Моя Катастрофа

Глава 1. Замуж за неудачника

В моей семье есть негласное правило: никогда не упоминать слово “брак”. Для меня оно всё равно, что тряпка для быка. Поэтому на каждом семейном собрании, наученные горьким опытом братья, всегда старались заменить его на что-то менее кричащее.

Почему?

Ну, просто какой нормальной женщине захочется стать бесправным товаром в рамках удачной сделки?

В мире больших денег, то есть в моём мире, у женщины есть только два пути: удачное замужество и… удачное замужество. Нами распоряжаются семьи, выращивая будущих невест для глав корпораций, как диковинных птиц в зоопарке. Поэтому всё, что может потребовать такая птичка – это новый ювелирный гарнитур, сумочку известного бренда и отпуск где-нибудь подальше от родственников. Можно даже с любовником, если он не будет отсвечивать. Мы не можем влиять даже на возраст будущего мужа, я уже молчу о внешности.

Скажут выйти за пенсионера – выйдем.

Скажут закрыть глаза на его физические или сексуальные особенности – закроем.

Скажут родить двух сыновей и дочку – семья невесты подсуетится и оформит количество детей в соответствии с брачным договором и суммой гонорара за каждого.

Поэтому птички привыкли меряться успехами наследников, количеством нулей на личном счёте и длиной очередного члена.

Птичка ли я?

Это как посмотреть. С одной стороны я вынуждена следовать приказам отца и старших братьев, а с другой имею некоторую свободу в выборе. То есть, мне однозначно не подсунут старпёра, одной ногой стоящего в могиле. Но и вовсе отказаться от брака по расчёту я не могу. Хотя до некоторого времени мне удавалось отложить этот вопрос, принося в семью неплохой доход от собственной сети салонов.

Поэтому свидание вслепую с будущим мужем стало ударом. Меня едва инфаркт не хватил по пути от входной двери до кабинета отца. И это я ещё успела протрезветь.

Разговор с отцом состоялся утром, когда я только вернулась из клуба. Мне не дали времени даже на то, чтобы умыться. В голове шумело от выпитого, ноги подгибались, а голос то и дело срывался на сип – я орала всю ночь.

У нас были поминки по свободной жизни Ленки Майоровой, моей заклятой подружки. Ей подсунули вдовца с близнецами и старшим наследником. Так что теперь она будет не только женой, но и мачехой.

Пришлось как следует попотеть, чтобы заставить её остаться в стране. Ведь семья Майоровой никогда бы такой финт не простила.

А я, хоть и утешала подруженьку, сама втайне радовалась, что сия чаша семейного благополучия меня обошла.

Слишком громко радовалась. Накликала пьяной варежкой.

Служанка молча забрала у меня шубу с сумочкой, потом также молча принесла похмельный коктейль и тихо прикрыла дверь в кабинет.

Отец последний год работал из дома, так как его здоровье сильно пошатнулось. Я выдохнула и уселась напротив большого стола, за которым стояла куча аппаратуры. Вообще, весь домашний офис, как его называли братья, занимал половину первого этажа нашего дома. В него входили три комнаты: бильярдная, конференц-зал и собственно сам кабинет, в котором отец держал все документы.

На подрагивающих ногах и всё время норовя завалиться на бок, я упала в кресло и коротко, сквозь зубы, выдохнула. Дышать в полную силу не получалось. Новость выбила не только воздух, но и остатки здравомыслия. Поэтому я вцепилась в подлокотники, силясь унять душевную бурю и, прочистив как следует горло, прохрипела:

– Брачный контракт?!

– Я нашёл подходящего человека, – сказал отец, убрав кислородную маску с лица. – Этим вечером у тебя встреча, так что приведи себя в порядок.

Он снова надел маску и несколько раз глубоко вдохнул.

Бесит.

И ведь даже не покричать на него как следует. Отец сильно болен и с моей стороны будет форменным свинством устраивать истерику в момент, когда ему больше всего нужна поддержка.

Рак лёгких.

Зараза возникла так быстро, что испугались все, кроме меня и братьев. Хотя парни больше злились из-за невозможности всё исправить. Оказалось, что связи и деньги не всегда могут вылечить человека и вернуть ему радость жизни.

Несмотря на то, что ни один из нас не заламывал рук по поводу вопиющей несправедливости, мы не хотели его смерти. Скажу даже больше: мы любили отца. Он был одинаково щедр на чувства с каждым из троих детей. И даже с бесполезной мной. И только мама сторонилась больного мужа. Ей вообще было неинтересно всё, что так или иначе касалось чужого здоровья.

Мама была типичной Птичкой.

Мы, её дети, относились к этой женщине с пониманием и снисхождением: братья просто игнорировали, а я старалась лишний раз не пересекаться с той, что когда-то дала мне жизнь за сумму с десятью нулями.

Да-да. Всё верно.

По контракту она была обязана родить только наследника. О двух следующих детях даже речи не шло. Но отец нашёл рычаги, а потому именно он позволил родиться и нам с Артуром.

Папа ждал ответа, а я смотрела на то, как сильно он изменился за один год. Из красивого, статного мужчины, глава семьи резко превратился в дряхлого старика. Всё-так возраст. Когда мать выходила замуж, он уже разменял четвёртый десяток, а ей только-только исполнилось двадцать.

Молчать дольше не имело смысла. Всё равно будет так, как нужно семье. Старший Матвей полностью разделял мнение отца, поэтому даже если он умрёт раньше, чем я выйду замуж – моим будущим семейным несчастьем займётся наследник.

– Ха-а-а. – Я прижала пальцы к пульсирующим вискам и откинулась на спинку кресла. – Ты точно уверен, что он подходящий?

Если уж отвертеться нельзя, то надо хотя бы уравнять шансы. Всё-таки, я не просто богатая девушка. Я дочь своего отца. Уж он-то точно сделает всё, чтобы не только семья, но и я получила с этого брака кучу плюсов.

Так я думала.

Пока перед моим носом не оказалась папка с полным досье на жениха. Весьма тощая, на мой взгляд, учитывая серьёзность сделки.

Я покосилась через стол и начала читать. И с каждой новой страницей я всё больше понимала, что болезнь-таки отразилась на папиной рациональности.

– Родионов Кирилл Маркович. Кто это?

– Там есть карточка.

Я перевернула страницу с данными: рост, вес, любимая еда, предпочтения в сексе, количество побывавших в его постели женщин… и уставилась на фото. Высокий, с широкими плечами и равнодушным, пустым взглядом. Это что, спортзал? А где костюм? Или это фото отобрали с целью показать товар лицом, так сказать? Что за стиль пляжного красавчика?

Одни вопросы.

Я постучала ногтем по глянцевой картинке, рассматривая твёрдую линию подбородка и лоснящиеся от пота мускулы. Таких парней валом в клубах. Только этой ночью аж три подобных красавчика танцевали для нас с Ленкой.

Для того, кто выбирался по определённым критериям, он был лучшим, что мог предложить рынок женихов. Но. Это-то и странно. В нашем кругу неженатых богачей в таком возрасте мало. Мужчины вообще стараются жениться как можно позже. Так почему же этот…

– Что не так? – Я бросила папку на стол и сложила руки на груди в знак протеста.

Если он умён, как утверждали шпионы отца, красив, что было видно по фото, и даже не замечен в беспорядочных связях, то должно быть жирное но.

– Он внебрачный, – ответил отец прикрыв глаза.

Я аж подскочила.

Это что, шутка такая?

– Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за бастарда, у которого нет прав на наследование?! – Тьфу. Всё-таки сорвалась и повысила голос. – Зачем?!

Глава 2. Конёк, да не мой/переговоры

Мне стало дико обидно. Я ведь не какая-то там девка с улицы. Я Исакова Таисия, третий ребёнок владельца Иста-банка. Я красива, умна и вообще-то могу прожить на собственные деньги. А меня хотят выдать замуж за того, кто даже обеспечить мой нынешний уровень не сможет.

– Он сын любимой женщины, – прохрипел отец.

Пф. И что?

– И что? – вслух повторила я. – Наследником всё равно будет тот, в чьих венах течёт кровь законной жены. Из какой он семьи? Я ни разу не слышала ни о каких Родионовых.

– У него фамилия матери.

– Матери? – Я выгнула бровь и сделал большой глоток похмельного варева. – То есть, его даже в семью не приняли? – Зашибись просто. Он не только внебрачный, но ещё и в опале у законной жены и её детей. Красота. Нет, ну правда. Мне только разборок с его семейкой не хватало. – Па. – Я сделала вид, что усиленно думаю. – Дай угадаю: она бывшая служанка? Этот, его отец, обрюхатил прислугу, а потом и вовсе выкинул куда подальше? Просто замечательная перспектива. – Я фыркнула.

Папа моргнул, а я озверела просто. Такой подставы я не ожидала. Да она мне даже в кошмарах не снилась!

Я с силой откинулась на спинку кресла и прошкрябала длинные полосы на подлокотниках. С ума сойти просто. Какой-то абсурд, не иначе.

Хотите сказать, что я даже нормальной партии недостойна? Да Ленка в меня первой же и плюнет.

Я яростно взъерошила волосы, открыла рот, чтобы разразиться нецензурной бранью, но вовремя осеклась. Матвей до искр в глазах ненавидит шум, особенно, когда его источником бываю я. А Арчи просто всыпет за неуважение к отцу и попытку качать права. После истерики у меня наверняка отберут все карты и отключат интернет. А ещё бросят где-нибудь в горах, чтобы прооралась там.

Уже проходили.

Нет уж.

Надо действовать умнее, хотя это сложно. А ещё у меня адски болит голова, и совсем не слегка штормит. Удержать себя в вертикальном положении прямо-таки целый квест.

– Пап. – Я поморщилась от простреливающей боли в висках. – Подумай ещё. Он ведь никто. Что нашей семье даст брачный союз с этим… этим Родионовым, а?

Вот папа… кремень. Нет, ну честное слово. Я ведь наверняка чувствую себя куда лучше, даже в таком состоянии, а он ничего – ведёт себя как обычно. Даже говорит вежливо. Хотя мог бы просто вызвать охрану.

– Как я уже сказал, он сын любимой женщины. За ваш союз его отец готов уступить мне акции.

Вау. То есть, с нашей стороны кроме меня ничего не требуется?

– Какие?

Я напряглась. Что-то с этим парнем точно не так. Чтобы приданое шло за женихом, а не за невестой? Да где это видано вообще?! Неужели он так сильно хочет пристроить внебрачного сына?

У меня просто слов нет. Неужто хотят сплавить какого-то отброса? Если за ним грешков по части женщин не водилось, то это не значит, что во всём остальном он белый и пушистый. Может, он с мафией какой связан, или наркотики принимает, или притон держит, или игроман…

Я живо представила этакого уличного бандита с кучей татуировок, выбритой головой и ножиком в кармане. Ну ладно. Нож может и не носит, но оружие всё равно есть. Ведь такой, как он – бельмо на глазу, и от него точно уже пытались избавиться.

Меня начало потряхивать. Руки задрожали и покрылись испариной. Стало не до шуток. Отец умом от своих лекарств тронулся. В нормальном состоянии он бы никогда не пошёл на такую сделку. Или ему братцы что-то напели?

Кажется, в последний раз Арчи обещал подкинуть мне знатную свинью за то, что я спровадила его очередную любовь всей жизни.

– Не забивай голову, – отмахнулся отец, всем видом показывая, что он устал и хочет отдохнуть. – Главное, что это будет выгодно.

Ну-ка, ну-ка.

– Чем он занимается?

Нет, я не собиралась так просто сдаваться. Я не хотела жить в постоянном страхе или вообще нищенствовать. Я очень долго боролась за то, что имею сейчас. Не хочу пускать жизнь под откос только из-за того, что какого-то хулигана решили пристроить.

– Тася.

– Пап, ответь. Неужели, это что-то незаконное?

– Нет, конечно. – Он впервые за утро улыбнулся. Снисходительно так. И это разозлило даже больше, чем кандидатура жениха. – Поверь, тебе он понравится. А теперь иди, отоспись как следует. Можешь пригласить массажистов, пусть приведут тебя в надлежащий вид. Нельзя, чтобы он… В общем, иди.

Отец отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, а я подорвалась и громко топая, пошла к Матвею. Если уж отец готов поступиться своими же принципами и бросить меня на произвол судьбы, то я должна знать причину.

Брат нашёлся в гостиной.

Такой же, как отец, вечно занятый делами банка и других компаний принадлежащих нашей семье. Эх. Надеюсь, что его жена будет такой же очаровательной, как и мой пока ещё жених.

– Привет. – Я упала на диван и заглянула в бумаги, которые он держал. – Как дела?

Смотрите, как задёргался. И перегар тут, между прочим, абсолютно ни при чём. Просто Матвей меня знает. И если я своими ножками дотопала до его величества, то наверняка не просто рассержена, а нахожусь на стадии почти неадеквата.

– Тася. – Брат захлопнул папку с документами перед моим носом и снял очки. – Не старайся. Я солидарен с отцом.

Хо! То есть, он прекрасно знаете, о чём пойдёт речь! А это значит, что и кандидат был выбран при его участии! Вот ведь гад ползучий!

Змеиная твоя душонка, братец.

– Хочешь сказать, что полностью одобряешь этого… человека? – Я старалась говорить вежливо. Честное слово. Ведь я воспитанная девочка и не могу так просто оскорблять незнакомых мне людей. – То есть, в вашем с отцом понимании, я та, кого можно выбросить, как какую-то вещь? Просто выбросить и забыть, да?

Матвей поморщился с унылой грустью смотря на мои попытки выяснить правду.

Вот!

Я тыкнула в него пальцем.

Он снова это сделал!

– Ты не можешь просто сказать, что так надо, понял? Я уже видела досье.

– Значит, должна понимать, что он неплох.

– Ага! – Я уцепилась за соломинку. – У меня после этих бумажонок одна изжога и осталась! А ещё он сын любовницы!

– Стоп. – Брат отложил папку на край журнального столика, излишне резко поднялся, как будто убегал, но не хотел, чтобы это кто-то понял, и прошёл к камину, на котором стоял графин с водой. Ну и ещё с десяток других бутылок, преимущественно с алкоголем. – Ты сейчас договоришься, что самой станет стыдно.

Нет, вы это видели, а?! Мало того, что в субботу напялил костюм, так ещё и взрослого из себя корчит. А ведь у нас не такая уж и большая разница.

Я хмыкнула и развалилась на подушках.

Заметив это, брат подобрался и отвернулся, наливая воду в стакан. Если уж говорить начистоту, то из всей нашей семейки я самая добрая, отзывчивая и вообще булочка. Матвей, например, хоть и хорош собой, но очередью из невест не блещет. Его натурально боятся, потому что считают, что одним словом он может выморозить все чувства. Ну. Просто на работе он зверь и привык, чтобы ему подчинялись.

Матвей истинный трудоголик, работает день и ночь, почти никогда не отдыхает и не тратит время на интрижки. У него чистейшая репутация, которая положительно влияет на наше благосостояние. На моё в том числе. Ибо там, где клянутся именем брата, не может быть подвоха и обмана.

Чёрт.

Я сжала кулаки и прикусила губу. Оттого и обиднее это замужество. По сравнению с Мотей этот качок-бастард даже рядом не стоял.

Пока я исходила на изжогу, брат успел вернуться и встать напротив.

– Будешь? – Он протянул мне стакан. Как будто это загладит их с отцом вину. – Тась, ты должна понимать, что твой брак – это…

– Да-да. – Я вскинула руку, останавливая очередную волну доводов. – Я прекрасно знаю своё место. Можешь не напоминать. – Матвей нахмурился, а меня понесло: – Только вот тебе не кажется, что кандидатура этого… этого мешка с феромонами несколько странная, а? Я что, не заслуживаю хорошо жить?

Вот блин. Хотела начать с переговоров и аргументов, а вместо этого скатилась на претензии. Меня даже слушать не станут. Я закусила губу и глубоко вздохнула. Если уж аргументы не находятся, то можно попробовать жалость. В детстве я очень умело манипулировала братьями, пуская слёзы. Но сейчас почему-то ни одна сраная сырая капля не появилась на моих щеках. Как будто алкоголь высушил не только мозг, но и всю воду в моём организме.

– Таисия.

Ну вот опять. Опять он так делает!

Ведёт себя как взрослый обременённый заботами о младшей и слегка неадекватной сестре. Заведясь с полоборота, я вскипела и, отпихнув его руку, выпалила:

– Нет уж, ты послушай. Ты у нас наследник, поэтому Артур может заниматься, чем хочет, как хочет и трахать хоть по десять девок за раз. И ведь ему никто и слова не скажет! Он каждый день проживает как последний! И ему можно. А я дочь и должна быть благодарна, просто за то, что существую. Нет, ты не подумай! Я благодарна, ведь отец не поскупился на оплату матери за роды. Но я совершенно не понимаю, почему он хочет связать мою жизнь с простаком, которого его собственный отец пытается пристроить.

– Пристроить?

Матвей поднял изящную, идеальную бровь. Он вообще был до скрипа зубов идеальный и не будь моим братом, я бы обязательно влюбилась и согласилась на всё, чтобы он не предложил. Но не сейчас. Сейчас я на месте сестры и знаю его как облупленного. Он не отступит. Ни за что. Скорее летом снег пойдёт, чем братец возьмёт слова обратно.

– Да, пристроить! Ты хоть знаешь, что отец этого Родиона или как там его, готов отдать отцу акции? Отдать, понимаешь?! Он сливает своего бастарда, а страдать, значит, должна я?! Акции получите вы. Вы, а не я. Я надеялась, что хоть ты не станешь так бездарно устраивать брак родной сестры, но оказывается, ты согласен. – Я встала, пытаясь держаться прямо, чтобы не дать ему лишнего повода, который наверняка превратит моё фиаско в ещё один убедительный аргумент для замужества. – Знаешь, раз хотели от меня избавиться, то могли бы просто вычеркнуть из семейного реестра.

– Тася? – Брат вытянул руку, чтобы остановить меня, но замер, словно мои слова стали ударом. – Ты хоть понимаешь…

– Я никогда! – Я схватилась за дверную ручку и дёрнула, не глядя.– Никогда не просила даже карманных! Всё, что у меня есть я заработала сама! А вы! Ненавижу, – сцедила я и бросилась вон, по пути в кого-то врезавшись.

Человек придержал меня за плечи. Я раздражённо скинула его руки и пошла к себе, надеясь, что это просто кошмарный сон, или глюки.

На полпути до лестницы, я всё-таки обернулась, но увидела лишь тень за почти закрывшейся дверью.

-К-1. Проваленный дебют

Гостиная, в загородном доме семьи Исаковых, по праву считалась одной из самых роскошных и утончённых даже среди представителей их вида, то есть тех, кого считали сильнейшими в этой стране. Современная знать, высшее общество от которого тянуло стошнить.

Но семья Исаковых была приятным исключением для Кирилла.

Мужчина приехал пораньше, чтобы не тянуть кота за хвост и заранее обговорить брачный контракт. Следуя за бесшумной прислугой, он добрался до правого крыла дома, где его ждал Исаков Матвей, и остановился перед двумя дверями, сквозь мутное стекло которых были видны силуэты. Впрочем, гневный женский голос они тоже не скрывали.

– … тебе не кажется, что кандидатура этого… этого мешка с феромонами несколько странная, а? Я что, не заслуживаю хорошо жить?

Кирилл заинтересованно прислушался. Судя по всему, он приехал как раз вовремя, чтобы встретиться с будущей женой. Но то, как лестно она о нём отзывалась могло значить только одно: его кандидатура девушку не впечатлила.

Впрочем… Кирилл прислонился спиной к стене и усмехнулся. Это не так уж и важно. Главное, что этот брак принесёт огромную выгоду. Всё как и говорил отец. Если он женится на любимой дочери Исакова, то путь в высшую лигу будет открыт.

– Я никогда! Никогда не просила даже карманных! Всё, что у меня есть я заработала сама! А вы! Ненавижу!

Ого. Мужчина присвистнул. Это что-то новенькое. Чтобы Птичка и работала? Да ещё и сама обеспечивала свои хотелки? Краем глаза уловив движение за дверью, он специально встал напротив, чтобы сбить с толку взбесившуюся девушку и заставить её смотреть на него. Но попытка провалилась. Она была такой маленькой, что макушкой едва доставала ему до плеча.

За то время, что она касалась его тела, Кирилл успел почувствовать запах перегара, табака и пота перемешанного с духами. Вероятно, этой ночью она как следует развлеклась. Наверняка в клубе.

Кирилл задумался.

Матвей упоминал, что лучше подругой Таисии считалась Майорова Елена. Сука, каких только поискать. Из-за неё не один парень пострадал. Вероятно, поводом для ночного загула послужила скорая свадьба этой стервы.

Девичник?

– …сти.

Кирилл с трудом расслышал фырканье, которое принял за извинение, и не успел открыть рот, как маленькая фурия унеслась, оставив после себя чувство незаконченности. Он не смог как следует её рассмотреть. Конечно, по фото в журналах и тех, что ему предоставил Матвей, можно было с уверенностью сказать, что малышка была одной из самых красивых женщин, что он когда-либо видел. Маленькая, аккуратная, с грудью не больше второго размера. Но для её форм, именно этот размер подходил как нельзя лучше. Под облегающим платьем скрывалась натренированная фигурка и ладная попка. В общем, такую конфетку захотел бы любой нормальный мужик.

– Ты чего в дверях застрял? – послышался удивлённый голос Матвея.

Кирилл почесал затылок и войдя в гостиную, закрыл за собой дверь.

– И как?

Матвей – наследник Иста-банка и самый завидный жених страны, почему-то стоял напротив дивана и держал стакан с водой. Вопрос был задан сразу и относился, вероятнее всего, к нечаянной встрече с невестой. Но Кирилл решил сделать вид, что не понимает.

– Что как?

Он обогнул скульптуру какого-то современного художника, изображающую готового к схватке тигра, и сел в кресло. Мог и на диван, но отчего-то казалось, что так будет правильнее.

– Не притворяйся. – Матвей поставил воду на столик и устало растёр переносицу. – Я о Тасе.

– Маленькая.

– Ты же слышал, что она о тебе говорила?

Кирилл задумчиво вскинул взгляд к потолку и покосившись на друга, хмыкнул:

– Неа.

– Да брось. – Матвей сел и вздохнул. – Таська совершенно не умеет себя контролировать. И даже возможное наказание от Артура никогда её не останавливало. Она всегда срывается.

– Ну, это может говорить о сильном характере, – отчего-то смутился Кирилл, как будто здесь обсуждали не невесту, а уже жену.

– Это говорит только о её избалованности. Чёрт. – Матвей откинулся на спинку дивана и расслабил узел галстука. – Не думал, что она будет так сопротивляться.

– Сопротивление лучше слепого послушания, – парировал Кирилл, рассматривая гостиную. И правда – сама комната уже произведение искусства. – Это ведь она делала эскиз?

– Что? А, ты о дизайне… Да. Весь дом сделан по её проекту.

– Талантливая.

Кириллу нравилась мысль о том, что будущая жена не обычная тупая скотина, привыкшая только потреблять. Забота о собственном доме была важной частью его жизни, так что талант Таисии к дизайну стал ещё одним плюсом.

– Если бы не характер, – цыкнул Матвей, сложив руки в замок. – Она вообще не привыкла подчиняться. Отец её всю жизнь оберегал, поэтому и выросла такой независимой.

Ты хотел сказать неуправляемой засранкой, пронеслось в голове Кирилла. Но вслух он сказал иное:

– Я слышал, что у неё сеть салонов красоты.

– Да. И это также ещё одна головная боль для отца.

– Почему?

– Потому что она успешна. Успешнее многих мужчин. Но именно этот успех и независимость сделают её уязвимой в браке.

– Меня выбрали по этой причине?

Кирилл дёрнул бровью и приподнял уголок губ. Что ж, не только он должен получить выгоду от их союза. Если жене будет хорошо в браке, то это сделает его сильнее.

– Верно. – Матвей напрягся и наклонился. – Если это будет кто-то другой, то вся жизнь Таси будет испорчена. Ни один из тех, кто сватался, не смог предоставить гарантии неприкосновенности её личного имущества. И дело не в брачном контракте. Сама личность сестры будет разрушена под давлением какой-нибудь сильной семьи. Она просто не сможет сидеть тихо, рожать и проматывать деньги.

– Ты настолько о ней заботишься?

– Она моя сестра.

– Я понял.

– Фух. – Матвей громко выдохнул и на мгновение замер, прикрыв глаза. – Но ты должен сам ей это доказать.

– Доказать?

– Да. Доказать, что только с тобой она сможет быть собой. Если ты не сможешь этого сделать, она превратит твою жизнь в ад. Уж поверь мне.

Превратит в ад?

Вот тут Кирилл Родионов действительно задумался. Но не из-за того, что испугался, а по причине глубокого недоверия к собеседнику. Он, конечно, знал, что женщины этого круга те ещё дряни, но чтобы младшая сестра самого Матвея была такой же? Да и не похожа была маленькая птичка на ту, что действительно способна пошатнуть его психологическое равновесие, над которым он работал годами. Ведь жизнь внебрачного сына Ершова Марка просто обязывала учиться дисциплине с детства.

– Когда у вас встреча? – спросил Матвей, водружая на нос очки и беря в руки папку, в которой хранилось расписание свадебных приготовлений.

– Сегодня в семь. – Кирилл вытащил из внутреннего кармана пиджака телефон и открыл ежедневник. – Отель “Грацио”.

– Номер?

– Безусловно люкс.

– Отлично. – Матвей сделал пометку и постучал ручкой по бумагам. – Не могу припомнить, какой цветок она любит сейчас.

– Сейчас? – Кирилл поперхнулся и подался вперёд. – О чём речь?

– О том, что на каждый сезон и год у неё свой фаворит среди цветов, – улыбнулся наследник. – Так повелось ещё с детства. Тасе всегда было обидно за то, что королевой цветов считается роза, поэтому она придумала такую игру.

– Вау.

– Впечатлился?

– Охренел. А кто может знать?

– Возможно, Мария.

– А это кто?

– Горничная, которая следит за гардеробном Таси и помогает ей время от времени.

– То есть, ты хочешь сказать, что мне ещё и служанку придётся нанимать?

Кирилл задумался. Конечно, его квартира была большой даже по меркам богатеев, но он ненавидел чужаков на своей территории. И пустить в квартиру женщину помимо матери и жены он просто не сможет.

– Это же не станет проблемой? – Матвей щёлкнул ручкой и прищурился.

– Нет. Исключено. Думаю, моя жена должна уметь самостоятельно справляться с заботами о своём теле и одежде.

Матвей немного подумал, а потом кивнул. В конце концов, он никогда не понимал нужность Марии. Всё, что она делала – это приводила в порядок комнату Таисии, стирала и гладила. С этим любая женщина справится.

– Тогда прислугу вычёркиваем. Как мама?

– Нормально.

– Всё ещё лечится? – Матвей бросил взгляд на наручные часы и покусал губы. Он всегда так делал, когда испытывал трудность.

– Реабилитация проходит не так успешно, как хотелось бы. Организму и психике был нанесён слишком большой вред.

– Что говорит Марк?.. Кир, он вообще что-нибудь сказал?

Кирилл сжал челюсть и раздул ноздри, не сумев сдержать вспыхнувшую ярость при упоминании отца.

Матвей качнул головой, но продолжать не стал. Тема матери была для Кира болезненной настолько, что всё детство он провёл в полицейских участках за драки.

Его отец спохватился слишком поздно. Сын, что был рождён любимой женщиной, стал ненавидеть всю семью по отцовской линии и не общался ни с одним родственником с той стороны. Поэтому бесконечные попытки наладить отношения закончились ничем. Кирилл вычеркнул отца из жизни. Марк сдался и, как последний подарок для сына, решил устроить его свадьбу с дочерью Исаковых, надеясь, что непохожая на других женщин Тася сможет вернуть ему вкус к жизни и веру в отношения.

– Хорошо. Давай продолжим, у меня не так много времени. Надо ещё в офис заехать, – сказал Матвей, перелистывая документы. – Значит, с этим разобрались. А, чуть не забыл. – Матвей решительно набрал младшего брата. – Эй, Мелкий. Тут сейчас Таськины привычки обсуждаем. Что-то кроме цветов знаешь?

– Чё? – глухим, сонным голосом переспросил Артур, жадно потягиваясь в простынях.

Одна из девушек, что сегодня его сопровождала, застонала, перевернулась и легла ему на грудь. Артур засопел в трубку, приноровился и выпнул незнакомку на пол.

Услышав грохот, стон а потом и отборный мат, Матвей поморщился и скинул звонок.

– Извини, Кир. Придётся тебе самому выяснять.

– Хах, – рассмеялся он. – Арчи не меняется. Ему уже кого-то подыскали?

– С ума сошёл?! Да нас на части сразу разорвут за такого зятя. Не знаю, чем думает этот балбес, но жениться, или даже просто с кем-нибудь официально встречаться он не планирует. Отец хотел его в монастырь отправить. Для профилактики.

– И как? Отправил?

– Как видишь. – Матвей развёл руками и выдохнул. – Ладно. Времени и правда больше нет. Если что-нибудь узнаю, то скину смской до вечера.