28. ОДНА ОБЕТОВАННАЯ
Как же она прекрасна. Сколько бы не представала перед взором, а глаз радуется и душа находит покой от той мысли, что она есть. Она всегда готова принять и дать всё для жизни. Она – источник той самой жизни. Одна в мире. Одна во вселенной. Как же её не хватает.
Мысли о возвращении переполняли голову доктора Алессандро Моретти, когда он любовался снимком Земли, сделанным с орбиты. Находясь в подвисшем состоянии в командном отсеке космического корабля «Ковчег», командир экипажа погружался в глубокие размышления и отказывался верить в то, что с момента старта с Земли прошло тысяча сто девяносто пять лет.
Пока бортовой компьютер на протяжении всего пути управлял кораблём в космическом пространстве, избегая столкновений с космическими телами, члены экипажа всё время провели в специально оборудованных капсулах, пребывая в состоянии анабиоза. Так экипаж имел возможность сберечь запасы провианта на то время, которое им потребуется для проведения научно-исследовательских работ, а также нескольких дней для высадки на поверхность и столько же для того, чтобы задать курс нового пункта в своём маршруте. Но что ещё немаловажно, так значительно снижалась психологическая нагрузка. Пробуждение наступило за несколько дней до того, как судно достигло планеты «К18», значившейся первой в списке. Бортовой компьютер, которого все челны экипажа звали Гермес, запустил программу поэтапного вывода из анабиоза всех членов экипажа.
Международная группа астронавтов отправилась в далёкий космос на поиски нового дома. В состав экипажа входили биолог Гюнтер Штуцбер, астрофизик Виктор Варламов, топограф Агилар Перес, капитан корабля Джеймс Хоудс, а также геолог и руководитель научно-исследовательской группы Алессандро Моретти.
Очередная попытка увенчалась неудачей. Сорок девятая по счёту планета оказалась непригодной для жизни. При высадке на поверхность на пилотируемом челноке группа не провела там и получаса.
Доктор Моретти записывал очередное сообщение:
– Запись номер «5012». Объект – планета «К18». При проведении исследовательских работ на поверхности были выявлены следующие показания. Температура воздуха – 53 градуса по Цельсию. Состав атмосферы: азот – 61,2%, углекислый газ – 17,7%, криптон – 5,5%, водород – 4,2%…
В течение девяти минут доктор Моретти фиксировал показания основных параметров. Под конец он выдержал паузу, глубоко вздохнул и произнёс обессиленным тоном:
– Уровень радиационного фона – 300—330 миллизиверт.
С неохотой астронавт продолжал аудиозапись.
Состав воздуха, температура и её перепады, уровень радиации, сила притяжения, скорость вращения, плотность грунта, пригодность почвы для разведения флоры и фауны – хотя бы один из этих параметров обязательно оказывался неподходящим для поддержания жизни. Всякий раз при высадке на поверхность новой планеты исследователи находили что-нибудь такое, что сделает существование человека на ней невозможным. Аналог земного шара всё ещё не обнаружен.
Доктор Моретти закончил аудиозапись и произнёс:
– Отправить файл.
Раздался голос бортового компьютера:
– Сигнал. Отправлен. Пункт назначения. Земля.
В командный отсек через шлюз, разделяющий с камерой, где расположены гибернационные капсулы, начал подлетать астрофизик Виктор Варламов. Подлетая к своему коллеге, он опёрся руками о край панели управления и также завис в воздухе.
– Ну, – начал Моретти, – последний отчёт послан.
Доктор Моретти в очередной раз взглянул на снимок Земли и спросил:
– Как думаете, Виктор, Земля сильно изменилась? Или она всё такая же?
– Надеюсь, – отвечал Варламов, рассматривая очертания земного шара вместе с коллегой, – что у наших собратьев хватило мудрости и терпения, чтобы сохранить свой дом таким, каким мы его видели в последний раз.
Затем астрофизик слегка хлопнул Моретти по плечу и произнёс:
– Вы не устали парить в воздухе? Полетели-ка лучше на кухню. Доктор Штуцбер открыл новую пачку кофе. Присоединяйтесь.
Моретти заулыбался и сказал:
– Кофе будет очень даже кстати. Вы отправляйтесь, а я буду через пару минут. Только закончу с настройками корабля.
Варламов в очередной раз хлопнул коллегу по плечу и оттолкнулся, полетев в сторону шлюза, при этом сворачивая в левое крыло, в конце которого находилась кухня с гравитационным напольным покрытием, которое обеспечивало уровень гравитации как на Земле.
– Каким будет курс? – спросил ровным тоном Гермес.
Доктор Моретти долго всматривался в снимок земного шара. Трепетно проведя пальцем по картинке, он произнёс:
– Дом.
Отсек заполнили звуки работающего оборудования, а доктор Моретти в последний раз посмотрел на снимок перед тем, как отправиться на кухню:
– Что ж. Видимо, ты одна такая, обетованная.
29. КОГДА РУКИ В КРОВИ
Из рации прозвучал трескающийся голос командира:
– Зеро вызывает Танго 1. Приём.
– Зеро. Говорит Танго 1.
– Доложите обстановку.
– У нас всё спокойно. Как поняли?
– Всё спокойно. Вас понял. Продолжайте наблюдение Танго 1. Конец связи.
Командир подразделения капитан Гастон Бартез в сотый раз огляделся в зеркало заднего вида. Получив строгие указания от Венсана Мерина, он тщательно следил за каждым квадратным метром вокруг автомобиля, призывая остальных делать то же самое.
Один агент сидел рядом с командиром за рулём. Двое других находились на заднем сидении с заряженными винтовками «М16».
По ветровому стеклу начали бить первые капли. Квартал оказался чрезмерно оживлённым. Задачу распознать конкретного человека затрудняло не только тёмное время суток, но и густая толпа. Перед глазами маячили сотни людей. Единственное, на что стоило брать ориентир, белый «БМВ», припаркованный поблизости. Как выяснилось, такой номерной знак в базе автоинспекции отсутствовал. Этот факт отмёл последние сомнения в словах человека, позвонившего в офис СЛИБРАГ, который, по его собственным заверениям, узнал в одном из прохожих разыскиваемого преступника.
Капитан Бартез рефлекторно бросил взгляд через окно у водительского сидения. По ту сторону дороги толпа стала расходиться, будто пропускали какой-нибудь самосвал. В темноте что-то сверкнуло, но едва ли можно было что-нибудь разглядеть. Вскоре незнакомый предмет сверкнул ещё раз. И ещё. Очертания стали прорисовываться всё лучше. Затем последовал оглушительных рёв мотора. На автомобиль полным ходом наезжал грейдер.
– Вон из машины! – крикнул капитан Бартез, резко потянув ручку открывания двери. То же самое сделал агент на заднем сидении по эту сторону.
При столкновении отвал грейдера зацепил джип за пороги. Из-за резкого удара джип перевернуло, в результате чего отвал грейдера вцепился в днище джипа, продолжая толкать его вперёд в перевёрнутом виде.
Толпа стала разбегаться, заполняя всё вокруг паническими криками.
Капитан Бартез оказался единственным из четырёх агентов, кто успел выпрыгнуть из салона, но и это его не спасло. Оказавшись на асфальте, его сперва накрыло самим автомобилем, зажав между асфальтом и днищем, а затем в его ноги и туловище начало входить лезвие отвала грейдера. Вопли командира приглушал рёв двигателя. Достигнув бордюра, отвал расплющил тело капитана. Грейдер продолжал тащить джип как консервную банку, пока не спрессовал его о стену ближайшего здания.
Прозвучал рокот сработавшего рычага коробки передач. Грейдер начал давать задний ход, возвращаясь на дорогу.
С западной стороны подъехал второй джип. Передняя пассажирская и обе задние двери были открыты. Три агента, спрятавшись за ними, открыли огонь по лобовому стеклу грейдера. В этот момент отвал начал отрываться от земли и подниматься всё выше, пока не прикрыл собой лобовое стекло. Прозвучал рокот коробки передач, который тут же сменил рёв двигателя и грейдер тронулся с места.
Агенты спешно вернулись в салон и внедорожник спешно начал сдавать назад. Попутные машины стремительно удалялись, а те, которые только подъезжали, разворачивались через сплошную полосу. Высунувшись из окон, агенты продолжали на ходу стрелять по колёсам. Чувствуя, что расстояние стремительно сокращается, водитель начал разворачивать автомобиль, чтобы увеличить скорость передним ходом.
Пока джип разворачивался, грейдер сильно сократил расстояние до цели. Когда внедорожник заработал на первой скорости, отвал уже висел над его крышей и тут же резко опустился. Скрежет металла заполнил салон автомобиля. Осколки выбитых стёкол стали осыпаться. Из-за помятой крыши двери заклинило. Отвал продолжал опускаться, прижимая джип всё сильнее к асфальту, и так до тех пор, пока днище не придавило настолько, что начали летать искры во все стороны.
Грейдер затормозил, а вместе с ним встал трущийся днищем по асфальту джип.
Маркус сдвинул рычаг, поднимая отвал. Затем он начал сдавать назад до тех пор, пока не добрался до «БМВ».
Ещё до прибытия подкрепления его след простыл.
Спустя сорок три минуты.
Маркус парковался в гараже, который был оформлен на одно из его липовых имён, без промедлений закрывая ворота. Он оставил двигатель работать, включив дальний свет на передних фарах. Аптекарь не соврал. Амфетамин действовал успокаивающе и понижал болевой порог. Но сохраняя здравый ум, Маркус всё равно действовал как можно быстрее. Никаких болезненных ощущений от огнестрельного ранения не возникало. Но убедиться в том, что новых ран не получено, можно было только одним способом. Избавившись от куртки и футболки, Маркус начал осматривать туловище под мощным свечением автомобильных фар. Одна из тех пуль, что влетели в ветровое стекло грейдера, прошла по касательной рядом с ребром. Вроде бы всё. Других ранений Маркус не замечал.
Он аккуратно в течение пары минут прижигал рану зажигалкой и почти ничего не почувствовал.
Оставив «БМВ» в гараже, Маркус пересел на чёрный «мерседес» модели «F438». По технической оснастке он ничем не отличался от «БМВ». Под капотом также находился готовый к применению баллон с водородом, а кузов был бронированным. Помимо того оружия, которое Маркус прихватил с собой, под обивкой в багажнике имелся небольшой арсенал. В него входил модернизированный девятимиллиметровый «глок 18», винтовка «рюгер» сорок пятого калибра, пистолет «Ярыгина», пистолет «Макарова» модификации «МР-99», сорок четвёртый Магнум, снайперская «беретта 501», комплект самодельного пистолета, четыреста единиц патронов разных калибров, три ножа, комплект транквилизаторов с десятью дротиками, бронежилет толщиной 0,8 мм и кислородную цилиндрическую капсулу для погружения под воду.
Маркус надел бронежилет под футболку, сменил «бенелли» на «Ярыгина», зарядил магазины для «беретты», прихватил один нож, пластиковый пистолет с транквилизатором, хлопнул крышкой багажника, завёл двигатель и отправился по следующему адресу.
Пятый час кряду Гаспара Беара занимал шпионский триллер неизвестного для него канадского автора. Лёжа на диване, он пытался предугадать, кто из персонажей является двойным агентом и намеревается совершить покушение на канцлера Австрии. Но чем меньше оставалось до финала, тем больше нервничал Гаспар, так как ему хотелось определиться со своим мнением как можно скорее. С каждой страницей прояснялось всё больше обстоятельств и фактов, которые принижали значимость его мнения, а в своём выборе он никак не мог определиться.
В конце концов Гаспар отложил чтение на некоторое время, чтобы подзаправиться и выпить чашечку зелёного чая. Но перед этим он посмотрел на часы и заметил, что подошло время выпуска новостей. Гаспар включил телевизор, после чего отправился на кухню, чтобы поставить электрочайник и успеть вернуться за несколько минут до начала новостей.
На подступах к порогу Гаспар вспомнил, что после утреннего приёма душа опять забыл выбросить пустой флакон антиперсперанта. Пока голова помнила, подумал Гаспар, надо бы заскочить по пути и достать из шкафчика. Но больше всего его в этот момент интересовал чай, шоколадные круассаны и новости, которые начнутся уже через минуту. Махнув рукой, он поспешил наполнять чайник. Выходя из кухни, Гаспар замер на месте. Дверь в ванную комнату была распахнута, а перед ней стоял человек с пистолетом, дуло которого смотрело прямо на хозяина квартиры.
Сдержанным тоном Маркус обратился к Гаспару:
– Бери стул и проходи в гостиную.
Проглотив комок слюны, Гаспар повиновался требованиям незнакомца.
Войдя в гостиную, Маркус произнёс:
– Теперь выключи телевизор и садись посередине комнаты.
После того как Гаспар опустился на стул, он начал пристально изучать лицо Маркуса. Через мгновение на него снизошло озарение.
– А ты неплохо держишься – произнёс Гаспар. – Это заслуживает уважения. Любой другой на твоём месте уже десять раз получил бы пулю.
Маркус поставил видеокамеру на край полки, настраивая направление объектива, и нажал на «запись».
– Итак. Чем честнее и быстрее вы будете отвечать на мои вопросы, тем меньше синяков останется на вашем теле.
Гаспар заметил, как сменилась интонация Маркуса.
– Смело – ровным голосом ответил Гаспар, но тут же опомнился и сменил тон: – Но выбора у меня нет.
– Тогда начнём. Вы – Гаспар Франк Беар?
Вопросы Маркус формулировал так, словно это был не простой допрос, а съёмки документального фильма, а разговор с Гаспаром Беаром – стандартным интервью.
– Да. Это я.
– Вы работали в штабе министерства внутренних дел Бельгии в период с 2078 по 2137 годы?
Несколько секунд помолчав, Гаспар твёрдым голосом ответил:
– Да.
– Вы принимали участие в ликвидации тюремных учреждений на территории Бельгии?
– Нет.
Маркус сделал несколько шагов в сторону Гаспара и влепил ладонью по щеке так сильно, что допрашиваемого пошатнуло, как от удара кулаком.
– Ещё раз. Вы принимали участие в ликвидации тюремных учреждений на территории Бельгии?
Немного отдышавшись, Гаспар проронил:
– Да. Принимал.
– Каковым стало предназначение бывших тюрем в результате их ликвидации?
– Сдача в аренду в частное пользование.
– Кому?
– Фармацевтическая компания «Вечное здоровье».
– Что стало с заключёнными тюрем?
– Амнистированы.
Маркус достал из-за спины нож, после чего Гаспар резко и глубоко вдохнул, а после добавил, призывая Маркуса не торопиться выдвинутой вперёд ладонью:
– Если следовать букве закона, то каждая колония должна была функционировать до тех пор, пока последний заключённый не выйдет на свободу, будет амнистирован или умрёт, как единственный возможный исход для пожизненно осуждённых. Это означало, что слишком много денег налогоплательщиков уходили бы на содержание тюрем из-за двух-трёх заключённых, которые там остались.
– Какие действия были предприняты правительством Бельгии?
– После заключения договора ренты все заключённые остались в тюрьмах, как и полагалось.
– Остались в качестве лабораторных крыс для опытов? – спросил Маркус.
На лице Гаспара начало всплывать недовольство, вскоре сменившееся презрением, сохраняя которое, он произнёс:
– Не велика потеря. Они отбросы, от которых надо избавляться. Может быть ТЫ готов поручиться, что они будут паиньками в этом мире? Все они рано или поздно станут рецидивистами. В обществе, которое живёт столетиями, требуется стабильность. Она не наступит до тех пор, пока в этом обществе имеются мрази, для которых убийства, грабежи и насилие являются нормой. Или ты предлагаешь терпеть? Ждать, пока каждый из этих сволочей наберёт судимостей, которых хватит для смертной казни?
– Не будем читать морали. Лучше расскажите, что стало с теми, кому оставалось сидеть недолго и кого должны были выпустить? На момент сделки с «Вечным здоровьем» в тюрьмах было столько же заключённых, как и обычно. Их никто не видел. Родные и знакомые не дождались их. Где они?
Выдержав паузу, Гаспар задрал голову и произнёс ровным тоном:
– Я же сказал, чтобы в обществе была стабильность, его нужно избавить от всякой швали. Мы сделали это во благо добропорядочных и законопослушных граждан.
– А может быть во благо своих кошельков? – сардонически спросил Маркус, продолжая стоять рядом с полкой, где находилась видеокамера, стараясь лишний раз не появляться перед объективом.
– Здесь я уже некомпетентен. В такие детали меня никто не посвящал.
– То, что вы только что описали, происходит в каких-либо ещё странах?
Гаспар с трудом погасил приступ смеха и ответил:
– «Вечное здоровье» не какая-нибудь вшивая контора с ничтожным оборотом. Это транснациональная корпорация. Они уже давно диверсифицировали свою деятельность и теперь их специализация не ограничивается одним здравоохранением. Да, это основная отрасль, но не единственная. Они скупили и взяли в аренду кучу объектов по всему миру для размещения лабораторий. Тюрьмы прекрасно послужили этой цели.
– Вместе с содержимым – с сарказмом добавил Маркус. – Лаборатория, и материал в придачу.
– Ты проницателен.
Маркус подумал над тем, были ли ещё какие-то вопросы, о которых он мог бы забыть. Убедившись, что Гаспар дал исчерпывающие ответы на все вопросы, какие у него только были, Маркус достал пластиковый пистолет с транквилизатором и запустил дротик в туловище респондента.
Глава отделения СЛИБРАГ в Антверпене Венсан Мерин, в сопровождении Андре Труфара и ещё двух подчинённых, примчался в клиническую больницу на северо-западе города, куда доставили восьмерых агентов, направленных на захват Маркуса Берга во главе с капитаном Гастоном Бартезом.
На подступах к отделению реанимации полковник Мерин встретил хирурга.
– Что с ними? – спрашивал полковник у врача, упираясь руками в бока.
– Одному мы семь часов собирали фрагменты костей. Другой получил тяжёлую черепно-мозговую травму. В затылочной части серьёзная трещина. Состояние критическое. По поводу обоих гарантий никаких не даю.
– Двое – громко произнёс полковник Мерин. – А остальные? Их было восемь человек.
Хирург продолжал говорить сдержанным тоном, как привык делать это ежедневно по долгу службы:
– Тела остальных в морге.
– Что с ними стало?
Спустя секунду голос врача начал звучать намного тревожнее:
– Полковник, вас могут проводить туда. Но сразу хочу сказать, что отличить одного человека от другого будет проблематично, если только это нельзя будет сделать по нашивкам на форме. Их лица обезображены, и от них вообще мало что осталось. Тела тоже раздроблены. Двоим оторвало ноги в области бёдер. Они находились в одной машине с теми, кто выжил.
– Нет. Не стоит – отозвался полковник, отведя взгляд в сторону. Спустя мгновение он вновь посмотрел на хирурга и спросил: – Я могу увидеть выживших?
– Разве что, только увидеть. Тот, что с травмой черепа – в коме, а другой не скоро отойдёт от наркоза.
Войдя в палату интенсивной терапии, полковник Мерин осмотрел лица двух агентов. Даже после многочисленных показаний свидетелей, которые говорили, что всё это сделал один человек, полковник отказывался верить в то, что всё это дело рук одного человека. Но ему приходится в это верить, поскольку ничего другого не остаётся после того, как были опрошены постоянные коллеги Маркуса – Фабьен Санье, Франк Вильтор и Пьер Тюрпен. Если кто-то и мог помочь Маркусу, то в числе первых были они. Но у каждого из них имелось железобетонное алиби.
Объект оказался весьма строптивым и опасным для жизни двадцати агентов и ещё двоих со знаком вопроса.
Полковник Мерин подозвал к себе Труфара:
– Майор.
– Да, полковник.
– Мы не можем допустить ещё одного погрома. Он хлопает наших людей как мух. Свяжитесь с Гентом, Шарлеруа, Брюгге и Льежем. Обрисуйте обстановку. Если ситуация позволяет, пусть отправят в наше распоряжение по два-три агента. Это уже начинает походить на какие-то мафиозные разборки по всему городу. Мы не сможем такое долго скрывать. Пресса должна как-то объяснить произошедшее на шоссе и то, что было сегодня. Два рейда, и два грандиозных провала с горой трупов. Да, и ещё. На этот раз группу возглавите вы, и лично проконтролируете ход операции. Вам всё ясно? – негромким, но командным тоном подытожил полковник Мерин.
– Будет сделано.
Мерин вдруг задумался и спросил у майора Труфара:
– Кстати, как ваша память? Ничего не вспомнили?
Едва покачивая головой, майор вяло проронил:
– Нет. Всё как в глухом тумане.
– Это он – решительно заявлял полковник, двигая задранным указательным пальцем. – Не знаю, что там произошло в вашей квартире, майор. Но я уверен, это его рук дело.
– Но всё же мне не даёт покоя одна деталь. Если это был он, то чего же не убил? Он всех покромсал, а меня оставил.
– Вот при встрече и выясните. Так что вот вам ещё один мотив, чтобы поймать этого подонка.
Вернувшись в офис, Венсан быстрым шагом направлялся в свой кабинет. На подступах к двери его окликнула секретарша:
– Полковник?
Венсан посмотрел на подчинённую, после чего та сообщила:
– Звонил министр. Просил, чтобы вы срочно связались с ним, как только вернётесь.
В этот момент Венсан Мерин подумал, что если бы Маркус Берг мог бы во что-нибудь материализоваться, то это обязательно был бы геморрой, от которого не избавит ни один доктор.