– Да, малышка, это иероглифы. Это символ Китайской аэрокосмической корпорации. Здесь многое придумано и построено китайцами. У Андрея в классе будут учиться два мальчика из Китая.
– Так тут что, все по-китайски говорят? – сын продолжал искать поводы для недовольства. – Мне что, придётся китайский язык учить?
– Почему? – удивился отец. – А-а-а, вон ты о чём! Нет, не придется. Смотри, что сейчас будет.
На глазах у детей синий треугольник наклонился, окрасился красным, обзавелся белым овалом орбиты. Место иероглифов заняло слово "Роскосмос".
– Вот, видишь? И русский здесь такой же официальный язык, как и китайский. И английский, французский или немецкий, – добавил он, когда логотип снова трансформировался, теперь в голубой шар с буквами ESA.
– Так что, нам все эти языки учить?
– Было бы неплохо, конечно. Думаю, постепенно у вас это само собой получится, потому что здесь настоящая ярмарка, кого только ни встретишь. Языки быстро смешиваются в один пёстрый жаргон. А на первое время вот вам, держите.
Он тряхнул браслетом в сторону лобового стекла капсулы, превращая его в экран. Выбрал несколько кодов и разослал семейству.
– Загрузите себе эти программы, они должны быть у каждого горожанина. Это обязательно. В первую очередь посмотрите вот эту – "Янус.Вавилон", это универсальный переводчик. Можно общаться с любым прохожим, на каком бы языке он ни говорил.
– И даже с собаками? Как в "Москва – Кассиопея"?
– Ого, Вася, удивила! Ты уже и этот фильм посмотрела?
– Я йубйу кино пйо космос!
Отец рассмеялся и попытался объяснить, почему нельзя разговаривать с собаками, но тут Андрей забурчал с заднего сиденья:
– Эти программы половину памяти в моём коммуникаторе сожрут. Зачем они?
– Ну… Для безопасности, – не стал вдаваться в подробности отец. – Всё же это не обычный город. Даже вот эта штука светится не просто так, это экран системы экстренного оповещения на случай аварии.
Он указал на изображение шара, который теперь стал синим, сквозь него проступила красная стрелка и белые буквы NASA.
Капсула нырнула в чрево лонжерона "Наука" и сменила направление. На шестом траверсе уже собралась утренняя пробка, поэтому подъем затянулся. Машина подолгу висела без движения почти в полной темноте. И без того утомлённое дорогой семейство мгновенно сморил сон.
Выгружались, морщась на яркий солнечный свет, ещё не придя толком в себя, когда автопилот остановил капсулу у дверей и объявил об окончании поездки. Забрав вещи из багажника, отец махнул капсуле рукой. Та ответила зелёным огоньком и списала со счета плату за проезд. Медленно сдав назад, полярник вырулил обратно на трассу и полетел за следующим клиентом.
Поднимались на этаж, предвидя новую склоку: детям предстояло выбирать себе комнаты. Но процесс неожиданно прошел быстро и мирно. Андрей уверенно указал на правую дверь, Василиса так же твердо вцепилась в ручку левой. Мать, не скрывая удивления, быстро выбрала обоим дизайн. Получив согласие, запустила строительный принтер, и тот пополз по ближайшей стене, напыляя на неё обои с понравившимся сыну рисунком.
А вот отец сплоховал. Наверное, отвык от общения со своими отпрысками, и потому чёрт дёрнул его спросить о мотивах такого быстрого выбора.
– У меня же балкон! – Андрей поднял брови, удивляясь непониманию таких очевидных вещей.
– А у меня зато комната больше! – парировала Вася и исподтишка мельком показала брату язык.
– А у меня с балкона улицу видно! – его язык высунулся на всю длину, демонстративно и вызывающе.
– А у меня – двор из окна!
– А во дворе ничего интересного!
Началась традиционная перепалка.
– Брэйк! – объявил отец, хохоча. – Пойдёмте, я покажу, что интересного из ваших окон увидеть можно.
Сначала они прошли в комнату с балконом. Принтер уже подползал к углу, пришлось немного задержаться и проконтролировать, чтобы картинку не повело при переходе на другую стену. Потом отец вышел наружу, к детям, и указал вправо и вверх, где над жилыми домами высился левиафаном лонжерон.
– Вон, видите угол здания? Вон тот, коричневый? Вот это как раз Андрюшкина школа. Нравится? А садик внутри башни, могу показать только вход в нее, вон там.
– Не хочу я в эту школу, – сын погрустнел. – В той было хорошо, всё понятно, там друзья. А в этой только сиди и жди…
– Чего?
– Да, не важно.
– Ну как это? Раз уж начал, договаривай.
– Этот город стоит на реакторе. От него верфи запитаны и вообще всё тут.
– Ну да, верно. Самый большой реактор в истории. Может снабжать весь город даже в отсутствие солнца.