путь разлуки.
 
 
И страшно быть воспоминаньем
Самих себя, когда душа
Всё тем же радостным желаньем
Уже не в силах не дышать! —
 
 
Когда безмерное страданье
Уж не внимает укоризне!..
Ступай и ты на покаянье
К моей, тобой любимой жизни!
 

10 апреля 1984 г.

«Прийти – и встать на сквозняке у двери…»

 
Прийти —
И встать на сквозняке у двери,
И посмотреть без гнева и тоски,
И промолчать… и, может быть, поверить
Внезапной дрожи вспугнутой руки.
 
 
Мельком —
Прочесть растерянность во взгляде,
Приметить лампы пыльное стекло,
Две-три строки в отброшенной тетради…
А впрочем – не заметить ничего.
 
 
Весенним ветром комнаты остудим! —
Блеснут слезой растроганные лица!..
И тень луны падёт на половицы…
И мы мечтать о счастьи
Позабудем.
 

26 октября 1988 г.

«…К изголовью дороги прижался закат…»

 
…К изголовью дороги прижался закат,
Заклубились в недвижной реке облака,
Заблистали серебряной росью кусты,
Затомилась трава, задышали цветы,
Растворилось окно в вечереющий сад —
И восторгом ожгло очарованный взгляд!..
Покатилась душа, будто камень с горы! —
Это вешняя смута осенней поры.
 
 
Как безжалостно-долго, как гордо – давно
Не слетались желанья ко мне под окно,
Не клевали из тёплых ладоней зерна, —
И была я свободна, я всё ж не вольна:
Безжеланные дни тихо веялись прочь,
Даже снов о любви не мерещила ночь,
И одна – в утешенье – была благодать:
Безукорное, тайное счастье – страдать.
 
 
…Подневольного счастья лихие дары! —
Как они беспощадны! как люто-щедры! —
Цепенеет душа, благодарствует взгляд…
Над пустынной дорогой пылает закат…
 

30 апреля 1987 г.

«Зачем я стою у ограды…»

Потеряла надежду – забыть

То, что счастьем приснилось когда-то…

30 декабря 1985 г.

 
Зачем я стою у ограды? —
Зачем я смотрю на закат?
В ветвях поредевшего сада
Вечерние птицы кричат…
Кричат, собираются в стаи,
Полынно и пусто кругом,
Лишь лёгкое облачко тает
Над глухо заросшим прудом.
 
 
Да тропка из тёмного лога
Крадётся к ветле у окна…
Зачем я смотрю на дорогу
В счастливые те времена
Когда над сиреневым садом
Всю ночь не смолкала гроза,
И мы, потрясённые, рядом,
И души, как бездны, в глазах?
 
 
И рушился в кроны, и бился
Об стёкла ликующий дождь!
И мрак непроглядно клубился
И вдруг разрубался насквозь!
И дом озарялся мгновенным
Пронзительно-ярким огнём! —
И счастье казалось нетленным…
Зачем я стремлюсь в этот дом?
 
 
Ведь знаю, что он заколочен,
Что вскоре пожухнет листва,
И вдоль придорожных обочин,
Сгоревшись, исчахнет трава,
Набрякнут дождём и туманом
Бесцветно-слепые луга,
И реки, как свежие раны —
Рубцуясь, замрут в берегах.
 
 
И луч золотого заката
Истлеет над зябью полей…
…Но розе не жаль аромата,
Любви не таит соловей,
И в чёрном пролёте колодца —
Как в Вечности – небо цветёт,
И сердце – ах, как оно бьётся,
Страдая всю жизнь напролёт!..
 

28 октября 1986 г.

«Я злосчастья тебе не пророчу…»

Ты всё забыл! – давным-давно

 

Сама я приказала это, —

И ты забыл… Забыл окно

В сияньи раннего рассвета, —

Глаза в глаза! —

Глаза в слезах!-

Давным-давно случилось это…

Взгляни! – я снова ухожу…

И – ощутимая до боли! —

Я снова остаюсь с тобою.

И только этим дорожу.

30 ноября 1989 г.

 
Я злосчастья тебе не пророчу —
Не сломиться кольцу на руке!..
Но однажды проснёшься средь ночи
В непонятной, щемящей тоске.
 
 
Всё в порядке – дверные запоры,
Горы книг, и раздолье стола,
И в окне – за сетчатою шторой —
Чуть приметно блестят купола.
 
 
Как в бреду – торопливей и резче
Разомнёт сигарету рука…
Всё привычно – и тени и вещи, —
Отчего же такая тоска?!
 
 
Всё на месте – и сердце и тело,
И всё так же прозорлива мысль, —
Только словно душа отлетела…
– Непутёвая! где ты?.. Вернись!
 
 
Стерегись! – там и бури и стужа,
Там и крова надежного нет,
Там и важного чина не нужно, —
Но молчание будет в ответ.
 
 
И тогда – не судьбе для забавы,
Но для жизни – впервые всерьёз —
Ни удачи, ни власти, ни славы,
Ты попросишь бесценного – слёз.
 
 
И с мучительной, тягостной болью
Проклянёшь и житьё и бытьё…
– За тобою, мой друг, за тобою! —
И да святится Имя твоё!..
 

19 апреля 1990 г.

«И да святится имя твоё!..»

Подстрочный перевод письма, опоздавшего на жизнь.

 
Всё, что снилось, что чаялось Нашей Весне,
Всё, что Песнею Песней звучало во мне,
Всё, что руки ночами спешили сказать,
Всё, что днём, обожая, шептали глаза,
Всё, что пело, страдало, томилось и жгло —
До сегодня тоскою во мне проросло.
 
 
И всё тот же, всё тот же мне грезится Сон!
И всё так же горяч и несбыточен он! —
В нём Венчальные Гимны так дивно звучат! —
И тоской неизбывной сияет твой взгляд…
…И не смею поднять обожающих глаз —
Но твоими слезами я плакал не раз…
 

24 марта 1994 г.

«Всю ночь грозой дышало небо…»

 
Всю ночь грозой дышало небо,
И тучи сумрачные шли,
И падал гром темно и слепо
И глухо бился у земли.
 
 
Свергались молнии литые,
И верность прошлому храня —
Глазами гневными – святыми —
Смотрела Память на меня.
 
 
Мы были с нею беспощадны,
Как кровью вскормленная месть!
Она – безмолвно – обещала
Моей душе – не мир, но меч!..
 
 
И мне не выдохнуть безмолвья,
Не укротить себя: – Прости!..
И шла гроза! – И руки молний
Сплетались, как в конце пути.
 

26 июля 1985 г.

«…Поверила: ты Небо – я Заря…»

 
…Поверила: ты Небо – я Заря,
Поверила: я Птица – ты Земля, —
А вышло: ты – соломинка, а я —
Тянусь к тебе из бездны бытия.
 
 
Не укорю – так вышло. Бог простит.
Земное сердце долго не грустит! —
Всё кажется беспечному ему,
Что будет день и будет хлеб в дому.
 
 
Что утро будет мудрым, как всегда,
В пустом ведре заплещется вода, —
Увижу: я – соломинка, а ты —
Спаси меня! – кричишь из немоты…
 

7 мая 1982 г.