Всё в руках языка. Александр Седов
К шестому изданию, 2004 г.
Сознание – это такая вещь, которую взять в руки практически невозможно, в отличие от языка (вот, попробуйте).
Легенда гласит, что как-то ночью я маялся от поистине гамлетовской бессонницы. Когда мне стало окончательно ясно, что «нет, весь я не усну» – я принял сыворотку остроумия.
С японодельника до тричверга я пребывал в явном состоянии пудинга. Момент просветления настал, когда я взглянул на себя в зеркало: «И ты – крут!», – воскликнуло отражение, записывая что-то левой рукой. И на бумаге начали появляться новые дюпонизмы, явившиеся во многом искаженными цитатами, оговорками, парафразами, недомолвками, зеркальными перекличками, смысловыми перевертышами, парадоксами, неологизмами…
Не берусь судить о мировоззрении автора этой коллекции («Дюпонология», стр. 79, Дюпонисийство, стр. 83), тем более что это я. Скажу только, что в собранном очень много талантливого, но и немало мусора, и сам я пока путаюсь, что считать чем.
Выбирая одни дюпонизмы и выбрасывая другие, я придерживался мнения, что лучшая реакция на чтение дюпонизмов – это удивление, которое поражает. Попутными маяками, не считая самого Дюпона, для меня были Козьма Прутков, Льюис Кэрролл и Евгений Клюев со своей несправедливо не столь знаменитой книгой «Между двух стульев». Во всяком случае, его «слономоська» и «пластилин мира» где-то наравне с кэрролловским «бармаглотом». Одновременно эта работа помогла как-то охарактеризовать философию языка Франсуа Дюпона – дионисийское пиршество смысла в аполлонически отточенной форме. В двух словах: Ницщета философии.
Жить в России и не быть немножко Козьмой Прутковым, когда желаешь быть кратким, невозможно. Лично я не ставил перед собой задачу силой своего творчества показать всем Кузькину мать (тем более что у него все – отцы). Но вдруг представил, как иду в народ или, что лучше, народ приходит ко мне домой, например, сантехник (не дай, Бог), а он и говорит, глядя на протекающий в ванной кран: «Леонардо довинтит».
И веришь. Был бы тот Леонардо здесь, может, и довинтил бы. Это я и называю – гнать гениальное. (Тут я почему-то подумал, что только в устах сантехника, пришедшего отремонтировать кран, фраза: «Я умываю руки», – звучит как музыка.)
А однажды одна молодая мама поведала мне, что в период подготовки к Хэллуину в детском саду ее Вовочка отобрал у подружки скакалку.
Я буду маркизом Карабасом, – провозгласил он. – А это – мой хлыст.
Ну и кто он после этого? Маркиз Детсад, конечно…
Многие дюпонизмы брались из результатов собственных наблюдений за действительностью. Я видел неоднократно, как по пятницам светский хроник перебегает из поэтического собрания – в музей на выставку, из музея – в театр, из театра – в кафе, из кафе – в ночной клуб. Но уральская действительность беспощадна к природе этого вида, поэтому в силу ограниченного числа мест его обитания, встречается, как правило, только два подвида – убогие и богемные.
Когда я определился с названием этого текста (его я, разумеется, выбрал из списка собственных дюпонизмов), оказалось, что это, с точки зрения теории поэта Алексея Верницкого, натуральная танкетка (русский аналог стихотворного танка) – ровно шесть слогов. А дюпонизм + танкетка получается (=) дюпонетка. Поистине: Всё в руках языка… И потому я замолкаю на этой фразе, не забыв порекомендовать рекламистам и музыкальным артистам, художникам и кинематографистам, литераторам и всем тем, кто подыскивает имя тому, чего еще нет, обратиться к литературному проекту «Мильён названий». Ведь порой найти удачное название – один шанс из миллиона.
Предположение и размышление. Cаша Четверг
К шестому изданию, 2004 г.
Одна из предполагаемых ситуаций, то, что через века некоторые «названия» будут непонятны так, как сейчас. Потому что многие названия используют современные ассоциации, ссылаются на это время, на эти события, которые будут не известны через несколько веков. Возможно, названия из собранного материала не удержатся в памяти цивилизации. Может быть, фразы, которые ссылаются только на современный быт, с рекламой, фамилиями, людьми и т.п. – как раз и зафиксируются в истории. Потомки как археологи будут откапывать эти «названия» и собирать смыслы, которые они несли в определенные эпохи. И вполне возможно, что фразы, воспринимаемые нами сейчас как конкретно относящиеся непосредственно к нашей жизни, в будущем приобретут другой смысл.
Мы не можем видеть то, чему нет имени, т. е. этого нет. Но мы можем создать ИМЯ, не предполагая предмет.
«Мильён названий» – эксперимент с феноменом «слово». Слово, которое записывается знаками (буквами), передающее какой-то смысл и имеющее возможность превращения плоской графической субстанции в звуковую материю.
«…увеличение количества слов» – может это приведет к кризису слова? А может, это уже пора сделать, при ситуации частого несоответствия слова смыслу. Проект «Мильён названий» Ф. Дюпона, ставший уже коллективным, дает возможность смыслу найти соответствующее звучание. Проект этот – это эксперимент со словом, фонемой, начертанием, ритмом, ассоциацией и понятием. «Количество в качество». Т. е. предоставляется колоссальная количественная масса слов, в которой мышление сможет найти более соответствующее звучание и начертание некоторых понятий, не используя старые слова, которые потеряли свой изначальный смысл и используются, как вторсырье в ином значении, отчего и происходит смысловое не соответствие звука, начертания и смысла.
Еще, Ф. Дюпон, в этом проекте осуществляет идею экономии количества букв, его сокращения до знаковости. Пример – фапарат (от фотоаппарат). В ситуации ускорения коммуникаций это уже становится актуальным.
Блеск и нищета Франсуа Дюпона. Сергей Ивкин
К шестому изданию, январь 2004 г.
Нищета_№ 1. Во-первых, имя. Русским аналогом может считаться сочетание ИВАН КУЗНЕЦОВ, как сочетание самого часто упоминающегося русского имени и самой распространённой фамилии. Но к слову «Иван» в Екатеринбурге с большой и волосатой руки Александра Шабурова жёстко приросло слово «Жаба», потому использовать имя Иван было бы… Условно, имя означает: КТО УГОДНО. Пройдём по списку предыдущего издания. Поиск имени Автора заботил «автора названий» на протяжении долгого периода времени. Выбрасывать варианты было очень жалко и они вошли в общий свод. Предположительно: №37_Иван Гавиан, №127_Никита Диспансер, №161_Владимир Тромбон, №221_Саша Конопатка, №226_Карл Ремонт, №285_Павел Баркарола, №406_Борис Эффект, №413_Саша Халтура, №504_Мюрат Квадрат, №516_Валера Снип (Семён Гост), №539_Вова ЛСД, №549_Оксана МоТиVация, №561_Карл Неясность, №598_Гюстав Кракелюр, №659_Джон Клариков, №699_Пётр Автопоезд, №717_Эдди Скрипт, №761_Павел Четверг, №846_Таня День, №886_Игорь Колчедан, №930_Артём Экспресс, №935_Стас Аэропорт, №1020_Нина Прибаутко, №1023_Коля Штуцер, №1024_Наташа Стран(н)ица, №1054_Костя Проходка, №1030_Галя Розенкранц (кстати, неоднократно фигурирующая в изданиях города Екатеринбурга), 1131_Рая Стереотип, 1215_Родриго Тема, 1250_Наташа Ростова-на-Дону, 1251_Миша Хлеблук, 1311_Иван Табалуга, 1314_Валя Футбол 1316_Виктор Тошнота, 1350_Павел Аркада, 1357_Игорь Югозападный, 1381_Никита Бермудский, 1406_Жаннето Блюз, 1437_Оля Отключка, 1442_ Николо Целлофан, 1444_Анастас Небесский, 1451_Степан Целлулоид, 1469_Настя Протуберанц, 1475_Катя Пополовок, 1490_Ваня Баня, 1514_Рикардо Рендер, 1516_Федор Рытвинв. Это только те имена, которые, по моему мнению, претендовали на роль ИМЕНИ АВТОРА «Мильёна названий». Всего в сумме 48, из них мужских – 23, женских – 12, и три нейтральных. Страсть всякого носителя псевдонима оставлять ключи для дешифровки личности в приведённом списке присутствует. Галя Розенкранц, несомненно, ещё один псевдоним либо самого ФД (будем для простоты называть истинного творца так), либо одного из его друзей (подруг). Не случайно и совпадение фамилий у № 761 и переводчика. Хотя они-то всяко общались лично, или хотя бы по Интернету. Ау, потомки! Личность настоящего Шекспира и Томаса Кэриота установлена. Вам, ребята, оставляем Дюпона, так как ОН (ОНА) заслуживает вашего внимания. Мы переходим к «Блеску_ № 1».
Блеск_ № 1. ФД сделал самый трудный шаг для всякого пишущего человека. Отказался (освободился) от себя. Избегнув паспортных данных, ФД обращается не к городу, а именно к миру. Псевдоним навсегда отбирает сделанное тобой у тебя. Отдаваясь таким способом во власть Бога или Космоса (кому что ближе), автор теперь обращается не к родовой памяти предков или семейным связям, а только к энергетике выбранного имени и всех с ним связанных ассоциаций. Создавая свободного от биографии персонажа или выбирая какого-либо конкретного человека себе под псевдоним, автор говорит словами Гамлета: «Остальное – молчание». Умалчивание. Не случайна национальность псевдонима. Этого Француза Французова. Ведь именно французам принадлежит фраза «Язык придуман для умалчивания».
Нищета_ № 2. Названий всего 1526. На момент написания этого текста и мне, соответственно, доступных. По прекращении чтения (подряд) остаётся чувство тяжёлой обиды. То ли на автора, что так мало, то ли на ночь, что почти подошла к рассвету.
Блеск _№ 2. Использованный в названии «Мильён» есть числительное уникальное, соответствующее не цифре с шестью нулями, а борхесианскому «четырнадцать», сиречь восьмёрке, положенной набок. Названий может быть сколько угодно, и принадлежать они могут кому угодно.
Нищета _№ 3. Тот факт, что имя Франсуа Дюпон может носить АБСОЛЮТНО ЛЮБОЙ человек, хоть даже среднего пола. Но автор есть автор. Последователи есть последователи. И давайте будем отличать одно от другого. Франсуа Дюпон будет писать, только пока живёт и здравствует ФД. Например, Великий Бард Вильям Шекспир умер в 1612 году, а Уильям Шакспер, родившийся в Стратфорд-он-Эйвон (чьё имя мспользовали для псевдонима настоящего автора пьес), только в 1616, и за это время появилось несколько произведений, к счастью, не вошедших в «Шекспировский канон», написанных подражателями, посвящёнными в тайну имени. Последователи и просто подражатели Дюпона несомненно напишут «названий» от забора и до обеда. С этим бороться не нужно. Только пусть у нас будет «Дюпоновский канон» и отдельные списки дюпонят, дюпончиков и прочих дюпонистов.
Блеск_ № 3. Сам факт появления подражателей – признак признания. Роман Джеймса Джойса «Поминки Финнегана» получил признание только после того, как была сколлажирована «Кожа наших зубов» (не помню автора, лень поднимать попу от компьютера и высматривать на книжной полке Джозефа Кэмпбелла «Мифы, в которых нам жить»), пьеса целиком построенная на идеях, персонажах и сюжете этого романа. Нет, я всё-таки встал и выяснил, что в 1941 году (через два года после выхода разгромленного романа) Пулитцеровскую премию за лучшую американскую пьесу получил Торнтон Уайлдер. За что ему большое спасибо могут сказать почитатели ирландской тематики. Пусть пишут что угодно, но Франсуа Дюпон состоялся. Он живёт независимо от ФД, который время от времени пополняет его коллекцию.
Нищета _№ 4. Редактировать присылаемое на адрес Франсуа Дюпона будет тяжело ещё и оттого, что когда рассматривается название-написанное-Дюпоном и рассматривается название-написанное-не-Дюпоном, то второе должно в зависимости от вкуса редактора или создавать полную иллюзию написанности-Дюпоном, или же превосходить первое по всем параметрам. Все прочие варианты попросту бессмысленны.
Блеск_ № 4 (последний на этот раз). Колесо истории закрутилось. В котле Хроноса варится отменная похлёбка. Дюпон пишет параллельно с не-Дюпонами, и они друг другу не особо мешают. «Мильён названий» переиздаётся всё толстее и толстее. И да будет так.
Несколько слов без нумерации. Я люблю Дюпона. Пусть никогда не использую в качестве названия ни одну из предложенных им цифр, я буду читать его, фантазировать на тему «наименований» его, «ссориться с временем» не только в духе Л. Кэрролла, но и в духе Ф. Дюпона. «Мильён» интерактивен. Он развивается на наших глазах. А всякий хороший маскарад – не признак упадка, но оптимизма нации.
И если мышление дюпонизмами становится и моим мышлением, то с поклоном в сторону Франсуа и ФД и с чувством собственного достоинства я присоединяюсь к почти Венецианской карнавальной процессии.
Карнавальное шествие имени Франсуа Дюпона. Сергей Ивкин
К изданию 1 тома, декабрь 2004 г.
«Твоё сомнение растительно» (Франсуа Дюпон)
Напечатав около сотни собственных дюпонизмов, я задумался: а почему мы начали измерение с Франсуа Дюпона?! Ведь были же и до него авторы однострочий. Он просто открыто заявил о том, что такая форма (с момента появления в ней Франсуа Дюпона) становится жанром. И, соответственно, все, пишущие в жанре однострочий-«названий», делятся теперь на постдюпонистов и внедюпонистов, а последние – на писавших так задолго до Дюпона и на его современников, независимо от начала их творческой карьеры, под его влияние попавших. Именно последние составляют основной материал для моего исследования.
Но начнём с постдюпонистов. Главной особенностью авторского текста является прочувствованность того, о чём он пишет, проживание авторского Духа в занесённом в каталог названии, даже если оно непонятно читающей публике и кажется откровенным проигрышем. Автор как автор, имеет право на собственное мнение, поскольку это его мир, и ему в нём жить и дальше. Совсем иначе дело обстоит с последователями. Как я писал в статье «Блеск и нищета Франсуа Дюпона», «когда рассматривается название-написанное-Дюпоном и рассматривается название-написанное-не-Дюпоном, то второе должно в зависимости от вкуса редактора или создавать полную иллюзию написанности-Дюпоном, или же превосходить первое по всем параметрам». То есть последователь для публики должен быть более интересен, более востребован, чем автор, чтобы взять на себя роль апологета автора, привлечь к нему внимание следующих поколений. Получается, что автор живёт в своих последователях, готовящих бархатную дорожку для его грядущего шествия сквозь поколения. Последователь может и загубить хорошую идею, карикатурировать, но чаще всего он именно популяризует, опопсовляет её.
Рассмотрим нескольких последователей, вошедших в четвёртый номер журнала «Э.Ф.»: Сергея Ивкина, бравшего на время четвёртого номера журнала «Э.Ф.» псевдоним из коллекции ФД – Эдди Скрипт, Александра Седова, Сашу Четверг и Олега Бухарова.
Первое отличие, которое заметно сразу же: их читать веселее. Их названия построены на реакции на окружающий мир, на оговорке или обнаружении языковой связи. Постдюпонист смотрит на дюпонизм снаружи, ласково его поглаживает по шёрстке, не пытаясь выяснить «что у мишки внутри».
Второе отличие: для последователей дюпонизм – литература, а потому у них идёт однозначное движение к названию именно печатной продукции, когда у основного автора названия носят более универсальный характер.
Третье, и самое основное отличие творчества последователей – это их не понятность для читателя, возможность вставления их творчества в статьи не в качестве эпиграфа, а компонента традиционного текста для придания последнему элементов иронии, остроты. У Дюпона иронии много меньше, он сидит в своих строчках, как в «Жёлтой подводной лодке», понимая, что за границами её его ждут монстры и индейцы.
Тогда стоит выяснить, чем от постдюпонистов отличаются внедюпонисты. Мы не станем трогать таких авторов, как Владимир Ланцберг, и сразу обратимся к живущим рядом. Автор музыкального проекта «Радиокриль» Иван Чудиновских пишет дюпонизмы в течение нескольких лет, до 2004 года он не подозревал о существовании Франсуа Дюпона. Его названия являются ярлычками к музыкальным трекам, но не по итогам написанной музыки: они создаются параллельно ей, накапливаясь в компьютерных файлах хаотически. Предлагаемая в этом издании подборка содержит малую часть, позволяющую наглядно представить отличие «треков» Ивана Чудиновских от корпуса дюпонизмов ФД и последователей. Для Ивана основой является именно пространство, атмосфера, в которой прозвучит его музыкальная композиция, являющаяся одновременно и временем, и содержанием этого образовавшегося в сознании читателя обложки диска пространства.
Андрей Коряковцев свои дюпонизмы таковыми не считает, а потому приводим их в тексте статьи, потому что от него их всё равно в виде отдельного документа не дождёшься. Для него такие однострочия – короткие афоризмы, и смешивать их с Франсуа Дюпоном и Компанией он не собирался. Сам. (См. в представлении авторов «Развивая Дюпона» Андрея Коряковцева»).
Назвать эти строчки «дюпонизмами» было определённой смелостью, но сходство их с жанром ФД очевидно. Всё-таки, афоризм – это роман, в котором вовремя поставили точку, а дюпонизм – точка, поставленная уже в названии этого романа. Чаще всего каталоги дюпонизмов выглядят как каталоги уничтоженных библиотек.
Совершенно иной подход к дюпонизму обнаруживает поэт Ина Домрачева. Франсуа Дюпон писал, что воспринимает свои «названия» как род поэзии. Именно поэтический элемент сохраняется только у Ины, начавшей писать «названия» как «названия к сборникам стихов». У Ины в основу угла был поставлен принцип яркой образности, воплощённой минимальными средствами. И, несмотря на схожесть подходов к языковому пространству с Сергеем Ивкиным и Александром Седовым, Ина именно пишет поэтические образы, а не поэтизированные ассоциации. Особенность многострочной поэзии Ины, наполненной змеиным сарказмом и бытовыми подробностями, позволяет рассматривать её однострочия как конспекты недописанных стихотворений.
Что объединяет людей, вступивших на путь «Дюпонства» (С. Четверг) по собственной воле, на первых порах не знакомой с существованием Франсуа Дюпона, так это их вживаемость в образ. Для них дюпонизм способен быть не только книжкой или языковой фишкой, но и социальным явлением, физическим человеком, звуком, чистым чувствованием окружающего их пространства. Возможно, вливание в среду «Карнавала имени Франсуа Дюпона» таких мыслителей и литераторов научит первоначальных последователей влезать в шкуру собственных произведений, превращая их не только в карнавальные костюмы и маски, но и в повседневную и даже рабочую одежду, согревающую и защищающую. А в этом и заключается основная функция настоящей поэзии: согревать и защищать.
Дюпономыслие – начало новой философии (тезисы). Cаша Четверг, 2006 г.
1. Представление мысли в коротких фразах – направление изначально на последующие аналитические тексты. Короткая фраза дает больше возможностей свободе интерпретации и вариантности.
2. Многозначность высказывания – не задает изначально направление мысли.
3. Если заблуждения передаются через слово – то «дюпонизм» стремится разрушить слово. Деконструкция – разрушение накопленных наложений на слове, через отсоединение смысла от слова. Создание новых слов на старые смыслы, приписывание старым словам иные значения.
4. Передача не опыта и не информации, а способа мышления.
5. Быстрое внедрение в сознание человека (меньше времени на прочитывание, легкое устное распространение «дюпонизма»).
6. Усиление засорения языка, для скорейшего образования критической массы лишних слов, что приведет его к разрушению. Вместе с обломками вылетит все лишнее и после чего останутся только чистые понятия…
Последюпонословие. Cаша Четверг
«Мильён названий» Франсуа Дюпона проект – более философский, чем литературный, является откликом на современную ситуацию с ускоряющимся информационным потоком. Экономия времени за счет укорачивания пояснения – как можно быстрее донести мысль, сокращая ее до двух слов, чтоб успеть сказать следующую. Экономия за счет домысливаемых ассоциаций, «общей памяти», т. е. чтобы ухватывать мысль из двух, трех предложений необходимо знать и уже уметь думать. Проект отрицает простое распространение информации о разных явлениях в жизни, а провоцирует мысль, развивая ассоциативный способ мышления. Цель – достичь точного владения словом, неразрывности понятия и образа со словом, со звуком, с графическим начертанием звука. Чтобы понимать, необходимо думать так же – конгениально.
Отзывы прессы
«Появление дюпонизма, точнее выявление его в особый жанр, – широкая и, возможно, протяжённая дорога обновления русского языка, выход языка на иную структуру взаимоотношений не только с носителем или изучающим русский язык, но с миром объектов, с миром высших взаимосвязей».
Журнал «Точка голоса», 2005, декабрь
«Дюпонизм опасен не грядущей волной низкосортных подражаний, а именно посягательством на сакральность языка, смещением его незыблемых законов. Это то самое «препарирование бинокля», когда познание инструмента изнутри прекращает его эксплуатацию навсегда. Хирургия речи, отданная в руки каждого встречного-поперечного, приведёт не к развитию нынешней культуры, а к её расчленению, распаду известного нам мира слов».
Газета «Независимая педагогика», 2006, январь
«Как говорят русские: «Дюпонизм – брат таланта». В их же языке очень близки понятия «дюпонизм» и «демонизм». Потому русский перевод Франсуа Дюпона и породил стольких последователей, что пресловутая есенинско-толстовская русская душа требовала вывода её демонов, её паразитов сознания на чистую воду речи. Иосиф Бродский сказал, что французская поэзия русскому человеку не интересна, а сам был автором дюпонизмов в английской речи. Можно сказать, что мы – французы – отомстили русским за недооценку нашего влияния».
Журнал «Современная французская поэзия», 2006, февраль