***
Однажды ночью Леокадия вдруг проснулась от какой-то внутренней тревоги. Ничего не шумело, не бренчало. И дочь крепко спала в своей кровати. Но какое-то беспокойство было. Леокадия накинула на ночную рубашку теплую шаль и вышла в коридор. Чутье женщины ее не обмануло. В гостиной раздавались приглушенные шаги.
– Мой господин? – Леокадия, завидев Магистра, очень обрадовалась. – Мой господин! Наконец-то Вы вернулись домой! Почему же Вы так надолго о нас забыли?
– Да нет, забыть вас не получается, даже если очень хотеть этого, – Злот улыбнулся теплому приему. – И не шуми, Леокадия, прошу тебя! Весь дом поднимешь. Вот, соскучился, решил проведать вас. Сюда спустился и дом не узнаю. Так светло, чисто, уютно везде.
– Вам нравится, господин?
– Очень. Пойдем, что ли, на кухню, посекретничаем. Раз уж я все равно тебя разбудил.
– Ах, господин! Вот Катюша-то обрадуется! А Вы голодны? Вас накормить?
– Если есть в меню что-нибудь вкусненькое, как в прошлый раз, то я съем все.
– Как же нет-то? Полный стол еды. Мы целыми днями с Катериной готовим, готовим, готовим. Вас ждем! А Вы все не идете. Уж месяц прошел с Вашего ухода!
– Верно. Расскажи мне, Леокадия, как она?
– Мм-м… Как-как? По-разному. В целом, хорошо. Но тоскует очень.
– Тоскует? Все никак не может позабыть того крестьянина?
– Какого еще крестьянина, господин?
– Да ладно, Леокадия! Ни за что не поверю, что за весь месяц Екатерина не смогла выпросить у тебя разрешения посмотреть на кого-нибудь в Ледяную Звезду. Признавайся, было?
Экономка виновато опустила глаза.
– Было. Один раз она смотрела на казнь. Точнее, на Ваше помилование бунтовщиков. А второй раз…
– Что замолчала? Она наблюдала за Теппой, ведь так?
– Нет, господин. Сначала Катерина попросила показать ей друга по имени Даниил из ее мира. Но Звезда ничего не показала на ее просьбу. А затем госпожа Екатерина просила Ледяную Звезду показать ей Вас.
– Меня? Это для чего еще?
– Я думаю, она Вами любовалась в тот момент. Когда Вы работали на стройке.
– Что-о-о? Леокадия, что я слышу? Кто вам давал право за мной подглядывать? – взорвался Злот. – Как вам вообще в голову могло прийти шпионить за самим Правителем? Вам больше заняться здесь нечем?
– Во-первых, не кричите на меня, пожалуйста, господин, в этой части замка. Вы разбудите Агату! А во-вторых, Катерине здесь и правда заняться нечем. Поэтому я не удивлюсь, что такая идея ее посетила. В самом деле, чего Вы хотите? Заперли под землей молодую красивую женщину, которая Вам, как выясняется, абсолютно не нужна! А она ждет Вас все эти дни. Каждый день!
– Угу, как удав ждет кролика.
– Она любит Вас!
– Любит, только… не меня, – Злот обхватил свою голову руками и усмехнулся. – Дожил, называется. В Баграсе народ судачит, что я Катерину убил, а тело спрятал в своем подземелье. А родная экономка мне нотации читает, как пятилетней дочери. Кошма-а-ар!
– А Вы не ведите себя, как пятилетний ребенок. Я ведь Вам только счастья желаю, господин. Я же вижу, как Вас что-то беспокоит. И Екатерина страдает не менее.
– Эх, Леокадия, Леокадия. Ты ничего не знаешь, вот и не понимаешь.
– Да, мой господин. Это точно. Я целыми днями слышу от Кати ее вздохи, а после – то же самое объяснение: «Ты, Леокадия, ничего не знаешь». Так может, уже растолкуете мне, наконец, что происходит?
– Я не могу, Леокадия. Извини. Я даже себе не могу объяснить, что происходит. Просто поверь. Если за оставшиеся две недели я не забуду в своем сердце Катерину, я потеряю ее навсегда.
– Вы потеряете ее, господин, если за оставшиеся две недели не вернетесь домой. Екатерина считает, что она Вам безразлична. Она любит Вас и страдает. Она убеждена, что Вы лишь играли ей.
– Нет, это не так.
– Значит, поговорите с ней!
– Не могу, Леокадия. Она мне только-только перестала сниться. И я боюсь, что, увидев ее, я вновь заболею наваждением по имени Катюша. Пусть еще ждет. Осталось не так и много.
– Так Вы что же, господин? Я в толк не возьму. Вы опять уходите из дома на две недели?
– Да, приходится. И собери мне все эти вкусняшки с собой, пожалуйста. В Ардалионе, кроме вас с Катей, никто нормально не умеет готовить.
ГЛАВА 40. Выбор
5 декабря Злот с самого утра разместился на кучевом облаке, что зависло над Баграсом и никуда не хотело уплывать. Магистр долго лежал на спине, наслаждаясь синевой неба. Затем перевернулся на живот и, подложив под подбородок руки, с раздумьем смотрел вниз, на людный город. Правитель наблюдал за суетой подданных и размышлял о своей жизни. Он думал о любви. О волшебном чувстве, которое заставляет ради благополучия любимого жертвовать всем. О чувстве, которое не позволяет причинить любимому боль, или даже хотя бы огорчить.
– Здесь есть свободное местечко? Я могу присесть рядом? – раздался приятный женский голос над его головой.
– Диана? Ты? – Злот поднялся, с изумлением глядя на танцовщицу. – Вы? Вот это да! А я ведь чувствовал, Диана, что Вы особенная. Не такая, как другие простолюдинки. То есть, Вы – Магистр?
– Да, Злот. Я – Правительница южных земель Ардалиона. Магистр белого сектора и наблюдатель Климентия инкогнито на твоих землях. Будем знакомы.
– Сюрприз, ничего не скажешь! Шпионила за нами под нашим носом?
– Пришлось. Но это не все сюрпризы. Познакомься с еще одним наблюдателем Верховного Судьи. Он – от темного сектора, – Диана указала рукой за спину Злота.
Магистр обернулся и обомлел:
– Мирон? Вот, ерунда! А ты-то, свин, как сюда залез?
– Я тоже, Злот, очень рад тебя видеть, – Мирон со снисходительной улыбкой на лице поклонился. – Вот, дружище, закончили с Дианой составлять свои отчеты, возвращаемся в столицу, решили тебя проведать перед дорогой. Если ты не против, конечно?
– Нет, я не возражаю. Давайте посидим на облаке втроем, – Злот усмехнулся, по-прежнему удивляясь, как его соседу и конкуренту всегда удается быть на один шаг впереди. – Боюсь даже интересоваться, что именно вы написали обо мне в своих отчетах. Какую характеристику дали?
– Нормальную характеристику, Злот. Ты заслуживаешь нашего уважения. Только, – Диана быстро переглянулась с Мироном, отваживаясь задать, пожалуй, самый главный вопрос: – Злот, ответь честно. Не как наблюдателям, а как твоим друзьям: что у вас происходит с Катериной? Ведь завтра истекает срок вашего пари. И Амалия беспощадно потребует от вас ответа. Каков итог спора?
– Итог спора? – Злот тяжело вздохнул. – Я проиграл.
– Проиграл? – хором воскликнули Диана и Мирон. А Мирон, верный своей привычке всегда докапываться до истины, тут же добавил: – Дианочка, будь добра. Закрой уши. Мы тут немного пошепчемся. Злот, что значит, проиграл? Ты не смог влюбить в себя эту женщину? Ты не заболел? Я тебя не узнаю. Как это – не смог понравиться Екатерине?
– Я ей понравился. Но любит она другого.
– Меня?
– Размечтался! – Злот хохотнул. – Считаешь себя единственным и неотразимым мужчиной? Нет, Мирон, поспешу тебя разочаровать, не тебя. У Катерины в ее мире, там, откуда она к нам прибыла, есть жених. И с этим не поспоришь.
– Да как же «не поспоришь»? Вот я бы, к примеру, все равно боролся! Придумал что-нибудь. Память ей стер, очаровал бы! Я бы все равно добился победы! Вместо того чтобы целыми днями пропадать на стройке.
– И ты бы добивался победы даже после того, как узнал, что Катерина смертная?
– А причем здесь ее статус?
– А, по-твоему, что Амалия заберет у Катюши в случае ее проигрыша?
– Злот, – Диана, не желая больше делать вид, что ничего не слышит, вновь подключилась к разговору. – Ты боишься, что Катя поставила на карту свою жизнь?
– Я не исключаю этот вариант. Мне не нужна победа такой дорогой ценой. Я хочу, чтобы Катюша была жива, здорова и не утратила никаких сокровищ… Как-то так странно. Мы вместе с ней с азартом принялись исполнять условия нашей сделки. А где-то в середине отведенного нам срока вдруг поняли, что не можем причинять друг другу страданий и не хотим выигрывать это пари.
– То есть вы оба проиграли?
– Нет, не оба. Я один. Катерина еще не знает, что она – победитель. Я люблю эту женщину.
– Любишь? – опять хором изумились оба наблюдателя.
– Да, друзья мои. Люблю. И с завтрашнего дня я теряю свой статус бессмертного. Амалия накажет меня за мою самоуверенность и гордыню трехмесячной давности.
– Какой ужас! – непритворно посочувствовал беде друга Мирон.
– Ну, ладно, Злот! Зато ты обрел любовь – прекрасное чувство, – попыталась утешить Магистра Диана.
– Прекрасное. Только, во-первых, чувство это безответное. А во-вторых, Катя загадала Амалии желание – вернуться домой, в свой мир. Так что я все равно банкрот. Ведь мы даже не будем с ней видеться.
– Какое несчастье!
– Подождите умирать, – Мирон опять просительно посмотрел на Диану. – Дианочка, ласточка моя. Прикрой уши снова. Злот, я тебя перестал понимать вообще! Почему ты не попытался ее забыть? Тебе нравится мучить самого себя?
– Я пытался ее разлюбить. Но не смог.
– Да кто ж так пытается-то? Нашел бы себе какую-нибудь подружку там…
– Мирон, прекрати! Во-первых, Диана тебя слышит. А во-вторых, сама мысль об измене мне кажется противной и оскорбительной. Я люблю Катерину очень сильно. Мне никто, кроме нее, не нужен.
– Но если она тебе так нужна, то неужели ее отпустишь? Она же сейчас в твоем доме, в твоей власти! И Амалия не сможет спуститься к вам без твоего согласия. Ты можешь держать Катерину у себя столько, сколько тебе угодно! Пока не надоест! Честное слово, не понимаю! Злот, почему ты собрался ее отпускать?
– Я ведь уже объяснил. Потому что люблю эту женщину. Я хочу, Мирон, чтобы мечта Катюши осуществилась. А она мечтает вернуться домой. И я не имею права удерживать ее здесь, в Ардалионе! Что тут непонятного? О ней я беспокоюсь, а не о себе. Единственное, мне приходится прятать пока Катерину в своем замке, чтобы она сама себе не навредила. У нее добрая душа, и она не хочет причинять вреда мне. Не желает, чтобы я из-за нее потерял свое бессмертие. Представляете, Мирон и Диана? Катя даже попыталась убедить мою экономку, что влюблена в меня.
– Влюблена в тебя?
– Да. А догадываетесь, как может разозлиться Амалия, когда поймет, что ее пытаются обмануть? В общем, завтра я один пойду на встречу с Высшими Советниками. Амалия заглянет мне в глаза, прочтет мои чувства и присудит Катюшке ее заслуженную победу. А после я ее отпущу.
– Злот, дружище! У меня сердце кровью обливается, глядя на тебя. И мы с Дианой совсем ничего для тебя не можем сделать?
Злот задумался, а потом ободряюще улыбнулся.
– Я буду вам признателен, друзья, если еще лет двадцать-тридцать вы не оставите меня своим вниманием и будете приглашать на праздники и вечеринки.
***
Предварительное обсуждение итогов пари велось не только на облаке, но и во дворце сестры Правителя. Кириак нервно прохаживался по комнате Георгины взад и вперед и периодически бубнил: «Надо что-то делать! Но что же нам делать?».
– А может, брат, мы зря волнуемся, и Злот проиграл эту сделку? Вдруг он лишь из вредности сказал мне вчера, что у него все хорошо? – осторожно спросила Георгина.
– Мы не можем рассчитывать на твое «вдруг»! Мы должны быть уверенны в проигрыше Злота! Надо что-то делать!
– Он ничего нам не расскажет, Кириак. Ты не выжмешь из него сейчас ни слова! Вспомни его гадкий характер. Злот до завтрашних десяти часов утра и рта не раскроет. Вот поверь мне!
– Пусть молчит себе на здоровье! Меня-то как раз интересует, чтобы он в десять утра свой рот не открывал… А может, мы как-нибудь ему помешаем прийти завтра к тебе во дворец? Слушай, это же вариант! Амалия особым терпением не отличается. Подождет пять минут, и все. Засчитает нашему братцу поражение.
– Если, конечно, Катерина не убедит судей в своей огромной любви к нашему Правителю.
– Насколько я уразумел, иноземка все еще гостит у нашего брата в подземелье. Ты, Георгина, могла бы поручить стражникам – арестовать ее сразу же, как только она покажется у городских ворот. Тогда она до твоего дома не дойдет. Пусть запрут ее на полчасика, а потом с извинениями отпустят. Нам важно, чтобы она не принесла Злоту победы.
– А если Катя и Злот покажутся у городских ворот вместе?
– Думай, думай, сестра! Нам необходимо что-нибудь сделать, чтобы этого не произошло!
– А я придумала! – Георгина подскочила на ноги, и было заметно, что она довольна пришедшей ей на ум идеей. – Кириак! Нужно передать Злоту информацию, что Амалия перенесла место для совещания. Пусть он считает, что встреча состоится не у меня во дворце, а за городом! Я могу поздно вечером отправить ему записку с предупреждением, а поскольку у меня во дворце теперь он не проживает и, соответственно, с Высшими Советниками тоже не пересекается, он не сможет проверить мои слова!
– Отлично! Георгина, не перестаю восхищаться твоей мудростью. Злот ведь не догадывается, что ты играешь против него! Нам лишь требуется найти уважительную причину для такой смены обстановки. Чтобы это было убедительно.
– А все просто, Кириак! Мы назначим ему встречу за Теппой, поближе и к его подземелью, и к запретному озеру, в котором искупалась однажды Катерина. С одной стороны – это очень символично. А Амалия обожает такие символичные и злачные места. С другой стороны, запретное озеро близко расположено к границе с землями Присциллы. Мы укажем в своем послании, что Митродора будет присутствовать на белых землях при рождении малыша. И чтобы Сопроводительница душ новорожденных успела добраться вовремя, Высшие Советники и решили изменить место для совещания. Как тебе такая причина?
– Я бы поверил.
– Злот тоже поверит! Даю тебе слово.
– Хм. Но от Теппы до Баграса очень близко. Злот придет, посмотрит, что никого нет, и помчится быстрее ветра к тебе во дворец. Он может успеть прилететь до того, как Амалия объявит его проигравшим.
– Что ж, кто-нибудь должен будет задержать нашего брата у озера. Я подъеду туда в своей карете к десяти и скажу ему, что Амалия скоро будет.
– И ты больше не боишься гнева нашего брата? Ведь когда он догадается о твоем предательстве, он…
– Нет, Кириак. Уже почти нет. Кто такой Злот? Да, сегодня он еще Правитель. А завтра уже обычный простолюдин. Единственное, чего я боюсь, так это того, что Присцилла может пролезть в Совет Ардалиона вместо меня. А я уже привыкла как-то именовать себя Советником Климентия.
– Да, есть такая проблема, Георгина. Видишь ли, я поинтересовался тут законами на досуге. Оказывается, даже утратив бессмертие, Злот продолжает оставаться Правителем земли до конца своей жизни. И есть только два пути смены власти. Либо он сам, добровольно, отдаст тебе титул и полномочия. Либо же его власть перейдет к тебе в порядке наследования после его смерти.
– Кириак… – Георгина побледнела. – Ты хочешь сказать, что автоматически я не становлюсь Правительницей северо-восточных черных земель? Злот, даже став смертным, остается Правителем и господином на своих землях? … Как же мне тогда быть?
– Думай, сестра, думай! Или договор дарения, или смерть… Ну, или Присцилла на твоем месте, как вариант.
ГЛАВА 41. Поражение
– Господин Хронос,– Сопроводительница душ умерших обернулась к Хранителю времени. – Проясните ситуацию. Который час?
– Пять минут одиннадцатого, – хмуро произнес Высший Советник. – Они опаздывают уже на пять минут.
– Они подойдут, Амалия! Они обязательно подойдут! – с твердым убеждением в голосе заявила Митродора. Она также озиралась в пустом дворцовом парке Георгины в надежде увидеть спорщиков. – Я не верю, что Злот с Катериной могли забыть об условленной дате!
– Нет, забыть они не могли, – Хронос согласился. – Мы четко договаривались: шестого декабря, в десять утра на том же месте, где и заключалась сделка. Они должны быть здесь.
– Может, Злот, как всегда, опаздывает?
– Это раньше он везде опаздывал, Митродора, – возразила Амалия. – А последние три месяца Правитель радовал нас исключительной пунктуальностью. Я права, Хронос?
– Несомненно. Но как-то это все слишком странно. Ни хозяйки дворца нет на месте, ни участников сделки. Неуважение какое-то. Ладно, я допускаю, что Екатерина, как гостья Ардалиона, может и не прийти на суд Высших Советников. Но чтобы так поступил Магистр?
– А вдруг что-то случилось? Непредвиденное? – Митродора вытянула свою шею, осматривая парковые дорожки. – Я уверена, они спешат сюда. Они торопятся. И скоро будут здесь.
Но Амалия больше всех была настроена скептически.
– Или произошло как раз самое ожидаемое. Они оба проиграли свое пари. Только вот я удивлена, что смелости у них не хватило, чтобы прийти сюда и во всем сознаться. А я ведь, между прочим, вовсе не намеревалась отбирать у них то, что обещала.
– Так и не надо отбирать! – с мольбой в голосе воскликнул Хронос. – Не пришли, и пусть! Не получат того, о чем мечтали. А мы зато с вами собрали солидный материал для отчетов перед Климентием!
– Позвольте, господин Хронос! У нас был договор! – глаза Амалии сверкнули металлическим блеском. Госпожа Смерть вынула из складок плаща светящийся свиток и развернула его. – Проигравший теряет то, что для него было ценно три месяца назад. Назовите мне хотя бы одну причину, по которой я не могу исполнить сейчас условия этой сделки.
– Но Амалия! – Митродора встала на защиту участников пари. – Мы сами спровоцировали их на такие условия. Это наша заслуга!
– Да, мы предложили им жесткие условия. Но разве мы заставляли Злота и Екатерину прикладывать к свитку свои ладони? Мм? Что замолчали оба, свидетели сделки? А-а, вы, наверно, вспомнили, как шестого сентября здесь, на этой поляне, были даже и некоторые личности, которые прямо отговаривали Злота и Катерину от их соревнования. Однако спорщики упрямо бросили друг другу вызов! И нам с вами тоже!
– Это было так, – Митродора расстроено опустила глаза в землю. – Но я ни Злота, ни Екатерину не могу упрекнуть в трусости. Я не понимаю, почему они проигнорировали наш суд?
– Сейчас, узнаем, – госпожа Смерть убрала свиток в складки одежды, отошла на несколько шагов от Высших Советников и громко приказала: – Огненная Звезда, явись ко мне!
Яркий шар огня, почти метр в диаметре, возник на поляне между Амалией, Хроносом и Митродорой. Он завис в воздухе, бесшумно меняя цвет пламени от золотисто-желтого до красно-коричневого и ожидая указаний своей владычицы.
– Огненная Звезда, – произнесла Амалия, обращаясь к шару. – Покажи нам Екатерину Владимировну, гостью Ардалиона!
Мгновенно в центральной части шара появилось изображение Катерины. Женщина сидела на корточках у самого выхода из подземелья. Она навалилась спиной на стену и задумчиво смотрела на улицу.
– Ну, Екатерина-то точно к нам пока не торопится, – прокомментировала увиденное Амалия.
– Она все еще в подземелье у Злота, – разочарованно протянул Хронос. – А мне казалось, что он хочет ее отпустить.
– А я всегда знала, что Злот эгоистичен и жесток! – расстроилась Митродора. – Он… Я… Я так мечтала, чтобы эта женщина выиграла их сделку. Чтобы она утерла нос этому самовлюбленному Правителю!
– Что здесь сказать? Сами можете оценить. Вид у Катерины сейчас явно не победный, – заметила госпожа Смерть и снова обратилась к огню: – Звезда, покажи нам Магистра Злота, Правителя северо-восточных черных земель Ардалиона!
Огненный шар опять вспыхнул, стирая предыдущую картинку, и тут же показал новую реальность: Злот и Георгина вместе прогуливаются по берегу искрящего молниями озера.
– Да, – Амалия усмехнулась. – Этот тоже, как мы видим, сюда очень спешит!
Хранитель времени вздохнул и ничего не сказал. Ведь он-то в этой сделке переживал именно за Злота.
– Господа и дамы – свидетели пари! – Амалия убрала Огненную Звезду и строго посмотрела на Хроноса и Митродору. – Кто за то, чтобы признать обоих спорщиков проигравшими?
– Ты заберешь у Катерины ее жизнь? – с отчаянием прошептала Сопроводительница душ новорожденных.
– Нет, Митродора. Три месяца назад самой большой ценностью для Екатерины была любовь к ее жениху Родиону. Она любила его больше жизни.
– А-а-а! – госпожа Жизнь облегченно выдохнула и заулыбалась. – Это не страшно. Тогда признавай.
– И ты отберешь у Злота его бессмертие? – уточнил Хронос. – Он же не сможет войти в Совет Ардалиона. А он достоин этого места. Все наши отчеты об этом свидетельствуют.
– Злот – достойный гражданин нашей Империи. Мое уважение он тоже заслужил, – Амалия кивнула. – Мы все помним, как он отменил казнь двух человек. Но Злот сам не хочет быть управленцем. И Климентию придется искать кого-то другого. Что же касается его бессмертия… Да, бессмертие я у Злота заберу. Это будет справедливо. Но ведь у него остаются еще годы и годы жизни, Хронос. Благодаря нам Магистр научился пунктуальности. Он полюбил труд и начал ценить время отдыха. Пусть учится теперь беречь свою жизнь.
Хранитель времени смирился с поражением:
– Так и быть. Признавай их обоих проигравшими.
– Что ж, принято, – Амалия собралась уходить. – До Катерины я пока добраться не могу. Но я проведаю Злота. Исполню наше решение хотя бы в части. А с вами увидимся сегодня на Совете. До встречи.
Госпожа Смерть сомкнула обе руки над головой и исчезла, перемещаясь из дворцового парка в окрестности Теппы.
***
Екатерина, как и обычно в последнее время, сидела у выхода из подземелья и разглядывала видимый ей отсюда кусок лесной поляны. На улице было пасмурно. Дождь не шел, но все кругом было серым и мрачным. И качающиеся на ветру ветви деревьев, и трава. И настроение также.
Вдруг где-то совсем близко раздалось ржание лошади. Катерина прислушалась. «Неужели, это тот конь Георгины? Он до сих пор гуляет по лесу и меня ждет?» Но женщина в своих предположениях ошиблась. Ровно минуту спустя на поляну вышла крестьянская девушка. Она вела под уздцы свою лошадь, груженную какими-то тюками, а сама внимательно оглядывала лес, словно что-то искала.
– Женя? – Катерина от удивления поднялась на ноги. – Женька? Что ты здесь делаешь?
– Здравствуйте, госпожа Екатерина! – Евгения немного боязливо и виновато поклонилась. – А я Вас как раз и ищу. Шла и всю дорогу волновалась, как подать Вам в подземелье знак, что я пришла? А Вы тут, у входа. Словно меня ждете.
– Да нет, я никого не жду. Посетители сюда не ходят. Я дышу здесь улицей, любуюсь зеленью. В подземелье травы нет. Но я очень рада тебя видеть! Живой и здоровой. Я счастлива, что Злот отменил казнь и помиловал вас.
– Ах, госпожа. Люди благословляют великодушие нашего Правителя. И даже Родька поменял о нем свое мнение. Но я-то знаю, что наше освобождение есть Ваша заслуга. За наши жизни Вы заплатили своей свободой.
– Что поделаешь, Женя? Других вариантов не было в тот момент. Но вы хотя бы счастливы вместе? Моя жертва не напрасна? Родион сделал тебе предложение?
Евгения покраснела.
– Пока еще нет, госпожа. Но я надеюсь, что собирается. Он хочет переехать жить ко мне. После смерти деда я одна, в большом пустом доме.
– Обязательно сделает предложение. Я желаю вам семейного благополучия.
– Спасибо, – на глазах крестьянки проступили слезы благодарности. – Только я не могу чувствовать себя благополучно, зная, что Вы в беде. Я ведь со дня казни сама не своя. А какой-то внутренний голос мне всю душу изъел…
– Да ладно, Женя! Брось ты так убиваться! Ничего плохого Злот мне не сделает. Живи спокойно, береги семейное счастье. За таким кавалером, как Родька, глаз да глаз нужен. А обо мне забудь.
– Я и намеревалась забыть, госпожа! Могу помочь Вам, но спрашиваю себя: «Чего ради? Вдруг Родион опять к Вам захочет переметнуться?». А так… Так вроде даже безопаснее для нашей семьи.
Катерина оценила откровенность своей бывшей соперницы.
– Логика есть в рассуждениях. На твоем месте я поступила бы так же.
– Нет, госпожа Екатерина! Голос совести мне объяснил, что Вы бы никогда так не поступили! И теперь, поговорив с Вами и убедившись, что Вы рады за нас, я понимаю: этот внутренний голос был прав!
– Ее внутренний голос – это я, Катерина! – Даниил «уселся» верхом на лошадь Евгении и хитро подмигнул своей подопечной. – Я разговаривал с ней и днем, и ночью, не переставая. Пока она, наконец, не стала внимать моим словам.
Увидев Ангела-Хранителя, Екатерина чуть не вскрикнула и не затанцевала от восторга.
«Даня! Данечка! Ты вернулся?! Даниил, я так тебя люблю! Я так рада тебя видеть!».
– Верю. Спасибо за твои молитвы о моей дальнейшей судьбе. Я слышал их все, – Даниил улыбнулся, «спрыгнул» с коня и подошел ближе. – Но прийти я, Катя, не мог. Уж прости. Здесь от меня помощи никакой. А вот Женя – она реально может помочь.
– Какая-то непреодолимая сила заставила меня прийти к Вам, – продолжила тем временем Женя. – И у меня не было возможности ей противиться…
– Да, потрудиться пришлось очень здорово! – подтвердил Даниил, вспоминая свои усилия. – И с ней, и с ее лошадью.
– … но сейчас мне ясно, что я должна была прийти. И я могу Вам помочь!
– Помочь? Мне? – Катерина изумленно переводила взгляд с Евгении на своего Ангела. – Как? Здесь такое заклятие над входом, что его ничем не прошибешь. Вот, показываю: я пытаюсь выйти и упираюсь в невидимую стену. Я даже дотронуться до тебя не могу! Злот сказал, что и Главный Чародей Империи, господин Орест не сможет разрушить это заклинание!
– Разрушить заклинание я тоже не смогу, госпожа. Но вот вызволить Вас из заточения – я попробую.
Евгения развернулась к лошади и стащила на землю тюк с камнями.
– Мой дед, госпожа, – пояснила она свои действия, вытаскивая из мешка камни и устанавливая их на пороге подземелья в особом порядке, – был знахарем. А Знахарь – это не только тот, кто лечить умеет, но и тот, кто знает много. Кто понимает законы мира. Всю жизнь он был внимательным исследователем и экспериментатором. Он изучал лекарственные растения, он наблюдал за целебными свойствами заговоренной воды, он учился постигать магию камней и раскрывать многие другие секреты природы.
– И вот эти камни, Женя, что ты тут раскладываешь, они волшебные?
– Некоторые из них, госпожа. Какие-то камни дед находил сам, какие-то скупал для экспериментов у продавцов краденого. В его жизни всякое было. «Главная сила, – говорил он мне, – во взаимодействии!».
Евгения закончила выкладывать камни рядами. Затем протянула обе руки в дверной проем, скрестила их и обратилась к Катерине.
– Госпожа Екатерина, делайте то же самое в зеркальном отображении! Скрестите руки и ловите меня за запястья! Быстрее!
Катерина с суеверным страхом смотрела, как невидимая стена колышется, словно она вся состоит из горячего воздуха. А те места, где сквозь воздушную границу прошли руки Евгении, окрасились в светло-коричневый цвет. Как будто оплавились от огня.
– Быстрее, госпожа Екатерина. Хватайте меня за руки! Ну же! … Отлично! А теперь мы с Вами вместе должны будем раскрыть этот крест. Поднимаем руки, которые сверху, и разводим их дальше друг от друга. Одновременно с этим, шагайте мне навстречу, госпожа, и ничего не бойтесь! Договорились?
– Да, Я готова.
– Хорошо. И ни в коем случае не отцепляйтесь от меня. Сожмите пальцы намертво… Что ж, давайте!
Женщины развели руки в стороны, расправляя сложенный ими в самом начале крест. А Евгения что было силы дернула Екатерину на себя.
Катерина выскочила на улицу.
– О, Боже мой! Слава тебе! Я на свободе!
– Поздравляю, Катюша, – улыбнулся Ангел.
– Я рада за Вас, госпожа. Отныне моя совесть будет спокойна, – сказала Евгения.
– Спасибо Совесть! Спасибо и тебе, Женя! Евгения – ты замечательная девушка! Настоящая подруга. А я ведь уже и не верила, что когда-нибудь буду свободно гулять по улице! Я была в таком отчаянии…
– Катя, Катя! – Даниил укоризненно покачал головой, вновь приступая к обязанностям Ангела по наставлению женщины на правильный путь. – Никогда прежде Смерти ни в ком и ни в чем не отчаивайся.
– Да. До прихода Амалии – никакого отчаяния. Ни в ком и ни в чем! Я это запомню.
– Зачем Вы вдруг вспомнили о Сопроводительнице душ умерших, госпожа? – Евгения боязливо оглянулась и перешла на шепот. – Амалия и так последние три месяца словно поселилась на землях нашего Правителя. Так и рыщет везде по дорогам. Сеет кругом ужас и панику.
– Прости, Женя, это я так, без умысла. Слушай, а какое сегодня число?
– Шестое декабря, госпожа.
– Шестое декабря? Нет, не может быть, чтобы я была в этом заточении так долго! Женя, ты, наверно, ошибаешься?!
– Нет, госпожа, сегодня шестое.
– А… А к… Который час? Сколько сейчас времени, Женя?
– Вероятно, что уже половина одиннадцатого доходит. Я из дома около десяти выходила.
– О, господи! – Катерина закрыла свое лицо ладонями. – Что же делать? Так обидно опоздать, так…
– Катя, держи себя в руках! – Даниил мягко положил руку на ее плечо. – Я надеюсь, ты не сильно огорчишься, проиграв пари и утратив любовь к Родиону. Поверь, твоей душе значительно станет легче…
– Ты ничего не понимаешь! – воскликнула Катерина, зажимая уши и сдерживаясь, чтобы не закричать на весь лес.
Евгения, считая, что этот возглас женщины был обращен к ней, удивилась:
– Нет, что именно я должна понять?
– Я люблю Злота! Люблю его! А Амалия… Она же отнимет у него бессмертие! Уже отняла, раз время – половина одиннадцатого! И это все – из-за меня! Из-за меня, потому что я здесь! А он там, в Баграсе. И он не знает, что я его люблю!
– Час от часу не легче! – поразился Даниил. – Да когда же ты успела его полюбить?
– Но наш Правитель сейчас вовсе не в Баграсе, госпожа! – Евгения недоуменно пожала плечами. – Его не так давно крестьяне видели у запретного озера. А когда я шла сюда, к Вам, я заметила, как в том же направлении проехала и карета его сестры.
– Карета Георгины? Ой, мамочки мои! – Катерина испуганно и беспомощно посмотрела на Ангела. – Она задумала недоброе! Сердцем чувствую, здесь что-то не так.
– Ну, что тебе сказать, Катя? – Даниил развел руками. – Если и вправду любишь, мчись ему на помощь. Любовь стоит того, чтобы за нее бороться!
Злот и Георгина, действительно, прогуливались в этот час у запретного озера. Георгина сильно нервничала, болтала всякую ерунду и не к месту смеялась. Злот, напротив, был молчалив и сосредоточен. Отсутствие Высших Советников создавало дополнительное напряжение, и хотелось уже побыстрее разобраться со своими проблемами.
– Нет, я допускаю, Георгина, что Митродора может запаздывать. Но где Амалия и самый пунктуальный Магистр Ардалиона господин Хронос?
– Не дергайся понапрасну, Злот! Амалия предупредила нас, что они могут опоздать. Ты лучше объясни мне, где Катерина? Не получится так, что мы все здесь соберемся, а она пойдет в Баграс, к моему дворцу?
– Нет. Екатерина на наше совещание сегодня не пойдет.
– Не пойдет? А как ты представишь Амалии доказательства своего выигрыша?