Read the book: «Его рыжее чудо. Дура со стажем», page 2

Глава 3

Совещание продлилось до шести часов вечера. Дотошные партнёры цеплялись то к одному, то к другому пункту в договоре. Когда пришли к обоюдному соглашению, все, наконец то, вздохнули свободнее.

Дмитрий Сергеевич был очень доволен достигнутыми результатами, которые превзошли все его ожидания, недаром Вика потратила на этот проект столько времени и сил.

Все отправились в ресторан, отмечать сделку, а Виктория, сославшись на неотложные дела вернулась в свой кабинет за сумочкой.

Дмитрий Сергеевич слегка нахмурился, услышав о неотложных делах, сразу же поняв в чём дело. Он не одобрял её отношения с Глебом, и уже не раз намекал ей раз и навсегда порвать с ним, и найти себе достойного её любви мужчину.

– Будь осторожна.

Он по отечески приобнял девушку. В свободное от работы время Дмитрий Сергеевич вёл себя с ней совсем по родственному, заменяя рано ушедшего отца.

Виктория грустно улыбнулась в ответ.

– Я постараюсь.

Словно что-то поняв, уловив в её настроении, он добавил.

– Если понадобиться помощь, сразу звони.

Бросив взгляд на часы, он порывисто вышел из кабинета. Вика повторила его жест, на часах шесть с небольшим. Самолёт Глеба приземлиться меньше чем через час.

Подхватив сумочку и ключи от машины, быстрым шагом она спустилась на парковку.

Махнув рукой и улыбнувшись поздоровавшемуся с ней охраннику, поднимающему шлагбаум перед её машиной, она влилась в городской поток.

Вечер пятницы в городе одна сплошная пробка. Не её вина, что совещание продлилось так долго, а сейчас она застряла в пробке на выезде из города в потоке страждущих покинуть душный мегаполис хотя бы на эти два выходных дня.

Вика нервно постукивала пальцами по рулю, то и дело бросая взгляд на часы. Самолёт Глеба должно быть уже приземлился. Интересно, дождётся ли он её? Или следует повернуть машину, и отправиться домой.

Телефон он свой разбил, и звонить ей некуда, да и не будет она звонить первой!

А если он не дождётся её, решит что она не приедет его встречать? Виктория нервничала всё сильнее, и решилась на опасный маневр, как только появился узкий просвет между машинами. В другое время она низа что не стала бы так рисковать.

А если… если он начнёт её упрекать, обвинять в опоздании, она… она… А что она может сделать? Развернуться и уйти, это всё, на что она будет способна. Способна ли?

Бросив очередной взгляд на часы, прикинула, что минут через десять будет на месте. Она опаздывала уже почти на час. Когда на очередном светофоре зажёгся зелёный свет, с силой нажала на педаль газа, резко трогаясь с места.

Ещё несколько минут Виктория потратила на поиски парковки. Быстрым шагом, одёргивая себя, чтобы не срываться на бег, вошла в здание аэропорта. Глаза судорожно забегали, выискивая в толпе знакомую до боли фигуру. Если он, конечно, ещё ждёт её, если он ещё был там.

Зал ожидания битком набит народом, улетающие, прилетевшие, встречающие, провожающие. Она остановилась у входа, если Глеб ещё здесь, он должен следить за входом, и заметить её первым. С трудом она заставила себя оставаться на месте.

Сердце пропустило удар, и ухнуло куда-то вниз, когда она заметила в толпе любимое лицо. Сердцу не прикажешь, ему всё равно, что Глеб Бельский законченный эгоист и деспот, не способный любить. Её сердце любило, наперекор всему. Волна тёплых мурашек пробежала по спине, когда он посмотрел прямо на неё.

Виктория приказала себе собраться, и не растекаться розовой ванильной лужицей у ног этого мужчины.

Глеб шёл сквозь толпу, словно ледокол сквозь льды Арктики, люди сами расступались перед ним. Было в нём нечто, выделяющее из толпы окружающих. Люди невольно смотрели на этого эффектного мужчину, некоторые даже оглядывались вслед, а женщины вообще не могли пройти мимо спокойно, не наградив его своей улыбкой.

Он был не просто красив, невероятно привлекателен. Мощная, высокая фигура, широкие плечи, светлая рубашка, расстегнутая на груди, на сгибе локтя висит пиджак, очень дорогой, как и кожаные итальянские туфли на ногах. Узкие бёдра в идеально сидящих на нём брюках, он казался сплошным воплощением мужественности. Упрямая чёлка, падающая на тёмные, с особой поволокой глаза под длинными, пушистыми ресницами. Его этот особый взгляд, мог свести с ума любую женщину.

Он шёл к ней на встречу, не разрывая зрительного контакта, гипнотизируя, лишая воли. Спешащий пассажир зацепил её плёчом, толкнув в бок. Вика моргнула, словно стряхивая оцепенение, и разозлилась на себя за эту слабость.

Разозлилась на себя, на Глеба. Если он сейчас хоть словом обмолвиться, что она опоздала и заставила его ждать, она, молча развернётся, и уйдёт!

Сделав последний шаг, Глеб поставил на пол свой чемодан, и, притянув её к себе одним движением, крепко обнял. Словно не было между ними сегодняшнего разговора, словно она не опоздала ни на секунду, словно он любил её и только её, а его тело жаждало, требовало только её любви.

И Виктория вдруг совершенно ясно поняла, что принадлежит этому мужчине, и всегда будет принадлежать. Она может порвать с ним, но никогда не сможет забыть, вытравить его из себя. Это началось с первой секунды их знакомства, и уже ничто не в силах этого изменить.

Всё это длилось только мгновенье, когда она поняла, что в этих объятьях нет ни капли нежности, а глаза, пронзающие насквозь своей чернотой не излучают ни любви, ни ласки, они смотрят на неё требовательно и строго.

Притянув девушку ещё ближе, Глеб нагнулся и коснулся её губ своими. Он целовал требовательно, сметая все преграды, доказывая, что он, и только он является её повелителем.

Гордость и упрямство не позволяли Виктории разомкнуть своих губ, делая этот поцелуй ещё более сухим и жёстким. Ему не удастся вот так, с наскока справиться с ней! Вика хотела чувствовать себя любимой, а не прощённой! Огромным усилием воли она заставляла себя противостоять его натиску. Но Глеб усилил натиск, заставляя её губы раскрыться, впуская его.

И этим он словно выпустил всю страсть, скопившуюся внутри неё. Руки сами скользнули по его груди к плечам, коснулись шеи, обвивая, пальцы запутались в волосах, словно она пыталась ухватиться за последнюю соломинку, утопая в темноте его глаз.

И только после этого Глеб слегка отстранился, и укоризненно произнёс:

– Ты опоздала.

Виктория попыталась взять себя в руки, собрать воедино все осколки, на которые вмиг раскололась её душа. Пряча горькую усмешку, она ответила:

– Я не думала, что ты вообще меня дождёшься.

– Но я дождался.

Дождался, потому, что она нужна ему, кто ещё так хорошо, как она будет исполнять все его прихоти. Да, они неплохо проводили время вместе, ведь у них было целых два года на то, что бы узнать, как доставлять друг другу наслаждение, где ещё он найдёт такую дуру?

– Задержалась на совещании.

Безразличным тоном пояснила она, незаметно делая шаг назад, увеличивая расстояние между ними.

Глеб как бы невзначай спросил:

– И что вы там обсуждали?

О! Она отлично знала его этот тон! Когда ему необходимо было что-то узнать, он становился отстранённо-безразличным, но Викторию не проведёшь, она знает его как облупленного, а решение, принятое на этом совещании действительно очень важно для него, ведь они крутятся в одном и том же бизнесе. И видимо сейчас, это имеет куда большее значение, чем какая то Виктория Зотова, его постельная игрушка. Не поэтому ли он так спешно прилетел в Москву?

Надежды, едва затеплившиеся в её сердце, снова угасли, делая ей ещё больнее. Сделав отстранённо безразличное лицо, ответила:

– Обсуждали различные рабочие моменты.

Выражение лица Глеба на глазах изменилось, Виктория почувствовала, что он только что принял решение, и он узнает о совещании чуть позже. То, что обсуждалось на этой встрече никуда не убежит, а вот эта женщина, стоящая передним очень даже может, поэтому сейчас он намерен заняться только ею.

Его губы вновь изогнулись в чувственной улыбке, глаза подёрнулись дымчатой поволокой, а в голосе зазвучали бархатные нотки.

– Не очень хорошее место для свидания, слишком много народа, Ты не находишь?

Он шагнул к ней ближе, сокращая только что отвоёванное пространство между ними.

– Слишком много людей для чего?

Её голос предательски сорвался, Виктория была совершенно уверена, что его ответом будет слово «для секса», в это же время страстно желая услышать совсем другое слово.

– Для того, что мы лучше всего делаем вдвоём!

Чувственно прошептал Глеб, склоняясь все ближе.

Всё как она и думала, этот мужчина думает только об одном, как затащить её в свою постель.

– Ты воздерживался больше трёх недель, потерпишь ещё немного.

А в голове пронеслось – воздерживался ли? Вдруг у него там кто-то был?

Глеб склонился ещё ниже, их головы почти касались друг друга, Виктория чувствовала его горячее дыхание на своих губах, а в тёмных глазах мужчины разгорался огонь желания. Он вновь обнял её, притягивая к себе, собственническим жестом проводя по женской спине, опускаясь всё ниже.

– Давай уедем отсюда.

Зашептал он ей на ухо, горячо дыша.

– Я устал, хочу в душ, выпить и тебя! А ещё ты мне расскажешь, что же вы обсуждали на этом совещании, из-за которого я прождал тебя больше часа.

Как предсказуемо – выпивка и секс, а ещё желание выведать у неё секретную служебную информацию – в этом весь Глеб Бельский, ничего нового.

Слово «ждал» царапнуло её слух.

– Тебе не понравилось, что пришлось меня ждать?

– Да, не понравилось.

Согласился он

– А то, что ты постоянно заставляешь ждать меня, тебя совершенно не волнует?

Волна возмущения снова захлестнула девушку.

Голос Глеба снова стал жёстким, в нём появились стальные нотки.

– Это совсем другое!

– Нет, это, то же самое!

Чуть ли не прошипела она ему в лицо, высвобождаясь из объятий.

Глеб напрягся. Попытался снова поймать её, но Виктория отступила подальше. Лицо мужчины вновь поменяло выражение.

– Ты сказала, что уходишь от меня.

В голосе послышалось незнакомые нотки, похожие на нежность. Хотя с таким же выражением он мог бы просить котёнка слезть с дерева.

– И с чего бы это я решила, ведь ты не сделал мне ничего плохого.

Язвительно продолжила за него девушка.

– Виктория! Ты слишком всё усложняешь!

Он снова попытался подойти к ней, но Вика выставила перед собой руку, жестом прося не приближаться.

– Ты заставил меня ждать почти месяц, ни разу не позвонив.

Столько горечи было в её словах.

Лицо Глеба словно застыло, он упрямо сжал челюсти.

– Я не знал, как долго там пробуду. У меня возникло полно всяких проблем.

– И у тебя были эти проблемы каждую минуту все эти три с лишним недели, включая выходные, что ты не нашёл пяти минут позвонить мне.

– Зачем?

– Затем, что бы поговорить со мной, сказать, что помнишь обо мне, скучаешь…

– Я же позвонил тебе сегодня, потому что помню о тебе.

Он неисправим! – подумала девушка

– Виктория, прими наконец решение, ты хочешь, чтоб я был рядом с тобой. Если хочешь, можешь уйти – он кивнул в сторону выхода – уйти отсюда и из моей жизни, я не буду тебя удерживать.

Вика глянула в сторону выхода, нужно сделать всего несколько шагов, и их отношениям будет положен конец. Но бешеная сексуальность, исходившая от этого мужчины, не отпускала её, не давая сделать ни шагу, заставляя забыть о собственной гордости и о голосе разума.

Она глубоко вдохнула, словно бросаясь в омут головой, и сказала:

– Я готова попытаться ещё один раз, эти два дня, в воскресенье вечером я приму своё решение.

– Я тоже подумаю так поступить!

Она недоуменно подняла глаза на мужчину.

– Что?

Но Глеб не ответил ей, он словно сделав над собой усилие, склонился, подняв стоящий рядом с чемоданом пакет. С какой то мрачной решимостью, словно стесняясь своего жеста, он протянул его Виктории.

Девушка заглянула внутрь, доставая из пакета букетик ландышей. Поднесла цветы к лицу, вдыхая нежный, слегка горьковатый аромат.

Глеб нервно следил за её действиями.

– Это и есть твой сюрприз?

Девушка счастливо улыбнулась, прижимая букетик к груди.

– Один из них, я никогда не делал этого раньше…

– Это действительно так – подтвердила она – Никогда раньше, почему сейчас?

Виктория с удивлением смотрела на своего любимого мужчину, он никогда не дарил ей цветы. Да, он водил её в дорогие рестораны, пару раз возил за границу, но ни разу не опустился до такого романтического жеста, как букет цветов. Это был совсем не его стиль.

Она глянула на полное мрачной решимости лицо мужчины, его жест слегка смягчил её сердце, и она сказала:

– Спасибо, это очень много значит для меня.

Лицо Глеба разгладилось, на губах появилась вымученная улыбка.

– Каждый мужчина время от времени глупеет!

– В этом нет ничего глупого, дарить женщине цветы.

Возразила Виктория.

Так вот почему он себя так странно ведёт. В его понимании цветы, это признак слабости. Поэтому он спрятал букетик в этот пакет, чтоб никто его не видел, не посчитал его слабым. Нежелание выглядеть слабым в чьих то ни было глазах для него сильнее всего.

– Не думай, что подобное повторится.

Сварливо проворчал он, поднимая свой чемодан.

Какой же он всё таки странный, такое значение придает обычным цветам. Виктория с трудом поспевала за Глебом, прижимая к груди ароматный букетик, который принёс ей намного больше удовольствия, чем поход в дорогой ресторан. Если Глеб хотел задобрить её, он не нашёл ничего лучше!

Она даже притормозила на мгновенье.

Неужели он настолько хорошо изучил её, знал за какие струны дёргать, чтоб получить желаемое?

Девушка пристально глянула в удаляющуюся спину впереди идущего мужчины.

Нет, маловероятно! Не мог же он всё спланировать заранее! Или мог?

Нет, она определённо бы это почувствовала! Он просто подарил ей цветы. И всё! Будем считать это маленькой победой, небольшой уступкой в её пользу.

Виктория счастливо улыбнулась, и бросилась догонять так ни разу и не обернувшегося мужчину.

Глава 4

На парковке он, всё таки, остановился, дожидаясь её. Глеб просто не знал, где она оставила свою машину, и теперь Виктория, прижимая к груди букетик цветов, шла впереди. Спиной она чувствовала нарастающее раздражение мужчины, которому пришлось уступить ей ведущую роль, Глеб привык быть всегда впереди, привык, что все должны идти вслед за ним.

Вика щёлкнула брелком сигнализации, и её небольшая, но юркая машинка мигнула в ответ фарами. Она открыла багажник, наблюдая, как Глеб укладывает туда свой чемодан.

Закончив с этим, он требовательно протянул к ней руку.

– Я поведу!

– Это моя машина.

Вика упрямо мотнула головой, перекрывая все попытки взять над ней верх.

Глеб на секунду замер, скользнув по ней взглядом, и насмешливо сказал:

– Если поведу я, мы доберёмся намного быстрее.

– Я не люблю ездить слишком быстро!

Стояла на своём Виктория. Мужчина устало вздохнул, затем с видом великомученика сел на пассажирское сиденье. Немного помедлив, девушка обошла машину, и открыла дверь с водительской стороны. Ей совершенно не хотелось вести машину сейчас, по запруженным пятничными пробками улицам. Её пугало, что, не сдержавшись, Глеб начнёт критиковать её манеру вождения, и указывать на каждый неудачный маневр на дороге.

Но сейчас в ней говорила природная упрямость, и пресловутая гордость, наконец-то поднявшая голову. Глеб всё равно не доволен ею сегодня, так что никакой разницы, что в его недовольстве добавиться ещё один пунктик.

Открыв заднюю дверцу, она аккуратно положила цветы на сиденье, с секунду полюбовавшись ими, затем села за руль, пристегнулась, и аккуратно выехала с парковки.

После гибели родителей в автомобильной катастрофе она всегда соблюдала правила дорожного движения, и не любила быстрой езды. Это было одним из её пунктиков.

Глеб не проронил ни слова, с момента как сел в её машину. Напряжение, царившее в тесном пространстве салона автомобиля, не настраивало на непринуждённый разговор. А ей так хотелось поговорить с ним, получить ответы на свои многочисленные вопросы.

Вот, например, почему он подарил ей цветы именно сегодня? Ведь она точно знала, что он никогда не делал этого прежде. Возможно потому, что она была лучшей женщиной в его жизни? И сама себе ответила: да, лучшей. В постели!

Напряжение в салоне всё возрастало, она чувствовала его всем своим существом, и чтоб хоть как-то разрядить обстановку заговорила первой.

– Ты сказал, что примешь решение по прошествию этих выходных. Что ты ждёшь от этих двух дней?

– Тебя! Последовал короткий ответ.

– И это всё?

– Вика, вместо того, что бы терять время, пререкаясь с тобой, сейчас я должен быть в Сочи, на своей стройке, и ты, наконец то, можешь понять, что единственная причина моего пребывания здесь, это ты!

Ответил он ей раздражённо.

Что ж, приятно услышать такое из уст любого мужчины, а услышать это от Глеба чуть ли не равносильно признанию в любви! Но она прекрасно понимала, что после этих выходных, он вновь уедет на свою стройку, и в очередной раз вспомнит о ней, когда её услуги понадобятся ему вновь. Услуги постельной игрушки. Ведь, Глеб Бельский никогда не променяет свой бизнес на женщину, даже на такую, как она!

Но Вика всё же грустно улыбнулась, и ответила:

– Приятно узнать, что я играю такую заметную роль в твоей жизни, что ты оставил свою работу на целых два дня. Хотя намного проще было позвонить.

– Но это не удовлетворило бы меня!

Что и следовало ожидать. Кто о чём, а Глеб о сексе. Она как можно более иронично произнесла:

– Конечно, тебя же не удовлетворит секс по телефону!

– Не начинай снова! Виктория, ты что, хочешь всё испортить, даже не начав? Давай сначала доберёмся до моего дома!

– Что ты, дорогой! Я просто пытаюсь выяснить некоторые вопросы. И один из них: что я значу для тебя? Какое место занимаю в твоей жизни?

– Ну, я же здесь, с тобой, а это что-то да значит.

Не уступал ей Глеб.

– Да, здесь. Но только из-за своих физиологических потребностей.

Парировала она.

– Ну, скажем не только из-за моих.

Его рука легла ей на колено, нежно скользя вверх к бедру. Вика не удержалась, и резко вдохнула от этого, такого чувственного прикосновения, и чуть не застонала, когда сильная мужская рука с силой сжала её ногу.

Пересилив себя, она вернула его руку на место, внимательно следя за движением на дороге.

– Прошу тебя, не надо. Не отвлекай меня за рулём.

В машине вновь воцарилась тишина, и Вика вновь задумалась. Какое место она занимает в жизни этого мужчины? Она знала его как довольно нелюдимого человека. Большинство его знакомых относились к той сфере бизнеса, в которой он работал. Да и то он общался с ними только по рабочим вопросам.

Вика даже не знала, живы ли его родители. Он не любил о них говорить, и сразу же пресекал все попытки выяснить хоть что-то о них. У него, кажется, был брат. Младший кажется. Однажды вскользь он упоминал об этом.

Вот так, ни привязанностей, ни семьи, только бизнес. Его любимая фирма была для него всем, заменяя семью и друзей.

Ему всегда были скучны разговоры о её погибших родителях, о старшем брате, поселившемся в Италии, о маленькой племяннице, которую она так ни разу и не видела, потому, что не могла вырваться с работы последние два года. А вернее не могла вырваться из цепких рук вот этого, сидевшего рядом мужчины, ставившего свои интересы выше её потребностей.

Думая об этом, она снова вернулась к той же проблеме, решить которую она поставила себе целью на эти выходные. Продолжить отношения с Глебом и бежать от него без оглядки. И эта мысль, словно жужжащая пчела не давала ей покоя.

– Когда ты планируешь вернуться назад, в Сочи? Она покосилась на соседнее сиденье. Глеб казался очень усталым и слегка напряжённым.

– Кто знает, это зависит от тебя, детка.

– Я скучала по тебе.

Это неожиданное признание вырвалось у неё само по себе. Ей так хотелось любить и быть любимой, только и всего.

– И я скучал по тебе, дорогая.

А вот это было неожиданно, она даже вильнула, теряя контроль над дорогой, хорошо, что они были уже за городом, и трасса была относительно свободной. Это признание слегка выбило её из колеи. Глеб сегодня совсем не походил на себя прежнего, сбивая её с толку.

Поддаваясь порыву, она спросила:

– Неужели нельзя доверить дела кому то ещё? Ты практически живёшь на работе.

– Нет! Это могу сделать только я!

В голосе мужчины опять зазвучали твёрдые нотки. И снова волна напряжения захлестнула девушку. Словно почувствовав это, мужчина продолжил:

– Я с тобой, здесь, и сейчас, и больше тебя ничего не должно волновать!

И в этот момент Вика решила, что проведёт эти выходные с Глебом. Проведёт, так, как этого хочет он. Это будет её прощальный подарок.