Судебная практика по жилищным спорам военнослужащих. За 2019—2022 года

Составитель Евгений Клещенко

ISBN 978-5-0059-4615-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Дорогой читатель! Настоящее пособие будет полезно для военнослужащих, граждан уволенных с военной службы и практикующих юристов в области военного права. Хотя атрибутом отечественной правовой системы не является прецедент, все же роль судебной практики при анализе юридической проблемы и выработке путей её решения сложно переоценить. Основная масса судебных тяжб завершается в апелляционной инстанции и достаточно редко судебные решения отменяются в кассационном, надзорном порядке. Таким образом, мнение суда апелляционной инстанции по типовым проблемам для будущих участников судебных процессов может стать отличным ориентиром для выработки позиции по делу. Законом не запрещено ссылаться в суде на судебную практику по схожим спорным вопросам, и в целом такой подход закладывает основу для единства судебной практики и может повлиять на исход дела. Данное пособие содержит в себе выдержки из официальных обзоров судебной практики всех окружных (флотских) военных судов Российской Федерации по вопросам жилищного обеспечения военнослужащих за 2019 – 2022 года. Судебная практика собрана из открытых государственных источников информации и структурирована по темам проблемных вопросов жилищного обеспечения для удобства поиска.

Обзоры судебной практики по вопросам обеспечения военнослужащих жильем в форме субсидий, либо жилыми помещениями

Споры, связанные с постановкой (снятием) на жилищный учет военнослужащего и (или) членов его семьи

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Вывод суда о принятии истца на учет нуждающихся в жилых помещениях должен основываться на соответствующих документах уполномоченных органов жилищного обеспечения, а не на предположительных показаниях свидетелей.

Обоснование:

Решением Петрозаводского гарнизонного военного суда удовлетворен административный иск Б. о восстановлении его в едином реестре военнослужащих, нуждающихся в обеспечении жилыми помещениями. В обоснование решения суд указал, что истец в период военной службы состоял на учете нуждающихся в жилых помещениях, что подтверждается копией решения жилищной комиссии воинской части, показаниями свидетелей из числа его сослуживцев и родственников.

Однако данный вывод является ошибочным, поскольку он не соответствуют обстоятельствам административного дела и не подтвержден достоверными доказательствами. Как следует из оспариваемого решения уполномоченного органа, Б. было отказано в восстановлении в едином реестре военнослужащих, нуждающихся в обеспечении жилыми помещениями, поскольку он не числился в базе данных «Учет», которая была передана КЭЧ в ФГКУ «Западрегионжилье». Статус военнослужащего им утрачен в 2009 году в связи с увольнением с военной службы, а в едином реестре военнослужащих, нуждающихся в жилых помещениях, он не состоит. Таким образом, обстоятельством, имеющим значение для настоящего административного дела и подлежащих установлению судом, являлся факт признания административного истца в установленном порядке нуждающимся в улучшении жилищных условий в избранном им после увольнения с военной службы месте постоянного жительства в период ее прохождения до 2009 года и внесения данных о нем в автоматизированную систему учета. В 2009 году вопросы принятия на учет военнослужащих, нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий), разрешались в соответствии с положениями «Инструкции о порядке обеспечения жилыми помещениями в Вооруженных Силах Российской Федерации», утвержденной приказом Министра обороны РФ от 15 февраля 2000 года №80. Согласно пункту 26 названной Инструкции учет военнослужащих, нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий), осуществлялся жилищными комиссиями воинских частей и довольствующими КЭЧ районов по спискам очередников по установленной форме согласно приложению №4 к данной Инструкции с одновременным оформлением карточки учета жилых помещений, предоставляемых военнослужащему, и внесением содержащейся в ней информации в автоматизированную систему учета. Карточка учета жилых помещений, предоставляемых военнослужащему, оформлялась в двух экземплярах, один из которых подшивался в личное дело. В соответствии с пунктом 28 Инструкции военнослужащие включались в списки очередников на получение жилых помещений (улучшение жилищных условий) на основании решений жилищных комиссий воинских частей, оформляемых протоколом и утверждаемых командирами воинских частей. В пункте 30 Инструкции указывалось, что ежегодно с 1 по 30 января КЭЧ района проводит перерегистрацию военнослужащих, состоящих на учете нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий). КЭЧ района вправе была возвратить представленные списки очередников на получение жилых помещений (улучшение жилищных условий) для повторного рассмотрения жилищной комиссией воинской части, если в них включены военнослужащие с нарушением жилищного законодательства. В случаях, если на военнослужащих, включенных в указанные списки, отсутствовала информация в автоматизированной системе учета военнослужащих, нуждающихся в получении жилых помещений (улучшении жилищных условий), на каждого из них дополнительно жилищной комиссией воинской части прилагалась карточка учета жилых помещений, предоставляемых военнослужащему. Таким образом, вывод о законности требования истца мог быть сделан судом лишь на основании документов жилищного учета, строгий перечень которых был указан в Инструкции, и при условии их надлежащего оформления. Из содержания решения видно, что в его обоснование положен единственный письменный документ в виде копии решения жилищной комиссии воинской части от 1 октября 2009 года. Сведения об утверждении решения командиром части в копии не отражены. Никаких карточек учета жилых помещений, а также иных документов, подтверждающих включение истца в автоматизированную систему «Учет», в материалах дела не имеется. Более того, из сообщения начальника Мончегорской КЭЧ района от 17 мая 2010 года на имя командира воинской части следует, что учетное дело Боганова было возвращено без реализации в связи с отсутствием документов, необходимых для включения его в систему «Учет». Данных о том, что учетное дело и карточки учета повторно направлялись в Мончегорскую КЭЧ района, материалы дела не содержат. Не располагая достоверными доказательствами об устранении недостатков, указанных в письме начальника КЭЧ района, и о результатах их рассмотрения уполномоченным органом, суд первой инстанции в целях их восполнения допросил некоторых сослуживцев Б. и членов его семьи. Однако их показания подтверждают лишь явку Б. в КЭЧ района и наличие в воинской части жилищной комиссии. Факт включения истца в автоматизированную систему «Учет» из этих показаний не вытекает. Согласно положениям частей 1, 2 и 4 статьи 70 КАС РФ письменными доказательствами, в частности, являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для административного дела, документы и материалы, выполненные в форме цифровой и графической записи, полученные способом, позволяющим установить достоверность документа. Письменные доказательства представляются в суд в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Документы, представляемые в суд и подтверждающие совершение юридически значимых действий, должны соответствовать требованиям, установленным для данного вида документов. Согласно пункту 241 действовавшей до апреля 2017 года «Временной инструкции по делопроизводству в Вооруженных Силах Российской Федерации», утвержденной Министром обороны Российской Федерации 19 августа 2009 года №205/2/588, копии служебных документов и выписки из них заверялись подписью должностного лица, удостоверяющего соответствие их содержания подлинникам. Заверительная надпись составлялась по соответствующей форме, установленной подпунктом 19 пункта 74 Временной инструкции. В частности на документе должна быть проставлена отметка о соответствии копии документа подлиннику, удостоверенная личной подписью соответствующего должностного лица с расшифровкой подписи и указанием даты заверения. Отметка о заверении копии должна удостоверяться оттиском печати установленного образца. Представленная суду административным истцом выписка из протокола жилищной комиссии воинской части от 1 октября 2009 года не имеет указанных реквизитов. Ее содержание заверено лишь нерасшифрованной подписью исполняющего обязанности председателя жилищной комиссии, который не наделен полномочием удостоверения подлинности официальных документов воинской части. Таким образом, суд положил в основу своего решения копию документа, не отвечающего требованиям части 2 статьи 70 КАС РФ, предъявляемым к письменным доказательствам, и в нарушение предписаний части 3 статьи 70 КАС РФ не истребовал подлинник решения жилищной комиссии. При таких обстоятельствах никаких оснований для вывода о том, что Б. был признан жилищной комиссией воинской части нуждающимся в получении жилого помещения и состоял на автоматизированном учете в КЭЧ района, у суда не имелось. В виду того, что этот вывод не подкреплен достоверными доказательствами, не соответствует фактическим обстоятельствам дела и противоречит нормам материального права, окружной военный суд отменил решение и принял новое решение об отказе в иске¹.

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда во 2-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

Гарантированное ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право на жилище предоставляется военнослужащим и совместно проживающим с ними членам их семей.

Обоснование:

О. просил признать незаконным решение ФГКУ «Западрегионжилье» от 17 мая 2019 года об отказе в принятии падчерицы (2001 года рождения) на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, в качестве члена его семьи. Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд признал отказ в принятии падчерицы на жилищный учет незаконным, обязав административного ответчика повторно рассмотреть данный вопрос. Окружной военный суд решение суда отменил и в удовлетворении иска отказал, отметив следующее. В соответствии с абз. 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащие, обеспечиваемые на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями, к которым относится О., жильем для постоянного проживания обеспечиваются при наличии приведенных в этой норме условий. При этом гарантированное ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право на жилище предоставляется указанным военнослужащим и совместно проживающим с ними членам их семей. Данный вывод основывается на разъяснениях п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 года №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих», согласно которым при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, следует руководствоваться нормами ЖК РФ и СК РФ. Частью 1 ст. 31 и ч.1 ст.69 ЖК РФ к членам семьи, как собственника, так и нанимателя жилого помещения отнесены совместно проживающие с ними родственники, нетрудоспособные иждивенцы и иные граждане, из чего следует, что вопрос о совместном проживании падчерицы с административным истцом являлся юридически значимым и подлежал доказыванию. Отказ в принятии падчерицы на учет жилищный орган обосновал тем, что падчерица совместно с О. не проживает и обеспечена общей площадью жилого помещения сверх учетной нормы. Признавая отказ незаконным, суд первой инстанции исходил из того, что после вступления в силу решения Гатчинского городского суда от 29 января 2015 года об установлении факта нахождения падчерицы на иждивении О., она стала проживать с ним в комнатах общежития в п. Н. У. Гатчинского района Ленинградской области. Однако этот вывод суда основывался на неверной оценке доказательств и противоречил обстоятельствам дела, из которых следовало, что падчерица с рождения была зарегистрирована и проживала в однокомнатной квартире в г. Гатчина, принадлежавшей её родственникам по материнской линии. После заключения в 2014 году брака с О. её мать, ранее проживавшая в указанном жилом помещении, выехала из квартиры, снялась с регистрационного учета и зарегистрировалась по адресу воинской части. Падчерица установленным порядком с включением её в качестве члена семьи О. в договор найма и с регистрацией по месту жительства в последовательно предоставленные ему от военного ведомства служебные квартиры никогда не вселялась. В соответствии со ст. 70 ЖК РФ в толковании, изложенном в подп. «д» п. 41 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации», наниматель наделен правом на вселение в служебное жилое помещение других лиц в качестве членов своей семьи. При этом на вселение к родителям их несовершеннолетних детей не требуется согласие остальных членов семьи нанимателя и согласие наймодателя. Вселение в жилое помещение граждан в качестве членов семьи нанимателя влечет за собой изменение соответствующего договора социального найма жилого помещения в части необходимости указания в данном договоре нового члена семьи нанимателя. До достижения падчерицей совершеннолетия О. мог беспрепятственно вселить её в предоставленные ему служебные жилые помещения, а после достижения ею совершеннолетия вправе был совершить действия по вселению с соблюдением приведенных в названной норме условий. Поскольку падчерица не проживала в предоставленных О. в качестве нанимателя служебных жилых помещениях, основания считать её членом его семьи, имеющим право на обеспечение жильем в специальном порядке, предусмотренном ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», отсутствовали. Представленные суду письменные акты о якобы совместном проживании О. с членами семьи, включая падчерицу, в комнатах общежития в п. Н. У. не могли быть признаны достоверными, так как решение уполномоченного органа о предоставлении этого жилья О. в соответствии с ч. 1 ст. 99 и ч. 2 ст. 100 ЖК РФ принято не было, и семья занимала его неправомерно. Не служило доказательством совместного проживания и решение Гатчинского городского суда Ленинградской области от 29 января 2015 года, которым установлен факт нахождения падчерицы на иждивении О., поскольку установление данного факта не предопределяло их совместное проживание. Тем более, из указанного решения Гатчинского городского суда не мог быть установлен факт совместного проживания на момент возникновения спорных отношений по данному делу, которым являлось время принятия в мае 2019 года решения об отказе в принятии на жилищный учет. Поскольку факт совместного проживания падчерицы с административным истцом надлежащими доказательствами подтверждён не был, основания для признания её членом семьи О. с целью принятия на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, на момент принятия оспариваемого решения жилищного органа отсутствовали.

Основной вывод суда:

Предусмотренный абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» запрет на снятие с учета нуждающихся в жилых помещениях по месту жительства до призыва (поступления) на военную службу действует в отношении военнослужащих, которые состояли на этом учете до поступления на военную службу по контракту, либо до поступления в военно-учебные заведения.

Обоснование:

Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд отказал Е. в признании незаконным решения ФГКУ «Западрегионжилье» о снятии сына с учета нуждающихся в жилых помещениях и в восстановлении сына в качестве члена семьи в Едином реестре военнослужащих, принятых на учет, указав, что действие абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» на него не распространяется. Окружной военный суд с таким решением согласился, отметив следующее. Е. вместе с супругой, дочерью и сыном по решению ФГКУ «Западрегионжилье» в 2015 году был принят на учет нуждающихся в жилых помещениях по договору социального найма по избранному месту жительства в г. Москве. В том же году форма обеспечения Е. жилым помещением была изменена на жилищную субсидию, а в 2018 году уполномоченный орган снял сына с учета, полагая, что он перестал быть членом семьи отца-военнослужащего в связи с проживанием в другом населенном пункте и заключением брака. Установив, что после окончания в 2017 году военно-учебного заведения и присвоения офицерского звания сын административного истца проживает в г. Ханты-Мансийске и относится к категории военнослужащих, обеспечиваемых служебными жилыми помещениями на весь срок службы, суд пришел к выводу о законности снятия его с учета на основании п. 2 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ. Этот вывод соответствует положениям абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», в соответствии с которым за военнослужащими, обеспечиваемыми служебными жилыми помещениями, на первые пять лет военной службы по контракту (не считая времени обучения в военных профессиональных образовательных организациях или военных образовательных организациях высшего образования) сохраняется право на жилые помещения, занимаемые ими до поступления на военную службу. Они не могут быть сняты с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях по месту жительства до призыва (поступления) на военную службу. Содержание названной нормы указывает на то, что за такими военнослужащими на первые пять лет военной службы по контракту сохраняются те жилые помещения, в которых они проживали до поступления на военную службу по контракту либо до поступления в военно-учебные заведения. Такие военнослужащие не могут быть сняты с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях в случае, если они до поступления на военную службу по контракту, либо до поступления в военно-учебные заведения находились на жилищном учете. На момент поступления в военно-учебное заведение в августе 2012 года сын административного истца, как и сам истец, нуждающимся в жилых помещениях не признавался и положения абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» на него не распространялись. По общему правилу, установленному в п. 1 ст. 15 названного закона, члены семьи военнослужащего обеспечиваются жилым помещением при условии совместного проживания с ним. Так как на момент признания Е. нуждающимся в жилых помещениях в мае 2015 года его сын совместно с ним не проживал и не проживает в настоящее время, суд первой инстанции обоснованно указал об отсутствии у него права на обеспечение жилым помещением совместно с отцом. Такой вывод соответствует правовой позиции, сформулированной в пункте 47 Обзора судебной практики №1 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 февраля 2017 года.²

Правовые позиции 1-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

После перечисления военнослужащему денежных средств, предоставленных в качестве субсидии для приобретения или строительства жилого помещения, жилищный орган не вправе в порядке самоконтроля отменить решение о предоставлении жилищной субсидии.

Обоснование:

Б. просил признать незаконным и отменить решение жилищной комиссии Пограничного управления ФСБ России по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области (далее – жилищной комиссии) о снятии с учёта нуждающихся в жилых помещениях и возврате жилищной субсидии. Решением Выборгского гарнизонного военного суда в удовлетворении административного иска Б. было отказано. Окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил, отметив следующее. Б., заключивший первый контракт о похождении военной службы в 1994 году, относился к категории военнослужащих, которые в соответствии с абзацем третьим пункта 1 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» в период прохождения военной службы в случае признания нуждающимися в жилых помещениях имеют право на обеспечение жилищной субсидией либо жилыми помещениями в собственность бесплатно или по договору социального найма по месту военной службы. В 2015 году решением жилищной комиссии Б. был принят на учет нуждающихся в жилых помещениях по договору социального найма по месту прохождения военной службы. В дальнейшем форма его жилищного обеспечения была изменена на предоставление жилищной субсидии, часть которой перечислена на его счёт 29 декабря 2017 года. 26 февраля 2019 года Б. заключил договор долевого участия в строительстве многоквартирного дома и передал застройщику денежные средства в целях строительства и последующего получения квартиры в свою собственность. 18 марта 2019 года жилищная комиссия приняла решение о выплате Б. оставшейся части субсидии, однако это решение не было реализовано в связи с недостаточностью бюджетного финансирования. Решением той же жилищной комиссии от 27 июня 2019 года Б. снят с учёта нуждающихся в жилых помещениях на основании пункта 6 части 1 статьи 56 ЖК РФ с предложением возвратить полученную часть субсидии. Признавая решение жилищного органа правомерным, гарнизонный военный суд исходил из того, что в 1989 году истец реализовал право на обеспечение жилым помещением в качестве члена семьи военнослужащего и при обращении в жилищную комиссию в 2015 году у него отсутствовали основания для признания нуждающимся в жилых помещениях. При этом суд не учёл иные существенные обстоятельства данного дела. Право на жилищную субсидию установлено Федеральным законом от «О статусе военнослужащих», согласно пунктам 1 и 16 статьи 15 которого государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в форме предоставления им денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений, в том числе жилищной субсидии, либо предоставления им жилых помещений в порядке и на условиях, которые установлены названным федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счет средств федерального бюджета. Предоставленная в соответствии с настоящим Федеральным законом военнослужащему-гражданину и гражданину, уволенному с военной службы, жилищная субсидия может быть использована ими исключительно в целях приобретения или строительства жилого помещения (жилых помещений) на условиях, при которых они утратят основания для признания их нуждающимися в жилых помещениях. Порядок предоставления субсидии для приобретения или строительства жилого помещения военнослужащим-гражданам Российской Федерации, проходящим военную службу по контракту в органах федеральной службы безопасности, и членам их семей, утверждён приказом ФСБ России от 15 октября 2014 года №587. При этом ни Федеральный закон «О статусе военнослужащих», ни указанный Порядок не предусматривают оснований, процедуры и последствий признания решения о предоставлении жилищной субсидии недействительным, а в соответствии с пунктом 4 Порядка проверка учётных дел военнослужащих, которым планируется предоставление жилищной субсидии, производится жилищной комиссией после получения органом безопасности лимитов бюджетных обязательств на предоставление жилищной субсидии, но до принятия решения о предоставлении жилищной субсидии. Конституционный Суд РФ в постановлении от 14 января 2016 года №1-П указал на необходимость соблюдения вытекающих из взаимосвязанных статей 1 (часть 1), 2, 17 (часть 1), 18, 19 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации принципов правовой определенности и поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, которые гарантируют гражданам, что решения принимаются уполномоченными государством органами на основе строгого исполнения законодательных предписаний, а также внимательного и ответственного подхода к оценке фактических обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение прав, тщательности при оформлении соответствующих документов, подтверждающих наличие условий, необходимых для реализации этих прав, с тем чтобы гражданин как участник соответствующих правоотношений мог быть уверен в стабильности своего официально признанного статуса и в том, что приобретенные в силу этого статуса права будут уважаться государством и будут реализованы. Кроме того, в силу части 3 статьи 35 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Использованным в данной статье понятием «имущество» в его конституционно-правовом смысле охватываются, в частности, вещные права и права требования, в том числе принадлежащие кредиторам (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 декабря 1996 года №20-П). В результате реализации решения жилищной комиссии о предоставлении жилищной субсидии перечисленные Б. для приобретения жилого помещения денежные средства перешли в его собственность, в связи с чем защита имущественного права на возврат денежных средств должна осуществляться в судебном порядке. Поэтому после перечисления денежных средств жилищная комиссия не вправе в порядке самоконтроля отменить ранее принятое решение о предоставлении жилищной субсидии даже в случае выявления противоречия его закону. С учётом изложенного окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил и принял новое решение об удовлетворении административного иска Б.

Основной вывод суда:

При определении обеспеченности семьи гражданина общей площадью жилого помещения в целях признания его нуждающимся в жилом помещении необходимо исходить из наличия у каждого из членов семьи права пользования всеми имеющимися в их распоряжении жилыми помещениями.

Обоснование:

Т. оспорил решение Центральной жилищной комиссии СЗО ВНГ РФ об отказе в принятии супруги на учёт нуждающихся в жилом помещении по договору социального найма или в собственность бесплатно в г. Москве, просил обязать ответчика решение отменить и повторно рассмотреть данный вопрос. Решением Санкт-Петербургского гарнизонного суда в удовлетворении административного иска отказано ввиду отсутствия у супруги права на обеспечение жилым помещением от Федеральной службы ВНГ РФ. Окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил по следующим основаниям. Т. с выслугой более 20 лет относился к категории военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, которые на весь срок военной службы обеспечиваются служебными жилыми помещениями. Решением Центральной жилищной комиссии с составом семьи из трёх человек (он и двое сыновей) Т. включён в списки нуждающихся в улучшении жилищных условий по избранному постоянному месту жительства в г. Москве, а супруге в принятии на учёт отказано, так как в 2004 году в порядке приватизации она приобрела 1/2 долю в праве (29,75 кв. м) на квартиру в пос. Пряжа Республики Карелия, и 25 августа 2009 года осуществила прекращение права, подарив эту долю матери. Суд первой инстанции исходил из того, что супруга Т. была обеспечена жилым помещением за государственный счёт, в совершеннолетнем возрасте его приватизировала, распорядилась им не в связи с изменением истцом места службы и претендует на предоставление ещё одного жилого помещения из государственного жилищного фонда, что на законе не основано. Однако этот вывод сделан без учёта конкретных обстоятельств дела. В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 года №8 разъяснено, что гарантированное статьей 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право военнослужащих и совместно проживающих с ними членов их семей на обеспечение жилыми помещениями в форме предоставления денежных средств за счет средств федерального бюджета на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления жилых помещений должно реализовываться в порядке и на условиях, установленных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. При решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного и Семейного кодексов Российской Федерации. Из данных разъяснений следует, что государство принимает обязательство по обеспечению жильём тех членов семьи военнослужащего, которые проживают совместно с военнослужащим. При этом отношения, связанные с реализацией права военнослужащих и членов их семей на жилище, регламентируются как нормами законодательства, определяющего их правовой статус, так и нормами жилищного и семейного законодательства. В соответствии с абзацем тринадцатым пункта 1 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» (в редакции на момент принятия жилищной комиссией решения) военнослужащие-граждане признаются федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным статьей 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации. Одним из условий признания гражданина нуждающимся в жилом помещении, исходя из содержания части 1 статьи 51 ЖК РФ, является обеспечение его общей площадью жилого помещения для постоянного проживания на одного члена семьи менее учетной нормы, либо отсутствие такого жилого помещения вовсе. Согласно пункту 2 части 1 статьи 51 ЖК РФ при наличии у гражданина и (или) членов его семьи нескольких жилых помещений, занимаемых по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования и (или) принадлежащих им на праве собственности, определение уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения осуществляется исходя из суммарной общей площади всех указанных жилых помещений. Следовательно, жилищный орган при определении уровня обеспеченности семьи гражданина, претендующего быть признанным нуждающимся в жилом помещении, общей площадью жилого помещения, должен исходить из наличия у каждого из её членов права пользования всеми имеющимися в их распоряжении жилыми помещениями, поскольку иное толкование приведённых норм может повлечь сверхнормативное обеспечение граждан жильем за счет государства. Т. просил принять его на учёт с составом семьи, включая супругу, претендующую на получение жилого помещения в качестве члена семьи военнослужащего. Супруга Т. состоит в официальном браке, с 2011 года последовательно была зарегистрирована по адресам войсковых частей, в которых административный истец проходил службу. Поэтому, разрешая вопрос о принятии семьи Т. на учёт, жилищный орган должен был проверить и учесть жилищные условия всех без исключения лиц, входящих в состав семьи данного военнослужащего, которые с ним совместно проживают. Согласно пункту 2 Правил признания нуждающимися в жилых помещениях военнослужащих-граждан Российской Федерации, утверждённых постановлением Правительства РФ от 29 июня 2011 года №512, в целях признания военнослужащих нуждающимися в жилых помещениях применяется учетная норма площади жилого помещения, установленная в соответствии с законодательством Российской Федерации по месту прохождения военной службы, а при наличии в соответствии с абзацами третьим и двенадцатым пункта 1 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» у военнослужащего права на получение жилого помещения по избранному месту жительства – по избранному постоянному месту жительства. В статье 9 Закона г. Москвы от 14 июня 2006 года №29 «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения» учётная норма площади жилого помещения в г. Москве установлена в размере 10 кв. м площади жилого помещения для отдельных квартир. Жилищная обеспеченность Т. с членами семьи, претендующими вместе с ним на получение жилья в г. Москве, даже с учётом доли жилого помещения, ранее принадлежавшей супруге, составляла менее учётной нормы для г. Москвы, так как на каждого из них в этом случае приходилось бы по 7,4 кв. м. (29,75: 4). Так как решение жилищной комиссии требованиям закона не отвечало, окружной военный суд решение суда отменил и принял новое решение об удовлетворении административного иска.³