37. КУЛЬТУРА ВНЕ ЗАКОНА
Мировая популярность скульптуры Фабио Баджо «Убийство ценою в жизнь» породила повсеместную моду на всё, что было связано с образом младенца.
В автосервисах частыми стали случаи, когда на кузов машины наносили рисунок скульптуры.
Шоколадная фабрика швейцарского магната Антуана Форинте начала изготавливать конфеты в форме человеческого эмбриона. Новое изделие получило название «Вкус жизни».
Чилийский художник Гильермо Хименес, работающий в жанре боди-арт, с успехом разъезжал по миру с выставками своих работ, где модели, на чьи тела Хименес наносил рисунки, принимали заданные позы, образуя уникальные изображения, на которых представал младенец в разных цветах, формах и с использованием креативных фонов.
В интернет-магазинах начал расти спрос на книги, посвящённые теме деторождения. Читателей интересовал процесс появления на свет новой жизни от зачатия до возраста, когда детский лепет превращается в первые слова. Долгое время список хитов продаж возглавлял роман Филлис Дороти Джеймс «Дитя человеческое». В какой-то момент даже начал возникать интерес зрителей к винтажной экранизации Альфонсо Куарона.
За немыслимо короткое время в мире появился глобальный объект почитаний, которому один немецкий журналист дал название «Культ младенца». Через пять дней после того, как это выражение вышло в свет, один из охранников стадиона «Альянц Арена» в Мюнхене во время своей смены проник в помещение, где располагалась система управления стадионом. Прежде всего из этой комнаты управляли выдвижной крышей, внутренним светодиодным экраном, который пролегал вдоль стены над крайними рядами, и фасадной стороной стадиона, которая представляла из себя один сплошной экран. Тем вечером закончился финальный матч Кубка Германии. После финального свистка, воспользовавшись компьютером, ровно в десять вечера охранник вывел на внутренний и фасадный экраны стадиона запись видеоролика, на котором младенец в утробе матери смотрит в объектив камеры и издаёт заразительный смех. В этот момент весь переполненный фанатами стадион забыл о церемонии награждения, включая футболистов.
Резко стала расти популярность видеоблога Элен Десайи – внучки короля томатных изделий. Она снимала на видео своего сына, которому было два месяца отроду, и выкладывала в сеть в погоне за лайками. Видеоролики на её профиле набирали по семь-восемь миллиардов просмотров. Но, как ни странно, число лайков и подписчиков увеличивалось не сильно. Пользователи продолжали смотреть видеозаписи. Такая популярность пьянила Элен. Вскоре она выложила видеообращение к посетителям её блога, где сказала, что будет благодарна, если после просмотра каждый поставит «класс» и подпишется на её канал. Результат был прямо противоположный. Вместо новых подписчиков Элен Десайи получила шквал комментариев:
«=О
Дура! Кто так пеленает? Я прочитала об этом уже не одну книгу, и везде пишут как это надо делать».
«:-)
Просто родить додумалась, а правильно пеленать мозгов не хватило».
«Голову не поддерживает, когда берёт на руки. Овца!»
«; -)))
Ничего. Дедуля, небось, отстегнёт и наймёт няньку, у которой руки растут из нужного места».
«И таким стервам позволяют рожать!»
«А мы чем хуже?!»
«Да ей надо покупать лицензию не на рождение, а на мозги. Она их по-любому в утробе забыла».
«:-Х»
«Соболезную мальчугану»
«;’– (
Жаль, что я не миллионерша. И вообще, те, кто многое знают об уходе за детьми, не могут их рожать, потому что, видите ли, не завалялось пару лишних мешков с золотом. А вот такие тупорылые создания…»
«Куда тебе ребёнка расти? Тебя саму недовоспитали».
«Зажравшиеся дармоеды!»
Через неделю профиль Элен Десайи никто не смог обнаружить.
Отдел маркетинга компании «Старбакс» произвёл небольшую реновацию. Теперь напитки стали продавать в стаканах в форме детской бутылочки для кормления с ручками по обе стороны и отверстием, имитирующим соску. За первый месяц товарооборот среди напитков увеличился на 17,2%.
Крупнейшая сеть пиццерий Италии, имеющая филиалы и торговые точки по всей планете, решила обновить униформу сотрудников. Теперь все официанты, кассиры и курьеры работали в дутых комбинезонах, а вокруг шеи привязывали шнурок, с которого свисала соска. Спустя некоторое время со столов исчезли колокольчики. Теперь чтобы вызвать официанта, нужно было нажать на кнопку панели рядом с сахаром, горчицей и кетчупом, после чего возникал детский плачь. Услышав этот плачь, официант немедленно прибегал, виляя своим раздутым комбинезоном и поправляя лямку, после чего саркастически проговаривал что-нибудь в стиле:
– Ну, ну, ну, ну. Кто это у нас тут плачет. Ещё чуть-чуть и скоро будет ням-ням.
На последнем карнавале в Рио-де-Жанейро выступление одной из школ во время шествия по Самбодрому сопровождалось огромной декорацией в виде детской кроватки, в которой отплясывали десятки танцовщиц. Несмотря на то, что победу присудили другой школе, сами участники были довольны не меньше, чем присутствующая публика.
В парке развлечений Монреаля появился новый аттракцион, который назывался «Жаждущий света». Посетителей усаживали в аналог детской коляски, размещённый на гоночном треке. Далее пассажира пристёгивали ремнями безопасности и одевали мотоциклетный шлем. В целях безопасности массу коляски увеличили при помощи железобетонных блоков, чтобы обеспечить плотный контакт с рельсами. У основания коляски устанавливали баллон с закисью азота, что позволяло во время запуска разогнать коляску до 108 км/ч. Аттракцион пользовался оглушительным успехом.
С недавних пор все производители леденцов на палочке будто сговорились и на конце палочки под конфетой стали помещать пластиковый согнутый диск, который окончательно придавал конфете форму соски.
38. МОДА НА НЕЛЕГАЛЬНЫХ ГРАЖДАН
Терри Реймс работал барменом в Нью-Йоркском ночном клубе. Работа ночью его привлекала тем, что утром он возвращался с работы полуживым и едва ли не замертво заваливался на диван, не доползая даже до кровати. Тогда, и только тогда чудовищный шум от суеты на улицах этого гигантского мегаполиса приглушался хотя бы на самую малость. Это был отличный бонус помимо большого оклада, который Терри получал на новой работе. В выходные свой привычный режим он старался не менять. Бродить по улочкам Нью-Йорка намного приятнее, когда толпа, окружающая тебя со всех сторон, не имеет ничего общего с кучей людей, которые постоянно куда-то бегут, жуют на ходу дешёвый гамбургер из ближайшего фастфуда, трепятся по мобильнику только о работе и перебегают зебру на красный, потому что в противном случае начальство поставит раком за очередное опоздание. Ночью всё совсем иначе. Каждый прохожий выглядит как при параде. Куда не посмотри, на лицах смех и улыбка. Люди расслабляются, потягивая коктейли и вдыхая табачный дым. В разговорах нет места работе, бытовым тяготам и прочему негативу. Человек оживает, цветёт и пахнет.
По роду занятия Терри знал, как просто люди знакомятся друг с другом в клубах. Особенно интересно и легко знакомства удаются в это время суток. Мозги свободны от всякого мусора и каждый человек полностью открыт для общения. Ну а если в дело вмешается ещё и пара-тройка лишних градусов, и кондиция вырастет до планки «подшофе», тут и талант оратора всплывёт. Но тот день стал исключением.
Терри зашёл в круглосуточный супермаркет за сигаретами и бутылкой минералки. Прогуливаясь между рядами, Терри услышал какой-то грохот за стеллажом и звуки бьющегося стекла. Он перешёл на соседний ряд и увидел разбросанные по полу куски стекла и растёкшуюся лужу элитного виски. Над осколками на корточках сидела сотрудница магазина, одетая в фирменный жилет. Какое-то время она держалась руками за голову, а затем прикрыла лицо. Через ладони доносилось хныканье девушки.
– Мэм? Не расстраивайтесь. Подумаешь. Всего лишь одна бутылка.
После этого Лара Гибсон дрожащим голосом доходчиво дала понять, что во время последнего разговора с менеджером торгового зала её предупредили о том, что ещё одна серьёзная оплошность и она станет частью километровой очереди на бирже труда.
Терри подумал о том, насколько безгранична человеческая меркантильность. Одна разбитая в дребезги бутылка показалась ему каплей в море по сравнению с тем, сколько спиртного он разливает посетителям за пару часов. Он принялся успокаивать Лару, твердя о том, что в магазине никого нет, а за виски он готов заплатить и взять ещё две бутылки в придачу. Лара говорила, что в любом случае стоимость товара удержат из её зарплаты, после чего Терри стоило не малых трудов уговорить её взять с него предложенные деньги.
Терри помог убрать осколки, пока Лара убирала влажные следы дорогостоящего виски.
После многочисленных просьб Лары дать свой телефон, чтобы в ближайшее время она могла вернуть долг, Терри ответил отказом. Он сказал, что простит долг, если Лара разделит с ним корзину попкорна и сопроводит на сеанс фильма ужасов.
Поскольку ближайшие выходные дни Лары и Терри не совпадали, Терри впервые за долгое время пришлось вылезти из дома в дневное время.
По пути в кинотеатр он подумал о том, насколько тяжко возвращаться к бодрствованию в светлое время суток. Снова эта серая масса. Разговоры о работе и дешёвые бургеры из фастфуда. Суета. Все куда-то спешат. Для него бодрствующие днём люди не жили, а предавались мукам. Еще Терри подумал о том, как же ему повезло работать ночью, когда не увидишь вокруг столько озабоченных и недовольных лиц.
У входа в кинотеатр он прождал совсем недолго. Лара выделилась своей пунктуальностью, придя точно по цифрам на часах как условились. На ней была надета стильная юбка чёрно-белых тонов и розовая блузка с рукавами до локтей. Бросив взгляд на её волосы, Терри показалось странным, что он позвал на свидание шатенку. Его всегда тянуло на светловолосых девушек. Но по какому-то злому року все они оказывались женщинами с низкой социальной ответственностью, потому что не несли ответственности за свои слова, когда говорили, что любят его.
Ожидая начало сеанса, они расположились за столиком в «Старбакс», который находился в огромном холле кинотеатра.
Лара посматривала на красочные постеры, которые заполняли светодиодный рекламный щит, встроенный в стену. Потом ей вспомнилось, что она даже понятия не имеет, на какой фильм её пригласил Терри.
– И с какого же киношедевра мы будем млеть? – спросила Лара, после чего поднесла к губам стакан кофе, сделанный в форме бутылочки для кормления. Но сделала она это так, что стакан едва ли не закрывал пол-лица.
Терри в очередной раз посмотрел на билет и сказал, читая аннотацию:
– Что-то про путешествие во времени. Здесь написано, что это картина на стыке фантастики и ужасов.
– Может чужой решил отправиться в прошлое? – проронила Лара.
В ответ от Терри последовал лишь смех, и очень заразительный. От такой реакции на её слова, Лара заметно расслабилась. У неё тут же назрел вопрос:
– Если бы у тебя была возможность переместиться во времени, но при условии, что это путешествие в один конец, то куда бы ты отправился?
Терри бросал взгляды по сторонам до тех пор, пока его глаза не замерли на кофейном стаканчике в руках Лары.
– Знаешь, иногда, гуляя по ночным улицам, я думаю о том, как сложилась бы наша жизнь, если бы нам было куда спешить.
– В смысле?
– Представь, что наше время ограничено. У нас нет в запасе целых веков, чтобы строить планы на необозримое будущее. У нас нет времени, чтобы осваивать по пять-шесть профессий. Или мы не можем позволить себе вкалывать пятьдесят-шестьдесят лет, чтобы потом долгое время путешествовать по миру и жить в сплошной роскоши. Представь, что наше время имеет свойство заканчиваться и ты знаешь приблизительные сроки, когда это случится.
Лара задумалась и сказала:
– Честно, тяжело представить такое.
– Вот и я о том же. Мы не стареем. У нашей жизни нет конца. Поэтому мы никуда не торопимся. Поэтому мы не спешим сделать что-то выдающееся и просто плывём по течению. Наши предки проживали не больше одного столетия, причём вторую половину жизни их тела не были такими здоровыми и крепкими как наши. Они всегда торопились. Они не стояли на месте и не тратили времени попусту, потому что знали, что жизнь проходит. Они знали, что придёт день и их не станет. И поэтому раньше люди старались выжать максимум из своего потенциала, пока кровь течёт в жилах. Они жили в разы меньше нас, а за отведённое им время добивались многого в отличие от нас. – Терри глубоко вздохнул и подытожил: – Хотел бы я знать какого это, когда на всё про всё тебе даётся строго ограниченное время и ты должен успеть сделать всё, что запланировал прежде, чем твой организм начнёт давать сбой.
– Значит ты бы отправился в прошлое? – спросила Лара.
Терри утвердительно покачал головой и добавил:
– В далёкое прошлое. – Через секунду он спросил саму Лару: – Ну а ты?
– Я мечтаю как-нибудь отправиться в Россию или Австралию. – Лара стала потирать пальцами кофейный стаканчик, а затем улыбнулась и добавила: – Хочу посмотреть на маленьких детей. Но было бы ещё лучше увидеть мир, где такие дети встречаются на каждом углу. Знаешь, мы появились на этот свет с детородными органами, но применять их не можем. Моя соседка прошла стерилизацию. Говорит, так меньше заморочек насчёт отношений с мужчинами. Но мне всегда казалось, что всё это как-то нелогично. Я верю в то, что всему есть причина. – Все эти слова Лара произносила, разглядывая остатки кофе на дне стаканчика. Затем она с улыбкой посмотрела на Терри и сказала: – Так что и я за то, чтоб рвануть куда-нибудь в далёкую древность.
Терри поднял стаканчик с фруктовым коктейлем и предложил тост:
– За путешествие без преград.
Чокаясь, Лара повторила, обнажая при этом свои белоснежные зубы:
– За путешествие без преград.
Кинозал был наполовину свободен. Места, указанные на билетах, располагались по центру третьего ряда с конца. Но на этих трёх рядах никого не оказалось, и Лара предложила сесть на самый последний.
«Оторванный от колыбели». Так назывался фильм. Главные герои – учёные, которые задались целью изобрести агрегат для перемещения сознания во времени и пространстве. Один из учёных решил стать первым испытуемым. Он сел в кресло, надев на голову нейронный шлем. Задача – переместиться на одну минуту в прошлое. После запуска системы он потерял сознание. Учёный проснулся на какой-то незнакомой планете. Этот вывод он делает после того, как чувствует, что уровень гравитации немного отличается от земной. Найдя озеро, он посмотрел на собственное отражение. Там главный герой увидел обезображенный лик, который отдалённо напоминал человеческий по строению черепа, но в остальном больше был похож на рептилию. Вскоре персонаж находит местных обитателей – таких же человекоподобных рептилий, которые, как выяснилось, охотятся на местных людей. Несмотря на катастрофический результат эксперимента, герой старается привыкнуть к новому для себя миру и со временем у него это получается. Его коллеги на Земле в ходе диагностики оборудования обнаружили ошибки, которые совершили при сборке агрегата. Машина не перемещала сознание во времени, а извлекала его и отправляла в иную вселенную в чужое тело. Признаков жизни тело героя не подавало, а его разум, пленённый в новом теле, стал испытывать чувства к одной из тех женщин, которая вместе с остальными людьми была заперта в клетке. В такие моменты герой забывал о том, как он выглядит теперь. Но, как и бывает в кино, нет ничего невозможного. Даже любовь между женщиной и самцом-рептилией не проблема для Голливуда. Когда главный герой впервые начал целовать возлюбленную, Терри и Лара на автопилоте прижались друг к другу.
Целый месяц Терри и Лара работали без выходных, чтобы потом вдвоём отправиться на несколько дней в Монреаль, где бурным темпом развивалась индустрия аттракционов. Особенного внимания удостаивался парк аттракционов в южной части города, куда рвались толпы желающих, чтобы с ветерком прокатиться на реактивной коляске. Едва покинув парк аттракционов, Терри с Ларой заскочили в итальянскую пиццерию. Стоило им шагнуть за порог, как их изнутри уже переполняло чувство лёгкого экстаза. Так они реагировали на бегающих в дутых комбинезонах официантов и звуки детского плача вместо колокольчиков на столах.
Это было их путешествие без преград.
– Круто было! – восторженно произнесла Лара, завалившись на кровать в номере.
– Да. Забавные карапузы – подтвердил Терри, подвисая над лежащей Ларой.
Он поцеловал её, опуская туловище всё ближе к ней.
– Жаль, что самолёт уже сегодня – прошептала Лара, не открывая глаза, пока Терри продолжал скользить губами по её шее.
– Можем вернуться через пару недель.
После этих слов Терри чмокнул Лару в губы.
– Всё это слишком сладко, чтобы стать реальностью – нежно возразила Лара, в очередной раз раскрывая губы.
Так слово за слово, по одёжке с каждого, через пару минут весь гардероб, который был на них, оказался разбросан по полу. Терри потянулся за пачкой с контрацептивами. Внутри лежал последний. И тот порвался при открытии.
Услышав об этом, Лара сказала, что они могут получить желаемое и без машины времени. Терри смотрел на её наготу и изгибы загорелого тела. Он уже мысленно погружался в Лару. Но стоило подумать о том, что может быть она и права, как Терри обрёл трезвость, с которой оценил сложившуюся обстановку.
Порванный контрацептив – последняя преграда, которая перестала существовать.
Ребячество. Шалость. Баловство. Так относятся к любому занятию первое время. Кататься на реактивной коляске, сосать леденец на палочке в форме соски и вызывать официантов в детских комбинезонах забавно. Это смешно, весело, а порой даже круто. На такой ноте всё и начинается. Это отправная точка в путешествии без преград.
Тем вечером в Нью-Йорк Терри и Лара возвращались уже не одни. В животе Лары развивался плод нелегального гражданина.
39. ЗАНАВЕС ПОДНИМАЕТСЯ
На протяжении одиннадцати дней на своём канале «Свободная масса» крутила анонс предстоящей программы новостей, которая состоится в следующие выходные. В программе обещали показать кадры, содержимое которых посвящено событию, будоражащему умы миллиардов по сей день. Судя по анонсу, зрителей ожидала демонстрация плёнки из видеоархива НАСА, которая находилась под грифом «секретно» и теперь копия плёнки оказалась в руках сотрудников редакции. Обещали показать кадры реальных событий, связанных с миссией «Аполлона-11», а именно помещение павильона, громоздкие декорации и Стенли Кубрика, раздающего указания ассистентам.
Рейтинг ожидания на сайте канала вырос до небес. Учитывая все предыдущие разоблачения, которые устраивал канал и среди которых не было ни единой фальшивки, эту программу зрители ждали с особым нетерпением.
За неделю до трансляции.
Первыми на столь решительный шаг отважились жители Рима. Далее их выступления поддержали в Париже, Лондоне, Брюсселе, Лиссабоне, Мадриде, Барселоне, Вене, Амстердаме, Афинах, Берлине, Дюссельдорфе, Стокгольме, Варшаве. Акции протеста привлекли настолько большое внимание, что примеру европейцев последовали в мегаполисах США, Мексики, Канады, Бразилии и Австралии, а также на территории Аргентины, Колумбии, Нигерии, ЮАР, Индонезии, Филиппин и Малайзии.
Символом акций протеста по всему миру стало изображение скульптуры Фабио Баджо «Убийство ценою в жизнь». Демонстранты активно требовали отмены госпошлин на право активации лицензии на рождение. Елисейские поля заполонили толпы парижан. Помимо символа акции в руках протестующих были многочисленные плакаты с фотографией Элен Десайи и надписью «Чем мы хуже шлюх?». Сотни баннеров содержали надписи «Мы тоже люди», «В отставку президента, в отставку правительство», «Долой коммерческую власть», «Свободу Франции».
В выходной день перед зданием Европарламента собрались протестующие сразу из нескольких стран. Среди них были Стефан и Карэн.
Масштабную акцию протеста в Лос-Анджелесе устроили почти полмиллиона американцев, среди которых была и всемирно известная поп-дива Агата Уилсон.
В то же самое время в Нью-Йорке акция переросла в массовые погромы. Из толпы протестующих с трудом унесли ноги Терри с Ларой. Для них вопрос об участии в акции даже не стоял. Они считали это своим долгом. Они были обязаны сделать это ради своего будущего ребёнка.
Несмотря на то, что крупнейшие информационные агентства во всём мире старательно обходили стороной это событие, тем не менее интернет при помощи независимой журналистики разнёс эту новость ничуть не хуже.
Вторую по счёту акцию протеста в Риме поддержал лично Фабио Баджо. Двигаясь во главе толпы по улицам города, он выкрикивал в микрофон лозунги, которые подогревали у протестующих чувство борьбы за свои права.
– Довольно терпеть произвол властей! По какому праву нам запрещают рожать!? С каких пор бедные перестали быть людьми!? Пора прекратить рост популяции олигархов! И мы хотим плодиться!
Сразу после его слов улицу заполнил оглушительный рёв толпы. Из попутных жилых домов выбегали римляне и тут же сливались с толпой, присоединяясь к шествию.
Шестой день кряду перед штаб-квартирой «Партии свободы» в Брюсселе не утихали выступления заместителя председателя фракции Жерара Марлена. А в Мадриде, тем временем, все эти дни активную пропаганду проводил Хавьер Варгас, сменивший на посту главы партии скончавшегося Густава Циллера.
Двадцать два частных телеканала в Европе и ещё тридцать по всему миру вели репортажи с мест событий и освещали во всех деталях происходящее на планете.
Настал день трансляции. На подземную парковку здания редакции «Свободной массы» один за одним въезжали легковые автомобили. Ближе к девяти вечера по периметру первого этажа работало сорок восемь частных охранников и ещё одиннадцать на двадцатом этаже, где располагалась студия новостей. Въезд на парковку заблокировали опущенными стальными жалюзями, как и вход в здание.
Маркус сидел в монтажной комнате рядом с режиссёром новостей Кристианом, с которым у него заладилась дружба чуть ли не с первого дня.
Придя в сознание на следующий день, Маркус попросил Робера позвонить в клинику Антверпена и включить громкую связь.
С тех пор как хирург достал из него пули и заштопал все раны, он уже забыл про амфетамин и не принимал ничего кроме кетонала. Врач настоятельно рекомендовал не увлекаться таблетками, но советами врача Маркус пренебрегал. Без амфетамина его нога и плечо жутко ныли от боли, так что приходилось глотать на пару таблеток больше дозволенного, особенно по ночам, когда с приёма последней таблетки проходило по пять-шесть часов.
Первые пять дней он провёл на раскрытом диване, практически не двигаясь, подключённый к капельнице. За это время к Маркусу кто только не заходил. Но самым частым гостем был Кристиан. Стоило ему узнать о том, чему будет посвящена одна из его программ в самое ближайшее время, он не удержался перед желанием увидеть того, кому обязан такой честью. С врачом Маркус виделся ещё два раза после той встречи, которую он прошляпил из-за того, что находился в отключке.
После того как он сумел встать на ноги на шестой день, он уже старался лишний раз не принимать лежачее положение и спать сидя в кресле, потому что стоило только лечь, как подняться уже не позволяла рана от длинного пореза между грудью и животом.
Встав на ноги, Маркус передвигался на костылях. Вот и теперь он не расставался с ними, облокотив их об угол стены на расстоянии вытянутой руки от кресла, в котором сидел перед монтажным оборудованием.
Помимо прочего персонала в студии рядом с Маркусом сидел Робер, а позади всех стоял Рубен Авакян, лично контролируя весь процесс.
Раздался голос Рубена:
– Что со временем?
– Ещё четыре минуты – отозвался Кристиан.
Вдруг Рубен посмотрел через окно на съёмочную площадку и обратился к ведущему:
– Ален? Ален? Какого чёрта он делает?! Посмотрите, что там.
Ассистенты с гримёрами подбежали к ведущему устранять неполадки.
– Ален, сейчас не время волосы расправлять – недовольно произнёс Рубен. – Это эфир всей твоей жизни. Соберись!
– Извините, патрон. Но как раз-таки поэтому я и дёргаюсь.
Рубен воскликнул:
– Не будь тряпкой! Тоже мне! Семьдесят два года был матёрым ведущим, а теперь весь профессионализм куда-то испарился! – После недолгой паузы Рубен добавил: – Глаза на камеру, мысли о зрителях. Давай! Мы шли к этому моменту с первого дня. Так что не подведи.
Ален вдохнул поглубже и потянул руки к штанам, чтобы вытереть вспотевшие ладони. Дёрнув рукой, Ален сбил стакан и разлил воду прямо на брюки.
Несколько секунд Рубен вспоминал всю отборную нецензурщину. Ассистенты бросились к ведущему, спасать его, в буквальном смысле, подмоченную репутацию, а Кристиан повернулся к Рубену и произнёс:
– Патрон, минута до эфира.
Рубен встал на выходе из монтажной комнаты и громко раздал указания:
– Хватит возиться! Снимай брюки!
Секунду Ален безмолвно смотрел на главного редактора, отчего Рубен закричал ещё громче:
– Снимай-проклятые-брюки!!! Под столом ничего не видно!
Пока ассистенты помогали ведущему как можно быстрее избавиться от брюк, Ален успел проверить нижнее бельё и проронил:
– Хорошо, трусы хоть не намокли. Мне ещё стриптиза не хватало.
В спешке снимая брюки, ассистенты выдернули их вместе с туфлями.
Всё было готово. До эфира считанные секунды. Ведущий сосредоточился на тексте, который разучивал четыре дня и который писали вдвое дольше. Все заняли свои места. В студии повисло молчание. Монтажную комнату пронизывало напряжение. На нервной почве Рубен закурил сигарету, наблюдая за экранами.
Зазвучал голос Кристиана:
– Пять секунд до эфира. Три. Две. Одна. И, пошла заставка.
Ален сделал последние усилия, чтобы довести свой рабочий настрой до штатного режима и по сигналу начал говорить на камеру на чистом английском:
– Добрый вечер. В эфире «Итоги недели» и я – Ален Бове. Впервые за всю историю нашей программы мы отказались от привычного вещания. Надо сказать, что ещё меньше месяца тому назад этой программы даже не было в планах нашей редакции. Всё изменилось после того, как к нам в офис пришёл один человек и предложил обнародовать кое-какую информацию. Он счёл важным, чтобы об этом знали все. Исходя из соображений безопасности, озвучивать имя этого человека я не буду. Сегодня мы не станем показывать нарезку того, о чём будем рассказывать более подробно в течение всего эфира. Точно также мы не будем подводить информационные итоги прошедшей недели. Мы подведём итоги прошедших столетий. Сегодня наш эфир посвящён не тому, что мы видели, слышали и чем жили последние семь дней. Этот эфир покажет всем европейцам и жителям других континентов реальную картину мира. Сегодня мы предоставим материалы, которые расскажут о том, что на самом деле происходило в мире, по меньшей мере, последние два столетия. Это целая эпоха. И она по праву может считаться самой позорной страницей в нашей истории. Этот исторический период ознаменован целым рядом глобальных проблем. Главной проблемой все считали перенаселение. Сегодня мы убедим вас в том, что худшее осталось в тени. Власти большинства государств тщательно скрывали от граждан самые тёмные, аморальные, грязные и бесчеловечные действия в отношении рядового населения. Доказательством тому служит данная программа. Для того, чтобы вы смогли представить, чего нам стоит проводить эту программу – наша редакция наняла частную охрану из полусотни человек, и помимо этого были запущены наши собственные генераторы. Надеемся, что эти меры позволят избежать прекращения трансляции по инициативе министерства связи Франции и муниципальных властей Парижа. Но главное, на что мы надеемся, так это то, что все эти старания не окажутся напрасными и миллионы наших зрителей по окончании этого эфира…
В каждом городе. В каждом доме. В каждом баре, офисе, метро и на площадях, люди в прямом эфире наблюдали за самым масштабным в истории человечества разоблачением мировой политической элиты. Принудительные интервью, документы, видеозаписи, рассекреченные файлы базы данных научно-исследовательского института, являющегося дочерней компанией «Вечного здоровья». Ведущий программы комментировал всё, что демонстрировали на экране, сводя все ниточки в единую преступную схему.
Андре Труфар сидел у себя в квартире и смотрел, как в прямом эфире крутят запись с одним из самых судьбоносных интервью в мировой истории. Он отказывался верить в то, что видел. Даже теперь его память всё равно не прояснялась. Он не помнил, как давал интервью, в котором во всех деталях объяснял, какими методами работы промышляет СЛИБРАГ. Очевидно, этому есть только одно объяснение – всё это происходило под дулом пистолета. По прошествии минуты с начала записи в прямом эфире на мобильник Труфара поступил входящий вызов от полковника Венсана Мерина.
Генеральный директор «Вечного здоровья» Томас Смит стоял посреди огромного зала своего загородного особняка вблизи Манчестера в окружении толпы гостей, которые прибыли поздравить его с 250-летием. Всё, что он успел сделать – задуть свечи с цифрами. Дальше были кадры на канале «Свободная масса». Это был эпичный юбилей.
– ПАРЕНЬ! ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ! ДА! ДА! ДА! О БОЖЕ, ДА!!! – вопил на всю квартиру Стефан. Они с Карэн пропустили мимо ушей около пяти минут в начале программы. Всё это время Стефан и Карэн крепко обнимали друг друга и ликовали.
Руди Хиршбигель забыл о чашке с остывшим кофе. Он думал о том, что успел выполнить свою миссию. Его риск полностью себя оправдал. Возможно, он подарил человечеству больше, чем просто свободу.
По середине программы Хавьер Варгас достал из бара и открыл самое дорогое шампанское, какое только у него было – «Дом Периньон». Это был тот самый особый случай.
В тот день настал момент, когда мир замер. Жизнь остановилась в каждой точке планеты и не возвращалась в привычное русло ровно столько времени, сколько длилась программа «Итоги недели». Горячие линии, экстренные службы, транспортные пути, службы доставки – всё перестало функционировать. Работа аэропортов приостановилась. Даже после окончания эфира все рейсы на ближайшие пять суток были отменены. Возмущению пассажиров не было предела, но большинство из них возмущались совсем не отменённому рейсу.
Спустя четыре недели по всем новостным каналам передавали о росте акций протеста, которые начали переходить в массовые беспорядки. Ещё через две недели информационные агентства трубили о решении Европарламента предоставить супружеским парам право регистрации одного ребёнка. По словам парламентариев, такой ребёнок будет носить статус гражданина с ограниченными правами. Ему не будет предоставляться образование в государственных учреждениях, как и медицинские услуги; гражданин с ограниченными правами будет обязан платить налоги по повышенным тарифам; помимо прочего такие европейцы будут лишены избирательного права. И главное – запрет на заморозку гена старения. В случае гибели гражданина с ограниченными правами каждому из обоих родителей впредь запрещается регистрировать очередного ребёнка.