–Слёзы ангела, – сказал Степан, когда я вошел в комнату, – слыхал о таких? Можно круто заработать.
– Это что? – спросил я.
– Вот, прочти и поймешь, – Степан поднялся со стула, освобождая для меня место перед монитором.
Двое из ларца уже читали заявку, пришедшую Степану на «мыло», склонившись над столом с двух сторон. Текст был лаконичен, если не скуп: «Требуется: частично кристаллизованная субстанция (может быть минерал) «Слеза ангела», предполагаемое место нахождения: Карелия, Сегозеро, Сегежа, Выгозеро; оплата гарантирована», ссылка для связи и еще цифра с таким количеством нулей, что я почувствовал себя героем мультика – челюсть на полу и глаза рака-отшельника.
Я недоуменно повернулся к Степану:
– Не понял! Мы же не геологи. И что значит минерал или субстанция да еще «частично кристаллизованная»? Мозг, это спам или розыгрыш!
Но, похоже, сомневался только я. Степан уже протягивал мне распечатанный рисунок почему-то в серо-зеленых тонах, изображавший нечто, похожее на коровью лепешку, состоящую из множества мелких шариков.
– Ё-епта! Бык, не тупи, я уже прокачал информацию. Ты же видишь, озолотиться можно! Мы катер нормальный купим, сможем на воде работать, ни у кого не одалживаясь, за кордон поедем, сам же мечтал, – Степан хохотнул.
А Федька подхватил:
– Точно! Со «слезами» сможем. Окно не только в Европу себе откроем, но и в Азию!
Петр вторил брату:
– Слеза» – ценная штука, а минерал это, субстанция или черт лысый, какая разница? Главное плата вполне достойна нас.
Хотя меня их восторг не захватил, но я понял, что возражать бесполезно и только проворчал: «Это слеза? Больше похоже на соплю, такая же зеленая», – но шутка не прокатила. Воодушевленный возможным заработком народ не хотел слушать нудный голос трусливого разума.
***
«Видал когда-нибудь крысу величиной с большую собаку? А доброго песика, с которого шкуру спустили, а он ничего себе, бегает? Хрюшки еще имеются, которые людей любят, в смысле – поесть… Ага, поесть, ну то есть пожевать… это все любят… Хотя, может хрюшек ты и видал. Свиньи, они и есть свиньи… Но как в нашем колхозе, ты свиней не видал! Эт-т сто пудов, эт-т я уверен!» – сидящий рядом со мной мужичок, одетый в поношенные вещи явно с чужого плеча, больше всего походил на бомжа – такой же грязный и вонючий. Он сидел на перевернутом вверх дном старом ведре, шевелил веткой угли костерка и говорил, говорил без остановки. Я скрючился рядом на бревне, кутаясь в накинутый на плечи драный ватник, и тупо глядел в пляшущие язычки пламени. В голове царила пустота, в душе – темнота.