18. КАК ИГОЛКА В СТОГЕ СЕНА
Тем вечером глава отделения СЛИБРАГ в Антверпене полковник Венсан Мерин задержался на работе допоздна, как и многие из подчинённых. Тот вечер стал особенным. Только что он закончил телефонный разговор с министром внутренних дел, который в приказном тоне потребовал абсолютной секретности в отношении операций по поимке отшельников в городе. Министр дал понять, что больше не потерпит того, что произошло в последний раз, когда выполнение задания привлекло к себе слишком много внимания из-за погрома, устроенного в спальном районе. Отправленные на задание агенты гонялись за четырьмя отшельниками между домами на протяжении нескольких кварталов. Полковник Мерин пообещал, что впредь на задания будут отправляться группы оперативников в более расширенном составе, а действия будут планироваться намного тщательнее, чтобы операции проходили максимально скоординировано, спокойно, строго по плану и без лишнего шума.
За несколько часов до этого полковнику доложили о поступлении вызова о подозрительном человеке, находившемся в многоквартирном жилом доме. Учитывая ошибки на предыдущем задании, полковник попросил о более тщательной подготовке и предусмотрительности. Группа была сформирована за двенадцать минут. Она насчитывала вдвое больше агентов, чем обычно.
Полковник Венсан Мерин оторвался от привычных дел, когда в его кабинет постучал директор оперативного центра майор Андре Труфар.
– Войдите – громко произнёс Венсан.
Майор Труфар закрыл дверь, после чего начальник спросил:
– Ну что у вас?
Выдержав паузу, с некоторой озадаченностью на лице, майор Труфар ответил:
– Группа захвата не выходит на связь.
Полковник снял очки и начал посасывать левую дужку, бросившись в размышления.
– Как долго?
– Почти пятьдесят минут.
– А когда выдвинулись?
– Уже два часа.
Гробовая тишина повисла в кабинете, которую вскоре нарушил голос полковника Мерина:
– Кто там проживает?
– Мы пробили по базе реестра – сказал майор, передавая полковнику электронную панель с личным файлом из реестра граждан Антверпена.
– Эксперт по информационной безопасности; частный телохранитель; стаж…
Полковник полушёпотом зачитывал содержимое файла, а после не без труда поднял глаза и спросил:
– Сколько человек было направлено?
– Четырнадцать. Как вы и приказали.
Полковник Мерин почувствовал, как вспотели его ладони. Он невольно вспомнил недавний разговор с министром и проглотил комок, подступивший к горлу.
– Если не возражаете полковник, – сказал майор Труфар, – я направил двоих, оценить обстановку.
– На этот раз прощаю, но впредь подобных решений без моего ведома не предпринимать.
– Так точно.
Несмотря на внушение подчинённому, полковник как раз и хотел приказать направить пару агентов, чтобы разведать обстановку.
Кольцо на указательном пальце майора завибрировало. Мигающий красный индикатор говорил о том, что входящий вызов касался служебных вопросов. С разрешения полковника, майор дважды стукнул большим пальцем по кольцу, приложил его к уху и ответил:
– Да?
– …
– Ожидайте – с этими словами майор Труфар посмотрел на своего начальника.
– Говорите – с некоторой дрожью в груди проронил полковник Мерин.
– В квартире обнаружены тела пяти агентов во главе с капитаном Ришаром. Один найден с пулевым отверстием в голове около лифта. Ещё один выброшен с балкона. Фургон нашли рядом с домом. Две другие машины с семью агентами пока не обнаружили.
Полковник молча прикрыл лицо ладонями, опираясь локтями о край стола.
– Ещё в квартире найдено тело человека, который, судя по всему, и был нашей целью.
– Ошибаетесь – молвил сквозь пальцы на лице полковник. – Теперь Маркус Берг – наша цель.
Полковник Мерин встал с кресла и начал ходить по кабинету то в одну сторону, то в другую.
– Значит так. Сообщите тем, кто на месте, чтобы спрятали тело отшельника.
– Будет сделано.
– Дальше. Отследите денежный чип объекта.
– Мы уже занимаемся этим.
– Хорошо. Соберите новую группу захвата. Пусть приготовятся и ждут приказа. – Промедлив секунду, полковник добавил: – И выясните кто ему помогает. Наша цель не один, а два, три или четыре человека. Надо узнать, кто ещё приложил руку к убийству агентов. Один человек на такое не способен.
Майор приказал по телефону избавиться от трупа отшельника. Едва он отключился, как кольцо снова завибрировало. Он ответил только когда вышел из кабинета своего шефа.
– Войдите – громко отозвался полковник Мерин. Дверь открылась и спустя несколько секунд на пороге его кабинета снова стоял майор Андре Труфар.
– Уже что-то узнали?
– Чип объекта отследили.
– И где же он?
Простояла секундная пауза и майор Труфар ответил:
– На пути в Южную Америку. Куда именно он направляется, сказать можно будет не раньше, чем через двенадцать часов.
Ранним утром в кабинет полковника вошёл майор Труфар и, почти выкрикивая, сказал:
– Монтевидео.
Недолго думая, полковник набрал номер головного офиса СЛИБРАГ в Брюсселе. После нескольких переводов по телефонным линиям, он что-то записал и обратился к человеку на другом конце провода:
– Будьте так любезны, свяжите меня с нашим посольством в Уругвае.
Приблизительно через полминуты на звонок ответили:
– Франсис Блан. Посольство Бельгии.
– Доброго времени суток, мсье Блан. Говорит Венсан Мерин, отделение СЛИБРАГ, Антверпен.
– Да. Я вас слушаю.
– Мне посоветовал связаться с вами генерал Майзер.
– Что предпочитаете по вечерам?
Полковник посмотрел на свою запись и ответил:
– Кофе без сливок, но с молоком.
– Тогда вы мне не чужой человек. Говорите.
– Я мог бы вас попросить об услуге?
– Конечно.
– В данный момент в Монтевидео направляется самолёт, на борту которого находится человек, преследуемый в связи с укрыванием незаконнорождённого и убийством…
– Я вас понял. Номер рейса?
– Рейс «БА-5377».
– Когда приземляется самолёт?
Обмолвившись с майором, полковник ответил:
– Нам стало известно, что борт совершил внеплановую дозаправку, из-за чего пришлось немного отклониться от курса. По нашим расчётам, самолёт будет находиться в воздухе ещё от двух до трёх часов.
– Хорошо. Запишите мои данные.
Полковник Мерин записал под диктовку от главы посольства.
– …и пришлёте всю информацию по этому адресу, включая код денежного чипа.
Полковник поблагодарил Франсиса Блана и отключился.
Отслеживаемый на экране индикатор отражал местонахождение Маркуса Берга, но уже три с половиной часа, как он не двигался, оставаясь на точке с надписью «Монтевидео», а новостей из посольства всё ещё не было.
Телефон на рабочем столе полковника зазвонил.
– Венсан Мерин слушает.
– Полковник, говорит Франсис Блан.
– Да, мсье Блан?
– Мы могли бы поговорить по видеосвязи?
– Конечно. Секунду.
Полковник нажал на сенсорную кнопку стационарного телефона, переведя разговор в режим видеосвязи. Голографический проектор в углу кабинета отразил изображение, транслируемое из-за Атлантического океана. Перед полковником был Франсис Блан, одетый в строгий деловой костюм. На вид ему было лет сорок и то, что свой ген старения он заморозил с некоторым запозданием, было заметно невооружённым глазом. На деле Блану было двести два года. Его короткая шевелюра покрылась небольшой сединой, что из года в год встречалось всё реже.
– Полковник, меня хорошо слышно? – спросил Блан.
– Да, мсье – отозвался Мерин, подойдя к проектору.
– Тогда расскажу вам всё по порядку. Я направил в аэропорт двух людей. Они засекли источник сигнала. Им пришлось задержать постороннего человека и обыскать его багаж. В течение почти целого часа они не могли понять, откуда исходит сигнал, пока не присмотрелись вот к этой штуке.
– И что же это?
В руках Франсис Блан держал некий предмет круглой формы.
– Это наручный браслет, изготовленный из синтетического каучука. Он достаточно толстый для того, чтобы в него можно было спрятать какое-нибудь передающее устройство. Например денежный, медицинский или документационный чип. Именно так и поступил владелец этого браслета. Он подкинул его в сумку уругвайского туриста, который возвращался домой.
Полковник от досады прикрыл глаза.
– Так что – продолжал Блан – я бы на вашем месте, полковник, проработал остальные варианты. Заставив вас поверить в то, что он находится в самолёте и пересекает океан, он получил фору больше суток. Простите, что не смогли вам помочь.
– Нет-нет. Благодаря вам мы не гоняемся за призраком. Так что спасибо за содействие.
– Не за что. Обращайтесь, если что.
Как только проектор отключился, полковник в ярости стукнул ладонью по столу изо всех сил. Маркус Берг мог быть где угодно. В Антверпене. Он мог быть за его пределами или покинуть территорию Бельгии. Он вполне мог пересечь границу и приземлиться где-нибудь на другом континенте.
В это время раздался звонок. Это был министр внутренних дел. Разговор прошел в ещё более серьёзном тоне, нежели в предыдущий раз. После того как голос министра сменили прерывистые гудки, полковник вызвал к себе майора Андре Труфара. Майор прибыл в кабинет уже через полминуты, застав полковника с недовольным лицом. Он стоял между креслом и рабочим столом, облокотившись кулаками о край стола.
– Майор?
– Да, полковник.
Полковник Мерин холодно посмотрел на подчинённого и произнёс:
– Соберите всех свободных оперативников. Сформируйте несколько групп. Состояние готовности двадцать четыре часа в сутки. Запускайте протокол «В7».
19. ВЫМИРАЮЩИЙ ВИД
Горан Драгович родился в славном боснийском городе Мостар в 1994 году. С роду он всего лишь пять раз выезжал заграницу, да и те поездки не состоялись бы, если несколько родственников не решили бы перебраться на чужбину. Кроме этого, все три столетия своей размеренной жизни Горан провёл в Боснии и Герцеговине, большую часть из которой не покидал родного Мостара. Владея собственной пекарней, которую открыл ещё его дед в конце пятидесятых годов двадцатого века, Горан спокойно обеспечивал семью всем необходимым. Как минимум самое главное в доме всегда имелось в избытке.
В пекарне ему помогала жена. Особенно сильно её присутствие Горан начал ценить, когда не стало отца на шестьдесят втором году жизни. Мать покинула этот свет ещё раньше. Теперь смыслом всей жизни стали жена и дети. Дядя и тётя по материнской линии жили в Швейцарии. Их Горан знал очень смутно. Видеться с ними доводилось раз в три-четыре года. Но и эти встречи стали ещё реже после того как выяснилось, что жизнь может оказаться намного дольше, а значит и торопиться незачем. Визиты к ним сам Горан совершил трижды. Первая поездка выпала на свадьбу племянника; вторая – похороны дядиной жены. Последняя встреча состоялась в честь рождения третьего ребёнка племянника. Больше среди родственников у Горана никого не было. Но этот дефицит восполняло обилие друзей в Мостаре. Не реже пяти раз в неделю Горан проводил пару часов вечерочком в какой-нибудь забегаловке, где можно было распить чего-нибудь прохладительного, пообщаться по душам, обсудить планы на ближайшие выходные, перекинуться в покер на пустые ничем необеспеченные фишки, обменяться анекдотами. Частым занятием для Горана была совместная с друзьями рыбалка.
Его обе дочери получили достойное образование. Правда из-за этого с ними пришлось расстаться на семь лет, которые они провели в Сараево, где постигали медицину. Эти годы с женой они провели с ощутимой тоской по девочкам. А тут ещё и какая-та чума о вечной молодости, которой заболели все вокруг. Но страшнее всего было то, что этой идеей были одержимы его дочери. После того как была окончена интернатура, они, как обезумевшие, уговаривали родителей пройти процедуру заморозки гена старения.
Для Горана возникал огромный вопрос: «А стоит ли?» Ему было шестьдесят два, а жене – шестьдесят. Впрочем, супруга ещё собиралась пожить, чтобы выдать замуж младшую дочку, увидеть как растут внуки, лицезреть их первые шаги, как они пойдут в школу и порадоваться их успехам. Тем более что первый внук был уже на подходе.
Горан всегда поддерживал жену во всём. Но эта штука казалась ему чем-то нездоровым. Авантюра, которая ничем хорошим не закончится. С другой стороны, ему хотелось того же самого, а для этого нужно прожить ещё хотя бы два-три десятка. Но здоровье не железное. В конце концов последние сомнения Горана развеял зять.
Мир бывает жесток. Об этом знали все. Но чтобы настолько…
Спустя пять недель после заморозки гена старения у жены Горана диагностировали рак желудка. По словам врачей, браться за лечение было ещё не поздно. Но спустя несколько недель при повторном обследовании были обнаружены метастазы.
Чем больше лет проживал Горан, тем сильнее он твердил о том, что решение заморозить ген было его самой большой ошибкой в жизни. Особенно часто эти мысли посещали его в промежутке между девяноста пятью и ста десятью годами. Каждый день он размышлял о том, что если бы не эта проклятая вакцина от старости, он бы сейчас уже мог быть с женой в лучшем из миров и ему бы не было так одиноко. Даже при таком огромном количестве друзей, которое было у него, Горан всё равно считал, что человек становится страшно одиноким в этом мире, когда теряет вторую половину, с которой он прожил всю жизнь душа в душу.
На сто пятьдесят втором году жизни Горан стал часто жаловаться на сердце. Младшая дочь была кардиологом. Помня о том, насколько упрямо отец отказывался проходить обследование в профилактических целях, она – с профессиональной точки зрения – не удивилась тому, что обнаружила в результате обследования. В столь немолодом возрасте человек пересекает ту планку, когда сердце становится более хрупким и начинает давать сбой. А Горан в этом возрасте живёт уже девяносто лет. Жёсткая диета и куча таблеток от любимой дочурки заставили Горана передать пекарню наёмным рабочим. Сам он лишь наблюдал за работой пекарни со стороны.
Через сорок семь лет Горан пережил инфаркт. Всё могло закончится куда хуже, если бы это произошло дома, а не на рыбалке, куда вместе с Гораном отправились пятеро друзей. Лечащий врач пришёл к выводу, что инфаркт наступил не из-за возраста, а скорее, как результат неправильного питания и нехватки физической активности. Когда человек на протяжении более двух веков ест много вредной пищи и не уделяет должного внимания физическому здоровью, то здесь проблемы с сердцем сами напрашиваются, оставаясь лишь вопросом времени. Дождавшись, когда отец немного окрепнет, дочери оплатили операцию по пересадке синтетического сердца, которое создавалось на заказ в одной израильской клинике.
Ближе к двум с половиной столетиям друзей у Горана осталось немного. Джаско Настасич оказался среди семнадцати человек, которые попали под рухнувший подъёмный кран. Новак Бегович встретился на пути автомобиля скорой помощи, который мчался на срочный вызов. Самир Китарович по неосторожности задел болгаркой предплечье. Заштопать рану проблем не составляло. Но с наличием сахарного диабета процесс заживания протекал туго. Вены неоднократно разрывались. Когда произошёл третий разрыв, Самир скончался от потери крови. Горан помнил, как меньше двадцати лет тому назад недалеко от его пекарни в одной из квартир начался пожар, причину которого так и не установили. Его друг, Бранислав Ханданович, жил в соседней квартире. Он перебрался через балкон и вытащил соседа, перебросив его на брезент, который пожарные натягивали внизу. За этот подвиг Бранислав был представлен к награде городскими властями. Но награда эта была уже посмертная.
Когда-то на их улице было достаточно тех, кто ещё сохранился в дряхлой и морщинистой шкуре. Но из года в год таких становилось всё меньше. А последние пару десятилетий своих биологических ровесников Горан встречал уже нечасто. Последние пару веков в тренде были молодые и подтянутые. Дошло до того, что один из соседей Горана – застрявший в нынешнем теле, когда ему было шестьдесят четыре – постоянно твердил о том, что их вид стал настолько редким, что пора бы занести его в Красную книгу. Экзотика!
Двести семьдесят пять лет. Не так уж и плохо, когда тебя настигает инсульт в таком возрасте – подумал Горан, когда доктор сообщил о причинах недомогания. Врач в некоторой степени удивился тому, что в своём биологическом возрасте Горан продержался столько лет без явных нарушений нервной системы. С того момента у Горана ощутимо пострадала речевая функция. Изредка встречались слова, которым он старался подбирать простые синонимы, чтобы быть понятым собеседниками. Через три года Горан пережил рецидив, в очередной раз отправивший его на две недели в больничную палату.
По настоятельным рекомендациям лечащего врача, Горан каждый день проходил не менее семи-восьми километров.
С тех пор, осматривая ежедневно окрестности Мостара, Горан стал тщательнее присматриваться к людям вокруг. По сравнению с годами его молодости, в теперешние дни Мостар был более чем перенаселён. Волей-неволей начинаешь присматриваться к людям, когда их вокруг так много. Картина, которую Горан наблюдал ежедневно перед собой, напоминала сюжет какого-то мистического романа. Вокруг все были одинаковыми. Каждый, на кого посматривал Горан, выглядел лет на двадцать пять, максимум – тридцать. Если кто-то куда-то спешил или просто решил согнать лишний вес, совершал пробежку. Состояние организма позволяло сделать это. Этим занимались все. Вырастала мода на активное занятие спортом. Но это не касалось десяти-пятнадцати жителей города. Они не могли себе такого позволить, потому что для подобных нагрузок у их организма истёк срок годности. К таким относился и Горан Драгович. Вокруг словно была отдельная раса. В один момент он подумал, что может те, кто его окружают, и не люди вовсе. А может он не является представителем рода человеческого. Теперь понятие «человек» сильно изменилось. Под человеком принято понимать биологически зрелое и физически крепкое существо. Горану казалось, что его окружала совершенно незнакомая ему человекоподобная раса, а мир казался таким чуждым. Неужели это и есть его родной город? Он не узнавал ни самого города, ни улиц, ни его жителей. Порой, в каком-то смысле, такие подозрения были близки к тому, чтобы стать реальностью. Прохожие часто удерживали на нём свой удивлённый, едва ли не шокированный взгляд.
20. ПОД ТЫСЯЧАМИ ВЗОРОВ
Весь отпуск автомобиль простоял на подземной парковке, из-за чего солнечные лучи не нагревали батарею на крыше и теперь энергии едва хватало на пару километров пути, что было значительно меньше расстояния до ближайшей заправки. Автомобиль пришлось отогнать на улицу и оставить до вечера, а самому отправиться на платформу и дожидаться ближайшего поезда.
Стефан Мегатон работал страховым агентом. В тот день он вновь одел деловой костюм, взял в руку дипломат и пощеголял на работу, проклиная всё на свете за то, что десять дней отпуска проходят как один, а дин час работы – как месяц. Рядовые будни вернулись в прежнее русло. Последний раз Стефан воспользовался поездом больше года назад. Ехать в одном вагоне с десятками незнакомых лиц было непривычно, но отсутствие пробок его не могло не радовать. Странно, когда ты проезжаешь больше тринадцати километров и при этом тебя никто не вынуждает останавливаться кроме пассажиров, поджидающих на следующей станции и выходящих на неё из поезда.
Сойдя в полукилометре от офиса компании, где работал Стефан, он зашёл в кафе за очередной чашкой кофе. Просыпаться в столь раннее время стало совсем нелегко и веки казались свинцовыми. До офиса оставалась минута ходьбы, как Стефан встретил Маркуса. Они оставались закадычными друзьями с тех пор, как Стефан пришёл в нынешнюю страховую компанию. Тогда в отделе информационной безопасности на полставки работал Маркус. Его увольнение никак не повлияло на частоту их совместного времяпрепровождения.
– О-о-о! – восторженно протянул Стефан, разводя по сторонам руками, занятыми одноразовым стаканом и дипломатом. – С утра такой нежданчик.
Маркус взял его за локоть и отвёл в сторону. Они остановились между высотными зданиями деловых центров.
– А ты чего не в настроении? Ладно я выхожу из спячки, а ты…
– Друг, я влип – отрезал Маркус.
Стефан ответил лишь обеспокоенным взглядом, нахмурив брови.
– Да.
– А… – растерянно протягивал Стефан. – Что…
– Я укрыл у себя отшельника…
– Ты! Как…
Жестами Маркус попросил давать волю эмоциям чуть сдержаннее.
– Кто-нибудь знает?
– Меньше, чем через сутки ко мне прислали группу захвата. Не меньше десяти человек.
– И…
– Они кормят червей.
– А он…
– Убили.
Ошарашенный взгляд Стефана рухнул куда-то в сторону. Спустя пару секунд его осенило:
– Подожди. Тебе же нельзя вот так спокойно разгуливать. Тебя засекут.
– Сейчас они, скорее всего, отслеживают мой денежный чип. Он на пути в Уругвай. Так что у меня в запасе ещё есть время, пока они поймут, что к чему.
– Тогда не мнём яйца – ответил Стефан. Судя по его лицу и голосу, он проснулся окончательно. И кофе здесь был совсем не при чём. – Я в твоём распоряжении. Говори. Всё что нужно.
Собравшись с мыслями, Маркус начал излагать:
– Можешь пробить по клиентской базе одну инфу? Если среди ваших клиентов имеются сотрудники СЛИБРАГ, сможешь найти и скопировать их адреса?
– Один такой точно найдётся. Я перед отпуском оформлял на него полис на страхование жизни и здоровья. Клиент из СЛИБРАГ. Как же его имя? – прищуренным взглядом Стефан начал копаться в своей памяти. – Трефан? Или Труфан?
– Короче, найдёшь – передай мне.
– Без проблем. Сделаю сегодня же. Полчасика у нас есть, пока они начнут копать?
– Даже больше.
– Тогда пойду и сразу начну искать.
– Только у меня к тебе одна просьба. Ничего не присылай и не звони со своего номера. Сейчас они не в курсе. Но когда найдут мой чип, начнут копаться в истории звонков и переписке всех моих знакомых. Они будут пасти каждого. Если надо будет позвонить, звони с чужого номера и не на тот, что у тебя записан, а вот на этот.
Маркус протянул небольшой листок с номером телефона.
– А этот номер они пробивать не станут?
– Он зашифрован.
– Вопрос исчерпан. Тебе есть где осесть?
– Сниму в трущобах какой-нибудь гадюшник.
– Ни в какие трущобы ты не поедешь. Вот адрес одной моей пассии. У меня с ней брачный сезон уже четыре года. Девица нормальная. В помощи не откажет. Давай мне твой телефон, я позвоню ей прямо сейчас и скажу насчёт тебя…
Стефан записал адрес девушки в блокноте, после чего выдернул листок и передал Маркусу, добавив напоследок:
– Я заскочу вечерочком, за одно и инфу передам.
– Да, ещё. Возьми эту штуку – сказал Маркус, передавая Стефану металлическую зажигалку, разрисованную в цвета бельгийского флага. – Будешь уходить с работы, нажмёшь на эту кнопку. И не расставайся с ней, когда будешь идти домой к девушке. Эта хрень блокирует все частоты в радиусе пяти метров. Так тебя никто не выследит через подкожные чипы.
– Оригинально – проронил Стефан, внимательно осматривая зажигалку.
Маркус позвонил в домофон. Раздался приятный женский голос. Маркус спросил насчёт Стефана и девушка тут же его перебила, призывая подняться на седьмой этаж, после чего прозвучал сигнал разблокировки замка входной двери.
При входе в квартиру Маркуса встретила Карэн Де Вилль. На ней был короткий домашний халат из тёмно-зелёного шёлка. Волосы были закутаны в махровое банное полотенце кремового оттенка.
– Привет.
– Привет – отозвался Маркус.
– Проходи. Я только из душа. Так что извини за бардак. Обычно в такое время у меня не бывает гостей.
– Всё нормально.
– На самом деле здесь обычно царит порядок – не останавливалась Карэн. – Просто мне пришлось отпахать две смены подряд, вот и не хватило времени на уборку.
– А кем работаешь?
– Старшей медсестрой. Вчера в отделение поступили одиннадцать человек. У них на стройке с восьмого этажа соскользнул швеллер и прямо на рабочих. А это произошло как раз в тот момент, когда у меня закончилась смена и я три часа как уже была дома. Вот и пришлось в спешке возвращаться.
– Скверно – сочувствующе произнёс Маркус.
– Да, бывало и похуже.
Прибирая всё лишнее с журнального столика в гостиной, Карэн спросила:
– Кстати. Ты, случаем, десертом не балуешься?
– Ну, бывает.
– Супер! – перебила Карэн. – Я тут отоварилась за продуктами и как раз собиралась новый рецепт испробовать. Опытный дегустатор мне сейчас жуть как нужен. Ты пока присаживайся. Я сейчас.
Пока Маркус опустился на кресло, Карэн успела смотаться к себе в спальню и вернуться.
– Это у меня такое хобби последние полгода. Какие-то рецепты нахожу в интернете, что-то сама придумываю. Я вообще большой экспериментатор по жизни. Кофе? Чай?
– Нет. Спасибо.
– Ну ты пока располагайся. Телек в твоём распоряжении. Я пока отойду, а то с мокрыми волосами не ахти как бродить.
В этот момент Карэн убрала с головы полотенце, расправляя длинные чёрные волнистые волосы.
Бегло осмотрев девушку, в этот момент Маркус понял, почему его друг уже четвёртый год кряду не хочет знакомиться с другой женщиной.
Ощупывая карманы, Маркус понял, что оставил свой телефон с зашифрованным номером в машине.
– Слушай, Карэн?
– Да?
– Я могу позвонить от тебя?
– Само собой. У меня есть стационарный на второй полке журнального стола. Могу дать мобильный.
– Нет. Спасибо. Я отсюда.
– Ну, тогда не буду мешать.
– Ещё раз спасибо.
– Забудь – широко улыбнувшись, ответила Карэн, после чего прикрыла дверь в гостиную и отправилась обратно в ванную.
Маркус набрал номер одной из клиник Антверпена.
– Алло?
– …
– Будьте добры, соедините с отделением нейрохирургии.
В трубке послышались очередные гудки.
– Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, могу ли я поговорить с доктором Карлой Мальдини?
– …
– Конечно.
Несколько минут Маркус ожидал, пока к телефону подойдёт Карла, размышляя над тем, как объяснить ей причину того, что совместный вечер отменяется.
– Доктор Карла Мальдини.
– Карла, это Маркус.
– Привет. Ты не дозвонился мне на мобильный?
– Нет-нет! Просто я потерял свой мобильник. Ты извини, но, наверное, сегодня у нас не получится увидеться.
– Честно говоря, – слегка запинаясь, говорила Карла, – я сама хотела тебе набрать. У одного из моих пациентов пошли осложнения. Сегодня надо повторно оперировать. Так что…
Не дожидаясь конца фразы, Маркус с облегчением перебил её, удивляясь тому, что в таких обстоятельствах он ещё умудряется юморить:
– Вот видишь. У нас даже планы рушатся одновременно. Мы просто созданы друг для друга.
Было слышно, как на другом конце провода раздавался смех Карлы. Маркус сообщил, что обзаведётся новым телефоном и позвонит ей в ближайшее время, но сам не был уверен, что это произойдёт скоро.
После бессонной ночи Маркус быстро отключился, сидя в кресле.
Ближе к восьми вечера к Карэн пришёл Стефан. Несколько минут он рассказывал о том, как сменил несколько десятков поездов и как петлял по оживлённым местам в толпах, пока не убедился, что за ним точно никто не следит. Еще Стефан демонстративно прикурил из стильной новой зажигалки. Карэн попросила дать ей посмотреть. Выполнив её просьбу, Стефан вспомнил про радиочастоты и тут же прижался к Карэн, рассказывая о том, как он соскучился.
Закончив с предварительными ласками, Стефан передал Маркусу небольшую стопку листов с личными данными одного из его клиентов – майора СЛИБРАГ Андре Труфара.
– Если не секрет, – неуверенным тоном начал говорить Стефан, сидя на диване в гостиной, – зачем ты так рисковал ради незнакомца? Да ещё и отшельника?
Немного замявшись в собственных мыслях, Маркус проронил:
– Там было кое-что личное. Но, не хочу об этом. И потом, это не главное. После того, как я отвёз его к себе, он мне такое рассказал…
– А поподробнее.
– Оказывается у нашей власти куда больше грязных секретов. А информационные агентства стелются под этих бюрократов намного охотнее, чем мы могли предположить.
– Всё так плачевно?
Маркус просматривал распечатки, которые принёс Стефан, при этом продолжая свой рассказ:
– Городские предприниматели не торговали с отшельниками. Они ездили туда, чтобы грабить. Отшельники защищались. Им не оставалось ничего, кроме как убить грабителя при первой же возможности. А когда власти назначили награду за каждого убитого отшельника, они устроили за пределами города Дикий Запад. Мало того что продолжали грабить, так ещё и отшельников отстреливали, чтобы получить навар сверху.
– Теперь понятно, почему они так обозлились – с выпученным взглядом произнёс Стефан.
– Если бы я не забрал к себе, он бы долго не прожил. Но как оказалось, рядом со мной он прожил ещё меньше. Я хотел помочь, а получилось… что пригласил на эшафот. Его смерть на моей совести.
– Но кто мог знать, что всё так закончится? Не терзай себя. Не мы правим миром. – Затем Стефан наклонился чуть вперёд и хлопнул Маркуса по плечу и добавил после того, как Карэн предложила пройти к столу: – Так что лучше отвлекись и набей живот.
Они разместились на кухне, где после плотного ужина собирались дегустировать очередное произведение кондитерского искусства, сделанное руками Карэн. Судя по одному только внешнему оформлению, её талант в кондитерском деле был очевиден. Маркус подумал, что это ещё одна причина, по которой Стефан всё ещё с этой женщиной.
Пока Карэн нарезала торт, а чайник закипал, по телевизору начался вечерний выпуск новостей.
А теперь криминальная хроника. В деле об убийстве немецких туристов в аэропорту Антверпена местная полиция определила личность подозреваемого. Вероятным убийцей, согласно уликам, является житель Антверпена Маркус Берг. Его фотографию сейчас наши зрители могут наблюдать на экране. Однако одновременно с этим в отделении СЛИБРАГ в ходе расследования одного из дел было выявлено, что Маркус Берг также причастен к сокрытию незаконнорождённого ребёнка на территории города, а также самой роженицы. Напомним, что согласно уголовному законодательству большинства стран мира, включая страны Евросоюза, наиболее тяжким преступлением является нарушение закона «Об ограниченном воспроизводстве населения» и содействие нарушающим данный закон лицам. Подробности следствия, как и имена нарушителей, пока не разглашаются, но уже стало известно, что в связи с приоритетом расследования о нарушении закона о запрете на рождаемость поиски и поимка подозреваемого станет работой отделения СЛИБРАГ города Антверпена.
– Суки… – едва слышно, но с запредельной ненавистью произнёс Маркус.
– Ах вы ж твари – проронил Стефан с некоторой досадой.
– Оперативно работают, мрази!
Когда Карэн была посвящена в подлинные детали всего произошедшего, её ошарашенный взгляд не сходил с лица.
– Обязательно было лепить такой компромат? – озадаченно спросил самого себя Стефан.
– Я вынес около десятка агентов. Они сделают всё, лишь бы превратить меня в отпетого преступника.